КОГДА КРИЧИТ ФИЛИН 12 страница

Казалось, Джонсону все же удалось оторваться от преследователей. Он почти миновал топкий участок, и до твердой почвы оставалось рукой подать. Но тут случилось худшее. Подвела раненая нога. Старик оступился и угодил в трясину. Несколько секунд он боролся за жизнь, пытаясь найти опору, но не сумел. Страшная глубина тянула его вниз, неумолимо засасывая в тину. Хватая воздух ртом, Джонсон всплеснул руками и сгинул в болотной жиже.

Обратно возвращались молча. Могло показаться, что всех мучила совесть за ужасную гибель Бада. Не тут-то было. Возможно, кто-то и впрямь испытывал нечто подобное, но большинство угнетало другое. Тайна золотого прииска ушла на дно вместе с тем единственным, кто ее знал.

Чтобы замести следы, заговорщики хотели сжечь хижину, однако шериф рассудил иначе. Даже в этой ситуации он смотрел в будущее. Эта хибара еще могла принести пользу. Вдруг Джонсон все же спрятал в ней что-нибудь, укрывшееся от альянса? Лучше не торопиться и постепенно разобрать ее по бревнышку — авось чего и сыщется. Оставив все как есть, шериф собрал людей и повел их в Эшвилль.

Самородки разделили. В зависимости от ролей, кому-то досталось больше, кому-то меньше, но каждый получил солидную долю. В денежном эквиваленте выходила весьма солидная сумма. Шесть ведер золота — три из дома и столько же из хижины — приличный куш, пусть и не такой, как целый прииск. Про последний, кстати, ни в коем случае не следовало забывать. Где-то там, в лесах и болотах, по-прежнему скрывалось несметное богатство. Просто отыскать его стало намного сложнее. Возможно, в сотню раз сложнее, но шанс все-таки существовал. Это вам не на островах копать, рассчитывая случайно обнаружить пиратский клад. В отличие от него, золото точно было, и однажды, при надлежащем усердии, члены альянса его найдут.

* * *

Когда шериф закончил, за окном давно рассвело. Стелившийся туман развеяли лучи взошедшего солнца. Потухли капельки росы, горевшие огнями самоцветов. Утро вступило в свои права. Звонко щебетали птахи. Лесные кардиналы — пестрые дятлы в красных шапочках — завели бодрый перестук. Где-то возле колодца раскатисто квакала лягушка. Подернувшись седой золой, поленья в очаге последний раз дыхнули красным и угасли.

— А дальше? — тихо осведомился Клайд.

— А дальше приехали вы, — усмехнулся Миллиган.

Поскольку было неизвестно, успел Бад с кем-то связаться или нет, стоило подстраховаться. В Эшвилле каждый приезжий оказывался на виду, и каждый обычно посещал одни и те же места. В их число входила заправка. Барни велели доложить, если кто-то станет спрашивать мистера Джонсона. Исходя из ситуации, ему следовало направить гостя в бар, на почту или в офис шерифа. Сам Барни не входил в альянс, и про золото ничего не знал, однако шефа полиции слушался безоговорочно. Сказывались темные делишки прошлого. Слушался его и Ленни, но уже в своих интересах. Бармен был посвящен во все, как очень полезная и важная фигура. Впрочем, его посвящение стало необходимостью, когда выяснилось, что три пьяных дурака — Финч, Тимоти и Майер — обо всем ему проболтались. Ленни не участвовал в охоте на Джонсона, зато работал глазами и ушами. Будучи в курсе всех слухов в Эшвилле, он держал в курсе них и шерифа. Это Ленни узнал, что Бад ищет попутку. Ленни же сообщил, что старик нащупывает контакты во внешнем мире. Помог он и с журналистом, когда тот приехал по приглашению Джонсона.

Сначала шериф избрал тактику радушного выпроваживания. Клайд Андерсон был слишком заметным человеком, способным доставить массу неприятностей. Требовалось сделать так, чтобы он уехал всем довольный, ничего не заподозрив. Прекрасно зная, что Бад никогда не вернется, шериф пудрил гостю мозги и передавал его с рук на руки. Мистер Андерсон никогда не оставался один. Кто-то всегда составлял ему компанию, под самыми разными предлогами. Его даже поселили под крышей Смитов, где он постоянно находился " под колпаком". Само собой, шериф не мог пустить журналиста в дом Джонсона — мало ли что? Оттого там и дежурили то помощник Кокс, а то помощник Адамс, якобы ожидая появления хозяина. Бар, охота, поездка на лесопилку, визиты вежливости и попойка в поместье Коула — альянс непрерывно обхаживал опасного гостя. Расчет был прост. Рано или поздно — а скорее, рано, — тому надоест ждать возвращения Бада, и он уедет. Альянс потихоньку уничтожит все улики и перестанет бояться разоблачения. Впоследствии мистера Джонсона объявили бы пропавшим без вести.

Была и еще одна причина, по которой с мистера Андерсона не спускали глаз. Требовалось выяснить, что ему известно. Похоже, Бад все же сообщил ему что-то о золоте — Ленни отметил упоминание о " мифических сокровищах". Уверенности, однако, не было, поэтому альянс удвоил бдительность, но ничего не предпринял. Все испортила буря, смывшая проклятый мост. Вместо того чтобы уехать, журналист застрял в Эшвилле. Ну а потом он что-то заподозрил, и это от шерифа не укрылось. Впрочем, поди тут не заподозри, со всеми этими исчезновениями…

Поразмыслив, Миллиган сменил тактику. Он прекратил водить журналиста за руку и отозвал жену. Лора ведь и впрямь была приставлена как надзиратель, и именно она стащила конверт. Пустой, к сожалению, без письма, которого ей отыскать не удалось. Шериф решил спровоцировать журналиста на действия. Спровоцировать и понаблюдать.

Расчет оправдался. Почуяв свободу, мистер Андерсон забрался в дом Джонсона и что-то там нашел. Правда, это мог быть и не он, ибо существовала и другая версия, но та ночь принесла свои плоды. Шериф еще не знал, куда подевался журналист, но его отсутствие заметил. Обыскав комнату, он обнаружил письмо из старого конверта. Отправившись " на дело", Клайд переоделся, и оно осталось в снятой куртке. Его текст шерифу очень не понравился. В нем открыто упоминалось золото и давались намеки на альянс. Это автоматически превращало журналиста в нежелательного свидетеля. Кто-нибудь вроде Финча наверняка бы сразу от него избавился. Шериф рассудил иначе. Письмо было лишь ничем не подтвержденными словами. Пока мистер Андерсон не обретет доказательства, он не представляет прямой угрозы.

Утренний допрос о взломе ничего не прояснил. Шериф не был уверен в причастности журналиста, и стал ждать развития событий. Они и воспоследовали. Тот накупил амуниции, наивно полагая, что этого никто не заметит, как не заметит и подозрительный звонок из дома Смитов. Затем он захотел на рыбалку с Майком, куда обоих беспрепятственно отпустили. Мистер Андерсон уже использовал его в своих целях, и наверняка хотел использовать снова. Так и получилось. Усыпив Майка и сбежав, он выдал свои намерения. Он собирался провести много дней в лесу, а это имело для него смысл только в одном случае. Мистер Андерсон шел в хижину Джонсона. Там шериф и его и обнаружил. Он проторчал у окна всю ночь, наблюдая за поведением журналиста. Когда тот нашел тайник, Миллиган возликовал и объявился на пороге. Дальнейшее известно им обоим.

Вот и еще пара вопросов прояснилась. Рассказ закрыл несколько белых пятен, в целом соответствуя уже сложившимся у Клайда предположениям.

— Кто бы мог подумать?.. Бад сидел на этом самом стуле, пока мы переворачивали его халупу вверх дном, — пробормотал шериф.

Промашка с полой ножкой вызывала у него досаду.

— Хотите знать, когда я убедился в вашей причастности? — неторопливо изрек Клайд. — Вскрытая мной рамка для фотографий. Вы откуда-то знали, что до моего визита она была целой. Значит, это вы побывали в доме Джонсона, что выдавала пыль и отсутствие некоторых предметов.

— Черт! А ведь верно! Вы наблюдательны! — качнул головой Миллиган. — Я убрал фотографии с филином и насест. Эта птица стала привлекать слишком много внимания. Однако откровенность за откровенность. Вы же разыграли отравление, не так ли?

Журналист не стал отпираться. Какой смысл?

— Вы провели даже мою жену, а это непросто, — слабо улыбнулся шериф. — В остальном она блестяще справилась с моим поручением.

— Я так и думал, что Лора крутилась в доме непроста, — вздохнул Клайд. — Да и вообще… Но какого дьявола вы стреляли в филина?

— Нервы, — хмуро пояснил Миллиган. — Мы везде находили перья и болотную грязь. Жена сообщила про холм, где объявлялась чертова птица. Там я ее и выследил. Она ведь оказалась той самой, что принадлежала Джонсону. Посыл был слишком очевиден. Я же сперва поверил в ту версию, которую мне подсунул Трент. Это позднее у меня появилась собственная.

— А что за версии? — полюбопытствовал журналист. — Кстати, вы еще ничего не рассказали о пропаже людей.

— Ха! Так они взаимосвязаны! — воскликнул шериф. — Вы еще не поняли? Сейчас объясню.

Непостижимые исчезновения, обставленные в очень примечательный антураж, здорово действовали на психику. На том и строился расчет с привлечением пресловутого филина и следами тины. Мол, Джонсон на самом деле выжил. Дышал он там через трубочку или что еще, но ему удалось инсценировать свою смерть. Теперь же он приходит в Эшвилль и мстит, прекрасно зная всех членов альянса. Тела он утаскивает в лес, чтобы посеять страх, и это ему вполне удается. Был человек — и бесследно сгинул. Кого не удается утащить — убивает на месте. Харви, погибший на лесопилке, и застреленный Тимоти — тому пример. Эту версию активно продвигал Трент Коул, трепетавший за свою жизнь. Он даже собрался улететь, но не успел, ибо исчез и сам.

— А другая версия? — жадно спросил Клайд.

— Другая — моя, — сплюнул Миллиган.

Люди, якобы пропавшие без вести, на самом деле скрылись сами, устроив целый спектакль. Уж как им удалось приручить филина — кто знает, но обставили они все мастерски. Правда, не учли, что именно отсутствие следов и выдает их с головой. Когда шериф пораскинул мозгами, для него все стало очевидно. Один человек просто не мог провернуть такое самостоятельно. Джонсон утонул в болоте, и в этом не было никаких сомнений. Под него работали другие, и работали с вполне конкретной целью.

— С какой? — не выдержал интриги Клайд.

— Эти ублюдки нашли золото и хотят вывести меня и моих парней из игры! — зло заявил шериф.

— Зачем? — удивился журналист. — Как я понял, там на всех хватит.

— О, здесь все просто, — криво улыбнулся Миллиган. — Это называется жадность, мистер Андерсон. Самая обычная жадность. Ради всеобщего блага я решил поделиться с вами. Они же — наоборот, надумали прикарманить все себе.

— А Харви? А Тимоти? — недоумевал Клайд.

— Они их убили, — процедил шериф. — То-то пуля принадлежит Майеру. Вероятно, они убили и кого-то из якобы пропавших, раз Трент не пощадил даже своего верного Смита. Остается лишь догадываться, кого. Кстати, вот почему я подозревал не только вас. В дом Джонсона мог вломиться кто-то из предателей. Зачем? Не дать мне что-то отыскать.

— Думаете, за этим стоит мистер Коул? — пожевал губами журналист.

— Человек выпускает три обоймы из автомата и разносит всю гостиную! При этом он ни в кого не попадает, зато сам словно испаряется! Очень правдоподобно, не правда ли?! — сверкнул глазами Миллиган.

— М-да. Мне это тоже показалось странным, — кивнул Клайд.

— Этот ублюдок Трент с самого начала не хотел брать меня в долю! Вы бы видели его кислую рожу, когда я привел Кокса и Адамса, а с ними Уоллеса и Салливана! — прорычал шериф. — Теперь он все-таки нашел золото, а я перестал быть ему нужен. Вот вам и результат!

— А в своих помощниках вы уверены? — осторожно осведомился журналист.

— Вполне, — отозвался Миллиган. — Будь кто-то из них заодно с Трентом, он бы уже застрелил остальных. Здешние дебри — место лучше не придумаешь. Я же пришел сюда не один, мистер Андерсон. Со мной Юджин и Лайонел. Они ждут неподалеку и примут любое мое решение.

— Какое решение? — не понял Клайд.

— Убить вас или оставить в живых — вот какое, — прищурился шериф. — Ну а это теперь зависит от вас.

Журналист, увлеченный раскрытием тайн, вернулся к реальности. Изменившись в лице, он покосился на винтовку собеседника. Его взгляд не остался незамеченным.

— Мистер Андерсон… Клайд! Клянусь вам, я не хотел смерти Бада! — истово заявил Миллиган. — Я даже не собирался его пытать! Приставь я дуло к башке филина — и старик рассказал бы все! Он очень любил своих питомцев, а в ручном виргинце наверняка и души не чаял. Все вышло случайно! Эти дурни вечно все портили! Без меня они давно бы завалили дело, а то и перебили друг друга. Сборище дремучих идиотов… Это мне их надо было перестрелять, не дожидаясь, пока они примутся за нас!

Нахмурившись, журналист размышлял над создавшейся ситуацией. Похоже, шериф и впрямь говорил искренне. Во всяком случае, касательно своего предложения. Оно не гарантировало, что от Клайда не избавятся ПОТОМ, однако потом — это не СЕЙЧАС. Может, и впрямь согласиться, хотя бы для виду, а потом дать деру? Его же обещали отпустить восвояси.

— Бада все равно уже не вернешь, — тихо сказал шериф. — Мне его искренне жаль. Видит небо, я не хотел для него такой судьбы, но что сделано — то сделано. Так стоит ли ради мести за одного губить жизни многих других? Стоит ли ставить крест на их богатстве и карьере? На их, и на своих собственных. Подумайте, Клайд, сколько всего вы сможете добиться, когда обретете несметное состояние! Ваше нынешнее положение покажется вам ничтожным.

Журналист потер переносицу. Затем поднялся и принялся бродить по хижине. Миллиган ему не препятствовал. Ожидая ответа, он лишь молча наблюдал за этими перемещениями. Так продолжалось с четверть часа.

— Давайте для начала вернемся в Эшвилль, — остановившись, внезапно произнес Клайд. — Там и посмотрим. Вы же понимаете, что сейчас я могу дать вам любую клятву. Но сдержу ли ее?

— Вернемся на моих условиях, — вставая с колоды, отозвался шериф. — Пока мы в лесу, вы никуда не отлучаетесь дальше полсотни ярдов, иначе получите пулю. Тут уже разговоров не будет. По прибытию в Эшвилль я доставлю вас в дом Смитов. Там вы останетесь под охраной одного из моих помощников. Там же я вручу вам обещанное ведро самородков, а затем дам трое суток на размышление. По их истечении я потребую окончательный ответ. Надеюсь, вы примете верное решение.

— Годится, — помедлив, кивнул журналист.

Миллиган протянул ему ладонь и он, поколебавшись, скрепил временный уговор рукопожатием.

Насчет помощников Клайду не солгали. Неподалеку от хижины дежурили Лайонел Кокс и Юджин Адамс. С первым он уже встречался. Вторым был рослый ирландец с темно-рыжей шевелюрой и широкими челюстями. Над его веснушчатым носом блестели внимательные серые глаза.

— Мистер Андерсон идет с нами, — сообщил им шериф, и те не выказали ни малейшего недовольства.

В городок возвращались вчетвером. Никто не наставлял на журналиста оружие и не одаривал его враждебным взглядом. Настороженным — да, но не враждебным. Помощники безоговорочно доверяли своему шефу. Если тот решил оставить свидетеля в живых — так тому и быть. Ему виднее.

— А вы отчаянный человек, Клайд, — заметил Адамс у вечернего костра. — В одиночку полезть в такие дебри! А если бы у вас сдох навигатор?

Обдумав эти слова, журналист невольно поежился. Как-то ему такая проблема в голову не приходила. А и в самом деле, села бы батарея — и привет! На одном компасе он бы далеко не ушел.

— Конечно отчаянный, — согласился Кокс. — Удивительно, что он вообще добрался до хижины. С непривычки такой путь проделать, да еще груженому! И как только его никто не сожрал!

Клайд живо припомнил стаю волков, а с ней и уханье филина. Вероятно, это был какой-то другой филин, иначе где-то поблизости ошивались подручные Трента Коула. Впрочем, он мог от них и улететь, вернувшись в родные пенаты. Поразмыслив, Клайд высказал свои сомнения вслух. Полицейские встревожились, но ненадолго. Посовещавшись, они обрели утраченное спокойствие.

— Филин однозначно другой, — заключил шериф. — Иначе бы нас уже перестреляли. Нет здесь никого. Мы же сюда не на прогулку пришли, в оба смотрим. А волков напугали медведи. Если они семейством, с ними лучше не шутить. Кстати, парни правы — вы, мистер Андерсон, точно не робкого десятка! Столько ночей в здешнем лесу провести! Ничего, обратно дойдем быстрее.

Миллиган оказался прав. Чтобы добраться до хижины, Клайду потребовалось четыре ночевки. Возвращение в Эшвилль заняло всего две. Он шагал налегке, разгруженный спутниками, отчего и держал заданный ими темп. Они отправились во вторник днем, а к полудню четверга уже подходили к городку. Тот был совсем недалеко, когда внезапно раздались какие-то звуки. Нет, не раздались — прямо-таки хлынули, мелодичные и множественные. Полицейские резко остановились, ошеломленно переглядываясь. Затем рассмеялись. Звуки исходили из их собственных карманов, и то были звуки горой посыпавшихся СМС.

— Видать, треклятую вышку наконец-то починили, — констатировал шериф, проверяя свой сотовый.

— Ага! — подтвердил помощник Кокс. — Есть сигнал!

— И года не прошло! — съязвил Адамс. — Мы ее когда из строя вывели, а заработала только сейчас!

Ушей журналиста он не опасался, ибо помощники были в курсе его осведомленности.

— А можно мне мой телефон? — попросил Клайд.

— Позже, — мотнул головой Миллиган. — Вот пройдут те трое суток, тогда и получите.

На деле, однако, все вышло иначе.

Расстались у дома Смитов. С журналистом остался помощник Кокс, а помощник Адамс и шериф уехали. Последний обещал скоро вернуться, однако отсутствовал что-то уж очень долго. Клайд нервничал, подозревая подвох. Несколько часов он маялся, отлеживая бока на кровати. Ожидание скрашивал блокнот, куда заносились многочисленные записи. Объяснение с шерифом расставило все точки над i, и он сводил всю важную информацию воедино. Исчиркав очередную страницу, Клайд взглянул на часы и вконец обеспокоился. Покинув комнату, он позвал Кокса, дежурившего неподалеку.

— Что-то Билл не торопится, — озабоченно произнес он, пытливо глядя на полицейского.

— Занят. Скоро вернется. Просто дождитесь, — лаконично отозвался тот.

Его вид, однако, уже не был таким спокойным, как сразу по приезду в Эшвилль. Вероятно, сказывались новости, поступившие по рации. Ее потрескивание журналист то и дело слышал в своем узилище.

— Все в порядке? — осведомился он. — Ничего не случилось?

— Я не уполномочен вступать с вами в беседу. Пожалуйста, вернитесь в свою комнату, — послышался сдержанный ответ.

Помощник Кокс не выказывал враждебности или раздражения, но в диалог вступать отказался. Клайд удалился, укрепившись в мысли, что в городке произошел очередной форс-мажор. Это еще больше подействовало ему на нервы. К девяти вечера, когда на крыльце зазвучали шаги шерифа, он уже воображал всемирный заговор.

Войдя в комнату, Миллиган бросил на кровать кольцеобразный предмет.

— Ну-ка, примерьте эту штуковину, — сказал он.

— Почему вы так долго? Где вы были? Что случилось? — рассыпался в вопросах Клайд.

— Мистер Андерсон, давайте с вопросами потом. Сначала сделайте как вам говорят, — настойчиво предложил шериф.

— А что это? — спросил журналист.

Впрочем, ему и так стало понятно. На постели лежал GPS-трекер. Такие штуковины одевались при домашнем аресте. С ним на ноге далеко не убежишь, а снимешь — тут же сработает сигнал тревоги.

— Давайте-давайте, — подбодрил Миллиган.

Вздохнув, Клайд нацепил трекер на левую лодыжку, проворчав, что они об этом не договаривались. Шериф проверил замок, устойчивость сигнала, и одобрительно кивнул.

— Эта небольшая гарантия для нас обоих. И к вам не будут заглядывать каждые полчаса, и нам спокойнее, — удовлетворенно заключил он.

— Помнится, мне обещали совсем другие гарантии, — заметил журналист.

Он сказал это не из жадности, а с иронией, но Миллиган воспринял его всерьез. Исчезнув за дверью, он вскоре вернулся с помощником Адамсом. Последний сменил Кокса на дежурстве, а теперь помогал тащить что-то очень тяжелое. Пыхтя, двое крепких мужчин внесли в комнату небольшой железный ящик. Поставив его на пол, Адамс удалился, а шериф предложил Клайду заглянуть внутрь.

В ящике было золото. Много золота. Фактически, это и было обещанное ведро самородков, просто пересыпанных в более прочное хранилище. Клайд не страдал избытком алчности, но и его впечатлило открывшееся зрелище. Притягивая взгляд, самородки тускло отливали желтым. Присев возле ящика, он провел по ним пальцами, а затем выборочно рассмотрел несколько штук. Учитывая примерный вес и объем, навскидку тут было на три с половиной миллиона долларов.

— Теперь это ваше. Я свое слово держу, — твердо изрек шериф. — Надеюсь, вы свое тоже сдержите.

— Я пока ничего особо не обещал, — тихо напомнил Клайд.

— Вы обещали просидеть здесь трое суток и все обдумать, — в свою очередь напомнил Миллиган.

Что правда, то правда. За означенный срок журналисту предстояло придумать, как выпутаться из этой передряги.

— Почему вас так долго не было? — спросил он, переводя неприятную тему.

Вздохнув, шериф грузно опустился на стул. Сняв шляпу, он стал неторопливо вертеть ее за поля.

— Ленни скончался, — раздался его угрюмый голос. — Вчера утром его нашли мертвым.

— Ого! — навострил уши Клайд. — Причина смерти? При каких обстоятельствах?

Бармен уже не вызывал прежней симпатии, раз был причастен к темной истории с Бадом. Его кончина представляла чисто технический интерес, в свете нынешних-то событий.

— Сердечный приступ, — неторопливо изрек Миллиган. — Его нашли у порога собственного дома. Он открыл дверь, чтобы выйти наружу, и у него внезапно отказало сердце.

— Или же он КОМУ-ТО открыл дверь, а увиденное спровоцировало инфаркт, — тут же предположил журналист.

— Вот и я не склонен усматривать здесь случайность, — кивнул шериф. — Более того, я пока не считаю смерть Ленни естественной. Надо провести экспертизу.

— Хотите удостовериться, нет ли в его крови какой-нибудь химии? — быстро спросил Клайд. — Да, такое возможно. И довольно хитроумно. Сначала жертве подсыпается препарат, нарушающий работу сердца, а затем ее пугают до чертиков. При значительной дозе будет достаточно и легкого потрясения.

— Прежде я бы сказал, что у вас фантазия разыгралась, — мрачно усмехнулся шериф. — Нынче же ваша версия не кажется бредовой. Не знаю насчет филина, но поодаль от дома есть следы болотной тины. Они тянутся в направлении входной двери. Все выглядит так, будто кто-то направлялся к Ленни, но не дошел.

— Кто-то, кто оставлял эту тину и прежде! — выпалил Клайд.

— Именно! — скулы Миллигана заиграли. — Трент, жадный ублюдок, избавился еще от одного! Впрочем, алчность может быть и не причем. Как вариант, Ленни что-то узнал и хотел рассказать мне. Вот его и устранили. Не исключено и то, что он с самого начала был человеком Коула, но решил переметнуться.

— То есть, мистер Коул убирает всех причастных к тайне прииска? — уточнил, поразмыслив, журналист.

— Можно и так сказать, — согласился шериф. — Если он выяснил, где золото, то в альянсе у него отпала всякая нужда. Последними Трент ликвидирует своих подручных. Затем выкупит землю и наймет самых обычных старателей. Тогда ему вообще ни с кем делиться не придется.

— Кому еще известно о прииске? — очень серьезно спросил Клайд. — Давайте, Билл! Только честно!

— Да больше никому. Я вам всех назвал, — развел руками Миллиган.

— Никому? И вашей жене тоже? — выразительно подчеркнул журналист.

Шериф открыл было рот, закрыл, и вдруг здорово изменился в лице. Выхватив сотовый, он набрал номер и напряженно вслушался в гудки. Ему полегчало лишь тогда, когда ответил знакомый голос.

— Лора, ты где?! Дома? Слушай меня внимательно! — отрывисто заговорил Миллиган. — Запри все окна и двери. Поставь дом на сигнализацию. Ни с кем не разговаривай и никого не впускай, кроме меня и Лайонела с Юджином. Пойди и возьми мой пистолет. Да, прямо сейчас! Пойди и возьми! Включи свет, но сама сиди в тени. Сядь где-нибудь в углу, чтобы за спиной были глухие стены. Повернись так, чтобы обозревать все открытое пространство. Если в дом войдет кто-то, кроме меня, Кокса и Адамса — стреляй без предупреждения! Да, черт побери, я абсолютно серьезно! Я все объясню, когда приеду! Скоро буду! Жди!

Убрав смартфон, шериф ринулся из комнаты.

— Спасибо, Клайд! Это не приходило мне в голову! — воскликнул он на ходу. — Позднее мы продолжим беседу. Сейчас я должен обеспечить безопасность жены!

Не прошло и минуты, как его машина взревела мотором и уехала. С журналистом остался помощник Адамс, удивленный поспешностью своего шефа.

К полуночи Миллиган вернулся, и вернулся не один. Впереди шла супруга, а он тащил за ней большой чемодан. С его точки зрения, дом Смитов был сейчас самым надежным убежищем. Карауля журналиста, помощники заодно станут охранять и Лору. Проводив ее в комнату, шериф принял меры предосторожности. Окно он задвинул шкафом. Кровать же перетащил так, чтобы торец уперся в его дверцы. В итоге образовалось вполне надежное препятствие. Кто бы через него ни полез, бесшумно проникнуть с улицы уже не получится. Лора наверняка проснется и позовет на помощь, которая уже и сама будет спешить.

Устроив жену, Миллиган заглянул к журналисту.

— Сегодня я тоже ночую здесь, — сообщил он. — У входа дежурит Адамс. Затем придет Кокс. Доброй ночи.

— Что вы сказали Майку? — остановил его Клайд. — Ну, насчет меня.

Подлая выходка со снотворным не давала ему покоя. Он не знал, как посмотрит Уилсону в глаза, и просил шерифа все ему объяснить.

— Не беспокойтесь, это улажено, — махнул рукой Миллиган. — Я сообщил, что вы выполняли мое поручение. Мол, оно касается пропавших людей, и это секрет. Никто не знает, где вы были и зачем. Более того, никому не известно, что вы вообще куда-то отлучались. Я же нарочно не поднимал шума. Там, в лесу, между нами все могло сложиться иначе… Майк немного дуется на меня, но на вас зла уже не держит.

— А почему вы не поддерживали с ним связь, раз он остался за главного? Даже про Ленни узнали только в Эшвилле. У вас же есть спутниковый телефон, — опять удержал его Клайд.

— Есть-то есть, да его можно отследить. А я не хотел, чтобы мой маршрут стал известен, — пояснил шериф. — Мерзавец Трент, когда якобы исчез, свою трубку оставил в поместье. Телефоны остальных пропавших выключены. Эти ублюдки глупы, но не настолько. Я не буду глупее их.

— Мне надо позвонить редактору. Это и в ваших интересах, — напомнил журналист. — Утром вы мне не дали, а потом вам стало не до того.

— Завтра, — пообещал Миллиган. — Завтра утром, в моем присутствии. А теперь — отбой. Можете спать спокойно — мимо Кокса и Адамса даже мышь не проскочит. Если заявятся ублюдки Трента, мои парни их в швейцарский сыр изрешетят.

Клайд не разделял его уверенности, однако выбора все равно не оставалось. Как ни крути, а дом Смитов сейчас и впрямь был самым надежным местом.

Пока Лора готовила завтрак, шериф позволил сделать звонок. Набирая номер, журналист с трудом сохранял спокойствие. Если раскроется блеф с прикрытием — пиши пропало. А он запросто мог раскрыться, ляпни Хьюдж что-нибудь не то. Шериф, слушавший разговор, сразу все поймет. К счастью, обошлось. Узнав голос Андерсона, главный редактор разразился массой неприветливых слов. Суть претензии сводилась к продолжительному отсутствию сотрудника.

— Говард, я предупреждал, что меня какое-то время не будет! — твердо заявил Клайд. — Со мной все в порядке! Я тебе обещал интересную историю — и ты ее получишь. Пока ничего не предпринимай. Поговорим, когда я приеду.

— Да уж, мы поговорим! — раздраженно воскликнул Хьюдж.

" Ничего не предпринимай" он, разумеется, воспринял по-своему, и совсем не так, как Миллиган.

— Про список имен тоже никому ни слова! — велел журналист и повесил трубку.

— Каких имен? — не понял главный редактор, но его уже никто не услышал.

— Какую еще историю? — настороженно осведомился шериф.

— Такую, какая у нас с вами получится, — многозначительно изрек Клайд.

Что будет дальше, он пока и сам не знал, но Миллиган ответил ему понимающим взглядом.

Большой чемодан был не просто так. Не желая распылять силы, шериф привез жену в дом Смитов, но только на одну ночь. По его мнению, ей следовало как можно быстрее покинуть Эшвилль. Мост уже починили, и городок перестал быть отрезанным от внешнего мира. Оставаясь, Лора подвергала себя опасности, а заодно сковывала ресурсы мужа. Ее требовалось охранять, а это отвлекало Миллигана, Адамса и Кокса от других дел.

— Но почему бы вашей супруге не пожить здесь? Карауля меня, вы заодно присматривали бы и за ней, — недоумевал Клайд, когда закончились непродолжительные сборы. — По-моему, вы переоцениваете угрозу.

Ему не то чтобы хотелось общества миссис Миллиган, чья роль соглядатая еще была свежа в памяти. Просто он не усматривал в поспешном отъезде прямой необходимости.

— Вы забываете, что караулить вас мы будем совсем недолго, — напомнил шериф. — Когда мы уладим нашу маленькую проблему с вами, большая проблема с Трентом никуда не исчезнет. Кокс и Адамс мне понадобятся для ее решения.

— Я тоже думаю, что мой муж склонен все преувеличивать, — заметила Лора, наблюдая, как ее чемодан укладывают в багажник. — Однако с ним лучше не спорить, а положение и впрямь тревожное. К тому же я предпочитаю свободу на побережье домашнему заточению в Эшвилле.

— Никакого побережья! Ты едешь в Сан-Франциско! — сердито напомнил Миллиган.

— Сан-Франциско — тоже побережье, — усмехнулась его жена.

— Ты поняла, о чем я, — буркнул шериф. — Чтоб духу твоего на Аляске не было! А в Калифорнии этот подонок Коул до тебя не дотянется.