Лорел К. Гамильтон 12 страница

– В какие еще сказки мне предлагается поверить? Я видела, как вы передвигались после рассвета. Прятались от дня, разумеется, но отлично работали.

– После восьми часов сна, если еще не наступил вечер, я могу передвигаться, это правда, но я не думаю, что вы останетесь в постели на эти восемь часов. У вас есть клиент или что‑ то в этом роде, вы заняты в расследовании убийства – в общем, делами, которые требуют вашего времени.

– Если я уйду, оставив вас одного, где гарантия, что не войдет горничная и не раздвинет шторы, превратив вас в жаркое?

Он улыбнулся шире:

– Забота о моем благополучии? Я тронут.

Я всмотрелась в его лицо. Он был благодушен и небрежен, но это была маска. То выражение, когда он хотел, чтобы ты не знал, о чем он думает, но не догадывался, что он не хочет, чтобы ты это знал.

– Что у вас на уме?

– Впервые в жизни – ничего, ma petite.

– Ага, так я и поверила.

– Если я найду гроб, мне придется нанять грузовик, – сказал Джейсон.

– Можно взять наш джип, – предложил Ларри.

Я полыхнула на него взглядом.

– Нет, нельзя!

– Подумайте об издержках, ma petite. Если Джейсону придется нанимать грузовик, мне, быть может, придется провести вторую ночь в вашей постели. Я думаю, вы этого не хотите. В его голосе звучала легкая насмешка и – подводным течением – еще что‑ то. Может быть, горечь.

– Я поведу машину, – сказал Ларри.

– Ничего подобного, – возразила я.

– Анита, уже почти рассвет! Тебе ничего не грозит.

Я покачала головой:

– Нет.

– Не вечно же тебе обращаться со мной как с малолетним братиком. Я могу вести машину.

– Обещаю его не есть, – серьезно заявил Джейсон.

Я только глянула на него.

– Торжественно обещаю стрелять в любого, человека или монстра, который будет мне угрожать. – Ларри сделал жест бойскаута – три пальца к небу. – Вытащишь меня из тюрьмы под залог, объяснив, что я выполнял приказ.

– Ладно, черт бы тебя побрал, – вздохнула я и отдала ему.

– Спасибо, – ухмыльнулся он.

Я покачала головой:

– Ты только давай побыстрее обратно, ладно?

– Как прикажешь.

Проваливай и побыстрее возвращайся.

Ларри вышел, Джейсон за ним. Я глядела в закрывшуюся за ними дверь, думая, могла ли я поехать с ними. Ларри был бы взбешен, но это лучше, чем быть убитым. Да ладно, это простое поручение: съездить в аэропорт и привезти гроб. Что может случиться, когда до рассвета всего час? Ладно, хрен с ним.

– Вы не можете все время его защищать, Анита.

– Могу хотя бы попытаться.

Снова это пожатие плеч, которое так меня бесит. Оно может значить все что хотите или ничего вообще.

– Не следует ли нам вернуться к вам в номер, ma petite? Я открыла было рот сказать, что он может спать в одной койке с Ларри, но не сказала. Не была уверена, что он не съест Ларри, но точно знала, что меня ему не съесть.

– Да, конечно, – ответила я.

Он был несколько удивлен, будто ожидал спора. Но у меня на сегодня все силы спорить кончились. Пусть ляжет на кровать, я займу диван. Что может быть более невинным? Разве что адские мотоциклисты‑ монахини, но вряд ли еще что‑ нибудь.

Когда мы вернулись ко мне в номер, я ощутила рассвет, холодной ладонью давящий на окна. Он был уже близко. Жан‑ Клод улыбнулся мне:

– Впервые мы с вами вдвоем в номере отеля, и времени нет совсем. – Он издал тщательно отработанный вздох. – вами никогда не получается как мне хочется, ma petite.

– Может быть, это знак? – спросила я.

– Возможно. – Он глянул на закрытые шторы. – Мне пора, ma petite. До темноты.

И он чуть поспешно закрыл дверь спальни. Я ощущала, как подступающий свет окружает здание. Я заметила, что за много лет охоты на вампиров стала ощущать рассвет и закат. Бывали времена, когда я билась от несчастья к несчастью, только чтобы оставаться в живых, пока это мягкое растущее давление света не зальет небо и не спасет мою шкуру. Впервые я задумалась: каково это – считать рассвет опасностью, а не спасением?

Когда Жан‑ Клод закрыл за собой дверь, я сообразила, что в спальне остался мой чемодан. Черт побери! Поколебавшись, я наконец постучалась. Ответа не было. Я приотворила щелочку в двери, потом открыла ее. Жан‑ Клода не было. В ванной шумела вода, из‑ под двери виднелась полоска света. Что вампиру делать в ванной? Лучше не знать.

Схватив чемодан, я выскочила за дверь раньше, чем могла открыться дверь ванной. Я не хотела снова его видеть. Не хотела видеть, во что он превратится после восхода солнца.

Когда солнце поднялось достаточно, чтобы запульсировать в шторах, как бледная жидкость лимонного цвета, я переоделась в футболку и джинсы. У меня с собой был халат, но, раз мне придется встречать и Ларри, и Джейсона, лучше надеть какие‑ никакие штаны.

Я позвонила вниз и попросила принести еще подушек и одеял. Никто не стал ворчать, что всего через полчаса после рассвета – неподходящее время для доставки постели. Просто принесли то, что я просила. Истинный класс. Горничная даже не глянула в сторону закрытой спальни.

Расстелив одеяло на диване, я уставилась на него. Диван не казался особенно удобным, да черт с ним – добродетель всегда бывает наказана. Конечно, может быть, вовсе не добродетель заставила меня уйти из спальни. Вот если бы там был Ричард, тогда лишь сила моральных принципов удержала бы меня. А Жан‑ Клод... Я никогда не видела его после рассвета, когда он мертв для мира. И знала, что не хочу лежать рядом с ним, когда из его тела уходит тепло.

В дверь постучали. Я заколебалась. Наверное, это Ларри, но все‑ таки... Я подошла к двери, держа в руке браунинг. Этой ночью у Бо было ружье. Паранойя или осторожность – иногда их трудно различить.

Встав сбоку от двери, я сказала:

– Да?

– Анита, это мы.

Я поставила на предохранитель и открыла дверь, сунув пистолет за пояс джинсов. Он слишком велик, чтобы носить его во внутренней кобуре, но на время засунуть в штаны можно.

Ларри прислонился к косяку, потрепанный и: усталый, . У него в руке был пакет из “Макдоналдса”, а в другой – контейнер с четырьмя пластиковыми стаканами В двух был кафе, в других двух – газировка.

У Джейсона под мышками была пара больших кожаных чемоданов, в правой руке – чемодан поменьше, а в левой – тоже пакет из “Макдоналдса”. Усталости в нем не было заметно и следа. Жаворонок, даже после бессонной ночи. Просто отвратительно. Он скользнул взглядом по поясу моих джинсов, заметил, но ничего не сказал. Очко в его пользу.

Ларри тоже даже не мигнул при виде пистолета.

– Еда? – спросила я.

– Я почти не ел вчера вечером, – сказал Ларри, – и Джейсон тоже был голоден.

Он вошел, поставил еду и стаканы на мокрый бар. Из нас никто не пил, так что хорошо, что бар хоть так пригодился.

Джейсон боком протиснулся в дверь, со всем своим грузом, но без всякого усилия. Он нес его легко, будто все это ничего не весило.

– Демонстрируешь? – спросила я.

Он поставил багаж на пол.

– Это разве демонстрация?

Я поглядела на дверь у них за спиной.

– Ты, наверное, можешь принести сюда этот гроб в одиночку.

– Не могу, но не из‑ за тяжести. Он просто слишком длинный. Трудно балансировать.

Класс. Супервервольф. Хотя я знала, что оборотни способны поднимать большие тяжести. Может быть, Ричард может носить гробы одной рукой. Не слишком утешительная мысль.

Джейсон начал раскладывать еду на стойке бара, Ларри тут же взобрался на табурет и стал сыпать сахар в кофе.

– Вы оставили гроб в вестибюле? – спросила я. Чтобы сесть, мне пришлось отложить браунинг на стойку бара. Иначе он уперся бы в ногу.

Ларри поставил передо мной другой стакан с кофе.

– Он пропал.

Я уставилась на него.

– Чемоданы вы нашли, а гроба нет?

– Ага, – сказал Джейсон, заканчивая раскладывать еду на три кучки. Две из них он подвинул к нам, но львиная доля лежала перед ним.

– Как ты можешь есть в такой ранний час?

– А я всегда голодный, – сказал он и посмотрел на меня, будто ожидая реакции.

Я не стала реагировать – слишком очевидная провокация.

– Давай и ты поешь, – сказал он.

– Что‑ то ты не очень взволнован, – заметила я.

Он пожал плечами и вспрыгнул на табурет.

– А что мне делать? Кричать? Я много чего повидал с тех пор, как стал вервольфом. Если бы я психовал каждый раз, когда что‑ то идет не так или когда кто‑ то погибнет, я бы уже был в дурдоме.

– Я думала, что битвы за ранг в стае, если не считать драк за место вожака, не ведутся до смерти.

– Об этом не всегда помнят, – сказал он.

– Надо будет поговорить с Ричардом, когда вернусь в город. Он ничего об этом не говорил.

– А чего тут говорить? – заметил Джейсон. – Обычная рутина.

Ну и ладно.

– Кто‑ нибудь видел, куда девался гроб?

Ответил Ларри. У него, несмотря на кофеин и сахар, голос был усталый и тягучий.

– Кто его взял – никто не видел. В общем, последний работяга, который еще оставался от ночной смены, сказал так: “Я на секунду отвернулся, поворачиваюсь – а его нет. Багаж весь стоит, а его нет”.

– Черт, – сказала я.

– А зачем красть гроб? – спросил Ларри.

Он уже почти допил кофе. Еда стояла перед ним нетронутой. Переда мной они поставили горячие пирожки с повидлом.

– У тебя завтрак стынет, – напомнил Джейсон.

Он был вполне собой доволен. Я на него хмуро поглядела, но открыла свой кофе. Есть я не хотела.

– По‑ моему, это местный Мастер играет мускулами. Как ты думаешь, Джейсон? – Я постаралась, чтобы мой голос звучал небрежно.

Ин улыбнулся с набитым ртом, проглотил и сказал:

– Я думаю так, как Жан‑ Клод хочет, чтобы я думал.

Может быть, мой голос звучал слишком небрежно. Не надо было мне заводиться с тонкостью игр; это не моя специальность.

– Он тебе сказал, чтобы ты со мной не говорил?

– Нет, только чтобы, думал, что говорю.

– Когда он говорит “прыгай”; ты спрашиваешь “на какую высоту? ”.

– Вроде этого. – Джейсон безмятежно проглотил кусок омлета.

– И тебе это не противно?

– Не я устанавливаю правила, Анита. Я же не альфа ни в чем.

– И тебе это не противно? – повторила я.

Он пожал плечами:

– Иногда бывает. Но сделать я ничего с этим не могу, так чего дергаться?

– Не понимаю я этого совсем, – сказал Ларри.

– И я тоже.

– А вам и не надо понимать, – сказал он.

На вид ему было не больше двадцати лет, но глаза не были молодыми. Это были глаза мужчины, который много видел и много сам совершил, и не всегда хорошее. Выражение, которое я боялась увидеть когда‑ нибудь на лице Ларри. Они были почти одного возраста. Что же сделали с Джейсоном, что такими изнуренными стали его глаза?

– Что мы теперь будем делать? – спросил Ларри.

– Так это вы эксперты по вампирам. А я всего лишь собачка Жан‑ Клода.

Он сказал так, будто ничего ненормального в этом не видит. Я бы так не смогла.

– Я собираюсь позвонить копам, а потом поспать.

– И что ты им скажешь? – поинтересовался Джейсон.

– Сообщу им о Ксавье.

– А Жан‑ Клод сказал, что ты можешь это рассказать полиции?

Я глянула на него в упор:

– Я не спрашивала его разрешения.

– Жан‑ Клод будет недоволен, что ты позвала полицию.

Я глядела, не говоря ни слова.

Он моргнул.

– Но, пожалуйста, не надо этого делать только потому, что я попросил не делать.

– А он хорошо тебя знает для всего двух встреч, – заметил Ларри.

– Трех, – поправила я. – И два раза из трех он пытался меня съесть.

Ларри раскрыл глаза чуть пошире.

– Ты шутишь?

– Она такая аппетитная, – объяснил Джейсон.

– Слушай, хватит! – сказала я.

– А что такое? Жан‑ Клоду и Ричарду можно тебя поддразнивать?

– С ними обоими я встречаюсь. А с тобой – нет.

– А может, у тебя слабость к монстрам? Я могу быть страшен не хуже всякого другого.

Я поглядела на него в упор.

– Нет, – сказала я. – Не можешь. Потому ты и не альфа. Потому ты и собачка Жан‑ Клода, что недостаточно страшен.

В бледно‑ голубых глазах что‑ то мелькнуло, что‑ то злобное, опасное. Он сидел все в той же позе, подцепив вилкой кусок омлета, с банкой колы в руке, и вдруг стал иным. Словами это нельзя было передать, но волосы у меня на шее встали дыбом.

– Остынь, волчонок, – сказала я тихо и осторожно. Между нами был всего фут расстояния. На этой дистанции он бы свалил меня как нечего делать. Рука у меня была в дюйме от браунинга, но это кажущееся преимущество. Схватить пистолет я бы успела, но направить – ни в жизнь. Я видала, как движется Джейсон, и знала, что мне не успеть. От недосыпа я стала слишком доверчива или глупа, что, впрочем, одно и то же.

Послышалось низкое прерывистое рычание Джейсона. У меня быстрее заколотилось сердце.

Вдруг пистолет Ларри мимо моего носа уперся в лицо вервольфа.

– Не надо, – сказал Ларри голосом низким, ровным и очень серьезным.

Я соскользнула с табурета, выхватывая браунинг. Не надо мне, чтобы пистолет Ларри рявкнул у меня над самым ухом.

Почти небрежным жестом, одной рукой уставив пистолет в грудь Джейсона, я сказала:

– И никогда больше мне не угрожай.

Джейсон глядел на меня, и зверь метался в его глазах, как морская волна, беглая к берегу.

– Начни только покрываться мехом, и я не стану проверять, блефуешь ты или нет.

Ларри встал коленом на табурет, держа ствол ровно и неподвижно. Я надеялась, что он не поскользнется и не пристрелит Джейсона случайно. Уж если так получится, то пусть это будет намеренно.

У Джейсона опали плечи. Кулаки разжались, вилка и стакан остались на стойке. Закрыв глаза, Джейсон целую минуту просидел совершенно неподвижно. Мы с Ларри ждали, не отводя стволов. Ларри стрельнул глазами в мою сторону, я покачала головой.

Джейсон открыл глаза и выдохнул глубоким, печальным – вздохом. Он снова приобрел нормальный вид и с ухмылкой сказал:

– Я должен был попробовать.

– Ну, попробовал. И что?

Он пожал плечами:

– Ты надо мной доминант.

– Только и всего?

– А ты бы хотела, чтобы я заставил тебя со мной драться?

Я покачала головой.

– Но ведь я ее поддержал, – сказал Ларри. – Она была не одна.

– Без разницы. Ты ей предан, ты рискуешь жизнью ради, нее. Быть доминантам – это больше, чем кулаки или пистолеты.

Ларри не понял:

– А что значит – доминант? Я что, упустил что‑ то из разговора?

– Джейсон, почему ты так стараешься не быть человеком? – спросила я.

Он улыбнулся и вернулся к еде.

– Ответь, Джейсон.

Он доел омлет и сказал:

– Не отвечу.

– Что происходит? – спросил Ларри.

– Состязание, кто кого перемудрит, – ответила я.

Ларри фыркнул:

– Объяснил бы мне кто‑ нибудь, почему я должен брать на мушку того, кому полагается быть на нашей стороне?

– Жан‑ Клод твердит мне, что Ричард не более человек, чем он сам. Вот этот маленький спектакль Джейсона должен был это проиллюстрировать. Так, волчонок?

Джейсон сосредоточенно доедал завтрак, будто нас здесь и не было.

– Отвечай!

Он повернулся на табуретке, заложив руки за спину.

– Анита, у меня сейчас достаточно хозяев. Мне не нужен еще один.

– А у меня слишком много монстров, с которыми приходится возиться. Не старайся попасть в этот список, Джейсон.

– А это у тебя шорт‑ лист?

– Именно. И он становится все короче и короче.

Он улыбнулся и слез с табурета.

– Интересно, кто‑ нибудь, кроме меня, от этого когда‑ нибудь устанет?

Мы с Ларри поглядели на него. Он не казался усталым – в отличие от нас, просто людей.

Джейсон не собирался отвечать на мои вопросы, и они не были настолько важны, чтобы его за это застрелить. Патовая ситуация.

– Ладно, где ты спишь? – спросила я.

– В комнате Ларри, если ты мне доверяешь, что я его не съем.

– Не пойдет.

– Но ты же не хочешь, чтобы я находился с тобой в одной комнате?

– Я ему сказал, что он может остаться у меня, когда мы приедем, – сказал Ларри.

– Это было до того, как он стал играть в оборотня.

Ларри пожал плечами:

– У тебя в койке валяется Мастер Города. Я думаю, что как‑ нибудь управлюсь с одним вервольфом.

Я так не думала. Но обсуждать это в присутствии вервольфа не хотела.

– Нет, Ларри.

Он вдруг рассвирепел.

– Что я должен сделать, чтобы ты мне стала доверять?

– Остаться в живых.

– И что это значит, черт побери?

– Ларри, ты не стрелок.

– Я готов был эго застрелить! – Ларри ткнул пальцем в сторону улыбающегося вервольфа.

– Знаю.

– Только потому, что я не стреляю направо и налево, ты мне не доверяешь самому о себе заботиться?

Я вздохнула.

– Ларри, прошу тебя. Если Джейсон средь бела дня перекинется волком и тебя загрызет, я никогда себе этого не прощу.

– А если он загрызет тебя?

– Не загрызет.

– Почему? – спросил Ларри.

– Потому что Жан‑ Клод его за это убьет. Если он нападет на тебя, его убью я, но я не знаю, станет ли мстить за тебя Жан‑ Клод. А Джейсон боится Жан‑ Клода больше, чем меня. Так, Джейсон?

Джейсон присел на край дивана на одеяло.

– О да!

– Не понимаю почему, – сказал Ларри. – Ведь это ты убиваешь для Жан‑ Клода. Он, кажется, никогда никого сам не убил.

– Ларри, кого бы ты больше боялся, меня или Жан‑ Клода?

– Ты не стала бы на меня нападать.

– Если бы тебе пришлось враждовать с кем‑ то из нас, кого бы ты выбрал?

Ларри посмотрел на меня долгим взглядом. Гнев улетучился, сменившись выражением какой‑ то застарелой усталости.

– Его.

– Бога ради, почему?

– Я видел, как ты убивала многих, Анита. Куда больше народу, чем Жан‑ Клод. Он мог бы напугать меня до смерти, а ты бы просто убила.

У меня отвалилась челюсть – чуть‑ чуть.

– Если ты в самом деле думаешь, что я опаснее Жан‑ Клода, тогда ты просто был невнимателен.

– Я не сказал, что ты опаснее. Я сказал, что ты бы убила меня быстрее.

– Вот почему я боюсь Аниту меньше, чем Жан‑ Клода, – произнес Джейсон.

Ларри уставился на него:

– То есть?

– Она всего лишь меня убила бы, чисто и быстро. Жан‑ Клод не убил бы меня быстро и уж никак не легко. Он бы постарался, чтобы это было мучительно.

Мужчины глядели друг на друга. Логика каждого из них была по‑ своему безупречна.

– Если ты в самом деле веришь в то, что говоришь, Ларри, значит, ты просто мало видел вампиров, – сказала я.

– Как я могу их видеть, когда ты меня держишь на расстоянии, Анита?

Действительно я настолько его защищаю? И он видит мою беспощадность, но не видит беспощадности Жан‑ Клода?

– Ты прав, – ответила я. И этот ответ удивил их обоих. – Если ты действительно веришь, что я убиваю быстрее Жан‑ Клода, значит, я слишком защищаю тебя, Ларри. Тебе еще, надо понять, насколько они опасны. Смертельно опасны. Иначе в один прекрасный день меня с тобой не будет, и ты погибнешь.

У меня в животе свернулся ком страха. Страха, что Ларри погибнет из‑ за того, что я его держала далеко от реальности. Такого я не предвидела.

– Пойдем, Джейсон, – сказал Ларри. Джейсон встал.

– Нет. Завтра ты можешь оказаться по горло среди вампиров, но под моим наблюдением. А пока ты не понимаешь, насколько они опасны, я не хочу, чтобы ты оставался с ними один на один.

В глазах его были злость и боль. Я подрезала его уверенность в себе, снизила самооценку. Но... но что мне было делать?

Ларри резко повернулся и вышел. Не споря и не прощаясь, хлопнув дверью, и я с трудом подавила желание броситься за ним. Что я могла ему сказать?

– Ч‑ черт! – выдохнула я, прислонившись лбом к двери.

– Я лягу на диван? – спросил Джейсон.

Я повернулась, опираясь на дверь спиной. У меня в руке все еще был браунинг, хотя я не знала зачем. От усталости я стала рассеянной.

–. Нет, на диван лягу я.

– А мне тогда куда?

– Все равно, лишь бы не рядом со мной.

Он провел рукой по одеялу.

– Если ты в самом деле будешь спать здесь, я бы мог лечь и на кровати.

– Она занята.

– А какой она ширины?

– Двуспальная, но какая разница?

– Жан‑ Клод не будет против, если я лягу с ним. Он бы предпочел тебя, но... – Джейсон пожал плечами.

Я глядела на его спокойное приветливое лицо. – Ты впервые будешь спать с Жан‑ Клодом?

– Нет, – ответил он.

Наверное, это отразилось на моем лице, потому что Джейсон опустил воротник свитера, показывая два следа от клыков. Я отошла от стены и приблизилась. Укусы уже почти зажили.

– Иногда он любит закусить, проснувшись, – сказал Джейсон.

– О господи!

Джейсон отпустил воротник, и укусы скрылись под шерстяной тканью. Как прячут прыщ. У Джейсона был безобидный вид. Он был примерно моего роста, а лицо невинное, как у ангела.

– Ричард не стал бы служить закуской для Жан‑ Клода.

– Нет, – подтвердил Джейсон.

– “Нет”. Это все, что ты можешь сказать?

– А что ты хочешь, чтобы я сказал, Анита?

Я задумалась всего лишь на мгновение.

– Я хочу, чтобы ты возмутился. Разозлился.

– Зачем?

Я покачала головой.

– Иди спать, Джейсон. Ты меня утомляешь.

Он ушел в спальню, не сказав больше ни слова. Я не стала подглядывать, перекинулся ли он волком и свернулся на ковре, или заполз в кровать рядом с трупом. Не мое это дело. И уж смотреть мне точно не хочется.

Я поставила браунинг на предохранитель и сунула под подушку. Дома, в специальной кобуре, которую я приделала в изголовье, предохранитель был бы снят. Но было бы глупо случайно застрелить себя ночью – то есть днем, – пытаясь защититься от вервольфов.

“Файрстар” я сунула под диванный пуф, тоже на предохранителе. В обычной ситуации он был бы в чемодане, но сейчас я слегка нервничала.

Ножи лежали в чемодане. Обстоятельства еще не настолько опасны, чтобы брать в кровать ножны на запястьях. Кроме того, они не очень удобны – по крайней мере для сна.

Я уже собралась отходить к долгому дневному сну, как вдруг вспомнила, что не позвонила этому спецагенту Брэдфорду. А, черт. Откинув одеяло, я босиком прошлепала к телефону в одной футболке и трусиках. Да, и, конечно, с браунингом. А какой смысл иметь оружие, если не носить его с собой?

Я набрала номер и никто не снял трубку – можете себе представить? Разве не все должны работать круглые сутки? У меня был номер пейджера. Могут ли новости о Ксавье подождать? И могут ли они помочь? Агент Брэдфорд ясно дал мне понять, что я – персона нон грата. Сначала Фримонт меня выставляет, потом Квинлены грозятся подать на всех в суд, если меня немедленно не уберут из дела. Я так провалила работу по защите их семьи, что повторения они не хотят. Можете себе представить – они, кажется, считают, что из‑ за меня погиб их сын.

У меня был номер пейджера Брэдфорда. Он дал четкий приказ, что я, если что‑ нибудь узнаю, должна сообщить ему, и только ему. Отчего мне не хотелось вообще ничего ему говорить. Но откуда я знаю, что у нет где‑ нибудь досье на всех вампиров? Может быть, это имя для них что‑ то значит. Может быть, оно поможет им найти Джеффа. К тому же Жан‑ Клод не говорил мне, чтобы я не выдавала копам имя Ксавье.

Я набрала номер пейджера и оставила свой телефон. Оставалось одно из двух: ложиться спать, чтобы звонок Брэдфорда меня разбудил, или ждать. Я стала ждать.

Не прошло и пяти минут, как зазвонил телефон. Люблю людей, которые быстро отвечают на пейджер.

– Алло? – сказала я на случай, если это не Брэдфорд.

Это был он.

– Спецагент Брэдфорд. Ваш номер был на моем пейджере. – Голос был хрипловат спросонья.

– Это Анита Блейк.

Секунда молчания.

– Вы знаете, который сейчас час?

– Поскольку я еще не ложилась, то знаю.

Еще секунда молчания.

– Что вам нужно, миз Блейк?

Глубокий вдох и медленный выдох. Беситься – это не поможет.

– Мне известно возможное имя вампира, который убивал детей.

– И что это за имя?

– Ксавье.

– Фамилия?

– Вампиры, как правило, не имеют фамилий.

– Спасибо за сведения, миз Блейк. Как вы их получили?

Я на пару секунд задумалась, но хорошего ответа не нашла.

– Они вроде как свалились мне в руки.

– Как вы думаете, я вам поверю, миз Блейк? Мне казалось, я выразился вчера вечером ясно: вы в этом деле не участвуете никоим образом.

– Слушайте, я вообще не обязана была звонить, но я хочу вернуть Джеффа Квинлена живым. Я подумала, что ФБР будет полезно знать имя вампира, который его увел.

– Я хочу знать, как вы узнали это имя.

– От информатора.

– Я хотел бы побеседовать с вашим информатором.

– Это невозможно.

– Вы скрываете информацию от ФБР, миз Блейк?

– Нет, агент Брэдфорд, я сообщаю информацию ФБР доступным мне способом.

Он снова помолчал.

– Хорошо, миз Блейк, вы правы. Спасибо вам за сведения. Мы поищем в компьютерах.

– За этим вампиром тянется хвост нападений на мальчиков‑ подростков. Он педофил.

– Вампир‑ педофил, Господи Боже мой! – Наконец прорезался неподдельный интерес к моим словам. – И он увел сына Квинленов!

– Да.

– Я бы очень хотел побеседовать с вашим источником, – сказал Брэдфорд.

– Он несколько смущается в присутствии полиции.

– Я мог бы настоять, миз Блейк. К нам пришли рапорты, что этой ночью прилетел частный самолет и выгрузили гроб. Самолет зарегистрирован на корпорацию “Джей‑ Си”< J. S. – первые буквы имени Жан‑ Клод. – примеч. пер. >. Ей принадлежит множество предприятий в Сент‑ Луисе, и все они связаны с вампирами. Вы об этом что‑ нибудь знаете, миз Блейк?

Врать ФБР – не самая удачная затея, но я не знала, как они воспользуются правдой. Федералы расследуют преступление вампиров, и вдруг в городе появляется новый вампир. В лучшем случае они захотят его допросить. В худшем... был как‑ то в Миссисипи случай, когда вампира случайно перевели в камеру с окном. Солнце взошло – и вот вам жаркое из вампира. Адвокат из ассоциации борьбы за права вампиров устроил копам в суде веселую жизнь и победил, но беднягу вампа это не вернуло. Конечно, покойник был недавно умершим вампиром. Жан‑ Клод, например, ускользнул бы от них запросто, но само бегство от полиции с использованием вампирских сил является основанием для ордера на арест. Вроде как с Магнусом.

Кроме того, этой ночью вампир убил копа, и сейчас полиция не станет вообще нежничать с вампирами. У копов есть свои человеческие слабости.

– Вы еще здесь, Блейк?

– Здесь.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Куда был доставлен гроб? – спросила я.

– Никуда. Он просто исчез.

– Так чего же вы хотите от меня?

– С гробом был багаж. Его недавно взяли двое молодых людей. По описанию один из них здорово похож на Ларри Киркланда.

– В самом деле?

– В самом деле.

Мы каждый на своем конце провода ждали, чтобы другой что‑ нибудь сказал.

– Я мог бы прислать агентов в ваш номер, миз Блейк.

– У меня в номере нет гробов, агент Брэдфорд.

– Вы уверены, Блейк?

– Руку на отсечение даю.

– Вы знаете, кто возглавляет эту корпорацию – “Джей‑ Си”?

– Нет.

И это была правда. Я вообще, пока Брэдфорд мне не сказал, ничего не знала ни про какую корпорацию “Джей‑ Си”. Что ею владеет Жан‑ Клод, была всего лишь догадка. Ладно, я прикидываюсь дурой. Ну и что?

– Вы знаете, куда был доставлен гроб? –. спросил он.

– Понятия не имею.

– Если бы знали, вы бы мне сказали?

– Если бы это помогло найти Джеффа Квинлена – можете не сомневаться.

– Хорошо, Блейк, но больше не лезьте. Держитесь от этого дела подальше. Когда мы найдем этих вампиров, мы вас призовем, и вы сделаете свою работу. Вы истребитель вампиров, а не коп, и постарайтесь об этом не забывать.

– Поняла.

– И хорошо. Я иду досыпать, и вы, полагаю, сделаете то же самое. Мы их сегодня найдем, Блейк. И позвольте мне выразиться так: я не всему верю, что сказала Фримонт. Мы вас вызовем на ликвидацию.

– Спасибо.

– Спокойной ночи, Блейк.

– Спокойной ночи, Брэдфорд.

Он повесил трубку, я тоже. Еще минуту я посидела, переваривая ситуацию. Если бы они нашли у меня в номере Жан‑ Клода, что бы они стали делать? Я раз видела, как копы сунули коматозного вампира в мешок для трупов, повезли в участок и стали ждать ночи, чтобы его допросить. Я сказала, что это не слишком удачная затея, поскольку вампир проснется злой как черт. Так и вышло. Кончилось тем, что мне пришлось его убить. Это у меня была работа на выезде, и местные копы позвали меня для консультации. Чем‑ то напомнило теперешнюю ситуацию. Того вампира всего лишь привезли допросить.

Вдруг навалилась усталость – будто вся прошедшая ночь обрушилась на меня перемалывающей волной. Надвинулся сон – надо было лечь. Я не могу помочь ни Джеффу Квинлену, ни кому бы то ни было вообще, пока несколько часов не посплю. А тем временем федералы его, быть может, найдут. Еще и не такое случается.