Глава шестая

Куилью смахнула прядь волос с лица Настасии. На теле мёртвой жрицы не было видно следов разложения, несмотря на то, что оно десять дней пролежало на верхушке дерева, открытое непогоде. Отметина убийцы Ваэрона всё ещё была видна — след на шее от удавки. Чёрная кожа вокруг раны была натёрта, а широко раскрытые глаза женщины налились кровью настолько, что белки казались красными.

Жрица совершенно точно была мертва, но её тело оставалось нетронутым. Отсутствовал даже запах смерти. Повинуясь знаку Эйлистри, чары обнаружения Куилью быстро выявили слабое изменение цвета, сохранившееся на нижней половине лица Настасии.

В форме маски.

Куилью повернулась к четырём жрицам, доставившим тело Настасии в Зал Исцеления Променада. Новички из святыни на Озере Сембер беспокойно переминались с ноги на ногу, пока Куилью изучала тело, и особенно — обнаруженный клок тьмы, покрывающий щёки и подбородок Настасии. Их руки подрагивали на обтянутых кожей эфесах мечей или нервно теребили святые символы из серебра, покачивавшиеся поверх нагрудников.

Наконец одна из них вымолвила:

— Метка Ваэрона. Что она означает, Леди?

Голос Куилью был мрачен:

— Сейчас Настасия не танцует с Эйлистри в священных рощах. Её душа похищена — заточена в маску Ночных Теней. Они называют это «кражей души».

Глаза жриц расширились от удивления.

— Но зачем, Леди? Что они собираются с ней делать?

— Понятия не имею, — солгала Куилью, не желая вдаваться в подробности. Новенькие и так были достаточно напуганы, а доводить их до паники ей не хотелось. Как правило, Ночные Тени использовали пленённый дух для восстановления силы истощённых магических вещиц. Душа во время подобного процесса уничтожалась.

Судя по виду Настасии, этого ещё не произошло. Похоже, душа её до сих пор заточена внутри маски, и тело дроу не умерло по-настоящему, но убийца, завладевший душой, в любой момент мог уничтожить её.

— Вы поступили правильно, принеся её сюда, — заверила жриц Куилью. — Мы должны найти того, кто сделал это.

— Мы пытались смотреть в магический кристалл сразу после нападения. Не удалось…

— Сейчас получится.

Воздев руки, Куилью погрузила Зал Исцеления в прохладный лунный свет. Бледное сияние окутало её силуэт, когда она начала свой танец. Вознося гимн богине, Куилью всё быстрее и быстрее вращалась на месте — до тех пор, пока её очертания не превратились в размытое пятно. Свет вокруг жрицы становился всё ярче, наполняя её саму внутренним сиянием. Рано или поздно она узнает направление в котором нужно искать убийцу. Когда это случится, дроу телепортируется в другую святыню и повторит там свой танец. Точка, где две линии пересекутся, укажет прямо на убийцу. И тогда женщина сможет нанести удар.

Приближение кульминации заклинания отдалось дрожью во всём теле, однако ничего не произошло. Сияние вокруг Куилью становилось всё слабее, пока, наконец, совсем не погасло. Она замедлила движение, опуская руки.

Её танец не принёс результата. Либо убийца защитил себя могущественной магией, либо перенёсся на другой план. Или расстался с жизнью. Знать наверняка могла лишь Эйлистри.

Куилью приступила ко второй молитве. Взывая к имени богини, она направила своё сознание ввысь лучом лунного света, прося у Эйлистри совета. Связь будет недолгой, но она сослужит свою службу. Сияние наполняло разум Куилью по мере того, как крепла эта связь.

Она задала первый вопрос:

Жив ли тот, кто убил Настасию?

Лицо Эйлистри — явление неземной красоты, на которое Куилью не могла смотреть без слёз — едва заметно повернулось из стороны в сторону. Ответом, как и предчувствовала Куилью, было «нет».

Маска до сих пор на его теле?

Лик кивнул.

А душа Настасии всё ещё?

Подожди.

Это слово поразило Куилью. Как правило, при связи с богиней ответы на заданные вопросы ограничивались простыми «да» или «нет». Кроме того, голос Эйлистри звучал странно. Слово было произнесено с серьёзной, резкой интонацией, одно лишь эхо которой отдалось болью в сознании Куилью. Лицо Эйлистри всё ещё оставалось в поле её зрения, но теперь казалось дальше, чем прежде, и выглядело менее отчётливым. Это ослабляло жрицу, но та продолжала следовать указанию. Она ждала.

Пришло другое слово: Нет.

Контакт прервался.

Куилью задрожала. Что произошло? Эйлистри ли отвечала ей, или… это была какая-то иная богиня? Если это другое божество, то почему Леди Танца допустила подобное вторжение? И на какой вопрос оно ответило? Имел ли в виду другой бог — конечно, если говоривший и впрямь был им — что маска все еще у убийцы, или же он ответил на тот вопрос, что женщина не успела завершить?

Четвёрка жриц взирала на неё в ожидании ответа. Чересчур взволнованная Куилью сделала вдох, дабы успокоиться, и с удивлением почуяла запах гниения. Как раз вовремя она опустила глаза — и увидела, как странная тень, накрывавшая нижнюю половину лица Настасии, разделилась на части точно посередине, будто её разрезали надвое. Еще мгновение — и она бесследно исчезла.

Надежда воссияла в Куилью ярким светом полной луны. Наконец женщина отбросила сомнения о голосе, что отвечал ей.

— Хвала Эйлистри! — возвестила она. Что-то — возможно, сама богиня — только что разрушило темницу пленённой души. Дроу поспешно опустила ладони на труп.

— Присоединяйтесь ко мне! — крикнула она младшим жрицам. — Песнь воскрешения мёртвых.

Четверо остальных, казалось, удивлены, но они без промедления объединились с Куилью в молитве. Вместе их голоса очищали тело мёртвой женщины, призывая её дух вернуться в прежнюю обитель. Песнь завершилась продолжительной нотой Куилью, подхваченной слаженным хором жриц — и глаза Настасии распахнулись. Она тотчас взмахнула рукой, словно отгоняя нападавшего, пока вторая её рука искала меч. Лишь затем она осознала, где находится, и широко раскрытыми глазами уставилась на Куилью.

— Леди, — выдохнула Настасия и села. Затем она потёрла шею и с удивлением на лице взглянула на собственную руку. Радость женщины оттого, что она вновь была жива, казалась неподдельной, как и едва заметная печаль, вполне очевидная для жрицы, которой совсем недолго довелось танцевать вместе с Эйлистри.

Она вновь взглянула на Куилью.

— Вы призвали меня обратно.

Старшая жрица ответила ласково:

— Твоя душа была украдена, но что-то вновь освободило её. Теперь всё хорошо, — она выдержала паузу. — Я призвала тебя назад, потому что нам нужно знать, что случилось. Расскажи мне, что ты помнишь — всё, что последовало за нападением убийцы.

Настасия сглотнула и вздрогнула.

— Я была мертва.

— А после? С того времени и до этого момента, когда ты оказалась танцующей в роще Эйлистри?

Настасия устремила вдаль пустой взгляд.

— Только тьма, ничего более.

Куилью про себя вздохнула. Она надеялась на большее.

— И ещё… — Настасия нахмурилась, вспоминая, — там был голос. Голос мужчины, который убил меня.

Четверо новеньких беспокойно перешёптывались друг с другом.

Куилью вскинула руку:

— Тихо.

Она нежно коснулась плеча Настасии.

— Попытайся вспомнить, что он сказал? Ты смогла различить слова?

Воскрешённая жрица закрыла глаза, с ещё большим усилием нахмурив брови. Она собиралась было покачать головой, но в тот же миг её глаза в тревоге распахнулись.

— Он намеревался открыть врата, — женщина взглянула на Куилью с посеревшим от волнения лицом. — Врата во владения Эйлистри, чтобы Ваэрон мог напасть на неё. Для этого он собирался использовать наши души.

— Нет! — одна из меньших жриц чуть не задохнулась от услышанного. Она повернулась к Куилью. — Леди, разве это возможно?

— Ночные Тени — мастера по части трюков, — допустила старшая жрица, — но им нужно было послать одного из своих во владения Эйлистри, чтобы открыть врата. Однако ни один последователь Лорда-Под-Маской не может ступить в царство Эйлистри без её ведома.

Настасия отрицательно покачала головой.

— Им нет необходимости проникать в её владения. Убийца говорил, что они могут применить заклинание прямо на Ториле, в подземной пещере, лежащей в особой точке планеты. Он рассказывал остальным клирикам, что знает ритуал высокой магии, способной достичь этого.

— Мужчины-дроу? — губы Куилью скривились в издевательской усмешке. — Применяющие высокую магию?

Но даже когда остальные рассмеялись, успокоившись, жрица подумала: а если это возможно — что тогда?

Тайный агент Илджрины докладывал о клириках Ваэрона и их планах что-то «открыть». Донесение обрывалось на полуслове, но Илджрине больше не удавалось войти в контакт со шпионом, однако тот успел передать важную деталь, имя — Малваг. Куилью подозревала, что Малваг и убийца, похитивший душу их сестры, был одним и тем же лицом.

— Ты не слышала никаких имён? — спросила она Настасию.

Жрица прикрыла глаза, размышляя, затем кивнула.

— Названия Домов, — ответила она. — Джерл, Озковин и еще одно имя… Джезз. Убийца сердился на него. Я думаю, Джезз обвинил его в поклонении Лолс.

Теперь кивнула Куилью, после чего повернулась к остальным.

— Хватит ли у последователей Ваэрона сил для высокой магии или нет, — подытожила она, — это не сулит нам ничего хорошего.

— Но убийца погиб, не так ли? — спросила одна из жриц. — Разве не это сказала Эйлистри?

— Таков был её ответ, — подтвердила Куилью.

— Тогда беспокоиться не о чем. Это положило конец их проискам.

Куилью ответила жрице коротким кивком, но беспокойство ее осталось. Малваг и в самом деле мог умереть, но остальные жрецы вполне могли придерживаться его плана. Две ночи назад был схвачен один из последователей Ваэрона, пытавшийся проникнуть в храм Эйлистри в Лесу Юир. Его прогнали, но прошлой ночью последовала вторая атака, на этот раз против святыни в Сером Лесу. Это обнаружилось лишь нынешним утром, когда нашли тело убитой жрицы.

Пока четыре жрицы помогали своей вновь обретённой сестре встать на ноги, Куилью связалась с высшей жрицей в Сером Лесу, отправив ей послание. Спустя некоторое время пришёл ответ — шёпотом, который могла слышать лишь Куилью. И в нём не было хороших новостей.

Нижнюю половину лица жрицы из Серого Леса покрывал клок тьмы. Её душа тоже был похищена.

*****

К'арлинд в спешке пробирался через лес, Флиндерспельд послушно трусил за ним. Когда звуки охотничьих рожков стали поближе, К'арлинд смог отчётливо различить крики женщин, вжиканье летящих стрел и звон оружия, рассекающего плоть. Ему удалось разглядеть впереди множество фигур, с шумом продирающихся сквозь кроны деревьев. Один пробежал достаточно близко, и К’арлинд распознал в нём сочетание дроу и паука.

Драйдер? На поверхности?

Существо заметило К'арлинда. Оно с силой метнуло кинжал, но защитное заклинание волшебника вынудило оружие изменить направление полёта, и кинжал воткнулся в дерево неподалёку. Драйдер окружил себя столь широкой сферой тьмы, что та охватила ветви всей кроны. Однако, прежде чем существо смогло уйти, К'арлинд произнёс заклинание, направившее каплю пламени, размером не больше горошины, прямо в противника. Жар опалил лицо дроу, когда грянул взрыв и огненный шар пронзил магическую тьму. Всего один удар сердца — и почерневший труп драйдера рухнул с дерева вместе с пылающими ветками.

К'арлинд повернулся и выдернул из дерева кинжал существа. Передал его Флиндерспельду:

— Оставайся здесь. Не вмешивайся, пока не будешь вынужден.

Гном нахмурился.

— Я думал, ты сказал, что «мы» присоединимся к битве.

К'арлинд устремил пристальный взгляд на глубинного гнома. Флиндерспельд был очень мал, всего в половину от его роста, размером разве что с ребёнка.

— Ты слишком ценен, чтобы тратить тебя на сражение, — сказал он рабу, а затем произнёс чарующие слова, сделавшие глубинного гнома невидимым.

Волшебник извлёк жезл и большими шагами двинулся прямо на звуки битвы.

Большую часть сражения скрывали деревья, но света здесь вполне хватало. Шары серебристо-белого сияния проносились сквозь деревья, озаряя место действия с силой нескольких полных лун, вынуждая драйдеров щуриться. К'арлинд, пока шёл по лесу, насчитал около трёх десятков существ. Жрицы, в большинстве своем прикрытые защитными аурами, сражались мечом и магией, атакуя врага с песнью на устах. Мечи носились по воздуху, словно направляемые невидимой рукой, изматывая драйдеров на верхушках деревьев.

Драйдеры непрерывно перемещались с места на место, поспешно снуя по ветвям и выпуская смертоносные стрелы. Одна задела руку жрицы, лишь слегка оцарапав её, но та сразу же пошатнулась и упала. Яд. Другая жрица запела молитву и бросилась к раненой, но внезапно второй драйдер спрыгнул с дерева прямо ей на спину. Пока его клыки выдвигались, чтобы вцепиться в жертву, К'арлинд разрушил планы существа своим жезлом. Иззубренные ледяные шары врезались в грудь драйдера, сбивая его со жрицы. Ударов не хватило, чтобы прикончить тварь, но женщина довершила дело, обезглавив нападавшего взмахом меча. Когда голова подкатилась к К'арлинду, тот заметил на лице рисунок из свежих шрамов, по виду напоминавший паутину. Странно.

Жрица пригляделась, чтобы рассмотреть того, кто пришёл ей на помощь. К'арлинд изобразил быстрый жест рукой — «друг» — и поклонился. Женщина кивнула и вернулась к исцеляющему заклинанию.

К’арлинд побежал дальше в поисках новых целей, будучи уверен, что жрицам на руку понаблюдать за ним в сражении. Он атаковал драйдеров ледяными зарядами, более не заботясь о том, что его магический жезл вскоре истощится. Если битва позволит ему встретиться с высшей жрицей, эта жертва стоила того. Волшебник сражался, как мог, приводя в действие все всплывавшие в памяти заклинания, каким он обучался в Консерватории. Приятно было вновь применить свои таланты. Он обрушивался на драйдеров магические заряды или пронзал их остроконечными молниями. Один раз, когда за ним наблюдали несколько жриц, мужчина использовал палочку, обёрнутую мехом, как материальный компонент, пропустив удар молнии сквозь четыре разные цели, наслаждаясь демонстрацией силы.

В этот момент один из драйдеров — тоже с рисунком из шрамов на лице — попытался применить на него зачарование. Обученный противостоять ментальным вторжениям, К'арлинд громко расхохотался, когда существо попыталось внушить ему идею спасаться бегством. Дроу послал из жезла очередной заряд и последовал дальше, разыскивая Лелиану и Роваан.

Он видел, как кто-то, похожий на Лелиану, сражается с парочкой драйдеров, но, подойдя ближе, убедился, что это была совершенно другая жрица. Казалось, ей не нужна была его поддержка. Очарованный К’арлинд наблюдал, как та выпустила меч, и пока оружие летело по воздуху, из него лилась песнь. В то время как меч полосовал одного из драйдеров, удерживая его на расстоянии, жрица пела молитву. Её руки опустились, призывая с ночного неба искрящийся белый свет. Он обрушился на второго драйдера, вдавливая его в землю. В тот же самый момент меч жрицы вонзился в сердце первой твари, после чего вновь оказался в её руке.

Вспышка света заставила К'арлинда ожесточённо моргать. Когда зрение прояснилось, он осознал, что жрица столкнулась с другим соперником — не драйдером, а дроу — мужчиной в блестящих, словно обсидиан, чёрных доспехах, вооружённым двуручным мечом с замысловатой конструкцией на эфесе. Кожу воина покрывал узор из тонких белых линий, напомнивший К'арлинду о шрамах, которые он видел на лицах драйдеров, за исключением того, что эти линии сверкали.

Меч воина просвистел в воздухе, обрушиваясь на жрицу, и та едва уклонилась от удара. Мужчина крутанулся, его белая коса взметнулась вслед за ним, когда он атаковал вновь. Жрица попыталась парировать этот выпад, но оружие воина отсекло её клинок от эфеса. Тогда женщина отшвырнула обломок и хотела было произнести заклинание, но не успело с её губ сорваться первое слово, как чудовищный меч полоснул сверху вниз, разрубая её с головы до паха. Одна половина тела дрогнула, прежде чем упасть, другая рухнула сразу же. На глазах К'арлинда обе части жрицы почернели, как сажа, и рассыпались на куски. Вскоре от женщины остались одни доспехи и сапоги, окружённые лужей быстро темнеющей крови. Та начала пузыриться, превратившись в рой мерзких маленьких пауков. Воин погрузил в лужу кончик своего меча, и насекомые стремительно взбежали вверх по клинку, исчезая в стали оружия, будто поглощаемые ею.

К’арлинд поймал себя на мысли, что стоит не шелохнувшись, наблюдая за происходящим с широко раскрытыми глазами. Внезапно опомнившись, он успел сделать себя невидимым за мгновение до того, как воин обернулся.

Пристально глядя в сторону волшебника, странный дроу медленно провёл мечом по дуге, пока кончик оружия не оказался нацелен прямо на К'арлинда. Невидимость, за которой тот укрыл себя, рассеялась в один миг. Волшебник поспешно схватился за ингредиенты для заклинаний, проклиная трясущиеся руки. Он был боевым магом, чёрт возьми, и ниспровергал куда более могущественных врагов! Да что же такого в этом воине, Абисс его побери, раз он заставил К'арлинда так нервничать?

Глаза, подумал маг. Казалось: что из зрачков воина ползут пауки. Они словно заползали К'арлинду прямо в душу.

Странный дроу улыбнулся.

Стоило К'арлинду обнаружить необходимый компонент, как драйдер с верхушки дерева окликнул воина.

— Сюда! — крикнул он. — Ещё один враг слишком силён для нас.

Взвалив двуручный меч на плечо, воин последовал на зов драйдера, словно забыв о К'арлинде.

К'арлинд закрыл глаза и содрогнулся. Воин отпустил его.

Но почему?

Несколько мгновений волшебник приходил в себя, затем направился ещё глубже в лес. В этот раз продвигаясь менее нахально, К'арлинд постоянно оглядывался через плечо, не желая вновь наткнуться на тёмного эльфа с пауками в глазах. Он едва не забыл, что разыскивает Лелиану, когда неожиданно заметил её наверху. Жрицу окружили три драйдера, все со шрамами на лице.

Маг потянулся было к карману пивафви, но потом задумался. Вокруг больше никого не оказалось, и всё выглядело так, будто Лелиана осталась одна среди врагов. Тогда дроу решил, что подождёт и посмотрит, что случится — если драйдеры прикончат её, ему это даже на руку. Такой исход избавил бы К'арлинда от массы проблем с заклинанием правды, способным ещё бог весть что обнаружить.

Он скрылся из поля зрения за деревом, облокотился на него и, скрестив руки на груди, принялся наблюдать.

С ловкостью настоящей воительницы Лелиана отражала натиск троих врагов, но внезапно четвёртый драйдер атаковал её сверху, выпрыгнув из облака тьмы. Жрица оттолкнула его мечом, однако в это время один из первой тройки прыгнул вперёд и вонзил клыки ей в бедро ниже края кольчуги. Женщина закричала, однако удержалась на ногах — возможно, какая-то магия защищала её от яда. Тогда драйдер высвободил клыки из плоти, и кровь брызнула из раны на расстояние нескольких шагов. Укус пронзил артерию. Ноги Лелианы подкосились, а её лицо посерело до мертвенно-бледного оттенка.

Значит, это всё-таки случилось. Драйдеры сделали за К'арлинда всю работу, как он и надеялся.

Тройка существ левитировала прочь от тела и поспешно скрылась в кронах деревьев. Однако четвёртый задержался. Выглянув из-за дерева, К’арлинд нацелил на существо обёрнутую в мех палочку и прошептал командное слово, направляя в того заряд молнии. Драйдер никогда бы не увидел, откуда он взялся: заряд ударил его в голову сзади, отрывая её от тела. Паучьи ноги под дымящимся трупом подогнулись.

На миг К'арлинду показалось, будто он расслышал движение в деревьях позади себя. Шум сражения не позволял делать точных выводов, но, мельком осмотрев участок, дроу никого не обнаружил. Маг направился прямо к Лелиане, намереваясь проверить, что та действительно мертва. Взглянув на тело, он ощутил мимолётный приступ странных чувств. В самом деле, жаль, что ей пришлось умереть. Лелиана казалась привлекательной женщиной, и ему доставляли удовольствие их словесные перепалки.

Он отмахнулся от этих мыслей. Мир жесток. Лелиана была не прочь разделать К'арлинда ради забавы своей богини. Но вместо этого она не сможет рассказать остальным о жрице, погибшей в Чед Насаде. Что сделано, то сделано.

Или нет? К'арлинд различил что-то, напоминающее прерывистое дыхание. Он взглянул под ноги и заметил, как дрогнули ресницы женщины. Так Лелиана до сих пор жива?

Волшебник приготовил заклинание, которое прикончило бы её без видимых следов, но по каким-то причинам испытал серьёзное нежелание делать это. Со всей жестокостью отбросив бесполезное чувство, К'арлинд указал рукой на грудь Лелианы. Бледный туман магической энергии закружился на кончике его пальца.

Он услышал, как кто-то сзади выкрикивает имя Лелианы. Роваан. Она находилась почти рядом — достаточно близко, чтобы стать очевидицей всех его последующих действий. Это меняет дело. Приняв защитную стойку над Лелианой, К'арлинд послал магический заряд в тело драйдера, которого только что прикончил, затем развернулся и опрокинулся наземь.

— Госпожа, на Лелиану напали четверо, — закричал он и указал на существо, поверженное молнией. — Я убил одного и прогнал остальных.

Позади него Лелиана шумно вдыхала и выдыхала. Она умрёт в считанные минуты.

Роваан с трудом узнала его. Она опустилась на колени возле Лелианы с горестным выражением на лице. К'арлинд слегка приподнял голову, наблюдая. Его жезл всё ещё оставался в руке, и он слегка изменил положение, чтобы направить его прямо на Роваан. Он уничтожит жрицу, как только представится возможность.

Роваан игнорировала его. Она подняла правую руку и, слегка касаясь губами платинового ободка на указательном пальце, что-то шептала. Потом она сжала руку и закрыла глаза.

К'арлинд знал, что настал момент, которого он ждал, однако любопытство останавливало его руку. Спустя мгновение его глаза широко раскрылись от удивления, когда раздался мучительный вопль Роваан. Маг огляделся, ожидая увидеть драйдера, но не обнаружил нападавших поблизости. Когда К'арлинд снова обратил внимание на Роваан, она лежала на земле с серым лицом, её дыхание сделалось частым и сбивчивым. В бедре женщины зияла рваная рана — та же самая, что минутой раньше кровоточила на теле другой жрицы, но Лелиана, к его удивлению, теперь сидела. Её след от укуса исчез, будто атаки драйдера не было вовсе.

Роваан прохрипела в последний раз и умерла.

Первым делом Лелиана бросила взгляд на Роваан и протестующе закричала. В следующий момент, увидев напротив себя К'арлинда с жезлом в руках, жрица подняла меч.

— Постой, Госпожа! — воскликнул он, указав на драйдера, сражённого молнией. — Я пытался спасти тебе жизнь, убив его. Разве такую благодарность я заслужил?

Женщина находилась в нерешительности. Она бросила взгляд на мёртвую тварь и медленно опустила оружие. Снова повернувшись к Роваан, жрица прижала пальцы к горлу погибшей в нескольких местах, чтобы нащупать пульс, но безуспешно. По-прежнему не обращая внимания на К'арлинда, она прижала к губам своё кольцо.

К'арлинд потряс головой. Он не мог поверить в то, что видит. Оказалось, эти кольца были не рабскими, а переносили ранения с одного субъекта на другого. Роваан без промедления пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти Лелиану, и та была готова поступить также.

Последователи Эйлистри воистину безумны.

Или, возможно, существовали иные обоснования подобных действий, которых К'арлинд ещё не знал. Может статься, что жрица, погибшая в бою, после смерти получает некий дар от своей богини. Роваан могла перехватить эту почесть у Лелианы, умерев вместо неё, и теперь вторая жрица желала вернуть её себе.

Только на лице Лелианы виднелась не злость за мошенничество, а боль потери.

До того, как К'арлинду удалось разгадать эту тайну, из-за деревьев выбежала другая жрица — одна из тех, кому волшебник помог ранее. Лелиана опустила руку с надетым кольцом. Несомненно, ей больше хотелось остаться в живых.

— Роваан убита! — быстро сказала она. — Помоги ей!

Когда жрица принялась за дело, Лелиана повернулась лицом к К'арлинду.

— Ты последовал за нами, зачем?

— Я надеялся показать себя достойным прибавлением к силам Эйлистри, Госпожа, — объяснил он с поклоном. Ему приходилось иметь дело с раздражёнными женщинами, и он точно знал, что говорить, особенно пока на него не давит заклинание правды.

— Я думал, что, присоединившись к битве, я смогу искупить свою вину за… тот несчастный случай в Чед Насаде. Я прибыл, когда вы сражались с четвёркой драйдеров. Мне удалось справиться с одним из них, но трое остальных сбежали. Разумеется, в свете оказанной мною поддержки, не пересмотрите ли вы ваше прежнее решение убить меня?

Лелиана удивлённо заморгала.

— Убить тебя? С чего ты взял…

Тихий стон не дал ей закончить. Жрица, только что применившая чары восстановления, теперь расслабилась и сидела, шепча молитву благодарности богине.

Роваан снова была жива.

Лелиана упала перед ней на колени и обняла. Дотронулась до кольца на пальце Роваан:

— Ты поступила храбро, Роваан.

Та лишь слабо пожала плечами.

— Не нужно благодарностей, — она кивнула на женщину, пробудившую её от вечного сна. — Я знала, что Чеззара вовремя окажется рядом.

— Даже если так, — мягко настояла Лелиана. — Смерть ослабила тебя. Теперь твоя магия никогда не будет такой сильной.

— Для меня ты сделала бы тоже самое, Мама. Я знаю это.

Глаза К'арлинда удивлённо следили за происходящим. Маг кивнул про себя. Он уже отметил сходство между двумя жрицами, так что не был удивлён, узнав, что они мать и дочь. Обычно среди дроу это мало что значило. «Родная кровь заканчивается на расстоянии удара» — гласило старое выражение. Матери часто переживали своих дочерей — за малейший намёк на предательство наступала жестокая кара. Но Лелиана и Роваан, казалось, делили между собой нечто большее, чем всего лишь название Дома — одну из столь редких связей истинной любви.

Где-то в лесу мечи ударили друг о друга, и женский голос воззвал к имени Эйлистри, напоминая им, что вокруг всё ещё свирепствует битва.

— Там нужна моя помощь, — произнесла женщина, спасшая Роваан. Она указала на К'арлинда. — И его тоже. Кем бы он ни был, он грозный противник, а мы столкнулись не только с драйдерами. Рядом с ними сражается судья.

Лелиана и Роваан выглядели поражёнными.

После мрачного заявления целительница развернулась и поспешила в лес.

Лелиана помогла Роваан сесть, а затем взглянула на К’арлинда. Женщина некоторое время рассматривала его, прежде чем склонить голову.

— Благодарю тебя.

— Рад был помочь, — с поклоном ответил К'арлинд. — Но прежде, чем мы снова присоединимся к битве, у меня есть вопрос. Кто такой судья?

— Один из чемпионов Селветарма, — ответила Лелиана.

— Один из его клириков? — уточнил К'арлинд. Он вздрогнул при воспоминании о глазах с пауками на месте зрачков.

— Он — нечто большее, — помрачнела Лелиана. — Намного большее.

Судя по внезапному крику, который сразу же оборвался, ещё одна жрица только что в этом убедилась.

*****

На восходе следующего утра Флиндерспельд брёл по лесу, щурясь от нестерпимого солнечного сияния. Трупы драйдеров были повсюду: они свисали с веток деревьев и валялись в куче из оторванных ног, крови и изрубленного хитина. Странно, но он не заметил ни одной мёртвой жрицы, хотя было очевидно, что некоторые из них погибли. Три раза гном находил нагрудники, разрезанные надвое, с разорванной кольчугой, сапогами и лежащим рядом мечом. Это выглядело так, будто погибшие женщины, одетые в броню, внезапно исчезали, оставив от себя лишь оружие и снаряжение.

Флиндерспельд был очень и очень счастлив, что не встретил того, кто проворачивал подобное.

Недалеко впереди он заметил живую жрицу и поспешил к ней. Разорванные колечки свисали с её кольчуги, а нагрудник женщины был полностью залит кровью. Клинок её меча покоился на плече, пока жрица стояла, глядя вниз на ещё одну кучу пустых доспехов.

— О, прошу прощения, — начал Флиндерспельд. — Я разыскиваю жрицу Влашири. Лелиана велела искать её здесь.

Женщина взирала на него пустым, изнурённым взглядом.

— Ты обнаружил её.

Флиндерспельд не мог поверить собственному везению. Он поднял палец, увенчанный рабским кольцом.

— Лелиана сказала, в ваших силах снять проклятие этого кольца.

— Теперь это невозможно.

Флиндерспельд растерялся.

— Но Лелиана обещала. Она…

— Слишком поздно для обещаний, — повторила жрица. — Влашири… погибла. Не осталось ничего, чтобы её можно было вернуть.

— Ох, — Флиндерспельд уставился на пустующие доспехи, в конце концов, осознав, что жрица, с которой он говорит, не Влашири. — Есть ли здесь ещё кто-нибудь, способный…?

Взгляд в глаза женщины заставил его умолкнуть.

— Больше никого нет. По меньшей мере, не в этой святыне, — вздохнула жрица. — Мне очень жаль. Просто… Попробуй поискать в Променаде, недалеко от Уотердипа. Это наш главный храм. Несколько жриц оттуда хорошо разбираются в проклятиях. Вероятно, одна из них сможет тебе помочь.

Флиндерспельд вежливо кивнул, хотя понятия не имел об этом месте. Даже если этот «Уотердип» всего лишь в лиге пути отсюда, едва ли он доберётся туда. Ему удавалось избегать своего хозяина во время неистовой атаки драйдеров прошлой ночью, но по окончании сражения, рано или поздно, К'арлинд…

Словно по команде, он ощутил, как сознание его хозяина скользнуло в разум гнома, словно кинжал в смазанные ножны. Флиндерспельд обернулся и увидел, что волшебник направляется прямо к нему.

— Ах, Флиндерспельд. Так вот ты где. Я боялся, что ты исчез.

«Не слишком удачный выбор слов, Хозяин», — мысленно передал Флиндерспельд, многозначительно кивнув на пустой доспех.

К'арлинд побледнел. Флиндерспельду стало любопытно, отчего вид снаряжения Влашири так подействовал на хозяина.

— Влашири мертва? — задал вопрос К'арлинд, повторяя вслух сведения, полученные из разума Флиндерспельда. Волшебник бросил взгляд на кольцо на руке глубинного гнома.

— Полагаю, теперь тебе нужно найти ещё кого-то, чтобы снять его, не так ли?

Если это шутка, Флиндерспельду было не смешно.

Дроу погрозил ему пальцем.

— Не будь таким суровым, Флиндерспельд. Сейчас не время для этого. Я близок к тому, чтобы признать Эйлистри моим божеством-покровителем. Ты станешь моим свидетелем. Идём.

Флиндерспельд покорно двинулся за хозяином. У него не было выбора. Если он не подчинится, К'арлинд захватит тело гнома и потащит его вперёд, как марионетку. Флиндерспельд переносил это стоически, ещё в Чед Насаде — как у раба в городе дроу его единственным шансом выжить была верная служба хозяину, и К'арлинд, несмотря на все угрозы, ни разу не наказывал его. После увиденного прошлой ночью глубинный гном подверг сомнению любезность хозяина, когда последовал за ним невидимкой. Он своими глазами видел, как волшебник безучастно наблюдал за убийством Лелианы. Ещё Флиндерспельд заметил мерцание энергии на руке дроу, когда тот стоял над раненной жрицей — подобное мерцание всегда предшествовало смертельному магическому заряду. Если до этого момента гном считал, что хозяин присоединился к битве, чтобы оправдать себя перед жрицами, то в этот момент он осознал, что К'арлинд куда скорее намеревается прикончить Лелиану и Роваан.

Флиндерспельду следовало ожидать этого. Глупо было думать, что его хозяин отличается от других тёмных эльфов.

К’арлинд вёл его по участку леса с разбросанными повсюду обломками камня — руинами зданий, разрушенных столетия назад. Вскоре они оказались у необычного строения, напоминавшего святыню богини дроу с мечом. Оно состояло из дюжины мечеобразных колонн из чёрного обсидиана, установленных на круглой платформе из белого камня. Плоские рукояти колонн-мечей служили опорой для белокаменной крыши с отверстием в середине. Святыня казалась старинной, её крыша в форме луны с закруглёнными краями выдерживала любые натиски непогоды.

Флиндерспельд любовался колоннами, по мере того как они двигались к святыне сквозь стелящийся по земле туман. Обсидиан нелегко поддавался обработке, его хрупкие грани постоянно откалывались и разбивались. Кто бы ни вырезал округлые контуры эфесов этих мечей, он был мастером и явно умел пользоваться магией. Даже спустя века под воздействием стихии края оружия казались заточенными. На одном из них виднелась кровь — возможно, пролитая драйдерами.

В центре святыни их ожидала жрица, всё ещё в испачканной кольчуге и со свежими рубцами залеченных ран, виднеющимися на чёрной коже. Когда К'арлинд и Флиндерспельд приблизились, она подала им знак присоединиться к ней. Волшебник без колебаний шагнул в святыню, глубинный гном был более осторожен. Он чувствовал волшебную пелену, окутывающую храм. Её сопровождал звук, похожий на взволнованные женские голоса, поющие в отдалении. Флиндерспельд ткнул пальцем в пространство между двумя колоннами-мечами, ожидая встретить магический барьер, и лишь затем с осторожностью вступил в храм.

Когда жрица достала меч, Флиндерспельд незаметно отошёл за хозяина. Он внимательно следил за тем, как она передала оружие К'арлинду, размышляя, в чём состоит его часть дела.

Маг «приносил клятву на мече», вырезая знак в ладони, пока говорил. По наставлению жрицы, К'арлинд давал обет, что он в самом деле желает почитать Эйлистри среди всех прочих божеств, присоединяясь к её вере как мирской последователь. Мужчина обещал использовать магию, чтобы помогать слабым и сражаться с врагами Эйлистри, повиноваться её жрицам — что, в общем-то, было естественным для К'арлинда, проведшего всю жизнь в подчинении у женщин Чед Насада. Окончанием клятвы был обет самоотверженно трудиться, чтобы «вернуть остальных дроу к свету» и обращаться с каждым встречным с добротой, пока тот не докажет, что недостоин её проявления.

Флиндерспельд хотел бы на это посмотреть, чтобы поверить.

К’арлинд завершил торжественную речь и протянул меч жрице. Та повернулась и предложила клинок Флиндерспельду. Ему понадобилось время, чтобы понять, что его приглашают присоединиться к их вере. Он бросил уклончивый взгляд на хозяина. «Чего ты хочешь от меня? »

К'арлинд пренебрежительно отмахнулся: «Это твоё дело».

А затем, неожиданно, он покинул разум гнома.

Это явно была какая-то проверка, но Флиндерспельд понятия не имел, как с ней справиться. Ожидает ли хозяин, что он поклянётся в верности богине дроу? Или откажется и сделает «обращение» К'арлинда ещё более показательным?

Жрица пристально смотрела на него, ожидая.

Наконец Флиндерспельд набрался мужества решительно покачать головой. У гнома было собственное божество-покровитель, и он не испытывал желания присоединяться к религии тёмных эльфов.

— Я не могу примкнуть к вашей вере. Я дал клятву Калладюрану Гладкие Ладони.

— Очень хорошо.

Жрица казалась равнодушной к его отказу. Она вернула меч в ножны и обратилась к волшебнику.

— Свершилось. Добро пожаловать в свет, К'арлинд Меларн. Служи Эйлистри достойно.

Мужчина поклонился.

— Вы не простите нас, Леди? — его рука легла на плечо Флиндерспельда. — Мой друг покидает нас. Мне бы хотелось остаться на несколько минут наедине с ним, чтобы попрощаться.

Сердце глубинного гнома учащённо забилось, когда жрица покинула святыню. Что такого собирался сделать хозяин, раз не хотел, чтобы она увидела? Бессмысленно звать женщину назад, когда К'арлинду достаточно всего лишь сомкнуть ментальную хватку. Вместо этого Флиндерспельд повиновался мысленному приказу волшебника, следуя за ним в лес. Они прошли сотню шагов в тишине, прежде чем К’арлинд сделал привал и засунул руку в карман пивафви — в этом кармане он хранил ингредиенты для заклинаний. Раб выпучил глаза.

— Постой! — выпалил он. — Я никому не скажу!

Дроу нахмурился.

— Чего не скажешь?

Флиндерспельд судорожно сглотнул.

— Ты должен был прочитать в моих мыслях, — прошептал свирфнеблин. — Ты знаешь, что я был там и видел, как ты позволил тем драйдерам убить Лелиану.

— Ах, это, — К'арлинд спокойно развёл руками. — Их было четверо, а моя магия практически исчерпалась. Мне не удалось бы убить их всех разом. Кроме того, я знал, что рано или поздно подоспеют другие жрицы, которые оживили бы Лелиану, но не был уверен, что они сделают то же самое со мной. Я не мог пойти на риск быть убитым.

Сожаление на лице мага казалось неподдельным, и Флиндерспельд удивился, что всё же оказался неправ насчёт увиденного.

— Теперь дай мне руку, — велел К'арлинд.

Глубинный гном повиновался, размышляя, что за этим последует.

Дроу оттолкнул её.

— Не эту, болван. Левую руку.

Когда Флиндерспельд заколебался, К'арлинд сам наклонился и схватил её, после чего стянул с него перчатку. Волшебник произнёс несколько слов на языке дроу, и вслед за перчаткой в его руках оказалось кольцо.

Рабское кольцо с указательного пальца гнома.

Снято.

Флиндерспельд ахнул.

— Что… Почему…?

Маг подбросил кольцо в воздух, поймал его и засунул в карман плаща.

— Отныне я — последователь Эйлистри, — просто сказал он. — Это то, что мы делаем. «Обращаемся со всеми с добротой».

— Но…

К’арлинд вздохнул и снова развёл руками.

— Ты прав, у меня есть скрытый мотив. Подумай: я собираюсь остаться на поверхности, по крайней мере на время, среди жриц Эйлистри. Если я оставлю тебя при себе, рано или поздно ты всё равно столкнёшься со жрицей, способной снимать проклятия. Кольцо определённо покинет твой палец — а если жрица снимет его, магия кольца навсегда будет утрачена.

Он похлопал по карману, в котором исчезла вещица.

— Таким образом, я сохраняю своё имущество, — дроу насмешливо выгнул бровь. — Или хотя бы часть его.

— Вижу, — отозвался Флиндерспельд и действительно узрел кое-что.

К'арлинду нравилось разыгрывать из себя жестокого и бессердечного дроу, но его слова часто расходились с действиями. Для волшебника не составляло труда крепко держать гнома в узде и не дать тому попросить жриц о помощи.

К'арлинд стоял, уперев руки в бока.

— А теперь я собираюсь убедиться, что ты действительно не расскажешь никому об увиденном.

Глубинный гном побледнел.

— Ты же не собираешься выстрелить мне в спину, когда я уйду?

— Откуда такая уверенность, что мне хочется тебя убить? Ты — полезная собственность.

— Я уже не твоя собственность.

— Это верно, — согласился дроу, погладив подбородок. — Вот что я сделаю: я перенесу тебя отсюда. Куда-нибудь подальше, в идеале — в такое место, где нет жриц Эйлистри. Выбирай, куда хочешь отправиться. Просто назови место, и я телепортирую тебя туда.

У Флиндерспельда отвисла челюсть. Он изучал лицо хозяина, желая найти доказательство тому, что его предложение было искренним.

— В самом деле?

Губы К'арлинда скривились.

— В самом деле.

Свирфнеблин задумчиво почесал лысую голову. Несмотря на то, что гном всё время мечтал об избавлении, он никогда всерьёз не задумывался над этим вопросом.

— Я не знаю, куда мне идти, — честно признался он. — Блингденстоун разрушен — от него осталось даже меньше, чем от Чед Насада. Может быть, в одно из меньших поселений свирфниблинов, если меня примут в их гильдии.

К'арлинд кивнул.

— Я понял. У тебя нет ни Дома, ни жилища, ничего, — злой смех дроу прозвучал неестественно, возможно, он хотел подбавить в голос жестокости. — Всё, что у тебя есть, это…

Волшебник резко остановился и отвёл взгляд.

Флиндерспельд взглянул в лицо бывшего хозяина, неожиданно осознав, что пытался сказать К'арлинд. За последние три года тёмный эльф в самом деле привязался к нему. Их связывали единые узы — ведь они оба потеряли и дом, и семью. Похоже, К’арлинду будет не хватать Флиндерспельда.

В конце концов, думал он, возможно, они не такие уж разные. Флиндерспельд оставался безучастным, когда К'арлинд пробивал себе путь сквозь ряды драйдеров. Те несколько мгновений, когда он потерял тёмного эльфа из виду, гном надеялся, что его хозяин мёртв.

Флиндерспельд пожал плечами.

— Ты был не таким уж плохим хозяином, — признался он волшебнику. — Любой другой дроу уже давно убил бы меня за мою «наглость».

К'арлинд фыркнул.

— Не напоминай мне о моих упущениях, — его голос стал жёстче. — Выбирай место, куда хочешь уйти. Быстрее, пока я не передумал и не решил уничтожить тебя.

— Ладно, — сказал Флиндерспельд. — Как насчёт Серебристой Луны? У нашего города там сохранился торговый пост.

— Прекрасно.

— Ты раньше бывал в Серебристой луне?

К'арлинд улыбнулся.

— Никогда.

Свирфнеблину не понравилось, как это прозвучало.

— Тогда как ты телепортируешь меня туда? Разве тебе не нужно увидеть город самому? — он нервно облизал губы. — Я слышал, если телепортация не достигает цели, существо может оказаться где угодно или даже умереть.

Маг опустил руку в тот карман, куда положил рабское кольцо.

— Если ты боишься небольшого прыжка, тогда, возможно, мне следует отменить предложение.

— Нет, нет! — поспешно сказал Флиндерспельд. — Я пойду. Просто это звучит… рискованно.

— Так и есть, — подтвердил дроу. — Это как раз то, что делает ситуацию более забавной.

Он вынул кольцо и держал его в руке.

— Я хочу, чтоб ты снова его надел.

Глубинный гном нахмурился. К’арлинд поддразнивал его? Не было ли всё это тщательно продуманной шуткой?

— Тебе нужно надеть его совсем ненадолго, — нетерпеливо сказал К'арлинд. — Всего лишь до того момента, чтобы я мог увидеть твои мысли, когда ты представишь точное место в Серебристой Луне, куда я отправлю тебя. Мне нужно увидеть цель, чтобы заклинание сработало.

Минуту поколебавшись, Флиндерспельд протянул руку.

— Это пещера, близко к поверхности, под главной рыночной площадью. Здесь останавливаются торговцы свирфниблинов, когда посещают город.

— Хорошо, — К'арлинд бросил кольцо в ладонь глубинного гнома. — Представь его себе так отчётливо, как только сможешь.

Флиндерспельд натянул обод на палец и изо всех сил зажмурился. Он рисовал в памяти пещеру такой, как видел её в последний раз, тщательно обрисовывая каждый камень и щель. Спустя несколько мгновений волшебник похлопал его по голове.

— Достаточно, — сказал К'арлинд. — Можешь остановиться.

Он снял кольцо с Флиндерспельда и снова спрятал его. Дроу что-то прошептал и взглянул на бывшего слугу, волшебство слабо потрескивало вокруг его пальцев.

— Готов?

Флиндерспельд сделал вздох и кивнул.

— Прощай, К'арлинд, и спасибо тебе. Если ты когда-нибудь…

— Идиот, — рассмеялся тёмный эльф. — Ещё не время прощаться. Я буду сопровождать тебя.

Желудок К’арлинда перевернулся, когда он обнаружил себя летящим в пустом пространстве. Флиндерспельд завопил от ужаса, увидев, как пол пещеры стремительно нёсётся им навстречу. Волшебник схватился за рубашку глубинного гнома и активировал знак своего Дома, замедляя падение перед самым ударом о землю. Он перевернулся вертикально и коснулся ногами пола.

Пещера оказалась такой же, как и представлял Флиндерспельд: широкое пространство с выровненным полом и усеянным сталактитами потолком. Ящики, корзины, группа ящеров, и лагерное снаряжение, заполнявшее их. Две дюжины свирфниблинов, расположившихся тут, разом вскочили на ноги, подняв тревогу, когда К'арлинд и Флиндерспельд материализовались прямо перед ними. Один из гномов метнул кинжал, который отлетел прочь от магического щита, окружавшего К'арлинда.

Флиндерспельд поднял руки и прокричал что-то на своём языке, однако свирфнеблины продолжали сердито смотреть на него. Дроу явно заставлял их нервничать.

— Иди, — сказал он, слегка подтолкнув Флиндерспельда вперёд. — Поговори с ними. Уверен, в конечном счете, они согласятся. Выглядят они вполне дружелюбно.

Его бывший слуга казался не слишком убеждённым.

К'арлинд увидел, как один из гномов заряжает арбалет и прицеливается. Тёмный эльф помахал бывшему слуге: «Удачи! » — и исчез.

Всё ещё смеясь, он вернулся в лес. Вот теперь это был скачок! Он не ожидал, что потолок окажется таким низким. Судя по воспоминаниям Флиндерспельда, пещера выглядела гигантской.

Ему хотелось бы знать, встретятся ли они снова. Дроу надеялся, что другие свирфнеблины не убьют его старого помощника, внутренне убеждённый, что глубинный гном никогда не выдаст его. Он напомнил себе, что существовал ряд практических причин, чтобы отпустить Флиндерспельда на свободу. Прежде всего, если К'арлинд подвергнется действию очередного заклинания правды, то сможет честно сказать, что глубинный гном ушёл по собственному желанию и не ощутил никакого вреда. И если ему когда-нибудь в будущем понадобится услуга Флиндерспельда, при умелой манипуляции, его благодарность можно будет превратить в чувство долга.

Тем не менее, К’арлинду будет его не хватать.

Мужчина отбросил эту мысль в сторону. Не время для сантиментов. Ему следовало сосредоточиться на главной задаче: встретиться с Куилью и заполучить место в её Доме.