Часть первая. КРЕМЛЕВСКИЕ КУРАНТЫ

Часть первая

КРЕМЛЕВСКИЕ КУРАНТЫ

Саша был невероятно благодарен Филу за то, что тот приучил его начинать день в тренажерном зале. Сначала было чрезвычайно сложно и физически и морально. Привык разминаться дома. Прямо из теплой кровати вскакивать на велотренажер и мчаться в никуда. Этот тренажер Фил подарил ему на день рождения и явно с далеко идущими целями. Как только Белов привык к более или менее здоровому началу дня. Фил стал активно закидывать удочку насчет зала. И поймал‑ таки...

Почти каждый день, отработав по полной программе в зале на тренажерах, они парились в сауне и плескались в ледяном бассейне. Бодрило невероятно. Прямо будто всякий раз заново рождаешься! И сразу – работать.

Как‑ то так само собой получилось, что все утренние деловые встречи Саша перенес в бильярдную клуба «Атлетико» на Мясницкой. Но сегодня за бильярдным столом разминались только Саша с Филом.

– Фила, а слабо тебе Пчелу с Косом заманить сюда? – Саша хитро прищурился.

Фил как обычно не понял, шутит Саша или нет. Он на всякий случай улыбнулся, но ответил вполне серьезно:

– Сань, ты ж знаешь, Пчела исключительно по бабам разминается. А так ему некогда, все вкалывает...

– Ага, Пчелкин пашет, как пчелка, – усмехнулся Саша.

– Ну а с Косом сам знаешь, что творится, – Фил почесал кием затылок.

– Уж точно, лучше бы по бабам промышлял, все здоровей. Давай, не спи, – Саша кивнул на стол.

Фил ударил, и у него неожиданно, едва не со свистом, влетел в правую угловую лузу великолепный «свояк».

– Силен, брателла! – снисходительно похвалил Фила Саша. – Тебе б роль чемпиона мира по бильярду сыграть! Давай фильму замутим, а?

– Не‑ а, – помотал головой Фил, – я хочу про рыцарей. Мы с Александром Иванычем уже сценарий начали обдумывать.

– Да? – Саша склонил голову, с интересом вглядываясь в мужественную, гладко выбритую физиономию друга.

В глазах его появились и тотчас исчезли смешинки – не хотелось шутить над Филом, таким наивным и искренним. Но удержаться было невозможно:

– Да какой из тебя писака?

– Ну, – замялся Фил, – мы так, набрасываем кое‑ что. Трюки продумываем. На мечах вот учусь рубиться. – Он взял кий, как меч, и сделал выпад.

– Ты бей, бей, а то шарики уже пылиться начали. – Саша кивнул на стол, где на темно‑ зеленом сукне скучали цвета слоновой кости шары.

Наконец Фил промахнулся. И – вовремя. В бильярдную как раз вошла секретарша Фила Катерина, спортивного вида девица с короткой стрижкой.

– Александр Николаевич, здесь, кажется про вас, – обратилась она к Саше, протягивая утренний «Комсомолец». На первой полосе была размещена фотография Листьева в траурной рамке. Небольшая заметка в правой колонке была отчеркнута желтым маркером.

Саша взял газету и начал с этой желтой заметки. Лицо его по мере чтения

менялось прямо на глазах. Утренние бодрость и веселость исчезли, резче обозначились скулы и складка на лбу.

– Ну что там, что, . Сань? – забеспокоился Фил. ‑

– А это в продолжение нашего давешнего разговора...

– Какого разговора? О чем? – Фил не ничего понял.

– Да все о том же, о веселой жизни в России, – мрачно усмехнулся Саша.

Что‑ то ты не выглядишь слишком веселым, – Фил пожал плечами.

– Это уж точно, Фила. Знаешь, кто Листьева грохнул?

– Откуда? – сбил искренне изумился.

– Да вот в газете пишут...

– Что пишут, Сань? – Фил беспокоился все больше, даже отложил кий.

Саша прочел вслух: «Скорее всего, главного заказчика этого убийства Никогда не найдут. Но наши источники в правоохранительных органах утверждают, что непосредственными организаторами убийства могли быть представители трех группировок: солнцевской, чеченской или группировки Белова».

А Они что, охренели? – возмутился Фил.

– Блин, щелкоперы хреновы, только с Фондом дела пошли, как бы медным тазом все не накрылось. – Саша зло стиснул зубы. – Похоже, это чей‑ то заказ.

Он подумал о Введенском, но тут же отбросил эту мысль – вряд ли тот стал бы действовать открыто и через прессу. Да и ни к чему это ему было. Здесь явно поработал тот, кто знал, откуда растут ноги в деле тележурналиста.

Саша даже предположить не мог, каких высот достигло разгильдяйство журналистов‑ комсомольцев. На самом‑ то деле источники в МВД намекнули на солнцевских и чеченцев, а Белова в редакции добавили уже сами для красоты. Исключительно потому, что имя Саши после недавнего покушения было какое‑ то время у всех на слуху. Тяжкое бремя славы – криминальной – работало сейчас против него.

– С этим надо срочно что‑ то делать... – задумался Саша.

– Что, Сань, газетчиков, может, прищучить?

– Нет, Фила, это не поможет, хотя и не помешает. Так, – было видно, что Саша собрался и сосредоточился, как перед очередной большой битвой, – вызывай Павлючкова. Будем искать настоящих убийц Листьева.

– Ты что Сань, офигел что ли? Все ФСБ с МВД найти не могут!

– Почему ты решил, что не могут? Может, просто не хотят? А я хочу. Пусть твой зам Павлючков поднимет свои старые связи, а ты и вся твоя безопасность займитесь братками, особенно чеченцами. Сегодня жду вас обоих с докладом к трем часам.

– Где? – Фил уже проникся идеей и словно приготовился к прыжку.

– В офисе. На моей территории, – пошутил Саша. – Вам сложнее будет оправдываться, если не раскопаете то, что нужно.

– Раскопаем, – мрачно и уверенно ответил Фил, кивнул на прощанье и вышел из зала...

– Ну, сволочи, – оставшись один, пробормотал Саша. – Надо же, придумали – Листьев!

Он с силой ударил кием по ближайшему шару. Тот обиженно подпрыгнул и с костяным стуком выпал на пол. Саша поднял шар, установил его на прежнем месте и ударил уже аккуратно, как следует. Теперь получилось – шар послушно отправил в корзины сразу двух своих круглых собратьев. Одного – в левую боковую лузу, другого – в правую. дальнюю. Саша довольно умехнулся...

В пиджаке, накинутом на спинку стула, запиликал мобильник. По этому телефону могли звонить только Оля или Макс.

Это была Оля. Слышно было так, будто звонила она из соседней комнаты.

– Маленькая, как вы там? – Саша на мгновение забыл обо всех заморочках, так был рад слышать родной голос жены.

– Сашка, это просто фантастика! Настоящий рай на земле! – почти кричала Оля. – Ты даже представить себе не можешь! Оля, кажется, напрочь забыла о том, что этот особняк на берегу Атлантического океана выбирал для нее сам Саша.

Это действительно была настоящая фантастика. Океан, пальмы, белоснежные особняки, один из которых – почти по соседству с домами модельера Версаче, Сильверста Сталлоне и самой Мадонны – и был их с Ванькой новым домом.

Полет Ванька перенес хорошо. Сначала спал, смешно открыв рот. Любезная темнокожая стюардесса принесла плед и теплые носки. Ванька так и не проснулся, пока Оля укутывала его и, сняв крохотные башмачки, надевала, носочки. Вскоре Оля и сама задремала, расслабившись и впервые за долгое время почувствовав, что она с ребенком находится в полной безопасности.

После обеда Ванька снова заснул, с трогательной серьезностью нацепив на глаза черную махровую повязку. Оля не сразу поняла, для чего эта смешная штука предназначена. Малыш первым сообразил – это чтобы свет не мешал глазкам спать. Сама она больше не уснула, хотя перелет был долгим. Что‑ то ждет их в дальних заморских странах?

Встречал их Макс. Только они прошли через контроль, как сразу увидели его. Оля едва удержалась, чтобы не рассмеяться слишком громко.

Суровый Макс был одет совсем по‑ пляжному. Широкие бежевые шорты, футболка с хитророжим Микки‑ Маусом и, главное, какая‑ то детская красная панамка в белый горох. Прямо Микки‑ мухомор, а не серьезный громила‑ охранник.

По прикиду Макса Оля тотчас поняла, что все ужасы России остались далеко‑ далеко. Точнее, их просто не осталось! Были только солнце, беззаботные люди и какая‑ то безудержная роскошь вокруг. Здесь и запахи были другие – пахло

вкусной едой, сладким парфюмом, раскаленным асфальтом.

– Оля, тебе здесь понравится, – говорил Макс, выруливая на своем огромном джипе с бескрайней по размерам автостоянки от аэропорта. – Ванька‑ то не очень устал?

– Вроде бы ничего, – Оля поправила воротничок рубашки сына. – Вань, ты как себя чувствуешь?

Ванька не ответил, завороженно глядя в окно на огромного негра, который ехал в соседнем ряду в длинной открытой машине ядовито‑ красного цвета. Машина буквально сотрясалась от чудовищно громкой музыки. Негр при этом еще и пел, используя при этом руль в качестве барабана... Руки его так и мелькали, отбивая ритм... Похоже, дорога его совершенно не интересовала, он, что называется, «ушел в себя и не вернулся». И вид у него был не вполне нормальный. Оля испуганно посмотрела на Макса... Тот усмехнулся: мол, здесь еще не такое увидите!

– Сейчас я вас по главной улице Майами‑ Бич провезу.

– Типа нашей Тверской, что ли? – улыбнулась Оля.

– Да нет, Оль. Тут вдоль одной стороны океан и пляжи, вдоль другой – гостиницы и запредельные особняки. Правда есть тут один нюансик...

– Какой такой? – рассеянно спросила Оля, глазея в окно под стать Ваньке. ‑

– Тут голубых, Оль, как ментов в Москве во время праздников. И русских до фигищи. Знаешь, как они друг друга называют?

– Откуда ж мне‑ то знать? – засмеялась Оля. .

– Прикинь: барсиками! Один тут ко мне подвалил. Так я ему такого барсика вмазал, долго теперь помнить будет.

Оля представила себе эту картинку и расхохоталась. Макс удивил ее: обычно такой сдержанный и неразговорчивый, он здесь как‑ то расслабился, даже черты его каменного лица стали мягче. Наверное, солнце и морской, точнее, океанский воздух благотворно влияют даже на таких вот суровых бойцов.

– Балсик – киса, – сказал вдруг Ваня, оторвавшись от окна. – Где киса?

– У тебя будут две кисы, – торжественно объявил Макс.

– Ура‑ а! – восторженно крикнул Ваня. – Абака?

Он совсем недавно, очень рано начал говорить, и у него получались только отдельные слоги. Притом максимум – два слога. Вместо собака, например, выходи‑

ла «бака». Но взрослые прекрасно поняли его.

– Собаку заведем, места хватит, – успокоил его Макс.

–, Только собаки нам не хватало, – скептически отозвалась Оля.

Они проехали мимо стаи огромных, в человеческий рост, диснеевских утят, громко призывавших прохожих покупать пиццу.

– Что‑ то здесь шумновато, – забеспокоилась она.

– Оль, не бери в голову, это же Оушен‑ драйв, здесь все тусуются, развлекаются и шоппингом занимаются. Национальный вид спорта – шоппинг. В Майами, как наши местные объяснили, вся Америка отоваривается. Таких распродаж нигде больше нет. Прикинь – за кучу километров едут, чтобы какую‑ то хрень купить подешевле, – в голосе Макса послышалось снисходительное презрение к привыкшим «экономить на спичках» аборигенам.

– Потому они, наверное, такие богатые, – заступилась за американцев Оля, разглядывая проносившиеся за окном фасады домов самого фантастического вида.

Казалось, они едут мимо выставки достижений американского народного

хозяйства и одновременно музея архитектуры под открытым небом. Гостиницы, особняки, магазины и рестораны были выдержаны в самых невероятных стилях: модернистском, колониально‑ испанском, мавританском, китайском и прочая, прочая, прочая. Оля чувствовала, что у нее кружится голова от обилия впечатлений. Она притихла...

Макс обернулся к заметной подуставшей Оле:

– Скоро на месте будем. Не бойся, у нас там не так пестро. И совсем спокойно. Наш район Бэл‑ Харбор называется.

Оля кивнула. Они остановились перед светофором.

– Киса! – истошно завопил Ваня.

«Перевозбудился, – подумала Оля, – зря ему Макс кошек наобещал». И,, взглянув на дорогу перед собой, ахнула:

– Ничего себе экземплярчик!

Дорогу переходила сладкая парочка.

Чудовищных размеров белоснежная котяра на поводке и с розовым бантом на шее, и его хозяин или хозяйка – сразу было и не понять. Это человеческое существо неопределенного пола, казалось, было ростом чуть выше, наверное, полутора метров, а в ширину примерно столько же. Существо было в шортах и в майке, и все его телеса колыхались

при каждом шаге, будто плохо застывшее желе.

– Тут таких полно, – прокомментировал ситуацию Макс. – А все потому, что они эту дрянь жрут: гамбургеры, чизбургеры... Помнишь, как наши на Тверском бульваре у первого Макдональдса в километровые очереди выстраивались? – Макс осуждающе покачал головой.

– Угу, – ответила полусонная Оля.

Ванька тихонько посапывал под мерный ход машины, привалившись к ее боку Оля, почти засыпая, отметила, что Ванька успел нацепить на глаза так понравившуюся ему черную повязку из самолета... Она закрыла глаза и словно провалилась в колодец...

Макс деликатно потормошил ее, когда они подъезжали к их особняку. Он был не так огромен как те, что на главных улицах Майами. И действительно, их узкая улочка под названием Колинна авеню была на редкость тихой и, что самой удивительное, почти совсем без машин.

Правда, здесь было несколько отелей, но небольших и не слишком роскошных. В глубине квартала, еще дальше от океана, видны были обычные жилые городские дома. По всем признакам это был спальный район.

Шуму городского не было слышно совсем, в ушах стоял звон от пения цикад... Неведомые птицы кричали как‑ то не по‑ нашему... Все это вместе взятое создавало необычный звуковой фон и, как это ни странно, ощущение тишины.

Роскошные пальмы казались пластмассовыми, такими яркими были их зеленые листья‑ лапы. Их волосатые стволы хотелось потрогать... А вот шевелиться не хотелось! «Под такими пальмам и можно лежать всю жизнь», – с трудом заставив себя сесть, лениво подумала Оля. ‑

Макс заглушил двигатель и посмотрел на нее с сочувствием:

– Ладно, Оля, потом со всеми познакомишься и осмотришь владения. А сейчас – отдыхать.

Они вышли из машины. Макс взял спящего Ваньку на руки и направился к дому. Поднимаясь вслед за ним по белым ступенькам парадной лестницы, Оля рассеянно кивала в ответ на улыбки и поклоны выстроившихся в ряд незнакомых людей. Это была прислуга – к такому ее количеству Оля не была готова.

Но это все – потом, потом. Краем глаза она увидела за высоким окном огромного холла два бассейна с неестественно голубой водой и рыжую кошку, пересекавшую наискосок аккуратно подстриженный зеленый газон...

Саше она позвонила, едва проснувшись. Прямо с террассы, откуда открывался роскошный, прямо‑ таки фантастический вид на океан.