ДОЛГОСТРОЙ 9 страница

Не сводя глаз с хромавших покойников, Брайан вышел за порог комнаты охраны. Он не собирался ринуться в атаку с ножкой от стула наперевес. Добраться до несуществующего перехода на четвертом этаже можно и кружным путем. Хорошенько размахнувшись, Брайан швырнул заостренную деревяшку подобно десантному ножу. Крутанувшись в воздухе, она вонзилась в грудь ближайшего мертвеца, издававшую те самые стонущие звуки. Раздался такой шипящий свист, будто из проколотой покрышки выпускали воздух. Покойник, ничуть не остановленный ударом навылет, злобно захрипел и заметно прибавил в скорости. Намереваясь избежать грядущего знакомства, Брайан повернулся, спеша в другую сторону, однако на пути возникло неожиданное препятствие.

В конце ковровой дорожки стоял Леонард. В насыщенном зеленом свете его фигура выглядела еще зловеще, чем прежде. Вновь приподняв цилиндр вместе с головой, он ударил тростью в пол. Дорожка свернулась, будто скатанный хамелеоном язык, а под ней обнажилась яма, утыканная заточенным железом. На заостренных концах торчало два полувысохших трупа и несколько отдельных конечностей. Брайан невольно сглотнул. Всего несколько шагов — и его тело повисло бы на ржавых прутьях, пронзенное в нескольких местах разом. Поистине бесславная кончина после всех преодоленных испытаний и… Минуточку! А почему Леонард столь любезно показал ему отлично скрытую ловушку? Не потому ли, что это очередная иллюзия, призванная заставить его броситься в объятия мертвецов?

Брайан заколебался. Даже если яма настоящая, возле стен оставалось узкое пространство, по которому он потихоньку может перебраться на другую сторону. Но вдруг она и впрямь настоящая? Вдруг призрак намеренно делает вид, что блефует, а Брайан, вообразив, что имеет дело с наваждением, сунется прямиком в капкан? Осторожно проверить реальность провала не составляло труда, да вот времени на это не было. Вероятно, на том и строился расчет Леонарда, ибо мертвецы подошли совсем близко. Зловоние, источаемое их телами, терзало обоняние Брайана, вновь ощутившего позывы рвоты. Раздумывать становилось особо некогда. Криво улыбнувшись, он сунул правую руку за пазуху, но извлек оттуда отнюдь не мешочек с золотыми монетами. Он ведь подготовился к визиту в долгострой, пусть и не к тому, с чем в итоге столкнулся.

По коридору прокатился грохот, стерший улыбку с безглазого лица Леонарда. Пять раз выстрелил Брайан, и пять мертвецов рухнули на пол, сраженные пулями. Свинец не убил и без того мертвую плоть, но удар был настолько силен, что сшиб ее с ног. В мгновение ока Брайан рванул вперед, перескакивая через упавших врагов. Распластавшись на черно-белых плитах, они неистово забились, стараясь ухватить проносившуюся мимо жертву. Последнему это даже удалось. В каком-то поистине змеином броске он растянул свое мертвое тело, и его пальцы обвились вокруг лодыжки беглеца. Брайан свалился на холодный камень, едва не сломав перехваченную ногу. Морщась от боли, он изогнулся и свободной стопой врезал покойнику по гниющей физиономии. Тот, хрипя и присвистывая, почти не отреагировал на удар. Наползая на Брайана, он хищно клацал зубами, оскаленными промеж изъеденных тленом губ. А за ним уже приподнимались остальные бездомные, при жизни совершенно безобидные, но теперь представлявшие смертельную угрозу.

Отцеплять бесноватый труп было решительно некогда. Молниеносным движением Брайан навел на него свой любимый кольт, остававшийся зажатым в правой руке. Грянул выстрел. Череп мертвеца разнесло вдребезги, брызнув осколками костей, зловонной плотью и гнездившимися в нем насекомыми. Разлагающееся тело тут же обмякло и более не шевелилось. Вскочив, Брайан успел пожалеть, что сразу не снес упырям головы. С другой стороны, выстрел в корпус гарантировал эффективное попадание, а по гнилым мозгам впопыхах можно было и промазать. Вот и сейчас, отступая назад, он держал умерших бродяг на мушке, но курок не спускал. Патроны следовало экономить, ибо кто знает, что там еще впереди. До сих пор он вообще не стрелял, неоднократно готовый выхватить оружие, но так и оставлявший его в кобуре. Пальба в долгострое почти наверняка привлекла бы чье-нибудь нежелательное внимание, а явившийся за золотом Брайан именно этого и не хотел. Нужна была очень веская причина, чтобы он пустил огнестрельное оружие в ход. Ну, вот она и настала!

— Счастливо оставаться, твари! — процедил отставной сержант.

Ближайший мертвец, поднявшись, издал протяжный, булькающий хрип и кинулся к нему. Бабах! Еще один череп расколола практически в упор всаженная пуля, обрушив на плечи живого трупа град из личинок. Другие покойники не проявили такой же рьяной прыти, отчего Брайан, продолжая пятиться, в конце концов развернулся и припустил по коридору.

В фонарике больше не было нужды. Там, в долгострое, он, возможно, еще и пригодится, а здесь, в неведомой реальности, все вокруг заливало уверенное зеленое свечение. Припоминая рассказ погибшего предшественника, Брайан увязал его интенсивность с влиянием призраков. Интерьер казино он узрел тогда, когда воздействие сюрреализма заставило всерьез допустить мысль о чем-то сверхъестественном. Заключенное соглашение, уж как бы он сам на тот момент его не интерпретировал, позволило коварному духу обрести над ним куда больше влияния. Зеленая люминесценция росла по мере того, как Брайан подпадал под власть привидений, которую он сам автоматически и упрочивал, приняв игру Кэролайн. Теперь идущий ниоткуда свет достиг апогея. От мрака, некогда давившего на психику, не осталось и следа, только лучше от этого ничуть не стало. Прежде в нем таившееся ныне представало во всей красе. Брайан выяснил, кому принадлежали красные искорки в черноте бесконечного коридора. Навстречу ему, цокая когтями по полу, выскочило несколько крупных псов.

Должно быть, некогда эти жилистые доберманы охраняли казино, пресекая любые попытки жуликов добраться до его сокровищницы. Псы служили хозяйке до последнего, ибо лишь пулями объяснялись характерные дыры в их телах, а у некоторых и наполовину снесенные головы. Натравленные на законников, они перегрызли немало глоток, прежде чем их навсегда остановил разящий свинец. Но навсегда ли? Окровавленные пасти, откуда вырывалось свирепое низкое рычание, утверждали обратное. Злобно щелкая зубами, доберманы подступали к новой жертве, прямо на ее глазах сбиваясь в крупную стаю. Взъерошенные загривки говорили об их намерения не хуже красного огня, полыхавшего в уцелевших глазницах.

Кольт — серьезное оружие, а в опытных руках не только безотказное, но и абсолютно смертоносное. Вот только в ближнем бою против множества озверелых псов оно решительно не годилось. Не потому, что в юркую собаку не попадешь или в обойме кончатся патроны. Просто и самый быстрый стрелок не успел бы уложить всех рычащих тварей, учитывая их количество и расстояние. Брайан уяснил это мгновенно. Армейский " девятьсот одиннадцатый" был направлен в ближайшую зверюгу, но палец не спешил нажимать на курок. Выстрел мог напугать обычных собак, заставив их ретироваться, однако он имел дело с их восставшими оболочками. А духа вряд ли проймешь грохотом огнестрельного оружия. Скорее, стоит разок пальнуть — и вся свора ринется в атаку. Впрочем, она и так ринулась. Собравшись чертовой дюжиной, псы перестали медлить, шажками продвигаясь вперед, и кинулись на Брайана.

Загремели выстрелы, стремительно опустошая обойму. Пламя, вырывавшееся из ствола, выплевывало в свирепых монстров пулю за пулей. Выплевывало куда придется. Целиться точно в голову не имело смысла, поскольку у некоторых тварей от нее осталась только развороченная часть, а у кого-то и вовсе одни челюсти. Атаковать, однако, им это ничуть не мешало, как не мешало некоторым псам и всего на трех лапах развивать невероятную прыть. Брайан понятия не имел, поможет ему вообще пистолет или нет — у него все равно не было выбора. Он просто пытался сразить врага тем, чем располагал.

Первая пуля угодила в самую ретивую псину, выскочившую дальше остальных. Пробив ей грудную клетку, она застряла где-то в нутре, а после внезапно упала на пол. Упала потому, что демоническая собака неожиданно развалилась на куски мяса и костей. Осевшие бесформенной грудой, они бесследно развеялись в зеленоватой вспышке света, как прежде развеялся седовласый предшественник. Привидение нельзя было убить, ибо оно уже мертво, однако оказалось, что можно поразить его телесную форму. Приняв ее чтобы причинить вред живым, призрак и сам становился уязвимым для встречного противодействия. Пышущий злобой доберман не издох, но словно испарился. Возможно, для того, чтобы обрести физическое тело вновь, но это происходило явно не здесь и не сейчас, что Брайана более чем устраивало. Вслед за первой гадиной он успел ликвидировать еще полдюжины собак, прежде чем очередная едва до него не добралась. Ее зубы скользнули по запястью, оставив на нем болезненные метины. Последний выстрел он произвел в упор, практически сунув кольт в свирепо осклабленную пасть. Лишившись головы, дьявольское отродье покатилось по полу и затихло, судорожно загребая лапами. Как распадалось ее тело — Брайан уже не видел. Уцелевшая половина стаи не оставила ему на это ни секунды. В дружном порыве она насела практически синхронно, не позволив еще хотя бы раз спустить курок. Время на оборону, отпущенное Брайану, вышло.

Громко заклацали яростно смыкавшиеся челюсти. Очутившись вплотную к жертве, псы вконец осатанели. Увенчайся хоть один их прыжок успехом — и Брайан рухнул бы на пол, сбитый с ног остервенелым чудовищем. Рухнул — и тут же был бы разорван в клочья. Спасли рефлексы, и неминуемая смерть пронеслась рядом, вгрызаясь в один лишь воздух. Юркнув в приоткрытую, вроде бы прежде запертую дверь, он захлопнул створу, отхватив ей полморды и лапу сунувшемуся следом доберману. Брайана пробрал очередной приступ дрожи, когда он смотрел, как дергается на полу когтистый обрубок возле фрагментов верхней и нижней челюсти. Лишь когда те развеялись, он немного пришел в себя и осмотрелся, выясняя, куда попал. Тогда-то его и охватила настоящая жуть, в сравнении с которой все предшествующее показалось детским аттракционом.

По плану здесь должна была находиться какая-то лаборатория, где вечно жужжали различные приборы. Но то по плану настоящего здания. В призрачном царили свои архитектурные законы. Глазам Брайана представилась просторная, богато убранная комната, залитая не зеленым, а самым обычным светом. Тяжелые бархатные портьеры с витыми шнурами сочетались с шелковыми обоями на золотых гвоздиках. Со стен смотрели подлинники изысканной живописи, а под потолком раскинулись две хрустальные люстры, озарявшие расписные панно. Интерьер составляла мебель черного дерева, украшенная накладками из драгоценных металлов и элементами слоновой кости. Пышные кресла соседствовали с небольшими столиками, где на серебряных подносах сверкали изящные бокалы. Один их ряд выстроился полумесяцем. Другой вытянулся линией в нескольких футах от стены. Иной мебели в помещении не имелось, но Брайану с лихвой хватило впечатлений и от этой, ибо в каждом кресле кто-то сидел. В основном там расположились мужчины, одетые по моде начала двадцатого века, но среди них встречались и женщины. Одну, в белом платье, он сразу узнал.

Кэролайн сидела возле оправленной в золото грифельной доски, где были начертаны какие-то цифры. Чуть повернув голову, она сделала повелительный жест, и тут же над портьерой гулко ударил привешенный там колокол. Центр комнаты не пустовал. На дубовом паркете, натертом до зеркального блеска, стоял какой-то человек в простом, но элегантном костюме и лакированных туфлях. Заслышав поданный сигнал, он поднял руку, в которой сжимал револьвер. Приставив дуло к виску, этот человек впился взглядом в большие песочные часы, перевернутые хозяйкой казино. Палец на курке побелел, но, видимо, никак не решался дожать до конца. Песчинки быстро утекали, и вскоре верхняя емкость часов практически опустела.

Щелк! Присутствующие дружно выдохнули, как выдохнул и человек с револьвером. Раздались дружные аплодисменты, а в адрес смельчака полетели хвалебные возгласы. Когда они стихли, Кэролайн объявила второй раунд. Все снова умолкли, напряженно уставившись на игрока. Невольно уставился и Брайан, уразумев происходящее. Цифры на доске обрели для него очевидный смысл. Они означали количество попыток и причитавшуюся за них награду. Максимальное значение равнялось пяти, потому что именно столько пустых гнезд насчитывалось в шестизарядном барабане. По мере холостых выстрелов ставки существенно росли, достигая поистине впечатляющих величин. Вероятность сорвать банк была одна шестая, в то время как пять шестых награждали игрока могилой.

Бом-м-м-м-м! Новый удар колокола, и снова перевернуты песочные часы. Послышался стрекочущий звук. Человек в центре комнаты стал нервно раскручивать барабан. Похоже, пока сыпался песок он мог делать все, что угодно, но был обязан выстрелить до истечения отведенного срока. В противном случае ему засчитывалось поражение. И вот дуло револьвера вновь приставлено к виску дрожавшей от возбуждения рукой. Присутствующие, затаив дыхание, следили за каждым ее движением.

Бабах! Игрок рухнул как подкошенный, выронив дымящийся пистолет. От его простреленной головы по полу стала растекаться кровь. Порывисто вскочив, мужчины и женщины загомонили, а затем разразились бурными аплодисментами. Поднялась и хозяйка казино, однако пока все смотрели на проигравшего, она повернулась к Брайану и глянула ему прямо в глаза. Хотя остальные его словно и не замечали, ее горящий взгляд был адресован именно новому игроку, и в этом не оставалось никаких сомнений. На лице Кэролайн Битц зазмеилась улыбка, не предвещавшая ничего хорошего. Брайан, завороженный развернувшимся действом, опомнился. И очень вовремя, поскольку молодой человек, всадивший себе пулю в череп, внезапно поднялся, подобрал револьвер и открыл огонь.

Свистя мимо Брайана, призрачные пули дырявили стену, разрывая дорогие шелковые обои. Не исключено, что они разорвали бы и его, однако ему удалось откатиться в сторону. Еще рывок — и вот он укрылся за креслом, тут же подвергшимся интенсивному обстрелу. Брызнули щепки черного дерева. Потревоженным роем взметнулись клочья мягкой обивки. Самоубийца разразился ураганным огнем, явно не ограниченный шестизарядным барабаном, в котором, по идее, была всего одна пуля, да и той вроде как не осталось.

Брайан не собирался проверять, насколько фатальными окажутся для него эти выстрелы. Кресло, быстро обращаемое в труху, представлялось крайне ненадежным укрытием, поэтому он перекатился за следующее, попутно пальнув в неистового стрелка. Впопыхах он промазал, в то время как призрак его чуть не задел. Пуля прожужжала настолько близко, что шевельнула на голове волосы. Другая прогрызла путь через кресло и царапнула плечо. Тогда-то и стало ясно — если Брайан продолжит считать ворон, то его попросту изрешетят. Револьвер врага не унимался, превращая мебель в швейцарский сыр. Присоединись сейчас к нападению остальные призраки, песенка Брайана будет спета. Присев за своим рассыпавшимся убежищем, он метнул на них смятенный взгляд, полный дурных предчувствий. Мужчины и женщины не шевелились. Оборотившись к Брайану, они лишь молча смотрели, как вокруг него с треском вздымается труха. Молчала и Кэролайн, только змеиная улыбка на ее лице разгоралась все ярче.

Не выдержав свинцового дождя, расколотое кресло осело грудой обломков. Сделав обманный выпад в одну сторону, Брайан нырнул в противоположную. Там не осталось сколь-нибудь надежного укрытия, но он его и не искал. Призрак стрелял туда, где он так и не появился, зато Брайан, завершив маневр, открыл огонь прямо в цель. Опасаясь промазать, что стало бы смерти подобно, он не стал экономить и выпустил четыре пули подряд. Как минимум одна из них угодила куда требовалось. Сраженный самоубийца выронил оружие и опрокинулся на спину. Пола, однако, он не достиг, испарившись в зеленой вспышке, как не достиг его и наконец-то замолчавший револьвер.

Наступила звенящая тишина. Вскочив, Брайан навел кольт на большую группу давно умерших людей. Внезапно те разразились громкими аплодисментами. Брайана аж в дрожь бросило, когда он увидел, что ему неторопливо хлопает и сама Кэролайн. Обуянный эмоциями, он порывисто вскинул пистолет и разрядил ей прямехонько в лоб. Против всяких ожиданий, зловещая хозяйка казино не рухнула на пол и не развеялась в прах. Свинец прошел сквозь нее и попал в стену, сшибив оттуда одну из картин. Чело женщины в белом лишь слегка подернулось, будто поверхность воды от брошенного камешка, а сама она рассмеялась. От звуков ее веселья у Брайана аж сердце захолонуло. Миссис Битц не принимала физическую форму и для его оружия была сейчас неуязвима. Вероятно, поэтому она и не нападала, как не нападали и остальные здесь присутствующие, однако теперь они явно к этому готовились. Стоило ему выстрелить в Кэролайн, как аплодисменты стихли. Лица мужчин и женщин недобро осклабились, а в их глазах полыхнул демонический огонь. Человеческий облик исчезал, сменяясь чем-то вселявшим страх даже в Брайана. Так вот что имел в виду погибший предшественник, когда упомянул постоянных клиентов! Тех, что рукоплескали убийству себе подобных. При жизни они превратились в чудовищ моральных, а после смерти стали чудовищами наяву. Обувь призраков лопалась, не выдерживая давления раздававшихся лап. Одежда трещала по швам под натиском уродливо ширящейся плоти. Сквозь шелковые перчатки прорезались даже не когти, а какие-то длинные костяные лезвия, растущие до ужасающей длины. Волосы зашевелились подобно змеям. В неестественно разевавшихся ртах чернела бездна.

Судьба Брайана повисла на волоске. Позади, свирепо рыча, дверь сотрясали бесновавшиеся доберманы. Комната же вот-вот наполнится толпой кошмарных тварей, от одного вида которых кровь стыла в жилах. Рванув с пояса небольшой предмет, Брайан чиркнул им о полоску над карманом и швырнул в преображавшихся гостей Кэролайн. Упав на пол, невзрачная штуковина сперва искрила бенгальским огнем, а затем разразилась треском, сопровождавшимся яркими вспышками. Призраки завопили так, что Брайан чуть не оглох. Закрываясь от слепящей иллюминации, они дымились, заходясь ревом и визгом, и исчезали, опадая комьями пузырящейся протоплазмы. Кто бы мог подумать, что такое воздействие на них произведет простая китайская шутиха, и воздействие поистине сокрушительное! Брайан прихватил ее совсем для других целей. В частности, отвлечь внимание потенциального злоумышленника или ненадолго ослепить его в темноте, если в том возникнет надобность. Сейчас же он бросил вполне безобидную пиротехнику исключительно по наитию. Призраки не боялись ни издаваемого ей шума, ни ударной волны, не способной навредить даже цыпленку. Их жег испускаемый шутихой свет. В отличие от электрического фонарика, он обладал широким спектром излучения, чем оказывал на фантомов нестерпимый для них эффект.

Путь был расчищен. Не теряя времени, Брайан ринулся через комнату, огибая распадавшихся чудовищ. Краем глаза он заметил летящую к нему Кэролайн. Она не подверглась такому же разрушению, как ее гости — для этого неупокоенный дух оказался слишком силен, — однако и бесследно выходка Брайана для нее не прошла. Она как будто побледнела, причем не и без того белым лицом, а всей фигурой. Став наполовину прозрачной, Кэролайн тянула к нему замерцавшие руки, издавая злобное шипение. Резко повеяло холодом. Брайан решил не выяснять, чем грозят ее объятия. Перемахнув через столик, откуда со звоном посыпались бокалы, он достиг двери в дальней части комнаты и скрылся за портьерой.

Брайан понятия не имел, с чем столкнется за пределами невероятно правдоподобного наваждения. Он выскочил наугад, выбрав из двух зол меньшее. Хотелось верить, что архитектура призрачного здания хотя бы частично совпадает с планировкой здания реального. В противном случае он рисковал опасно заплутать, поскольку коридор с хищными псами — его путеводная веха — остался позади. Захлопнув за собой дверь, он блуждающим взором огляделся по сторонам.

Роскошный интерьер исчез. Вокруг наблюдалось вполне обычное убранство, присущее не менее обычной лаборатории. Должно быть, она состояла из нескольких смежных комнат, одну из которых Брайан сейчас покинул. Быстрый взгляд назад сообщил ему, что не только размеры фантомного интерьера явно не соответствовали действительности. Ей не соответствовала и дверь, на чьем месте теперь красовалась сплошная стена. Он так и не понял, каким образом сумел выйти из создавшегося положения. Возможно, сама Кэролайн оставила ему лазейку, следуя незыблемым правилам игры, либо же он сам удачно воспользовался ситуацией. Если проход существовал в призрачном наваждении, он автоматически наложился на проекцию подлинного здания. Сбежав из гостиной для Русской Рулетки, Брайан был не в состоянии вернуться обратно, зато мог продолжить свой путь. Он и продолжил, не дожидаясь очередного сюрприза от Кэролайн.

Смежные комнаты лаборатории закончились довольно далеко от той области, где Брайана караулили мертвые доберманы. Ему потребовалось немало мужества, чтобы высунуть нос наружу, ожидая какой-нибудь убийственной каверзы. Пусто. Поблизости никого не оказалось, отчего он осмелел и покинул лабораторию. Закрываясь, дверь предательски скрипнула, заставив его вздрогнуть всем телом. Через пару секунд до слуха донеслось приглушенное рычание, немедленно сопроводившееся характерным цоканьем. Псы никуда не делись. Если воображение Брайана соответствовало действительности, они навострили уши и отправились проверить источник шума. Торчать столбом явно не стоило. Пользуясь преимуществом в дистанции, Брайан глубоко вздохнул и припустил к лестнице.

Адское пламя, разверзшись у ног прямой дорогой в преисподнюю, и то бы не произвело такого поражающего разум впечатления. Спасаясь от стаи призрачных доберманов, отставной сержант готовился столкнуться хоть с чертом, но никак не с тем, что в итоге увидел. Схватившись за дверную ручку, он рванул ее на себя и похолодел, хотя по спине катился горячий пот. За дверью на лестницу возвышался монолит непроглядно черной стены. Прохода не было. Сплошная гладкая масса заполняла проем от края до края, слева направо и сверху донизу. Брайану почудилось, будто он смотрит на густую смолу, чья поверхность непонятным образом удерживалась в вертикальном положении. Драгоценные секунды уходили, а его охватил какой-то безвольный ступор. Он возлагал на эту лестницу столько надежд, а та уничтожила их в мгновение ока. Уничтожила как раз тогда, когда его настигала рычащая свора свирепых чудовищ.

Дальше бежать было не столько некуда, сколько некогда. Собаки настигнут свою добычу, и на сей раз ее уже не упустят. Брайан крепко сжал верный кольт, намереваясь продать жизнь подороже. В его душе — чего уж там лукавить — разливался страх от неминуемой и явно последней схватки с лютыми псами, но еще больше там ширились гнев и досада. Гнев и досада на подлую женщину в старомодном платье. Так-то она не нарушает правила! Когда он сюда пришел, лестницу ничто не перегораживало, а теперь… Ох! В памяти зарницей промелькнул седовласый предшественник, что-то говоривший про кирпичную стену. С замирающим сердцем Брайан сомкнул веки и протянул руку в дверной проем. Пальцы ощутили холод, но то был не холод неумолимой стены. Они окунулись в какую-то жидкость, довольно плотную, однако вполне податливую для проникновения. Широко раскрывшись, глаза Брайана уставились на черную смоляную поверхность, по которой пошли волнующиеся круги. Нет, стена не оказалась иллюзией, о чем сейчас и мелькнула отчаянная догадка. Это была стена воды! Чем она грозила — уже другой вопрос, но времени на размышление и эксперименты не осталось. Объявившись в прямой видимости, демоническая стая преодолевала последние ярды. До отказа втянув в легкие воздух, Брайан шагнул в водяную толщу.

Это только кажется, что пронырнуть не такое уж и большое расстояние — совсем несложно. Кто в этом уверен, пусть задержит дыхание при самой обычной ходьбе и попробует неторопливо подняться всего лишь этажом выше. Большинство не выдержит задолго до намеченного рубежа. А плыть под водой куда труднее, особенно пока взвинченные нервы стремительно пожирают растворенный в крови кислород. Во тьме же пагубный эффект критически усилится, не только сокращая промежуток до следующего вдоха, но и пытаясь ввергнуть сознание в неконтролируемую панику.

Все существо Брайана истошно вопило, противясь погружению в ужасный ледяной мрак. Чувство самосохранения гнало его обратно — туда, где можно глотнуть живительного воздуха. Сжав волю в кулак, он сумел преодолеть животные инстинкты и во всю мощь загребал руками. Он знал, что имеет в запасе не меньше минуты, ибо иногда ходил в бассейн, ныряя и плавая в свое удовольствие. За эту минуту ему следовало доплыть до следующего этажа, чтобы не захлебнуться в холодной тьме и не остаться в ней навеки.

А тьма и впрямь была очень холодной. Черная вода леденила тело, вгрызаясь в него миллионами острых игл. Разгоряченный недавним бегством, Брайан быстро замерзал, теряя тепло с пугающей скоростью. Стиснув зубы, он интенсивно работал всеми конечностями, стараясь побыстрее добраться до заветной двери. Одежда ничуть ему в этом не способствовала, став тяжелой обузой, но что хуже всего — он плыл практически вслепую. Фонарик, не будучи герметичным, помочь никак не мог. Зеленый свет, источаемый ирреальным зданием, на лестнице полностью отсутствовал. Лишь где-то наверху виднелся какой-то слабый отблеск, но толку от него было как от звезд при чтении книги. Единственной путеводной нитью Брайана стали перила, за которые он хватался, чтобы не потерять ориентацию в пространстве.

Ярд! Еще ярд! Пульс учащался по мере расходования кислорода, как постепенно росли перед внутренним взором и пламенеющие круги. И вот последний рывок! Добравшись до третьего этажа, Брайан резко оттолкнулся ногами и наугад поплыл к сокрытой во тьме двери. И какой же подонок не снабдил ее хотя бы маленьким окошком?!. От запредельного волнения, граничащего с нервным срывом, металлическая скоба отыскалась не сразу. Несколько секунд Брайан беспорядочно шарил ладонями туда-сюда. Его успел объять смертный ужас, что ручка куда-то запропастилась, когда пальцы внезапно наткнулись на характерный выступ. Нажав на него до отказа, он стал толкать дверь что было мочи. Та даже не шелохнулась. Ботинки бешено молотили ледяную воду, кровь теряла драгоценный кислород, а окаянный кусок листового железа сидел как влитой. Брайан ощутил приближение удушья и понял — надолго его не хватит. Как он ни пытался выбраться с лестницы, эта попытка не приносила никакого результата. Либо дверь кто-то запер на ключ, либо подпер с той стороны. В отличие от материализации стен, банальный лом или замок не нарушали правил игры, если где-то по-прежнему существовал доступный проход. Затопив лестницу водой, явно не подчинявшейся гравитации, Кэролайн создала препятствие, но препятствие как-то преодолимое. Следовало лишь понять как.

Учитывая происходящее, было просто поразительно, как Брайан умудрялся хотя бы частично сохранять здравое логическое мышление. Оставив неумолимую преграду, он развернулся и поплыл обратно, взмолившись всем богам, чтобы кошмарные псы все это время не следовали за ним.

Умели дьявольские отродья нырять или нет — осталось неизвестным. Когда Брайан вошел в воду, дверь за ним закрылась, притянутая исправно сработавшим доводчиком. На последнем издыхании он приоткрыл ее вновь, высунув лицо и шумно хватая воздух. Псы оказались тут как тут. Разъяренно рыча, они старались до него добраться, клацая зубами и просовывая морды в щель. Но та была слишком узка, чтобы кто-то из доберманов сумел протиснуться и вцепиться в жадно дышавшего человека.

Когда в голове прояснилось, а в сосудах унялось огненное жжение, Брайан быстро прикинул сложившуюся ситуацию. Что ж, Кэролайн не замкнула позади него дверь четвертого этажа — и на том спасибо. Вероятно, ей и впрямь понравилось играть с храбрым и выносливым солдатом, отчего она все время оставляла ему реальный шанс на спасение. Но куда дальше? Донырнуть до второго этажа? Плохая идея. Если и там заперто, всплыть обратно Брайан уже не успеет, а он и к третьему-то поплыл исключительно из-за тамошнего перехода в долгострой. Это сейчас он сообразил, что тот ему решительно не годился, о чем, кстати, упоминал предшественник. Замороченный Кэролайн, Брайан явился через несуществующую дверь и должен был вернуться тем же путем. К сожалению, вылезти назад на четвертый этаж, прежде ошибочно принимаемый за третий, означало сунуться мертвым псинам в пасть. До заветного фойе следовало добраться как-то иначе, обойдя дьявольскую свору, и как это сделать — особого выбора не оставалось. Глубоко вдохнув, Брайан снова нырнул в толщу черной воды и поплыл наверх — туда, откуда исходил слабый свет.

Дверь пятого этажа не поддалась точно так же, как и третьего, однако возле нее стало намного светлее. Брайан увидел, откуда на лестницу проникали зеленые лучи. Их нити просачивались с крыши, в направлении которой поднимались еще два пролета ступенек. Недолго думая, он быстро погреб туда, благо что всплывать было гораздо легче, чем опускаться в глубину.

А вот и выход, заложенный изнутри на щеколду! Свет лился через узкое прямоугольное окно, забранное мелкой решеткой. Решетка куда крупнее перегораживала путь в нескольких футах перед ней. Наткнувшись на это препятствие, Брайан едва не пал духом, подавленный приступом глубочайшего уныния. Вот и все! Насквозь ржавая, в наростах, цепь надежно стягивала прутья с увесистым навесным замком. В обычных условиях он снес бы его из кольта, но огнестрельное оружие не предполагало использования в водяной толще. С другой стороны, что ему терять?

Отчаявшись, замерзающий Брайан схватил пистолет и навел его на рыжие от коррозии звенья. Внезапно их неприглядный вид показался ему странным. Да, его мозг все еще работал, хотя у иного другого давно бы уже сгинул в пучине лишающей разума паники. Как технические службы настоящего здания довели решетку до такого плачевного состояния? Скорее всего, никак. Скорее всего, они исправно следили за вверенным им имуществом, а столетняя ржавчина появилась здесь, в альтернативной реальности. Но если преображенная цепь — дело рук Кэролайн, тогда… Закрыв глаза, Брайан поплыл вперед, стараясь не думать о преграде из перекрещенных прутьев. Это ему вполне удалось, однако совсем ненадолго — ровно до тех пор, пока лоб не стукнулся о железо. Захрипев от боли, он с невыразимой тоской глянул перед собой и внезапно испытал прилив эйфории. Препятствием, в которое он врезался, оказалась дверь на крышу.