«ЗАРЯ БЫТИЯ» 10 страница

Охранники заняли позицию на улице снаружи. Проверив сигнализацию и удостоверившись, что никто ее не повредил, Тайлер провел Дилару в дом. Сквозь большие окна светила луна. Хозяин включил свет, и женщина увидела дом, который выглядел так, словно только что сошел со страниц «Архитектурного дайджеста».

Повсюду, насколько хватало взгляда, тянулся бамбуковый настил. Гостиную и столовую украшали отполированные античные фигуры, а огромная кухня сверкала гранитными поверхностями и стальным оборудованием. Однако ощущения стерильности не возникало, поскольку украшения и драпировка на стенах придавали обстановке уют. Дом явно не похожий на жилище одиночки, который почти не бывает здесь. Нарушала эффект только белая стена гостиной, на которой нарисованы пять квадратов разных оттенков желтого цвета. Потом она поняла — вероятно, дизайном занималась его покойная жена, и незаконченная стена — только часть ее проекта.

Неожиданно дом показался ей не столь совершенным. Он походил больше на мавзолей, сохранившийся в том же состоянии, как и в день смерти Карен.

Тайлер заметил, как она разглядывает цветные квадраты.

— Это работа моей жены, — сказал он, подтвердив ее подозрения. Голос полон грусти. — Ей нравился солнечно-желтый цвет в пасмурный день. Она так и не сказала мне, какой оттенок предпочитает. Я все время думаю, что нужно бы покрасить стену, но никак не могу выбрать цвет.

Тайлер взял пульт, и из скрытых колонок полилась музыка Вивальди. Дилара подошла к окнам. Задняя дверь вела на помост, тянувшийся до края обрыва. На фоне мерцающих огней центра Сиэтла возвышалась «Космическая игла», Дилара увидела паром, рассекавший воды залива Эллиот.

— В ясный день, — сказал Тайлер, выгружая продукты, — гора Рейнир видна прямо за городом.

— Потрясающий вид.

— Это главная причина, по которой мы купили этот дом.

В голосе снова послышалась грусть. Он занялся приготовлением ужина. Дилара почувствовала себя неловко.

— Вам помочь?

— Берите, — сказал он, показывая, где лежат ножи и разделочная доска. — Можете обрезать концы у стручков.

Дилара наблюдала за его работой. Локке ловко управлялся, идеально рассчитывая каждое движение. Несколько раз она замечала, как он машинально кивает головой в такт музыке. Человек, который радовался жизни, несмотря на временами охватывавшую его печаль. В чем-то он казался ей привлекательным, но подобные мысли выглядели странно, учитывая их нынешнюю ситуацию. Поймав себя на том, что смотрит на него чересчур пристально, она вновь сосредоточилась на стручках.

За исключением нескольких вопросов насчет того, где и что лежит, они почти все время молчали. Мысли Дилары вернулись к тому, что они обнаружили в электронном письме, и, в конце концов, любопытство одолело ее.

— Что это за проект «Вихрь»? — спросила она.

Тайлер перестал нарезать картофель. Выражение его лица невозможно было понять, но она почувствовала, что само это слово его тревожит.

— Простите, — сказала Дилара. — Я не хотела столь прямо…

Он снова начал резать картошку.

— Это совершенно секретный проект Пентагона, над которым я недолго работал.

— В смысле, за всем этим стоит Министерство обороны?

— В компании, которая меня наняла, «Джуно Эртворкс», сказали, что это проект Пентагона. Поэтому я и не хотел сразу вам говорить. Но теперь, если подумать, я уже не столь уверен, что это действительно был военный проект.

— Не понимаю. Почему не уверены?

— Когда работаешь над секретным проектом, все проводится через подставные корпорации, вроде «Джуно». Нельзя просто позвонить в Пентагон и попросить соединить с руководителем проекта. Они скажут, что такого проекта не существует, так что нет никакой возможности подтвердить, что он на самом деле правительственный. Но судя по тому, как они разбрасывались деньгами, я вынужден был предположить, что они работают на правительство.

— О каких деньгах вы говорите?

— Бюджет проекта составлял четыреста миллионов долларов.

Услышав цифру, Дилара присвистнула.

— Что это? Полет на Марс?

— Бункер. Обоснование заключалось в том, что старые ядерные бомбоубежища для правительства устарели и уязвимы перед новыми типами биологического и химического оружия. Вместо того чтобы снабдить старые бункеры новым оборудованием и компьютерными системами, они хотели построить его в новом, неназванном месте, оборудовав современной, модернизируемой при необходимости, техникой. Он должен был стать самым совершенным из всех до сих пор спроектированных бункеров. Настоящий вызов для любого инженера.

— Но вас уволили?

— Я был главным инженером проекта, — сказал Тайлер, поджаривая лососину. — Мы только что начали составлять спецификации и первоначальные планы. Потом, через два месяца, проект отозвали. Сказали, что бюджет Пентагона пересмотрен и на финансирование нет денег. Мне это тогда показалось подозрительным. Никто не отменяет ни с того ни с сего проект стоимостью почти в полмиллиарда долларов. Но они заплатили хорошую неустойку, и мы занялись другими работами. Я считал, что проект накрылся, и больше о нем не вспоминал до сегодняшнего дня.

— Но они его не отменили. Они просто наняли фирму Коулмена и сменили название на «Оазис».

— Видимо, так. Речь идет о бункере, достаточно большом, чтобы обеспечивать жизнь трехсот человек в течение, по крайней мере, четырех месяцев. Автономное электроснабжение, система очистки воды, воздушный фильтр, обширные продуктовые склады и все удобства, какие можно ожидать на пятизвездочном курорте. Все под землей. Предполагалось место даже для животных и гидропонных оранжерей.

При упоминании о животных Дилара вспомнила человека, упавшего с «Космической иглы».

— «Ибо всякая плоть извратила путь свой на земле», — сказала она.

Тайлер уставился на нее.

— Именно это сказал тот стрелок, прежде чем разжать руки. Я спросил его — почему? Почему он преследовал нас?

— Они строят новый ковчег. Но вместо корабля — подземный бункер.

— Что?

— Та фраза, — сказала Дилара. — Она из Библии. Бытие, глава шестая.

— История о Потопе?

— Так сказал Бог Ною, прежде чем решил смыть с лица Земли грехи человеческие и звериные.

— Я не знаток Библии, — сказал Тайлер, — но, насколько помню, Бог сказал, что больше такого делать не будет. Одноразовая акция.

— Вы имеете в виду его договор с Ноем. «Поставляю завет Мой с вами, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа, и не будет уже потопа на опустошение земли»[7].

— Для меня звучит железно. Кончено, та группа может и не верить в Бога.

— А вы?

— Как я вам уже говорил, я скептик.

Тайлер замолчал, явно не желая продолжать.

— С другой стороны, они вполне могут верить в Бога, — сказала Дилара. — Многие воспринимают Библию буквально, а в ней конкретно говорится, что именно Бог не будет никогда больше опустошать землю.

— То есть, формально говоря, на этот раз грязную работу может взять на себя кто-то другой?

— Просто хотела сказать, что у кого-то могли возникнуть такие мысли.

— Я знал некоторых, у кого они вполне могли возникнуть.

— Но нужно быть безумцем, чтобы пойти на такое.

— Думаете, это невозможно? После всего, что с нами случилось?

— Каким образом они могут вызвать потоп, который уничтожит мир?

— Назначение бункера — защищать его обитателей от радиации, биологического заражения и химических веществ. Во времена Ноя, возможно, человечество стер с лица земли Потоп, но я думаю, что на этот раз они планируют повторить то же самое с помощью оружия, которое убило людей в самолете Рекса Хейдена. Возможно, связь с Ноевым ковчегом — просто аллегория.

Дилара помолчала.

— Связь не может быть чисто символической. Сэм сказал, что мой отец нашел его. Настоящий Ноев ковчег. Все намного сложнее. Я знаю.

— Возможно, мы выясним больше, исследовав обломки самолета Хейдена. Сможем заняться этим завтра, когда прилетим в Феникс. А пока что нам нужно отдохнуть.

— Я просто не нахожу себе места. Мне все время кажется, что нужно что-то делать.

— Нужно, — сказал Тайлер. — Откройте «шардоне», — он показал на лежавшую в холодильнике бутылку и разложил дымящиеся куски лосося по тарелкам. — Ужин готов.

Тайлер долил остатки вина в стакан Дилары. В голове слегка мутилось. Он ничего не пил с тех пор, как начал работать над проектом на «Шотландии-один», и вино подействовало сильнее обычного. Локке был рад, что у него появился повод заняться готовкой — из-за частых поездок подобное случалось редко, но сам процесс доставлял ему огромное удовольствие.

Разговор за ужином никак не касался последних событий. Тайлер рассказывал о своей работе, а женщина услаждала его слух описаниями разных забавных случаев на раскопках. Когда она дошла до рассказа о начальнике и страдавшем метеоризмом верблюде, Тайлер сам не заметил, как расхохотался.

— Похоже, вы почти не бываете дома, — сказал он. — Детей у вас, надо полагать, нет?

— Нет ни времени, ни желания. А у вас?

— То же. Карен хотела детей, и я, в конце концов, захотел тоже, но все время откладывал.

Он сам не знал, почему заговорил на эту тему. Возможно, из-за вина.

— У меня все равно нет места, — быстро сказала Дилара. — Живу в тесной квартирке. Но ваш дом просто великолепен.

— В основном это дело рук Карен. Я оборудовал телевизионную комнату в подвале, а она позаботилась об остальном. Самое смешное, что телевизионной комнатой я почти не пользуюсь. Посмотрел несколько автогонок, и все.

— Что ж, у нее был прекрасный художественный вкус. Чем она занималась?

— Она была врачом-терапевтом, работала с детьми-инвалидами. Ей постоянно не хватало времени — собственно, потому она столь поздно ехала домой, когда погибла.

«Что я делаю? » — подумал Тайлер. Он никогда не рассказывал о Карен малознакомым людям. Да и вообще почти ни с кем о ней не говорил. Это было слишком тяжело.

— Когда это случилось? — спросила Дилара.

— В следующем месяце будет два года. Был дождливый вечер, и на подъезде к перекрестку у нее отказали тормоза. Она несколько раз говорила, что тормоза плохо работают, но в то время я был слишком занят очередным проектом. Не счел проблему серьезной и пообещал Карен взглянуть на них, когда вернусь из деловой поездки. До того вечера больше об этом не вспоминал. Она проехала прямо на красный свет, и на скорости в пятьдесят миль в час ей в борт врезался внедорожник.

— Ужасно.

При воспоминании о том страшном телефонном звонке у него перехватило дыхание.

— Когда мне сообщили, я был в России, работал на строительстве газопровода. Мне потребовалось два дня, чтобы добраться домой регулярными рейсами — погода и проблемы со стыковками. Она продержалась еще день и умерла, когда я был в аэропорту Гонконга. — В горле у него внезапно пересохло. Он сглотнул и посмотрел на некрашеную стену. — Я опоздал на двенадцать часов и не успел с ней попрощаться. Это одна из причин, по которой у компании теперь свои самолеты.

Дилара молчала, но участливое выражение ее лица заставило Тайлера продолжить.

— Почти год меня мучила бессонница. Я раз за разом возвращался мыслями к подробностям аварии, пытаясь убедить себя, что ничего не смог бы сделать. — Он грустно усмехнулся. — Ирония судьбы — я специалист по отказам систем и несчастным случаям, инженер с тремя дипломами, а она погибает именно из-за несчастного случая.

— А смогли бы предотвратить?

Тайлер медленно покачал головой.

— Не знаю. Машина была слишком сильно повреждена. Теперь я уже могу нормально спать, но каждый раз, выключая свет, я вижу ее лицо.

Все его коллеги в «Гордиане» знали эту историю, но другим он ее почти никогда не рассказывал. Вероятно, после того как они с Диларой бросили вызов смерти, чувствовал себя перед ней в долгу. Локке также понял, что она — первая женщина, которая будет спать в его доме после смерти Карен. Отчего-то ему казалось неправильным, что Дилара может жить у него, не зная его истории, словно он предавал Карен.

— Что ж, — сказал Тайлер, — похоже, разговор себя исчерпал. Думаю, пора спать.

Дилара сочувственно посмотрела на него, но тут же отвела взгляд.

— Где моя комната? — спросила она.

— Дальше по коридору. Третья дверь направо. Погодите минуту. — Он заглянул в свою спальню и принес футболку, которую никогда не надевал. — Совсем новая. Скажите, если будет холодно.

Дилара была похожа телосложением на Карен, но вскоре после ее смерти Тайлер пожертвовал всю ее одежду на благотворительность. И даже если бы одежда осталась у него, его бросало в дрожь при одной мысли, что он мог бы одолжить ее Диларе.

— Спасибо за ужин, — сказала она. — И за все остальное, что вы сделали. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за то, что я навлекла на вас столько неприятностей.

— Вовсе нет, — только и смог ответить он.

Затем, к его удивлению, Дилара поцеловала его в щеку и удалилась в свою комнату. Ее поступок застиг Локке врасплох, и он не знал, как к нему относиться. Поцелуй длился несколько дольше, чем просто выражение симпатии. Ставя в посудомоечную машину последнюю тарелку и выключая свет в кухне, Тайлер все еще думал о поцелуе Дилары.

Ворота Центра технологических испытаний компании «Гордиан» на северной окраине Феникса выглядели так, словно построены для отражения танковой атаки. Между двумя громадными стальными решетками, которые двигались по рельсам, впуская и выпуская машины, стояла кирпичная будка охраны. По обеим сторонам ворот тянулся десятифутовый забор из колючей проволоки, окружавший комплекс. Дэн Каттер не встречал подобных мер безопасности даже на атомной электростанции, но ему и не требовалось прорываться через эти внушительные препятствия. Его должны были пропустить и так.

Подъехав к будке охраны, он опустил окно, впустив в машину удушливое тепло, которое уже поднималось от асфальта даже в девять часов утра. Сидевший на пассажирском сиденье Берт Симкинс снял темные очки, чтобы его легко можно было узнать на поддельном удостоверении.

— Документы, пожалуйста, — сказал охранник. Он был вооружен лишь девятимиллиметровым «глоком» в кобуре, но Каттер знал, что в будке хранятся автоматические винтовки.

Улыбнувшись, Каттер протянул удостоверения, изготовленные накануне. В Центре ждали двух следователей из Национального комитета по безопасности на транспорте, но только во второй половине дня.

Охранник тщательно изучил каждое удостоверение и сравнил их с заранее распечатанным списком. Предвидя подобное, Каттер позаботился о том, чтобы обзавестись удостоверениями двух человек, которых, как он знал, должны пропустить в комплекс. Проверив фамилии в списке, охранник внимательно посмотрел на каждого. Этот парень явно не был обычным нанятым полицейским — слишком хорошо обучен. Он произвел немалое впечатление на Каттера. Но никто не смог бы определить, что удостоверения не настоящие.

Удовлетворившись, охранник вернул им удостоверения, и ворота раздвинулись.

— Третий ангар. Парковка с южной стороны.

Каттер проехал через ворота. Дорога уходила в туннель, идущий под семимильной испытательной трассой, столь длинной, что она огибала все сооружения комплекса, включая взлетную полосу и ангары для самолетов. Чтобы машины и материалы могли попадать в комплекс, не прерывая испытаний на трассе, был построен туннель высотой в тридцать футов.

Выехав, они увидели три массивных строения с многочисленными воротами. Воспользовавшись собственным сайтом «Гордиана», Каттер заранее тщательно изучил расположение зданий, в которых находились лаборатории для испытаний автомобилей с закрытыми стендами и камерами искусственного климата. Рядом находился открытый стенд для испытаний на удар, мокрая и сухая площадки для испытаний тормозов и стоакровая грунтовая трасса с полосой препятствий для испытаний внедорожников.

Вдали Каттер различил красный автомобиль, мчавшийся по трассе со скоростью свыше ста миль в час. Возле последнего здания стояла группа рабочих, рядом с самым большим грузовиком из всех, какие он когда-либо видел. На борту грузовика виднелась надпись «Либхерр».

Каттер продолжал ехать по дороге, пока через пятьсот футов не оказался рядом с пятью ангарами, в каждый из которых мог бы поместиться «Боинг-747». Он припарковался у третьего из них как раз в тот момент, когда мимо проехал восемнадцатиколесный грузовик, за которым следовал еще один, с краном, на платформе которого лежал искореженный самолетный двигатель. Судя по всему, на этих машинах доставили фрагменты с места авиакатастрофы. Парни работали быстро, что было лишь на руку Каттеру. Шум, поднявшийся в прессе из-за гибели Хейдена, не имел себе равных со времен смерти принцессы Дианы. Рекс Хейден не только считался звездой первой величины, но и с умом использовал популярность для получения прибыли, благодаря чему его состояние приближалось к миллиарду. Именно это сделало его грозным врагом Церкви Святой Воды. Каттер с удовольствием представил себе, как актер в жутких мучениях обращался в ничто.

Грузовики свернули за угол и скрылись из виду.

Рядом со зданием были припаркованы десятки машин, среди которых с легкостью могли затеряться Каттер и Симкинс. Выйдя из машины, они направились к двери, которую охраняли двое в полицейской форме. Их рубашки украшала эмблема ведомства шерифа округа Марикопа. У каждого на боку висел пистолет в кобуре.

Что не нравилось Каттеру в их миссии, так это вынужденный отказ от оружия. Если бы кто-то заметил пистолеты у следователей, сразу же возникли бы неудобные вопросы. Под легкими же пиджаками выпирал бы любой пистолет. И потому Каттер и Симкинс не были вооружены.

Он не ожидал, что «стволы» могут понадобиться. Задача заключалась в том, чтобы найти чемодан и тайком вывезти его отсюда, прежде чем в нем опознают источник биологического оружия, примененного в самолете Хейдена. Каттер собирался воспользоваться своими полномочиями следователя, заявив, что ему нужно забрать чемодан для дальнейшего анализа.

Он окинул взглядом помощников шерифа, которых явно утомляло исполнение обязанностей охранников. Если ему и придется применить оружие, то теперь он точно знал, где его взять.

Каттер и Симкинс снова показали удостоверения, и их пропустили. Сняв темные очки, подождали, пока глаза приспособятся к полумраку внутри помещения.

Массивные двери в противоположном конце ангара закрывались, пропустив внутрь два грузовика, которые стояли, ожидая распоряжений, где разгружаться.

В разных местах обширного пространства суетились как минимум семьдесят десятков человек. В центре ангара был установлен каркас в форме самолетного фюзеляжа, с которого уже свисали некоторые части «Боинга-737». Другие обломки были аккуратно разложены на полу рядом, ожидая осмотра.

Содержимое самолета — кресла, багаж, одежда, фурнитура — лежали рядами у противоположной стены. Накануне Каттер сумел проникнуть в базу данных благодаря двум следователям, которые лежали теперь мертвые в номере мотеля в Фениксе, и нашел цифровую фотографию металлического чемодана, в котором находилось устройство. Он не был поврежден и лежал в грузовике, направлявшемся в Центр. Сейчас чемодан уже должен быть здесь.

— Начинай с противоположной стороны, — сказал Каттер Симкинсу, — и двигайся мне навстречу. Старайся ни с кем не разговаривать. Если заметишь чемодан, не трогай его. Подходи ко мне, и поищем способ его забрать.

— А если его здесь нет? — спросил Симкинс.

— Тогда будем ждать следующего грузовика.

Он мысленно поздравил себя. Это намного легче, чем прочесывать пустыню. Пусть федералы сделают всю тяжелую работу, а он просто заберет его.

Каттер повернулся, услышав сигнал движущегося задним ходом грузовика. В ста футах от него, в конце ряда предметов из самолета, стоял чернокожий человек в обтягивающей мускулистый торс футболке. Он поднял руку. Грузовик остановился.

Выстроившись в ряд, рабочие начали осторожно передавать друг другу предметы из кузова. Чемодан вполне мог оказаться в этом грузовике, но сейчас Каттера интересовало не это. Он пристальнее взглянул на чернокожего. Насчет его голоса невозможно ошибиться. Конечно, Каттер слышал его по телевидению, когда тот был борцом, но причина, по которой тот привлек его внимание, была совсем иной.

Чернокожий повернулся, и Каттер почувствовал, как его охватывает забытая ненависть. Они вместе служили в подразделении рейнджеров. Именно из-за Гранта Вестфилда — инженера-электрика, бывшего профессионального спортсмена Ожога и бывшего солдата спецназа — Каттер больше не служил в армии, и именно из-за него он стал тем, кем он был теперь.

Каттер отвернулся, чтобы его не заметили. Вестфилд никак не мог ожидать увидеть его здесь, но поскольку Вестфилд был здесь главным, новое открытие существенно меняло планы.

Внезапно его миссия стала не столь простой, как он полагал.

Тайлер смотрел на очертания Сиэтла на фоне серого неба, накручивая уже пятую милю на беговой дорожке. Он обустроил тренажерный зал таким образом, чтобы иметь возможность как сосредоточиться на тренировке, так и просто наслаждаться видом за окном. Небо над заливом Пьюджет-Саунд за ночь затянуло облаками, что предвещало шторм, но Каскадные горы оставались до сих пор видны. Если бы не опасения, что кто-то до сих пор пытается его убить, он вышел бы пробежаться по Дискавери-парку.

Внутренние часы разбудили Тайлера в семь утра, так что он уже успел закончить кое-какую бумажную работу и несколько раз поднять штангу, прежде чем начать пробежку. Большая часть его работы требовала немалых нагрузок, так что оставаться в форме крайне важно. Кроме того, появлялось время на размышления. Ночью ему снилась Дилара Кеннер, и хотя он не помнил сон отчетливо, тот явно был не вполне здоровым. Поцелуй в щеку мало что значил, но он чувствовал, будто между ними проскочила какая-то искра.

— Прекрасный вид, — послышался сзади сонный голос.

Тайлера нелегко было застать врасплох, но он не привык к тому, что в доме, кроме него, кто-то есть. Резко повернув голову, Локке увидел прислонившуюся к дверному косяку Дилару. Он едва не вытаращил глаза, увидев, что она до сих пор в его футболке, которая плотно облегала фигуру во всех нужных местах и заканчивалась на середине бедер, обнажив изящные ноги. На мгновение задержав взгляд, он отвернулся к окну. Поняв, что ее поведение не предполагает какой-либо двусмысленности, подавил улыбку.

— Это точно.

Тайлер нажал кнопку на панели управления, и беговая дорожка остановилась. Взяв с поручня полотенце, он вытер лоб и вдруг понял, что его майка и шорты промокли насквозь.

— Кофе? — спросила Дилара.

— На столе. Завтрак?

— Не люблю завтракать. К тому же и встаю намного раньше, чем сегодня. Видимо, все из-за смены часовых поясов.

— Я уже поел. Пейте кофе, пока я приму душ. Когда будете готовы, поедем в аэропорт. Да, и вчера вечером я попросил кое-кого из моей конторы заехать в другой магазин той фирмы, которая вам так понравилась, и купить для вас кое-какие вещи. Они лежат у входной двери, в новой сумке.

— Весьма любезно с вашей стороны, — сказала Дилара, забирая сумку.

— Стараюсь заботиться о своих гостях, — ответил Локке и ушел в душ.

Одевшись, оба бросили сумки в «Порше», и хозяин дома выехал из гаража. Двое новых охранников, вызванных заранее, помахали Тайлеру и двинулись следом за «Порше».

— Вы не против, если я включу музыку? — спросил Тайлер.

Он включил спутниковое радио, уже настроенное на волну классического рока. Из динамиков раздались звуки «Бэк ин блэк» группы AC/DC.

— Скажите, если слишком громко.

— Несколько отличается от Вивальди.

— Когда едешь в «Порше», приходится слушать рок.

Поездка в аэропорт заняла двадцать минут. Когда они въехали в ворота и оказались на площадке «Гордиана», Тайлер махнул охранникам, давая знак, что они больше не нужны.

«Гольфстрим» стоял уже заправленный и готовый к трехчасовому перелету до Феникса. Тайлер забрал сумки и направился к самолету.

Бросив сумки в салон, он вышел и тщательно проверил все системы аэроплана. Локке сомневался, что в самолет могли попытаться подложить бомбу, но дополнительная проверка никогда не помешала бы.

Убедившись, что машина полностью в рабочем состоянии, Тайлер снова поднялся на борт и, закрыв дверь салона, направился в кабину.

— Хотите сесть со мной? — спросил он Дилару, которая уже заняла место в салоне.

Как и ожидалось, он поймал ее удивленный взгляд.

— Вы пилот? — спросила она.

— Брал несколько уроков. — Во взгляде Дилары появилась тревога, и он рассмеялся. — У меня триста часов налета на этой модели и свыше двух тысяч часов всего. Все будет хорошо.

Покачав головой, она села в кресло справа от него.

— Похоже, вы времени зря не теряете.

— Мне быстро становится скучно. Сидеть и ничего не делать — это не по мне. Предпочитаю чем-нибудь заниматься — работать, играть со своими машинами, участвовать в гонках, летать… Что угодно, лишь бы не торчать дома.

— А есть что-нибудь, чего вы не умеете?

— У меня отвратительный голос. Спросите Гранта, когда прилетим. Как-то раз он притащил меня в караоке-бар и с тех пор не в состоянии слушать Боба Дилана без смеха. По его словам, в моем исполнении он похож на Паваротти.

— А что Грант думает о вас как о пилоте?

— О, он считает, что пилот из меня намного лучше, чем Паваротти, — улыбнулся Тайлер.

Он завел двигатели, и несколько минут спустя они уже летели в сторону Феникса.

Каттер и Симкинс провели в ангаре уже почти три часа. Прибывали все новые грузовики с обломками, но чемодана они так и не видели. Каттер держался на благоразумном отдалении от Гранта Вестфилда, и каждый раз, когда тот направлялся в его сторону, он как бы между делом уходил с его дороги.

Симкинс мог обследовать часть ангара ближе к электрику, но тоже безуспешно. И все же Каттер предполагал, что чемодан рано или поздно обнаружится. Если его откроют и увидят устройство внутри, сразу же станет ясно, что это нечто, не имеющее отношения к самолету, и заберут в еще более надежное место, после чего Каттер никогда больше не сможет до него добраться. Нужно было забрать чемодан, прежде чем это случится.

Приехал еще один грузовик, и рабочие снова начали передавать друг другу предметы из его кузова. Каттер наблюдал за разгрузкой из-за еще не установленной на место части каркаса, и тут он увидел его — зеленый чемоданчик, который сам положил в самолет три дня назад. Он пережил катастрофу и выглядел неповрежденным. Хорошо. Тем легче его забрать.

Беспокоило лишь то, что если на вывоз чего бы то ни было из ЦТИ требуется разрешение Вестфилда, то обманом вынести чемодан не удастся. Вестфилд сразу же узнал бы Каттера.

Это означало, что нужно было выбираться отсюда другим способом.

Лихорадочно продумывая план, Каттер услышал рев двигателя приземляющегося на посадочной полосе самолета.

Полет прошел без происшествий. Тайлер подъехал к ангару номер два и передал «Гольфстрим» команде технического обслуживания «Гордиана».

В Центре шел обычный рабочий день. В дополнение к реконструкции самолета, проводившейся в третьем ангаре, он видел рядом с испытательной трассой нескольких человек, склонившихся над копией электромобиля «Тесла», на котором они с Диларой ехали накануне. В ста ярдах стояла его полная противоположность — самосвал «Либхерр», судя по всему, проходивший последние приготовления перед испытаниями.

Тайлер позвонил по мобильному Гранту и выяснил, что тот все еще занят разгрузкой огромной груды обломков, доставляемых в третий ангар. Тайлер и Дилара направились туда.

Доктор Локке показал охранникам удостоверение и поручился за Дилару, которая предъявила паспорт — во время катастрофы вертолета она спрятала его внутри спасательного комбинезона.

Войдя внутрь, Тайлер увидел, что дела продвигаются вполне успешно. С помощью мобилизованной «Гордианом» рабочей силы они уже сумели собрать, по крайней мере, сорок процентов обломков.

Он заметил Гранта, руководившего разгрузкой грузовика. Тот помахал им рукой, продолжая отдавать распоряжения.

— Отлично поработали, — произнес Тайлер.

— Современная головоломка — «собери самолет из кусочков», — усмехнулся Грант.

— Чем-то напоминает «лего».

— Последние веяния в реконструкции катастроф.

— Фрэнк Гери[8] мог бы гордиться. Как я понимаю, все идет как надо?

— Неплохо, учитывая, что постоянно меня подгоняют. Но все помечено и сфотографировано. Придется, правда, оплатить сверхурочные трем сотням человек.

— Оно того стоит, учитывая, что поставлено на карту.

Тайлер рассказал Гранту о проекте «Вихрь» и предположении Дилары о том, что это мог быть второй ковчег.

— Тогда я только рад, что пришлось кое-кому выкрутить руки, — сказал Грант. — Должны прибыть еще четыре грузовика, а потом займемся сортировкой…

Его прервал вызов по рации.

— Мистер Вестфилд?

Грант снял рацию с пояса.

— Говорите.

— Это помощник шерифа Уильямс. Я знаю, вы говорили, что из ангара ничего выносить нельзя, но эти люди из Национального комитета… — голос его внезапно оборвался.

— Кто это? — спросил Тайлер.

— Один из помощников шерифа, охраняющих вход в ангар.

Грант попытался с ним связаться, но ответа не последовало.

— Идем, — сказал Тайлер и побежал к дальнему входу. Они с Грантом обнаружили обоих помощников шерифа лежащими на земле. Тайлер нагнулся и проверил пульс, но оба были мертвы — опытной рукой им сломали шеи.