TEUFELSTANZ: сказания. Пролог

TEUFELSTANZ: сказания

Вдохновляющая энергия потрясающих муз Teufelstanz сподвигли неумное воображение автора на рождение вселенной, где живут и творят прекрасную музыку их вероятные прообразы. Сказания – это цикл историй, в которых Тойфельстанц - труппа бродячих артистов мира, похожего и не очень похожего на реально существовавшее средневековье. Переплетенная альтернативная реальность. Любимые музыканты предстают в новом свете и оказываются в самых неожиданных ситуациях. В их окружении появляются ведьмы, рыцари, друиды и даже древние боги. Любые совпадения неслучайны.

Пролог

В Златограде было тихо. Непривычно тихо и до отвращения спокойно. Алекс оглядел торговые ряды ремесленников, что совершенно осоловели от палящего зноя и отсутствия покупателей – невероятная жара.

- Еще пара таких дней и мы без ужина, - скептически заметил он, обернувшись к растекшимся в тенечке соратникам.

- Се ля ви, - философски ответствовал Ивор, прислонившись к своему ненаглядному барабану. Прекрасный инструмент – и на хлеб заработать, и спину подпереть.

- Понахватался в Окситании ереси всякой, - пробурчал Бергтролль, с завистью поглядывая на удобно устроившегося приятеля и отпихивая подальше в тенек драгоценную волынку – рассохшийся тростник ни одну трость еще лучше не сделал. О кормилице заботиться нужно!

-Балагуры, как есть. Однако балаган ваш, сэры, меди в кошеле не прибавит, - массивный Алекс поднялся и критически осмотрел компанию из четырех страдающих от жары шпильманов, коим однажды взбрело в голову объединиться в единую труппу – вместе все же веселее бродяжничать, и сравнительно безопаснее.

Состав музыкального объединения был довольно необычен для своего времени, хотя бы потому, что они так и не обнаружили толковых скрипачей, вот и обходились волынками, барабанами, дудками да всякого рода экспериментальными изысками струнного типа.

В общем и целом при этом они всегда угождали простому люду, устраивая буйные пляски на ярмарочных площадях, и умудрялись неплохо зарабатывать даже. До поры до времени церковь Златограда, величественной столицы не менее великой страны Антарии, закрывала глаза на «бесовские» сборища за пределами стен соборов, поскольку это, скажем, наглядно оттеняло и подчеркивало царящее внутри благолепие. К счастью минули времена автоматического причисления всех странствующих музыкантов к лику идолопоклонников. А потом в один прекрасный день это перемирие было нарушено - учудил сэр Мак-Арроу, ныне поэт и бард, отринувший рыцарские будни ради сомнительной идеи поиска вдохновения в рядах бродячих артистов (а вернее попросту прокутивший состояние и избегающий обязательного служения сюзерену - скотские условия были у скоттов, по правде говоря). Так вот вздумал он пропеть вирш о плешине отца Стефана, что блестела на солнце ярче струн его разлюбезной цитры, будь она не ладна. За что был этой же цитрой бит служками в рясах и выдворен за стены города. Вся честная братия прочих шпильманов Златограда была бывшему рыцарю несказанно благодарна, такого конкурента с улиц спровадили, чего не скажешь о соратниках вышеупомянутого. Поскольку им пришлось, следуя зову чести и долга, изначально вступиться за горе-поэта, а затем закономерно сопровождать его в позорном изгнании. Дела давно минувших дней, в общем-то. Однако этот случай, как никакой другой, демонстрирует царящее единодушие в пятерке музыкантов. Отец Стефан, будучи истинным христианином, помиловал позже всю когорту после горячей и убедительной исповеди Мак-Арроу. Заодно и грехи отпустил заядлому безбожнику. Правда артисты крепко на церковь обиделись и единогласно определились, наконец, с названием для коллектива – Тойфельстанц, что в пику святым отцам значило не что иное, как танец дьявола.

- Я так думаю, - задумчиво протянул Александр, именуемый среди своих Дудочником и до того хранивший молчание, - надо б ехать…

Подоткнул свою волынку поближе к дереву по примеру Берга и снова замолчал.

- Куда ехать? - не выдержал, наконец, Алекс.

- В села, - лаконично ответствовал волынщик.

- Селянки, - встрепенулся поэт, - По этому поводу у меня родился прекрасный шпрух!

- Кто родился?

- Изречение, неуч.

- Куда нам, - покивал согласно Александр, - сэров тут раз, два и обчелся. Никак в толк не возьму до сих пор что цвет рыцарства забыл среди гистрионов.

- Романтику больших дорог, - ничуть не замешкался Мак-Арроу, - Так вот. Внимайте!

Достал новехонькую цитру и, наигрывая, запел.

Этот сокол ясный был мною приручён.

Больше года у меня воспитывался он.

И взмыл мой сокол в небо, взлетел под облака.

Когда же возвратится он ко мне издалека?

-Я, конечно, не из сэров, - подал голос Ивор, - однако ж памятью отличаюсь знатной. Посему точно могу сказать, что сей опус уже неоднократно игрывал на ярмарках миннезингер Кюренберг.

- А у кого он был украден?! Нет для поэта защиты от завистливого конкурента!

- Так ты ж говоришь рожден был только что… Этот… Шпрех, - пробасил Алекс.

- Шпрух!

- Who cares? – выдал очередную философскую сентенцию Ивор, жмурясь на солнышке.

- Понахватался у бриттов ереси всякой, - назидательно отметил Берг и отполз подальше в тень следом за своей ненаглядной волынкой.

- Едем, что ли? – лениво уточнил Дудочник.

Алекс призадумался. Большой базар Златограда пустовал уже который день – лето выдалось несусветно жарким и многочисленные караваны застревали в песках и степях, не имея возможности далеко отойти от водоемов. На прилавках портились фрукты и восточные сладости из халифата, сладкие брецели горками истаивали на подносах булочников – жители города отсиживались в каменных домах либо толпами отправлялись к берегам множества рек, что плотно обвивали земли Антарии, их родины. Зато в селах действительно царила горячая пора – страда в разгаре, а значит в разгаре и вечерние плясовые часы в благословенной прохладе после изнуряющей работы в поле. А уж конец сбора урожая и вовсе отмечался в каждом маломальском поселении с особым размахом, а там, где праздник, всегда есть место и для пятерки шпильманов - ночлег, сытная еда и, что греха таить, смешливые селянки им обеспечены.

- Что ли едем, - решительно выдал Алекс и для убедительности пару раз ударил колотушкой по стоящему рядом большому барабану.

12 Следующая ⇒