ЧАСТЬ III 8 страница

Только не опять. Он не дал завершить мастэктомию, но винил себя, что не убил нападавшего прежде, чем разрез был совершен. Только по этой причине данное уродство вызывало у меня негодование.

— Если бы шрама там не было, — тихо сказала я, — где остановился бы твой взгляд?

Он резко вскинул голову, поджав губы в мрачную линию. Пузырьки парили вдоль пояса его узких бедер, стиснутое до побеления костяшек мыло пускало еще больше пузырей.

Я широко улыбнулась.

— Снимать эти джинсы будет весело.

Брусок мыла плюхнулся в воду между нами.

Я смерила его взглядом из-под ресниц, и... боже, о боже, ох уж это хмурое выражение. Он такой непостоянный, замкнутый, тот самый одиночка в группе. Неудивительно, что его имя среди Лакота было Одинокий Орел. Но вопреки его неотесанному характеру, его тело являлось произведением искусства, каждая очерченная линия тщательно отполирована и закалена. Начиная от узкого скоса талии до широких плеч, жилистые мышцы выступали и вдавались впадинками, образуя холст мощи. А те впадины на бедрах служили дразнящей картой, ведущей к загадке, которую он отказывался обнажать.

Мое лицо пылало. Я никогда не видела его без брюк, никогда не ощущала тычка эрекции, но готова была поспорить, что его член был таким же твердым и внушительным, как и остальное его тело.

«Дерьмо, я пялилась».

— Я просто имела в виду... Мокрые джинсы, ну, знаешь, тяжелые, липкие? — неловкость.

Он прочистил горло и принялся шлепать по воде в поисках сбежавшего мыла.

— Я многозадачен. Стирка вместе с купанием. Двух зайцев... — он поднял руку, надежно сжав мыло.

Моя окровавленная одежда валялась на берегу. Жаль, что я об этом не подумала.

Он мотнул подбородком в сторону его сумки.

— Я принес тебе свежую одежду.

Ну конечно, он всегда присматривает за мной. Он стоял там, и вода капельками усеивала его плоский живот, а мне хотелось поймать эти капельки языком, опуститься за струйками под воду и поблагодарить его интимно.

Суровость его взгляда отговорила меня от этого. Серьезно, как умелый преследователь... эммм, следопыт, он имел в своем распоряжении взгляды, которые не менее смертоносны, чем его лук.

Я выхватила мыло из его ладони.

— Твоя очередь.

К моему удивлению, он отстегнул лук и колчан, затем опустился на колени. Отведя руку с оружием в сторону, он намочил волосы, затем выжидательно посмотрел на меня. То, как лунный свет отражался от медных бассейнов его глаз... Бл*дь, он меня без ножа резал.

Он не смотрел на мои груди, которые находились у него под носом, в каких-то дюймах от его лица. Но мы оба остро осознавали мою наготу, притворно игнорировали жар, бурливший в небольшом пространстве воздуха между нашими телами.

Его отстраненность стала уже такой въевшейся, что я чувствовала себя выбитой из колеи. Мои руки натурально дрожали, когда я провела вспененным бруском мыла по его волосам. Пряди под моими пальцами ощущались густыми, тяжелыми и поразительно мягкими комками.

Я часто делала это для Рорка и Мичио. Но волосы Рорка представляли собой запутанное месиво дредов и косичек, а Мичио носил короткую стрижку, где не за что держаться.

В груди Джесси зародилось гудение. Или это был стон?

Я массировала кожу его головы, распутывала колтуны и потеряла счет времени, изучая, давая и... сокращая расстояние. Когда его лоб задел кожу между моими грудями, он отпрянул, опустил голову и смыл мыло.

Я пожевала губу, гадая, неужели между нами всегда все будет так натянуто. Влияние его видений вернулось с ожесточением, толкая меня в грудь и оседая грузом на моих плечах.

Он встал в полный рост, скользящим движением надел лук и стрелы за спину и выхватил мыло из моей хватки. Я ожидала, что он вытащит меня из пруда и вернется к делам, как обычно. Нам нужно проверить Мичио и нимфу и дать другим шанс искупаться.

Но он не шевелился. Его волосы, которые обычно стояли всклокоченными, теперь свисали мокрыми прядями на лоб. Его ноздри раздувались от глубокого дыхания, а губы балансировали где-то между гримасой и усмешкой. Казалось, он боролся с чем-то.

Моя ладонь сама собой потянулась и погладила рельеф его груди.

Его мышцы напряглись под моими пальцами. Опять-таки, он не оттолкнул меня. Он хотел выражения привязанности, нуждался в нем. Что он сделает, если я потребую, чтобы мы продолжили с того места, где остановились во Франции, и зашли дальше того первого и единственного поцелуя?

Пока я блуждала по его груди, по нему прошлась дрожь. В выражении его лица проступила борьба с кое-чем знакомым мне. Его возбуждение было осязаемым, оно электризовало воздух, учащало его дыхание, ускоряло мой пульс. Если я озвучу это, он сбежит? Есть лишь один способ узнать.

— Мы оба хотим этого. Если ты беспокоишься о своем самоконтроле...

— Иви...

— ...я остановлю тебя. Я скажу нет, пока мы не зашли слишком далеко.

Его костяшки пальцев побелели вокруг мыла.

— Я бы не...

— Ты бы не что? Не остановился бы? — я провела ладонью по безволосым кубикам его пресса, прикоснулась к V-образному изгибу бедер. — Ты бы не принудил меня. Доверился мне в том, что я скажу нет.

Тени сделали его расширившиеся зрачки еще глубже. Прошла секунда. Вторая. Тре...

Мыло упало с влажным плюхом.

Он схватил меня за талию и дернул к себе, опуская губы к моему рту. Электрическое скольжение его губ прострелило все мое тело, движения его челюстей были сдержанными и медленными, но аппетитно захватывающими весь рот. Наконец, он лизнул шов губ, требуя, чтобы его впустили. Я сдалась на следующем вдохе и разомкнула губы.

Глава 13

Первое прикосновение языка Джесси стало шоком для моего организма. Следующее накрыло меня как приливная волна, пронеслось по каждой клетке моего тела, покалывая пальцы на руках и ногах. Наши рты слились, наши дыхания столкнулись, и наши руки начали двигаться.

Его ладони скользнули в мои волосы и стиснули мое бедро сзади. Я приподнялась на цыпочки, карабкаясь по его возвышающемуся телу и обвивая руками шею.

Наклонив мою голову ладонью, он углубил поцелуй, и его сдержанность слабела с каждым проникновением его языка в мой рот.

— Скажи нет.

Поцелую? Я рассмеялась ему в рот и крепче вцепилась в него.

— Еще рано.

Он впился пальцами в мою спину, прижимая меня ближе и под лучшим углом проникая в мой рот. Я обняла его плечи, упиваясь скольжением наших грудей. Тем, как он поднял меня и расположил мой пах у своего живота. Я знала, что он чувствует кожей трение моих лобковых волос. Он никогда не контактировал так близко с моей наготой.

Мы целовались целую вечность, восполняя так много упущенных моментов. Он сосал, лизал и упивался моим ртом, интенсивность и умелость его языка выражала его мысли прежде, чем он их озвучил.

— Бл*дь, Иви, — пылкие нотки окрасили его дыхание. — Возле резервации был родниковый ручей, — его ладони блуждали по округлости моей попки, пальцы скользнули между и сжали плоть ягодицы. — Вода была такая чистая и прозрачная, что на вкус чувствуешь минералы из почвы и упавшие веточки горной мяты, — он куснул и потянул зубами мою нижнюю губу. — Ты на вкус такая же, — он пососал мой язык и отпустил. — Естественная, — еще один глоток. — Жизненно необходимая, — затем он поцеловал меня так, словно пробовал на вкус свои воспоминания с моих губ.

«Господи, смилостивься». Я затерялась в его поэтичной честности, в жаре его рта, в бархатном ощущении его губ. Я хотела познать его полностью, ощутить его больше.

Вода лизала наши бедра, влажность в воздухе окутывала теплым коконом. Во мне взрывалось так много ощущений, но одно в особенности сосредоточилось ниже талии и пульсировало между ног.

Его дыхание замедлилось, ладони вернулись на мою талию. Я немедленно ощутила утрату, когда он оторвал свои губы, тяжело дыша.

— Джесси.

Он уперся нахмуренным лбом в мою невредимую щеку.

— Мне не стоило...

— Не порти все.

Его хмурое выражение превратилось в царапанье зубами по моему подбородку и закончилось легким укусом в мои губы.

— Разве ты не знаешь? Ты мое все. Моя мука. Мой рай. Нет ничего, кроме тебя.

Я тихонько замурлыкала, не сумев сдержать противоречивый прилив удовлетворения и утраты.

— А твои видения?

Его ладони поднялись по моим рукам, плечам и спустились по спине. Он привлек меня ближе, соединил наши груди, и мы задышали в унисон.

— Ты и есть мои видения.

Я ненавидела их — видения, обременившие его, но от моих чувств они никуда не девались.

— Мы не остановимся на этом поцелуе, — его челюсти напряглись, но я продолжила говорить. — Это не должно быть сегодня, но Джесси, мы не будем притворяться, что этого не было. Мы справимся с этим, разберемся, — я наклонила голову и посмотрела ему в глаза. — А это значит больше разговоров. Ладно?

Он опустил подбородок в кивке и потерся щекой о мою щеку. Колючие волосы на его лице щекотали мою кожу. Еще один неотесанный, мужественный атрибут, который аппетитно определял его.

— У меня есть еще одно требование.

Он отвернулся, мышцы на его лице напряглись.

— Ты слушаешь?

Его взгляд вернулся ко мне.

— Никогда и ни за что не сбривай эту щетину.

Он поскреб подбородок, и этот царапающий звук разнесся вокруг нас, когда он заулыбался в ответ.

— Я потерял мыло.

Какая же охеренная улыбка. Она переполняла меня всеми возможными видами надежды.

— Я бы в любой момент обменяла последний брусок мыла на планете взамен такого поцелуя.

Его улыбка превратилась в усмешку, а потом и вовсе померкла. Его глаза как будто потемнели, углубились целеустремленностью и ответственностью.

Я выдержала его взгляд, осознавая, что он вот-вот закроется, и сжала бирюзовый камешек на своей грудине.

— Мудрый мужчина сказал мне, что бирюза усиливает способность любить и общаться с другими.

Хотя камень был подарком от Джесси, Акичита объяснил мне его значение, когда повязывал мне его на шею в момент моего первого ухода от Лакота в горах. Он прошел со мной через кое-какое неприглядное дерьмо, но свою работу сделал. Я трижды научилась вновь принимать любовь.

Сняв кожаный шнурок через голову, я подняла его. Когда Джесси опустил голову, я надела его ему на шею.

— Только взаймы. Когда он сделает свою работу, я хочу его обратно.

Уголок его губ приподнялся.

— Даритель по-индейски (прим. тот, кто дарит подарок, а потом требует вернуть его назад)

— Раз ты дал его мне, думаю, это делает тебя самого дарителем по-индейски.

Он накрыл ладонью камешек на своей груди, и тени на его лице смягчились.

— Иви. Иви? — позвал сзади меня голос с тягучим ирландским акцентом.

Я развернулась к нему, и меня резко ослепил луч фонарика. Джесси сделал два шага назад, и от его движений по воде пошла рябь.

Яркий свет метнулся к берегу, и сквозь пятна, плясавшие перед моими глазами, проступило обеспокоенное лицо Рорка.

— Док дал деру.

— Какого черта это значит? — рявкнул Джесси, уже находясь в движении.

Я потерла лоб, сосредоточив свое внимание на деревьях.

— Это значит, что он сбежал.

Джесси вскинул руки.

— Ты должен был следить за ним.

Рорк подбежал к краю воды.

— А ты видел, как быстро бегает этот придурок? Что мне оставалось делать? Башку ему отрубить?

Мое сердце гулко екнуло от ужаса.

— Нет! Если кто-нибудь... — мой голос прозвучал резче, чем я намеревалась. Я смягчила свой тон. — Если кто-нибудь навредит ему, клянусь...

— Не надо клясться, любовь моя, — Рорк провел лучом фонаря вдоль деревьев. — Он хотел увидеть тебя. Не послушался, когда я обломал его, так что... — фонарик метнулся опять к моим глазам. — Какого хера случилось с твоим лицом?

— Мы дойдем до этого, когда найдем Мичио, — я пошла вброд к берегу и на автопилоте оделась, пока Джесси приклеился к моему боку.

— Страдания Иисуса ему в задницу, — Рорк пнул ботинком камень, послав тот прыгать вдоль берега. — Нет ничего хуже стоящего мудака (прим. ирландская поговорка).

Что бы это ни значило. Я натянула футболку, застегнула джинсы и собрала свои ножи с берега.

— Ну мы же не держим его в плену, Рорк.

Из нас четверых Мичио всегда был самым быстрым и умным, обученным рукопашному бою и вдобавок обладающим IQ гения. А теперь? Он был силой природы. Рорк не сумел бы его сдержать. Да я и не хотела, чтобы он это сделал.

Если они превратят Мичио во врага, исход будет сокрушительным. Мое сердце как будто складывалось внутрь самого себя, словно защищая меня от немыслимых решений, маячивших на горизонте. Но из всех недостатков Мичио — его ревнивого собственничества, его умалчивания правды, его нового пристрастия — одно было очевидно.

— Он бы никогда не навредил мне намеренно, — я закончила шнуровать ботинки и зашагала к деревьям в поисках своего оружия. — Мне просто нужно соблюдать осторожность.

— И всегда иметь под рукой подкрепление, — предостерегающе огрызнулся Рорк, подстраиваясь под мой шаг.

Джесси трусцой побежал вперед и повел нас к нависающим зарослям. Когда он достал мое оружие из тайника на земле, его голос опустился до низкого рыка.

— Я доверяю тебе в том, что ты скажешь нет.

Я надела ремни своего оружия.

— Я же тебе сказала...

Его палец прижался к моим губам.

— Я имею в виду, не только мне.

Мичио. Когда я взглянула на Рорка, он приподнял бровь, наблюдая за нашим разговором.

Пора напомнить Джесси, что мои кошмары являлись адом наяву, если я спала без партнера, а если Мичио исключен из расписания, то Джесси, возможно, придется заполнить пустующее место в моем постельном графике?

Брови Джесси сложились буквой V, взгляд сочился нетерпением.

Не-а.

— Ладно, — все что угодно, только не ладно.

Мичио где-то там, наедине с тем, что происходило с его тело, и он, несомненно, беспокоится обо мне и его месте в нашей группе. Когда-то я ненавидела его, но эта ненависть была ошибочной и, в конце концов, переросла в нечто бескорыстное, полное радости, безопасное.

Я держалась за это чувство, шагая к ветеринарной клинике.

— В какую сторону он пошел?

Глава 14

Нервная энергия курсировала по моим венам, пока Рорк вел Джесси и меня к искусственному острову на северной стороне заповедника животных. У нас ушло тридцать минут, чтобы добраться туда в темноте, и ни единого следа Мичио. Я не была уверена, что беспокоило меня сильнее. Найти его мутировавшего в обезумевшего монстра или не найти его вообще.

Но как быстро произойдет мутация? Прошло три месяца с тех пор, как его укусили, и я заметила очень мало изменений, не считая зубов и нечеловеческих рефлексов, которые он скрывал. Что еще он от меня утаивал?

Вместе с тенью Джесси, нависавшей за моим локтем, я шла вдоль края бетонного рва с черной водой и щурилась, глядя на странную конструкцию, возвышавшуюся над землей в центре. Деревья окружали массивные каменные стены, испещренные впадинами и пещерами. Слишком много мест, где могли укрыться разные существа.

Я не смогла скрыть дрожь нервов в своем голосе.

— Что это за место?

Рорк остановился передо мной, положив ладонь на рукоять меча.

— Расслабь булки, любовь моя, — он пробежался взглядом по кольцу воды, задерживаясь на рябящих отражениях лунного света. — Это был остров для обезьян. Видишь лианы?

Он показал на кроны деревьев, и действительно, между ними змеились толстые веревки. Но в поле зрения не было обезьян. Более пристальный осмотр поля, окружавшего ров, подтвердил, что Жорж стоял в каких-то тридцати ярдах, держа руку на винтовке. А Таллиса мы оставили с Ши, которая все еще была безопасно заперта в клетке и спала.

Я сделала глубокий вдох.

— Ты уверен, что Мичио направился в эту сторону?

Что, если он ушел? Поступил бы он так? Бросил меня? Паника спиралями пронеслась по мне, но я успокоила свое дыхание, расправила плечи, приподняла подбородок.

— Жорж заметил движение через прицел дальнего радиуса на своей винтовке, — Рорк потер шею сзади. — Потерял его из виду, когда он перепрыгнул через воду.

Мичио мог так далеко прыгать? Ров был шириной как минимум четыре с половиной метра. Тля не могла его пересечь. Я приметила мостик на дальнем берегу, но он лежал на боку, развалившись на куски. И учитывая едкий запах ряски, меня вовсе не прельщало плыть по зловонным черным водам и искать его.

— Мичио? — мой голос эхом пронесся над застоявшимся водоемом, отражаясь от стен просторных окрестностей. — Ты там?

— Не нравится мне это, — сказал Джесси, пристраивая стрелу на тетиву.

Я взглянула на его напряженное лицо.

— Надеюсь, ты не собираешься использовать это против него.

Он поджал губы в упрямую линию, затем сделал протяжный вдох.

— Док! Тащи сюда свою задницу.

Прилив энергии без предупреждения стиснул мои внутренности спазмом. Безжалостный и дезориентированный, он пронесся по моим костям, не имея выхода. Мои колени подогнулись, когда я повернулась и врезалась спиной в грудь Рорка.

— Там тля, — я просканировала остров, прослеживая магнетический гул вдоль рва. Почему я не почувствовала это ранее? Обычно я улавливала их вибрации за сорок с лишним метров. Должно быть, мои эмоции мешали моим органам чувств. — Она на острове.

Как только слова слетели с моих губ, зеленое свечение метнулось из теней на другой стороне канала. Его голод врезался в мой живот изнутри, дикий и свирепый, и как никогда отчаянный.

Рорк обвил рукой мою талию, прижал мою спину ближе к своей груди. Другая его рука подняла перед нами меч.

— Где?

В отличие от моих стражей, мое эволюционировавшее зрение позволяло мне видеть тлей в темноте, подсвечивая их как радиоактивных светлячков.

— На десять часов. Оно ведь не может перепрыгнуть воду, верно?

— Мы не станем рисковать, — Джесси натянул лук и отправил стрелу в полет, но его прицел оказался сбит на несколько ярдов. — Бл*дь, не вижу ее. Где, Иви?

Я достала кинжал из наручных ножен.

— Левее...

Рорк включил свой фонарик, и луч уловил какое-то шевеление позади радужного жука. Движение привлекло мой взгляд, но не только. Я почувствовала это — странное и все же знакомое присутствие, как теплое щекотание по венам.

— Подожди, — я прикоснулась к руке Джесси. — Не стреляй.

Человеческая тень ринулась от скал и повалила тлю на землю. Борьба закончилась так же быстро, как и началась, и в следующее мгновение гуманоидная голова с фатальным хрустом оказалась наполовину вывернута.

Моя грудь обрушилась в облегченном выдохе. Нападавший находился слишком далеко, чтобы различить его черты, но я определенно знала, кто это был.

— Мичио.

Он бросил обмякшее тело, и его свечение потухло вместе с его жизнью. Когда он встал и вошел в яркий свет фонарика Рорка, он показался еще более крупным, еще более мускулистым и сочащимся свирепостью. Это сделало его скулы острее, воспламенило карие глаза и скрежетало в его голосе, когда он прокричал через ров:

— Кто сделал это с твоим лицом?

Луч света освещал его черты, но как, черт подери, он мог видеть меня?

Рорк зажал фонарик под мышкой, накрыл ладонью мой подбородок и наклонил мою щеку, чтобы посмотреть поближе.

— Синяк набухает размером с чертову пони, любовь моя. Нам нужно объяснение.

Это не то время и не то место, где я намеревалась рассказать ему о Дроне, но жесткий прищур его глаз означал, что я не сумею больше оттягивать.

Я вывернулась из его хватки, взглянула на Мичио и отвернулась. Среди антуража из маячивших теней, вони крови и леденящего гневного взгляда моего клыкастого любовника совсем не удивительно, что по моей коже бежали ледяные мурашки. Я не ощущала странное «ничего», которое ощущала на водоеме, но это не означало, что Дрон не наблюдает за нами, закутав свое злобное присутствие во тьму. Потому что, видимо, он непреклонно настроен преследовать меня, живым или мертвым.

Мичио крадучись подошел к краю воды, представляя собой мощную массу обнаженных выше пояса мышцы. Свет фонарика Рорка следил за торсом Мичио, который раздался шире и напряженнее обычного, его поза источала едва сдерживаемую животность. Может, он выглядел еще смертоноснее из-за убийства, которое он только что совершил голыми руками. А может, это результат его меняющегося ДНК.

В любом случае, он все еще был Мичио, мужчиной-собственником, которого я обожала, и когда его глаза пленили мои, отражавшаяся в них преданность пылала как всегда ярко.

Я вернула нож в ножны, удержав его взгляд.

— Я тут столкнулась с Айманом Джабара.

Кулаки Мичио сжались вдоль боков, на шее вздулись жилы.

Рорк возле меня переступил с ноги на ногу.

— Этот урод мертв, — он заглянул за меня, посмотрев на Джесси. — Скажи мне, что я прав.

Джесси держал свое внимание — и стрелу — сосредоточенным на Мичио.

— Не могу этого сделать, священник.

Учитывая напряженность позы Джесси, у меня на языке вертелось требование, чтобы он навел оружие куда-нибудь в другую сторону. Но могла ли я гарантировать, что Мичио им не навредил.

Когда дело касалось их безопасности, нельзя мириться или торговаться с небрежностью.

— Чтоб мне пусто было, — Рорк запрокинул голову и гневно посмотрел на черную дугу неба. — Этот день становится все лучше и лучше, — затем он прищурил усталые глаза, уставившись на меня. — Что случилось?

Мы стояли на краю рва — трое из нас по одну сторону, Мичио по другую — и я старалась игнорировать четыре с половиной метра разрыва между нами. Разрыв, который все сильнее ощущался как линия фронта.

Я дрожащими губами улыбнулась Рорку, посмотрела Мичио в глаза и рассказала им о своей стычке с Айманом.

Айман и Мичио вместе выросли в Окинаве, их отцы работали там в военно-воздушных силах США. Я могла лишь представлять, насколько тяжело это для Мичио. Друг детства превратился в монстра, помешанного на геноциде, умер от моих рук — или, бл*дский ад, может и не умер, и значит, нам придется выследить его и убить снова.

Пока я рассказывала про стычку, мышцы на лице Мичио напряглись в свете фонарика, его грудь подергивалась и раздувалась, пулевого ранения уже не было видно. Я опустила взгляд к его ступням, которые были расставлены на ширину плеч, словно готовясь к драке.

Я детально описала клыки Дрона, крылья и обмен репликами, мой голос плыл надо рвом, пока я скользнула взглядом вверх по телу Мичио. Черные штаны свободно висели на длинных ногах, их пояс низко висел на V-образном изгибе бедер. Точеные мышцы пресса переходили в четко обрисованные грудные мышцы, а затем и в толстую колонну шеи, которая оставалась мощной и неподвижной, пока он слушал.

Я осмелилась вернуться к его глазам, которые не моргали и не отвлекались от меня.

— Он приходил ко мне во снах, пока я была жива. Может, он может делать то же самое после смерти?

Мою руку сжала ладонь, и Рорк повернул меня лицом к себе.

— Подожди-ка, любовь моя, ради всего святого нах*й. Ты говоришь, что его лицо похоже на расплавившуюся мусорку? И он не мог прикоснуться к воде? — он убрал ладонь и грубо прошелся ей по своему рту. — Похоже, этот членолиз выжил.

Я показала на шишку на своем лице.

— Ощущается тоже так.

Неподвижность вокруг нас сделалась темнее, глубже, и я хотела оставить все обсуждения Дрона вместе с жуткими тенями и всем, что таилось в них.

Я кивнула на мертвого жука за Мичио.

— Твое зрение эволюционирует? Ты видишь их свечение, не так ли?

— Да, — Мичио присел на краю рва и брызнул водой себе на предплечья.

Я согнула пальцы, не сумев избавиться от напряжения.

— Вода тебе не вредит?

Он стремительно повернул голову вбок, словно скрывая рычание, со свистом вырывавшееся сквозь стиснутые зубы. Затем он пригвоздил меня яростным взглядом.

— Я не мутант, Иви.

Медленно и натужно моргнув, я нарушила интенсивность его взгляда.

— Ты эволюционируешь.

— Мы оба эволюционируем. Я оскорблен тем, что ты думаешь, будто мои изменения отвратительнее твоих.

Ауч. Я заскрежетала зубами.

— Тебя заразил Дрон, Мичио.

— Я — не он! — крикнул он, сверкая глазами. Затем он медленно поднялся, стиснув зубы и проведя пальцами по коротко стриженым волосам. — Я тот же мужчина, с которым ты занималась любовью четыре ночи назад.

Джесси возле меня вздрогнул, его натянутая стрела следила за головой Мичио. Я взглянула на Рорка и увидела, что он наблюдает за мной прищуренным взглядом, тыча кончиком меча в бетонное покрытие.

Почему я внезапно почувствовала необходимость оправдаться? Мы с Мичио улучили момент наедине в нашу последнюю ночь в горах. Они ведь должны знать, верно? Мичио был моим любовником. Это не означало, что он сосал мою кровь и превратил меня в... чем он там сам являлся.

Натужно выдохнув, я переключила внимание на обезоруживающий взгляд Мичио.

— Что случится, если ты кого-то укусишь? Заражение передается через слюну? Ведь так Дрон передал ее тебе, верно?

— Все это многофакторно, — его глаза превратились в медные осколки, в которых кружилось слишком много ума, черт подери. — Мне нужно время, чтобы подтвердить свои выводы.

Как меня раздражал ночной кошмар, так же меня раздражало то, как мало я его понимала — начиная его с непроницаемых выражений лица и неуловимых техник боя, и заканчивая его экзотической внешностью и естественно подтянутым телосложением. Когда я познакомилась с ним, он был опасным и не заслуживал доверия, но теперь... теперь это опасное доверие полностью окутывалось запутанными чувствами.

— Что насчет секса? Что, если ты передал мне инфекцию, когда мы...

— Это не инфекция! — его взгляд метался между Джесси и Рорком. — Уберите свое оружие.

Не бывать этому. И его нежелание отвечать на мои вопросы лишь разъярило меня. Если он был сильнее, быстрее и умнее, это еще не означало, что я была слабым соперником.

Я не могла одержать над ним верх в сражении, но я могла повлиять на него словам.

— Знаешь, почему Джесси не спал со мной?

Стрела возле меня дрогнула, и Джесси рычащим тоном произнес:

— Сейчас не время.

Рорк потер свою голую грудь.

— Не-а, я думаю, тебе стоит продолжать. Хотя для этого разговора мне может понадобиться целый сад виски Бушмиллса.

Я понятия не имела, как они отреагируют на предостережение Анни. И может, сейчас не лучший момент озвучить это, но я чувствовала, как что-то нарастало в Мичио. Не то же ощущение, которое связывало меня с тлей, скорее нечто темное и горькое скользило в воздухе вокруг него, угрожая украсть мужчину, которого я любила, мужчину, который отчаянно хотел ребенка.

Моя грудь ощущалась так, будто ее стянули резинками.

— В ночь, когда мы с Джесси встретились, Анни сказала ему, как я умру.

В горле Рорка зарокотал звук, а черты лица Мичио побледнели в свете фонарика. Я продолжала говорить, объясняя каждое столкновение со смертью за последние два года, и как Джесси предвидел ход вещей, и где ему нужно вмешаться.

— Вот почему ты сбрасывал ее с утесов? — Рорк выразительно посмотрел на Джесси.

Джесси натянуто кивнул.

— Утес следующий.

Плавными проворными движениями он убрал лук за спину, выхватил пистолет из кобуры на моем бедре и навел его на Мичио. Должно быть, его рука устала держать натянутую тетиву, но ни пуля, ни стрела не остановит Мичио, если до того дойдет.

Если только она не угодит ему в голову? Я вытолкнула этот болезненный образ из своего подсознания.

— Чего ты не объяснил, — сказал Рорк, все еще не сводя гневного взгляда с Джесси, — так это того, почему ты шарое*ишься вокруг, и твоя пи*да явно чешется от желания, хотя ты мог бы удовлетворить зуд с ней.

Я раздраженно потерла свой лоб.

— Ну спасибо, Рорк, что сформулировал это так деликатно.

— Деликатность осталась позади чертова апокалипсиса, любовь моя, — он поцеловал меня в висок и продолжил сверлить Джесси сердитым взглядом.

— Если она переживет утес... — Джесси взглянул на мой живот, на мгновение прикрыл глаза и перевел взгляд обратно на Рорка. — Она умрет от беременности.

Рорк рассмеялся, но это был натужный и отрывистый смешок.

— Тогда мы приклеим наши члены к нашим бл*дским ногам.

И это от блюстителя целибата. Полагаю, это делает его экспертом по приклеенным членам.

— Это еще не все, — на челюсти Джесси дернулся мускул, пистолет в его руке оставался наведенным на Мичио. — Тля эволюционирует. Разве не так, доктор Нили?

Мы вернулись к официальным именам? Не то чтобы Джесси и Мичио были лучшими друзьями, но Джесси явно провел разделительную линию.

Мичио склонил голову набок. Его отсутствующее выражение лица ничего мне не дало, но его поза была как никогда напряженной. Если бы мне нужно было угадать, я бы сказала, что он не меньше меня боялся за свой статус в нашей группе.

Он прочистил горло.

— Более давние мутации адаптируются. Я наблюдал за их прогрессом с первого дня. Основываясь на эмпирических данных, тли эволюционируют в интеллекте, физиологии и поведении, — он кивнул через плечо на мертвого жука. — Когда ты брал кровь у Иви, Амос сказал мне, что он не кормил эту тлю с тех пор, как запер ее в ловушке на острове.

У меня перехватило дыхание.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒