Глава одиннадцатая

Малваг нетерпеливо ждал в пещере. Было трудно удержаться от хождения туда-сюда, хотя его окружение к этому располагало. Здесь было мирно. Темно. Обособленная пещера. Тихо. Единственным звуком здесь был стук его сердца и его тихое дыхание. Темные кристаллы, которые покрывали стены, создавали лишенную света абсолютную темноту вокруг него, поглощающую даже черный огонь, который танцевал как тень на коже его правой руки, и все же темноты не было достаточно, чтобы успокоить его.

Это была ночь зимнего солнцестояния — самая долгая ночь в году — и полночь быстро приближалась. Момент, которого он так ждал, почти наступил. С минуты на минуту Урз, Валдар и Сзорак прибудут со своими содержащими души масками, и можно будет начать заклинание.

В полночь, согласно астрологам, тень Торила полностью закроет луну своей тенью — полное затмение. Самый темный час самой долгой ночи в году начнется с полного затенения самого святого из символов Эйлистри.

Малваг посмотрел вниз на летающий диск, не больше обеденной тарелки, который парил в воздухе перед ним на уровне талии. На нем лежало сокровище, на поиски которого он потратил большую часть столетия, свиток с молитвой древних илитири. Он был сделан из серебряной фольги, покрытой темными пятнами. Края обтрепались после десяти тысяч лет, проведенных в руинах разрушенного храма. Тонкий, как высохший лист, он был сильно измят оттого, что был погребен под упавшей каменной кладкой, которая помогла сохранить его. На нем все еще можно было различить слова, написанные на Старом Эспруаре высшими жрецами исчезнувших илитири.

Малваг двигал указательным пальцем над ним, тихо читая при помощи темного пламени. Когда время придет, он и какой-нибудь из Ночных Теней, преуспевших в похищении душ, прочтут его громко, активируя магию свитка.

Малваг наслаждался иронией того, что должно произойти. Свиток был предназначен, чтобы открыть врата между уровнем Лолс и Арвандором, чтобы Паучья Королева могла предпринять вторую атаку на Селдарин. Однако он никогда не был использован, вероятно потому, что он был создан в конце Четвертой Войны Короны, как раз перед тем как ssri Tel'Quessir были изменены в дроу и изгнаны под землю.

Вместо этого он послужит врагам Лолс, желающим сделать своего бога сильнее. После убийства Эйлистри, Ваэрон тайно присвоит власть богини и добавит ее прихожан к своим рядам. Все дроу в Ночи Наверху — мужчины и женщины — обратятся к одному богу.

Усиленный их верой, Ваэрон предпримет атаку на саму Лолс, и господство Паучьей Королевы, в конце концов, будет окончено.

Эта мысль вызвала у Малвага острые ощущения.

Это было вызвано памятью о демоническом существе, которое сначала пленило его, а затем воскресило. Он задрожал. Когда тварь атаковал его, дроу решил, что она послана Лолс, но после воскрешения, он уже не был в этом уверен. Позже дроу решил, что это должно быть было существо Селветарма, но Селветарглин отрицал это, что заставило Малвага задаться вопросом, принадлежало ли существо Лолс. Паучья Королева, конечно, могла желать, чтобы Малваг продолжал жить и завершил свой план по убийству Эйлистри. Без сомнения это так, но мысли о Лолс, вмешивающейся в то, что должно было быть местью Ваэрона, заставляло Малвага чувствовать себя неудобно.

Дроу отогнал эти мысли. Он не мог позволить себе отвлекаться — только не в тот момент, когда на нем лежит так много ответственности. Ему необходимо предельно сконцентрироваться, чтобы призвать мощь свитка.

Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, впитывая невидимую энергию, волнами исходившую отовсюду в замкнутом пространстве. Изолированная от остального Подземья пещера не долго останется пригодной для жизни. Воздух уже был несвежим. Но на одну ночь, по крайней мере, этого будет достаточно, и эта ночь была всем, что имело значение.

Колебание воздуха сообщило о прибытии другого клирика. Малваг обернулся и увидел Урза, его красные глаза блестели поверх маски. Поза клирика была напряженной, и его коротко постриженные волосы стояли дыбом, как будто по его телу только что прошла дрожь. Он носил один единственный кинжал с широким лезвием на бедре и домотканую черную рубаху и штаны с потертыми краями и сносившимися коленями. Он больше был похож на рабочего, чем на ассасина, но этот натуральный камуфляж служил хорошо. Урз множество раз заслужил милость Ваэрона в своих смелых нападениях на духовенство Лолс.

— Темные дела, — пробормотал Малваг.

Урз склонил голову, отдавая дань уважение более высокопоставленному клирику.

— Тебе удалось? — спросил Малваг.

Урз дотронулся до своей маски и жестом показал, что его работа удалась.

— Хотя она дралась она отчаянно, — сказал он. — Сломала мне два ребра и почти отрезала руку.

Ассасин перевернул руку, показывая Малвагу свежий серый шрам на запястье, чуть ниже старого ожога. Потом он пару раз сжал пальцы.

— Как новые, хвала Ваэрону, но я нанес ей удар, выпил ее душу и быстро ушел. Серый Лес был как перевернутый улей, после того шума, что она подняла.

Малваг мало слушал детали. Урз прибыл, и его маска содержала душу. Это все, что имело значение.

Джерл подошел к летающему диску, его тяжелые ботинки стучали по покрытому кристаллами полу.

— Я появился первым?

— Как всегда. Я знаю, что могу рассчитывать на тебя.

Двое мужчин пожали руки — форма приветствия, используемая поверхностными эльфами. Хватка Урза на предплечье Малвага была твердой и грубой, но и Малваг ответил хваткой не слабее, прежде, чем отпустить.

Глаза Урза, видимые поверх маски, таили усмешку.

— А другим?

Словно в ответ на вопрос, в пещере появился Валдар. Стройный мужчина с окровавленным кинжалом в руке приземлился с кошачьей грацией на кристаллы. Он кивнул остальным, вытащил стянутую шнурком ткань из кармана своего пивафви и вытер лезвие. Его розовые глаза блестели весельем.

— Простите за опоздание. У меня были кое-какие незаконченные дела, требующие внимания. Но сейчас, я уже со всем разобрался.

Говоря это, он убрал свой кинжал в ножны на запястье. На другой руке он носил маленький ручной арбалет, а завязки его пивафви были жесткими как удавка. Валдар, тихо переступая по кристальному полу, двигался с такой грацией, которая вызвала бы зависть у профессиональной танцовщицы. Он занял позицию в равном удалении от обоих мужчин, достаточно близко, чтобы быть в пределах арбалетного выстрела, но и достаточно далеко, чтобы уклониться от вытянутого меча.

Глаза Малвага немного сузились. Валдар все еще не доверял остальным, как и Малваг ему, но существующего взаимодоверия должно было хватить для ритуала.

Валдар склонил голову набок, тихо читая свиток. Урз стоял со скрещенными на груди руками, уставившись вглубь пещеры, спокойно ожидая. Малваг нетерпеливо постукивал ногой, так как ночь убывала. Полночь приближалась — крайний срок, который Малваг установил для возвращения других, а Сзорак так и не появился. Малваг начал волноваться, не случилась ли с ним беда. Четыре клирика — и четыре души — проведут ритуал успешней и гарантируют тем самым, что врата будут открыты. Но все выглядело так, как будто Сзорак подвел его. Или, возможно, — самая мрачная мысль, которой Малваг позволил на мгновение возникнуть в своем уме — кровь на мече Валдара принадлежала Сзораку. Чем меньше участников ритуала, тем выше награда.

Малваг отбросил эту мысль. Пока трое могли работать вместе, это не важно.

— Уже почти полночь, — сказал он остальным. — Мы должны начинать.

Он повернул летающий диск так, чтобы свиток был у него перед лицом и указал, где должны встать остальные, Урз справа, а Валдар — слева. Урз с готовностью занял указанное место, в то время как Валдар подобрался к своему боком и как-то нерешительно.

— Я свяжусь с Ваэроном, — сказал Малваг. — По моему сигналу мы начнем читать. Важно, чтобы каждый из вас не обгонял и не отставал от остальных. Мы …

Испуганный крик заполнил пещеру. Мужчина-дроу появился в воздухе. Он материализовался на высоте примерно в дюжину шагов от пола пещеры, и еле успел во время остановить свое падение. Левитируя, пришелец неловко перевернулся на месте, ноги шаркнули по неровному кристаллическому полу. Затем он встал, поправляя одежду.

— Сзорак! — позвал Урз. — Ты как раз вовремя. Мы собирались начать без тебя.

— Мои извинения, — сказал новоприбывший из-под маски. — Я, должно быть, ошибся в месте телепортации. Забыл как велико это место.

Он огляделся вокруг, затем кивнул сам себе.

— Идеально для ночных темных дел.

Малваг нахмурился. Сзорак казался… другим. Поколебавшись, клирик понял, в чем дело — голос. Он был ниже, более хриплым, но в то же время, каким-то сдавленным и напряженным. И язык тела Сзорака изменился. Он склонился вперед, приняв позу, в которой маска свободно висела далеко от губ, словно не желая ее касаться.

Как будто подслушав мысли Малвага, Сзорак потер горло.

— Этой суке удалось применить заклинание, — сказал он. — Оно передало ее раны мне.

Он издал каркающий смешок.

— Я почти задушил сам себя.

Урз захихикал.

— Неуклюжий, — вздохнул Валдар.

— Я никогда не слышал о таком заклинании, — нахмурился Малваг.

— Как и я, — пожал плечами Сзорак. — Должно быть новое изобретение жрицы.

Он убрал руку с горла.

— Но, тем не менее, душу в ловушку я поймал.

Это были странные слова. Поймал душу в ловушку. Не «украл». Что-то было неправильно. Малваг не хотел сеять недоверие — Валдар уже достаточно раздражен — но подозрение, что «Сзорак» не тот, за кого себя выдает, все росло. Он зашевелил пальцами, повернувшись так, чтобы только Сзорак мог видеть это.

Я знаю кто вы.

Сзорак напрягся. На несколько ударов сердца воцарилась тишина. Потом он выдохнул.

— Вы знаете мой секрет, — сказал дроу. — Вы знаете о моей сестре. Это правда. Сейилл была жрицей Эйлистри, но заверяю, Малваг, я не такой.

Валдар издал низкое хихиканье.

— Не жрица? — он окинул взглядом тело Сзорака. — Это и так видно.

Сзорак спокойно взглянул на Валдара.

— Если вы думаете, что я замаскировал себя, примените заклинание прорицания, которое проникнет сквозь чары, — он указал на себя. — Чтобы увидеть, кто я.

Урз оглянулся и посмотрел между Созраком и Малвагом. Одна рука была поднята, пальцы немного шевелились, как если бы готовились бросить заклинание. Он ждал только команды Малвага, чтобы атаковать.

— Его сестра — жрица?

— Мертвая жрица, — сказал Сзорак, он хохотнул, — Убитая годы назад жрицей Лолс, которая притворилась просителем.

Он развел руками.

— Ну, давайте. Проверяйте меня.

Малваг в ответ на предложение быстро прошептал две молитвы. Они показали, что маска действительно содержит пойманную душу, пылающую раздражающим серебряным сиянием добра. В контраст ней, собственная аура Сзорака было унылого коричневого цвета.

Малваг расслабился. Он ошибся. Это был Сзорак. Он почти позволил своим подозрениям все разрушить. Жрец дотронулся до руки Урза.

— В этом нет необходимости, — сказал он другому клирику, а затем повернулся обратно к Созраку.

— Займи свое место, — проинструктировал он. — Мы уже и так потратили впустую слишком много времени. Мы должны начинать.

Малваг сделал пасс, и летающий диск сдвинулся, чтобы читать могли все. Его предыдущее заклинание темного огня закончилось некоторое время назад, так что клирик снова зашептал вызывающую пламя молитву. Только те, кто обладал инфразрением, могли обнаружить танцующие язычки огня на кончиках его пальцев.

— Когда я опущу палец на страницу, начнете читать.

Сказав это, он окутал свою голову магической темнотой, сдерживая дыхание, и приказал маске исчезнуть. Малваг молился, его пальцы жестикулировали в одном ритме со словами.

— Лорд-Под-Маской, Бог Ночи, Тень моей Души. Услышь меня в эту самую длинную ночь. Твои Ночные Тени готовы открыть врата на уровень Эйлистри. Лорд-Под-Маской, вы готовы? Должны ли мы начать?

Ответ пришел, как и всегда, словно на мягких лапах. В один момент не было ничего, а потом раздался шепот, слабый как дыхание. Малваг почувствовал присутствие чужого разума, мягко скользнувшего в его сознание. Он скорее почувствовал, чем реально увидел пару глаз, смотрящих на него из-за его плеч. Глаза были черными с вкраплениями серебра. Они походили на оружие, со свистом проносящееся через сознание Малвага, невероятно черным и сверкающим серебром — длинный меч Ночная Тень и короткий Серебряная Вспышка. Плащ кружился, вторя богу, оставляя полосы звездного света. Ответ Ваэрона занял несколько секунд, а, прейдя, наконец, разрезал воздух как свист лезвия.

— Да.

Малваг улыбнулся, его переполняли острые ощущения. Волосы на руках встали дыбом, когда он открыл глаза, рассеивая магическую темноту, и начал опускать палец на свиток. Малваг слышал, как задержали дыхание клирики по обе стороны от него, приготовившись читать вслух.

Но вдруг справа возникла яркая вспышка света. Громкий взрыв заполнил пещеру, когда стрела молнии ударила в грудь Урза, и, разделившись, полетела по направлению к Малвагу и Валдару. Она ударила в грудь Малвагу, посылая по телу волны боли и заполнив ноздри запахом горелой плоти. Он, как и Валдар, покачивался, задыхаясь. Сзорак сорвал маску с Урза, ударил его по спине другой рукой и закричал. Когда маска отлетела, Урз покачнулся и упал с громким треском. Сзорак отклонился назад, ловко вытаскивая волшебную палочку из рукава.

— Предатель, — задохнулся Малваг.

Сзорак направил палочку на свиток. Малваг яростно бросился на него. Кулак жреца обхватил палочку как раз во время. Куски льда ударили в пол, посылая в воздух кристальную крошку.

— Faer'ghinn! — прокаркал Малваг сквозь разорванные кровоточащие губы.

Волшебная палочка превратилась в бесполезный прут.

Что-то просвистело возле уха Малвага — болт из ручного арбалета Валдара. Он отскочил от плеча Сзорака, отраженный невидимым барьером. Болт пронесся так близко к Малвагу, что в его голову закрались ужасные подозрения. Был ли Валдар в сговоре с Сзораком? Не пыталась ли эта парочка украсть свиток? Нет, заряд льда из палочки уничтожил бы его.

Пальцы предателя щелкнули, и что-то крошечное выпрыгнуло из одного из его карманов в руку. Это был кусок янтаря, отделанный серебром. Компонент заклинания, понял Малваг, как раз когда другая вспышка молнии понеслась в него. Она снова попала в грудь, сбив клирика с ног. Что-то острое врезалось в спину, плохо соображая от боли, он все же понял, что это были верхушки кристаллов. Он упал спиной на пол пещеры.

Почти ослепленный, Малваг смутно разглядел, что происходит.

Валдар выпустил еще один арбалетный болт, который попал в цель, ударив в плечо волшебника. Маг покачнулся, но сумел все же ответить заклинанием. Полая колонна огня возникла вокруг клирика, поймав в ловушку. Волосы и одежда вспыхнули мгновенно. Ревущий огонь хлынул внутрь, и Валдар исчез. Он вновь появился за магом, стоило огню потухнуть, и вытащил кинжал по-кошачьи быстрым движением. Как раз когда маг осознал грозящую ему опасность и начал медленно разворачиваться — яд с арбалетного болта наконец-то начал действовать — Валдар обрушил на него кинжал.

Глаза мага широко распахнулись. Он осел на землю, задыхаясь, шарик камеди выпал из его липких пальцев. Валдар перерезал горло магу, завершая работу. Темная кровь, хлещущая из раны, забрызгала кристаллический пол.

Валдар отступил и пробормотал молитву. Один удар сердца, и его плоть восстановилась. Однако одежда осталась обугленной.

Малваг встал на ноги. Один осторожный взгляд на мертвого мага, и он поспешил к летающему диску. Свиток, хвала Ваэрону, был не поврежден.

Того же нельзя было сказать относительно Урза. Малваг встал на колени рядом с клириком и дотронулся рукой до его шеи. Тело Урза было холодным и твердым.

Он был превращен в камень.

Малваг почувствовал, как кровь отхлынула с его лица, когда он понял, что это означает. Если бы Урз просто умер, Малваг легко мог воскресить его из мертвых. Но теперь только одна вещь позволит продолжить ночную ритуал — чудо.

— Лорд-Под-Маской, услышь меня, — сказал Малваг, сдерживая дрожь в голосе во время молитвы, пытаясь отринуть гнев и сконцентрироваться на словах. Он только единожды слышал о подобном, и это было выше его способностей, но клирик должен был попробовать. Если ничего не выйдет, все планы рухнут.

— Пошли в мои руки свою темную энергию, чтобы они смогли совершить чудо. Помоги мне в оживлении плоти твоего павшего слуги, возврати ему истинную суть.

Малваг ждал с надеждой, его ладони лежал на каменной холодной груди Урза. Валдар стоял за ним, наблюдая, и вытирал кинжал чистым углом рубашки.

— Это не сработает, — заметил он.

Малваг вспыхнул от гнева.

— Заткнись, — прошипел он.

Второй клирик поднял кинжал, проверяя выемку с ядом, а затем убрал его в ножны.

— Мои извинения.

Малваг попробовал снова. Он положил обе руки на грудь Урза и умолял Ваэрона вернуть тело дроу обратно к жизни.

Ничего не произошло.

Ваэрон наблюдал. Малваг мог ощутить присутствие бога прямо за своими плечами. Он прошептал еще одну молитву, ту, которая позволит ему прикоснуться к знаниям бога.

— Он нужен мне, — умолял он. — Почему вы не хотите мне помочь?

Ответом был шепот, который мог слышать только Малваг.

У тебя не достает умения.

Малваг покачнулся на пятках, ошеломленный. Это был крах. Все было кончено. Всего два жреца не смогут использовать свиток. Малвагу придется ждать еще пятьдесят семь лет, прежде чем вновь появятся подходящие условия — пока затмение не совпадет с полночью зимнего солнцестояния.

— Абисс его забери! — взвыл он. Клирик поднялся на ноги, прошел к телу предателя и жестоко пнул его. Затем он отвернулся, его руки сжались в кулаки.

В то время как Малваг бушевал, Валдар склонился над телом предателя и снял маску, показывая мужчину со сломанным носом: давно залеченная травма. Он дотронулся пальцем до маски, произнес молитву прорицания и кивнул.

— Что ты делаешь? — прорычал Малваг.

Валдар кивнул на тело.

— Ищу что-нибудь, что расскажет нам о том, кем он был на самом деле, — он указал на маску. — Это не святой символ, хоть и содержит пойманную душу.

Валдар склонил голову, размышляя вслух.

— Возможно, он из прихвостней Лолс?

— Какая разница? — кричал Малваг. — Он разрушил все. Без Урза мы не можем начать. Высшая магия требует как минимум трех клириков, работающих вместе.

Валдар пожал плечами и продолжил обыскивать тело. Его рукава быстро стали темными от крови. Он вытащил два кольца из окровавленного кармана рубашки и, держа их на ладони одной руки, тронул кончиком пальца.

— Нам нужны три клирика, чтобы открыть ворота? — медленно спросил он. — Или три волшебника?

— Какая разница? — Малваг метался по пещере, пытаясь сдержать. В отличие от Валдара он до сих пор не потрудился излечить свои раны. Его кожа все еще была горячей и грубой в том месте, куда попал разряд молнии. Дышать было больно.

Валдар звякнул кольцами в своей ладони.

— Это кольца хозяина и раба, — сказал дроу и указал на тело. — А он волшебник. Если нам нужно три волшебника, чтобы открыть врата, мы можем заставить его поспособствовать.

Он снова звякнул кольцами.

— С помощью этого.

Малваг резко остановился и развернулся. Его взгляд встретились с взглядом Валдара.

— Кольцо раба, — прошептал он.

— Именно, — глаза Валдара смеялись.

Малваг посмотрел на парящий диск, где ждал свиток с заклинанием. То, что предлагал Валдар будет чрезвычайно трудным. Малвагу придется контролировать мага, в то время как сам он будет читать молитву. Тем не мене, план был осуществим. Клирик множество раз повторял в уме необходимые для ритуала слова, так что озвучит их он автоматически.

— Воскреси его, — сказал Малваг Валдару. — В момент, когда ворота будут открыты, и Ваэрон пройдет сквозь них, мы убьем агента. На этот раз навсегда.

*****

Куилью вцепилась в края купели и напряженно вглядывалась в наполнявшую ее святую воду. Широкий алебастровый шар, сверкающий как полная луна от света, заполнившего комнату — серебряного огня, который исходил от тела Куилью, как свет от факела. Избранная Мистры была осведомлена о Джасмире, жрице — лунной эльфийке, стоящей позади нее. Образы, формирующиеся в святой воде, которая служила окном в остальной мир, были тревожны.

— Пошли еще шесть жриц и два десятка воинов в Лес Чондал, — скомандовала Куилью.

Бледнокожая Джасмира прошептала послание, передав указание. Она была одета для битвы — в кожаную броню, спиральные рисунки которой соответствовали татуировкам на ее предплечьях. Ее длинные белые волосы были стянуты шнурками в две косы, завязанные в пучок позади ее шеи.

Куилью смотрела в купель, изнывая от нетерпения. Она сфокусировала внимание на святыне в Лесу Чондал, далеко на юго-востоке. Там жрицы Эйлистри вели кровавый бой против драйдеров, которые неожиданно вышли из Подземья — так же, как они сделали это в Туманном Лесу в прошлом месяце. В то время как Куилью смотрела, драйдер сбил жрицу на землю паутиной и запрыгнул ей на спину, широко раскрыв свои паучьи клыки для укуса.

Куилью направила палец в воду и пропела скрипучую и пронзительную ноту. Драйдер затрясся, дезориентированный. В это время меч просвистел сквозь воздух, разрезав монстра как раз на две части. Еще одна жрица появилась позади него, и меч вернулся в ее руку. Она встала на колени на покрытую снегом землю рядом с жертвой и сорвала с нее сети, освободив компаньонку.

Куилью не стала ждать продолжения. Она переместила обзор чаши на замерзший бассейн недалеко от святыни. Моментом позже, его ледяная шапка взорвалась, так как из него с мечом в руке выскочила жрица — первая из подкрепления, которое Куилью только что приказала отправить в Лес Чондал.

Куилью быстро перемещала точку обзора купели от одного места до другого, проверяя святыни. От Лунного Леса до Шаара, больше, чем половина из владений Эйлистри были под атакой. Жрицы, поддерживаемые мирскими прихожанами, вели генеральные сражения в Лощине Танца, в Лесу Веларс, Сером Лесу, Лесу Яр, Лесу Теней. В каждую битву были вовлечены существа Подземья, обычно не появляющиеся на поверхности. Драйдеры, сражающиеся паутиной, ядом и заклинаниями, неоги — существа, выглядящие как пауки с червеобразными шеями и крошечными головами, с челюстями, заполненными подобными иглам зубами. Они использовали свое волшебство, чтобы одурачить тех, кто сражался с ними, заставляя верующих Эйлистри бороться между собой. Читины, сражающиеся четырьмя орудиями одновременно, по одному в паукообразной руке. Кроме всего, пожиратели магии носились тут и там. Одно их присутствие намекало на авторов высоко скоординированной атаки — Селветаргтлин. Но ни один из клириков Селветарма пока не был замечен.

Где же они?

— Дюжина жриц и десяток воинов в Серый Лес, — приказала Куилью.

Джасмира покорно повторила приказ. Она закрыла на секунду глаза, прислушиваясь, потом передала ответ.

— Илджрина может послать только девять жриц. Это последние, если вы не хотите начать посылать Защитников.

Куилью покачала головой.

— Оставьте Защитников здесь, — приказала она. — Они понадобятся, если на Променад нападут.

И ведь нападут, это точно. Но когда? И по чьему приказу? Две Защитницы, каждая вооруженная поющим мечом, стояли на страже у каждого возможного входа, включая порталы. Куилью проверила с помощью купели каждую из этих пар жриц по очереди, но все было тихо.

Она нахмурилась. Стоит ли держать здесь своих лучших бойцов? Поющий меч, конечно, мог бы склонить чашу весов в их сторону в любой битве из тех, что она только что наблюдала.

Слабые шаги зазвучали за единственной дверью комнаты. Куилью взглянула на Джазмиру, спешащую ответить на этот стук. Илджрина использовала бы мысленную связь, чтобы связаться с ней, а у мирского последователя здесь не могло быть дел. Не сейчас. Прежде, чем Куилью смогла предостеречь Джасмиру, жрица открыла дверь.

Перо влетело в комнату и упало у ног Куилью. Его серебряный стержень был почти сломан, а его лопасти разорваны и испачканы паутиной и грязью, но Куилью узнала его, когда-то она дала этот волшебный символ Джубу. Она задалась вопросом, куда шпион добрался, или где, судя по нитям паутины, цепляющиеся за острие, он потерпел неудачу.

Отвернувшись от чаши, Куилью нагнулась и подняла перо. Она выпрямилась, коснувшись затем пола кончиком пера. Жрица произнесла командное слово и смотрела, как медленно и с трудом оно выцарапывает послание серебряными пылающими письменами на темном каменном полу.

«КЛЕРИКИ СЕЛВ. И ЧИТИНЫ НАПАЛИ НА ЛУННЫЙ ЛЕС. НО ЭТА ТОЛЬКО УЛОВКА. »

Да, Куилью уже думала об этом. Атаки произошли после восхода луны, что гарантировало использование Лунного Света для высылки подкрепления.

«АНИ СОБИРАЮТ АТАКУ ЕЩЁ И НА ПРОМЕНАД. ИХ 66. ТОЧНО НЕ ЗНАЮ КОГДА. »

Она кивнула. Все так, как она и предполагала. Но почему шестьдесят шесть? И почему они до сих пор не атаковали?

«АНИ В ДОЛБЛАНДЕ, КАК ВЫ И ДУМАЛИ. ПАХОЖЕ АНИ УБИЛИ ЗДЕСЬ ЖРИЦУ ЛОЛС. »

Куилью знала, кто ее враги. Вероятнее всего изгнанники, отступники Селветаргтлин, кто был изгнан из Эриндлина за «богохульство», поклонение Селветарму, вместо служения Лолс.

Перо все еще царапало свое послание.

«АНИ ХОТЯТ ПРЫГНУТЬ НА ХРАМ», — написало оно и бессильно упало на пол.

Куилью смотрела вниз на перо еще момент, словно ожидая, что оно продолжит писать, но сообщение было окончено. И многого оно не рассказало. Маневр, о котором предупреждал Джуб, уже свершался, и хотя Куилью была вынуждена послать войска на укрепление святынь, она сдержала Защитников — две дюжины ее лучших воинов — чтобы поддержать обороноспособность Променады. Защитниц превзошли бы численно, три к одному, если бы шестьдесят шесть Селветаргтлин действительно напали, но каждая Защитница была вооружена поющим мечом и сильными заклинаниями. Какую бы позицию для атаки не выбрали Селветаргтлин, они будут вынуждены пробивать себе путь через узкие проходы, что позволит верующим Эйлистри сконцентрировать свои заклинания. Одному или двум Селветаргтлин может и удастся пробиться в храм, но не надолго.

Куилью вновь повернулась к волшебной купели. Напрягая сознание, она сконцентрировалась на Джубе. Прошедшие несколько дней ее попытки связаться с полуорком чем-то блокировались. Жрица решила, что это делал Даургозоз. Немертвый черный дракон не жаловал никого, кто пытался заглянуть в его логово, но так как рыночная площадь заброшенного города попала в фокус, Куилью начала задаваться вопросом, почему она внезапно оказалась способна провидеть владения драколича. Пала некая защита — или была снята?

Вода в чаше подернулась рябью, а потом стихла. Куилью взглянула вниз на оторванную голову. Голову Джуба. Она лежала рядом с грязным водоемом. То, что осталось от головы, было глубоко изъедено кислотой.

— Помилуй Эйлистри, — прошептала Куилью.

Джасмира посмотрела через ее плечи.

— Кто это был?

— Мирской прихожанин. Тот, кто заслужил лучшей участи.

Не было времени оплакивать гибель Джуба. Позже, когда ситуация нормализуется, она пошлет жрицу, чтобы вернуть останки полуорка, чтобы можно было его воскресить.

Она вернула точку обзора обратно, разглядывая обширную, пустую пещеру. Селветаргтлин, казалось, бросили ее, но куда же они делись?

— Пошли предупреждение каждой паре Защитниц, — приказала Избранная Мистры. — Нападение Селветаргтлин неизбежно.

— Леди, я уже сказала Илджрине о тревоге, — сказала Джасмира, кивнув на послание на полу. Ее зеленые как лист глаза блестели в ожидании сражения. Одна ее тонкая рука опиралась на рукоять меча.

— Илджрина передает это Защитникам, пока мы говорим, — она взглянула на пол, ее бровь изогнулась.

— «Прыгнуть на храм», — повторила жрица. — Это значит, что атака придет сверху?

Куилью покачала головой, слушая вполуха. Прорицание наконец-то достигло Лунного Леса. Его жрицы отгоняли читинов. Сражение в Сером Лесу шло по тому же сценарию. Дополнительные жрицы, посланные Куилью, сумели обратить в бегство врагов так же, как и в Шааре…

Что-то шевельнулось возле ее бедра. Ее сумка брыкалась и барахталась, словно в ней сидел дикий зверек, пытающий вырваться на волю. Куилью выругалась и сорвала сумку с пояса, бросив ее на землю. Она начала петь заклинание, но не успела закончить. Изнутри сумки показалось лезвие кинжала, и ее внезапно разорвало выбросом волшебной энергии, который расплескал воду в купели.

В ушах стоял звон, Куилью смотрела на место, где лежали остатки магической сумки. Драгоценный камень, который в ней лежал, исчез. Нет, не переместился. Куилью встала на колени и дотронулась до того, что ощущалось как песок с острыми гранями, но при этом липкий — крошечные остатки драгоценности. Ее пальцы покрылись кровью.

Внезапно, жрица поняла, какую магию содержал камень. Это был центр заклинания телепортации. Какой бы Селветаргтлин не задействовал артефакт, попав в магический мешочек Куилью, он попытался выбраться на свободу. Повредив сумку изнутри, он разрушил подпространство, которое она в себе заключала, что привело к плачевным результатам. Селветаргтлин достиг места назначения. Но в виде кровавых ошметков.

Это был тот самый прыжок, о котором предупреждал Джуб. И клирик, который телепортировался в сумку, не был единственным. Шестьдесят пять других совершат подобные скачки к другим камням таким же, как нашла Талести. Драгоценные камни, которые должно быть были где-то поблизости от того места, где Талести и Каватина столкнулись с аранеей — Селветаргтлин, которая несла драгоценные камни в Променад и умерла, чтобы защитить эту тайну.

— Леди Куилью, — спросила Джасмира, в ее голосе звучало сильное беспокойство. — Что это?

Куилью не потрудилась ответить. Она развернулась и схватилась за края купели. Образы вспыхивали в святой воде один за другим: пещеры к югу от реки Саргаут, и комнаты в потолке над ними. Ничего. Все были пусты.

— Где? — шептала она напряженно. — Где?

Джасмира насторожилась. С ее губ готов был сорваться вопрос. Но он так и не прозвучал.

Куилью переключила свое внимание на сам Променад. Она пронеслась по Залу Исцеления, пещере жриц, главным жилым помещениям, гарнизону и складу оружия, Пещере Песни и Лунного Света. Ничего. Ничего.

Везде пусто. Никаких Селветаргтлин.

Где они были? В одном из связующих коридоров, возможно?

Как только коридор вблизи реки попал в обзор, Куилью увидела то, чего боялась. Селветаргтлин запрыгивали в этот коридор через отверстие в потолке и разбегались в смежные проходы, как термиты, прорывающиеся через холм. Полдюжины из них ведомые судьей уже достигли Пещеры Песни. Пока Куилью в ужасе наблюдала, они повалили статую, открыв спрятанную лестницу, ведущую к Яме Гуанадора, и исчезли внизу. Селветаргтлин, идущая прямо за судьей, несла железный прут. Его навершие было совершенно круглым и настолько темным, что при взгляде на него на ум приходило сравнение с глубоким темным колодцем. Куилью сразу узнала его — жезл отмены. Его разъединяющая магия была способна развеять даже самое сильное волшебство, включая печать на Яме Гуанадора.

Серебряный огонь вспыхнул вокруг Куилью, когда она использовала свою магию, чтобы предупредить всех Защитниц сразу.

Селветаргтлин проникли в южные коридоры Променады. Все Защитницы немедленно собираются там! Илджрина, ко мне, к Кургану.

Джасмира задохнулась. Она тоже слышала предупреждение. Металл зазвенел, когда она потянула свой меч из ножен.

— Я готова, Леди! — крикнула она.

Куилью дотронулась до плеча жрицы.

— Ты нужна мне здесь. Продолжай провидеть. Направляй Защитниц туда, где они больше всего нужны.

Плечи Джасмиры поникли, но только на момент.

— Да, Леди, — сказала она оживленно, переключая свое внимание на купель.

Тем временем Куилью пела молитву, которая доставит ее к Кургану Эйлистри.

Как только Джасмира и наблюдательная комната пропали из вида, Куилью задалась вопросом, кто прибудет раньше к Кургану. Она и Илджрина или судья и его Селветаргтлин.

*****

Все еще невидимая, Каватина прыгала длинными грациозными скачками по направлению к месту, где стоял Селветарм. Двигаясь к цели, она низко опускала голову, чтобы защитить глаза от нитей паутины, которые развивались на ветру. Прилипая к ней, они тоже становились невидимыми, но рыцарь могла чувствовать их трепетание за спиной, пока вприпрыжку бежала к месту, где стоял полубог. Каватина не тратила время на то, чтобы обойти Селветарма. Полубог, не смотря на то, что его глаза располагались, как и у любого дроу спереди, мог видеть во всех направлениях сразу, как паук.

Она применила все имеющиеся в ее распоряжении защитные заклинания, а молитвы, предназначенные для нанесения урона, будут бесполезны. Смертный мог бы поддаться заклинаниям, но полубог никогда. С его обширными возможностями, Селветарм немедленно отразит все, что рыцарь может против него применить. Хуже того, боевые навыки Каватины ни в какое сравнение не шли с мастерством полубога. Селветарм предугадает любой маневр, заметит малейшее изменение ее положения, перехватит и отобьет любой удар прежде, чем тот причинит ему малейший вред. Его собственные движения будут недосягаемо быстрыми и плавными. Что неудивительно, ведь он был рожден, в конце концов, Танцовщицей Зандиларн, эльфийской богиней, равной в изяществе самой Эйлистри.

Каватина, бесспорно, получит шанс только на один удар. Все что она могла — это верить в объединенную силу Клинка Полумесяца и своей собственной руки.

Рыцарь Темной Песни должна была испытывать страх, приближаясь к колоссальному полубогу. Но нет, вместо этого ее переполняло острое предвкушение. Это была кульминация — последняя охота. Всю свою жизнь Каватина шла именно к этому, закаляя тело, пока оно не стало подобным оружию. Ее чувства были остры, мышцы — тугими. Даже если она умрет, это будет великолепно.

— Эйлистри, — выдохнула она. — Помоги мне ударить точно.

Эти слова Каватина произнесла совершенно беззвучно, хоть губы ее и шевелились. Голос, как и шаги, заглушала магическая тишина, в которую она себя погрузила. Это дало дроу возможность выговориться. Каватина хотела верить, что Эйлистри наблюдала, слушая.

— Темная Дева, — продолжила она, подкрадываясь к богу — он был всего в нескольких шагах, возвышаясь над рыцарем, его голова походила на черную кляксу в ореоле восьми красных звезд. — Я делаю это для вас.

И для себя самой.

Шепот меча на мгновение отвлек Каватину. Она оступилась, и ее ботинок опустился в углубление с застоявшейся водой. Ни звука не раздалось от всплеска, но когда Каватина оглянулась, она увидела круги, расходящиеся по поверхности водоема и крошечных пауков, несущихся прочь от выплеснувшейся воды. Если Селветарм посмотрит вниз, он, конечно же, все заметит.

Однако внимание полубога было приковано к горизонту.

Каватина приземлилась позади одной из его ног, рядом с когтем, вонзившимся в твердую скалу, как в глину. Перехватив Клинок Полумесяца в обе вспотевшие ладони, она присела на корточки и прыгнула в воздух. Поднявшись на один уровень с его выпуклым телом, она перенесла вес свого тела вперед и перевалилась через ногу полубога к месту, где брюхо сочленялось с головогрудью.

Краем глаза рыцарь заметила движение. Она взглянула в том же направлении, что и Селветарм, и увидела пирамиду из металла. Красный свет звезд отражался от восьми ног, удерживающих ее над землей.

Крепость Лолс. И она приближается.

Что-то еще спешно бежало поверх земли, между крепостью и местом, где стоял Селветарм. Каватина сначала подумала, что это паук, но потом поняла, что это был дроу, скачущий на руках и ногах. Когда дроу поднялся и побежал прямо, Каватина увидела восемь ног, которые барабанили по грудной клетке, как беспокойные пальцы. Халисстра. Она указывала на Селветарма и кричала.

— Там! — кричала она, голос был диким и трескучим. — Там!

Халисстра доказала, что она предатель, но это не имело никакого значения. Как раз, когда она закричала, ноги Каватины приземлились на плече полубога. Она встала между черными, спутанными волосами под прямым углом к шее. Клинок Полумесяца уже был занесен над головой Каватины, готовый к смертельному удару. Лезвие, плача, понеслось вниз.

— Умри, Селветарм!

Голова полубога развернулась. Его тело сдвинулось, выводя Каватину из равновесия. Она начала заваливаться на спину. Рыцарь попыталась восстановить равновесие, но тщетно. Клинок Полумесяца ударил в лицо Селветарма вместо шеи. Он вонзилось глубоко, превращая его плоть в кровавое месиво и выбив зубы, но рана немедленно затянулась.

Сверкнув глазами, в каждом из которых отражалось восемь кроваво-красных звезд, он резко прокричал некое слово.

Оно было грязным, искривленным, нечистым, сотканным из падшей энергии Ям Паутины Демонов, и липким как старый грех. Оно врезалось в Каватину, сбросив ее с плеча бога. Она полетела к земле, ослепленная, оглушенная, парализованная. Клинок Полумесяца выпал из ее онемевших пальцев, и момент спустя первым врезался в землю. Ее щека с силой ударилась о землю, отозвавшись взрывом боли в голове, а ее нагрудник разбился как олово от удара кулаком. Боль вспыхнула в ее груди: сломались ребра. Кровь хлынула из разорванных губ. Новая, острая боль вспыхнула в спине. Что-то обрызгало ее — кислота, капающая с булавы Селветарма. Каватина не могла двигаться, не могла слышать, но она могла чувствовать дрожь земли под собой, когда массивные когти полубога ударяли по ней. Селветарм поворачивался. Она могла чувствовать, что полубог навис над ней, разглядывая рыцаря. Его присутствие было пятном зла, его тень покровом, который почти душил ее.

Меньшим, более ритмичным дрожанием земли было приближение железной крепости.

Лолс приближалась, чтобы позлорадствовать над делом рук своего Чемпиона.

Эйлистри, — тихо умоляла Каватина, желая найти силы и произнести это громко. — Спаси меня. Ее пальцы слабо дергались — женщина боролась с охватившим ее параличом — пытаясь нащупать Клинок Полумесяца. Пауки бегали по ее руке, щекоча ее кожу.

Пошли мне… чудо.

Рука немного сдвинулась в сторону. Приглушенный голос раздался сверху — Халисстра тоже пришла позлорадствовать. Она подобралась ближе, чтобы детально рассмотреть результат своего предательства.

Зрение рыцаря постепенно возвращалось. Каватина могла видеть расплывчатую фигуру Халисстры, которая осторожно подняла Клинок Полумесяца. Она держала его рукоять между пальцами, словно отвратительные отбросы.

— Абисс тебя забери, — застонала Каватина, обретя, наконец, дар речи.

Селветарм разразился смехом.

— Мы и так здесь, — прошипел он.

Затем полубог опустил голову для несущего гибель укуса.