И страх.. Черт, черт, черт.

И страх.

Какое‑ то пробирающее до скрежета в зубах шуршание непрерывно раздражало слух. Еще и еще…

Нет, не шуршание… Звук движущегося автомобиля.

Фургона.

Глаза распахнулись, но перед ними не было ничего, кроме темноты. Какого черта?

Она замотала головой… «Боже, что случилось? » Глаза… нет, не слепые… завязанные. Ткань чуть‑ чуть съехала. Холли попыталась поднять руки, но не смогла пошевелиться.

Она связана, руки за спиной, ноги тоже обездвижены.

Нет! Кто‑ то запихнул тряпку ей в рот, поэтому даже кричать Холли не могла. Могла только лежать и ждать, что, черт побери, уготовила ей судьба.

Привязанная к столу Ким, лежащая в луже крови.

Нет.

Найл посмотрел на стоящего пред ним вампира. Нос заложило от запаха разложения. Ублюдок улыбался, демонстрируя длинные сверкающие клыки.

– Демон, ты что, думаешь, я тебя боюсь? Греб твою мать, я – бессмертный! Я ничего не боюсь!

Идиот. Наверное, зеленый совсем. Найл улыбнулся.

– То, что ты можешь жить вечно, урод, еще не значит, что будешь.

Он собрал внутреннюю энергию, почувствовал приятный жар мрака и швырнул вампира через комнату.

Парень врезался в стол. Найл молниеносно оказался рядом, схватил сломанную деревяшку и воткнул ее чуть выше сердца кровососа.

– А теперь я спрашиваю в последний раз, что ты знаешь о женщине, которая наняла в баре у Майерса двух идиотов, чтобы поджечь мой клуб?

Потому что все связано между собой. Как детская головоломка с пронумерованными точками. Маленькими гребаными точками. Надо только соединить их по порядку, и это поможет найти убийцу.

– Он‑ н‑ на не ин‑ н‑ нтеес‑ с‑ с‑ совал‑ л‑ лас‑ сь в‑ в‑ вампами… – с трудом прохрипел самоуверенный ублюдок.

Так‑ то лучше. По крайней мере, урод перестал отрицать то, что вообще видел ту дамочку. Чтобы добраться до этого придурка, пришлось «пообщаться» с тремя демонами и одним оборотнем. Соединить долбанные точки. Все что‑ нибудь да помнят. Как увидели мельком что‑ то… кого‑ то… где‑ то.

Этот парень – Лэйн Мимс – был нужной Найлу зацепкой.

– А кем она интересовалась?

– Д‑ д‑ демонами. Х‑ х‑ х‑ х‑ хотела пос‑ с‑ с‑ с‑ смотреть н‑ н‑ на д‑ д‑ д‑ демона…

Каждый мускул в теле Найла напрягся.

– Зачем это?

– Отп‑ п‑ п‑ п‑ пусти!

– Скажешь, что мне нужно – может, и отпущу. – Он еще на добрые полдюйма загнал кол в грудь вампира. – Будешь хранить молчание – убью.

Кровь пропитала рубашку кровососа.

– Н‑ н‑ н‑ н‑ н‑ не знаю. Он‑ н‑ н‑ н‑ на прос‑ с‑ с‑ сто наблюд‑ д‑ д‑ д‑ дала за д‑ д‑ д‑ д‑ демонами…

Потому что хотела их выпотрошить?

– Она… она студентка местного университета.

Студентка. Простое совпадение? Кровь Найла вскипела.

Лицо вампира исказилось от боли.

– Я к‑ к‑ к‑ как‑ то за ней пр‑ р‑ р‑ р‑ роследил.

Да, так Найл и знал. Он был в курсе привычки старины Лэйна преследовать смертных женщин… иногда даже не просто наблюдать за ними. Будучи человеком, парень дважды оказывался за решеткой за изнасилование. Став вампиром, урод не изменился к лучшему и не забыл своих человеческих привычек.

– И?

– Она ход‑ д‑ д‑ дила в какую‑ то лаборат‑ т‑ т‑ т‑ т‑ торию в универс‑ с‑ с‑ ситете.

Вампир дышал ему прямо в лицо. Мерзость.

– Хочешь сказать, что однажды тихой ночью… – Лэйн охотился исключительно по ночам, ‑ … прошмыгнул вслед за блондинкой в пустынную лабораторию и даже не укусил ее? – Найл покачал головой. – Лэйн, я разочарован.

«А ты заливаешь».

Вампир помрачнел, в его глазах промелькнул злой блеск.

– С‑ с‑ с‑ сучка была… не одна.

Найл еле ослабил давление на грудь вампира. Чуть‑ чуть.

– Да что ты?

– С ней был какой‑ то у‑ у‑ у‑ урод. Они начали сосаться в ту же м‑ м‑ м‑ м‑ минуту… как она вошла. Место воняло гребаной хлоркой…

Найл готов был побиться об заклад, что то место пахло лучше вампира. Скрипнув зубами, он приказал:

– Расскажи, как выглядел мужчина.

Вамп покачал головой.

– Было плохо… видно…

Найл улыбнулся.

– Лэйн, я тебя знаю. Знаю, как ты любишь… смотреть.

Подглядывать, наблюдать и причинять боль. Именно это заводило старину Лэйна.

На дрожащих губах подонка появилась улыбка. Болезненная, но воспоминания о той ночи явно были приятными.

– Они так и не узнали… как близка была их смерть…

Найл крепче сжал кол. Да, некоторые придурки не догадываются, когда смерть совсем рядом.

Этот подонок не невинен. После того, как он все расскажет, не было никаких причин оставить его в живых… неживых.

Перед глазами мелькнуло лицо Холли.

– Как. Он. Выглядел?

– Выс‑ с‑ с‑ сокий… Блондин…

Все точки соединены. Твою мать.

– Больш‑ ш‑ ш‑ шой член…

Зазвонил мобильник.

И этот звонок спас ублюдку жизнь.

– Держи его, – рявкнул Найл демону, стоящему справа.

Томас скривился, но подчинился.

Найл посмотрел на экран телефона и напрягся. Телохранители Холли? Нет, не они.

Номер был абсолютно незнакомым. Не спуская глаз с извивающегося в корчах вампира, Найл нажал кнопку и поднес трубку к уху.

– Кто это, черт побери?

Смех. Холодный и пронзительный.

– У меня есть кое‑ что твое.

Женщина. Явно измывается.

– Правда? – Его голос еще никогда не был ровнее. А Найл еще никогда не был так напуган. Только не Холли… не она…

Агнец среди волков. И даже не знает этого.

– Я ее взрежу. От лобка до горла.

И снова смех.

Найл с трудом подавил желание уничтожить всех и вся.

– Не прикасайся к ней.

Демоны в комнате застыли, почувствовав накал его ярости.

Они прекрасно знали все нюансы его настроения и сейчас нервно поглядывали в сторону выхода.

– Попробуй меня остановить, – послышался издевательский шепот.

Вампир захныкал.

– Если ты действительно хочешь спасти свою демоницу‑ журналистку, приходи и забери ее.

Ловушка… чтобы поймать его и убить. Плевать. У этой крезанутой сучки идеальная наживка.

– Где?

Опять смех.

– Придешь один… и никому ни слова, а то найдешь свою Шторм в разобранном состоянии.

Дамочка только что подписала ордер на собственную смерть.

– Согласен.

В трубке раздалось что‑ то очень смахивающее на мурлыканье. Потом сучка продиктовала адрес и сказала:

– Жду с нетерпением, любимый.

Закончив разговор, Найл выпустил свою ярость на свободу.

Она – наживка. Холли свернулась клубком на полу фургона. Наживка, чтобы заманить Найла в лапы смерти.

– Ты пришла в себя, а, демон?

Голос казался знакомым.

Холли даже не дернулась.

– Я знаю, что это так, – прокричали ей прямо в ухо.

Не шелохнулась. И не собиралась позволять своему телу предавать ее.

Где она слышала этот голос?

– Вот придет твой любовничек, и я вдоволь с ним наиграюсь.

Фургон резко остановился. Холли расслабилась и позволила себе прокатиться по полу. Голова врезалась в какую‑ то сумку.

– Проклятье, она все еще в отключке.

Не одна. Холли заставила себя дышать ровнее. Эта психованная с кем‑ то разговаривает. Холли никого больше не слышала. Она очнулась как раз перед звонком этой сучки Найлу.

– Думаешь, он и правда за ней придет? – спросила дамочка высоким и дрожащим от волнения голосом.

Дверь фургона со скрипом распахнулась. Вторая открылась секундой спустя.

Эта сволочь определенно не одна.

«Боже… где же я слышала этот голос? »

Холли могла сказать этой гадине, что да – Найл обязательно придет. В этом она не сомневалась ни секунды. Ворвется и обрушит на всех всю ярость адского пламени.

Ей уже доводилось видеть, что бывает, стоит довести Найла до белого каления, и не сомневалась – она увидит это снова.

Конечно, при условии, что доживет до его появления.

Двери захлопнулись. Одна, потом другая.

Вдох. Выдох.

Жалобно постанывая, открылись задние дверцы фургона.

На лодыжках Холли сомкнулись пальцы и дернули ее к убийце.

– Ладно тебе, Холли, меня ты не обманешь.

Мужской голос.

И он принадлежал… она узнала его за долю секунды.

Нет.

Подонок рывком поднял ее и сорвал с глаз повязку.

Холли моргнула и уставилась в такое знакомое лицо.

Зак.

Она замотала головой. Этого не может быть. Зачем Заку мучить ее? Или Сэма? Или…

– Гребаные демоны. – Он повернулся к женщине. – Мишель, видишь ее глаза? Я же говорил, что она такая же, как остальные.

Мишель. Блондинистая выпускница Мишель. Мисс я‑ готова‑ на‑ все‑ ради‑ отличной‑ оценки Мишель.

Мишель улыбнулась ей, явив белоснежные зубы, и пообещала:

– Тебе действительно будет очень больно.

Холли чуть не подавилась кляпом.

– Давай внесем ее внутрь и положим на стол. Оставим ее в живых, пока он не приедет. – Зак облизнулся. – Жду не дождусь, когда смогу вонзить в него скальпель. Все другие демоны твердили, что он самый сильный…

Наверное, перед смертью они сказали бы все, что угодно.

– Я наконец смогу разгадать тайну, я это точно знаю.

Тайну?

«И я была помолвлена с этим долбоклюем? »

Она снова тряхнула головой. Нет, не может быть, чтобы перед ней стоял Зак, чтобы он собирался ее убить, распотрошить и…

Самой большой страстью Зака было изучать всякие организмы путем их препарирования.

Он поднял шприц.

– Ради всего того, что нас связывало, я могу сделать это менее болезненным.

Он протянул руку и вырвал кляп у нее изо рта.

Холли облизнула пересохшие губы и почувствовала вкус крови. Наверное, от того смачного удара об асфальт.

– Что скажешь? Тебе не обязательно мучиться. Маленький укольчик, и ты просто скользнешь во тьму.

Во тьму.

– Да пошел ты, урод.

Не будет она облегчать ему задачу. Только не Заку. Боже, неужели это происходит на самом деле?

Его губы сжались в тонкую линию.

– Тогда, подстилка для демонов, приготовься кричать.

И она заорала. Громко и отчаянно. В надежде, что кто‑ нибудь ее услышит.

Ну хотя бы один оборотень должен быть в радиусе пяти миль…

Зак впечатал кулак ей в лицо.

Открыв глаза в следующий раз, Холли обнаружила, что ее привязали к столу. Операционному. О черт, только не снова этот кошмар…

В поле зрения появилось улыбающееся лицо Мишель.

– Снова с нами, ну надо же.

Нет, все‑ таки кошмар. Зарычав, Холли начала дергаться, пытаясь разорвать путы.

Мишель склонилась ближе и прошептала:

– Надо было соглашаться на наркоту. Зак любит поиграть.

К горлу подкатила тошнота.

Блондинка выпрямилась и посмотрела через плечо, потом потянулась к подносу с инструментами и взяла скальпель. Свет отразился от острого лезвия. Мишель снова слащаво улыбнулась.

– Он любит поиграть, – повторила она. – Да и я тоже.

И тут эта психованная стерва резанула скальпелем левую руку Холли.

Холли заорала, поднявшись – насколько позволяли веревки – со стола.

– Холли, тебе никто не поможет.

Зак. Сумасшедший псих Зак. Зак – Охотник на демонов. Послышались шаги, и он появился рядом с Мишель.

– Такие, как ты, – продолжил он, – не заслуживают жизни.

Ее рука горела от нестерпимой боли, кровь свободно текла на стол.

– Думаешь, такие садисты и убийцы, как ты, заслуживают?

Он всегда был не в себе? Как она умудрилась не заметить этого?

Черт… Она же журналистка! Должна бы быть в состоянии узнать выжившего из ума, когда он прямо перед ней.

Но он так хорошо скрывал свою истинную натуру.

Зак нахмурился.

– Я не убийца. Я – ученый.

– Ты гребаный психопат!

Если бы она могла вырваться, она бы кинулась на него.

На его лбу разгладились морщины.

– Полагаю, ты только так и можешь думать, учитывая, кто ты на самом деле.

Он протянул руку и откинул назад ее волосы.

Мишель крепче сжала скальпель.

– Холли, я должен поблагодарить тебя.

Его пальцы скользнули по ее щеке.

Холли попыталась увернуться.

– Если бы не ты, я бы никогда и не узнал, какие монстры живут рядом с нами. Я даже не подозревал, что происходит у меня под носом. – Его губы изогнулись в гримасе отвращения. – Нечистые, пытающиеся осквернить человеческую расу своим грязным…

Она не собиралась слушать этот бред.

– Зак, ты единственный монстр, которого я знаю. Ты убил… Карла. Сэма. Джулию. Они не были подопытными животными из твоей лаборатории, они были людьми. Они жили своей жизнью, заводили семьи и…

Он накрыл ладонью ее рот.

– Они не были людьми. Они были демонами.

Зак так сильно надавил, что, казалось, еще чуть‑ чуть – и он сломает ей челюсть.

– Демонами… как ты. – Он посмотрел на Мишель. – Я все еще помню тот день, когда впервые увидел тебя по‑ настоящему. Ты врала мне, водила меня за нос…

– Я же говорила, что она тебя не стоит, – проворчала Мишель, кидая на Холли испепеляющий взгляд. – Я тебе с самого начала это говорила!

Он отнял руку и вытер ее о рубашку.

Словно испачкался в чем‑ то.

Урод.

– И потом ты несказанно удивила меня, заявившись в мой кабинет…

«Ты имеешь в виду, когда застала тебя застрявшим между ног этой…»

– Твои глаза изменились. Сверкнули черным.

В груди болело сильнее, чем в разрезанной руке или ушибленной голове. Она, не желая того, открыла Заку слишком много, и за ее ошибку поплатились другие.

– Поначалу я решил, что мне показалось.

– Но я тоже это видела, – поддакнула, кивая, Мишель. – И мне уже доводилось видеть подобное…

– Мишель знала, кто ты.

Ну, Холли тоже точно знала слово, хорошо характеризующее Мишель.

– Так вот, мы стали следить за тобой, и ты привела нас к остальным.

Что‑ то сжимало ее сердце. Слишком сильно.

– Ты не должен был их убивать.

Он моргнул, явно растерявшись.

– Ну конечно же, должен. Как еще я смог бы их исследовать? Надо было заглянуть внутрь…

О, Боже.

– … чтобы найти источник их силы.

Мишель кинула скальпель обратно на поднос.

– Все дело в генах. Я же тебе говорила.

– Я думаю, что различия таятся в мозге. Это должно быть так, ведь они как‑ то управляют своими демоническими порывами…

– Но генетически…

Они спорили так, будто находились в лекционном зале. Убивали, мучили и…

– Все ради какого‑ то гребаного эксперимента!

Парочка заткнулась и повернулась к ней.

Зак кивнул:

– Я знал, что ты поймешь.

Черт, нет, это просто не укладывалось в голове.

– Ты резал их, потрошил, чтобы…

– А‑ а‑ а, послушай… приходилось поработать ножом, пустить побольше крови, ну, ты понимаешь, – нельзя было оставлять все так, словно пришел профи и забрал пару‑ тройку органов.

Пустить побольше крови.

– Если бы я не маскировал грубыми порезами места, взрезанные скальпелем, копы сразу догадались бы, что… работает профессионал.

Работает? Работает! Профессионал, твою мать. Псих.

– Твой любовник станет замечательным материалом, – кивнув, сказал Зак. – Вся его сила… Я просто уверен, что, благодаря ему, узнаю тайну…

Как только разрежет Найла.

Не будет этого.

– Ты даже не понимаешь, с кем связался. Беги отсюда, пока можешь.

– Да ничего твой демон мне не сделает, – ухмыльнулся Зак. – Ладно тебе, ты же понимаешь.

– Я… я видела, как он убивает. Он тебя уничтожит.

– Я тоже видела, как он убил, – вклинилась Мишель. – Ради тебя.

«Мы начали следить».

Зак принялся постукивать пальцем по подбородку.

– Думаю, ради тебя демон пойдет на все.

– Ошибаешься!

– Он не оставит тебя умирать. Придет за тобой. Один. А когда он появится…

Мишель подняла шприц.

– Я буду готова.

Холли хмуро посмотрела на шприц.

– Что там?

Ее голос дрожал от страха. Конечно, она знала что Найл по силе тот еще супер‑ герой и запугивала им этих психов, но…

Слишком уж они были уверены в себе. Они прекрасно понимали, насколько опасен Найл, – это очевидно. Они и заполучить его хотели из‑ за этого.

– Ты же в курсе, что у меня степень по фармакологии, а, Холли? – Зак забрал шприц из рук Мишель. – Сказать по правде, я горжусь этим варевом. Конечно, работает оно пока не безупречно. Я еще не совсем разобрался с тем, как устроены демоны, но это зелье их вырубает в пять секунд.

– Правда, иногда демоны приходят в себя слишком быстро, – добавила Мишель. – Знаешь, как пациенты, которые выходят из наркоза, когда операция в самом разгаре.

Они оба сошли с ума.

– Уверена, что не хочешь попробовать? – Зак поднес иглу к руке Холли. – Раз, и ты уже в отключке.

И что? Очнуться, когда они ее разрежут и начнут копаться внутри?

– Держи эту штуку подальше от меня!

Наверняка есть способ сбежать отсюда.

Почему… ну почему она не родилась более мощным демоном? Тогда она швырнула бы этих уродов через всю комнату простой силой мысли.

Зак склонился над столом.

– Холли, тебе страшно?

Проклятье, да! Но она ни за что в этом не признается.

Его лицо стало печальным.

– Знаешь, я ведь строил планы в самом начале. Думал провести с тобой всю жизнь…

– Ты трахался с ней!

Плохо уже то, что он угрожает ее убить, так теперь еще снова выслушивать все это дерьмо.

Его ноздри затрепетали от ярости.

– Мишель меня понимает.

Да уж, это очевидно. Разве иначе стала бы она помогать Заку убивать и мучить?

Мишель положила руку ему на плечо.

– Конечно, понимаю. Ты просто хочешь сделать этот мир лучше.

Плечи Зака поникли, и, слава Богу, он убрал иглу от ее руки.

– Да, это все, чего я хочу. Стереть с лица Земли тех, кто не должен по ней ходить, мутантов, которые не должны были появляться.

Значит, теперь она мутант?

– Я проверю, что там снаружи, – пробормотал Зак, положив шприц на поднос. – Надо убедиться, что демон не появится незамеченным.

Потому что если ему это удастся, Найл убьет Зака, и тот даже пискнуть не успеет.

Зак развернулся и вышел из комнаты.

Оставив Холли наедине с мисс Резать‑ это‑ весело.

Мишель склонила голову набок, прислушиваясь к удаляющимся шагам Зака.

Холли окинула взглядом комнату, пытаясь понять, где же она все‑ таки находится. Обшарпанные желтые стены. Никакой мебели.

Еще один заброшенный дом? Старое офисное здание? Что это?

– Что ты умеешь? – Взгляд Мишель вернулся к Холли. Женщина не спускала с нее хмурых голубых глаз. – Можешь зажигать огонь? Передвигать предметы?

Зачем ей это?

– Не думаю, – продолжила Мишель. – А то уже чего‑ нибудь выкинула бы.

Это точно.

– Карл пытался что‑ то сделать. – Она подняла руку и отбросила в сторону прядь длинных светлых волос, почти полностью скрывающую лоб. Стало видно красный рубец. Заживающий. – Попал по мне…

Молодец Карл. Холли почувствовала темную радость, узнав, что он поборолся перед смертью. Он всегда был боевым парнем.

– Но не смог остановить Зака.

Холли сглотнула.

– Так что ты умеешь? – повторила Мишель.

Ничего. Хотя будь она проклята, если распишется в собственной слабости. Вместо этого Холли прищурилась и прорычала:

– Лучше бы тебе не знать.

Мишель отшатнулась, ударившись локтем об стол.

– Твоя сила пропадает впустую! Ты ее не заслуживаешь, как не заслуживала его!

А вот это уже совсем не было похоже на слова женщины, убежденной в том, что демоны – жуткая мутация, которую надо стереть с лица Земли. Холли удивленно произнесла:

– Ты не хочешь уничтожить демонов… ты хочешь понять, откуда берется их сила!

Потому что хочет заполучить ее для себя. Извращенка чертова.

Мишель холодно улыбнулась.

Холли дернулась.

– Вытащи меня отсюда, и я расскажу все, что ты хочешь узнать.

Ложь, но что с того?

Улыбка немного потухла.

– Я не родилась демоном, – тихо продолжила Холли. – Я им стала. – Уж что‑ что, а лапшу на уши вешать она может не хуже самого сильного из них. – Ты тоже можешь измениться. Отпусти меня, и я скажу как.

Пальцы Мишель задрожали. Она кинула взгляд на дверь.

Ну, давай же. Давай…

Девушка снова посмотрела на Холли.

– Я…

– Он здесь! – завопил Зак.

Сердце Холли чуть не остановилось.

Раскрасневшийся Зак вбежал в комнату.

– Приготовься! Возьми…

Стена за его спиной взорвалась.

Когда пыль немного осела, там стоял Найл – высокий, мрачный и дико злой.

А Зак – дрожащий и окровавленный – успел подбежать к Холли и теперь прижимал к ее горлу скальпель.

– Если ты, демон, хоть моргнешь, я перережу ей горло. От уха до уха.

Лезвие уже рассекло кожу. По шее потекли струйки крови.

Найл не спускал черных глаз с Зака. Как же много ярости. Воздух в комнате буквально кипел от гнева.

Холли задержала дыхание.

И тут Найл рассмеялся. Холли еще не слышала звука холоднее.

– Доктор Холл, вы не имеете гребаного представления, с кем связались…

Пол задрожал, вздулся, перекатываясь… Зак закричал, а Найл поднял руку. Скальпель вырвался из пальцев психопата и полетел в раскрытую в ожидании ладонь демона.

Веревки, связывающие Холли, разорвались. Ну, разве можно не любить демонические силы? Девушка резко поднялась, развернулась и врезала Заку в грудь обеими ногами. Тот отшатнулся и начал размахивать руками, чтобы не упасть.

Не получилось. Упал, и с грохотом. Холли соскочила со стола.

– Этого убью я, – прорычал Найл.

Она застыла и посмотрела в его глаза.

Найл двинулся вперед. Зак взлетел в воздух, словно был марионеткой, и кто‑ то дергал за невидимые веревочки.

– Урод, ты посягнул на моё.

Кукольник. Найл швырнул подонка через комнату.

Зак врезался в дальнюю стену и упал рядом с медленно поднимающейся окровавленной Мишель.

Пол снова задрожал.

Найл перестал себя контролировать. Холли была в этом уверена, почувствовала это по свирепому торнадо, высасывающему воздух из помещения.

– Теперь я заберу у тебя все твоё.

Зак принялся расцарапывать пальцами кожу шеи, словно пытался оторвать от себя чьи‑ то руки. Его лицо распухло, глаза налились кровью и, казалось, вот‑ вот вывалятся из глазниц.

Найл убивал его силой мысли.

– Найл…

Грохот выстрела.

Нет!

Холли обернулась к источнику звука. Мишель уже поднялась на ноги и, улыбаясь измазанными кровью губами, сжимала в руках пистолет.

Нацеленный на Найла.

Только что выстреливший.

– Еще!

Это кричал Зак. Зак, который снова мог дышать.

Взгляд Холли метнулся к Найлу. Посреди его груди расплывалось огромное красное пятно. Сука выстрелила ему прямо в грудь.

Найл рухнул на колени.

– Не‑ е‑ е‑ ет!!!

На сей раз кричала Холли.

Глава 18

Сучка в него выстрелила. Ноги Найла подкосились, и колени больно впечатались в пол.

Черт. Надо было убедиться, что она в отключке.

Грудь горела, а кончики пальцев онемели и стали ледяными.

– Еще! – кричал Зак.

Найл поднял голову и посмотрел на женщину. Он словит еще одну пулю, а потом убьет обоих, потому что, черт побери, больше не позволит им причинить вред Холли.

Покачиваясь, он начал подниматься…

Холли встала перед ним.

Сердце, в которое чуть не попала первая пуля, остановилось.

Сумасшедшая блондинка расхохоталась.

– Нет, Холли, уйди! – закричал Найл.

Она не такая, как он. Она не сможет выжить, поймав пулю.

– Только не в жизненно важные органы! – проорал без пяти минут покойник. – Она не выживет, он сможет… не в жизненно важ…

Найл схватил Холли. Хрен вам.

Он повалил девушку на пол.

Вторая пуля впилась в плечо.

Мать! Мать! Мать!

Эти людишки его выбешивали.

Он снова попытался подняться, но нога скользнула по кафельной плитке. Слишком много крови. Слишком много…

Психованная сучка снова направила на него пистолет. Пора кончать с этой хренью.

Он нахмурился. Отрешился от боли…

Палец стервы начал нажимать на курок…

«Соберись». Он заставит ее развернуть пистолет на себя…

– Ты ничего ему не сделаешь! – Яростный вопль.

Пистолет вырвался из пальцев блондинки… и перелетел в руку Холли.

Твою ж мать…

Его маленькая демонесса имеет в рукаве парочку трюков.

Холли выглядела потрясенной.

Блондинка тоже.

Найл резко втянул воздух. Его женщина – это что‑ то с чем‑ то.

– Нет! Не‑ е‑ е‑ ет!!! Гребаная сука! Все должно было случиться совсем не так!

Этот ублюдочный экс‑ жених закричал и кинулся вперед, отбросив с дороги столик с инструментами. Он потянулся. Что‑ то поднял с пола…

Скальпель. Уже красный от крови. От крови Холли. Именно этот скальпель паразит приставил к ее горлу. Найл выронил инструмент, когда в него впилась первая пуля.

Зак зарычал, занес над головой руку с оружием и рванул к Холли.

Время умирать. Найл снова отрешился от боли и направил на гада пучок чистейшей силы.

Увидел выражение ужаса на лице смертного.

«Я останавливаю твое сердце, ублюдок. И никогда не запущу его обратно».

В голубых глазах мелькнуло понимание.

«Увидимся в аду».

Холли начала стрелять, выпуская пули одну за другой в грудь Зака.

Он упал на пол, его тело забилось в конвульсиях, потом…

Застыло.

Минус один.

Крик.

Осталось разобраться с еще одной.

Найл обернулся к женщине. Она не спускала глаз с неподвижного тела Зака и никак не могла прекратить орать. Она кричала и кричала.

Поморщившись, Найл наконец встал.

– Найл…

Среди дикого ора ее голос прозвучал очень тихо.

Он отыскал глазами ту единственную, которая имела для него значение. Ее губы дрожали, слезы катились по щекам.

– О, Боже, Найл, твоя грудь…

Он заставил себя улыбнуться. Ради нее.

– Любимая, все не так плохо, как кажется.

Нет, все было плохо именно так, но он выдержит. Демон поднял руки, которые, казалось, налились свинцом.

Блондинка издала еще один истошный вопль и метнулась между ними в надежде добежать до двери.

У Холли перехватило дыхание, она сделала шаг следом…

– Нет.

Найл схватил ее за руку. Живая. Целая и невредимая. Он так волновался и…

Боялся.

Он не мог вести себя осмотрительно, когда приехал к этому заброшенному дому. Вошел, охваченный яростью и ненавистью, которые взорвали стену этой развалюхи.

– Снаружи мои люди. Она никуда не денется.

И никогда больше не причинит вреда ни одному демону.

Холли снова повернулась к нему. Подняла правую руку и коснулась его груди. Пальцы тут же окрасились кровью.

– Только попробуй сделать глупость и умереть у меня на руках.

Слова прозвучали грубовато, но ее губы все еще дрожали.

Найл поцеловал Холли. Почувствовав ее вкус, он осознал, что только секунды отделяли его от того, чтобы распрощаться с собственной душой.

Если бы к тому времени, как он приехал, она была уже мертва…

Холли прижалась к нему всем телом.

«Не думать об этом».

Найл ощутил на губах соленые слезы.

Она плакала. Из‑ за него.

Когда какая‑ нибудь женщина делала это?

Когда он заслуживал чьих‑ либо слез?

Найл поднял голову.

– Не бойся. Нужно нечто большее, чем пуля, чтобы меня прикончить. – Вот поставить его на колени, это да. Пули, они такие. – Любимая, ни один из видов оружия, созданных человеком, не справится с демоном десятого уровня. Пушке это не под силу.

Чтобы стереть его с лица Земли, нужно что‑ нибудь посерьезнее.

Холли перевела взгляд на труп. Найл застыл.

– Ты не должна была его убивать. – Он не хотел, чтобы это было на ее совести. Душа Холли чиста, пусть такой и остается. – Ты еще не начала стрелять, а я…

Она тряхнула головой.

– Я убила его. Именно это мы расскажем полицейским и всем, кто будет интересоваться.

Они снова встретились взглядами.

Найл понял, что Холли знает. Возможно, с той секунды, как он выпустил свою силу на свободу.

Умная. Сильная.

Его.

Она вздернула подбородок.

– Зак… он был не в себе. То, что он хотел сделать… – Холли замолчала и покачала головой. – Его надо было остановить.

Найл стер кровь с ее шеи. Прижал к порезу пальцы и надавил, пытаясь остановить кровотечение и…

– Найл, сегодня ты спас мне жизнь. Который раз? Третий?

«Она спасла меня».

– Да кто считает?

Он подтолкнул Холли к двери. Ему не терпелось увести ее из этой комнаты, подальше от крови и смерти, туда, где безопасно.

– Я, – тихо ответила Холли.

Найл понял, что у него дрожат руки. От кровопотери.

От страха потерять Холли.

Теперь она в полной сохранности. Охотника больше нет. Опасность миновала. Дело закрыто.

Его маленькая журналистка больше не нуждается в нем, как в провожатом по темной стороне.

Он спас ее, но теперь отчаянно боялся, что тем самым потерял…

И Найл ничего не мог с этим поделать.

– Полиция!

Найл не обратил внимания на окрик и продолжил идти. Даже не вздрогнул. Холли посмотрела вперед и нахмурилась, увидев, что в прихожей дома их поджидает полдюжины копов с пистолетами наизготовку.

Между двумя из них стояла Мишель. Слезы текли по ее лицу. Руки были скованы спереди наручниками. Демоны Найла стояли позади полицейских. Их лица исказились от ярости, а взгляды были прикованы к блондинке.

Расплата. Они так ее жаждали, что, казалось, ощущали ее привкус на языке.

Некоторые демоны – большие собственники. Нельзя навредить кому‑ то из их окружения и уйти как ни в чем не бывало.

Найл посмотрел на Мишель. «Нет, тебе не скрыться».

Скоро она за все поплатится. Лучше бы копам не спускать с нее глаз и содержать подальше от заключенных в тюрьму демонов.

А это будет сложно, потому что копы ни за что не узнают демона, пока не станет слишком поздно.

– Лэйпен? Черт! Нам тут срочно нужны носилки!

Сквозь толпу полицейских протиснулся Брукс, на ходу убирая пистолет в кобуру.

Раны Найла уже начали затягиваться. Он понимал, что не успеет доехать до больницы, как пуля уже сама выйдет из его тела, и все заживет.

Вторая пуля прошила плечо навылет, так что там тело почти полностью излечилось.

– Не нужны, – сказал Найл, крепче сжимая руку Холли. Ему казалось, что она вот‑ вот исчезнет, как вода, утекающая сквозь пальцы.

– Это только твоя кровь? – требовательно спросил Брукс. – Как ты вообще можешь на ногах стоять?

Для парня, который проводит свои ночи с суккубом, он слишком мало знает о демонах.

Выстрел в грудь, не важно, с какого расстояния, не остановит демона десятого уровня надолго.

Найл краем глаза заметил пробирающегося сквозь толпу напарника Брукса, оборотня.

Да уж, пистолет его не прикончит, а вот этот – хотя детективу это знать необязательно – заставил бы Найла попыхтеть, если бы они сцепились не на жизнь, а насмерть.

Когти волка‑ оборотня, грамотно полоснувшие по горлу, могут стать его погибелью. Да, не оружие смертных… но для него смертельное.

Нет, детективу он об этом не расскажет.

Так что существовала чертовски весомая причина, почему демоны недолюбливали оборотней‑ волков. Из чувства самосохранения.

Гит потянулся к Найлу, словно хотел предложить помощь.

– Убери руки, – прорычал Найл, распрямляя плечи.

День, когда ему потребуется помощь волка, будет днем…

– Здесь люди, – прошептал Гит. – Тебе попали в сердце, урод. Позволь мне помочь.

Не в сердце. Дамочка меткостью не блистала.

Вот Холли – совсем другое дело. Она расстреляла того ублюдка со знанием дела. Надо будет как‑ нибудь спросить ее, откуда такой талант.

Когда‑ нибудь. Сейчас же…

Найл хмуро кивнул, скрепя сердце, положил руку на плечо оборотня и позволил тому вывести себя из дома. В правой руке демон крепко сжимал ладонь Холли. Он ни за что не бросит ее в этом пропахшем смертью сарае.

– Он хочет меня убить! Вы должны меня защитить! Мне нужна помощь!

Крики блондинистой сучки стали такими пронзительными, что у Найла от них разболелась голова. Проходя мимо, он смерил гадину взглядом, удовлетворенно отметив, что она отшатнулась и вжалась в стоящего рядом копа.

– Мы о ней позаботимся, не беспокойся, – сказал Гит.

Найл понимал, что это предупреждение. Потому что когда Гит слегка повернул голову и встретился с ним глазами, демон отчетливо увидел мысли копа. «Это моя работа. Даже не думай вмешиваться».

Волк должен был бы знать, как он любит хорошую охоту.

Найл еще раз посмотрел на блондинку. Потом перевел взгляд на стоящего рядом с ней полицейского, который положил руку на ее плечо. Среднего возраста, уже начал седеть, крупная челюсть, губы сжаты в тонкую линию, теплые карие глаза… Но Найл прекрасно видел сквозь чары.

Карие глаза сверкнули черным.

Он же говорил Бруксу: треть личного состава полиции Атланты – демоны.

– Не волнуйся, детектив, – ответил Найл спокойным тихим голосом, но так, чтобы его слышали все заинтересованные лица. – Я передаю это дело в руки полиции. Уверен, в итоге все будет так, как и должно быть.

Вперед вышел коп, стоявший по другую сторону от блондинки. Найл его узнал. Еще один из его людей.

Полицейский чуть заметно кивнул головой.

– Не беспокойся, любимая, – сказал Найл Холли, оставляя позади крики Мишель. – Она больше никому не причинит вреда.

Гарантированно.

Они вышли на старое крыльцо. Настил давно сгнил, некоторые доски отсутствовали. Дом окружали полицейские машины. Неподалеку стояли в ожидании две кареты «Скорой помощи», приехала даже пожарная машина.

Найл перевел взгляд на Гита.

Волк лениво улыбнулся.

– Я сел тебе на хвост. После пожара решил, что надолго твоего терпения не хватит.

Нет, не хватит.

– Не ожидал, что похитят Шторм. – Улыбка немного потускнела. – Думал, что цель ты, а не она.

– Я тоже ошибался на этот счет. – Некоторое время.

– Для меня похищение тоже было неожиданностью, – пробормотала Холли.

Гит покачал головой.

– Потом ты заявился сюда, я услышал взрыв…

Оборотень услышал бы, как обрушилась стена, и с расстояния в несколько миль.

– … и понял, что заварушка в самом разгаре. Вызвал подкрепление и побежал к дому, тогда и раздались выстрелы.

Гит тяжело вздохнул.

– Тут эта блонди выскочила… Не знаю, куда, по ее мнению, она направлялась, но мне пришлось удерживать твоих людей, когда они ее увидели.

Да, Найл был готов биться об заклад, что оборотень не обманывает. И удерживать надо было изо всех сил.

Подбежали парамедики с носилками. Проклятье. Найл чувствовал на себе изучающие взгляды. Визгом покрышек и облаком пыли о своем прибытии возвестили фургоны новостей с разных каналов.

– Сэр? – робко спросил чисто выбритый молодой парень в идеально отглаженной униформе.

– Найл, иди с ними, – сказала Холли, и ее голос показался окутывающей его лаской.

Скрипя зубами, он взгромоздился на носилки. Скорая еще не доедет до больницы, а его уже в ней не будет, к тому же так можно скрыться от слишком пронырливых журналюг.

«По крайней мере, так я окажусь подальше от оборотня».

Хотя стоит признать – ублюдок не так уж плох. Эмили со своей удачей могла нарваться на кого‑ нибудь похуже.

Или получше.

Над ним склонилась Холли. В огромных глазах застыло напряжение. Увидев кровавые разводы на ее шее, Найл захотел прикончить ублюдка еще пару раз.

– Спасибо. – Уголки ее рта дрогнули в полуулыбке.

Ему не нужна была ее благодарность, черт подери.

Он хотел саму Холли.

Подошел врач, чтобы привязать его к носилкам.

– Даже не думай об этом!

Парень тут же отскочил.

– Холли, поцелуй меня.

Еще один поцелуй, пока мир камер и микрофонов ее не похитил.

– Шторм! Шторм!

Найл услышал эти вопли, но не отвел взгляда.

Она наклонилась и нежно скользнула губами по его губам. Недостаточно.

Он запустил пальцы в ее волосы, притянул к себе и ворвался языком в этот сладкий рот.

Все еще недостаточно.

– Шторм! Шторм, возьми микрофон! Черт, ты сама стала сенсацией! Это же твой звездный час! Возьми. Чертов. Микрофон!

Она подняла голову. Врач стоял рядом, готовый в любой момент увезти его прочь. А ее ждали камеры.

Его сердце разрывалось на части, но не потому, что пуля медленно выходила из тела.

Холли встала между ним и пулей. Была готова умереть. Ради него.

Он не заслуживает ее. И никогда не будет. Он должен уйти.

Хоть один раз в жизни сделать все правильно.

– До свидания, любимая.

Его пальцы скользнули по ее щеке. По губам.

Врач покатил его носилки к машине. Стоя в вымазанной кровью одежде, Холли выглядела такой хрупкой. Такой…

Но сегодня, пройдя через ад, она не сломалась.

Наоборот, она боролось изо всех сил. Попыталась убить человека, за которого чуть не вышла замуж. «Защищала меня».

Его погрузили в машину. Как только двери захлопнулись, Найл сел. Одна из бригады была оборотнем, несколько раз наведывалась в «Адский Рай». Лиса.

Он тут же поставил ее в известность:

– По пути в больницу будет одна остановка.

Она улыбнулась. Явно знала, по чьим правилам все делается в этом городе.

Не в силах сдержаться, Найл обернулся и посмотрел сквозь заднее окно. Рядом с Холли стояли двое мужчин. Оператор Бен – Найл видел его несколько раз – с перевязанной головой и камерой на плече.

Другой был постарше, седина посеребрила его виски. Он вкладывал в руку Холли микрофон.

Она подняла голову. Встретилась взглядом с Найлом.

Сделать все правильно.

Завыли сирены.

Скорая помощь поехала прочь.

Сделать все правильно… чертовски сложно. Но ради нее он готов сделать все, что угодно.

Даже покинуть ее.

Он ее бросил. Она увидела это по его глазам… там было прощание. Это не было расставанием из категории «Увидимся позже».

Это конец.

Охотник остановлен. Демоны снова в безопасности.

Холли еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.

– Бога ради, Шторм, возьми микрофон!

Окрик заставил ее поднять голову и посмотреть в сверкающие глаза Мака. Лицо шефа так налилось кровью, что, казалось, на нем вот‑ вот полопаются все сосуды.

– Возьми микрофон, – прошептал оператор.

Она моргнула и поняла, что стоит в окружении ярких огней и телекамер. Журналисты что‑ то рассказывали о происшедшем, явно черпая информацию из полицейских сводок.

История. Она знает о случившемся больше остальных. Но ей не хотелось об этом говорить. Ей хотелось поехать вслед за Найлом.

Не может все кончиться именно так.

Не важно, что свело их вместе. Ей было плевать на его прошлое. Только будущее имело значение.

Холли хотела Найла.

– Я тебя умоляю, возьми микрофон.

Мак. Так сжимает проклятую штуковину, что даже костяшки пальцев побелели. Неужели она действительно думала, что он убийца?

И ни секунды не подозревала Зака…

Кровавая дыра в его груди. Полные ужаса открытые глаза.

Нет. Не думать об этом.

Она сжала дрожащие пальцы в кулаки.

Скорая уже скрылась из виду. Щеки колол налетевший ветер, заставляя слезы навернуться на глаза.

Холли сглотнула и медленно расправила плечи.

Нет, так все не закончится. Спасенная, но одинокая? Вот уж… хрен вам.

Она не позволит. Они так просто не разбегутся.

Холли нахмурилась.

– Я знаю, где тебя найти.

– Может, попросим врачей ее осмотреть? – пробормотал Бен. – Она, наверное, в шоке.

Возможно, так и было. Холли подумала, что это объяснило бы дрожь в теле. Но она, как всегда, не могла себе позволить рассыпаться на кусочки.

Надо сделать репортаж, а после этого поймать демона. Демона, которому не удастся от нее скрыться.

Нет, ни за что.

Холли потянулась к микрофону.

– Как я выгляжу?

Она знала ответ еще до того, как Мак услужливо ответил:

– Дерьмово, милая, дерьмово. – Потом продюсер присвистнул: – Мы всех этих ублюдков обскачем!

Тактом он никогда не отличался.

Таков уж Мак.

– Покажи крупным планом ее шею… и бок… и вот там у нее тоже кровь, – велел он Бену.

Но Бен замешкался.

– Хол… ты уверена, что не хочешь показаться врачу?

Кровотечение остановилось. Раны, к счастью, оказались поверхностными. Она выдюжит.

– Начинай снимать.

Это ее история. Ее, Сэма, Карла… ради них она должна довести дело до конца. И ради Ким и Джулии.

Другие журналисты явно чуяли, что не все так просто. Когда‑ то и она была бы в их стае отчаянно жаждущих докопаться до всех деталей убийства.

Но этой ночью на кону нечто более важное. Справедливость восторжествовала. Мишель тоже получит по заслугам. Теперь надо думать о других. О тех, кого надо защищать.

О демонах, прячущихся во мраке.

Другие монстры тоже начнут на них охоту. Если секрет выплывет на поверхность.

Найл не страшился разоблачения, но не все единодушны с ним в этом вопросе. Поэтому надо сберечь тайну.

Да, она сделает этот репортаж, может, даже получит за него чертову премию Пибоди [1]. Проклятие, она ее заслужила.

Бен включил камеру, и над ней зажглась яркая лампочка. Холли подняла микрофон, понимая, что ее дрожь не скроется от всевидящего объектива. Но с этим ничего не поделать.

Как и с тем, что она действительно выглядит дерьмово.

Холли глубоко вздохнула и посмотрела прямо в камеру.

– Сегодня восторжествовала справедливость. Здесь, на тихой улице, где жестокий убийца… – В наши дни никому нельзя доверять. ‑ … нашел свою смерть, а его соучастница… – Наверное, стоило сказать «подозреваемая в соучастии», но пошло оно все к черту. ‑ … попала в руки полиции.

Она слегка коснулась левой рукой шеи.

– Убийцей оказался сумасшедший, видящий кругом демонов. В конце концов безумие подтолкнуло его перешагнуть черту… – И отправиться прямиком в ад. – Его жизнь оборвал выстрел.

Холли услышала, как за ее спиной ругнулся Гит. Его голос она узнает из тысячи. Она прекрасно понимала: парень очень хочет, чтобы этого прямого эфира не было, но – это она знала наверняка – он не станет ей мешать. Она выстрадала этот репортаж, заплатила за него кровью. Никто не отнимет у нее право рассказать обо всем.

Позже она даст показания в полиции.

– Это Холли Шторм для «Новостей Пятого Канала в прямом эфире с места, где меня могли убить…

Судя по объективу, Бен взял ее лицо крупным планом.

– Проклятье, она просто великолепна. – Брукс покачал головой, слушая речь Холли. Несмотря на то, что ее лицо было покрыто синяками и кровью, она говорила спокойно и уверенно. Тодд резко втянул воздух. – Интересно, нам уже надо начинать беспокоиться о том, что она поведает миру?

Только одно слово об охотниках на нечисть – и они в полной жопе.

Холли Шторм буквально держит их за яйца.

Все, что надо сделать, – направить камеру на Мишель. Дамочка сольет все, что знает о демонах. Надо срочно посадить ее в машину и увезти.

Гит успокоил его:

– Шторм не станет говорить об Иных.

Оборотень говорил очень уверенно.

Брукс не разделял его убежденности.

– Может, прервать этот прямой эфир? Старик, у нас тут труп и все такое…

– Я выстрелила в своего похитителя…

Все еще спокойно и уверенно.

Брукс закрыл глаза. Твою мать.

– Она его не убивала. – Брукс посмотрел на Гита, говорившего, не спуская глаз с Холли Шторм. – Но возьмет вину на себя.

Ради него.

Брукс почувствовал, как в висках начала разгораться пульсирующая боль.

– Найл первым до него добрался?

Гит не ответил. Да это было и не нужно. Брукс прекрасно знал, на что способен Найл.

– Надо было сначала взять у нее показания, – пробормотал Тодд и потер переносицу.

– Не думаю, что в привычках Шторм делать все по правилам.

Да уж, он начинал об этом догадываться.

– Найл не доедет до больницы, да?

– Да, но мы знаем, где его найти.

Верно. Парень не из тех, кто прячется. Брукс понимал, что показания демона они тоже получат без проблем. Тодд давно уяснил, что дела, связанные с Иными, никогда не делаются по протоколу.

Пять минут спустя Бен выключил камеру.

Детективы направились к Шторм.

Она тщательно подобрала одежду. Сексуальные туфли на двухдюймовых каблуках. Короткая черная юбка. Кроваво‑ красная блузка с глубоким вырезом.

Бок и рука все еще болели, но, учитывая обстоятельства, она еще неплохо отделалась.

Для женщины, которую чуть было не разрезали на кусочки.

Она глубоко вздохнула.

Все кончено. Зак больше никого не убьет.

Холли посмотрела в зеркало и увидела, как ее глаза блеснули черным. Теперь она могла это контролировать. И это было таким… естественным.

Сейчас ей даже нравились ее глаза.

«Не «нечистая». Не ошибка природы. Я».

Копы мариновали ее довольно долго. Слишком много вопросов. Слишком много глаз.

Потом камеры. С ней хотели поговорить другие журналисты.

Когда ей наконец удалось улизнуть, первым порывом было поехать в «Адский Рай».

Но она не хотела появляться перед Найлом, пока не смоет запекшуюся кровь.

Кроме того она знала, что полицейские после нее займутся им. Его очередь отвечать на вопросы.

Поэтому она дождалась ночи.

Холли посмотрела на часы. Почти десять вечера. В «Адском Раю» начинается жизнь. Пришло время начать охоту на демона…

Пора открыть ему сердце.

Глава 19

Демоны и вампиры набились в «Адский Рай» как шпроты в консервную банку. Холли шла, не обращая на них ни малейшего внимания. Подбородок вздернут, плечи расправлены, каблуки стучат по полу.

Музыка оглушала. Громкая, ритмичная, горячащая кровь.

Так много тел. Так много силы.

Но ей нужен только один мужчина.

Там. У барной стойки. Голова откинута, в руке стакан с янтарной жидкостью.

По толпе пробежал шепоток, и Холли поняла, что ее заметили.

В мире демонов новости распространяются быстрее, чем в мире смертных.

Найл опустил голову и встретился взглядом с Холли. На его лице не было удивления.

«Он знал, что я здесь, с той секунды, как я ступила на порог «Адского Рая».

Он смотрел на нее безучастно, спокойно. Маска снова на месте. Ничего не чувствующий демон.

Холли не остановилась.

Она видела сквозь эту маску. Замечала эмоции, светящиеся в глазах, горящие огнем.

Шепот усиливался по мере ее приближения к Найлу.

Придется все делать на публике. Не в ее стиле, но Найл привык именно к этому.

Холли остановилась в паре шагов от него. Парень выглядел замечательно. Нет, великолепно. Никакого намека на болезненную бледность. Судя по всему, две пули ему нипочем.

Хотя из‑ за них сама Холли явно лишилась нескольких лет жизни.

Он окинул ее взглядом, задержавшись не на груди, выглядывающей из глубокого выреза, а на едва видном порезе на шее, повязке на руке и ране в боку, скрытой шелковой блузкой.

– Ты не должна быть здесь, – хрипло сказал Найл.

Она вскинула одну бровь.

– Я думала, мне тут всегда рады.

Если он хочет послать ее, пусть так и сделает. Но она не уйдет из его жизни тихо и незаметно. Надо расставить точки над «и».

Пора сказать демону о своих чувствах.

– Найл, ты придурок. Сначала спас мне жизнь, а потом ушел не оглядываясь.

В глазах демона мелькнули искры.

Он оглядывался?

Стакан в его руке треснул. Найл медленно и аккуратно поставил его на барную стойку.

– Холли, зачем ты пришла? Дело закрыто.

«Нас тоже больше нет».

Вот уж нет, не так скоро.

– Люди сюда приходят только по двум причинам… – начал было бармен.

«Я не человек». Эти правила ее не касаются.

– Хочешь поиграть? – спросил Найл.

Холли тряхнула головой.

– Игры закончены, демон.

Его губы сжались в тонкую полоску. Найл встал.

– Зачем ты пришла?

«За тобой». Она знала, что он сможет прочитать ответ в ее глазах.

Он покачал головой.

Холли подошла вплотную, привстала на цыпочки и поцеловала его. Со всей страстью, которая всегда бурлила на поверхности, и любовью, медленно распустившейся в сердце.

Порыв ветра растрепал ее волосы и приласкал разгоряченную кожу.

Найл поднял голову.

Оглушительная музыка утихла.

– Пойдем со мной.

В ад и обратно, если придется. Ах да, это уже было.

Найл взял ее за руку и повел в свой кабинет. Как только дверь за ними захлопнулась, он обвил Холли руками и крепко прижал к себе.

– Я пытаюсь поступить благородно, – процедил Найл. – Разве ты не видишь, любимая? Хоть один раз в жизни я хочу сделать все правильно.

А душа демона оказалась не такой уж черной. Что бы там люди ни думали.

На самом деле, совсем не черной.

Наконец Холли все стало ясно. Ее демон. Ее Найл. Просто… ее.

Он смотрел ей прямо в глаза. На скулах играли желваки.

– Черт, нет… Холли, я же тебя предупреждал! Это слишком опасно! Ты не можешь меня заставить любить…

– Найл, я тебя люблю.

Хорошего, плохого… Любого.

Он сглотнул.

– Ты не должна. Я не… тот, кто тебе нужен.

– Ты – единственный, кто мне нужен и кого я хочу. – Заставить ее уйти могло только одно. Одно. – Ты спас меня. И я говорю не только о сегодняшнем вечере.

Хотя она никогда не забудет того, как он появился в той ужасной комнате. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять – он ее спасет.

Может, она всегда это знала…

– Ты показал мне, кто я на самом деле. Заставил перестать лгать самой себе.

Найл молчал.

Время тяжелой артиллерии. Холли облизнула губы.

– Хочешь, чтобы я с тобой осталась?

– Не важно, чего я хочу. – Его хватка все еще не ослабевала. – Тебе нужно…

– Ты любишь меня?

«Не заставляй меня тебя любить».

Только ответ на этот вопрос имеет значение. Если он скажет «нет», она уйдет и заберет с собой остатки гордости.

Уйдет, но, черт побери, будет по нему скучать.

– Любишь? – поднажала Холли.

И маска дала трещину.

Он завладел ее губами. Неистово, жестко, страстно… так, как Холли и хотела.

– Черт возьми, да, – прорычал Найл, не отрываясь от ее рта. – Да.

Казалось, слова из него вырвали.

Возможно, так и было.

И все равно Найл покачал головой и отодвинулся.

– Я не могу позволить тебе остаться, этот мир не для тебя…

Мир демонов, оборотней… и мрачных теней, где постоянно скрывается что‑ то страшное.

– Для меня.

– Холли, я пытаюсь поступить правильно!

– Да пошло это «правильно»… – сказала она, почувствовав, как внутри разливается радость. – Я хочу тебя.

Она понимала, что жизнь рядом с Найлом не будет простой. Все‑ таки не самый легкий характер у этого парня.

Демона.

Но если он будет рядом, в ее постели, она станет счастливой.

Он обхватил ее лицо руками.

– Ты любишь меня?

Казалось, Найл немного обескуражен.

– Черт, больше всего на свете.

Холли знала, что Найл считает себя недостойным любви. Что ж. Ему придется принять всю любовь, скопившуюся в ее сердце.

– Я хочу, чтобы это не кончалось… Я хочу вечность рядом с тобой.

Ах, вот теперь он похож на требовательного демона, которого она так хорошо знала и любила.

– Другого я и не ожидала.

Вечность с ним, если сказки на самом деле не врут, – это очень, очень долго.

Может, ей суждено жить меньше, но она насладится каждой минутой, что им отпущено. Каждым. Днем.

И каждой ночью.

Да, ночам она будет радоваться даже больше.

Сзади щелкнул замок. Теплые руки Найла скользнули под блузку и накрыли грудь. «Именно этого я и хочу». Холли выгнулась навстречу своему любимому демону.

Вечность.

Во тьме и на свету.

Детектив Колин Гит шел к камере предварительного заключения. У него все еще оставалось несколько вопросов к Мишель Риджвей, ответы на которые он хотел бы получить до того, как вернется домой и заберется в постель к Эмили.

Рядом с камерой ни одного охранника. Колин напрягся. Не к добру это.

Он кинулся вперед…

И увидел Мишель. Она лежала на полу, вокруг шеи была обмотана простыня.

Твою мать.

Он окинул взглядом помещение, отмечая, как именно расположена простыня. Один конец обернут вокруг шеи женщины. Второй привязан решетке.

Похоже на самоубийство.

Похоже…

Гит скрипнул зубами.

Черт побери, ни черта это не суицид. Колин был готов поспорить на собственный полицейский значок. Слишком много демонов кругом. Слишком много тех, кто способен управлять сознанием смертного.

Хотя доказать это невозможно.

Черт, черт, черт.

Похоже, дело Охотника на демонов закрыто.

Следующим вечером Найл сидел в баре и ждал свою журналистку. Она обещала прийти после последнего выпуска новостей.

«Она выбрала меня». Он все еще пребывал в шоке, а довести Найла до такого состояния было очень непросто.

Он не станет торопить события, даст ей постепенно понять, что значит жизнь рядом с ним. А потом, когда она будет готова, он объяснит, что говоря «вечность», именно это и имел в виду.

Ни за что он не проживет без нее хоть один день. Есть способы продлить жизнь… он расскажет о них Холли.

И разделит с ней вечность.

В бар вошла молодая блондинка. С легким любопытством Найл наблюдал за ней. Не демон. Смертная.

И явно пришла не забавы ради.

Интересно.

Он взглянул на часы. Скоро уже приедет Холли. Через пять, максимум десять минут.

А спустя три минуты после этого, она уже будет голой в его кабинете.

– Я ищу вампира.

Найл моргнул и обнаружил, что блондинка стоит прямо перед ним. Ужасная прическа. Короткие растрепанные волосы.

Он махнул рукой в сторону барной стойки.

– Выбирай любого.

Она сжала кулаки.

– Его зовут Лэйн. Лэйн Мимс. Ублюдок имеет привычку обижать женщин.

Найл посмотрел ей прямо в глаза.

– Не видел его.

Кто она такая, черт побери?

В дверях клуба появилась Холли. Найл заметил ее краем глаза, почувствовал ее аромат – сладкая лаванда. Встал.

Смертная уперлась ладонью ему в грудь. Между рукой девушки и рубашкой оказалась зажатой визитка.

– Нет, видел.

Она убрала руку, и Найл поймал карточку. Охотник за головами.

За спиной блондинки Холли прокладывала себе дорогу к бару.

– Если он мертв, я впустую трачу тут свое время. – Без экивоков.

Холли увидела Найла, и на ее лице расцвела улыбка. Появились ямочки на щеках.

«Моя жизнь».

Как все просто, оказывается.

В его руке карточка превратилась в горсть пепла. Найл шагнул в сторону и протянул руку Холли.

– Думаю, вам лучше вернуться в… – Какой там был адрес? ‑ … Луизиану. Потому что этого вампа тут нет.

Хотя некоторые части его тела, возможно, еще здесь.

Лэйн снова напал. Девочка‑ подросток еле выжила.

Копы не поймали ублюдка, зато это удалось демонам.

Губы женщины сжались.

Холли взяла Найла за руку и посмотрела на незнакомку.

Но та лишь развернулась и пошла прочь.

– Кто она? – спросила Холли.

Он не станет ей врать. Никогда. Перед рассветом он рассказал ей все свои секреты. О каждом черном поступке в своей жизни. А она все равно осталась рядом.

– Охотница за головами. Ищет вампа…

– Лэйна.

Он не называл имен, но если он что‑ то и знал о Холли наверняка, так это то, что у нее чертовски хорошие осведомители.

– Я видела девочку. Кеннеди. Поговорила с ней, когда заехала в больницу навестить Ким…

– Ким очнулась?

Он об этом не слышал, но…

– Да, она пришла в себя. Ничего не помнит про нападение. Врачи не понимают, как она выжила, но думают, что она полностью восстановится.

Хорошо.

– Кеннеди… ей не так повезло.

Потому что она смертная.

– Я… я позвонила доктору Дрейк. Попросила навестить девочку и поговорить с ней.

Умно. Эмили поможет бедняге. Остальные решат, что Кеннеди повредилась умом, когда несчастная начнет распространяться о мужчине с клыками и когтями. Эмили поймет.

Да, Доктор Монстр поможет.

Так же, как сынишке Кинга.

– Лэйн… его остановили, верно?

Не вопрос, слишком уж много уверенности в голосе.

– Да.

– Хорошо. – В ее глазах мелькнуло мрачное понимание, такое бывает только после долгой жизни среди Иных. – Тюрьма просто не в состоянии удержать некоторых людей.

И уж точно там нельзя содержать вампиров. Хотя в данном случае это не имело значения. Лэйн перестал быть проблемой для кого бы то ни было.

Надо будет справиться о девочке. Найл успел остановить вампа, но слишком поздно. И теперь судьба Кеннеди грузом висела на его совести. Он бросил вампира, когда бросился на спасение Холли. Было недостаточно времени…

Холли кивнула.

– Ты сделал то, что должно…

И сделает это снова.

– Я видела, что он творил, – продолжила она. – Видела.

Никакого осуждения его действий. Никакой ярости. Понимание.

Его сердце лежало в ее руках.

– Найл, ты не должен сражаться один. Больше не должен. Я рядом.

Холли смотрела на него без страха, отвращения или омерзения.

Она смотрела на него как на… обычного человека.

Каждый темный секрет. Каждое пятно на его душе. Она знала.

Черт… из‑ за нее он хотел стать… лучше.

Может, и получится. Ради нее.

Улыбка медленно расцвела на ее лице. Улыбка, от которой он терял голову и отдавался во власть желанию.

Его женщина.

Та, что не испугается и не убежит.

Не сломается, какой бы серьезной не была опасность.

Она застрелила своего бывшего. Ради него. Загородила его своим телом.

Умный мужчина никогда не отвернется, если такая женщина предложит ему себя.

– Я тебя люблю, – прошептала Холли.

Найл понимал, что смотрит на свою слабость и источник своей силы.

Его сердце… в ее руках.

Да пошли все эти мысли о правильном… Холли его хочет, он не представляет себе жизни без нее и готов позаботиться о том, чтобы она получила все, о чем ни пожелает. Он будет любить ее каждую ночь. Даст столько любви и страсти, сколько она сможет выдержать, пока не станет молить о том, чтобы он остановился, а потом… чтобы начал заново. Он станет защищать ее. И, черт побери, уничтожит любого, кто осмелится тронуть хоть волосок на ее голове.

Судьба бывает жестокой стервой, но иногда… она может сжалиться над демоном.

И дать ему познать вкус настоящего Рая.