Лорел Гамильтон Смертельный танец 17 страница

– Вы с мсье Caaiaiом пока пообщайтесь, а я, пойду умоюсь и к вам присоединюсь.

Одно то, что он произнес это вслух, вызвало у меня желание отказаться, но я этого не сделала.

– А вы уверены, что это с вашей стороны не попытка составить из нас menage a trois?

– Разве я могу быть так коварен?

– Да.

Он засмеялся, и от этого звука будто ледышка проползла у меня по позвоночнику.

– Я вас оставлю одних.

И он протиснулся мимо нас в ванную.

Я шагнула за ним и не дала двери закрыться.

– Да? – спросил Жан-Клод.

– Когда вы выйдете, хорошо бы, чтобы под этим халатом было еще что-то, кроме кожи.

Он так широко улыбнулся, что даже можно было угадать клыки.

– Разве я могу быть так груб?

– Не знаю.

Он кивнул и закрыл дверь.

Глубоко вздохнув, я повернулась к другому мужчине моей жизни. Вещи Ричарда лежали сложенные в моем чемодане. Сам он придвинулся ко мне. Разрезы на трусах были такие глубокие, что видна была почти вся линия ноги от щиколотки до талии.

Если бы мы были действительно одни, я бы ему отдалась. Но то, что должно было быть романтично, вдруг стало до удушья неловким. Как-то очень ясно слышались звуки бегущей воды из ванной. Жан-Клод обещал к нам присоединиться. Господи Иисусе!

А Ричард все равно выглядел великолепно с этой волной волос, скрывшей один глаз. Но и он остановился, не стал больше приближаться и мотнул головой:

– И почему это вдруг стало так неловко?

– Я думаю, что главная тому причина сейчас находится в ванной и скоро выйдет.

Он рассмеялся и снова мотнул головой:

– Обычно у нас меньше времени уходит, чтобы оказаться в объятиях друг друга.

– Да, – согласилась я. А при сегодняшних темпах, когда Жан-Клод выйдет из ванной, мы еще будем глазеть друг на друга, как школьники на танцах. – Пойди мне навстречу, – сказала я.

Ричард улыбнулся:

– Всегда рад. – И он пошел ко мне. Мышцы танцевали у него на животе.

Я вдруг пожалела, что надела джинсы и тенниску. Мне захотелось, чтобы он увидел белье, которое я купила. Захотелось, чтобы его руки ощутили гладкий шелк и мое тело под ним.

Мы остановились, не дойдя дюйма друг до друга, не соприкасаясь. Чувствовался запах его лосьона. Я даже ощущала тепло его тела. Мне хотелось погладить руками по голой груди. По шелку этих трусов. И так захотелось, что я даже руки сложила, чтобы чем-то их занять.

Ричард наклонился надо мной, провел губами по бровям, поцеловал очень бережно в глаза, склонился ко рту, и я поднялась на цыпочки ему навстречу. Он обнял меня.

Я припала к нему, ощупывая его тело, прижимаясь к нему губами. Он склонился еще, руки его скользнули мне под ягодицы и приподняли меня, так что наши лица оказались на одной высоте. Я прервала поцелуй и хотела сказать “поставь меня на пол”, но не смогла выговорить, глядя ему глаза в глаза. Вместо этого я оплела его ногами за талию. Он чуть расставил ноги, держа равновесие. Я его поцеловала, и первая волна силы окатила меня как колющее, щекочущее тепло.

Ричард издал тихий горловой звук, скорее рычание, чем стон. Он опустился на колени, а я повисла на нем, и когда он положил меня на пол, я не стала его останавливать. Он приподнялся на руках, прижимая меня к полу нижней частью тела. И когда он посмотрел на меня, у него были волчьи глаза. Наверное, что-то отразилось у меня на лице, потому что он отвернулся, чтобы я не видела.

Я приподнялась под его тяжестью, зачерпнула горсть его густых волос и повернула его лицо к себе – не слишком нежно. То ли от боли, то ли еще от чего он повернулся с рычанием. Я не сморгнула. Не отвернулась.

Ричард снова наклонился ко мне лицом, и я легла на пол. Его губы нависли над моими, в теплом прикосновении наши рты встретились, и я будто пробовала на вкус его энергию, его суть.

Открылась дверь ванной. Этот звук заставил меня замереть, скосить глаза на открытую дверь. Ричард на миг замер, потом поцеловал меня в край подбородка, опускаясь губами ниже, к шее.

Жан-Клод стоял в дверях в черной шелковой пижаме. Куртка ее с длинными рукавами была распахнута и развевалась вокруг голого тела, когда он двигался. Выражение его лица, его глаз меня перепугало.

Я похлопала Ричарда по плечу. Он спускался уже губами к основанию шеи и тыкался в тенниску, будто хотел зарыться в нее лицом. Тревожные янтарные волчьи глаза повернулись ко мне, и единственное, что можно было прочесть на его лице, – желание, почти что голод. Его сила овевала мою кожу струями горячего ветра.

Пульс заколотился у меня на горле так, что показалось, будто кожа сейчас лопнет.

– Ричард, что с тобой?

– Сегодня полнолуние, ma petite. Его зверь взывает к нему.

Жан-Клод подошел к нам, шлепая босыми ногами по ковру.

– Дай мне встать, Ричард.

Ричард встал на колени и на руки, давая мне выползти. Я встала, и он оказался на коленях передо мной, охватив меня руками за талию.

– Не бойся.

– Я тебя не боюсь, Ричард. – А глядела я на Жан-Клода. Руки Ричарда скользнули вниз по моим ребрам, пальцы погрузились в кожу, будто массируя. Это снова привлекло мое внимание к нему.

– Я никогда тебе не сделаю больно по своей воле. Ты это знаешь.

Я знала. И кивнула.

– Доверься мне. – Голос Ричарда был тих и глубок, с басовыми нотками, которых обычно не было. Он стал вытаскивать подол тенниски из моих джинсов. – Я хочу коснуться тебя, чувствовать твой запах, твой вкус.

Жан-Клод ходил вокруг вас, не приближаясь, кругами, как акула. Полночно-синие глаза оставались человеческими, более человеческими, чем у Ричарда.

Ричард вытащил мне тенниску из джинсов, отодвинул, обнажив живот. Его руки пробежали по голой коже, и я затрепетала, но не от сексуального возбуждения – или не только от него. Теплая, электрическая мощь плыла от его рук по моей коже. Будто слабый электрический ток. Это не было в буквальном смысле больно, но могло стать, если не прекратится. А могло быть и очень хорошо, лучше всего на свете. И я не знала, что пугает меня больше.

Жан-Клод стоял дальше вытянутой руки и смотрел. И мысль об этом меня тоже пугала.

Ричард положил руки мне на обнаженную талию с двух сторон, засунув их под рубашку.

Жан-Клод сделал последний шаг, протянув бледную руку. Я напряглась – страх изгнал остатки желания. Жан-Клод опустил руку не коснувшись нас.

Ричард лизал мне живот – быстрыми влажными движениями. Я глядела на него сверху вниз, и он поднял на меня карие глаза – человеческие.

– Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Анита.

Я не знала, чего ему стоило загнать зверя обратно, но понимала, что это было непросто. Ликантропы пониже рангом часто не могут остановиться, если начинают перекидываться. Конечно, спокойнее было бы, если бы в его карих глазах не было чего-то темного, принадлежащего самому Ричарду. Но это не был его зверь, это было что-то более глубокое, более человеческое: половой инстинкт. Даже вожделение не объясняет этот огонек в мужском взгляде.

Жан-Клод стоял у меня за спиной. Я его чувствовала. Даже когда он меня не касался, я ощущала его силу как холодный, шарящий ветер. Он коснулся лицом моих волос. Сердце у меня колотилось так, что я ничего не слышала, кроме грохота крови в ушах.

Жан-Клод отвел мне волосы в сторону. Губы коснулись моей щеки, и его сила захлестнула меня приливной волной, холодной, как ветер из могилы. Она текла через меня, разыскивая тепло Ричарда. Эти две энергии столкнулись, сцепились внутри меня. Стало невозможно дышать. Я ощутила в себе то, что могло вызвать мертвеца из могилы – магию, за отсутствием лучшего слова, и она вилась кольцами и пылала от них обоих.

Я попыталась оторваться от Ричарда, но его пальцы стиснули мне ребра. Руки Жан-Клода напряглись на моих плечах.

– Наращивайте силу, ma petite, не сопротивляйтесь ей.

Я подавила панику, дыхание вернулось, быстрое и прерывистое. Если я не возьму его под контроль, то упаду в обморок от гипервентиляции. Я должна была победить силу и свой собственный страх, и я терпела поражение.

Ричард чуть-чуть укусил меня за живот, рот присосался к коже. Губы Жан-Клода коснулись моей шеи, чуть покалывая. Руками он прижимал меня к груди, как младенца. Тепло от Ричарда у талии становилось все горячее, Жан-Клод за спиной был как холодный огонь. Я сгорала, как подожженное с двух концов сухое полено. Слишком много было силы. Она должна была найти выход. Что-то с ней надо было сделать, а то она сожжет меня заживо.

Ноги подкосились, и только руки Ричарда и Жан-Клода не дали мне упасть. Они вдвоем бережно опустили меня на пол, удерживая на руках. Сначала я коснулась пола плечом, потом руками, и я уже знала, куда можно применить эту силу. Она хлынула в пол, стала искать, искать, искать мертвых. Я перевернулась на живот. Руки Жан-Клода лежали у меня на плечах. Руки Ричарда были у меня под рубашкой, касаясь спины и шаря выше, но это уже было вторично. Надо было что-то делать с силой.

Я нашла мертвых, которые были мне нужны, но ничего не вышло. Сила продолжала нарастать, и я готова была вот-вот вскрикнуть, задохнуться от недостатка воздуха. Чего-то не хватало – какого-то шага, ингредиента.

Я повернулась на спину, глядя на них обоих. Они смотрели на меня. Глаза Жан-Клода стали сплошной полночной синевой. Они оба наклонились ко мне, Ричард ко рту, Жан-Клод – к шее. Поцелуй Ричарда почти обжигал. По шее скользнули клыки – Жан-Клод подавлял в себе желание пустить мне кровь. Соблазн царил повсюду. Чьи-то руки шарили у меня под рубашкой, и я не знала уже, чьи они. Потом поняла – руки их обоих.

Что же это за вещь, которая мне нужна, чтобы поднять мертвых? Кровь. Наверное, я произнесла это слово вслух.

– Что, ma petite? – спросил Жан-Клод, приподнявшись и глядя на меня почти в упор. Его рука была у меня под грудью. Я схватила ее, не думая.

– Кровь, чтобы закончить дело. Нам нужна кровь.

– Я могу дать вам кровь, ma petite. – Жан-Клод наклонился ко мне. Я остановила его, упершись рукой ему в грудь, а Ричард положил ему руку на плечо. Сила захлестнула нас жгучей волной, у меня перед глазами замелькали белые пятна.

– Ты не используешь меня, чтобы впервые погрузить в нее клыки! – зарычал Ричард. Его гнев подхлестнул магию, и я вскрикнула.

– Дайте мне кровь или проваливайте оба! – Я протянула между ними руку, подставляя запястье. – У меня нет ножа, сделайте кто-нибудь!

Ричард наклонился надо мной, откинул волосы с шеи.

– Вот тебе кровь.

Жан-Клод не стал спорить. Он наклонился к Ричарду, оскалил зубы, и я как в замедленной съемке увидела, как он кусает Ричарда в шею. Ричард напрягся, зашипел, когда клыки вошли в тело. Жан-Клод приник к нему и стал сосать, шевеля кадыком.

Сила ревела, пронизывая меня, поднимая все волоски на моем теле, проползая по коже, пока мне не стало казаться, что сейчас я распадусь. И я послала ее наружу, к мертвым, которых нашла. Наполнила их, но все равно силы было еще много. Я тянулась дальше, дальше и нашла что искала. Сила покинула нас холодным и жгучим потоком.

Я легла на пол, ловя ртом воздух. Слева от меня лежал Жан-Клод, опираясь на локоть. Кровь окрасила его губы, стекала по подбородку. Ричард лежал на животе справа, придавив щекой мою руку. Его грудь поднималась и опадала глубокими судорожными вздохами, вдоль спины блестела испарина.

Мир стал золотистым, почти парящим. Медленно возвращался звук, будто доходил с того конца длинной трубы.

Жан-Клод слизнул кровь с губ, вытер трясущейся рукой подбородок и вылизал руку. Потом лег на пол, отбросив руку мне поперек живота, голову положив мне на плечо. Голая грудь и живот придавили мою руку к полу. Кожа у него была почти горячая, как в лихорадке. Никогда раньше не было от него такого ощущения. Сердце его билось у моей руки, как пойманная птица.

Волосы Жан-Клода упали мне на лицо. Они пахли Жан-Клодом и каким-то экзотическим шампунем. Он прерывисто засмеялся и сказал:

– Для меня это было великолепно. А для вас, ma petite?

Я проглотила слюну и усердно попыталась засмеяться:

– Я думаю, вы сами знаете, что сказать.

Ричард приподнялся на локтях. Кровь стекала двумя тонкими струйками из оставленных клыками ранок. Я коснулась укуса и отняла руку, окрашенную алым.

– Больно? – спросила я.

– Да нет. – Ричард поймал мою руку, слизнул кровь с пальцев и облизал их дочиста.

Странно: теплая рука Жан-Клода погладила мне живот под рубашкой. Он расстегнул мне пуговицу штанов.

– Даже не думайте, – сказала я.

– Слишком поздно, ma petite.

Он наклонился и поцеловал меня. На языке у него была металлическая сладость крови Ричарда. Я приподнялась, отталкивая его рот. Я кровь просила, а не кого-нибудь из них. Но дело в том, что даже с кровопусканием мы на сегодня не покончили. То, что я вызвала из могилы, надо будет положить обратно. А для этого нужна будет кровь, свежая кровь. Единственный вопрос – кто ее даст и как она будет собрана. Ах да, еще один вопрос: сколько понадобится крови?

Пальцы Жан-Клода играли возле пояса моих штанов. Ричард поймал его за руку. Гнев вспыхнул от них обоих, и наша общая сила замерцала, оживая.

– И как повод влезть к ней в штаны ты это тоже использовать не будешь, – сказал Ричард голосом густым и темным, где, было что-то посильнее гнева. Он стиснул запястье Жан-Клода.

Жан-Клод сжал руку в кулак и согнул в локте. Сосредоточенность и гнев – вот что отразилось на лицах обоих. Грудь каждого из них задрожала от усилия. Злость, исходящая от них, колола кожу. Слишком рано они снова завелись с этой чертовщиной.

– Мальчики, армрестлингом займетесь потом. А сейчас надо посмотреть, что я там такое подняла из мертвых.

С какой-то долей нерешительности они оба посмотрели на меня; руки у них еще были напряжены в схватке. На лице Жан-Клода не отражалось ничего, кроме легкого любопытства, будто удерживать вервольфа было ему проще простого. Но я чувствовала, как дрожит все его тело. А Ричард весь был сплошные нервные окончания.

– Что вы сказали, ma petite?

– Она сказала, что подняла мертвых, – ответил Ричард.

– Именно, так что отвалите от меня оба. Подеретесь потом, а сейчас надо посмотреть, что я сделала.

– Мы сделали, – поправил Жан-Клод, отодвинулся от Ричарда, и через секунду Ричард тоже отпустил его руку.

– Что мы сделали, – согласилась я.

Ричард встал, мышцы его голых ног скользнули под кожей, и трудно было удержаться, чтобы не тронуть их, не ощутить это движение.

– Он протянул мне руку, чтобы помочь встать.

– Дайте мне минуту, – попросила я. Жан-Клод встал, будто его подняли за ниточки. И тоже протянул мне руку.

Так они и стояли, гневно глядя друг на друга. Этот гнев невидимыми искрами пронизывал воздух. Я покачала головой. Кажется, мне предстоит выдохнуться первой, бедному несчастному человечку. И я действительно могла бы принять руку помощи, что для меня было редкостью. Вздохнув, я подобрала ноги и встала без помощи обоих кавалеров.

– Ведите себя прилично, – сказала я. – Вы что, не чувствуете, что повисло в воздухе? Гнев отлично помог вызвать то, что мы вызвали, что бы оно ни было, так что перестаньте немедленно. Нам может понадобиться сделать все это еще раз, чтобы уложить это все обратно в могилу.

Жан-Клод тут же расслабился как ни в чем не бывало и низко поклонился.

– Как вам угодно, ma petite.

Ричард завертел шеей, пытаясь расслабить плечи. Руки его все еще были сжаты в кулаки, но он кивнул.

– Мне непонятно, как то, что мы сделали, могло вызвать зомби.

– Я умею служить фокусом для других аниматоров. Это используется, чтобы поднять старого зомби или когда надо поднять больше двух. Ничего другого я не умею, только поднимать мертвых, и когда вы обрушили на меня столько силы... – Я пожала плечами, – Я сделала то, что смогла сделать.

– Вы подняли все старое кладбище Николаос? – спросил Жан-Клод.

– Это если нам повезло, – сказала я.

Он озадаченно наклонил голову набок.

Ричард посмотрел на себя.

– Могу я надеть какие-нибудь штаны?

Я улыбнулась:

– Мне очень стыдно, но, кажется, да.

– А я принесу свой халат из ванной, – сказал Жан-Клод.

– Ради Бога.

– И никаких комментариев насчет стыда, во что я буду одет?

Я покачала головой.

– Это жестоко, ma petite, очень жестоко.

Я улыбнулась и отвесила ему легкий поклон.

Он улыбнулся в ответ, но в его глазах был вызов, когда он повернулся идти в ванную.

Ричард натягивал джинсы. Я смотрела, как он их застегивает, – молнию, потом пуговицу. Интересно было смотреть, как он одевается. Любовь придает смысл самым мелким действиям.

Я прошла мимо него, к двери, предоставив ему надевать рубашку, если он собирался это делать. Единственный способ его не заметить – это намеренно не смотреть. Та же самая теория почти всегда применима к Жан-Клоду.

Я шла к двери и уже взялась за ручку, когда Ричард поймал меня сзади, поднял меня в воздух и понес обратно.

Я в буквальном смысле потеряла почву под ногами.

– Какого черта? Поставь меня!

– Сюда идут мои волки, – сказал он, будто это все объясняло.

– Поставь меня.

Он опустил меня так, что я только коснулась ногами пола, но продолжал меня держать, будто боялся, что я вернусь к двери. Лицо его было сосредоточенно, он прислушивался.

По коридору раскатился вой, от которого у меня волосы встали дыбом.

– Ричард, что это?

– Опасность, – шепнул он.

– Это Райна и Маркус?

Он все еще вслушивался в неслышное мне, потом толкнул меня к себе за спину и пошел к двери, без рубашки, в одних джинсах.

Я бросилась к кровати за оружием, достала “файрстар”.

– Не ходи без оружия, черт возьми! – Я вытащила из-под кровати “узи”.

Заревел воющий хор. Ричард распахнул дверь и бросился в коридор. Я позвала его, но его уже не было.

Из ванной вышел Жан-Клод в черном халате с меховой оторочкой.

– Что это, ma petite?

– У нас гости. – Я перебросила ремень “узи” через плечо.

Донеслось далекое волчье рычание. Жан-Клод пробежал мимо меня и исчез. Когда я вышла в коридор, его нигде не было видно.

Я осталась последней. Проклятие.

Лететь в бой сломя голову – не лучший способ остаться в живых. Куда лучшие шансы дает осторожность. Я это знала, и мне было наплевать. На все было наплевать, только успеть вовремя и спасти их. Их. Я не стала об этом думать, я бежала, зажав в левой руке “файрстар”, в правой – “узи”. Летела сломя голову как идиотка, но была хотя бы вооружена.

Рев потряс стены впереди. Не спрашивайте, откуда я знаю, но это был Ричард. Я думала, что быстрее бежать уже не могу. Оказалось, это не так. Я вылетела на открытое место, ловя ртом воздух, не глядя ни влево, ни вправо. Если у кого-то там был пистолет, меня можно было подстрелить на ходу.

Ричард стоял посреди комнаты, держа над головой зомби на вытянутых руках. Волк размером с пони придавил к полу другого зомби и терзал его. Стивен стоял в человеческом образе за спиной Ричарда, пригнувшись и готовый к бою. Чуть позади их стояла Кассандра. Она повернулась ко мне, когда я влетела, тормозя ногами. На ее лице было выражение, которого я не поняла, но гадать не было времени.

Жан-Клод стоял далеко слева, в стороне от вервольфов, и он тоже смотрел на меня. Выражения его лица я не видела, но он был вне опасности. В гущу зомби он не лез – знал, что не стоит. Ричард этого не знал.

Комната представляла собой узкий прямоугольник, но дальняя ее стена была снесена, разбита в щебень. Как будто зомби пробились через нее. Но я знала, что кладбище находится не там.

Мертвецы стояли перед развалинами. Когда я появилась, их взгляды обратились ко мне, и я ощутила их как тяжелые удары по сердцу.

Страх за всех сменился приступом злости.

– Ричард, поставь его, будь добр. Он тебе ничего не сделает. И отзови Джейсона.

Это должен был быть Джейсон, если только здесь не было другого вервольфа. А если был, то где Джейсон?

Ричард повернулся ко мне, все так же без усилий держа зомби – когда-то это был человек мужского пола.

– Они напали на Джейсона.

– Они ни на кого не могут напасть без приказа. Джейсон полез первым.

– Они, не напали на нас, – сказала Кассандра. – Они просто полезли из стены. Джейсон перекинулся и бросился на них.

Огромный волк вспорол зомби живот и рвал внутренности. Так, с меня хватит.

– Хватайте волка, – скомандовала я.

Зомби под Джейсоном обхватил волка за переднюю часть тела. Волк вонзил зубы в горло мертвеца и вырвал его прочь, пустив брызги темной жидкости и ошметки плоти.

Остальные зомби, где-то штук шестьдесят – семьдесят, бросились вперед.

– Отпусти его, Джейсон, или я тебе покажу, что такое нападение зомби.

Ричард согнул руку в локте и отшвырнул от себя зомби. Тело кувыркнулось в воздухе и приземлилось в гуще ожидающих зомби. Они повалились, как кегли, только эти кегли тут же встали, хотя у одного оторвало при этом руку.

Ричард присел возле своих волков.

– Ты на нас нападаешь? – спросил он, совершенно возмущенный.

– Отзови своего волка от моего зомби, и на этом закончим.

– Ты думаешь, ты нас победишь? – спросила Кассандра.

– При таком числе мертвецов? Не думаю, а знаю.

У Стивена сморщилось лицо, будто он собирался заплакать.

– Но ты же нас будешь убивать или ранить!

Черт, я и забыла. Я же теперь для них лупа. Я грозила Райне смертью, если она тронет Стивена, а сейчас я готова скормить его зомби. Где-то здесь логика нарушена

– Если мне полагается защищать вас, то вам – мне повиноваться, так? Поэтому Джейсон сейчас уберется от моего зомби, или я ему все зубы повыбиваю. Таков протокол стаи?

Ричард повернулся ко мне с таким выражением лица, которого я раньше не видела: гнев и надменность.

– Я не думаю, что Джейсон ожидал от тебя требований повиновения. Не думаю, что кто-нибудь из нас этого ждал.

– Тогда вы мало меня знаете.

– Mes amies, если мы поубиваем друг друга, не будет ли Маркус нам благодарен?

Мы все повернулись к Жан-Клоду. Я сказала:

– Остановитесь.

И все зомби остановились, как стол-кадр. Один из них свалился, застигнутый командой в середине шага, потому что не стал заканчивать шаг. Зомби – народ до ужаса буквальный.

Огромный волк оторвал от зомби еще один кусок.

– Оттащи Джейсона, а то я начну этот танец. Черт с ним, с Маркусом, о нем я потом подумаю.

– Джейсон, назад, немедленно! – сказал Ричард.

Волк встал на дыбы, терзая руку зомби. Хрустнула кость. Волк трепал руку, как терьер крысу. Фонтаном летели брызги крови и чего-то погуще.

Ричард схватил волка за шкирку, оторвал от земли, схватил за мохнатую глотку и повернул его мордой к себе. Мышцы на руках напряглись буграми. Когти задыхающегося волка молотили по воздуху, расцарапывая широкую грудь Ричарда. Потекла алая кровь.

Ричард бросил волка через всю комнату на ждущих мертвецов.

– И никогда не ослушайся меня, Джейсон! Никогда!

Его голос перешел в рычание и вой. Ричард закинул голову назад и взвыл. Кассандра и Стивен эхом отозвались ему. Зазвенели в резонанс стены комнаты.

Я поняла, что Ричард может уйти от необходимости убивать Маркуса, но держать ликои в узде без жестокости не выйдет. Он и без того делал это, уже почти не замечая. Почти как Жан-Клод. Плохой это признак или хороший? Я не могла сказать.

Джейсон отполз от мертвецов. Светло-зеленые волчьи глаза уставились на меня, будто чего-то ожидая.

– Не смотри так на меня, – сказала я. – Я тоже на тебя сердита.

Джейсон пошел ко мне, крадучись, на огромных лапах, каждая шире моей руки. Шерсть на загривке поднялась у него дыбом. Губы отползли назад в беззвучном рычании.

Я наставила на него “файрстар”.

– Не стоит, Джейсон.

Он продолжал идти движениями напряженными, как у робота. Он подобрался, ноги зацарапали землю перед прыжком. Это движение я не могла дать ему закончить. Будь он в человечьем образе, я бы стреляла так, чтобы ранить, но он был волком, и я не буду рисковать. Одна царапина – и я в самом деле стану самкой-альфа.

Я взяла прицел, и спокойствие заполнило меня. Прохладная, белая пустота.

– Прекратите оба! – рявкнул Ричард, подходя к нам. Я держала под прицелом волка, но боковым зрением видела, как Ричард приближается.

Он появился между Джейсоном и мной. Мне пришлось поднять пистолет, чтобы не целиться ему в грудь. Он смотрел на меня, задумчиво смотрел.

– Можно обойтись без пистолета, Анита.

Он мощным ударом кулака сбил огромного волка на пол.

Тот рухнул неподвижно, и только поднималась и опадала грудная клетка, показывая, что он жив.

Когда Ричард повернулся ко мне, глаза у него были желтые и уже не человеческие.

– Ты моя лупа, Анита, но Ульфрик – это я. Я не допущу, чтобы ты сделала со мной то, что Райна с Маркусом. Вожак стаи – я.

Раньше я не слыхала такой твердости у него в голосе. Открылось наконец его мужское самолюбие.

Жан-Клод засмеялся высоким и довольным смехом, от которого у меня мурашки побежали по коже. Ричард тоже охватил себя руками, будто это почувствовал.

– Ты еще не понял, Ричард, что ma petite может быть либо равна тебе, либо выше? Других отношений она не знает. – Жан-Клод подошел к нам, довольный до чертиков.

– Я хочу, чтобы она была мне равной, – сказал Ричард.

– Но не в стае, – уточнил Жан-Клод.

Ричард затряс головой.

– Нет, я в том смысле, что... Нет, Анита мне равна.

– Тогда чего ты собачишься? – спросила я.

Он сердито на меня посмотрел.

– Ульфрик – я, а не ты.

– Веди, я следую за тобой, Ричард, – сказала я, подступая почти вплотную, – Но веди по-настоящему, черт тебя побери, или отойди с дороги.

– Как бы это ни было забавно, – сказал Жан-Клод, – а можете мне поверить, ma petite и Ричард, это невероятно забавно, у нас нет времени на этот спор, если Ричард хочет сохранить хоть какую-то надежду, что сегодня, ему не надо будет убивать.

Мы обернулись оба, и Жан-Клод грациозно пожал плечами, что могло значить все и ничего.

– Мы снова должны вызвать магию, но на этот раз Ричард должен постараться и часть ее принять в себя. Он должен сделать что-то, что произведет на стаю впечатление. Это, – Жан-Клод махнул рукой в сторону зомби, – тоже производит впечатление, но слишком похоже на работу Аниты.

– Предлагайте, мы готовы принять.

– Быть может. – Глаза Жан-Клода стали вдруг очень серьезны, лицо стало непроницаемым и прекрасным. – Но сначала у меня будет пара вопросов лично к вам, ma petite. Кажется, вы сегодня не только Ричарда решили выхолостить.

– О чем вы? – спросила я.

Он склонил голову набок.

– Что, вы действительно не знаете? – Казалось, он искренне удивлен. – Там справа есть коридорчик, выгляньте туда.

Я видела справа арку, но это место заполняли зомби, и не давали рассмотреть.

– Вперед, – сказала я. Зомби шагнули, как единый организм, мертвые глаза смотрели на меня так, будто ничего, кроме меня, на свете не было. Для них это так и было.

Они шли, как дрожащий занавес. Теперь я уже видела маленький коридор и стоящие там фигуры.

– Стойте, – сказала я. Зомби остановились как по щелчку выключателя.

В коридорчике у самого входа стояла Лив, блондинка-вышибала из “Данс макабр”. Она была по-прежнему одета в фиолетовый купальник, и такие же фиолетовые глаза смотрели на меня – пустые, ждущие. Сердце у меня подпрыгнуло к горлу, а за Лив стояли и ждали другие фигуры.

– Этого не может быть, – тихо сказал Ричард.

Я не стала спорить. Это было бы слишком трудно.

– Выведите их сюда, ma petite, посмотрим, кого вы подняли из гроба.

В голосе Жан-Клода слышалась теплота зарождающегося гнева.

– Что вам не нравится?

Он рассмеялся, но горько.

– Я угрожал своему народу такой карой, но вы ничего не сказали. Вы мне не сказали, что умеете поднимать вампиров, как любых других зомби.

– Я это делала только один раз.

– Ну разумеется!

– И нечего на меня злиться.

– Я буду злиться, если сочту нужным. Это мой народ, мои компаньоны и подчиненные, а вы их заставляете ходить, как марионеток. Я считаю это вполне заслуживающим обиды.

– Я тоже, – сказала я и оглянулась на вампиров. Лив, такая оживленная ночью, стояла как хорошо сохранившийся зомби. Нет-нет, я никогда не приняла бы ее за зомби. Чувствовалась разница. Но она стояла, и мускулистое тело ждало от меня приказа. И за ней были другие. Много. Слишком много.

– Вы можете уложить обратно моих вампиров, ma petite?

Я смотрела на Лив, стараясь избегать глаз Жан-Клода.

– Не знаю.

Он взял меня за подбородок и повернул к себе, потом стал всматриваться мне в лицо, будто оно могло выдать какую-то долю правды. Я чувствовала, как гнев заливает мне щеки краской, гнев, который лучше было бы скрыть.

– Что вы сделали в прошлый раз с поднятым вами вампиром, ma petite?

Я высвободилась. Он неимоверно быстро – незаметно для глаза – схватил меня за руку. Дальше все происходило машинально. Он держал меня выше локтя, и я наставила на него пистолет. “Узи” в левой руке тоже смотрел ему в живот. Он мог бы раздробить мне руку раньше, чем я выстрелила бы из одного ствола, но не из двух. Но впервые мне было затруднительно держать его под дулом пистолета. Халат у него распахнулся сверху, открыв треугольник бледной кожи. Под этой кожей билось сердце. Я могла выбить его очередью и перебить позвоночник. И этого мне не хотелось делать. Не хотелось размазать это прекрасное тело по стенке. Черт возьми.