Лорел К. Гамильтон 7 страница

– Мы. хотим, чтобы это было сделано сейчас же. – Он крепко обнимал жену, и его пальцы вдавились ей в плечо.

Она открыла глаза и. моргнула:

– Джеффри, не надо, мне больно.

0н сглотнул слюну и ослабил руку.

– Прости меня, Салли. Прости. – Казалось, извинение снизило накал его гнева. Морщины на лице чуть разгладились. Он покачал головой. – Мы должны снасти ее душу. Жизнь покинула ее, но душа осталась. Ее мы должны спасти.

Было время, когда я даже в это верила. До мозга костей я была убеждена, что вампиры – это зло. Теперь я не была так уверена. Я встречала вампиров, которые совсем. не казались плохими. Зло я умела распознавать и они им не были. Что они такое, я не знаю, но прокляты ли они? Согласно учению католической церкви – да, прокаты, и девушка в комнате наверху тоже. Ну, если на то пошло, то я тоже проклята по учению католической церкви. Когда всех аниматоров отлучили, я перешла в епископальную.

– Вы католик, мистер Квинлен?

– Да, а какая разница?

– Я воспитана в католичестве, так что я понимаю вами верования.

– Это не веровании, мисс... как вы сказали?

– Блейк, Анита Блейк.

– Это – не верования, мисс Блейк, это факты. Бессмертная душа Элли – подвергается опасности вечного проклятия. Мы должны ей помочь.

– Вы понимаете, что вы просите меня сделать? – спросила я.

– Спасти ее.

Я покачала головой. Миссис Квинлен смотрела на меня. Очень напряженно. Кажется – да нет, наверняка, – я могу вызвать несогласие в семье.

– Я должна буду воткнуть кол ей в сердце и отрубить голову.

Я не стала говорить, что сейчас я выполняю ликвидации пистолетом с близкого расстояния. Это грязная работа и для нее нужен закрытый гроб, но для меня это облегчение работы, а для вампира – быстрая смерть.

Миссис Квинлен снова зарыдала, прильнув к мужу. Она уткнулась лицом ему в грудь, размазывая косметику по белой рубашке.

– Вы нарочно хотите довести мою жену до слез?

– Нет, сэр, но я хочу, чтобы все здесь четко поняли: через три дня Элли поднимется вампиром. Она будет ходить и говорить. Она сможет быть в вашем обществе. Если я ее закалю, она будет только мертва.

– Она уже мертва. Мы хотим, чтобы вы сделали свое дело.

Миссис Квинлен на меня не смотрела. Либо она верила так же сильно, как ее благоверный, либо она никогда с ним не спорит. Даже о продолжении: существования своей дочери.

Я не стала заострять на этом внимания. На двадцати четырех часах я могу настоять. Вряд ли мистер Квинлен за это время передумает, но я надеялась на миссис Квинлен.

– Этот пудель всегда лает на чужих? Они заморгали все трое, как кролик в свете фар. Слишком резкая перемена темы для пораженных горем людей.

– При чем это здесь вообще? – спросил мистер Квинлен.

– Где‑ то поблизости бродит вампир‑ убийца. Я собираюсь его поймать, но мне нужна ваша помощь. Поэтому, пожалуйста, ответьте на мои вопросы с максимумом доброй воли.

– При чем здесь собака?

Я вздохнула, отпила кофе. Он только что обнаружил свою дочь мертвой – убитой, изнасилованной, как он наверняка сам себя убеждал. Пораженный горем отец вправе рассчитывать на некоторую снисходительность, но он уже начинал исчерпывать ее запасы.

– Когда я подошла к двери, собачка разрывалась на части. Она всегда так лает, когда к дому приближается чужой?

Мальчик понял, к чему я веду.

– Да, Равна всегда лает на чужих.

Я перенесла свое внимание с родителей на самого разумного человека в этой комнате.

– Как тебя зовут?

– Джефф.

Конечно же, Джеффри‑ младший. Сама должна была догадаться.

– Сколько раз мне надо было бы прийти в дом, чтобы Равна перестала на меня лаять?

Он задумался, закусив нижнюю губу, – действительно задумался.

– Равна всегда лает, даже если она вас знает, стоит вам только подойти к двери.

– Сегодня вечером она лаяла?

Родители посмотрели на меня, наморщив лбы. Джефф сказал:

– Да, она лаяла как сумасшедшая, когда Элли пустила ее к себе в комнату сразу после темноты. Элли ее впустила, а через несколько минут Равна спустилась обратно вниз.

– Как вы нашли тело?

– Равна снова стала лаять и лаяла не переставая. Элли ее не впускала. А вообще Элли ее впускала всегда. Мне не разрешалось заходить к ней в комнату, а Равну она всегда пускала, даже когда хотела побыть одна. Я постучал, а она не отозвалась. А Равна скреблась в дверь. Было заперто. Дверь была заперта, и она не отзывалась. Я спустился и позвал папу.

– И вы открыли дверь, мистер Квинлен?

Он кивнул:

– Да, и она там лежала... Я не мог до нее дотронуться. Она теперь нечиста. Я...

Он захлебнулся плачем, пытаясь сдержать слезы с такой силой, что у него побагровело лицо. Джефф подошел и обнял отца за плечи, прислонившись к матери, а другой рукой все еще держа пуделька. Собачка заскулила, слизывая косметику с лица миссис Квинлен. Женщина подняла глаза и улыбнулась сквозь рыдания, гладя курчавую шерсть.

Мне хотелось уйти. Оставить их утешать друг друга и горевать. Черт, такая недавняя смерть, что они еще даже не начали горевать – это пока что шок! Но уйти я не могла. Скоро вернется шериф Сент‑ Джон с постановлением суда, и надо собрать всю возможную информацию перед тем, как кидаться очертя голову в ночь.

Ларри сидел в углу в светло‑ голубом кресле. Он сидел так тихо, что могло показаться, будто его здесь нет. Но глаза у него были внимательные, они все замечали, все запоминали. Когда я впервые поняла, что он замечает и запоминает абсолютно все, что я делаю, я даже испугалась немного. Теперь я на это рассчитывала.

Вошла Бет Сент‑ Джон, неся поднос с кофе, сандвичами и прохладительными напитками. Не помню, чтобы кто‑ нибудь что‑ нибудь такое просил, но, наверное, Бет должна была что‑ то делать, чтобы не сидеть в комнате и глядеть на плачущих Квинленов. И я тоже.

Она поставила поднос на кофейный столик возле дивана и широкого кресла. Квинлены не обратили на него внимания. Я взяла еще одну чашку кофе. Допрос горюющей семьи всегда лучше идет под кофеин.

Групповые объятия разомкнулись. Пудель перешел на руки жены, а муж и сын сели от нее по обе стороны. Джеффри и Джефф смотрели на меня одинаковыми глазами – просто жуть брала. Наглядная генетика.

– Вампир должен был уже быть в комнате Элли, когда она впустила собаку после темноты, – сказала я.

. – Моя дочь не впустила бы своего убийцу.

– Если бы ей было восемнадцать, это бы не было убийством, мистер Квинлен.

– Превратить человека в вампира против его воли – все равно убийство, мисс Блейк.

Мне уже надоело, что меня называют “мисс”, но убитому горем отцу можно еще несколько раз это позволить.

– Я считаю, что ваша дочь знала этого вампира. Я считаю, что она впустила его добровольно.

– Вы с ума сошли! Бет, позови шерифа! Пусть эта женщина покинет мой дом.

Бет неуверенно встала.

– Джеффри, Дэвид уехал кое‑ что привезти... Я... там на верху при теле помощник Колтрен, но...

– Тогда приведи его сюда.

Бет посмотрела на меня, потом опять на него. Сцепила руки, почти заломив их.

– Джеффри, она – лицензированный охотник на вампиров, У нее большой опыт. Послушай ее.

Он встал:

– Моя дочь была изнасилована и убита каким‑ то бездушным зверем‑ кровососом, и я хочу, чтобы эта женщина покинула мой дом – немедленно.

Если бы он при этом не рыдал, он бы уже меня достал. Бет перевела взгляд на меня. Она готова била защищать меня, если бы это потребовалось. Куча очков в ее пользу.

– Не было в последнее время такого, чтобы умер или пропал без вести кто‑ нибудь из людей, которых вы знаете?

Квинлен прищурился на меня. Он был сбит с толку. Снова слишком резкая перемена темы. Я надеялась, что смогу его отвлечь от вышвыривания меня из дому достаточно долго, чтобы кое‑ что выяснить.

– Чего?

– Кто‑ нибудь из знакомых умер недавно или пропал без вести?

Он покачал головой:

– Нет.

– Энди пропал, – сообщил Джефф.

Квинлен снова покачал головой:

– Нам нет дела до этого мальчишки.

– Кто такой Энди? – спросила я. – Приятель Элли.

– Он не ее приятель, – отрезал Квинлен.

Я перехватила взгляд Джеффа. Все ясно. Энди был кавалером Элли, и милому папочке это никак не нравилось.

– А почему вы не любите Энди, мистер Квинлен?

– Он уголовник.

Я приподняла брови:

– А что он сделал?

– Он был арестован за наркотики.

– Травку курил, – пояснил Джефф.

Мне захотелось выйти и поговорить с Джеффом. Кажется, он знал, что происходит, и не пытался это скрыть. Вопрос в том, как это организовать.

– Он оказывал на мою дочь тлетворное влияние, и я положил этому конец.

– И он исчез – спросила я.

– Да, – ответил Джефф.

– На вопросы мисс Блейк буду отвечать я, Джефф. Я глава семьи.

Глава семьи – ну и ну. Давненько я такого не слышала.

– Я бы хотела осмотреть дом – не мог ли вампир войти не через ее комнату. Если бы Джефф показал мне все двери, я была бы благодарна.

– Я вас могу провести но дому, мисс Блейк.

– Вы сейчас нужны вашей жене, мистер Квинлен. Показать мне дом может и Джефф. но утешить свою жену можете только вы.

Он кивнул:

– Наверное, вы правы. – Он положил руку на плечо жены. – Я сейчас нужен Салли..

Салли помогла мне новым взрывом рыданий, пользуясь пуделем как носовым платком. Пудель выворачивался и повизгивал. Квинлен сел и обнял жену. Пудель вывернулся и подбежал к Джеффу.

Я встала. Ларри встал. Я пошла к двери и обернулась на мальчика. Джефф тоже встал, и пудель затрусил рядом с ним. Открыв дверь, я вывела всю группу наружу. Пуделица подозрительно на меня косилась, но мирилась с моим присутствием.

Бет Сент‑ Джон посмотрела нам вслед тоскливо, будто хотела выйти с нами, но осталась сидеть рядом с невостребованными бутербродами и остывающим кофе. Как хороший солдат, который не бросает пост.

Я закрыла дверь, чувствуя себя дезертиром – радовалась, что не мне досталась работа держать Квинленов за руку. По сравнению с этим встреча с вампиром даже в темноте – не такая плохая альтернатива. Конечно, это я думала здесь, в безопасности дома. Снаружи, в темноте, где бродит вампир, мои ощущения могли измениться.

Мы стояли у входа. Здесь воздух был прохладнее и легче было дышать. Наверное, так мне показалось. Пуделица обнюхивала мою ногу. Потом она заворчала, и Джефф поднял ее, взяв под мышку привычным жестом, отработанным стократным повторением.

– Вам ведь на самом деле не нужно смотреть двери? – спросил он.

– Не нужно, – подтвердила я.

– Папа – он хороший. Просто... – Джефф пожал плечами. – Просто он всегда прав, а все остальные неправы. Он ничего такого не хотел сказать.

– Я знаю. И сейчас он еще и напуган, а в таком состоянии всякий начинает собачиться.

Джефф ухмыльнулся – не знаю, на слово “напуган” или на слово “собачиться”. И то, и другое, я думаю, про его отца никто ему не говорил.

– Насколько серьезно было у Энди с твоей сестрой?

Он покосился на закрытую дверь и чуть понизил голос:

– Папа сказал бы, что не очень, но на самом деле было серьезно. По‑ настоящему. – Он снова покосился на дверь.

– Можем поговорить в любом другом месте, – сказала; я. – Выбирай комнату.

Он поглядел на меня:

– А вы в самом деле охотник на вампиров? – В других обстоятельствах он бы очень обрадовался такому знакомству. Трудно не думать, что протыкать кольями грудь – это клево.

– Ага, и еще мы зомби поднимаем.

– Вы оба? – удивился он.

– Я – полноценный аниматор, – подтвердил Ларри.

Джефф покачал головой.

– Можем поговорить у меня в комнате.

Он пошел вверх по лестнице, мы за ним.

Будь я копом, допрос несовершеннолетнего без присутствия родителя; опекуна и адвоката был бы нарушением закона, но я не коп, а он не подозреваемый, Так что, люди, просто собираем информацию. Поджариваем шестнадцатилетнего мальчишку на предмет выяснения половой жизни его сестры. Расследование убийств – вещь всегда неприятная, и некоторые из этих неприятностей по сравнению с трупом плевые.

Джефф замялся наверху лестницы, заглядывая в коридор. Помощник Колтрен стоял у входа в комнату Элли – каменная спина, руки позади, готовый отразить любое вторжение. Дверь была открыта. Наверное, не так просто находиться в одной комнате с телом. Увидев Джеффа, он затворил дверь. Мило с его стороны не дать Джеффу увидеть тело, но стоять за закрытой дверью – не самая удачная мысль. Вампир, если он достаточно стар, может войти в комнату и открыть дверь за его спиной быстрее, чем Колтрен вытащит револьвер. Нежить передвигается бесшумно.

Я подумала, сказать ему это или нет, и решила так оставить. Если вамп хотел бы убить больше народу, у него была полная возможность. Он мог убить всю семью. А он, когда залаяла собака, сбежал в панике. Это не древний кровосос, скорее похоже на новичка. Я бы уже поставила на кавалера Энди, но готова была рассмотреть и другие возможности. Может, Энди сбежал в Калифорнию в погоне за богатством и славой, хотя я лично в этом сомневалась.

Джефф открыл дверь возле площадки и вошел. Его комната была меньше комнаты сестры. В положении первенца есть свои преимущества. Обои были цвета бронзы, с ковбоями и индейцами. Покрывало на кровати им в тон. Стены голые – ни постеров, ни спортивных таблиц. Письменный стол с книгами в углу. Стопка одежды возле двери шкафа. Пуделица обнюхала одежду. Джефф отогнал ее, открыл шкаф, отправил туда пинком шмотки и закрыл шкаф снова.

– Садитесь, где сможете. Он вытащил стул из‑ за письменного стола и встал возле окна, не слишком хорошо зная, что делать дальше. Я думаю, взрослые редко заходили к нему в комнату поговорить. Родители не в счет. Хотя мне трудно было бы себе представить любого из старших Квинленов, заходящих к ребенку потрепаться.

Я села на стул – решила, что Джеффу будет спокойнее сесть на кровати с Ларри, чем со мной. Кроме того, я не привыкла носить такие короткие юбки и забывала об этом то и дело. На стуле безопаснее.

Ларри сел на кровать, прислонившись спиной к стене. Джефф рядом с ним, засунув пару подушек в угол, чтобы на них опереться спиной. Равна вспрыгнула на кровать, покружилась у него на коленях и улеглась. Мило и уютно.

– Насколько горячие были отношения у твоей сестры с Энди?

Вот так, без предисловий. Карты на стол.

Он поглядел на нас. Ларри кинул ему ободряющий взгляд. Он устроился чуть поудобнее на подушках и ответил:

– Очень горячие. Они все время в школе друг на друга вешались.

– Тебе это не нравилось, – заметила я.

– Не то чтобы... Но это ж моя сестра, всего на год меня старше, а этот тип ее лапает...

Он покачал головой и почесал пуделя за ухом, погладил. Это был привычный жест, чтобы успокоиться самому.

– Тебе Энди не нравился?

Он пожал плечами:

– Он постарше и вроде как клевый парень, но, в общем, нет. Я считал, что Элли могла бы найти себе и получше.

– Чем он нехорош?

– Он покуривал травку, насчет колледжа даже и не думал. Энди – он вообще планов не строил. Будто сам факт, что он любит мою сестру, – это уже все. Будто будут жить одной любовью или что‑ нибудь такое же глупое.

Я согласилась, что это глупо.

– А когда твой папа положил этому конец, это в самом деле был конец?

Он усмехнулся.

– Да нет, они просто начали прятаться. Я думаю, когда, Элли сказали, что ей нельзя с ним видеться, от этого только хуже стало.

– Так обычно и бывает, – сказала я. – А когда Энди исчез?

– Где‑ то недели две назад. И машина его тоже пропала, так что все решили, что он просто сбежал, но он бы не бросил Элли. Он, конечно, противный тип, но Элли он бы не бросил.

– А Элли расстроилась, когда он сбежал?

Джефф наморщил лоб, прижимая собачку к груди. Равна розовым язычком лизала ему подбородок.

– Вот это и странно. Я знаю, она перед папой и мамой делала вид, что ей наплевать, но она даже в школе или с подругами никак не тревожилась. Я вроде как рад был этому. В том смысле, что Энди, конечно, слабак, но похоже было, будто она не верит, что он сбежал, или что‑ то знает, чего мы не знаем. Я думал, он просто смотался найти работу где‑ нибудь не в нашем городе и собирается дать ей знать.

– Может, так и было, – сказала я.

Морщина на лбу Джеффа между двумя гладкими бровями стала глубже.

– Что вы имеете в виду?

– Я думало, это Эйди мог быть тем вампиром, который укусил твою сестру.

Гримаса отвращения исказила его лицо еще сильнее.

– Не верю. Энди любил Элли, он бы не стал ее убивать.

– Если он сделался вампиром, Джефф, он бы не считал превращение Элли в нежить убийством. Он наверняка считал, что переводит ее в высшее состояние.

Джеффри замотал головой. Равна вывернулась из его объятий – он сдавил ее слишком сильно. Она спрыгнула с его колен и улеглась на покрывале.

– Энди не сделал бы больно Элли. Разве умирать не больно?

– Наверное, больно, – сказала я.

– У нее под крайним окном кусты растоптаны, – сообщил Ларри.

Я поглядела на него:

– Повтори‑ ка еще раз?

Он улыбнулся, довольный собой:

– Я осмотрел дом снаружи. Потому я и ходил так долго, когда ты послала меня за перчатками, которые тебе не были нужны. Кусты под дальним окном комнаты этой девушки переломаны, будто на них упало что‑ то тяжелое.

Мне представилось, как Ларри бродит там в темноте, безоружный, если не считать креста. У меня спина похолодела. Я открыла рот, чтобы на него заорать, – и закрыла. Не надо пороть человека на публике, если это не предметный урок.

– Есть следы? – спросила я, добавив себе сразу двенадцать очков за самообладание.

– Я что, похож на идиота? Кроме того, там сплошная трава, и последнее время было очень сухо. Вряд ли там мы найдем следы. – Он посмотрел вопросительно. – А что, ты умеешь искать вампира по следам?

– Как правило, нет, но если этот настолько новый, как я думаю, то может быть. – Я кивнула. – Ладно, – сказала я, вставая. – Пойду спрошу помощника как‑ его‑ там. Спасибо за помощь, Джефф.

Я протянула ему руку, и он ее принял. Его пожатие было слегка неуверенным, будто он не привык пожимать руки.

Я повернулась и пошла к двери, Ларри за мной.

– Вы его найдете и убьете, даже если это Энди? – спросил Джефф.

Я повернулась к нему. Черные глаза светились той же разумностью, той же целеустремленностью, и все‑ таки это был мальчик, которого надо было успокоить.

– Да, мы его найдем.

– И убьете?

– И убьем, – сказала я.

– Ну и хорошо, – сказал он. – Хорошо.

Не уверена, что “хорошо” – это слово, которое выбрала бы я, но ведь не моя сестра лежала мертвой в соседней комнате.

– У тебя крест есть? – спросила я.

Он помрачнел, но ответил:

– Да.

– Он на тебе?

Джефф покачал головой.

– Надень его и носи, пока мы этого типа не поймаем. О'кей?

– Вы думаете, он вернется? – В уголках глаз мальчика мелькнул страх.

– Нет, но точно сказать нельзя, Джефф. Сделай это, чтобы мне было спокойнее.

Он встал и подошел к бюро. На уголке зеркала висела золотая цепочка. Когда Джефф ее взял, в воздухе закачался крестик. На моих глазах мальчик его надел. Собака смотрела внимательными глазами.

Я улыбнулась:

– Ладно, пока.

Он кивнул, играя крестом, несколько испуганный. Мы оставили его на попечении Равны.

– Ты действительно думаешь, что вамп вернется? – спросил Ларри.

– Нет, но на всякий случай, если твоя экскурсия по темноте наведет его на такие мысли, мне хочется, чтобы у Джеффа был крест.

– Ладно, – огрызнулся он, – я же нашел след.

На нас уже смотрел помощник шерифа Колтрен, но мы были еще далеко. Я на всякий случай понизила голос, надеясь, что этого достаточно.

– Ага, и ты вышел на улицу, один, без оружия, в темноте, когда рядом шляется вампир, уже убивший человека.

– Ты же сказала, что это вампир‑ новичок.

– Когда ты пошел за перчатками, я еще этого не говорила.

– Может, я сам сообразил, что это новичок, – возразил он. У него был упрямый вид, и он явно не собирался принимать мое предупреждение близко к сердцу. А тогда он того и гляди это повторит.

– Вампир‑ новичок тоже вполне способен тебя убить, Ларри.

– Даже когда на мне крест?

В его словах был смысл. Мало кто из новоиспеченных вампиров в силах преодолеть боль от креста или заставить тебя его снять.

– Хорошо, Ларри, но где тогда вампир, который его породил? Этому может быть лет двести, и он тоже где‑ то там, в темноте.

Он слегка побледнел.

– Я об этом не подумал.

– Зато я подумала.

Он пожал плечами, но у него хватило хотя бы такта смутиться.

– На то ты у нас и начальник.

– Так оно и есть.

– Ладно‑ ладно, обещаю вести себя хорошо.

– Ну и славно. А теперь пойдем спросим помощника Колтрена, знает ли он кого‑ нибудь, кто может выследить нашего вампира.

– А вампира действительно можно найти по следам?

– Не знаю, но если ему меньше двух недель и он выпадает из окна в кусты, может быть, и можно. По крайней мере, можно заранее сузить область поисков.

Ларри ухмыльнулся во весь рот.

– Ага, и знать, что он выпал из окна, – полезная информация. Ведь я же мог и не догадаться посмотреть под окнами.

– А если бы попался вампир достаточно старый, чтобы обойти твой крест и сгрызть лицо, я бы ничего об этих кустах не узнала.

– Ладно, Анита. Я же сделал полезную вещь. Я покачала головой. Ларри уже видел вампиров, но этого было мало. Он все равно еще не понял, что они собой представляют. Шрамов на нем не было. Если он останется в нашем деле достаточно долго, чтобы получить лицензию, это перемененится.

Да поможет ему Бог.

Ветер был прохладный и пахнул дождем. Я подставила лицо его мягкому прикосновению. Воздух наполняли запахи растений чистые и свежие. Я стояла на траве, глядя вверх. Окно Элли Квинлен светило неярким желтым манком. Окно открыла Элли, но свет включил ее отец. Она встретила своего любовника‑ вампира в темноте. Лучше было не видеть его в образе ходячего трупа, которым он стал.

Я снова надела комбинезон и застегнула до половины, чтобы выхватить в случае чего браунинг. Для “файрстара” у меня была только внутренняя кобура для ношения на белье, и потому я его сунула просто в карман комбинезона. Не слишком удобно, чтобы выхватывать быстро, но все лучше, чем вообще его с собой не брать. Внутренняя кобура для ношения под штанами не очень помогает, если надевать юбку.

Ларри приспособил свой пистолет на наплечной кобуре. Он стоял рядом со мной, поводя плечами, пытаясь приладить ремни. Они не то чтобы неудобны, если хорошо подогнаны, Но и удобными их тоже не назовешь. Это вроде лифчика – они подходят, они нужны, но никогда не бывают удобны по‑ настоящему.

Комбинезон Ларри оставил незастегнутым, болтающимся почти до бедер. Нас осветил луч карманного фонарика, вспыхнувший на кресте Ларри. Луч перебежал на меня, полыхнув в глаза.

– Теперь, когда вы уже испортили мне ночное зрение, уберите эту хреновину от моих глаз!

Из‑ за ослепительного луча донесся густой мужской смех. Двое копов из полиции штата прибыли как раз вовремя, чтобы принять участие в охоте. Их только не хватало!

– Уоллес, – сказал мужской голос, – сделай, что велела дама.

Голос был глубокий и с неясной угрозой. Таким бы голосом говорить “Руки на капот, ноги в стороны”. И ты так и сделаешь, а не то...

К нам подошел полицейский служащий Грэнджер, опустив фонарь к земле. Он был не так высок, как Уоллес, и животик у него уже переваливался через ремень, но он двигался и в темноте так, будто знал, что делает. Будто ему уже приходилось охотиться в темноте. Не на вампиров, возможно, но на что‑ то другое. На людей, быть может.

Уоллес тоже подошел, мелькая фонариком, как гигантским светлячком. Он не светил мне в глаза, но все равно ночному зрению этот луч не способствовал.

– Выключите фонарь... пожалуйста, – попросила я.

Уоллес подступил еще на шаг, нависая надо мной. Он был высок, сложен как футболист, с длинными ногами. Атакующий защитник. Они с помощником Колтреном могли бы побороться – потом. А сейчас я хотела, чтобы он отвалил к чертям.

– Выключи, Уоллес, – сказал Грэнджер. Свой он уже отключил.

– Я же ни черта не буду видеть, – возразил Уоллес.

– Темноты боитесь? – спросила я, улыбнувшись ему в лицо.

Ларри засмеялся. Этого делать не надо было. Уоллес повернулся к нему.

– Что тут смешного?

Он шагнул к Ларри, почти касаясь его, запугивая своей огромностью. Но Ларри – он вроде меня: с детства привык быть маленьким; его и не такие не смогли запугать. Он не отступил.

– Так что, да или нет? – спросил Ларри.

– Что да или нет?

– Темноты боитесь?

Ларри от меня научился не только аниматорству. К несчастью, он был мальчик, а не девочка. Я могла позволить себе язвить и не получать за это по морде. У Ларри такой удачи не было.

Уоллес схватил его за грудки и приподнял на цыпочки. Фонарь упал на землю, перекатываясь лучом по нашим щиколоткам.

Грэнджер подошел вплотную, но Уоллеса не тронул. Даже в темноте было видно, как напряглись плечи у этого футболиста. Не от тяжести Ларри, а от сдерживаемого порыва дать ему в морду.

– Остынь, Уоллес. Он ничего такого не хотел сказать.

Уоллес молча подтянул Ларри ближе к себе, лицом к лицу.

На лицо Уоллеса упал квадрат желтого света, желвак на скуле выступил рельефно, пульсируя, будто готов был выскочить наружу. Под челюстью у него был шрам, ранее скрытый воротником.

Он приблизился к Ларри почти нос к носу.

– Я. Ничего. На свете. Не боюсь. – Каждое слово продавливалось сквозь зубы.

Я шагнула к нему. Он наклонился, запугивая Ларри, и потому я смогла шепнуть ему прямо на ухо:

– Красивый шрам, Уоллес.

Он подпрыгнул, будто я его укусила, выпустил Ларри так резко, что тот пошатнулся, и повернулся, замахиваясь для удара в лицо. Зато хоть Ларри отпустил.

Он ударил наотмашь. Я пропустила его руку над собой. Он покачнулся, и я вдвинула колено ему в живот. Мне стоило больших усилий не сделать это от всей души, чтобы он свалился. Он ведь коп, он из хороших парней. Их не сбивают с ног. Я шагнула назад за дистанцию удара, надеясь, что собственный промах его малость охладил. Используя внезапность, я могла его свалить, но теперь он будет готов. И свалить его будет куда труднее.

Он был выше меня на фут и тяжелее фунтов на сто с лишним. Если драка начнется всерьез, мне придется плохо. Я надеялась, что мне не придется пожалеть о своем великодушии.

Уоллес плюхнулся на четвереньки возле кустов. Вскочил он быстрее, чем мне хотелось бы, но остался стоять согнувшись, держа руки на коленях. Потом поднял на меня глаза. Не знаю точно, что значил этот взгляд, но он не был полностью враждебным. Скорее оценивающим, будто я его удивила. На меня часто так смотрят.

– Ты как, Уоллес, нормально? – спросил Грэнджер.

Уоллес кивнул. После хорошего тычка под дых разговаривать трудно.

– А вы, миз Блейк?

– Все в порядке.

– С вами – конечно, кивнул он.

Ларри пододвинулся ко мне. Слишком близко. Если Уоллес на меня набросится, мне нужно будет место для маневра. А ведь Ларри намеревался лишь показать свою поддержку. Когда мы научим Ларри стрелять достаточно быстро, надо будет обучить его и базовой технике рукопашного боя.

А почему я стала учить Ларри сначала стрельбе? Потому что с вампирами врукопашную не дерутся. В них стреляют. Трепку от Уоллеса Ларри переживет. А нападение вампира – нет. Если стрелять уметь не будет.

– Вы с ним были, когда он получил этот шрам? – спросила я.

Грэнджер покачал головой:

– Его тогдашний напарник не выжил.

– Убит вампиром?

Грэнджер кивнул.

Уоллес медленно выпрямился, прогнул спину, будто разминая позвонки.

– Отличный удар, – сказал он.

Я пожала плечами:

– Коленом же, не кулаком.

– Все равно хороший удар. И я понимаю, что мое поведение было непростительно.

– Правильно понимаете, – сказала я.

Он потупился, потом поднял глаза.

– Не знаю, что меня дернуло так поступить.

– Пошли пройдемся, – сказала я и направилась в темноту, не оборачиваясь, будто не сомневалась, что он пойдет за мной. Этот способ действует куда чаще, чем можно подумать.

Он пошел за мной. Остановился, правда, подобрать фонарь, но храбро его выключил.

Я остановилась, чуть не дойдя до леса, и стала вглядываться в чащу, давая глазам привыкнуть к темноте. Я не смотрела ни на что конкретно, вроде бы как позволяла глазам замечать все. Нет, я высматривала движение. Любое движение. Шевелились ветви под весенним ветерком, но это был фон, как волны океана. Меня волновали не деревья.

Уоллес постукивал выключенным фонарем по бедру. Тихий такой хлоп‑ хлоп. Я хотела попросить его перестать, но промолчала. Если ему так лучше, я это переживу.

Молчание протянулось между нами. Чуть поднялся ветерок, заполняя ночь торопливым шелестом. Ветерок нес запах дождя.