16 часов 00 минут

Очередь, к счастью, оказалась на удивление короткой, и Кайл Кокран все еще ощущал в желудке холод последней «Сверхновой», когда исчез барьер, преграждающий путь к эскалатору. Собственно, это был даже не барьер, а некая разновидность голограммы, высокотехнологичная имитация толстых бархатных шнуров, которые можно встретить в фойе старых театров. Она коротко вспыхнула, подернувшись пурпурно‑ желтыми полосами, а затем будто испарилась в воздухе. Стоящий рядом служащий шагнул вперед, улыбаясь и жестом предлагая посетителю в начале очереди ступить на эскалатор. Слегка замешкавшись, Кайл почувствовал, как сзади его подтолкнул его друг, Том Уэлш.

– Давай, приятель, – рассмеялся он.

Даже эскалатор выглядел по‑ особому – поручни испускали приглушенное голубое неоновое свечение, движущиеся ступени были сделаны из какого‑ то полупрозрачного материала. Он двигался медленно, но плавно, и с него открывалась панорама лежащего внизу космопорта. Кайл видел ее уже в седьмой раз за день, но она никогда не надоедала – извивающиеся по освещенному полу очереди посетителей, лазеры и экзотические световые эффекты, отбрасывающие глубокие тени на массивную архитектуру, бескрайний купол звезд, простирающийся над головой. Единственным аттракционом, куда не стояла очередь, был «Побег с Темноводья», таинственным образом закрытый на техобслуживание в самое пиковое время.

Семь падений на «Станции „Омега“». Черт побери!

Наверху эскалатора еще один сотрудник направил посетителей в коридоре табличкой «Проход к транспорту». Том шел вместе с толпой, окидывая взглядом людей впереди. Вот и широко открытые двери в конце коридора, бледно мерцающие стены – транспорт к челноку. Так называемый транспорт к челноку. Билет в один конец, прямо вниз. Внутренность кабины была освещена бледно‑ красным сиянием, напомнив ему широко раскрытый рот. По его телу пробежала приятная дрожь.

В конце коридора ждала третья служащая.

– Время в пути до челнока занимает примерно пять минут, – сказала она, направляя посетителей в ожидающую кабину. – Пожалуйста, приготовьте ваши посадочные талоны. Челнок отчаливает через двадцать минут, так что прошу не задерживаться при выходе из транспорта.

Входя вместе с остальными в кабину, Кайл улыбнулся про себя. Ему нравилось чувствовать себя осведомленным, слушая весь этот тщательно отработанный обман – словно наблюдая за искусными отвлекающими маневрами опытного фокусника. Он посмотрел на других. Некоторые из них тоже понимающе улыбались.

Для ветеранов «Станции „Омега“» само падение составляло лишь часть забавы. Вторая ее половина заключалась в наблюдении за реакцией соседей по кабине. Несмотря на известность аттракциона – статьи в журналах, веб‑ сайты, посвященные интересным фактам о «Станции „Омега“», – всегда находилось несколько пассажиров, которые ничего не знали. Они действительно верили, что им предстоит путешествие на челноке, а этот огромный лифт – всего лишь транспорт, который должен их доставить к настоящему аттракциону. Кайл окинул наметанным взглядом шестьдесят с лишним посетителей, толпившихся вокруг, высматривая несведущих. Группа японских туристов; оживленно беседуют в стороне – возможно. Влюбленная парочка подростков в углу; больше увлечены друг другом, чем происходящим вокруг, – тоже может быть. Пара средних лет в рубашках и шляпах одинакового цвета; вслух интересуются, сколько времени займет полет на челноке, – наверняка. Кайл удовлетворенно кивнул. Когда все начнется, стоит понаблюдать за этими двоими.

В коридоре снаружи Кайл видел третью служащую, которая негромко и убедительно разговаривала с седовласой четой. Они были не столь уж стары – лет шестьдесят, может, чуть больше, – но их явно не хотели пускать. В Утопии предпочитали не рисковать. Кайл знал из посещенных им веб‑ сайтов, что служащие на «Станции „Омега“» были не просто помощниками на посадке – обладая соответствующей медицинской подготовкой, они также следили, чтобы на аттракцион не попал никто из тех, кому «свободное падение» могло бы причинить даже малейший вред. На его глазах оба неохотно ушли, держа в руках новенькие ваучеры в казино. Они вполне годились ему в родители, и отчасти он был рад, что они не попадут на аттракцион.

Он посмотрел на друга, толкнув его под ребра и кивнув на туристов в одинаковой одежде. Том взглянул на них и закатил глаза. «Да, – казалось, говорил весь его вид. – Жертвы».

Кайл улыбнулся. Вместе с нарастающим чувством ожидания он ощутил и другое, похожее на удовлетворение. Том вел себя так же, как и прежде. Возможно, это было лишь временное улучшение, но, может быть, он все‑ таки увидел некий свет в конце туннеля.

Транспортная кабина почти заполнилась, и люди перемещались туда‑ сюда, бессознательно создавая маленькие оазисы свободного места, как обычно бывает в вагонах метро и лифтах. Впрочем, несколько мгновений спустя это уже не будет иметь никакого значения – все станут кричать, цепляясь друг за друга, позабыв о личном пространстве на время ужасного падения в бездну.

Кайл снова рассеянно подумал о том, каким образом удается сделать так, чтобы при падении все оставались на ногах. На подобных аттракционах в других парках пассажиров привязывали к сиденьям так туго, словно надевали на них смирительные рубашки. Но здесь сиденья и ремни немедленно разоблачили бы любой элемент неожиданности. Он знал про одного аспиранта из Университета Санта‑ Барбары, у которого на этот счет имелась своя теория, что‑ то про использование сжатого воздуха. Кайл отметил про себя, что на этот раз стоит присмотреться внимательнее. Но это было не так‑ то просто – падение оказывалось столь внезапным, кратким и резким, что все заканчивалось практически еще до того, как ты успевал набрать в грудь воздуха, чтобы закричать. К тому же…

Его размышления прервало шипение – закрылись двери, отрезав заполненную людьми транспортную кабину от коридора за ней. Снаружи послышался громкий звон, затем в невидимых внутренних динамиках раздался голос: «Транспорт отправляется к причалу для челноков. В момент покидания воздушного шлюза может ощущаться легкая вибрация».

«Вибрация, – подумал Кайл. – Ну да, конечно».

Именно это мгновение нравилось ему больше всего – последние несколько секунд перед тем, как пол уйдет из‑ под ног. Он почувствовал, что весь дрожит от предвкушения. Поймав взгляд Тома, он показал ему большой палец, затем посмотрел на лица вокруг – одни заговорщически улыбались, другие откровенно скучали, пребывая в блаженном неведении, – и наконец остановился на паре в одинаковых шляпах.

Снаружи кабины послышалось гудение, будто включился двигатель. Оно становилось все громче, возникло ощущение плавного спуска.

Затем последовал внезапный толчок.

– Черт! – невольно пробормотал кто‑ то.

Неожиданно движение прекратилось. Кабину снова тряхнуло, на этот раз сильнее, и свет коротко мигнул. Кайл наблюдал, как двое в похожей одежде обменялись слегка удивленными взглядами. Настоящий страх придет позже.

Звук двигателя перешел в вой и неожиданно оборвался. Во внезапно наступившей тишине послышались металлический стук и скрежет, потом более громкий треск, за которым последовал еще один толчок. А затем вдруг погас свет.

На мгновение наступила кромешная тьма, но почти сразу загорелся ряд кроваво‑ красных аварийных лампочек у самого пола. Кайлу особенно нравилась эта деталь – свет шел снизу, а не сверху, отбрасывая гротескные тени на лица пассажиров.

«Внимание, – раздался голос в динамиках. – У нас проблемы с главным двигателем. Движение возобновится в ближайшее время. Просьба сохранять спокойствие».

«Ну давайте, начинайте беспокоиться», – подумал Кайл, снова бросая взгляд на пару. Глаза их были широко раскрыты, лица напряжены.

Снаружи снова раздался оглушительный треск, а за ним – шипение искр. А потом, словно по сигналу, пошел дым.

Кайл напрягся. Вот оно – падение.

Он ждал – отчасти с нетерпением, отчасти с тревогой – того неописуемого мгновения, когда вдруг понимаешь, что под ногами больше нет пола и ты несешься вниз, в бездну. Он вздохнул раз, потом другой.

И тут произошло нечто странное. Красные аварийные лампочки погасли.

Кайл продолжал ждать, прислушиваясь к шипению и треску за стенами кабины и чувствуя, как его слегка толкают шевелящиеся в полной темноте человеческие тела. Кажется, аварийное освещение не гасло раньше – во всяком случае, не полностью. Неужели он этого прежде не замечал от волнения?

Вокруг него стояли посетители – кто‑ то в ожидании падения, кто‑ то в полном недоумении. Такой долгой паузы он тоже не помнил. Возможно, он просто уже привык к этому аттракциону.

Но было и кое‑ что еще. Повсюду в Утопии было прохладно, почти холодно – как внутри аттракционов, так и на бульварах и в вестибюлях. Это воспринималось как само собой разумеющееся. Но внутри кабины, похоже, становилось жарко, и температура росла.

Вокруг слышались негромкие встревоженные голоса.

– Что случилось? – удивился кто‑ то.

– Когда мы двинемся дальше? – жалобно проговорил другой.

– Мы уже летим к челноку? – спросил третий.

Кайл потянул за воротник, оттягивая рубашку на груди. Плащ на плечах казался удушающе тяжелым. Господи, ну и жара же тут.

Его снова толкнули, на этот раз сильнее, и он выставил вперед руку, чтобы удержать равновесие. Рука скользнула по мужскому лицу, потному и небритому, и он тут же ее отдернул. «Что‑ то, похоже, сломалось, – со смесью досады и тревоги подумал он. – Думаешь, что раз потратил столько денег, чтобы сюда попасть, то ничего с тобой не случится? »

В темноте кто‑ то тихо заплакал.

Ропот начал нарастать, и в нем теперь безошибочно ощущались нотки страха. Кайл огляделся вокруг, всматриваясь во мрак широко раскрытыми глазами, но он оставался непроницаемым, без единого огонька – незнакомый, внушающий первобытный ужас. Он лишь однажды оказывался в полной темноте, во время похода в пещеры с друзьями‑ студентами. Желая пошутить, их руководитель велел всем выключить лампы на шлемах, когда они добрались до дна пещеры. Но это длилось всего мгновение. У всех были фонари. И они могли оттуда выбраться.

«И зачем нам понадобился седьмой раз? – спрашивал он сам себя, по мере того как вокруг него нарастало беспокойство и голоса звучали все возбужденнее. – Могли бы остановиться на шести». Похоже, ничем хорошим это не кончится.

Абсолютная темнота внушала непреодолимый ужас. Он чувствовал себя беззащитным, беспомощным, сбитым столку – внутри огромного ящика, весь потный, вися над бездной, которая…

С некоторым усилием Кайл взял себя в руки. Не исключено, что все это сделано специально. Вероятно, они отслеживают фанатские сайты в сети и видят, что посетители чересчур успокоились, аттракционы им слишком приелись. Возможно, они что‑ то поменяли, чтобы гостям снова пришлось гадать, что будет дальше, хотели внести разнообразие. Вполне в их стиле.

Даже если это действительно какая‑ то поломка, рассуждал он, беспокоиться не о чем. Наверняка. В парке множество инженеров и механиков. Еще несколько секунд, и они перейдут в свободное падение. Обязательно. И ему уж точно будет о чем рассказать в общежитии…

Словно в ответ на его мысли, кабину снова тряхнуло. Послышался возбужденный ропот шестидесяти с лишним человек, пытавшихся удержаться на ногах в темноте. «Поехали», – подумал Кайл, ощутив нахлынувшую на него волну облегчения.

Но они не двинулись с места. И, стоя в душной, давящей темноте, Кайл понял, что действительно случилось нечто ужасное. В тесном пространстве становилось все жарче. Он чувствовал, как на них продолжает опускаться дым, но совсем не похожий на тот искусственный туман, что окутывал их в прошлые разы. Тот был прохладный, влажный, без запаха, даже освежающий. Этот же был горячим, почти обжигающим.

– Задыхаюсь! – крикнул кто‑ то.

Кайла сильно толкнули справа.

Он попытался вздохнуть, но воздух обжег ему легкие. В отчаянии он развернулся кругом.

– Выпустите нас отсюда! – крикнул другой.

– Мы в ловушке! Помогите, помогите!

Казалось, неожиданно рухнула плотина. Одним судорожным движением к дверям, закрывшимся за ними всего несколько минут назад, устремились десятки охваченных паникой людей. Они кричали, умоляли, колотили по неподдающимся стенам. Кайл почувствовал, что толпа швыряет его в разные стороны. Он пошатнулся, теряя опору.

Он отчаянно пытался удержаться, хватаясь за чьи‑ то руки и ноги. Даже в столь критической ситуации некий внутренний голос подсказывал ему, что если он упадет, то его тут же безжалостно растопчут. Обжигающий воздух наполнился воплями, проклятиями, хриплыми криками. В динамиках теперь раздавался другой, мужской голос, но он казался невероятно далеким и слабым на фоне безумия вокруг.

Кто‑ то с воплем набросился на него. Кайл почувствовал, как чьи‑ то руки хватают его за волосы, ногти впиваются в лицо. Он упал на спину, ударившись о скользкие тела, и, несмотря на отчаянные усилия, почувствовал, что сползает вниз, в самую гущу ботинок, туфель и сандалий. Пол походил на раскаленную сковородку, и он перевернулся, пытаясь подняться на колени, но ему не хватало сил бороться с тяжестью навалившихся на него людей. Он слышал жуткий хруст костей тех, кто пытался пробиться к закрытым дверям. Что‑ то тяжелое ударило его в лицо – раз, другой, – и неожиданно вся паника, замешательство, даже обжигающая жара куда‑ то исчезли. Словно в тумане, он подумал о том, что случилось с Томом. А затем поток тел обрушился на него, давя своим весом, и последними проблесками сознания он ощутил, что падает, падает, будто осенний лист, чтобы обрести покой на земле.