Лорел К. Гамильтон 14 страница

Один из них сгнил до костей, другой был нормальным. Я застрелила нормального первым, потому что его, я была уверена, могла убить. Гниющие вампы не так легко умирают от пуль. Нормальный упал на колени в облаке крови, лицо раскололось пополам, как спелая дыня.

Гниющий вамп прыгнул на меня смазанным от скорости пятном, и мы покатились по земле, пока я пыталась поднять оружие. Рот разинулся над моим лицом, обнаженные связки натянулись между костями щек, клыки приблизились ко мне. Я выстрелила в тело, но автомат был под неверным углом и не задел ничего жизненно-важного. Все, что вышло в результате всех моих неприятностей, это крик волка, и я поняла, что попала в кого-то, кто был на нашей стороне. Черт.

Я повернула голову, и клыки впились через кожаный пиджак мне в плечо. Я закричала, нащупывая рукой карман пиджака и свой запасной крест. Разлагающаяся рука ласкала мое лицо, скользя по ране над глазом. Кожаный пиджак действовал как своего рода броня, не позволяя клыкам сомкнуться на плече. Пасть трудилась над плечом, как собака над костью, пытаясь вгрызться сквозь толстую кожу в плоть под ней. Это было больно, но не настолько, как будет, если я ничего не сделаю.

Крест ожил, вспыхнув, как падающая звезда, но лицо вампира зарылось в кожу. Он не видел креста. Я махнула крестом на цепочке прямо в голый череп. От кости пошел дым, и вампир отдернул лицо от меня, обнажившиеся зубы раскрылись в крике. Я ткнула крест в лицо, и его зубы оскалились, как у собаки, предупреждающей вас оставаться на расстоянии. Но зубы поймали цепь, и перекусили ее. Какой-то момент, даже на лишенном большей части плоти черепе, я могла разглядеть удивление. Я закрыла лицо руками и услышала глухой взрыв, ощутила дождь из ошметков плоти. В руке чувствовалась острая боль, и когда я смогла взглянуть, я обнаружила осколок кости, воткнувшийся в левую руку. Я вытащила занозу, и только тогда пошла кровь.

Вампир был просто кучей дряни, рассеянной вокруг. Крест лежал на земле, все еще пылая, от поверхности поднимался дым, как будто металл был только что откован и закалялся в крови вампира. Я начала поднимать его за цепочку, и тут Никки, человек-слуга Колина, выросла надо мной. Я уловила неяркую вспышку ее ножа и откатилась в сторону, встав на одно колено с браунингом в руке. Она была как раз надо мной, собираясь нанести удар исподтишка, но я не встала на ноги, а у нее не было времени изменить стойку. Я начала нажимать курок и тут вервольф врезался в нее, унеся с собой в темноту. Черт. Что мне было делать, вопить "Мой", как в волейболе?

Я услышала вопль Джейсона. Он стоял всего в ярде от меня, обе руки были погружены в грудь гниющего вампира. Он отчаянно тянул руки назад, но они, похоже, застряли, увязли в ребрах. Вампиру это, кажется, было по душе. Он лизнул лицо Джейсона, и тот закричал. Другой гниющий был на его спине, оседлал его, запрокинул голову для удара. Я прицелилась в голову и выстрелила. Голова отдернулась, и мозги вылились через дыру с другой стороны темной струей, но вампир медленно обернулся и посмотрел на меня. Я выстрелила в это спокойное лицо еще три раза подряд, прежде чем голова сложилась в саму себя, как пустая яичная скорлупа. Вампир упал с Джейсона.

Я бросилась к Джейсону и другому вампиру. Теперь уже вампир старался освободиться от Джейсона, но они переплелись, как бамперы в автомобильной аварии. Я поставила ствол пистолета под подбородок вампира, другой рукой прикрыла глаза Джейсона, чтобы защитить их, и выстрелила. Понадобилось три выстрела, чтобы уничтожить мозг и обездвижить тело.

Я отняла руку от глаз Джейсона, и он посмотрел мимо меня, расширив глаза. Я уже поворачивалась, когда он заорал:

– Сзади!

Меня ударило до того, как я закончила поворот. Плечо и рука онемели. Ладонь разжалась, и браунинг выпал, пока я все еще старалась разглядеть то, что меня ударило. Я нырнула к земле, перекатилась на здоровое плечо, встала на колено и увидела Никки, держащую здоровенную палку. Мне повезло, что она где-то потеряла нож.

Я потащила большой нож из-за спины, но пользовалась при этом левой рукой, потому что правая все еще не действовала. Левая рука была медленнее, а Никки была невероятно быстрой. Она метнулась смазанным пятном, что было за пределами человеческих возможностей. Она была на мне, уже рассекала воздух дубинкой, и я прекратила попытки вытащить нож, старалась только уклониться от удара. Нападение было таким быстрым, таким неистовым, что у меня не было времени встать. Все, что я могла сделать, это перекатываться по земле, едва опережая удары.

Зазубренный конец дубинки зарылся в землю рядом с моим лицом. Она с секунду пыталась ее освободить, и я пнула ее в колено. Это заставило ее пошатнуться, но не выбило чашечку, иначе она закричала бы. Все же ей пришлось попятиться от дубинки. Я откатилась в сторону, стараясь встать на ноги. Она схватила меня, и подняла над головой, будто выжимая штангу. Следующее, что я поняла – оказывается, я умею летать. Я врезалась в землю почти у самого дуба, упав на кости под деревом так тяжело, что некоторые из них разломились. Толчок силы, которая промчалась по мне от ладоней до колен, выбил последний воздух, который еще оставался в теле. Я лежала полу-оглушенная, не только от того, что меня бросили через всю поляну, но и от силы, рванувшейся в мое тело из костей. Это была магия смерти, хоть и отличная от моей, и она узнала меня, распознала мою силу. Я знала, лежа на костях, что могу вызвать круг к жизни. Но что случится, когда защитные заклинания оживут? Эта стая поклоняется Одину. Если я установлю круг силы, будет ли это считаться святым местом? Будет ли это так, словно вдруг оказаться внутри храма? В этом был бы смысл, если мне удастся предупредить Ашера и Дамиана.

Морщась от боли, я вскарабкалась на колени и увидела, что мы проигрываем. Всюду, куда бы я ни посмотрела, наши люди были захоронены под грудами вампиров. Ашер и Дамиан все еще стояли свободно, но у них текла кровь, а Колин и Барнаби усиливали натиск. Ричард практически полностью скрылся из вида, кроме одной руки, вытянувшейся и когтистой. Верн стоял вместе с другим вервольфом в человеческой форме. Это была женщина ниже меня ростом, с короткими темными волосами, доходившими ей до плеч, в футболке до бедер и брюках. Она казалась маленькой на фоне Верна, но она единственная из его людей еще оставалась на ногах. Остальные были мертвы или умирали на земле.

Моя правая рука снова начала слушаться, просто ушиб, не вывих. Повезло. Я вытащила нож из одного из чехлов на запястьях. Он не был клинком, освященным для ритуала, но все равно должен сработать.

Я хотела шепнуть Ашеру и Дамиану, чтобы они улетали, но было слишком далеко для шепота, и я не знала, как обратиться прямо к разуму любого из них. Я сделала единственное, что смогла придумать - заорала.

– Ашер! Дамиан! – завопила я изо всех сил.

Они повернули ко мне ошеломленные лица.

Я подняла нож, так что они могли увидеть его, и закричала:

– Летите, черт побери, летите!

Никки была почти в круге костей. Я визжала: "Летите"! Ашер схватил запястье Дамиана, и мне пришлось отвернуться прежде, чем я смогла увидеть, что они в безопасности. У меня было несколько секунд, чтобы попытаться сделать это дело. Сила Никки была подобна моей. Если она вычислит, что я пытаюсь сделать, она остановит меня, если сможет.

Я прижала руки к стволу дерева, и сила дохнула сквозь меня. Это была магия, основанная на смерти, а смерть была моей специальностью. В миг, когда я коснулась дерева, я поняла, что это не было человеческим жертвоприношением, это было место, где собирались их мунины. Духи их мертвых были здесь - в костях, дереве, земле. Они наполняли воздух шепотом, хихиканьем, шумом, который могла слышать только я.

Лукои едят своих мертвых, по крайней мере частично, и поедание их плоти помещает умерших в своего рода наследственную память. Они называют их “Мунин”, по имени ворона Одина, Памяти. Это не призраки, но все же - духи мертвых, а я - некромант. Мунины любили меня. Они бережно роились вокруг, подобные холодной ласке ветра, переплетались, словно призрачные кошки. Я могла вызвать мунин, в чем-то похоже на медиума на спиритическом сеансе, но сильнее и с худшими последствиями. Единственный мунин, которого мне довелось вызывать, была Райна, Злобная Сука Восточных Штатов. Но когда она приходила, это было похоже на удар тарана. Стоя здесь посреди сотен, тысяч мунинов, я знала, что могла бы им открыться. Но это было бы похоже на открывание двери, на приглашение войти. Я могла провалиться в прошлое, прожить другие жизни. Это был шепот соблазна. Райна являлась как насильник, как подавляющая сила. Не делясь, а отнимая.

Как бы они ни привязывали их мунинов к этому месту, это была магия крови, магия смерти. Я резанула по ладони и прижала ее к дереву. Я взмолилась и окропила кровью кости у ног. Круг силы рванулся на привычное место в порыве, который приподнял мою кожу, будто она собиралась сползти с плоти. Я призвала круг. Я вызвала защитные заклинания. Совершила ритуал поклонения, и этого было достаточно.

Вопли, крики заполнили ночь. Вампиры загорелись. Они бежали, пылая, к краю защитного круга и все, кто пытался преодолеть его, взрывались дождем горящих частиц и кусочков.

Я чувствовала где-то надо мной Дамиана и Ашера. Ни один из вампиров вокруг не пытался делать что-то иное, кроме как бежать. Большинство упали горящими грудами на землю, не сделав и шага. Чуть не сотня погибли там, где стояли.

Индеанка приблизилась к краю круга костей. Она смотрела на меня, пока вампиры кричали и умирали, и вонь горящей плоти и волос была достаточно густой, чтобы задохнуться. Ее лицо ничего не выражало. Она сберегла дубинку.

Наконец она сказала:

– Я должна тебя убить.

Я кивнула.

– Да, должна, но твои союзники мертвы, а твой мастер улетел. На твоем месте я выждала бы до более удачного расклада.

Она кивнула и бросила дубинку на землю.

– Колин и Барнаби живы, и мы увидимся снова, Анита.

– Жду с нетерпением, – усмехнулась я. Я надеялась, что она не заметит, как я прижимаюсь к дереву спиной, потому что не уверена, что смогу стоять на собственных ногах.

Никки кивнула и пошла в темноту, мимо дерева и костей. Она что-то пробормотала, потом шагнула через защитный круг. Когда она переступила через него, магия прекратилась, вновь поглощенная землей.

Она посмотрела на меня из темноты с другой стороны умолкшего круга. Мы смотрели друг на друга долгую минуту, и я знала, что, встреться мы снова, она убила бы меня, если бы смогла. Она была человеком-слугой Колина. Это было ее работой.

Я скользнула вниз по дереву, пока не села на кости. Мои ноги были слишком слабы, чтобы держать меня, и руки начали мелко дрожать. Широко открытыми глазами я смотрела на лупанарий, смотрела на дело моих рук. Некоторые тела все еще горели, но ни один вампир внутри круга не двигался. Вампиры были мертвы. Все до одного.

http://anita-blake.sitecity.ru/

ANITA BLAKE WORLD - cайт полностью посвящен миру Аниты Блейк (Anita Blake). Здесь можно найти информацию о книгах Лорел Гамильтон (Laurell Hamilton), краткие обзоры персонажей и подбор фотографий, а также много интересного для поклонников творчества Гамильтон и, конечно, поклонников Аниты!

http://lavka.lib.ru/blake/

"Guilty Pleasures" - "Запретный плод" сайт Народного перевода книг Гамильтон. Здесь можно найти оригинальные тексты, главы из неизданных книг, много другой полезной информации. В планах перевод всех неизданных книг Лорел Гамильтон и появление электронных версий уже изданных.

(перевод – Helen)

Еще одна драка, еще один душ. Запах разлагающегося вампира - не из тех ароматов, которые приятно ощущать в постели. У меня еще не высохла голова, когда я позвонила Жан-Клоду, чтобы посвятить его в то, что мы сделали. Прошу прощения, в то, что я сделала.

Я выдала ему самую короткую из возможных версий. Его ответ:

– Ты сделала… что?

Я повторила.

Молчание на другом конце телефонной линии. Я не могла расслышать даже его дыхание.

– Жан-Клод, ты все еще там?

– Я здесь, ma petite, – вздохнул он. – Ты в очередной раз меня поразила. Такого я не предвидел.

– Ты не кажешься счастливым, – заметила я. – Ты ведь знаешь, что новости могли быть хуже. Мы все могли быть мертвы.

– Я не думал, что Колин будет настолько глуп.

– Живи и учись, – сказала я.

– Колин был прав, что боялся тебя, ma petite.

– Я сказала Колину, что случится, если он полезет в драку с нами. На кнопку нажал он, а не я.

– Кого ты пытаешься убедить, ma petite, меня или себя?

Я подумала об этом секунду и призналась:

– Не знаю.

– Ты допускаешь, что была не права? – В его голосе так и сквозила легкая усмешка.

- Нет.

Я попыталась обдумать, как это сказать. Наконец, проговорила:

- Мы проигрывали, Жан-Клод. Они бы вот-вот нас убили. Я должна была что-то сделать. Я даже не была уверена, что это сработает.

Я сжимала телефонную трубку и хотела, чтобы он был здесь, обнимал меня. Мне ужасно не нравилось, что я так этого от него хотела. Что я хотела этого от кого бы то ни было. Я терпеть не могла нуждаться в людях. У них была склонность умирать на моих руках. Но в этот момент я бы многое отдала за две утешающие меня руки.

– Ma petite, ma petite, в чем дело?

Я позвала Ашера к телефону.

– Поговори со своим помощником. Спроси Ашера, был ли выбор. Если и были другие варианты, я их не видела.

– В твоем голосе что-то не то, ma petite. Что-то хрупкое. – Он прошептал последнее слово.

Я только кивнула, и вручила трубку Ашеру. Я отошла в сторону, крепко обхватив себя руками. Хрупкое, он сказал. Скорее уж испуганное. Сегодня ночью я испугала сама себя. Что-то в силе, которую я освободила, погасило факелы вокруг лупанария. Те из нас, кто еще держался на ногах, передвигались в свете горящих тел. Это была сцена точно из “Ада” Данте, и это сотворила я. Сила внутри меня сотворила это. Да, испуг – почти точное слово.

Дамиан подошел ко мне и шепотом поставил в известность:

– Джейсон ревет в душе.

Я вздохнула: “Прекрасно, все, что мне было нужно – это еще один кризис”. Но не стала задавать вопросов. Просто пошла и постучала в дверь ванной.

– Джейсон, с тобой все хорошо?

Он не ответил.

– Джейсон?

– Я в порядке, Анита. – Его голос даже из душа звучал напряженным. Я вообще-то никогда не слышала раньше, чтобы он плакал, но именно так и звучал его голос, низкий от слез.

Я прижалась лбом к двери и вздохнула. Сегодня мне это совсем было не нужно. Но Джейсон был моим другом, и кого еще я могла послать его успокоить? Дамиан пришел с этим ко мне. Зейн был не из тех, кто может подержать за руку, а Шерри… Ну... послать утешать его другую женщину казалось трусливым. Ашер? Ну, уж нет.

Я снова постучала в дверь.

– Джейсон, можно мне войти на минутку?

Молчание. Если бы он хотя бы приближался к нормальному состоянию, он бы отвесил какую-нибудь шуточку, насчет того, что я наконец пожелала увидеть его в душе. То, что он совсем меня не дразнил, было определенно плохим признаком.

– Джейсон, можно мне войти... пожалуйста?

– Заходи, – сказал он, наконец.

Я открыла дверь, и теплый воздух заклубился вокруг меня. Я закрыла дверь за собой. Воздух в помещении был плотным и вязким от тепла. Было жарко, влага осела на всех поверхностях, как будто он открыл горячий кран до упора. Этого хватило бы, чтобы плоть отделилась от костей, если бы он был человеком.

Свет обрисовывал его силуэт на белой занавеске. Он не стоял. Он сидел под душем на полу, скорчившись.

Я сняла полотенце с сиденья табуретки и села, положив его на колени.

– В чем дело?

Он глубоко втянул воздух, и даже из-за душа я услышала его рыдания. Плач было слабым словом, он рыдал.

Я хотела видеть его во время разговора, но не хотела видеть его обнаженным. Выбор, опять выбор.

– Расскажи мне, Джейсон. Что не так?

– Я не могу избавиться от этого. Я не могу отчиститься.

– Ты говоришь метафорически или буквально? – спросила я.

– Оно на мне повсюду, и я не могу это смыть.

Я была трусихой и ханжой. Я взялась рукой за занавеску и медленно оттянула ее, пока не смогла увидеть его, не забрызгав водой всю ванную.

Джейсон сидел, плотно прижав колени к груди, сцепив вокруг них руки. От воды исходил жар, заставивший меня отодвинуться. Его кожа стала густо-вишневой, но и только. У меня к этому времени уже были бы волдыри или даже хуже.

На его спине налипли хлопья черной дряни. Черное пятно было на задней стороне руки. Он едва не сварился и скреб себя почти до мяса, и не мог отмыться.

Он неподвижным взглядом уставился на краны прямо перед собой, слегка раскачиваясь.

– Я был в порядке, пока не пошел в душ, а оно не отмылось. И тогда я вдруг увидел тех двух вампирш в Брэнсоне. Я думал об Иветт, видел, как она гниет. Но дело в тех двоих в Брэнсоне. Я словно чувствую их руки на себе, Анита. Иногда я просыпаюсь среди дня в холодном поту от одного этого воспоминания.

В Брэнсоне, Mиссури, мы столкнулись с местным Мастером Города. Она собиралась пытать двух молодых женщин, если мы не отдадим ей на пытку кого-то из нас. Она сказала, что если Джейсон займется любовью с двумя женщинами-вампирами, они позволят одной из девушек уйти. Думаю, сначала он получал удовольствие, но потом они начали разлагаться.

Джейсон вырвался от них, пополз к стене. Его голая грудь была покрыта частицами их плоти. Кусок чего-то плотного и тяжелого медленно сползал с его шеи на грудь. Он шлепнул по нему, как сбивают паука, обнаружив его ползающим по коже. Он вжался в черную стену, его штаны были спущены на бедра.

Тогда блондинка перекатилась на живот и поползла к нему, протягивая руку, от которой остались лишь кости с присохшими клочками плоти. Казалось, будто она разлагалась в сухой земле. Брюнетка была мокрой. Она легла на пол, и под ее телом натекла лужа темной жидкости. Она расстегнула кожаную рубашку, и ее груди казались тяжелыми бурдюками.

– Я готова, – сказала брюнетка. Ее голос был по-прежнему четким и ясным. Человеческий голос не мог бы исходить из этих гниющих губ.

Блондинка схватила Джейсона за руку, и он закричал.

Я тряхнула головой, стараясь избавиться от воспоминания. Оно потом долго преследовало меня во снах. Но для Джейсона это стало его личной фобией. Одна из прислужниц Совета была такой же. Она тоже забавлялась с ним, потому что ей нравилось, насколько сильно он ее боялся. Маленькое развлечение Иветт состоялось около двух месяцев назад. И сегодняшние игры и забавы переходили уже всякие границы.

Я сняла с запястий чехлы для ножей и положила их на стул. То, что у меня на запястьях оставались ножи, когда было время собираться в постель, кое-что говорило о моей собственной паранойе. Температура воды, когда я потянулась к кранам, почти ужасала. Годами нам повторяют: не трогай, горячо. Я знала, что огонь убивает оборотней, но перегрев, очевидно, нет. Я повернула кран, пока температура не стала переносимой.

Джейсон начал дрожать почти сразу, как только вода начала охлаждаться. Честно говоря, меня поразило, что нагреватель мог так долго поддерживать такую температуру. Пол был залит и вода тут же пропитала штанины джинсов. Неважно, у меня есть еще одни.

Я нашла кусок мыла, но губка была черной. Я бросила ее в раковину и взяла последнюю чистую. Мне надо было не забыть попросить еще полотенец. Сделать это пришлось бы в любом случае.

Джейсон наконец посмотрел на меня, медленно повернув голову. Его синие глаза казались почти стеклянными, как будто он соскальзывал в собственную версию шока.

– Я не могу пройти через это снова, Анита. Не могу.

Я намылила чистую губку, пока она не покрылась белой пеной. Я притронулась к его спине, и он вздрогнул. Я отдала бы почти все в этот миг, чтобы он меня сграбастал в объятия, начал заигрывать, или даже откровенно приставать. Что-нибудь, что сказало бы мне, что он в порядке. Вместо этого он сидел голый, мокрый, и несчастный. Это заставило мое горло сжаться, но черт, если я начну плакать, боюсь, не смогу остановиться. Я пришла, чтобы успокоить Джейсона, а не заставить его успокаивать меня.

Хуже всего, что я не могла отодрать это от его спины. Было довольно трудно смыть то же самое с моей собственной кожи, но лишний час, который Джейсон просидел, ожидая, пока я приму душ, превратил жидкость в клей. Наконец я воспользовалась ногтями, довольная, что отказалась от предложения Шерри покрыть их лаком. Он бы облез ко всем чертям. Я отскребала эту гадость по кусочку собственными пальцами, горячая вода бежала, а Джейсон дрожал. Но дрожал он не от холода. Мне было так жарко в этом горячем пару, что почти мутило.

Я отскребла все, кроме одного последнего пятна на нижней части его спины, очень низко. Похоже, что жидкость впиталась в пояс его брюк, достаточно низко, чтобы впадина между ягодиц начиналась сразу под пятном. Мне было неловко заниматься этим пятном. Потому что если Джейсон, очевидно, не сознавал собственной наготы, то мне было совсем не все равно.

Кроме того, я все пыталась сохранить сухой великоватую футболку, которую надела вместо пижамы. Я бы на это наплевала, конечно, но другой пижамы я не взяла. В конце концов я выключила душ и отрегулировала температуру струи из крана, чтобы иметь воду без необходимости уворачиваться от душа.

Я вернулась к Джейсону и начала отчищать с его кожи последнее пятно. Я попыталась завязать беседу, чтобы отвлечься от того, где находятся мои руки.

– Мы убили всех вампиров, Джейсон. Все хорошо.

Он покачал головой.

– Не Барнаби. Мы упустили его, а он их создатель. Я не могу выдержать мысли о том, что он может меня коснуться, Анита. Я не смогу это пережить.

– Тогда езжай домой, Джейсон. Садись на самолет и улетай.

– Я не брошу тебя, – сказал он. Его взгляд задержался на миг на моем лице. – И не только потому, что Жан-Клоду это не понравится.

– Я знаю, – ответила я. – Но все, что я могу – это поклясться, что если в моих силах будет защитить тебя от Барнаби, я это сделаю.

Я склонилась над ним очень низко, руки опустились на самый низ его спины. Я наконец сумела справиться со смущением, сосредоточившись на отрывании присохших кусочков от его тела. Это было похоже на вскрытие лягушки в средней школе. Было кошмарно, пока преподаватель не велел мне отпрепарировать мозг. Я так увлеклась тем, чтобы удалить череп максимально осторожно, не повредив мозг, что забыла о запахе, о бедной лягушке, и сконцентрировалась только на том, чтобы вынуть мозг целым. Мы с моим партнером по лабораторной были единственными, кому это удалось.

Джейсон повернул голову ко мне, потерся лицом о мои волосы.

– Ты пахнешь тональным кремом Шерри.

Я сказала не глядя:

– У меня тонального крема не было, так что она дала мне свой. Она пользуется кремом, который слишком светлый для нее, так что мне он как раз подошел. Я думала, что весь его смыла.

– М-мм, – произнес он. Его рот был очень близко к моему уху.

Я застыла посреди движения. Мое тело прижималось к его спине, руки касались гладкой кожи едва выше ягодиц. Вдруг возникло напряжение, которого прежде не было. Мой пульс ускорился от осознания близости его тела, потому что, поняла я, он осознал близость моего. Я отодрала последнюю частицу присохшей пакости от его кожи и глубоко вздохнула. Я начала разгибаться и знала, что он намерен что-нибудь предпринять. Часть меня нервничала по этому поводу, а часть вздохнула свободно. В конце концов, это был Джейсон, и он был обнажен, а я была близко, и… это был Джейсон. Если бы он упустил возможность, я бы поняла, что он ранен глубже, чем я могу вылечить.

Его рука скользнула вокруг моей талии, и он использовал ту невероятную скорость, на которую они были способны. Я почувствовала, как он поднимает меня, и вот мы уже оказались на полу, и я под ним. Его ноги прижали мои к полу. Он уперся руками в пол, поддерживая корпус на весу так, чтобы его пах не касался меня, что означало, конечно, свободный обзор его тела. Сомнительное преимущество. Он начал наклонять голову для поцелуя.

Я уперлась рукой в его грудь и остановила движение.

– Прекрати, Джейсон.

– Последний раз, когда я это сделал, ты ткнула пистолетом мне в ребра и сказала, что выстрелишь в меня, если я украду поцелуй.

– Я бы так и сделала, – сказала я.

– Ты вооружена, – ответил он, – я не держу твои руки.

Я вздохнула.

– Тебе известно мое правило. Я ни на кого не направляю оружие, если не планирую его застрелить. Ты - мой друг, Джейсон. Я не собираюсь застрелить тебя за украденный поцелуй. Ты знаешь это, я знаю это.

Он улыбнулся и наклонился ближе. Моя рука оставалась на его груди, но сгибалась все больше.

– Но я также не хочу, чтобы ты меня целовал. Если ты - действительно мой друг, ты не станешь этого делать. Просто позволь мне встать.

Его лицо было уже почти у моего, так близко, что было трудно сфокусировать взгляд на его глазах.

– Что если я добиваюсь большего, чем поцелуй? – Он опустил голову, так что его губы двигались над моей грудью. Я чувствовала его дыхание как раз над плавной линией, где начинались груди.

– Не дави, Джейсон. Если я выстрелю в правильную точку, это тебя не убьет, будет больно, но заживет.

Он снова поднял голову, ухмыльнулся и начал скатываться с меня. Дверь открылась, и в проеме вдруг оказался Ричард, глядящий на нас сверху вниз. Превосходно, просто превосходно.

(перевод – Helen)

– Ты поверишь, что я поскользнулся? – мирно спросил Джейсон.

– Нет, – ответил Ричард. Это единственное слово было очень холодно.

– Слазь с меня, Джейсон.

Он скатился в сторону, но не сделал попытки взять полотенце. Ричард бросил в него полотенцем. Джейсон поймал его, и его глаза заискрились от усилия сдержать ухмылку. Была в Джейсоне черточка, которая заставляла его получать удовольствие, дергая за чужие поводки. Он любил помешать в горшке и посмотреть, что получится. Когда-нибудь он проделает это не с тем человеком, и нарвется. Но не сегодня.

– Выйди, Джейсон. Я должен поговорить с Анитой.

Джейсон встал и обернул полотенце вокруг талии. Я села, но не встала. Джейсон предложил мне руку. Я почти никогда не позволяю мужчине помогать мне встать, сесть, или сделать многое другое. Я взяла руку Джейсона, и он вложил в движение чуть больше силы, чем нужно, так что я налетела на него, вставая на ноги.

– Ты хочешь, чтобы я ушел? – спросил он.

Я отступила на шаг назад, но не отняла руку.

– Все будет хорошо, – сказала я.

Джейсон ухмыльнулся Ричарду, проходя в дверь. Ричард закрыл дверь и прислонился к ней. Я была в надежной ловушке, а он был достаточно зол, чтобы комната наполнилась покалывающей энергией.

– Что все это значит? – спросил он.

– Это больше не твое дело, не так ли? – спросила я.

– Сегодня вечером я решил, что ты отвергла меня, потому что верна Жан-Клоду.

– Я отвергла тебя потому, что это было правильно. – Я подошла к раковине и начала вычищать кусочки черной дряни из-под ногтей.

– Если Жан-Клод узнает, что ты спишь с Джейсоном, он его покалечит и, возможно, убьет.

– Собираешься на нас настучать? Побежишь домой наушничать господину? – говоря это, я смотрела на него в зеркало. Моей наградой было то, что он вздрогнул. Комментарий был слишком близок к истине.

– Почему Джейсон? – спросил он.

– Ты действительно считаешь, что я занимаюсь сексом с Джейсоном? – я повернулась и стала вытирать руки оставшимся влажным полотенцем.

Ричард только смотрел на меня.

– Господи, Ричард, если ты прыгаешь на все, что движется, это не значит, что я делаю то же самое. – Я села на табуретку и попробовала слегка просушить джинсы полотенцем.

– Так что, ты не спишь с ним?

Полотенце джинсам не помогало.

- Нет, не сплю.

Я бросила полотенце в угол.

- Не могу даже поверить, что ты об этом спросил.

– Если бы ты застала меня на полу с голой женщиной сверху, ты подумала бы то же самое, – сказал он.

Хм-м, здесь он меня поймал.

– Все женщины, с которыми я тебя могла бы застать - это незнакомки, которые или встречаются с тобой, или трахаются, или то и другое. Тот, кого видел ты - это Джейсон, который просто Джейсон. Ты знаешь, какой он.

– Раньше ты угрожала застрелить его, если он к тебе притрагивался.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒