ЧЕРНЫЙ КЛЕВЕР 8 страница

— Привет, ребятки, — без всякого раздражения произнес Свен.

— Здрасьте, мистер Олдберри, — вразнобой ответили подростки.

— В седьмой затарились? — кивнул Свен на бутылки, подразумевая номер квартиры.

— В ней самой, — отозвалась бойкая рыжая девчонка, слегка окосевшая от спиртного. — Только предкам не говорите, ладно? А то нам влетит.

— Не вижу смысла наказывать бестолковых клиентов, когда требуется отсечь голову змее, — усмехнулся Свен. — С вас-то что взять? Ну, устроят вам родители взбучку, ну даже перестанете ходить в семерку. Так вместо вас другие явятся. Свято место пусто не бывает. Включите-ка сами свои мозги да завязывайте с этим, а я уж как-нибудь разберусь с настоящим виновником.

— Спасибо, мистер Олдберри, — икнув, прижал руку к груди вихрастый юнец. — Хороший вы человек!

— Трезвей давай — и марш в школу! — беззлобно сообщил Свен.

Пройдя через подвинувшуюся компанию, он спустился на первый этаж, оценил скопившийся там мусор и покинул подъезд.

* * *

Пока супруг столярничал, Хлое пришлось сократить свой рабочий день в прямой ущерб доходу. Она обходила квартиры кондоминиума, предлагая жильцам поставить подписи на составленных ей документах. На это ушло несколько дней. Большинство охотно подписывало, поднимая женщине настроение. Она была почти уверена в успехе. Какой вменяемый человек отмахнется от мнения львиной доли нанимателей? Свен, в отличие от жены, ее радужный настрой не слишком-то разделял. Владелец здания уже чем-то руководствовался, когда назначал временного управляющего. Следовало допустить, что некий его расчет вполне себе оправдался, раз временный в итоге стал постоянным. А собранные Хлоей подписи юридической силы не имеют. С ними, конечно, можно обратиться в суд, только за чей счет банкет? Адвокатов они вдвоем просто не потянут, а жильцы вряд ли скинутся вскладчину. Поставить закорючку на листе бумаги — это одно, а раскошелиться — совсем другое. У всех свои проблемы и свои расходы. Тут каждый цент на счету, не говоря уже о сотнях долларов, брошенных в судебный процесс с непредсказуемым исходом. К тому же, в случае проигрыша, домовладелец наверняка найдет способ отыграться на строптивых арендаторах, отчего те предпочтут с ним не ссориться. Оптимизма Хлои, однако, Свен не омрачал, держа тревожные мысли при себе. Весь последний год ей и так приходилось непросто, чтобы еще он каркал как ворон. Водя электрорубанком, Свен поглядывал на часы, отмерявшие длину рабочего дня. Когда стрелки доползли до шести вечера, он выключил оборудование и направился в давно знакомый бар, расположенный рядом с домом. Пятничные вечера он обычно проводил там, хмелея, но никогда не напиваясь.

" Золотая подкова" — ничуть не оригинальное и даже излишне пафосное название, но именно его носило самое обычное заведение, коих по стране насчитывались десятки тысяч. Внутри все также выглядело вполне себе типично: питейные и бильярдные столы, дартс, музыкальный автомат, приглушенное освещение, зеркальная стена с целой батареей разнокалиберных бутылок и длинная барная стойка, за которой потягивали спиртное посетители. Обычно постоянные, с окрестных домов, хотя периодически заглядывали и случайные гости. Бармен, завидев Свена, приветливо кивнул и тут же поставил перед ним бутылку холодного пива. Обосновавшись за стойкой, тот практически залпом ее опустошил, утоляя намеренно накопленную жажду. Вторую бутылку, появившуюся так же молниеносно, как и первая, он лишь пригубил, собираясь растягивать удовольствие. Последнее, однако, было немедленно отравлено, когда в кармане зазвонил телефон. Отравлено не самим звонком, а его содержанием. Хлоя, плохо скрывая горечь и разочарование, сообщила, что домовладелец отказался прислушаться к мнению жильцов. Об этом говорил категоричный ответ, доставленный курьером до самых дверей их квартиры. Хлоя сказала, что теперь попробует уговорить жильцов подать совместный иск. Ведь качество оказываемых услуг не стоило даже прежней арендной платы, не говоря уже об увеличенной. Свен ласково попросил ее успокоиться и чем-нибудь отвлечься, а найм адвоката и заявление в суд они обсудят позже. Учитывая расходы на дочь и сына, от которых напрямую зависело их будущее, требовалось поступать весьма осмотрительно. Хлоя согласилась с мужем, пожелала ему хорошо отдохнуть и не слишком засиживаться в баре. Затем повесила трубу. Свен же залпом прикончил вторую бутылку и запросил третью.

Третья бутылка на вкус показалась каким-то ядовитым пойлом, однако завод-производитель упрекать не приходилось. Повернувшись на знакомый голос, Свен узрел Пойндекстера, усевшегося через стул от него.

— Бармен, шампанского! — поднял палец управляющий.

Получив запрошенный бокал, он выпил его с выражением подлинного удовлетворения, закатывая глаза и причмокивания. Потом потребовал еще.

— Празднуем? — хмуро осведомился Стен. — Уж не фиаско ли моей жены?

— А! Это вы, мистер Олдберри? — глянув на него, Юджин просиял как начищенная монета. — Фиаско? А, это по поводу пересмотра решения домовладельца? О нет, что вы, уверяю вас! У меня совсем другая причина.

— Да неужели? — процедил Свен. — И какая же?

— Один малец расплатился со мной пачкой лотерейных билетов, уж не знаю, где он их стащ… достал. Знаете, это которые скретч. Там не обязательно указывать, где именно ты их купил, и ты ли вообще. Просто счищаешь защитный слой, испытывая удачу, — с готовностью изложил Пойндекстер.

— Ближе к делу, — буркнул Свен, предчувствуя очередной удар.

— Кажется, я только что выиграл сто тысяч долларов! — просиявшая физиономия управляющего уподобилась огням рождественской ели.

Свен непроизвольно выругался. Тут-то пиво и показалось ему отвратительными помоями.

— Как, вы за меня не рады, мистер Олдберри?! — притворно изумился Пойндекстер, изображая недоумение и даже обиду.

— Рад. Очень. Мои поздравления, — отрывисто бросил Свен. — Надеюсь, вы теперь отправитесь путешествовать или откроете свое дело, отчего должность управляющего вам будет только мешать.

— Ни в коем случае! — взмахнул руками плюгавый Юджин. — Дело свое я, разумеется, расширю, но оставить столько нуждающихся во мне людей без внимания!.. Нет, я не подведу их ожиданий. Тем более домовладелец увеличил мое ежемесячное вознаграждение за блестящее обращение с вверенным мне имуществом. Я же не могу подвести и его ожидания!

Свену мгновенно стало все понятно. Хлоя напрасно билась лбом в бетонную стену. Хозяина кондоминиума не интересовало благополучие жильцов. Своей уродливой политикой Пойндекстер экономил ему немало денег, и его это более чем устраивало. Более того, не только экономил, но и увеличил прибыль. А люди? Ну что люди? Не нравится — пусть съезжают, их же силком никто не держит. Даже навскидку цифры получались весьма приличными, а это автоматически объясняло и временное назначение Юджина, и последующее постоянное. А чего случись — отвечать тоже будет управляющий, позволив владельцу здания отмежеваться от любых неприятностей. Идеально! Так с чего бы ему прислушиваться к какой-то там активистке и недовольству арендаторов?

Пойндекстер вылакал целую бутылку, не забывая распространяться Олдберри о своем везении и планах как на выигрыш, так и на работу в доме. Свен давно бы ушел, не желая все это выслушивать, но сдержался. Ни один мерзавец сейчас не сгонит его с насиженного места, тем более что это будет сродни окончательному поражению. Юджин ведь заявился в " Золотую подкову" явно не просто так. Отпраздновать свои достижения он мог бы совсем в другой обстановке, однако там не было Свена. В пятничный вечер Свен находился в этом баре, о чем управляющий прекрасно знал. Час, за который иссякала бутылка шампанского, показался настоящей пыткой длиной в целые сутки. Пытка наверняка продолжилась бы, умей Пойндекстер пить. Игристое вино ударило ему в голову, и он был вынужден ретироваться, чтобы не ударить в грязь лицом. Точнее, в пол, куда и так едва не рухнул, насилу удержавшись за стойкой.

— Виски! — коротко обратился Свен к бармену, едва за управляющим закрылась дверь. — Двойной, — подумав, добавил он.

Крепкий напиток отдался в желудке приятным теплом, постепенно распространявшимся по всему телу. Опустошив стакан, Свен заказал второй и только прикоснулся к нему губами, как вдруг услышал за спиной чей-то степенный голос.

— Сын мой, зачем вы губите себя этой отравой? — раздался неожиданный вопрос.

Резко обернувшись, Свен собрался выдать незнакомцу пару ласковых, однако бранные слова замерли у него на языке. До сих пор ему не приходилось обзывать священника, и начинать прямо сейчас как-то не хотелось. А ведь именно священник стоял футах в четырех позади и глядел на него с легкой укоризной.

— Что, святой отец, зашли пропустить рюмашку? — иронично осведомился Свен, несказанно удивленный внезапно открывшемуся зрелищу.

— Нет, — качнул головой священник. — Я заглядываю в подобные заведения совсем с другой целью. Надеюсь хоть кого-нибудь отговорить от употребления коварного зелья. Чтобы хоть несколько душ отказались от порочного пристрастия и вернулись на путь истинный. Вернулись, пока еще не поздно. Дурман, которым вы себя отравляете, способен принести неисчислимые беды. Он лишь кажется безобидным, а на деле таит в себе очень опасную тропу.

— Вам бы миссионерствовать, — заметил Свен.

Нарочито неторопливо он поднес стакан к губам и сделал затяжной глоток. Священник не дрогнул ни единым мускулом. Лишь в его глазах отразилось нечто похожее на горечь.

— Я и был миссионером, — негромко сказал он. — Был, пока однажды не осознал, что души на родной земле нуждаются в божьем пути ничуть не меньше, чем на чужбине. И если мне удастся образумить хотя бы некоторых, я уже не даром проживу свою жизнь.

— И как успехи на столь благородном поприще? — поинтересовался Свен, сделав еще один глоток.

— Если честно, не очень, — вздохнул священник. — Вот и вы явно не настроены на разговор, предпочитая топить себя в ядовитой чаше. А ведь милость божья совсем рядом — только сделай шаг в верном направлении.

— Да неужели?! — расплылся в ядовитой улыбке Свен. — Прямо-таки рядом? Значит, стоит мне отказаться от выпивки — и я тут же буду осыпан милостями божьими?

— В ваших словах звучит плохо завуалированное оскорбление. Не меня, конечно, — чуть нахмурился священник. — Напрасно вы так.

— Так значит, вы хотите поговорить? Что ж, извольте. Знаете, как я вообще начал ходить в бары, святой отец? — внезапно заявил Свен. Допив виски, он сделал бармену знак повторить. — Ведь до них я с женой посещал церковь и к алкоголю не притрагивался.

Священник не был бы священником, не пожелай он выслушать историю из жизни того, к кому обратился сам. Присев на соседний стул, он попросил у бармена стакан апельсинового сока. Свен, подогретый спиртным, от которого начинал основательно хмелеть, не отказал себе в удовольствии высказать кое-что святому отцу. Тот инициирует исповедь, а теперь получит отповедь.

Олдберри никогда не был особо верующим, как и его супруга, но по воскресеньям в церковь все же ходил. Ходил много лет, пока однажды не обнаружил, что хоть какая-то его вера полностью иссякла. И что переступать порог храма, где только говорят о воздаянии, а на деле ничего подобного не происходит, желания у него больше нет. Добродетельность, покаяния, жертвенность, благие дела — интересно, а почему именно за это приходится постоянно получать от жизни оплеухи? Получать тогда, когда всякая сволочь просто купается в роскоши, и то один, то другой мерзавец становится баловнем судьбы. Средства массовой информации прямо-таки пестрят заголовками, извещающими об обогащении очередной черной, насквозь прогнившей души. Добродетель, задвинутая далеко под плинтус, просто задыхается под пятой эгоистичных, самовлюбленных моральных уродов, которым достаются все сливки мира сего. Видимо, достаются от того самого бога, которому как ни молись, а ничего не получишь. Так какой тогда смысл ходить в церковь и возносить молитвы? Нет, дело не в корысти и не в меркантильности. Не ожидая воздаяния непосредственно себе, уж как-то точно не ожидаешь его в адрес всяких подлецов. Политики, бизнесмены, бездари от искусства и даже простые негодяи прямо-таки обласканы Его милостью, в то время как честные, работящие люди живут все хуже и хуже. И удача им ничуть не улыбается — для колеса Фортуны имеются другие кандидатуры, явно более достойные ее благосклонного внимания. Вот и теперь та же песня! Юджин Пойндекстер — такая отъявленная скотина, что пробы ставить негде. Превратил дом в какой-то занюханный гадюшник, продает спиртное несовершеннолетним, распространяет наркотики. И что же? Именно ему достается должность управляющего, а теперь он еще и в лотерею выиграл, причем не тысячу долларов, а сто тысяч! Видимо, именно поэтому Олдберри должен бросить пить и пойти в ближайшую церковь воздавать всевышнему хвалы!

Закончив язвительную речь, Свен шлепнул стаканом о стойку, желая выпить еще. Бармен тут же организовал новую порцию виски. Постоянный клиент никогда не доставлял хлопот, отчего его несколько возбужденное состояние не вызывало опасений.

— Вы обиделись на бога только потому, что жизненные блага достаются кому-то другому? — уточнил священник, давно допивший апельсиновый сок.

— Другому? О, нет, не просто другому. Всякой швали — вот в чем дело, — мрачно процедил Свен. — И уж такому богу точно не хочется возносить какие-либо молитвы.

— Но ведь суть в душе, а не в суетных богатствах мира сего, — напомнил священник. — Впереди — вечность, пред которой меркнут все золотые горы непродолжительной плотской жизни. Вы хоть это понимаете?

— А вы понимаете, что обучение моих детей висит на волоске?! — в голосе Свена послышалась откровенная злость. — И что теперь, благодаря подонку Пойндекстеру, шансы на него критически упали. Тому самому Пойндекстеру, которому ваш милостивый бог подарил сегодня сто тысяч долларов! Подарил не моим детям, а тому, кто их юным друзьям и соседям продает спиртное и наркотики!

Священник, побледнев, хотел было что-то возразить, но Олдберри остановил его взмахом руки.

— Знаете что, святой отец, идите-ка вы отсюда по-хорошему, — ровным голосом сказал он. — Я не желаю вам зла, но и слушать вас более не собираюсь. Со своей жизнью я как-нибудь сам разберусь, без вас и вашего всевышнего. Равно как и с отребьем вроде Юджина.

— Да, святой отец, шли бы вы в свой приход, — внезапно поддакнул бармен. — Не надо отваживать от меня посетителей. За такие деяния симпатий вы здесь точно не сыщете.

Священник поочередно оглядел обоих, внимательно всматриваясь в лица и особенно глаза. На его собственном лице отразилась внутренняя борьба. Потом оно будто угасло. Положив на стойку купюру за сок, он молча встал и так же молча покинул бар.

— Тоже мне святоша, — подмигнул бармен Свену. — Еще налить?

Постоянный клиент выразил согласие и вскоре снова оказался со стаканом виски. Хорошенько его пригубив, он почувствовал, как хмель в голове набирает силу.

— Хорош святой отец, — проворчал он в никуда. — Может, прикажете еще свечку господу поставить за то, как он облагодетельствовал Пойндекстера?

— А кто сказал, что это сделал бог? — внезапно послышался справа чей-то приятный баритон.

Нет, решительно сегодня был день неприятных встреч и раздражающих диалогов! В очередной раз повернувшись, Свен узрел какого-то типа, по виду напоминавшего английского денди. Кажется, тот уже сидел за стойкой, когда он явился в бар. Его утонченные черты лица соответствовали поистине аристократическим пальцам. Аккуратно подстриженные светлые волосы оттенял темный дорогой костюм в полоску, наверняка стоивший больше, чем годовой доход Свена. Поверх шелковой бордовой рубашки протянулся изысканный галстук. В приветливых голубых глазах сверкали задорные искорки, хотя не иначе как спьяну они одновременно казались черными и бездонными. Встряхнув головой, Свен провел рукой по лицу и наваждение исчезло. Исчезло и желание ответить незнакомцу какой-нибудь грубостью. Удивительно приятная внешность и элегантный костюм располагали совсем к другому общению.

— Что вы имеете в виду? — только и спросил Свен вполне себе миролюбиво.

— То и имею. Кто сказал, что все эти блага сотворил именно бог? — повторил незнакомец, несколько перефразировав свои слова.

— П-ф-ф-ф. А кто же еще? — недоуменно пожал плечами Свен.

Приятный незнакомец повременил с ответом. Окинув взором разделявшее их расстояние, он попросил дозволения перебраться на соседний стул. Так им будет удобнее беседовать. Свен не возражал. Незнакомец тут же устроился рядышком, не забыв прихватить свой бокал красного вина. Какого-то уж слишком красного, будто в него вместо дара виноградной лозы налили крови.

— У меня, знаете ли, сегодня хорошее настроение, — пояснил английский денди. — Обычно я не столь разговорчив, однако эпизод со священником меня позабавил. Полагаю, моя откровенность все равно ничего не изменит, а посмотреть на вашу реакцию — весьма интересный опыт.

— Реакцию на что? — нахмурился Свен.

— Повторю в третий раз. С чего вы взяли, что все упомянутые вами блага достаются людям именно от бога? — невероятно мило улыбнулся незнакомец.

Вконец сбитый с толку Свен потребовал объяснений.

* * *

Незнакомец обладал каким-то непостижимым талантом располагать к себе окружающих. Потягивая красное вино, он охотно говорил, не вызывая ни малейшего раздражения своей болтовней. Впрочем, слово " болтовня" в данном случае совершенно не подходило. Скорее, денди вел весьма странные речи, способные либо выставить его сумасшедшим, либо заподозрить в откровенном издевательстве. Ни того ни другого не происходило. Свен внимательно слушал, иногда задавая вопросы. Незнакомец любезно отвечал и тут же вновь пускался в свое необычное повествование.

Бог, говорите? А бог ничего и не делал. Награждать всяких мерзавцев и иже с ними в его замыслы уж точно не входило и не входит. Все блага, которые сыплются на людей не лучшего душевного пошиба, приходят совсем с иной стороны. Однако не стоит воображать, что там практикуют альтруизм; бескорыстно, в пику господу богу холят и лелеют всякую гниль. У того, кто этим занимается, имеется очень даже серьезный расчет, основанный на не менее серьезном подходе. Все возвращается сторицей, с такими процентами, которым позавидует любой банкир, да и вообще все банки вместе взятые. Обласканные люди черны и слабы. Они хотят еще и еще. И они это получают. А глядя на них, хотят и другие. В результате и выходит такой урожай, которого в иных обстоятельствах пришлось бы ждать очень и очень долго, и то не факт, что он бы вызрел.

— Простите, мистер… э-э-э… — протянул Свен, внезапно сообразив, что позабыл узнать имя приятного незнакомца.

— Лайтинг, — послышалась любезная подсказка.

— Простите, мистер Лайтинг, но я так и не понял, кто именно раздает означенные блага? — пригубив виски, недоуменно осведомился Свен.

— Ох, мистер Олдберри, это же так очевидно. Не обижайтесь, но вам, видимо, хмель изрядно ударил в голову, раз вы до сих пор умудрились не сообразить, — сверкнул белоснежными зубами английский денди.

— А просто сказать нельзя? Без подтрунивания, — фыркнул Свен.

— Но ведь это и впрямь очевидно, — развел руками мистер Лайтинг. — Это дьявол, мистер Олдберри. Самый обыкновенный дьявол.

Да, Свен действительно прилично захмелел, однако у него хватило ума тут же заметить очевидную нестыковку.

— Э, нет, мистер Лайтинг! Тут вы говорите явную ерунду! — воскликнул он, качнувшись на стуле. — Дьявол ничего просто так не делает! Насколько я помню, чтобы получить от него что-то, требуется отдать собственную душу, ни больше, ни меньше!

— Так он и так ее получит! Без всяких контрактов и всех этих нелепых подписей кровью! — рассмеялся английский денди. — А сверх того — уйму других душ. Вы правы только в том, что он действительно просто так ничего не делает.

— Это как это? — опешил Свен, чей мыслительный процесс основательно тормозился проглоченным виски.

— Вы в самом деле все еще не понимаете? — похоже, вполне искренне удивился мистер Лайтинг. — Что ж, давайте поясню подробнее. Все равно вы вряд ли потом вспомните этот разговор, учитывая, сколько уже выпили и сколько еще собираетесь выпить. Во всяком случае, его детали.

— Весь внимание, — отозвался Свен, продолжая пригублять крепкое спиртное.

Дьявольский расчет был очень прост и вместе с тем невероятно гениален. Бесплатно, без всяких проявлений себя, он намеренно осыпает благами всяких негодяев, вызывая в человеческом обществе чувство несправедливости. Очень острое чувство несправедливости. Пока моральные уроды благоденствуют, обласканные жизнью, другие все сильнее чувствуют себя этой жизнью обделенными. Жизнью и богом. И даже не догадываются, что отнюдь не бог ведет эту игру, управляя Фортуной столь возмутительным образом. Бездарность на вершине, талант на дне. Алчные мерзавцы имеют все, альтруистам и раздавать нечего. Подлецы исцеляются, дети умирают. Одним все сходит с рук, они обогащаются, купаются в роскоши. Другие прозябают в нищете, постоянно ощущая на себе удары судьбы и не имея в своем багаже ничего кроме добродетели. Которая, между тем, все больше обесценивается, глядя на такое вопиющее неравенство. В итоге она все больше и забывается, а люди, некогда честные и праведные, сворачивают на совсем другую стезю. Ту, которая сулит им долгожданное воздаяние. Сулит и приносит.

— Но откуда же тогда берется выгода? — потер переносицу Свен. — Взамен полученных даров дьяволу никто ничего не обещал и никаких договоров с ним не подписывал.

— А в этом нет никакой необходимости, — парировал мистер Лайтинг, умудряясь и говорить и прихлебывать красное вино. — Все эти " обласканные жизнью" — они сами к нам в итоге загремят, когда отойдут в мир иной. Изначально порочные, благодаря означенным дарам они самостоятельно раздуют свои грехи до астрономического уровня. Раздуют так, что отправятся прямой дорожкой в ад.

— Допустим, — подумав, протянул Свен, как-то не обратив внимания на это странно прозвучавшее " к нам". — А в чем пресловутые проценты? Ну, получит дьявол того, кого и так собирался получить. В чем выгода?

— Выгода в том, мой непонятливый друг, что другие, глядя на этих господ, все больше отворачиваются от бога и все чаще обращаются к дьяволу, — мягко улыбаясь, пояснил английский денди. — И число их, сломленных вопиющей несправедливостью, растет и растет. И вот с них уже берется плата. Потому что обращаются они САМИ.

— Вы хотите сказать, что дьявол вершит удачу для одних, ее явно не заслуживающих, чтобы соблазнить других? — хмыкнув, уточнил Свен.

— А что есть удача, мистер Олдберри? — усмехнулся приятный собеседник. — Зеленый клевер с четырьмя лепестками? Удача, знаете ли, штука опасная. Никогда наперед не знаешь, от кого именно она исходит.

Свен машинально перевел взгляд на левый лацкан пиджака мистера Лайтинга, который тот будто нарочито оглаживал большим пальцем. Там, замеченный только сейчас, был приколот значок в виде четырехлистного клевера. Замеченный сейчас только потому, что черное на черном плохо различимо, ибо означенный клевер был именно такого цвета.

— И что означает сие украшение? — поднял как бровь, так и стакан все сильнее пьянеющий Свен.

— Иное воплощение удачи, мистер Олдберри, — лукаво блеснув глазами, пояснил английский денди. — Той удачи, которой людям лучше бы всячески избегать.

— А вы-то зачем его носите? — допив очередную порцию виски, Свен запросил у бармена еще.

— Его носят все, кто приходит на зов, — приятный баритон прозвучал особенно бархатисто.

— Какой зов? — тупо осведомился Свен.

— Зов тех, кто разуверился в справедливости. Разуверился в боге и готов обратиться к дьяволу, — совершенно невозмутимо ответил денди.

Свен на минутку опешил, окидывая собеседника мутноватым взором. Затем громко рассмеялся.

— А сейчас, мистер Лайтинг, вы мне заявите, что вы и есть сам Сатана! — воскликнул он, захлопав в ладоши. — Браво! Отличная история! Я в нее даже почти поверил!

— О нет, я фигура куда более скромная, — рассмеялся и незнакомец. — Я лишь прихожу от его имени. Прихожу вершить Черный клевер.

Здесь веселившийся Свен снова попросил более внятных объяснений. И он получил их сполна.

Носители Черного клевера приходят на зов заблудших душ, вконец удрученных несправедливостью этого мира. Несправедливостью, которую как раз Черный клевер регулярно и подстраивает. И вот уже с таким носителем темного четырехлистника в той или иной форме заключается договор. Вовсе не обязательно в виде классической бумаги с кровавой подписью. Это может быть какое-то обязательство, требование ответной услуги. Словом, все то, что вынудит отчаявшуюся душу ступить на скользкий путь, который, в конце концов, заведет ее в гиблое болото. И оттуда она уже не выберется.

— Еще немного, и я вам действительно поверю, — Свен задорно грохнул пустым стаканом о стойку. — Во всяком случае, в то, что вы состоите в некой секте и сами на полном серьезе верите в свои же россказни. Однако откуда вы знаете к кому приходить? Вам письма, что ли, шлют?

— Так я их слышу, — мистер Лайтинг приложил два пальца к виску. — Слышу все обращения, ясно и отчетливо. Какие-то тише — от тех, кто еще не до конца решился, — какие-то громче. И отправляюсь к тем, кто окончательно созрел и готов ступить на путь погибели. Кстати, из вашего дома их уже четыре.

— Вам бы к психиатру отправиться, с голосами-то в голове, — присочувствовал Свен.

— Не каждый голос в голове — сумасшествие, мистер Олдберри, — веско заметил английский денди. — Но, в конечном счете, это не имеет значения. Лучшее, что могут сделать люди — это к ним ни под каким видом не прислушиваться.

— Лично в моей голове сейчас звучит голос, который требует еще выпить. А также голос жены, отчитывающей меня за сегодняшнюю попойку, — усмехнулся Свен.

— Это в вас говорит чрезмерная доза спиртного, провоцируя на добавку, плюс ваша собственная совесть. Совсем как бы другое, — прищурился человек с черным клевером.

— Вы занятный собеседник, мистер Лайтинг, — Свен шлепнул ладонью по барной стойке, то ли от прилива эмоций, то ли просто стараясь удержать равновесие.

— Вы тоже, мистер Олдберри, — вернул комплимент денди. — От одной стороны отвернулись, но и к другой не оборотились. Полагаетесь только на себя, да и сила воли у вас неплохая. Достойно уважения. Не то, что этот священник.

— А он тут при чем? — не понял Свен.

— Религиозный глупец, развернувший борьбу совсем не на том фронте, на котором следовало бы, — неторопливо отозвался мистер Лайтинг. — Он фанатично лечит последствия и борется с симптомами болезни, слепо не видя саму болезнь. Или игнорируя ее по той же слепости. Не о том говорит и не то делает. Чего и удивляться его более чем скромным результатам. Кстати, большинство из тех, кого он " наставил на путь истинный" с него уже свернули, благополучно угодив в наши гостеприимно распахнутые объятия. Какая ирония, не правда ли?

Основательно набравшийся Свен снова рассмеялся, уже и сам не отдавая себе отчет, над чем именно. Он и лицо священника-то теперь едва помнил, будто в тумане. В тумане начинало казаться и убранство бара, и его посетители. Вблизи, впрочем, он все еще видел вполне приемлемо, чтобы продолжать занимательную беседу с приятным незнакомцем. Правда, означенного незнакомца в глазах было уже больше, чем один. А может, их и впрямь было больше? Может, рядом с ним сидели другие, похожие на мистера Лайтинга как родные братья? Вульгарно икнув, Свен освежился очередной порцией виски.

— А хотите я помогу с вашими бедами, мистер Олдберри? — внезапно осведомился английский денди, и в его взоре появился странный блеск. — Давайте сотрем вашего недруга, этого мерзавца Пойндекстера в порошок. И суток не пройдет, как он окажется в камере, а затем загремит в тюрягу на очень долгий срок. Вы же по справедливости займете место управляющего и сможете не беспокоиться о завтрашнем дне ни для себя, ни для своей семьи. Ваши дети без проблем закончат обучение и устроятся на престижные места. Как вам такое предложение?

Покачиваясь на стуле, Свен облизнул слегка пересохшие губы. Мутновато глянув в лицо незнакомцу, он попытался собрать мысли в кулак, а затем криво улыбнулся.

— И сейчас, конечно, вы мне подсунете на подпись какую-нибудь бумагу, — сумев удержать связность речи, протянул он. — Нет уж, дудки, мистер Лайтинг! И не потому, что я вам верю или чего-то боюсь. Просто шутка затянулась, а я, знаете ли, в таких представлениях не участвую.

— Понимаю, — кивнул английский денди. — Настаивать не стану. У меня и без вас широкая клиентура.

— Так не пора ли ей заняться? — ехидничая, поднял палец Свен. — А то вы уж сколько часов тут в баре прохлаждаетесь. Так дела не делаются!

— Вы совершенно правы, мистер Олдберри, — кивнул собеседник. — Только я не прохлаждался, я ждал подходящего вызова. Ждал, когда плод созреет, и вот он созрел.

— Тогда поспешите! — притворно обеспокоился Свен. — Вам же еще добираться до клиента!

— О, за это не волнуйтесь, дорогой друг, — сверкнул зубами денди. — Знаете, почему меня зовут Лайтинг? Потому что я способен мгновенно перемещаться туда, откуда исходит зов.

— И куда же сейчас, если не секрет? — хихикнул Свен.

— К созревшему плоду, — напомнил собеседник. — Этот плод потянет за собой и вас, мистер Олдберри.

— С чего бы вдруг? — фыркнул Свен.

— Потому что этого человека вы очень хорошо знаете, — с необычными нотками в голосе произнес незнакомец. — А теперь — разрешите откланяться. Приятно было поболтать.