ДОЛГОСТРОЙ 13 страница

Кувырнувшись через голову, Брайан обнаружил, что лежит на холодном каменном полу. Лежит и вопит, уткнувшись носом в шершавый бетон. Прекратив орать, он подтянул к себе конечности, попутно обнаружив, что те вновь ему повинуются. Холод покинул тело, оставив по себе лишь колючее воспоминание, а в кровь возвращалось присущее ей тепло. Внезапно что-то звучно упало рядом. Шарахнувшись от очередной напасти, Брайан откатился в сторону, выискивая глазами источник шума. К его великому изумлению это оказались шокер и пистолет. Недолго думая, он подхватил оружие и рывком вскочил на ноги, пытаясь определить, куда его опять зашвырнуло. В здешнем полумраке он мало что видел, ибо зеленое свечение стало очень слабым. Тем не менее, обстановка оказалась слишком примечательной, чтобы Брайан ее не узнал. Всего один взгляд назад, подкрепленный светом фонарика, подтвердил невероятную истину. Там, за спиной, тянулся тупиковый переход, упиравшийся в глухую стену четвертого этажа, а впереди виднелись две пустующие шахты лифтов и проем на лестницу. Шокер и пистолет, потерянные в схватке с Кэролайн, объявились здесь точно так же, как и их владелец. Все они не принадлежали миру призраков, и он исторг их одного за другим. Брайан вернулся в долгострой.

* * *

Плутать более не приходилось. От заветного перехода Брайана отделяла всего пара лестничных пролетов. Стоит их миновать — и он окажется на том самом перекрестке, где впервые увидел призрак женщины в сером. Ну а там ей уже не удастся помешать ему раз и навсегда покинуть заброшенный корпус. Заглянув под куртку, Брайан убедился, что мешочек с золотом по-прежнему находится за пазухой, равно как и монеты в карманах. Он уйдет не с пустыми руками, назло желавшей его погибели Кэролайн. Рыба проглотила приманку, но благополучно удрала, оборвав приспущенную снасть. И обратно в сети уже никогда не вернется! Теперь ему хватит денег, чтобы не только уйти с этой работы, а и вообще переехать в другой город, подальше от невообразимой чертовщины. Чертовщины, о которой он еще вчера, как и любой разумный человек, и мысли не допускал.

Сориентировавшись, где находится, Брайан перезарядил пистолет и направился прямиком к лестнице. В луче фонарика ее проем был отлично виден и ничем не заблокирован. Правда, на ступенях громоздилось немало мешков со строительным мусором, но те не образовали непроходимой баррикады. Власть хозяйки казино кончилась. Даже если та подсунет очередную иллюзию вроде грузового лифта или кирпичной стены, он уже знает как преодолевать такие препятствия. Теперь его единственные враги — реально существующие железные прутья и глубокие провалы, ну а уж с ними он как-нибудь управится.

Ощущая душевный подъем, растущий с каждым шагом, Брайан уже выходил на лестничную площадку, как вдруг заметил на нижнем пролете какое-то движение. Там был свет, и этот свет говорил о многом! Встревожившись, он тут же погасил свой фонарик, но было поздно. В следующую секунду он услышал чьи-то шаги, а затем оказался ярко освещен. Встречный луч слепил, мешая что-либо рассмотреть, но все же Брайан узрел характерные струи пламени, вздымавшиеся из глазниц. Оторопев, он шарахнулся назад, вскидывая кольт.

Головорезы Кэролайн не желали отступать! Один из них занял позицию на лестнице и явно не собирался пропускать беглеца по-хорошему. Здесь, в долгострое, он уже не просто испускал огонь из неугасимых глаз, а и направлял этот огонь на Брайана, ослепляя не хуже прожектора. И ослепляя вполне эффективно. За ярким светом было ничего не разобрать, а прозевать атаку становилось проще простого. Духа выдали пламенеющие глазницы, ставшие неотъемлемой частью его натуры. Они же подсвечивали контур в черной одежде, хорошо маскировавшейся в полутьме.

Завидев Брайана, головорез испустил гулкие злобные звуки, эхом раскатившиеся по всей лестнице. Психологический прием оказался силен, но не настолько, чтобы парализовать отставного сержанта страхом. Верный кольт не подвел, исправно выплюнув порцию свинца. В ответ грянула целая серия выстрелов. Фантом открыл огонь на поражение. Брайан успел откатиться в проем на четвертый этаж, поэтому пули врага лишь выбили облезлую штукатурку. Бандит, упустив его из виду, вновь разразился отрывистым злым гулом, будто выражавшим степень недовольства.

Криво усмехаясь, Брайан выжидал подходящий момент. Он знал, как устроена лестница, и видел расположение груды мешков. После всего пережитого один-единственный призрак его не остановит. Впрочем, Кэролайн и не могла натравить огромную толпу, лишая игрока всяких шансов на спасение, но это уже ее проблема. Привстав, Брайан выстрелил в направлении источника света, а затем снова пригнулся, выходя из сектора поражения. Загрохотали ответные выстрелы, направленные туда, где он только что был. Но именно БЫЛ. Лестничный наклон закрывал от головореза часть верхней площадки, чем и воспользовался Брайан. Молниеносно сместившись, он чуть приподнялся несколько в стороне. Немного и ненадолго — ровно настолько, чтобы разрядить кольт по вспышкам вражеского оружия. Встречный огонь тут же прекратился. Фантом разразился чередой пронзительных отрывистых звуков. Не иначе как получив пулю, он бурно развеивался в пространстве. Не теряя времени, Брайан ринулся вперед, намереваясь поскорее миновать открытый участок, и едва не погиб. К сраженному головорезу подошло подкрепление. Ревя еще неистовее первого, второй призрак палил как сумасшедший, лишь каким-то чудом не уложив Брайана на месте. Тот был вынужден ретироваться на четвертый этаж и присесть за углом, осыпаемым градом свинца.

Отлично понимая, с кем имеет дело, Брайан особенно не торопился, намереваясь подловить очередного врага точно так же, как он подлавливал их всех до сих пор. Увы, треклятый головорез оказался еще осторожнее того, в зале с кремационной печью. Он не только не лез на рожон, но и занял такую позицию, где Брайан был не в состоянии его достать, не спустившись хотя бы на несколько ступенек. А там он сам становился настолько уязвим, что подобная вылазка граничила с самоубийством.

Экономя оставшиеся патроны, Брайан бесплодно потратил несколько минут, прежде чем уразумел неприглядную истину. Призрак никуда выходить не собирался! Обосновавшись на лестнице, он преспокойно его караулил, прекрасно зная, куда игрок держит путь. Лучше засады и не придумаешь! Будто в насмешку, он трескуче хрипел и отрывисто каркал, подзывая его к себе, но сам не двигался с места. Диспозиция выглядела скверно, если не учитывать маленькую деталь. Кэролайн всегда оставляла выход, и тот лишь следовало отыскать. Брайан недолго ломал голову. Активные манипуляции с фонариком вызвали очередную лавину огня. Пули мимо него так и свистели, но он намеренно привлекал к себе внимание, светя на лестницу не абы зачем. Положенный на пол, фонарик продолжал испускать яркий луч, создавая иллюзию присутствия владельца, и испускал он его в пролет с фантомом. Сам же владелец неслышной тенью скользнул к шахте лифта.

Теперь тьму развеивало лишь слабое зеленое свечение, продолжавшее сочиться из стен долгостроя, но его хватало, чтобы увидеть, где и за что держаться. С одной стороны, спуск был явно проще, чем в прошлый раз, когда Брайан миновал машинное отделение и очутился над бездонной пропастью. С другой, там он мог шуметь сколько пожелает, а сейчас требовалось соблюдать абсолютную тишину. Из-за этого он перемещался очень медленно, тщательно выверяя любое движение. До третьего этажа было рукой подать, но Брайан преодолевал каждый фут со скоростью черепахи. Отрывисто хрипя и взревывая, призрак давал о себе знать, чем немало облегчал задачу. Отвлеченный фонариком, он все еще находился где-то на лестнице, и Брайан имел отличные шансы зайти ему в тыл. Цепляясь за ржавое железо и выбоины в стенах, он продолжал тихо спускаться, сдерживая дыхание.

Сердце билось так сильно, что казалось странным как его не слышит головорез, пока еще не обнаруживший исчезновение игрока. Но кто-то все же услышал. Внимательно выискивая, где поставить ногу, Брайан увидел, как заколыхалась тьма, сгустившаяся в основании шахты. Там скрывалась гора мусора, торчавшая из приямка, однако не она представляла опасность. Подлинная угроза притаилась во мраке, а теперь приподнималась из него, обретая внятные черты. Сперва это выглядело как черный конус, выступающий из черной смолы, но конус становился все выше, а его основание ширилось. И вот оно разделилось на несколько развернувшихся пластин, а конец каждой пластины рассекся на длинные полосы. Конус медленно развернулся, а следом за ним, волнуясь, будто полотнище паруса, изменили положение и пластины. Теперь сгусток черноты находился перпендикулярно стволу шахты, а его, будто рыбу крылатку, обрамляли огромные шипастые плавники, только не два, а четыре. Цепляясь этими шипами, сгусток стал карабкаться вверх, попеременно переставляя крылья плавников. Но он не просто карабкался, подергиваясь, как эпилептик — он трансформировался. Из темной массы показались руки с загнутыми когтями, а стен коснулись уродливые, дважды изломанные ноги. Из тела, обратившегося в черный капот с высоким воротником, поднялась голова, и похолодевший Брайан увидел лицо мертвой старухи. Обратившись к нему, оно раззявило пасть, усеянную рядом острых, как у пираньи, зубов. Зубы беззвучно смыкались и размыкались, будто уже терзали живую плоть, и старуха, вспыхнув красными глазами, резво заковыляла по стене.

Брайан едва подавил вопль ужаса, готовый вырваться при виде подступавшего чудовища. Любой шум выдал бы его головорезу, а укрыться от него в пустой шахте было просто негде. Но негде было в ней укрыться и от кошмарной твари, преодолевавшей этаж за этажом. Упираясь в стены, когти слабо искрили, оставляя на них длинные дорожки. Плавники-крылья колыхались, словно гонимые ветром, и этот же ветер раздувал глаза старухи. Кто знает, какая сила или какое проклятие подняли из небытия эту безобразную ведьму — Брайан сейчас помышлял лишь о том, как не угодить в ее страшные объятия. А те уже раскрывались, намереваясь окутать его своей холодной чернотой; затмить для него всякую искру света и вернуть туда, откуда он с таким трудом выбрался.

Повиснув на одной руке, Брайан направил на мертвечину кольт. Ужас настолько проник в его сознание, что возобладавшие инстинкты взяли верх, требуя избавиться от монстра любой ценой. Миновав выход на третий этаж, ведьма преодолевала последние футы, безмолвно стуча зубами. Палец потянул курок, дрожа, как в лихорадке. Потянул, но не спустил. Брайан заметил странную деталь. Черные плавники переходили в длинные когти необычными полосами, и эти полосы очень напоминали полицейские ленты. Те самые, которыми обычно перетягивают место преступления, и которые он успел повидать в долгострое. Приглядевшись, Брайан понял, что и сами когти состоят из этих лент, а черное одеяние смахивает на какую-то форму. В его памяти шевельнулось смутное воспоминание, что-то говорившее про шахту лифта. Шахту лифта в долгострое. Кэролайн продолжала атаковать его наваждениями, но теперь, вырвавшись из призрачной реальности, он мог им сопротивляться, в том числе проникая в их подлинную сущность.

Сомкнуть глаза не помогло — чудовище не было иллюзией и никуда не делось, однако его черты преобразились. Они словно съежились, втягивая когти, и стали менее угрожающими. Снова смежив веки, Брайан попытался изгнать из головы ужасающее видение. Когда он посмотрел в шахту вновь, то сделал это уже не через призму навеянного кошмара. Посмотрел и вздрогнул, поняв, что перед ним никакая не старуха. Едва это сверкнуло в мозгу, как она окончательно развеялась, а с ней развеялись и плавники-крылья. Вместо жуткой ведьмы к Брайану взлетал седовласый мужчина в черной униформе. Тот самый, с которым он разговаривал в несуществующей комнате охраны. Предшественник, погибший в шахте лифта. ЭТОЙ шахте лифта.

У Брайана чуть сердце не остановилось, когда призрак поравнялся с ним, зависнув прямо в пустоте. Однако он не выстрелил, нутром ощутив отсутствие угрозы. Лицо явившегося духа выражало сильнейшее беспокойство. Он указывал в направлении заветного перехода, мотал головой и делал какие-то странные знаки. Увы, его рот открывался совершенно беззвучно, а читать по губам Брайан не умел. Он определил лишь пару слов, среди которых были " опасность" и " наваждение", сопровождавшиеся часто повторяемым " опс". Выразительно жестикулируя, призрак водил по груди пальцем так, будто пытался нарисовать пентаграмму. Его лицо отразило подлинную горечь, когда стало ясно, что Брайан его едва понимает. Но тому вообще было трудно что-либо понять. Если дух послала хозяйка казино, она и навела кошмарное видение, узрев которое он едва не сорвался, а затем чуть не открыл огонь. Однако теперешнее поведение предшественника в эту схему не вписывалось. А появись он сам, зачем ему доводить до инфаркта того, кого он о чем-то хотел предупредить?

Подозревая очередную уловку Кэролайн, Брайан присматривался к парившему фантому, стараясь разгадать, в чем она заключается. Но не успел. Где-то неподалеку раздался зловещий смех, довольно громкий и очень хорошо знакомый. В немой мольбе призрак протянул к Брайану руки и исчез, обратившись в черную дымку. Распавшись миллионом крупинок, она осыпалась во мрак и исчезла. Надолго ли — размышлять было некогда. Звуки с лестницы изменились. Кажется, головорез сообразил, что его провели, и пришел в движение. В распоряжении Брайана остались считанные секунды. Убрав кольт, он прикинул оставшееся расстояние и прыгнул в проем третьего этажа. Гулкого приземления на бетон он уже не боялся, ибо сохранять тишину более не имело смысла. Вот сам прыжок был очень рискованным, и Брайан едва не сорвался, несколько мгновений балансируя на краю шахты. Равновесие удалось удержать, и он наконец-то очутился на долгожданном перекрестке с прямым выходом из долгостроя.

Головорез был тут как тут. Он не позволил Брайану добраться до заветной двери и сразу начал стрельбу, едва поймал его в поток света. Левое предплечье обожгло. Одна из пуль глубоко вспорола кожу, и порванная ткань тут же набухла от крови. Другая чиркнула по куртке, вырвав из нее клок, но не задев тело. Выскочив из шахты, Брайан успел покинуть Т-образный перекресток, иначе лежать бы ему бездыханным. Восточный коридор предоставил спасительный угол, за которым он и скрылся в южном направлении. Бежать к переходу, увы, было смерти подобно, ибо путь к его двери насквозь простреливался с лестницы.

Ближайшая дверь справа была по-прежнему не заперта, на что очень рассчитывал Брайан. Он ведь некогда проверял эту комнату, прежде чем погнался за женщиной в сером, и теперь надеялся найти в ней укрытие.

Внутри никого не оказалось. Прислонившись к стене, Брайан тяжело дышал, обдумывая создавшееся положение. Обойти-то он призрака обошел, но тот по-прежнему блокировал выход. Прежде головорез не давал ему спуститься к перекрестку, а теперь держал под прицелом из проема на лестницу. И попробуй его оттуда выкури! Сам он не высовывался, а вылезти под его огонь означало верную гибель.

Находясь буквально в шаге от финиша, Брайан испытал приступ горечи, смешанной с гневом и отчаянием. А он-то, наивный, уже праздновал победу!.. Что теперь? Снова углубляться в долгострой, стараясь обогнуть призрака? Вторично отправляться на юг Брайану не хотелось чрезвычайно, в том числе из-за приснопамятной кирпичной стены. Иллюзия-то она иллюзия, но сквозь нее ничего не увидишь, а фантом наверняка этим воспользуется. Альтернативным же путем оставались внутренние окна, основательно забитые железом и фанерой. Если их удастся вскрыть, можно проникнуть в галерею вокруг внутреннего двора. Правда поднимется такой грохот, к которому головорез вряд ли останется безучастным. Стоит ему объявиться в дверях — и Брайан окажется легкой мишенью.

Застонав от бессильной ярости, отставной сержант оглядел стены, будто надеялся узреть в них спасительный лаз. Таковой он ожидаемо не нашел, но его глаза наткнулись на какой-то темный предмет, висевший совсем рядом. В полумраке он не сразу разобрал, что это было, поскольку фонарик остался на лестнице, но когда приблизился — изумился до глубины души. Брайан начисто не помнил, была здесь эта штуковина раньше или нет, только сейчас в его руках оказался большой огнетушитель. Интересно, не о нем ли пытался сказать предшественник, изображая пальцем что-то похожее на звезду снежинки? Она символизировала холод, а ее лучи красовались здесь, на этикетке красного корпуса. Что ж, коли так, спасибо, добрый дух!

Судя по тяжести, баллон был наполнен до отказа. Срок годности в такой темноте не разглядишь, но в данном случае он значения не имел. Брайан не собирался тушить пожар. Вернувшись с огнетушителем к двери, он осторожно выглянул в коридор. Выстрела не последовало. Призрак засел где-то в районе лестницы, судя по доносившемуся треску и отрывистым гулким звукам. Брайану почудилось, что в этих звуках он слышит слова угрозы или предупреждения, которые испускало трескучее эфирное чудовище. Ну и пусть угрожает! Главное, что помимо неразборчивой речи оно испускало также и свет, поэтому Брайан хорошо спланировал свой тактический ход. Выступив за дверь, он положил баллон на пол, а затем сильно толкнул его ногой. Гремя на щербатом бетоне, огнетушитель покатился по коридору, смещаясь в направлении лестницы. Когда он достиг намеченной точки, Брайан произвел несколько выстрелов.

Взрыв превзошел все ожидания. Кто бы мог подумать, что металлическую емкость разнесет настолько впечатляюще. В уши ударил такой грохот, что Брайан чуть не оглох. Клочья баллона, разорванного давлением, зацокали по стенам не хуже шрапнели, а ударная волна качнула все ближайшие двери. Никто, разумеется, и не надеялся поразить призрака именно ей или осколками, но взрыв получился таким сильным, что в мгновение ока заполнил перекресток густой белой завесой. А это и было нужно!

Пригнувшись, Брайан ринулся вперед, пользуясь тем, что враг больше ничего не видит, а его собственное расположение выдает метавшийся яркий свет. Прогремели выстрелы, но прогремели они наугад. Жужжавшие пули ушли в молочную пустоту, в то время как Брайан, ориентируясь на источник света, открыл прицельный огонь. Отрывистый гул, издаваемый головорезом, внезапно прервался. Пламя, вырывавшееся из глазниц, сникло к полу и исчезло из поля зрения. Туда же опал и свет, угаснув с тихим звуком бьющегося стекла. Брайан не видел, как сраженный фантом развеивался из реальности, но и так было ясно, что путь из долгостроя расчищен. Медлить не стоило. Белые клубы надежно скрывали его от любого врага, но продержатся они очень недолго. Устранив прямую угрозу, он развернулся и бросился к долгожданному выходу.

Дверь распахнулась без всякого сопротивления. Кэролайн не могла ее заблокировать, поскольку это была единственная дорога из долгостроя. Перед Брайаном открылась финишная прямая. Оставляя позади весь этот безумный кошмар, он со всех ног побежал по переходу. Он бежал как во сне, отрываясь от шершавого бетона будто невесомый, и как во сне впереди появились яркие огни. В коридор между зданиями, прямо навстречу Брайану, ступили сразу четыре призрака. Их лица скрывали потоки света, но они были не в состоянии затмить неугасимое пламя, струившееся из глазниц. Завидев беглеца, фантомы разразились громыхающими звуками, а из долгостроя донесся пронзительный хохот Кэролайн. Пусть Брайан и завершил ее жестокую игру, но она не собиралась его отпускать. Финал не распахивал перед ним двери — он лишал всякой надежды на спасение. Все это Брайан осознал, когда остался один на один с четырьмя духами прямо посередине абсолютно пустого перехода.

— Будь ты проклято, чудовище! — истошно вскричал он под прицелом рыкающих призраков.

Деваться ему было некуда. Вскинув верный кольт, отставной сержант вступил в бой, который уже не мог выиграть. Качая маятник, он яростно палил в группу головорезов, спуская курок так часто, как только успевал. В иных обстоятельствах удача, глядишь, и улыбнулась бы столь храброму и стойкому солдату, однако узкое, насквозь простреливаемое пространство не подарило ему ни единого шанса. Ответный огонь рвал его тело, не оставляя на нем живого места, и укрыться от свинцового града было решительно негде.

Брайан был еще жив, когда опустела его последняя обойма. Сухие щелчки возвестили о том, что он расстрелял все патроны. Два призрака были уничтожены, а третий выбыл из боя. Увы, последнему уже ничто не помешало добить истекавшего кровью игрока. Пуля пробила запястье, и разряженный кольт выпал из разжавшихся пальцев. Другая прошила левый бок совсем рядом с сердцем. Слабеющий Брайан бросился к окну в надежде выбить его и выпрыгнуть с третьего этажа, но замысел был неосуществим. Оно находилось слишком высоко, а его ширина не позволяла молниеносно осуществить сей маневр. Отставной сержант это понимал, отчего и не поступил так сразу. Просто он боролся до последнего. Он даже успел подпрыгнуть, силясь перемахнуть подоконник, но очередная пуля поразила его прямо в воздухе. Мешковато кувырнувшись, Брайан упал, задыхаясь и кашляя кровью. Еще две вошли в уже распростертое тело, охваченное предсмертными судорогами. Угасающие глаза уставились в потолок. Последнее, что услышал Брайан, был далекий язвительный смех, доносившийся из глубины долгостроя.

* * *

В прессу трагедия не попала. Полицейское управление не хотело афишировать, что всего один человек уложил наповал четырех патрульных и тяжело ранил пятого, навсегда оставившего службу. О ней сохранился лишь отчет, но он отправился в архив, когда следствие закрыло дело в связи со смертью подозреваемого. В сухих лаконичных формулировках значилось немногое. Наряд, прибывший на сообщение о стрельбе в недостроенном здании, подвергся нападению. Патрульные успели вызвать подмогу, но были убиты охранником предприятия, не желавшим идти ни на какие переговоры. Вероятно, он сошел с ума, поскольку расследование показало, что никакой причины нападать на полицейских у него не было. Об этом свидетельствовали и слова погибших копов, успевших сообщить по радио о его поведении. Оно трещало больше обычного, как из-за сильных помех, но все же работало. Охранник словно не слышал офицеров и реагировал так, будто видел перед собой каких-то чудовищ. Это подтверждали и выжившие в той кровавой бойне, застрелившие его в переходе между зданиями.

Обыск подозреваемого ничего не дал. При нем обнаружили лишь простреленный мешочек из черной кожи, частично наполненный высыпавшейся свинцовой пылью. Свинцовая пыль нашлась и в карманах охранника, а зачем она ему понадобилась — осталось неизвестным. Неизвестным осталось и то, где он расстрелял большую часть патронов из найденных при нем пустых обойм. Смартфон подозреваемого, разряженный до нуля, также ничего не прояснил. Там содержались самые обычные снимки, а последние из них, датированные трагической ночью, представляли собой неразборчивую, не поддающуюся анализу кашу.

Согласно рапорту, полицейские слышали странный женский смех, доносившийся откуда-то из заброшенного здания. Его тщательно обыскали, но никого не нашли. Учитывая обстоятельства, следствие пришло к выводу, что они стали жертвами галлюцинации, спровоцированной стрессом. О галлюцинациях сообщил и начальник подозреваемого, рассказавший, что тот проявлял к долгострою повышенный интерес. Увы, он не ожидал от внешне здорового человека, бывшего военнослужащего, столь катастрофического помешательства.

Детективам не понравилось, что за доступом в постройку, находящуюся в удручающем состоянии, столь плохо следят. Инцидент с ней был отнюдь не первым, а если так пойдет и дальше, то станет и не последним. Однако само по себе это не считалось преступлением. Вероятно, несколько иного мнения они были бы о золотых монетах, внезапно обнаруженных семьей подозреваемого. Кто положил их в почтовый ящик — ни вдова, ни дети не знали, только и в полицию об этой находке никто из них не сообщил. Семь увесистых кругляшей, будто выплаченных в качестве компенсации, таковой и остались. Семья, потерявшая кормильца, не могла отказаться от столь крупной суммы, пусть и неведомо откуда взявшейся.

Закрыв дело, полиция вновь разрешила доступ на место трагедии, о которой теперь напоминали лишь обрывки черно-желтых лент. Свинцовая пыль, найденная у застреленного охранника, внятного истолкования не получила, отправившись вместе с его вещами в архив. Никто не узнал, откуда она взялась, хотя ее происхождение объяснялось очень просто. Брайан ведь так и не покинул долгострой.

К О Н Е Ц