13 часов 15 минут

– Может, он просто псих? – спросил Фред Барксдейл. – Вроде того парня на прошлой неделе, который решил, будто он Авраам, а Утопия – Содом?

Он повернул руль электрокара, чтобы объехать пешехода. Машина двигалась со скоростью десять миль в час – вдвое больше разрешенной в коридорах Подземелья.

Сара покачала головой.

– Он не похож на обычного сумасшедшего с бомбой или телефонного шутника. Слишком уж он был вежлив. Даже в некотором роде заботлив… – Она тряхнула головой, словно пытаясь отогнать воспоминания. – Он искал именно меня и в точности знал, чего хотел. И еще вот это… – Она похлопала по карману пиджака.

Электрокар свернул за угол, взвизгнув покрышками по бетону. Сара посмотрела на Фреда. Черты его лица обострились, светлые брови сосредоточенно нахмурились.

Барксдейл встретился с ней взглядом.

– С тобой все в порядке, дорогая?

Женщина кивнула.

Они резко затормозили перед двустворчатой дверью без таблички. Бросив электрокар под углом к стене коридора, Барксдейл подошел к двери и провел пропуском через сканер. Щелкнул замок. Толкнув дверь, он отошел в сторону, пропуская вперед Сару.

Центр видеонаблюдения, известный всему персоналу Утопии как Улей, представлял собой большое круглое помещение, заполненное от пола до потолка мониторами на стеллажах, на которых сводились воедино данные с основных камер, установленных в парке. Сюда передавались не все видеоизображения из Утопии – инфракрасные камеры внутри аттракционов образовывали отдельную систему, а «глаза в небе» в четырех казино контролировались из специальных помещений. Но картинками из шести с лишним тысяч точек парка – включая рестораны, залы ожидания, ремонтные доки и вагоны монорельса – можно было независимо управлять изнутри центра.

Как и во время каждого из своих нечастых визитов в Улей, Сара подумала о том, насколько удачно выбрано для него прозвище. Множество мониторов вокруг, с наклоненными вниз под одним и тем же углом стеклянными экранами, создавали непреодолимое впечатление внутренности огромных пчелиных сот.

Пока что она не очень беспокоилась. Слишком много ложных тревог случилось за прошедшие месяцы, слишком много телефонных звонков и электронных писем с угрозами, за которыми так ничего и не последовало. Но никто из сумасшедших или шутников никогда не представлялся по имени. Никто из них не снабжал ее рацией. И самое главное, никто из них не имел при себе оружия. И потому она позвонила Бобу Аллокко, главе службы безопасности, и потребовала принять меры. Просто на всякий случай.

Воздух внутри Улья был сухим и прохладным, с едва заметным, чуть сладковатым запахом высокой очистки. За пультами по кругу зала сидели около десятка охранников, глядя на экраны или что‑ то говоря в микрофоны. Возле крайнего стола стоял Боб Аллокко, нетерпеливо барабаня пальцами по черному пластику. Увидев Сару и Барксдейла, он нахмурился, жестом предлагая следовать за ним.

В дальней стене между двумя рядами мониторов виднелась дверь с дымчатым стеклом. Аллокко отпер дверь своим пропуском и вошел первым, закрыв ее за остальными.

За дверью находилась маленькая темная комната, в которой стояли несколько больших мониторов, три телефона, компьютер, пара стульев – и больше почти ничего. Как только щелкнул замок двери, включился вентилятор, издавая низкое скрипучее гудение – «розовый шум», гарантирующий, что их не смогут подслушать из центра за дверью.

Аллокко повернулся к ним.

– Насколько, по‑ вашему, все это существенно? – спросил он.

– Боюсь, придется отнестись к этому всерьез, чем бы оно ни было на самом деле, – ответил Барксдейл.

– В час тридцать мы все узнаем, – сказала Сара.

Аллокко быстро посмотрел на нее.

– То есть?

– Он сказал, что устроит нам демонстрацию. Чтобы показать, что он говорил правду, а не блефовал.

– И он ничего не говорил о том, чего именно хочет?

Сара достала из кармана рацию.

– Сказал, что свяжется с нами.

Аллокко взял у нее передатчик и повертел в руках.

– Что ж, кем бы ни был этот парень, от безденежья он явно не страдает. Только взгляните: скремблер[24] военного образца, наверняка с рассеивателем сигнала. Запеленговать его координаты невозможно.

Он вернул ей рацию.

– Он вам угрожал?

– Он утверждал, что, если мы не поступим в точности так, как он хочет, погибнут люди.

– Чертовски серьезная угроза, – заметил Барксдейл.

– Он также сказал, чтобы я ничего не сообщала властям и не эвакуировала парк. Пусть все идет как обычно. Иначе будет хуже.

Несколько секунд все молчали, обдумывая услышанное.

– А потом он добавил, что он не один. И что у них было достаточно времени на подготовку.

Она повернулась к Барксдейлу. Даже в тусклом свете его лицо, казалось, слегка посерело.

– Что происходит? – спросил он. – Террористы? Фанатики? Какая‑ то группа безумцев‑ экстремистов?

– Нет времени рассуждать, – ответил начальник службы безопасности. – У нас есть соответствующая техника, давайте попробуем отыскать этого парня. – Сняв трубку телефона рядом с компьютером, он набрал номер. – Ральф? Это Боб Аллокко. Я в Улье. Ты не мог бы подойти?

Он положил трубку.

– Ральф Пеккем – мой главный видеотехник, – пояснил он. – Раньше работал в системном отделе и знает всю инфраструктуру как свои пять пальцев.

– Ему можно доверять? – спросила Сара.

Аллокко кивнул.

– Когда этот Джон Доу вышел из вашего кабинета?

Сара немного подумала.

– Примерно в десять минут второго.

– Хорошо. – Начальник охраны повернулся к компьютеру и пробежался мышью по ряду меню. – Попробуем взять его след.

Послышался негромкий стук в дверь, и Сара подошла, чтобы открыть. На пороге, посреди неземного сияния бесчисленных мониторов Улья, стоял невысокий худой парень с копной рыжих волос и веснушками на носу и щеках. На вид ему было не больше двадцати. Судя по золотому значку на старомодной спортивной куртке, он принадлежал к числу специалистов‑ электронщиков.

– Входи, Ральф, – сказал Аллокко. – Садись.

Парень посмотрел на директора, затем сел перед компьютером, громко шмыгнув носом.

– У нас тут есть для тебя небольшое дело. Только между нами.

Пеккем молча кивнул, снова бросив взгляд на Сару. Он явно не привык находиться столь близко к главе парка.

– Помнишь учения, которые мы устраивали? Так вот, это не тренировка. Примерно восемь минут назад из кабинета мисс Боутрайт вышел некий человек. Давай проследим, куда он отправился. – Аллокко показал на экран. – Я вывел перечень камер в том коридоре. Начни с В‑ 2023.

Повернувшись к компьютеру, Пеккем набрал несколько команд. На одном из мониторов появилось изображение – вход в кабинет Сары, заснятый смонтированной под потолком камерой с противоположной стороны коридора. Внизу экрана отображалось время, когда была сделана съемка. Запись пошла в обратном направлении – замелькали почти неразличимые сотые доли секунд. Рядом с ними виднелся длинный ряд цифр.

– Картинка черно‑ белая? – удивленно спросила директор.

– Все камеры на служебной территории черно‑ белые. Цветные только в общественных местах. Мы обсуждали все это на одном из утренних совещаний в прошлом месяце, когда окончательно установили новую систему. Вы что, не слушали?

– Видимо, не слишком внимательно. Можете вкратце объяснить?

Аллокко махнул рукой в сторону монитора.

– Видео теперь полностью цифровое, никакого аналога, – это означает отсутствие потерь сигнала, неограниченные объемы для хранения данных, теоретически бесконечное разрешение картинки. Вся информация кодируется в стандартном формате с частотой… с какой, Ральф?

– Тридцать, – хрипло ответил Пеккем.

– Тридцать кадров в секунду. Мы можем точно синхронизировать данные с двух, трех, с любого количества камер в парке. Сколь угодно долго хранить всю историю.

Сара кивнула.

– Значит, вы регистрируете все, что происходит?

– До определенного предела, поскольку размеры… Ральф, какая у нас сейчас архитектура?

– Каждый монитор соединен по оптоволоконному каналу с массивом жестких дисков, на данный момент размером до четырех терабайт.

Пеккем громко чихнул.

– Похоже, ты простудился, – заметил Аллокко.

– Я ходил два часа назад в медпункт, мне дали какое‑ то лекарство, – ответил техник. – Но мне от него только спать захотелось.

– В любом случае сейчас вам спать не придется. – Сара снова повернулась к Аллокко. – Если я правильно понимаю, мы можем проверить все старые записи? Выяснить, не бывал ли Джон Доу здесь раньше? Возможно, даже увидеть, что именно такое он сделал?

Аллокко поскреб подбородок.

– Теоретически. Но как я только что собирался сказать, запись видео в реальном времени требует места. Очень много места. Вы даже представить себе не можете, как быстро заполняются эти четыре терабайта. Вот почему камеры в Подземелье черно‑ белые. Каждую ночь видеоинформация переписывается на сервера. – Он кивнул в сторону Барксдейла. – А это уже ваша епархия, мистер Бак Роджерс[25].

Сара посмотрела на него.

– Фред?

Барксдейл, до этого молча слушавший, откашлялся.

– Мы храним видеозаписи в нашей сети в течение двух недель. Потом их переносят в архив.

– Как быстро их можно оттуда извлечь?

– За ночь.

– Это не слишком быстро.

– Пока что мы забегаем вперед. Мы еще даже не нашли этого типа. – Аллокко зашел за спину Пеккема и посмотрел на изображение на центральном мониторе. – Хорошо. Десять минут второго. Теперь давай вперед, двести кадров в секунду.

На центральном мониторе мимо кабинета Сары серыми пятнами промелькнули несколько фигур. Затем ее дверь пересекла чья‑ то тень.

– Стоп, – велел Аллокко. – Назад на сто кадров.

На экране застыл Фред Барксдейл, входящий в кабинет Сары.

– Слишком поздно, – заметила директор. – Фред пришел минуты через две после того, как ушел Джон Доу.

– Назад, скорость пятьдесят, – сказал начальник службы безопасности.

Снова замелькали чьи‑ то фигуры, на этот раз медленнее, двигаясь назад в безмолвной пантомиме. Затем одна из фигур задом скользнула в дверь ее кабинета, повернулась и исчезла внутри.

– Стоп, – повторил Аллокко. – Вперед, десять кадров в секунду.

На мониторе в замедленном темпе снова возник Джон Доу. Окинув взглядом коридор, он разгладил пиджак, вышел из дверей и исчез из поля зрения камеры.

– Тот самый сукин сын? – спросил начальник охраны.

Сара кивнула. Вновь увидев его маленькую бородку и непринужденную улыбку, она ощутила злость, смешанную с каким‑ то другим, не вполне ясным чувством. Щека у нее вспыхнула в том месте, где он дотронулся до нее костяшками пальцев.

– Сто кадров назад и стоп.

Джон Доу неподвижно застыл в дверях.

– Приблизь лицо. Увеличение в десять раз.

Лицо, кажущееся полосатым от падающего сверху света, заполнило весь экран. Сара увидела, что левый глаз темнее правого.

– Можешь очистить картинку? – спросил Барксдейл. – Сделать ее резче?

– Да, – ответил Пеккем. – Но на это потребуется время.

– Тогда можно и подождать. Давай выясним, куда он пошел. – Аллокко взглянул на перечень, шедший вдоль края экрана компьютера. – Выведи данные с В‑ 2027. Синхронизируй время.

Экран монитора на мгновение потемнел, затем на нем появился другой вид коридора, двумя дверями дальше от кабинета Сары.

– Вперед, скорость тридцать, – пробормотал Аллокко.

Секунду коридор был пуст. Затем мимо прошла дама в кринолине Викторианской эпохи. Мгновение спустя за ней проследовал Джон Доу, уверенно и спокойно прошагав с верха экрана до его низа.

– В‑ 2051, – сказал начальник охраны. – Та же синхронизация.

На экране возникло пересечение двух коридоров. Появилась женщина в кринолине, свернула налево и начала подниматься по лестнице. Проехал электрокар. Затем в верхней части экрана возник Джон Доу. На мгновение остановившись, он повернул влево, туда же, куда и женщина.

– Он направляется на уровень «А», возможно в Газовый Свет, – сказал Аллокко, снова бросая взгляд на список на экране. – Выведи А‑ 1904.

– Не забывайте, – сказала Сара, – я не хочу никаких полномасштабных мер. По крайней мере, пока. Давайте выясним, куда он идет и действительно ли он что‑ то запланировал на полвторого. Возьмите его под наблюдение, просто на всякий случай. Но не вмешивайтесь, пока я не скажу.

На дисплее появился коридор уровня «А», более широкий и ярче освещенный. Людей здесь также было больше. Мимо камеры шли, беседуя друг с другом, группы сотрудников Утопии, направляясь на обед в кафе «А», служебный кафетерий поблизости. Рядом прошла женщина в кринолине. Видимо, она встретила своего приятеля, и оба теперь шли рука об руку, намного медленнее.

– Так‑ так, – сказал Аллокко. – Надо будет взять их на заметку.

Личные отношения на публике среди персонала если и не запрещались, то однозначно не поощрялись.

В поле зрения камеры возник Джон Доу. Он прошел немного вперед, а затем остановился прямо посреди дороги. Люди проходили мимо, не обращая на него внимания.

– Что он, черт побери, делает? – спросил Аллокко.

Джон Доу неожиданно посмотрел вверх, прямо в объектив, улыбнулся и поднес руку к галстуку, словно собираясь поправить узел.

– Вот нахал, – пробормотал Барксдейл. – Подлец, улыбчивый подлец, подлец проклятый…[26]

Внезапно картинка резко дернулась, и монитор заполнился помехами.

– Что за черт? – воскликнул глава службы безопасности.

Руки Пеккема забегали над клавиатурой.

– Не знаю. Отсчет времени идет. Вероятно, какой‑ то сбой программы.

Через несколько секунд картинка вернулась на место. Перед камерой все так же шли безразличные ко всему толпы. Но Джон Доу исчез.

– Выведи А‑ 1905, – сказал Аллокко, глядя в перечень. – Та же синхронизация.

На экране появились точно такие же серые помехи – и так же исчезли несколько секунд спустя.

– А‑ 1906. Давай быстрее.

И снова никакого изображения.

– Господи, – пробормотал начальник службы безопасности.

Он подошел к двери и открыл ее.

– Внимание, – обратился он ко всему Улью. – Были ли какие‑ то проблемы с цифровым каналом номер пять десять минут назад?

Охранники повернулись к нему. Один из них кивнул.

– Да, мы теряли сигнал секунд на десять.

– Что? По всей системе?

– Нет, сэр. Часть уровня «А» и Сохо‑ сквер в Газовом Свете.

Алокко закрыл дверь и снова повернулся к Пеккему.

– Давай проследим очевидные пути, по которым он мог пойти. Выведи А‑ 1940. Синхронизация на десять секунд вперед.

Несколько минут они тщетно просматривали данные с различных камер. В конце концов Аллокко вздохнул и развел руками.

– Что скажете? – спросил он.

– Вряд ли дело в технике, – ответил Барксдейл. – Она не могла таким образом отказать, учитывая систему резервирования. – Он взглянул на Сару. – Очередной сбой.

– Не думаю, – сказала она. – Слишком уж подходящий момент.

У нее возникла новая – и весьма неприятная – мысль.

– Мы можем отследить его значок? – спросила она.

– Уже пытались, – ответил Аллокко. – Вероятно, он у него пустой. Ральф, продолжай сканировать. Дай знать, если на него наткнешься.

Начальник охраны отвернулся от монитора.

– И что теперь?

– Будем ждать, – сказал Барксдейл.

Сара посмотрела на часы. Двадцать пять минут второго.