ЧЕРНЫЙ КЛЕВЕР 1 страница

КОТЛОВАН

Рано или поздно за все приходится платить.

В цеху было довольно душно. Огромные, никогда не открывающиеся окна, которые, казалось, последний раз отмывали лет двадцать тому назад, все же пропускали потоки солнечного света, вместе с которым в обширное помещение просачивалась жара. Гудела вытяжная вентиляция. От многочисленных станков исходил густой запах машинного масла, смешиваясь с ароматами керосина и бог знает чего еще.

Несмотря на то что трубы вытяжной вентиляции надрывались на разные лады, в цеху казалось непривычно тихо. Четверть часа назад электрики обесточили все помещение, сподобившись наконец-то разрешить накопившиеся проблемы, от которых уже не первый раз страдало несколько производственных участков сразу. Станки молчали. Большие и малые, сейчас они временно лишились своих мастеров, которые, вытерев руки изрядно промасленной ветошью, в данный момент кучковались в курилке и комнате отдыха, и лишь немногие оставались в цеху, явственно злословя насчет снующих тут и там с озадаченным видом электриков.

Джон Спрингс, вытирая с раскрасневшегося лица струящийся пот, медленно вышагивал по цеху, вертя головой в поисках своего давнего приятеля. Возможно, здесь было все же не так тяжко, как ему казалось, ибо после вчерашней гулянки самочувствие достойного слесаря оставляло желать лучшего. Однако если бы не вентиляция, он, наверное, уже свалился бы без памяти где-нибудь в груду причудливо скрученных металлических стружек. На его счастье, вытяжка запитывалась от другого энергоисточника, нежели весь цех, и даже теперь, когда последний был полностью обесточен, продолжала свою бесценную в царящей духоте деятельность. Может быть, работавшие здесь люди и не замечали того, что условия их труда были очень далеки от идеальных, но Джон, сердце которого в данный момент выстукивало какую-то бешеную африканскую пляску, а сосуды пытались поставить своеобразный рекорд по сужению проходимости, слишком явно ощущал всю эту пагубную сущность для его исстрадавшегося похмельного организма.

Участок Джона находился неподалеку, но сейчас казалось, что он прошел уже добрую милю, а объект его интереса все еще не показывался в поле зрения. Разумеется, Спрингс предпочел бы, чтобы его приятель работал парой этажей выше, в чистом и кондиционируемом офисе, куда и заглянуть было бы гораздо приятнее. Увы, они были птицами не того полета. Пока кто-то протирал штаны, уткнувшись в экраны компьютеров, некоторым приходилось в поте лица зашибать деньгу, работая руками в далеко не самом уютном по части комфорта окружении. Джон прекрасно помнил лица этих зазнаек, когда ему случалось оказываться в их вотчине по делу, и их косые взгляды, которые они бросали на его промасленную спецодежду, явственно и неодобрительно крутя носом. Те еще белоручки. Да что бы с ними было, кабы не рабочие с нижних этажей? Пошли бы по миру со всеми своими дипломами и сертификатами!

" Черт побери, да где же этот болван Райдер?! " Мысль, словно громкий крик, отдалась в черепной коробке болезненным импульсом, исказив лицо Джона мученической гримасой. Его уже давно подмывало махнуть на приятеля рукой и использовать столь кстати подвернувшийся длительный перерыв для собственного удовольствия, но в нем говорило чувство товарищеского долга. Ведь вчера Райдер набрался спиртного не меньше его самого, и вряд ли сейчас чувствовал себя намного лучше. Хотя, надо признать, этот везунчик переносит последствия их маленьких мужских радостей гораздо лучше самого Джона. Вот же дал бог здоровья!

Тяжело вздыхая, Джон продолжал пробираться между рядами станков и наконец заметил своего приятеля. Боб Райдер, мастер-токарь и его давний закадычный знакомец, стоял прислонившись к одной из опорных колонн, потягивая воду из пластиковой бутылки и непринужденно болтая с двумя другими рабочими. Судя по лицу, его одолевали страдания, схожие с теми, которые испытывал Спрингс, однако все же в куда меньшей степени. У Боба еще были силы улыбаться и отпускать в адрес копошащихся электриков остроумные замечания насчет их профессиональной квалификации и количества серого вещества в черепной коробке. Парочка его собеседников обменивалась репликами в том же духе, злословя по поводу того, откуда у этих " повелителей бога Динамо" произрастают конечности, находящиеся у нормальных людей в верхней половине туловища.

Заметив приближающегося Джона, Райдер кивнул ему, продолжая что-то говорить своим коллегам. Спрингс в ответ подмигнул, сделал пальцами какой-то странный знак и повел бровями в сторону, слегка мотнув головой. Лицо Боба немедленно оживилось. С профессионализмом завзятого шпиона мимикой и жестами он тут же отсемафорил " ты иди, я догоню" и стал вежливо раскланиваться с собеседниками.

Догнал он Джона уже на лестнице, пока тот, отдуваясь как паровоз, со страдальческим видом штурмовал ступеньку за ступенькой.

— Здорово, Джон, — сказал он, протягивая ему свою здоровенную лапищу, глядя на которую трудно было сразу уразуметь, что она с ювелирной точностью могла управиться со сложнейшими деталями. — Что-то ты неважно выглядишь. Черт побери, должно быть мы вчера и впрямь здорово перебрали!

— Привет, Боб, — Спрингс выдавил из себя страдальческую улыбку, отвечая вялым пожатием. — Есть маленько. А все ты! Кто кричал " поедем к Анжелине, поедем к Анжелине! " как раз тогда, когда самое время было отправляться домой? Не удивлюсь, если мы там еще и задолжали. Я так лично вообще плохо помню последнюю часть нашего вечера. Черт бы побрал тебя вместе с твоей Анжелиной и всем ее притоном!

— Да ладно тебе, Джон, — смущенно хихикнул Райдер. — Что-то я не припомню, чтобы вчера ты был недоволен.

— Умник! Как будто не знаешь, как нам сносит голову под винными парами. Хорошо еще, что не загремели ни в какую передрягу, как в позапрошлый раз. Иначе моя дорогая женушка, разрази ее гром, точно выставила бы меня на улицу.

— Да уж, не хотелось бы снова вляпаться в подобную историю, — Боб отсчитывал ступеньки следом за Спрингсом. — Кстати, а что ты тут делаешь? Разве тебе не полагается быть сейчас на рабочем месте?

— Так же, как и тебе, — усмехнулся Джон, подходя к заветной двери, ведущей на технический этаж.

— С чего бы это? Наш-то цех обесточили, ведь доблестные электрики дотянули ситуацию до последнего. Теперь неизвестно, сколько они будут возиться. Похоже, они сами не знают, с чего начинать и где смотреть.

— Вот и у меня так же. Выяснилось, что какой-то там их узел в том числе отвечает и за часть моего участка. Не знаю, какой законченный кретин обустраивал их хозяйство, но вместе с твоим цехом они вырубили и часть слесарных помещений, так что я теперь, как и ты, имею полное право отдыхать. И что-то мне подсказывает, что протянется все это до конца рабочего дня.

— Эх, свалить бы домой, подальше от всей этой кухни и прилечь вздремнуть у телевизора, — мечтательно произнес Райдер.

— Ага, держи карман шире! — Джон смачно сплюнул, открывая дверь. — Если у нас с тобой нет работы хотя бы и на самых законных основаниях, отсюда нас никто не отпустит. Будем торчать тут в ожидании, когда эти болваны закончат свою мышиную возню и возобновят подачу электричества. Ведь якобы это может произойти в любой момент, хотя, готов поклясться, закончат они, в лучшем случае, только к ночи.

— Да уж… Черт, голова болит! Сейчас бы куда-нибудь на свежий воздух. Я бы полежал на травке у реки где-нибудь в теньке.

— Ну, твою голову мы сейчас поправим, — заговорщицки улыбнулся Джон, отчего его лицо покрылось целой сеточкой хитрых складочек.

Технический этаж по обыкновению был темен и пуст. Свет, слабо просачивающийся из маленьких, до невозможности грязных оконец, кое-как выхватывал из темноты разнообразные громоздкие конструкции, басовито гудевшие в такт вибрирующей вентиляции. Многочисленные трубы неведомого предназначения разбегались в разные стороны, то тут, то там спутываясь в загадочные змеиные клубки, которые даже и шипели по-змеиному вырывавшимися струйками пара. Где-то вдали тускло светили себе под нос дежурные лампочки. Несмотря на то что люди здесь бывали довольно редко, за этажом относительно сносно следили. Хотя, конечно, стоило сделать два шага в сторону от проторенных проходов, как вокруг начинали бросаться в глаза почерневшие от многолетних грязевых наслоений стены, груды мусора и толстый слой пыли, один вид которой заставлял думать, не состоит ли она в некотором родстве с лунной поверхностью. Кругом стоял умеренный, но могучий гул, в котором совершенно терялись шаги уверенно идущих по красно-белому кафелю людей.

Спрингс и Райдер, петляя между всевозможными конструкциями и нагромождениями всякого хлама, пробирались в дальнюю часть этажа, где у них давным-давно было облюбовано уютное местечко. С этим замечательным закутком их познакомил еще старик-лифтер, уж два года как уволившийся на покой и теперь коротавший свои деньки за удочкой, таская из реки уцелевшую рыбу и потягивая дешевое пиво, купленное на средства своей небогатой пенсии. Они давно привыкли к окружающей обстановке, предназначение большей части которой оставалось для них полнейшей загадкой, и к царящему вокруг мерному гулу. Спрингс и Райдер приходили сюда, когда выгадывалось время на перерыв и возможность пропустить стаканчик-другой в спокойной атмосфере.

Добравшись до облюбованного и обжитого места, Боб тут же плюхнулся на скамеечку. Закуток представлял собой образованное старыми, свезенными сюда гардеробными шкафчиками и прочей списанной мебелью подобие отдельной комнаты. Неподалеку находились расположенные в самом конце этажа умывальник и туалет, которыми кроме двух друзей, похоже, никто не пользовался, а также пара-тройка запертых на ключ служебных каморок неизвестного предназначения. Толстый слой пыли на висячих замках красноречиво свидетельствовал о том, что люди давно не интересовались содержимым этих комнатушек, из чего следовал вывод, что либо находящееся в них оборудование долгие годы работало исправно, либо же давно накрылось и никому до этого не было ни малейшего дела.

Пока Райдер, рассевшись на скамеечке, вытянув ноги, сосредоточенно изучал черные полоски грязи под ногтями, Джон развел кипучую деятельность, которая изрядно подогревалась предстоящим принятием столь вожделенного лекарства от всех его болезненных ощущений. Накрыв старый, но все еще крепкий металлический столик пожелтевшей газетой, он извлек из ближайшего шкафчика тарелку и два стаканчика. Следом за ними, как по волшебству, на столе объявились колбаса, зеленый лук и пузатая бутылка виски. Боб даже облизнулся, глядя на этот появившийся словно из ниоткуда натюрморт.

— Откуда такое богатство? — спросил он, мигом забывая про свое увлекательное занятие и жадно пожирая глазами выставленное угощение.

— В отличие от некоторых я всегда думаю о завтрашнем дне, — заметил Джон, быстро нарезая колбасу и постукивая ножом по столу.

Райдер хищно втянул ароматный запах и тут же, ухватив своей лапищей бутылку виски, занялся ее пробкой. Едва с ней было покончено, он, не теряя времени, плеснул ее содержимое в стеклянные стаканчики.

— Завидная реакция, — усмехнулся Спрингс, подхватывая свою порцию под красноречивым взглядом приятеля. — Твое здоровье!

Друзья мигом опорожнили посуду от горячительного напитка. Кинув в рот пару кусков колбасы и усердно жуя, Боб тут же наполнил стаканчики вновь. Джон, пока что ограничившись только зеленым луком, против такой поспешности ничуть не возражал. Звякнув стеклянными стенками, парочка снова выпила. Боб, отдуваясь, откинулся назад, прислонившись спиной к одному из шкафчиков. По его лицу начала расползаться блаженная улыбка. Спрингс, положив локти на стол, медленно слюнявил пучок зеленого лука и чувствовал, как благостное тепло, появившееся в недрах его желудка, начинает быстро распространяться по всему телу. Головная боль стала отступать, а сердечный ритм более не норовил разорвать ему грудь. Члены охватило расслабленное состояние, и Джон даже повел носом в сторону теперь уже ароматно запахшей колбасы, которую давно уже усиленно употреблял его приятель. Кажется, виски подействовало самым благоприятным образом.

Вдруг со стороны прохода что-то мелькнуло. Кажется, запах колбасы заинтересовал не только собутыльников. В закутке словно из-под земли объявился здоровенный черный котище с красивым белым треугольничком на грудке, зелеными глазами и могучими лапами. Гладкая короткая шерсть отливала загадочным блеском, а усатая морда оживленно принюхивалась к дразнящему аппетит запаху. С громким мурлыканьем котище тут же принялся обхаживать Джона, подкатывая к нему то одним боком, то другим и трясь головой о его ноги с таким усердием, что чуть не сдвинул человека со скамейки.

— А, Томас, — ласково сказал Джон, наклоняясь, чтобы погладить кота. — Кажется, ты день ото дня все толще и толще.

Кот тихонько мякнул и легонько, но выразительно прикусил протянутые пальцы.

— Ты ему сперва угощение дай, а потом уже гладь, — рассмеялся Райдер, глядя на эту сцену.

Джон улыбнулся, взял со стола кружок колбасы и бросил коту. Тот поймал его лапой на лету и тут же отправил в пасть, слопав добычу в считанные секунды.

— Ну и проглот же ты, приятель, — хохотнул Спрингс и протянул коту еще один кусок, побольше.

Томас осторожно взял из рук протянутый кусок, положил перед собой на пол и принялся усиленно грызть, поворачивая морду то одной, то другой стороной.

— Еще бы он не был таким здоровым! — заметил Боб, снова наполняя стаканы. — Жрет как лошадь. Ты ж его постоянно подкармливаешь, а ведь он наверняка промышляет и у других. И охота тебе тратить деньги на этого зверюгу, тем паче что у нас на заводе их тьма-тьмущая.

— Да ты посмотри, какой красавец, — сказал Джон, принимая приглашение выпить и опрокидывая третью порцию, после чего и сам отправил в рот кружок колбасы. — Где ты еще видал такого котища? — добавил он с набитым ртом. — Готов поспорить, он приходится родоначальником большей половине местной мохнатой братии.

Он снова принялся гладить кота, который на этот раз запрыгнул к нему на скамейку и устроился рядышком, продолжая громко мурлыкать, щуря свои зеленые глазищи. Спрингс снова протянул ему кусочек колбасы, и Томас мигом уплел угощение, прервав свою одобрительную серенаду громким сглатывающим звуком.

— Кстати, а что сказала твоя благоверная по поводу наших вчерашних похождений? — ухмыльнулся Райдер, принимаясь за зеленый лук. — Думаю, твой вид, когда ты наконец заявился домой, был достаточно красноречив.

— А… — махнул рукой Джон. — Как обычно. Устроила скандал и отправила спать на кушетку. Впрочем, я ее не виню. Должно быть, от меня здорово разило спиртным, ибо, проснувшись наутро, я сам едва не задохнулся от того, что творилось в комнате.

— Так и не возьму в толк, кто у вас в доме командует, — заметил Райдер. — То ли ты, то ли твоя жена. Давно бы уже расставил все точки над " i".

— Ага, и жить разведенным, как ты? Что-то не хочется. Ты постоянно хвастаешься своей свободой, да вот только твоя халупа выглядит так, словно в ней располагается филиал городской свалки. Да и жрешь ты что попало…

— Что верно, то верно, — вздохнул Боб. — Но за все приходится платить.

Разомлевшие приятели принялись вести неторопливый разговор. Джон, которому наконец-то как следует полегчало, потягивал виски, закусывал и гладил кота, и палка колбасы постепенно перекочевывала сразу в три желудка. Настроение его улучшилось, и мир более не казался такой уж мрачной и безысходной дырой. Трудно сказать, только ли виски повлияло на перемену его настроения, которое больше не отягощалось похмельным состоянием. Скорее всего, причиной был и горячительный, расширивший сосуды напиток, и довольно мурлыкающий черный кот Томас, поглаживание которого здорово успокаивало нервы.

* * *

Том Харрисон заглушил двигатель и вышел из машины не в самом радужном настроении. С утра ему уже несколько раз позвонили по поводу случившегося аврала в одном из цехов, оторвав от важных дел. Хотя он напрямую и не имеет к происходящему никакого отношения, все же ему представляется прекрасный случай свести кое с кем счеты, раз уж он занимает пост коммерческого директора в этой дыре. Уж теперь он составит прекрасный отчет о служебном несоответствии некоторых лиц. Самое время бы радоваться, да вот день неподходящий. Потеряет он больше, чем приобретет. Но и упускать такую возможность нельзя. Надо лично заявиться на проблемный участок и устроить жуткий разнос, после чего можно будет отправиться к себе в кабинет и составить подробнейший отчет о происходящем с соответствующими рекомендациями. И Том Харрисон не будет Томом Харрисоном, если после этого не полетят головы. Однако да, настроение у него ни к черту. Еще этот болван охранник провозился с воротами. Как будто не видел, что он едет. Если этот лентяй не может загодя вовремя открывать ворота, пусть катится ко всем чертям на все четыре стороны — на его место можно найти десяток других.

Тощий, в дорогом черном костюме и лакированных ботинках Харрисон, заперев свой новенький лэндкрузер, раздраженно проследовал к дверям и направился прямиком в обесточенный цех. Вскоре там раздался его резкий, излишне высокий голос, которым он честил всех и вся, обвиняя опешивших электриков и их бригадира в саботаже, вредительстве и попытке обанкротить фирму. Вскоре на шум явился главный энергетик, и Харрисон затеял с ним конфликт на служебной почве, злорадно ухмыляясь и недвусмысленно давая понять, что теперь некоторые наконец-то лишатся своих постов. Энергетик, не давая вовлечь себя в переходящую на личности провокацию, сухо отвечал дежурными фразами, аргументируя их профессиональными пояснениями, о сути которых мало смыслящий в техническом плане Харрисон имел самое смутное представление. Кажется, энергетик предвидел такой поворот дела и заранее к нему подготовился. Это отнюдь не добавило коммерческому директору хорошего настроения.

Харрисона на заводе не любили. Высокий худощавый блондин вызывал неприязнь у большей части сотрудников, и тому это было прекрасно известно. Судя по лицам сгрудившихся вокруг рабочих, их симпатии сейчас были явно на стороне электриков, хотя до появления Харрисона они едва ли не честили их на все корки.

Битых полчаса Том препирался с главным энергетиком и его сотрудниками без особого успеха. Распаляясь с каждой минутой все больше, он некоторое время назад уже понял, что сейчас ему лучше всего отступить, сохраняя лицо, и теперь подыскивал для этого удобную лазейку. Выбрав момент, он с надменным видом развернулся и ушел, бросив напоследок через плечо, что " он этого так не оставит", и что " кое-кто в самом скором времени за это ответит". Демонстративно хлопнув дверью, Харрисон спешно принялся подниматься по лестнице, стремясь как можно быстрее попасть в свой кабинет, где он, вооруженный пером, бумагой и личными делами сотрудников, а также многочисленными кляузами и докладными записками, сможет организовать подготовленную и обстоятельную атаку на ненавистных ему людей. Ворча себе под нос что-то не особо лестное в адрес главного энергетика и заместителя директора по производству, Харрисон не особо глядел себе под ноги. Во всяком случае, пока явственно не вступил во что-то мягкое и склизкое, после чего ему в нос тут же ударило сильное зловоние. Бросив взгляд вниз, Том увидел, что его лакированный ботинок основательно въехал в нахально расположившийся на одной из ступенек здоровенный продукт кошачьей жизнедеятельности. Харрисон побагровел. Какого черта здесь творится, если руководящий состав вляпывается на лестнице в кошачье дерьмо, которое никто не убирает! Здесь что, завод или приют для бездомного зверья?! Мало того, что эти блохастые твари расплодились сверх всякой меры, дак они еще и гадят где попало. Конечно цеха будут простаивать без работы, а оборудование выходить из строя, если тут работают такие сотруднички, что даже дерьмо с лестницы никто не убирает! Ух, подвернись ему под руку та тварь, которая навалила здесь эту мерзость, с каким наслаждением он свернул бы ей шею.

Том принялся нервозно оттирать ботинок о соседние ступеньки, но получилось еще хуже. Зловонная масса растерлась по всей подошве и ее краям. Воняло гадостно. Черт побери, он просто не может появиться в офисе весь в кошачьих испражнениях! Что же делать? Харрисон принялся лихорадочно соображать. Надо как-то отмыться. Не уборщицу же звать — это можно будет сделать потом, когда придет время ткнуть кого-нибудь носом в эту благоухающую размазанную кучу. Том неожиданно вспомнил, что только что прошел технический этаж, в дальнем конце которого должен быть туалет с раковиной, где никогда никого не бывает. Он и сам там бывал всего пару раз по служебной необходимости, когда проводилась очередная инспекция. Самое подходящее место, чтобы привести себя в порядок. Недолго думая, он развернулся и спустился на один пролет вниз. К счастью, эта дверь никогда не запиралась, и он мог беспрепятственно пройти по своим делам. Дернув дверную ручку и очутившись в полумраке технического этажа, насыщенного мерным басовитым гулом, пылью и паутиной, Харрисон, прищурившись, сориентировался в пространстве и попытался найти выключатель, однако его усилия не увенчались успехом. Злобно чертыхнувшись, Том осторожно зашагал в полумраке в направлении тускневшей вдали лампочки, переступая через змеящиеся по полу кабели и трубы и стараясь не касаться одеждой чего-нибудь из окружающей обстановки.

Пока он таким образом пробирался к своей цели, распространяя вокруг крайне неприятный запах, его мысли снова переключились на происходившее несколькими этажами ниже и на то, как именно он будет претворять в жизнь свой план нападения.

Чем дальше он пробирался, тем тише становился окружающий гул, ибо вибрирующее, гудящее и трясущееся оборудование оставалось позади, равно как и трубы с вырывающимися струйками пара. В этой части этажа было гораздо спокойнее, далекая лампочка становилась все ближе, а мысли Харрисона — все отчетливее, ибо их больше не заглушали технические шумы разнообразных устройств. Вместе с тем Тому вдруг почудилось, что откуда-то спереди доносятся человеческие голоса. Он даже остановился, прислушиваясь, не мерещится ли ему, ибо только этого ему и не хватало. Нет, определенно впереди кто-то говорит, и, судя по всему, не один. Кого еще сюда принесло? Крадучись, Харрисон снова двинулся вперед.

Голоса становились все ближе, а речь все отчетливей. Кажется, еще немного, и можно будет разобрать отдельные слова и даже фразы. Так, а вон и конец этажа и коридор, ведущий к туалету с умывальником. Пройти что ли незамеченным, привести себя в порядок, а потом поинтересоваться, кто же это тут болтает? Еще невидимые отсюда люди — двое, судя по голосам — находились где-то за нагромождением старой мебели и железных гардеробных шкафов, которые в незапамятные времена стащили сюда, да здесь и бросили. Сделав еще несколько шагов, Харрисон оказался у широкого, образованного рухлядью и шкафами прохода, откуда доносились эти самые голоса. Харрисон колебался, стоит ли ему заглянуть туда сейчас, или все же проскользнуть незамеченным к умывальнику, как вдруг его слух резанул хорошо знакомый звук. Словно кто-то буквально в нескольких футах от него чокнулся стеклянными стаканами. Весь охваченный всколыхнувшим его праведным негодованием, Том рванулся туда, откуда донесся этот звук.

Кот, мирно щуривший глаза подле Джона, неожиданно вскочил и напрягся, ощерившись и выгнув спину. Райдер и Спрингс, только что выпившие по очередному стаканчику, остолбенело узрели появившегося в их укромном закутке коммерческого директора. Харрисон мигом оценил открывшуюся его взору картину.

— Попались, голубчики! — злорадно сказал он, неприятно ухмыляясь.

Джон попытался как-то прикрыть газетой обустроенный на столе натюрморт, но понял, что делать это слишком поздно и бессмысленно, и замер на месте, в ужасе ожидая бури.

Харрисон хищно пожирал приятелей глазами, готовясь наконец-то всласть отвести душу на кстати подвернувшихся жертвах.

— Распиваем спиртные напитки в рабочее время в служебном помещении? — зловеще начал он весьма многозначительным тоном.

На лицах друзей мелькнуло было отчаяние, но самым неожиданным образом оно вдруг сменилось выражением некоторого недоумения. Приятели закрутили носами, ибо в замкнутом пространстве стало распространяться зловоние, и довольно скоро их взгляды обратились к ногам Харрисона. Тот быстро понял выражение их лиц и покраснел не столько от гнева, сколько от смущения. В данной ситуации присутствие кота показалось ему особо болезненным обстоятельством. Проклятье, какой здоровый зверь! Не в его ли кучу он только что вляпался там, на лестнице? Кровь бросилась в голову коммерческого директора.

— А что здесь делает эта тварь?! — рявкнул Харрисон, тыкая пальцем в нарысившегося кота.

— Это Томас, — насилу выдавил из себя Джон, не зная, что вообще можно сказать в такой ситуации.

— Какой еще к чертям собачьим Томас?! — заорал Харрисон, которому показалось совершенно оскорбительным, что эту зверюгу назвали тем же самым именем, что носил и он сам.

Кот с мявом шарахнулся в сторону и исчез где-то в щели между старыми железными шкафами.

— Просто кот. Сам по себе. Мы только…

— Да неужели? — прищурился Харрисон. — А-а… Вы — Спрингс! Я вас знаю. Я много раз видел, как вы подкармливаете этих паскудных тварей, от которых ничего кроме дерьма не дождешься. Теперь я лично убедился в том, что вы не только алкоголик, распивающий спиртное на работе, но также что это именно вы приваживаете сюда этих треклятых котов. Черт побери, здесь завод или зоосад?! Клянусь, прежде чем уволить вас за пьянку, я заставлю вас вылизать всю лестницу от подвала до чердака, да так, чтобы она блестела как в мраморном дворце! Я давно хотел положить конец вашим выходкам касательно этих зверюг. Ну ничего, теперь мне и делать ничего не придется — вы сами все сделали.

— Но сэр, ведь они истребляют крыс, — попытался защитить хотя бы своего любимца Джон. — Я думал, что присутствие кошек…

— Он думал! Вам, кстати, надо бы поменьше думать и побольше работать руками, если я правильно понимаю вашу должность. Крыс у нас истребляют исключительно научными методами, и для этого нам совершенно не нужны ваши вонючие коты. Этим занимаются специальные люди в специально отведенное для этого время. Это — их работа. А вот ваша работа уж точно не связана с дегустацией спиртного! — бушевал Харрисон. — Я уже неоднократно получал сигналы насчет некоторых из рабочих, и теперь мне представится отличный случай для того, чтобы навести порядок.

Какое-то время коммерческий директор продолжал разоряться, однако вскоре запах, исходивший от его перемазанного ботинка, заполонил весь закуток. Харрисон вдруг подумал, что более не может оставаться здесь, потому что двое работяг, чего доброго, сейчас находятся всего лишь в одном шаге от того, чтобы даже против своей воли придумать ему такое прозвище, от которого он уже никогда не отмоется, в отличие от обуви. А потом уж увольняй их, не увольняй — совершенно ничего не изменится.

Быстро закруглив свой гневный монолог, Харрисон сделал два шага назад. Спрингс и Райдер сидели совершенно неподвижно и молчали. Положение было отвратительным, и они попросту не знали, что теперь делать. Джон нервно разглаживал руками сбившуюся газету, которую задел прыснувший со скамейки кот, машинально поправляя едва не слетевшую на пол тарелку.

— О нет, можете не беспокоиться и не убирать ваш замечательный стол. Продолжайте, — едко сказал напоследок Харрисон. — Вам теперь уже нечего терять. Можете вдоволь насладиться своей чудесной трапезой. А завтра — ко мне в кабинет. Там вам воздастся по заслугам. Хорошего дня, джентльмены.

С этими словами он повернулся и ушел, не забыв свернуть в сторону умывальника. Вскоре оттуда послышался шум воды и приглушенное бормотание, подозрительно смахивающее на площадную брань, которым Харрисон сопровождал свое занятие.

— И что теперь делать? — глухо пробормотал Райдер, напряженно прислушиваясь к доносившимся звукам.

— А что мы можем? Попались хуже некуда, — с каким-то фатальным безразличием в голосе тихо отозвался Джон.

— Думаешь, и вправду уволит? — здоровяк Боб как-то весь сразу сник и осунулся.

— Я куда больше удивлюсь, если этого не произойдет, — сказал Спрингс, положив локти на стол и обхватывая руками голову.

В проходе промелькнул шествующий мимо Харрисон. На этот раз он даже не повернул в их сторону головы. Его шаги быстро стихли в доносящемся гуле технического этажа. Друзья некоторое время смотрели в сторону коридора, потом взглянули на стол и друг на друга. Джон вздохнул и принялся собирать остатки пиршества. Райдер молча кивнул. Теперь им все равно ни капли в глотку не полезет.

— И какая нелегкая принесла вдруг сюда этого кретина, — с бессильной досадой сказал он, пытаясь представить, что несет в себе завтрашний день.

— Томас. Томас! — позвал Джон, не отвечая на реплику товарища, спрятав бутылку и посуду и держа в руках остатки колбасы.

— Возишься ты с этим кошарой. Вот и доигрался. Что-то Харрисон уж больно обозлился, когда увидел подле нас твоего Томаса. Уж не знаю, может быть, все бы и обошлось, кабы не твой кот, — проворчал Райдер.

— Он-то здесь при чем? Том. Томас!

Но кот не показывался. Грустно покачав головой, Джон положил остатки колбасы в уголок на обрывок газеты. Потом съест.

— Да уж, хорошенькое дельце, — непонятно кому произнес Райдер, поднимаясь.

Спрингс уложил в полиэтиленовый мешок кое-какие вещи. Было неизвестно, будет ли у него завтра время прийти и собрать здесь все, если ожидаемое все-таки свершится.