ДОЛГОСТРОЙ 7 страница

Очередная конструктивная особенность долгостроя заключалась в расположении грузового лифта. Его шахта находилась не внутри здания, а снаружи, пристроенная к внешней стене. Кабина имела не одну, а две раздвижные двери, расположенные друг напротив друга. Это позволяло достичь погрузки напрямую со двора, где к лифту подъезжал бы транспорт. По ее окончании кабина поднималась бы на заданный этаж и распахивала дверь внутрь проходного помещения, осуществляя быструю и удобную доставку товаров. Изучив планы долгостроя, Брайан об этом знал, однако он и понятия не имел, что означенная шахта не пустовала. Более того, находилась в рабочем состоянии. В последнее пришлось поверить, когда обширная надстройка на крыше отворилась, едва он нажал на сиявшую кнопку вызова. Его глазам предстало внутреннее убранство кабины, залитое желтоватым светом.

После всех провокаций и голограмм Брайан и не подумал сунуться в лифт наобум. Вытянув ногу, он осторожно коснулся ботинком пола. Твердый! Странно… Сделав шаг, он повторил эксперимент, а затем проделал его снова и снова, пока не убедился, что кабина реальна и никуда не исчезает. Руки, ощупавшие обшивку стен, подтвердили поразительный факт. Было совершенно непостижимо, каким образом в долгострое обнаружился сложный функционирующий механизм, и где он, собственно, брал электричество. Разве что его установили совсем недавно, наконец-то сподобившись заняться ветшающим зданием, а в данный момент питание подавалось от аккумулятора. Эта версия выглядела достаточно правдоподобной, чтобы Брайан решился ее проверить. Вообще это была очень плохая идея — ехать на неизвестном лифте в таких странных и, прямо скажем, пугающих обстоятельствах, однако винить его во вселенском кретинизме не приходилось. Во всяком случае, исключительно его одного, ибо множество людей на планете, не задумываясь, использовали бы лифт даже во время пожара, что несравнимо опаснее. Протянув руку, Брайан нажал на кнопку первого этажа. Дверь, чуть бряцая железом, неторопливо затворилась, и кабина, вздрогнув, неспешно пошла вниз.

Когда обрывается трос, защите требуется некоторое время на срабатывание. В этот момент кабина разгоняется, свободно падая в шахту. Промежуток, на котором такое происходит, считается самым критическим. Именно поэтому механическое средство безопасности несравнимо предпочтительнее электрического тормоза. Оно практически не способно выйти из строя и тем паче отключиться при исчезновении электроэнергии. Более того, оно в принципе не даст кабине разогнаться до опасной скорости. Едва будет пройден ее заданный порог, под направляющие вылетит клин, на который сорвавшийся лифт благополучно и наглухо сядет. Снять его оттуда станет той еще задачкой, но люди в кабине даже не пострадают.

Брайану не повезло. Модель, в которой он ехал, не оснащалась механикой, в соответствии, увы, с большинством мировых стандартов. Падать было недалеко, но и высоты всего в несколько этажей окажется достаточно, чтобы сломать кости и травмировать внутренние органы. К сожалению, он подумал об этом слишком поздно, став заложником ситуации. Вцепившись в горизонтальный поручень, Брайан слушал скрежет в шахте, сопровождавший опрометчивый спуск. Пение тросов и скрип вращавшихся механизмов заполонили все его сознание, практически оглушив. Тело напряглось, готовясь принять и распределить грядущий удар.

Дзинь! Кабина, достигнув заданного этажа, плавно остановилась и замерла. Над рядом пронумерованных кнопок зажглась красная цифра один. Драматичное падение, уже вовсю разрисованное фантазией пассажира, лишь фантазией и осталось. Не веря своему счастью, Брайан вдавил кнопку открытия внешней двери. Раздвижная конструкция даже не шелохнулась. Лифт честно доставил его вниз, не покалечив по пути, однако выпускать на улицу не собирался. Внутренняя дверь исправно работала, предлагая вернуться в заброшенное здание, но наружная оставалась непреодолимой железной стеной.

Деловито загудев, кабина поехала наверх. Выходить на первом этаже не имело ни малейшего смысла, равно как возвращаться на пятый и четвертый. Из второго и третьего Брайан без колебаний выбрал последний. Он был практически уверен, что ему и там не позволят вот так запросто добраться до заветного перехода между зданиями, но попытка, как говорится, не пытка. Интересно, что произойдет на этот раз? Застрянет лифт или же дверь откроется в глухую стену? Пока кабина, стуча и потрескивая, неспешно поднималась, Брайан чего только не передумал, ожидая очередной каверзы.

Дзинь! На экране панели управления зажглась красная цифра три. Дверь поползла в сторону, а в лифт тут же повеяло холодом. Из раздавшегося проема хлынула зеленоватая поземка. Светя фонариком, Брайан настороженно поглядел в открывшееся помещение. Удивительно, но там не объявилось ничего необычного, кроме льющегося из коридора тумана. Тщательно прощупывая пол, он покинул лифт и двинулся через проходную комнату.

Ага! Вот и сюрприз! Ползущая у ног дымка равномерно подсвечивалась зеленым, за исключением нескольких участков. В них, заметно прибавляя в яркости, что-то подозрительно мерцало, сопровождаясь сухим треском. Под стопу подвернулось нечто круглое, упругое и длинное, похожее на лежавшую зигзагами змею. Брайан потыкал находку носком ботинка, а потом наклонился и ощупал ее пальцами. Всякие сомнения исчезли. Пол усеивали скрытые в тумане электрические кабели, наверняка запитанные оттуда, откуда и лифт, благо тянуть было недалеко. Чья-то добрая душа соорудила в них прорехи, чем и вызывалось характерное искрение. Без надлежащей изоляции прямой контакт с поврежденным проводом грозил ударом током предположительно небезопасной мощности.

Брайан утроил бдительность, ступая так, будто шел по тонкому льду поверх кислотного озера. Старательно глядя под ноги, он огибал все нестабильно светящиеся области, и это едва его не подвело. Сосредоточив внимание на полу, он чуть не проглядел подлинную опасность. Брайан почти вошел в дверной проем, когда в тот вдруг опало несколько крупных проводов. Он пригнулся на одних лишь рефлексах, сделав кувырок через голову. Протянувшись с потолка, кабели перекрыли весь проход до основания, шевелясь будто хищные лианы, но добыча уже ускользнула. Распрямившись, Брайан окинул электрические щупальца хмурым взглядом. Ему повезло дважды. Первый раз — избежать знакомства с искрившими электродами и второй — не угодить в яму, вполне способную раскинуться сразу за выходом из помещения.

Коридор, куда выкатился Брайан, встретил его густой, доходившей до колен дымкой, превращавшейся на западе в непроглядную завесу. Прежде это наблюдалось на четвертом этаже, а теперь, вероятно, из-за обилия жидкого азота распространилось и на третий. Морозило здесь знатно, и путь на запад был закрыт, да только Брайан туда и не собирался. Стараясь не угодить в ловушку вроде ныне сокрытого туманом провала, он шажок за шажком стал смещаться на восток и потихоньку достиг стыка коридоров. Луч фонарика, горевший гораздо ярче, чем надежда, скользнул в южном направлении. Невероятно! Глухая стена, бетонный завал, противотанковые ежи и паутина колючей проволоки, убийственными кольцами раскинувшая свои нити — ничего этого не было! Не считая зеленоватого свечения, восточный коридор выглядел точно так же как и тогда, когда Брайан впервые явился в долгострой. От всколыхнувшегося возбуждения он едва не припустил бегом. Лишь опасение угодить в какой-нибудь капкан позволило ему сохранить благоразумие и пойти не спеша, соблюдая все меры предосторожности.

А вот и треклятая стена, неумолимо перекрывавшая дорогу. ПРЕЖДЕ неумолимо перекрывавшая дорогу! Не удержавшись, Брайан порывистым движением предъявил ей средний палец. Всеми своими красными кирпичами стена теперь была ПОСЛЕ Т-образного перекрестка, а не ДО. Предательский туман остался позади, поэтому Брайан без задержки миновал то место, где впервые повстречал незнакомку, и ринулся к выходу. Из-за всего пережитого он уже и не помнил, прикрывал дверь в переход или нет, но от отвешенного ей пинка она распахнулась без всяких капризов. Сам переход Брайан миновал подобно дорожному катку, спущенному с горки. Попадись ему кто сейчас на пути — он снес бы его словно тростинку.

В фойе третьего этажа царил неизменный мрак, куда Брайан вылетел как ошпаренный. Теперь он воспринимал его едва ли не с симпатией. Кабы тот имел осязаемую форму, он бы даже полез его расцеловать, ибо зеленоватое свечение, как-то уж слишком возросшее под конец злоключений в долгострое, отныне было позади. Захлопнув железную дверь, Брайан стянул ее стальной цепью и замкнул на кодовый замок. Со щелчком его толстой дужки он испытал невыразимое облегчение. Кончено! Что бы ни творилось там, в заброшенном здании, пусть теперь оно катится ко всем чертям! Отныне единственной заботой Брайана становилась сохранность мешочка с золотом — его честно выстраданная добыча. Ямы, убийственный хлад, гниющие трупы и прочие невменяемые прелести шоу оставались на совести его организаторов. Кем бы они ни были, Брайан не желал их видеть, даже если те явятся поздравить его с победой.

— Накося выкуси! — воскликнул он, сделав неприличный жест в сторону перехода.

В ответ внезапно донесся язвительный смех. Тот самый, слышанный уже дважды, а теперь ставший еще более раскатистым и зловещим. Брайан обеспокоился. Он вроде как выполнил условия странного уговора и выбрался из долгостроя, так с чего бы ненормальной дамочке веселиться? Вероятно, потому что ненормальная.

— Можете хохотать сколько влезет! Золото у меня, а вами займется полиция! — запальчиво бросил он.

Тем не менее, эмоциональный подъем испарился. Брайан поспешил ретироваться, ибо эхом звучавший смех ему решительно не нравился. К тому же и упоминание полиции было для красного словца. Он еще не решил, как извернуться таким образом, чтобы и себя прикрыть, и с золотом не расстаться. Объяснить пропущенный обход, не состоявшийся в два часа ночи, представлялось куда проще, нежели плутания по заброшенному корпусу, не говоря уже о причинах самого визита туда. Так может, полицию все-таки не вызывать?.. Да, но если не вызвать, то ну как это позже выйдет боком? Сейчас Брайан — свидетель, однако замалчивание истории с трупами способно сделать из него пассивного соучастника. Рисковать жизнью за золото — его личное дело, грозившее, как максимум, увольнением за несанкционированное проникновение на закрытый объект. Вот не сообщить, куда следует, о человеческих телах — вполне тянуло на уголовную ответственность. Обуреваемый сомнениями, Брайан вошел в комнату охраны, сосредоточенно гадая, как ему лучше поступить. Лоб он морщил зря, поскольку кто-то уже сделал выбор за него.

Городской телефон молчал. Смартфон Брайана, правда, тоже давно отключился, но в нем мог сдохнуть аккумулятор, а женщина в долгострое — использовать глушилку. В отличие от этих банальностей, отсутствие сигнала в проводной линии наводило на очень тревожные размышления. Если кто-то намеренно вывел связь из строя, дальнейшее развитие событий могло предполагать устранение свидетеля. Так и не сгинув в убийственных ловушках, тот спутал безумным шоуменам все карты, а в подобных случаях принято запускать план " B". Конечно, отказ городского телефона способен произойти и по чистой случайности, не имеющей отношения к происходящему, однако вряд ли по той же случайности телевизор теперь показывал только белый шум. Да, камеры видеонаблюдения транслировали картинки вполне исправно, но ведь оно было локальным. А вот глобальная сеть исчезла! Компьютер, где велся электронный журнал, сообщал о потере подключения к интернету.

Закусив губу, Брайан оценивал ситуацию. Похоже, лучше бы ему вообще убраться из здания, а потом все-таки вызвать полицию из ближайшей телефонной будки. Ну или хотя бы проверить, есть связь в каких-нибудь других помещениях, или нет. Если нет — не геройствовать, а уносить отсюда ноги и звонить копам, пусть даже придется расстаться с золотом!

Звук, раздавшийся за спиной, произвел на Брайана впечатление сродни бабахнувшей пушке. Между тем это всего лишь заиграла тихая музыка, старомодная, но вполне приятная. Мелодия лилась из старенького, стоявшего на подоконнике радиоприемника. Им давно не пользовались, перейдя на телевизор, смартфоны и планшеты, но архаичная техника была вполне исправна. Только странно, где ее расставленные усы-антенны выловили в эфире устаревшее аналоговое вещание, а еще страннее — как она вдруг сама включилась? Обернувшись, именно это Брайан и собирался выяснить, как вдруг, изменившись в лице, начисто забыл про ожившее радио. В кресле напротив телевизора кто-то сидел.

Отставной сержант был мужественным человеком, но все эти внезапные появления подвергли его нервную систему серьезному испытанию. Незнакомец, объявившийся невесть откуда в лучших традициях долгостроя, напрашивался на трепку. Брайан уже собрался ее задать, как вдруг опустил кулак, отметив в незваном госте нечто очень знакомое. Сухощавый седовласый мужчина, навскидку лет шестидесяти, был одет в такую же форму, как и сам Брайан, разве чуть иного покроя. Он выглядел вполне нормально — не чета хохочущей дамочке с ее безглазым сообщником, — отчего с силовыми мерами, пожалуй, можно было повременить. Его руки спокойно лежали на подлокотниках, а гладко выбритое лицо не выражало ни насмешки, ни злобы. Весь его облик не источал ни малейшей угрозы, отчего Брайан окончательно решил воздержаться от немедленного нападения.

— Вы кто?! — грянул он твердо, но без грубости.

— Я такой же охранник, как и вы, — послышался сдержанный ответ.

Послышался самым обычным голосом, без всякой примеси сюрреализма. Услышав его интонации, Брайан несколько успокоился. В противном случае, начни незнакомец соответствовать декорациям долгостроя, цивилизованный разговор на том бы и закончился.

— А, вы из другой смены? — сообразив, о чем речь, быстро уточнил он.

Он ведь еще ни разу не видел другого сотрудника, дежурившего в ночь на среду и воскресенье. Учитывая график, они никогда не пересекались.

— Нет, я работал здесь до вас, — пояснил седовласый мужчина.

— Вот как? — озадаченно произнес Брайан. — А-а! Вы, должно быть, один из двух уволившихся охранников, из-за которых мне и предложили пятидневку! — тут же воскликнул он, осененный простой догадкой. — Милейший, вы понимаете, что ваше присутствие тут подозрительно и незаконно? — добавил он, смерив собеседника взглядом. — Как вы сюда попали?

— Куда важнее, как сюда попали ВЫ, — странным тоном изрек пожилой коллега.

— В отличие от вас, я сейчас исполняю служебные обязанности! — нахмурился Брайан, сбитый с толку словами неурочного визитера.

— Это в долгострое что ли? — усмехнулся седовласый, чем основательно его смутил. — Нет, я не из числа тех двоих, — качнул он головой. — Прежде чем туда соваться, вы не попытались выяснить, что стало с вашими предшественниками?

— Вообще-то пытался, — еще больше смутился Брайан, ничуть не лукавя. — Жена одного сказала, что ее муж лежит в больнице с хроническим заболеванием. Другого я тоже не застал — его семья куда-то переехала.

— Понятно, — губы седовласого тронула невеселая улыбка.

Он повернулся к Брайану. Тот на мгновение напрягся, но узрел не перекошенную морду монстра, а вполне спокойное лицо, разве только хранившее печать некой потаенной печали.

— Стало быть, вы не в курсе, что больница, упомянутая женой первого — клиника для умалишенных. Семья же второго переехала после его смерти, произошедшей при загадочных обстоятельствах, — негромко сообщил назвавшийся предшественником.

От такой информации Брайан несколько опешил, однако, поразмыслив, задал вполне резонный вопрос: какое, собственно, отношение это имеет непосредственно к нему?

— Самое прямое, — очень серьезно произнес седовласый. — Они, как и вы, взяли золото.

— Какое еще золото? — прищурившись, недружелюбно осведомился Брайан.

— То, что спрятано у вас за пазухой, — спокойно пояснил коллега. — Правда, у вас там его целый кошель, а те двое ограничились несколькими найденными монетами. Зайти дальше им не позволил страх. Не все ведь смелые, как вы. Она таких любит и всячески заманивает.

— Кто — она? — упавшим голосом выдавил Брайан.

— Та, кто затеяла с вами эту игру, — раздался ничуть не воодушевляющий ответ.

— Вы знаете про игру? — Брайан вконец растерялся, не зная что и думать.

— Конечно. Я сам в ней участвовал, — пожал плечами седовласый. — Собственно, потому я здесь с вами и разговариваю. Просто я не зашел так далеко, как вы. По правде говоря, так далеко еще никто не заходил. Она специально дала вам передышку, решив подольше растянуть удовольствие.

— О чем вы говорите?! — брови Брайана полезли вверх. — Игра закончилась, когда я убрался из долгостроя!

— Нет. Игра закончится, когда вы УБЕРЕТЕСЬ из долгостроя, — возразил предшественник. — Она развлекается с вами как кошка с мышкой.

— Что за ерунду вы несете?! — запутался отставной сержант. — Я выполнил условие ее безумного контракта! Все! Точка! Кстати, кто эта ОНА, о которой вы все время твердите? Если уж вы так осведомлены, поведайте мне о ней!

— Женщину, с которой вы свели столь необычное знакомство, зовут Кэролайн Битц, — как-то невесело изрек ночной гость. — Она заправляла казино, стоявшим здесь в конце девятнадцатого и начале двадцатого века.

— Чего?! — вытаращился Брайан. — Вы ничего не попутали?! Какое начало двадцатого века?! Она бы давно умерла!

— Она давно и мертва, — спокойно сказал предшественник. — С тех самых пор, как ее казино обратили в руины.

В голове у Брайана зашумело. Разинув рот, он силился переварить услышанное, слишком невероятное даже после всего недавно пережитого.

— Бред! — наконец бросил он, вложив в этот вызов все противоборство здравого смысла с жутковатыми сомнениями. — Вы несете ахинею! Это всего лишь мастерские трюки, пусть и поставленные сумасшедшими, а вы, пытаясь меня запугать, с ними явно в сговоре! Кстати, вы сами до сих пор не представились! Как вас величать, милейший?!

— Мое имя сейчас не имеет значения. А вам же хуже, если вы отказываетесь верить, что имеете дело с самыми настоящими призраками. И призраками очень недобрыми, — веско изрек коллега.

— Призраками? — невольно переспросил Брайан, уловив множественное число.

— Именно так, — кивнул седовласый. — Их здесь больше, чем вам хотелось бы. Помимо нее, с одним из них вы уже имели удовольствие повидаться на крыше. Безглазый мужчина в цилиндре — это Леонард Битц, покойный супруг Кэролайн. Официально игорный дом принадлежал ему, поскольку в тогдашние времена с правами у женщин было туговато, но по факту всем заправляла его жена. И заправляет до сих пор. Призраки, до поры, не могли навредить вам напрямую, поэтому использовали психологические эффекты и физику окружающего мира, подстроенную должным образом.

Голова у Брайана пошла кругом. Он практически не употреблял алкоголь, но сейчас ощутил острое желание выпить. Его глаза непроизвольно забегали по комнате, словно выискивали где бы раздобыть спиртное.

— Нажмите вон там, под старой розеткой, — угадав его желание, кивнул собеседник.

Брайан послушался и в футе от пола обнаружил тайник, скрытый за съемной панелью. Внутри небольшой полости, изрядно затянутой паутиной, стояла початая бутылка.

— Это моя старая заначка. Официально ведь такое на работе держать нельзя. Пейте смело, не отравитесь, — любезно предложил предшественник.

Потянув носом у откупоренного горлышка, Брайан почуял запах виски, на поверку оказавшегося весьма недурным, когда он залпом проглотил полстакана.

— Допустим — ДОПУСТИМ! — я на минутку поверю в эту ерунду с привидениями, — в его словах, обращенных к коллеге, слышалось неприкрытое смятение. — Но почему они тут появляются? И что им, собственно, надо?

— С неупокоенными духами всегда так. А нужно им то же, что и прежде — игра, только теперь проигрыш в ней всегда означает смерть, — как-то бесцветно молвил ночной гость.

Брайан припомнил девиз на полотнище и плеснул себе новую порцию виски. С отираемых губ уже срывался очередной вопрос, но предшественник остановил его взмахом ладони.

— Не перебивайте! Теперь вы настроены меня выслушать, так выслушайте, пока еще не слишком поздно, — сказал он, словно к чему-то прислушиваясь.

* * *

Никто толком не помнил, когда именно в этих краях объявилась Кэролайн и откуда она родом. Молва о ней пошла лишь тогда, когда она вышла замуж за Леонарда Битца, владельца игорного дома, и быстро превратила захудалое предприятие в процветающее заведение. Ее деловая хватка поистине впечатляла тех, кто был с ней знаком. От природы миловидная, она умела расположить к себе влиятельных людей, используя их затем в лучших традициях расчетливого дельца. Злые языки поговаривали, что Кэролайн пускала в ход не только прекрасную риторику и хорошие манеры. Речь, само собой, шла не об одном лишь золоте, однако ее муж игнорировал подобные разговоры. Игорный дом, как по волшебству ставший полноценным казино, невиданно преобразился. Народ валом валил, отчего Леонард вскоре основательно разбогател. В своей жене он души не чаял и полностью ей подчинялся, поэтому заведомо прощал все, что шло на пользу делу. А оно еще как шло!

Казино стало известно далеко за пределами округи. Посетителей прибавлялось из года в год, а это прибавляло монет в мошне его хозяев. Супружеская чета процветала, и лично Леонард на том бы и остановился, но Кэролайн все казалось мало. Мало не столько денег, сколько возможностей. Стихия азарта, насыщенная кипящими людскими пороками, была ее стихией. Она желала повелевать ей и жаждала не столько богатства, сколько власти, которое приносит золото и управление человеческими страстями. Власти над алчными сердцами; над теми, кто не может удержаться даже от самого безрассудного риска. Но эту женщину интересовали не только прожженные игроки — верные подданные ее дворца фортуны. Кэролайн обожала заманивать в свое заведение неиспорченные души и развращать их стуком катящихся костей, шальными картами и бегом колеса рулетки, провоцируя в погоне за удачей терять не только последние деньги, но и нечто более ценное. Ее белое платье нередко мелькало возле новичков, иные из которых никогда не переступили бы порог казино без любезного внимания его хозяйки. Облюбовав очередную жертву, Кэролайн занималась ею лично, умело ведя беседу и соблазняя бесплатными фишками с льготным периодом игры. Ее глаза, блестевшие под вуалью, разгорались по мере того, как разгоралось пламя азарта в сердце очередного гостя. И многих это пламя пожирало без остатка. Нередко посетители казино кончали жизнь самоубийством, порой прямо в его стенах, но это не губило репутацию ни заведения, ни его владелицы, даже когда дело касалось несовершеннолетних. Муниципалитет и полиция, щедро обласканные Кэролайн, не давали подобным историям раздуться до уровня скандала. Сама же владелица искусно подогревала ажиотаж игроков, до которых доходили различные сомнительные россказни. Мол, фортуна любит храбрых, а трусов презирает. Рискующий да обретет богатство, а уж кому на роду написано быть неудачником, тому револьверная пуля — заслуженная награда. Кто бы знал, что однажды ее лозунги не только воплотятся в эмблеме казино, но и станут своеобразной игрой для любителей особо острых ощущений…

Всему наступает предел. Наступил он и развитию казино Кэролайн, получившему широкую известность под вывеской " Golden pellet". Уровень его популярности зависел от количества клиентуры, а та была физически ограничена рядом обстоятельств, как территориальных, так и условных. Без каких-то уникальных особенностей Кэролайн не могла конкурировать с гигантами игровой индустрии. Междугородние и международные ловцы удачи ехали в другие заведения.

Кэролайн из кожи вон лезла, чтобы повысить привлекательность своего детища. Она тщательно рассчитала ставки, возвращавшие клиентам немало денег и создававшие иллюзию постоянного выигрыша. Карманы гостей опустошались так ловко и незаметно, что среди сияющих огней те проводили долгие часы, а то и дни. Однако математика, хорошо знакомая этой умной и жесткой женщине, была неумолима. Чем значительнее оборот казино, тем больше его хозяин может позволить себе обратную отдачу. Кэролайн приблизилась к цифрам корифеев игорного бизнеса, но превзойти их не получалось, в том числе за счет внешнего лоска. Она ведь не скупилась на роскошное убранство, в котором вершилась удача. Спиртное реками текло в бокалы клиентов. В хмельном веселье играла заводная живая музыка и кружили юбками задорные танцовщицы. Очаровательные куртизанки, подчеркнуто не имевшие ничего общего с типичными ночными бабочками, обольщали посетителей, а VIP-ы с превеликим удовольствием проводили время в их компании и пользовались особой благосклонностью. Все это, несомненно, существенно прибавляло весу и популярности заведению Кэролайн, но все же не удовлетворяло ее амбиций. Те продолжали расти еще сильнее, чем азарт самых отчаянных игроков.

Трудно сказать, кому больше понравилась идея с золотыми монетами — посетителям казино или его хозяйке. Интерес к одноруким бандитам, обычно не пользующимся спросом у серьезных искателей удачи, резко вырос. В автоматы произвольным образом загружалось несколько жетонов обычной чеканки, но выполненных из драгоценного металла. Таким образом, даже самая простая выигрышная комбинация могла подарить любому гостю увесистую награду. Тот мог оставить золото себе, обменяв в кассе на наличность или даже унеся прочь, а мог использовать для особой игры, куда допускались только обладатели этих жетонов. Ставки в ней были очень высоки, как высок и главный приз. Случаи самоубийства резко участились, но взятки и обилие удовольствий крепко держали власть предержащих на крючке у деловой женщины. Сам начальник полиции минимум трижды проигрывался в пух и прах, однако каждый раз восставал из пепла, снабженный щедрыми и беспроцентными ссудами казино, о которых впоследствии все как-то забывали.

Кэролайн играла честно. В противном случае отсутствовал бы всякий азарт, а соответственно и смысл. Да, она могла подтолкнуть или спровоцировать кого-нибудь к определенным действиям, но никогда не жульничала и всегда давала возможность выиграть. Пусть даже маленькую, но вполне реальную. Это касалось и облюбованных ей посетителей, в основном из неимущих слоев населения. Кэролайн устраивала так, чтобы золотой жетон попадал им в руки чаще других гостей, не обязательно через однорукого бандита. Некоторых она заманивала специально, особенно наслаждаясь процессом совращения честного человека. Искусно раздуваемая ей алчность обычно приносила плоды. Немногие уходили с малой толикой в кармане, возжелав обрести большее. Те же, кто все-таки срывал банк, практически всегда возвращались, порабощенные азартом и жаждой легкой наживы. Поначалу в таком круговороте в казино оседали только деньги. Затем там стали оседать и жизни.

Не Кэролайн придумала русскую рулетку, ставшую эмблемой заведения наравне с классической, однако она устроила ее по-своему. Ловцы удачи, жаждавшие наиболее острых ощущений, стекались к ней как мотыльки на огонь, прослышав о щекочущих нервы предложениях. Вывеска " Golden pellet" стала олицетворять игру слов, ибо одно и то же существительное, изначально подразумевавшее рулеточный шарик, означало также и пулю, отображенную внутри револьверного барабана. Золотой пулей он и заряжался. Ставки зависели от количества выстрелов, производимых после его продолжительной раскрутки. Совершал ли ее игрок всякий раз или нажимал на курок подряд — с точки зрения вероятности шансов не меняло, хотя Кэролайн позволяла ставить и на это. А ставки были огромными! Рискуя головой, многие швыряли на кон целые состояния. В известном смысле, сидящие за карточным столом распределяют свои деньги друг между другом, отдавая некоторую часть казино. С " Золотой пулей" происходило примерно то же, только сумма на кону имела совсем иной порядок, а проигравший расставался с жизнью. Роковой выстрел выдавали за самоубийство, благо что все именно так и выглядело, а от тела умело и оперативно избавлялись, пользуясь попустительством властей.

Затея Кэролайн имела немалый успех, однако она отлично умела считать и понимала, что постоянные и состоятельные клиенты не должны себя перебить, как бы им того ни хотелось. Тогда-то она и стала заманивать неимущих не только для собственного развлечения, но и в качестве участников смертоносной лотереи.

Члены тайного клуба Кэролайн оценили нововведение. Они по-прежнему то и дело рисковали своими жизнями, однако теперь сплошь и рядом ставили на жизни чужие. Бедняк, обрадованный золотой монете, приглашался в особую часть казино, где получал редчайшую возможность обрести очень много денег, если принимал предлагаемый ему договор. Нищие обычно соглашались без раздумий. Семейные люди, как правило, тоже не отказывались от шанса избавить родных от нужды. Кэролайн умела найти подход к своим жертвам. Коварными, исполненными посулов речами она соблазняла даже наиболее стойких. Ее ядовитые уста предлагали заманчивые условия. Даже если игрок погибал, монета, с которой он пришел, впоследствии передавалась его семье деньгами или в неизменном виде. Передаваться могла и часть несостоявшегося выигрыша, в соответствии с принятой системой ставок. Допустим, при своеобразной " страховке" жертва получила бы всего половину главного приза, зато при роковом выстреле наследникам полагалась и четверть суммы за каждый холостой щелчок.

Слухи о заведении Кэролайн достигали все новых ушей. Сарафанное радио разносило их в такие края, о которых не каждый и слыхал. Благодаря ему, клиенты ехали к ней с разных концов страны и даже из-за ее пределов. В определенных кругах она обрела немалую популярность, а ее казино, получив источник дополнительного дохода, расширилось и вышло на новый уровень. Кэролайн отлично умела считать, и богатство четы Битц стало поистине несметным. К сожалению для деловой дамы, та же математика работала против нее. Золото, замешанное на крови, не могло бесконечно оставаться незамеченным. К тому времени, как скандальные истории просочились далеко за пределы округа, а распространение сплетен обрело неконтролируемый характер, казино предлагало не только услуги русской рулетки. Слово " pellet" зазвучало и в третьем значении. Одна из пилюль, принятая игроком или игроками, убивала жертву наповал, после чего между остальными распределялся выигрыш. Особый шарм действу придавал изысканный ужин, организованный по всем правилам высшего общества. Последний бокал, неизменно поднятый за удачу, валил бездыханным одного из гостей, часто под звук аплодисментов остальных. Страсти Кэролайн, вконец разошедшейся со своими смертельными играми, заразили столько людей, что постоянные клиенты превратились в каких-то чудовищ, рукоплещущих убийству себе подобных. В чудовищ они впоследствии и обратились, когда кровавое казино постигла вполне заслуженная участь.