Бестселлеры Голливуда 5 страница

Тяжело дыша, Джо огляделся по сторонам. Он все еще был один. Не было голоса. Не было воспоминаний.

Была усталость и опустошенность.

Он снова попробовал заставить себя вернуть просвет, но из всех стоек ему удалась только одна. Это была стойка «смирно»…

* * *

– У вас прекрасный ассортимент, – признался гость, и Ортега ответил ему ослепительной улыбкой.

Экскурсия и прочая культурная программа завершились, пришло время дел.

– И все абсолютно новое, – подчеркнул Ортега, поудобнее устраиваясь за столиком.

– Другим мы и не интересуемся, – деликатно осадил его покупатель. – Кроме того, у вас не хватает кое‑ чего… догадываетесь, о чем я?

– Да, да, конечно… – немного помрачнел Ортега.

Видно, зря он поверил, что толстую кожу гостя удалось прошибить даже таким зрелищем. Спектакли спектаклями, красота красотой, но обязательства следует выполнять…

– Так вы можете достать, что нам нужно? – вклинился в разговор один из сопровождавших пегобородого.

Ортега покривил губы.

Дела делами, а тон ему не нравился. Что поделать, корысть и гордыня всегда боролись друг с другом на равных за звание Первого из людских грехов.

– Я жду это через несколько дней, – проговорил он, пуская ответную шпильку. – Если вы сможете заплатить, мы дополним список.

Изображенное Ортегой сомнение в платежеспособности клиента, возможно, смутило бы кого иного, но не обладателя черно‑ белой бороды.

– Деньги вы получите по получении товара, – возвестил он.

На какую‑ то секунду Ортега задумался. Да, гордость его была уязвлена, но мысль о четырех миллионах отодвинула ее на второй план. Какая разница, что думает о тебе участник сделки, если он может хорошо заплатить…

– С вами очень приятно иметь дело, – улыбнулся он, и улыбка получилась почти подобострастной. – Хотите шампанского?

Гость кивнул. Ортега щелкнул пальцами, и где‑ то рядом в воздух взвилась пробка, позволяя пене щедро оросить бокалы и поднос.

Сделка состоялась – оставалось только отдать дань приличиям и отметить это событие в неофициальной обстановке.

Где‑ то на заднем плане, за деревьями, подстриженными умелой рукой Суюки, кувыркались неутомимые ниндзя, подчиняясь бою большого барабана.

В бассейне цвели лотосы.

Издали крики ниндзя походили на лай – с одним отличием: ни одной собаке не пришло бы в голову лаять в одном ритме с хором других собак. Ноги же бойцов ударяли о землю с силой, которой позавидовала бы любая лошадь.

* * *

Солдаты вывалили из‑ за угла дружной, переговаривающейся на бегу толпой, совсем недавно бывшей колоннами и шеренгами, и протрусили к автобазе, чтобы уже там распасться окончательно.

Джо оторвал взгляд от мусорного бака и, мельком взглянув на солдат, углубился в разбирание мотора. Собственно, мотор был почти в порядке, и Джо возился с ним больше для того, чтобы не страдать от избытка свободного времени.

Копаясь среди проводов и приводов, он испытал, что на него смотрят, и уже в который раз ощутил легкую досаду: неужели этим людям больше нечего делать?

Новый быстрый взгляд сообщил ему, что буквально в двух шагах от него стоит Джексон и что расположение его духа трудно назвать мирным.

Капрал Джексон долго не мог принять решение: с одной стороны, новичка следовало проучить за «геройство» на дороге, но с другой – это лучше бы сделать сразу по возвращении его на базу. Чем дольше длилось перемирие, тем сложнее было его нарушить. Кроме того, Джексон знал манеру Джо игнорировать вызовы и сбивать тем самым потенциальных противников с толку. Как ни странно, именно последнее подталкивало его затеять драку – Джексон убеждал себя, что сумеет перешагнуть этот психологический барьер и напасть без особых вступлений. Впрочем, он все же не был уверен в этом на все сто процентов – и от этого еще заманчивее казалось ему попробовать проверить свои собственные силы.

На этот раз случай представлялся удобным: начальства поблизости не было, зрители же всецело были на его стороне.

– Эй, ты что у нас, новый водитель? – крикнул негр, подходя еще ближе. – Ты, наверное, думаешь, что ты у нас крепкий парень? Ты каратист, да?

– Да, он думает, что он крепкий орешек, – подсказал другой солдат.

Вокруг Джо и Джексона начала собираться толпа. Джо поднял голову и снова вернулся к своему занятию, надеясь, что дела пойдут по уже известному ему сценарию.

– Крепкий орешек…

– Чертов каратист…

– Крепкий орешек, да? – Джексон протянул вперед руку. – Таких орешков мало…

Джо подбросил отвертку в воздух, поймал и сунул в карман.

«Если он снова сделает вид, что меня не замечает, – решил про себя Джексон, – я просто врежу ему в челюсть. Прямо так – возьму и врежу…»

– Крепкий орешек, ты что, оглох? – паясничая, подал голос Чарли.

Джо взглянул на солдат с чуть заметным сожалением. Меньше всего ему хотелось сейчас влезать в драку. Он выпрямился, спрыгнул с машины и не спеша пошел в сторону казармы.

Джексон заступил ему дорогу.

– Что же это ты так себя вел? – продолжал он вступление. – Мы из‑ за тебя потеряли друзей… Ты понимаешь это?

Джо обошел его сбоку. Как бы ни старался он не реагировать на происходящее, внутри у него начинало закипать – долго ли можно терпеть чужие приставания? Не лучше ли будет покончить с ними раз и навсегда?

«Нет, ты не смеешь это делать, – одернул он себя. – Среди них нет тебе противника. А драться с теми, кто много слабее тебя, – подлость».

– Тут, на базе, – продолжал между тем Джексон, снова догоняя его и загораживая путь, в то время как остальные солдаты сомкнулись сзади, не позволяя Джо найти мирный путь к отступлению, – мы работаем коллективно, и нам не нужны охотники за славой. Из‑ за таких, как ты, немало хороших парней мы потеряли еще во Вьетнаме.

Джо только пожал плечами.

«Охотники за славой»… Это же надо было до такого додуматься! Если что и интересовало Джо, так отнюдь не известность…

– Ты слышишь, каратист?

– Он слышит.

Джо сжал зубы. Он уже понял, что сейчас произойдет. Ну что ж, пусть пеняют на себя…

– Посмотрим, из чего ты сделан, – оскалился Джексон.

Робость и неуверенность покинули его, и капрал чувствовал себя вправе пустить в ход кулаки.

«И чего ребята говорили, что этот новенький какой‑ то особенный, – думал он, напрягаясь. – Тип как тип… Вот я ему сейчас накидаю пачек! »

– Не лезь лучше ко мне, – отозвался Джо.

Он старался говорить мирно, но скрытая угроза все же прорывалась в его голосе.

– Эй, ты, герой…

Глядя в одну точку перед собой, Джо оттер Джексона плечом и пошел вперед.

Капрал скрипнул зубами, развернулся на месте, вдохнул и шагнул за Джо, намереваясь сгрести его за плечо и развернуть к себе лицом – пусть этот наглец и воображала посмотрит ему прямо в глаза…

Рука Джексона легла на плечо Джо, но дальнейшие события развивались по совсем иному сценарию.

Неожиданно Джексон ощутил, что пальцы его словно зажаты в тисках, и тут же навстречу ему метнулась земля: захватив руку капрала, Джо присел, позволяя Джексону перелететь сперва через его плечо, а затем и через ближайшую пальму‑ недоросток, вытянувшуюся всего на метр, не выше. Ее зеленые перья задели негра по лицу, затем Джексон шумно приземлился: сознание на секунду оставило его.

Остальные солдаты замерли, как завороженные наблюдая за ходом представления.

Когда Джексон смог снова встать, Джо успел повернуться к нему спиной, и спина эта начала удаляться.

Джексон вскочил, словно подброшенный невидимым пинком, и бросился вдогонку. На этот раз он избрал несколько иную тактику: он решил схватить Джо за шею и слегка придушить – обычно такой метод действовал безотказно.

И снова правая рука Джексона метнулась вперед, чтобы вцепиться Джо в плечо, в то время как левая уже изготовилась для захвата… Это был коронный прием капрала, с помощью которого он не раз побеждал в драках.

Джексон и сам не мог бы сказать, почему этот прием не сработал. На месте Джо оказалась пустота. Он исчез. Не отскочил, не увернулся, а именно исчез. Не надолго, всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы рука капрала впустую просвистела по воздуху.

Джо уходил.

От злости у Джексона потемнело в глазах, ярость придала ему сил, и от нового захвата Джо уклониться не удалось. А возможно, он и не старался уклониться. Джексон схватил своего врага за грудки, но и тот не дремал: обхватил в ответ его локти и уже совершенно неожиданным для задиры‑ негра маневром опрокинулся на спину. Разбег Джексона сослужил ему плохую услугу – он потерял равновесие. Джо в падении увлек противника на землю и, выставив ногу, перебросил его через себя, словно мешок с опилками.

Среди солдат было немало опытных драчунов; многие к тому же занимались каким‑ либо видом боевых искусств. Но даже им такой прием доводилось видеть только на картинках и в кино. О том, что кто‑ то может применить его в реальной схватке, – они и помыслить не могли.

Джо встал и отряхнулся.

Джексон остался лежать.

На миг Джо помедлил, прежде чем двинуться дальше. Ему захотелось проверить, не пострадал ли его противник сильнее, чем следовало, – но о Джексоне уже поспешили позаботиться. В руках у Чарли возникло ведро с водой, и журчащая струя потекла на сделавшееся спокойным лицо Джексона, возвращая ему сердитое выражение.

«Ну что ж, – холодно подумал Джо, – если ему так уж хочется быть битым, я доставлю ему такое удовольствие…»

– Эй, герой!.. – снова прозвучал вызывающий голос.

Джо подошел к ящику и принялся разглядывать запасные инструменты в поисках относительно безопасного, но эффективного оружия.

Наперебой зазвучали голоса солдат:

– Отстань от него…

– Пусть проваливает.

– А он, похоже, и впрямь каратист…

Джексон потрогал голову, убедился, что она осталась на месте и даже пребывает в целости и сохранности, обвел взглядом сочувствующих и гневно блеснул белками глаз:

– Эй, вы, молчать! Я сказал – молчать!

Не без труда он сумел выпрямиться. В голове шумело.

– Говорят тебе – отстань…

Джо повернулся к солдатам лицом. Ему хотелось расставить, наконец, точки над «i» – иначе мечты о спокойной жизни можно забыть: с ним будут драться снова и снова, пока все это не кончится плохо для обеих сторон.

Джексон вызывающе уставился на него, дико вращая глазами и делая руками в воздухе подманивающие жесты.

Джо выдернул из ящика шланг и попробовал его на растяжку. Да, пожалуй это будет и эффективно, и безопасно. А главное – эффектно!

Джексон оскалился. В его чувствах снова произошел некоторый перелом. Азартная натура брала свое, и сама возможность померяться силами со столь необычным противником казалась ему все более заманчивой. В общем и в целом Джексон был незлым парнем и умел отходить от гнева так же легко, как и приходить в ярость. Кроме того, бедняга был уверен, что происшедшее с ним было досадным недоразумением – оба раза Джексон так и не понял, как Джо смог взять верх. А значит, шансы отыграться еще были. Капрал почти сумел убедить себя, что Джо просто повезло: это он сам, Джексон, промахнулся, потерял равновесие да мало ли что еще…

Джексон оскалил зубы.

Джо встал напротив него, расставив ноги на ширину плеч. Это о чем‑ то напомнило ему, но слишком смутно; разобраться же времени не было: Джексон мог начать атаку в любую секунду.

– Будем драться, пока кто‑ нибудь из нас не вырубится совсем, – предложил Джексон, приседая.

Джо согласно кивнул, сложил шланг вдвое и взял его обеими руками.

Негр пританцовывал в боксерской стойке, смещаясь то влево, то вправо. Ну, конечно, бой только начинался, и прежние неудачи были не в счет… Пусть этот чудак Джо пускает пыль в глаза своим шлангом, изображает из себя невесть что – его, Кертиса Джексона, не проведешь…

Чтобы развеять последние сомнения, Джексон рассмеялся и направил на шланг указательный палец.

– Эй, герой, – не переставая «танцевать», прокричал он, – зачем тебе эта штука? Ты что, собираешься ее на член себе надеть, да?

Джо переступил с ноги на ногу и ничего не ответил, зато со стороны солдат послышался одобряющий смех.

Сделав несколько ложных выпадов для разведки, Джексон размахнулся кулаком и кинулся вперед.

Его рука наткнулась на шланг. Резина слегка прогнулась и упруго выпрямилась снова, отталкивая Джексона в сторону. Спокойно, будто бы никуда не спеша, Джо развернулся на пол‑ оборота, и, прежде чем Джексон понял, что тот собирается делать, шланг мелькнул в воздухе и нежно обнял темно‑ коричневую шею.

Перед глазами капрала запрыгали звездочки, сознание окуталось туманом…

Джо развернул Джексона в сторону стены и убрал захват, слегка подталкивая негра между лопаток. Джексон покорно шагнул вперед и ткнулся носом в стену.

Джо печально посмотрел на него и отшвырнул свое оружие в сторону. Что‑ то подсказывало ему, что Джексон еще не полностью удовлетворен и работа еще не закончена.

И точно. Джексон развернулся, обалдело захлопал веками и неожиданно схватил стоящую возле стены палку.

Джо сочувственно вздохнул, предложил ему жестом подождать и, поискав немного взглядом, потянулся к ведру. Он приметил его еще тогда, когда выбирал шланг.

– Он что, вообще рехнулся?

– Шизанутый каратист, – зашелестели голоса.

Вода с шумом выплеснулась на землю. Джо подождал, когда с края стекут последние капли, и широким изящным жестом водрузил ведро себе на голову.

Джексон глупо хихикнул.

Джо присел, разводя в стороны руки. «Шлем» плавно покачивался у него на голове, закрывая глаза.

– Надеюсь, такому, как он, от этого ничего не будет, – проговорил Джексон, любовно поглаживая гладкую палку. – Сотрясение мозга ему уж точно не получить: нечему сотрясаться…

Зрители затаили дыхание, гадая, чем запахло в воздухе – дракой или цирком.

– Я готов, – прогудело ведро.

Джексон хихикнул еще раз и замахнулся.

Джо и сам не знал, почему он был так уверен, что ему удастся перехватить удар вслепую. Но словно теплая струя коснулась его левого плеча раньше деревяшки. Движение ли воздуха это было? А может быть, некая волна, идущая впереди любого удара? Так или иначе, когда палка начала опускаться, ее уже ожидала ловкая рука.

Пальцы Джо обвились вокруг запястья Джексона. Как и в первый раз, разгон помог капралу понять, что ощущает самолет, отрываясь от взлетной полосы. Коричневое тело красиво мелькнуло в воздухе и устремилось к земле. Посадка оказалась почти мягкой – во всяком случае, все кости Джексона остались целы.

Сбрасывая с головы ведро, Джо развернулся, все еще сохранив полуприсед боевой стойки. Концом палки он нежно потрогал грудь поверженного недруга, намекая на то, что при желании мог бы причинить ему и более серьезные неприятности.

Джексон приоткрыл рот, закрыл его и бессильно откинул голову назад. Никогда прежде ему не приходилось схватываться с противником, который бы настолько превосходил его в бою.

Джо усмехнулся, убирая палку.

«Надеюсь, отдых себе я все‑ таки заслужил», – подумал он, выпрямляясь.

Перед ним расступились молча, как и прежде, но в тишине чувствовались совсем иные ноты, ничем не напоминающие прежнее презрение. Если могут звучать какие‑ то ноты в тишине. Могут! Теперь Джо знал это наверняка.

Перед солдатами был не просто Джо, не просто человек, так или иначе виновный в гибели их товарищей, – перед ними предстало новое явление. Новое настолько, что неясно было, можно ли как‑ то судить о нем, а тем более – осуждать. Разумеется, реакция солдат не была абсолютно одинаковой, как не являлись одинаковыми сами солдаты. Но в целом свести ее можно было именно к этому.

«И все же жизнь не такая плохая штука», – отметил про себя Джо.

– Постой!

Через толпу протолкался Джексон.

Джо не поверил своим глазам: неужели он ошибся и у капрала упрямства намного больше, чем казалось скачала? Однако Джексон приветливо улыбался, одновременно потирая ушибленные места… Последнее прикосновение палки – легкое, почти ласковое – смогло нажать нужную кнопку его души: Джексон умел ценить великодушие победителя.

– Меня зовут Джексон, – проговорил он, протягивая вперед руку.

Джо изумленно глянул на растопыренную пятерню: ее внутренняя поверхность была намного светлее внешней. Он, конечно, знал, что у негров ладони гораздо светлее остальной кожи, но сейчас эта чисто анатомическая особенность словно прорвалась в область высокой символики.

Вывод, к которому он пришел после непродолжительного раздумья, был неожиданным, но приятным.

Джо улыбнулся, и ладони сошлись, весело и звонко ударившись друг о друга.

– Я – Джо, – сообщил он бывшему недругу.

Как легко было в этот момент у него на сердце!

– А я – Джексон, – снова повторил капрал, показывая ровные белые зубы. – Джексон всегда может признать, когда он не прав. Ты, Джо, хороший парень, и я хочу, чтобы все это слышали. – Джексон обернулся в сторону остальных солдат. – Это так я сказал… Слушай, – Джексон по‑ приятельски толкнул Джо в плечо, – я много лет занимаюсь в армии рукопашным боем, но ничего подобного еще не видел. Где ты учился?

Не то чтобы Джо совсем не ожидал этого вопроса, но он не думал, что отвечать на него придется так скоро и при таких обстоятельствах.

Вопрос, заданный враждебным тоном и исходящий от врага, можно проигнорировать. Начальству можно отказать, ссылаясь на запись в личном деле. Амнезия есть амнезия…

Джексон спрашивал как приятель. Быть может, как друг. Что‑ то подсказывало Джо, что дружба с капралом была очень возможна, да и сам он немало отдал бы за возможность иметь в этом мире хоть одного мало‑ мальски близкого человека, так что ему не хотелось рушить наметившийся было контакт на корню.

Мог ли Джексон поверить в правду? Вряд ли. Сам Джо вряд ли сделал бы это на его месте. Настоящее умение, боевая подготовка как искусство требует и особых психологических качеств, и уж совсем не вяжется она с представлениями о таких ненормальностях, как потеря памяти. Психические и нервные болезни – удел слабаков…

– Да так… – Джо не умел врать, и потому говорить ему было тяжело, даже вкус слов на языке оказывался неприятным. – Я учился всюду. На улицах, где угодно… немножко там, немножко здесь…

«А ведь он не поверит», – понял Джо, закончив свою неумелую фразу.

И был прав.

Джексон скептически прищурился. На счастье Джо, он уловил не только то, что его собеседник лжет, но и то, что он не умеет лгать. Не умеет и не любит.

– Брось заливать, – усмехнулся он. – Это я – с улицы. Я вырос на улице и знаю, что это такое. Там в ходу совсем иные приемчики…

Джо опустил голову и сжал зубы. Ему было неприятно и стыдно.

«Ничего, он скажет мне правду, – решил вдруг Джексон, вглядываясь в выражение лица Джо. – Видно, здесь просто слишком много народу. Есть вещи, которые лучше обсуждать наедине, а не при толпе».

И в самом деле, слишком много любопытствующих взглядов изучали сейчас Джо. Многие солдаты, безусловно, пришли к тому же выводу, что и Джексон. Ну что ж, пусть себе гадают…

– Всем разойтись, – прервал вдруг паузу голос сержанта. Его грузная фигура прокладывала себе путь между чужими спинами.

– Да‑ да, все расходимся, – полуиграючи присоединился к нему Джексон, надеясь все‑ таки побеседовать с Джо наедине. – Расходитесь, ребята, что вы стали? Вы же слышали.

Подталкиваемая сразу с двух сторон, толпа начала редеть, и вскоре на площадке остались всего трое: сам Джо, угрюмо уставившийся на него сержант и Джексон.

– А ты сейчас пойдешь в мой кабинет, – сержантский палец уперся в грудь Джо.

– Что? – первым на реплику Ринальди отреагировал Джексон. – Зачем, сэр? У нас все в порядке…

– Я все видел в окно, – буркнул сержант, надувая обвислые щеки.

Нахмурился и Джексон.

Несмотря на ложь, Джо вызывал у него симпатию, и это чувство росло с каждой секундой. Кроме того, Кертис не любил несправедливости. Уж если кто‑ то и был зачинщиком драки, то только он сам…

– Джо тут ни при чем, – быстро возразил он.

Джо вскинул голову и удивленно приоткрыл рот: даже после недавней сцены примирения он не ожидал, что кто‑ либо станет его защищать, и тем более

– Джексон. Теплая волна благодарности обволокла его сердце, и едва ли не впервые Джо подумал, что на самом деле этот мир вовсе не так уж плох. Сперва

– Патриция, теперь – этот человек…

– Я все видел, – тоном, не терпящим возражений, повторил сержант.

И тогда Джо услышал то, что меньше всего мог ожидать. Пусть эти слова были сказаны походя, обычным заурядным тоном, да и сам Джексон, произнося их, ничуть не задумывался о том, какую бурю могут вызвать они в чужой душе.

– Я первый начал, – сказал Джексон.

Только привычка скрывать свои чувства не выдала того, что испытал Джо, услышав это.

Впервые он был не один. По‑ настоящему не один…

– Да кончай ты, – отмахнулся от капрала сержант. – Он того не стоит. От этого парня одни неприятности…

Похоже, Джексон собирался возразить еще что‑ то, но Джо с улыбкой шагнул в сторону здания штаба. И ни одна возможная потеря не могла бы сейчас перекрыть то приобретение, какое он получил сейчас.

* * *

Его послали на мусор.

У каждого мелкого командирчика есть свой любимый пунктик, свой любимый вид наказания. Ринальди любил чистоту. Во всяком случае, он всем заявлял, что любит чистоту, и потому проштрафившиеся солдаты получали «в награду» мусорные баки, которые надо было чистить, высыпать в мусоровоз и так далее. Обычно свой приговор: «Ты пойдешь грузить мусор» – сержант произносил особо проникновенным тоном, искренне веря, что сложно преподнести еще большую гадость своему ближнему.

Джо только усмехнулся. Любая работа была для него всего лишь работой – не лучше, не хуже других. Единственным недостатком мусорных баков являлся их запах, в целом же перетруждаться особо не приходилось. Несколько сильнее Джо волновала другая угроза – речь снова зашла о трибунале. Но трудно было поверить, что дело и впрямь дойдет до трибунала. Если на то пошло, Джо вел себя именно так, как и должен держаться солдат при нападении бандитов. А то, что на их военной базе был принят иной стиль поведения, – не его вина…

Поэтому Джо не мог пожаловаться на плохое настроение.

Благоприятствовала ему и погода. Жара выдалась умеренная, не та, от которой вонь удваивается, а силы уменьшаются втрое. Без особого напряжения Джо перетаскивал круглые мусорные баки к грузовичку, вынимал из них полиэтиленовые пакеты и вытряхивал пахучее содержимое на кучу мусора.

За этим занятием и застал его Джексон, ищущий разговора. Собственно, встреча получилась случайной: капрал был любителем быстрой езды и курсировал на своем: мотоцикле по наиболее удобным трассам. Так его забросило на хозяйственный двор. Увидев копошащегося вокруг баков человека, Джексон сразу понял, кто это: для очередного, планового вывоза мусора было не время, а значит, работал «штрафник».

Джексон резко развернулся, заставляя мотоцикл опасно накрениться набок, промчал между двумя грузовиками и затормозил возле приземистого кузова мусоровозки.

– Привет, Джо. – Глаза негра лукаво заблестели, ему понравилось, что и тут Джо остается собой – ровным, спокойным, сдержанным. – Что, сержант послал тебя на это грязное дельце?

Джо взглянул на него, и сквозь маску спокойствия проглянула редкая на его лице приветливость.

– Да, – ответил он. – Работаю… дожидаясь трибунала.

Последнее замечание перебило у Джексона готовую сорваться реплику насчет того, что в форте не найти ни одного солдата – во всяком случае, из подведомственных Ринальди, – кому не довелось еще поработать с мусором.

– Брось, – неопределенно пробормотал он, – все обойдется… Пошумят и успокоятся… Знаешь, а я разговаривал с Чарли. Он сказал мне, что там, в лесу, за вами погнались шестеро ниндзя… А ведь это были профессионалы.

Джексон проговорил это с неподдельным уважением, граничащим с самой настоящей завистью.

– Ну и что?

Еще один мусорный бак поднялся в воздух и замер, прижатый к борту мусоровозки коленом. Руки Джо выдернули прозрачный пакет и начали его опрокидывать.

– И после этого ты еще говоришь, что учился на улицах… – покачал кудрявой головой Джексон. – Не держи меня за дурака. Ты просто скрываешь, откуда знаешь все эти приемы.

Хотя Джексон старался говорить об этом без упрека, Джо почувствовал в его словах именно упрек.

Да, неловкая выходила ситуация: после лжи делиться столь недостоверно звучащей правдой становилось еще труднее…

Не дождавшись ответа, Джексон добавил:

– Только не ври про улицы.

– Это очень долго рассказывать, – неумело выдавил Джо, отворачиваясь от собеседника якобы для того, чтобы направиться за стоящим возле угла баком.

Джексон проследовал за ним.

«Неужели же я сам разрушу его хорошее отношение? – спрашивал себя Джо, поднимая неудобную пахучую посудину. – Черт бы побрал того, кто первым выдумал ложь».

– Ну хорошо, у меня есть время, – сообщил ему Джексон.

Капрал и не думал отказываться от своих намерений. Что бы ни думал о нем Джо, как бы ни старался он предугадать ход мыслей Джексона, тот на самом деле был сосредоточен только на одном: ему хотелось знать. Любопытство – сильная штука… Сосредоточившись на нем, Джексон попросту игнорировал все мелочи.

– Ладно, – руки Джо опустились, и бак встал на свое донышко. – Видишь ли, я и сам не знаю, откуда все это взялось во мне. Просто умею – и все.

– Нет, парень, так не бывает, – Джексон почуял, что Джо говорит искренне. Джо мог скрыть любые чувства – кроме тех, что вызывала у него собственная ложь, но капрал, уже не сомневаясь в его искренности, все еще не мог поверить, что так случается. Возражая, он протестовал в основном против самой такой ситуации.

– Ну… – нежелание врать причиняло Джо почти физическую боль, и неожиданно даже для самого себя, он решился. – Просто несколько лет назад я потерял память. Я действительно совершенно не помню, где и как я всему этому научился. – От удивления лоб Джексона сморщился и без того большие глаза сделались огромными. – Иногда у меня бывают короткие вспышки прозрения, но я и сам не могу разобраться, что к чему.

Джо замолчал.

Вот и еще один человек узнал о его беде, о его неполноценности. Человек, чье мнение приобрело в глазах Джо уже немалый вес…

Джексон переваривал информацию несколько секунд, на протяжении которых выражение его лица менялось от «не может быть» через сочувственное «вот бедняга» до подбадривающего «не волнуйся, парень, бывает и хуже».

На последнем Джексон и остановился.

– Ты что, переживаешь из‑ за этого, что ли? – по своему обыкновению несколько прямовато ляпнул он. – Да мне и не важно вовсе, откуда ты все это умеешь… Вот что, Джо. Знаешь, из нас могла бы получиться неплохая пара, мы могли бы выступать вместе, понимаешь? У тебя очень здорово получается – ты уж мне поверь. На наши представления валили бы целые толпы.

Казалось, новый поворот удивил Джо, ответ он нашел не сразу, потому что Джексон успел подхватить последний из мусорных баков и приставить его рядом с баком Джо.

– Я не люблю толпу, – произнес Джо.

«Скромничает. Ну‑ ну», – сделал вывод Джексон.

– Я серьезно говорю: зрители к нам валом повалят. Мы сможем заработать на этом деле кучу денег! Ну, так как?

Джо опорожнил последний бак и, отставив пустые их цилиндры в сторону, повернулся к приятелю.

– Я не люблю драться, – был ’ответ.

– Что‑ о?!

Если бы серо‑ голубые глаза не смотрели на него так серьезно и честно, Джексон решил бы, что Джо над ним смеется.

– Я не люблю драться, – спокойно повторил Джо, вытирая руки и отряхиваясь. – Я не люблю толпу, и я не люблю деньги.

Это заявление Джексону осознавать было куда сложнее. Джо поглядел на него, ожидая продолжения, и, не дождавшись, зашагал в сторону штаба – докладывать, что поручение выполнено. Джексон поплелся за ним.

«Или этот парень ненормальный, или я чего‑ то не понимаю, – думал он, рассматривая выпирающие из‑ под коротких рукавов мускулы Джо. – Что же он в таком случае любит? И трезвенник к тому же…»

Джо затормозил так резко, что Джексон чуть не уткнулся ему в спину.

В нескольких шагах от них остановилась машина полковника; возле нее стоял Чарли и смотрел влюбленными глазами на приближавшуюся девушку.

Как ни странно, Патриция шла молча. Ее лицо казалось уставшим и задумчивым – Джексон ни разу еще не видел «принцессу» такой серьезной. Белое легкое платье, колышущееся внизу от малейшего дуновения ветерка, контрастировало и с ее южным загаром, и с невидимой тяжестью, невесть откуда свалившейся ей на плечи.

Поравнявшись с машиной, остановилась и она. Остановилась – и вздрогнула, вскидывая вверх темные длинные ресницы.

«Принцесса» смотрела на Джо.

Джексон покосился на товарища и чуть не присвистнул.

Джо смотрел на «принцессу». Капрал отлично знал, что означает такой взгляд. Именно поэтому он и сдержал свист, уже готовый сорваться с губ.

На какое‑ то мгновение лицо девушки просветлело, легкая улыбка тронула под рис ованный помадой ротик, но тут же исчезла, а на лице возникла на миг болезненная гримаса. Опустились и веки, скрывая разом потемневшие глаза.