ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 2 страница

– Крут неимоверно... Был лет тридцать назад.

– Все равно, с дедушкой в ближайшее время надо определяться, – уверенно заявил Юрист. «А потом и с тобой, мой хороший»... – но вслух этого не произнес. Широко улыбнулся компаньону. – Получается, что все наследство нам с тобой?

– Именно, так.

– Тогда, я побежал, а то дел по горло.

Будущие счастливые наследники (каждый из которых считал себя единственным) сердечно обнялись перед расставанием.

– Береги себя, – пожелал компаньон Юристу, еле заметно морщась от смеси ароматов пота и дезодоранта...

– И ты, брат.

Глава 18

... Работать с информацией у Кеши явно получается намного лучше, чем впаривать лохам компьютеры. Сразу чувствуется школа нашей с ним бывшей конторы. За неполные сутки он наковырял намного больше интересного и полезного, чем смог бы собрать гламурный чекист Петр. А может, собрал достаточно много и просто не захотел делиться?.. Тогда почему?.. Боюсь, придется спросить при случае.

Я включил ноутбук и вставил диск. Набрал пароль и стал ждать открытия файлов. Три часа назад, лично провожая меня до выхода из своего навороченного офиса, Кеша с пафосом произнес: «Ребята жесткие, так что береги себя» и ласково потрепал меня по плечу. Видимо, его так растрогал тот факт, что я расплатился наличными и не особо. При этом, торгуясь.

Так, что мы имеем? Интересующая меня команда сложилась как боевая единица четыре года тому назад. Поначалу ей руководил некто Христофоров С. Н., бывший сотрудник аналитического отдела службы внешней разведки. Он же, кстати, эту команду и создал. Так, что дальше? После его гибели в 2006 году дела ведут трое бывших ближайших соратников. Ну что ж, начнем знакомство.

Дивотченко Александр Николаевич, 1961 года рождения. До 1989 года служил в Средней Азии в саперных войсках. Надо же, сапер, как мой папа.

Так, уволен за дискредитацию высокого звания советского офицера: товарищ капитан приторговывал взрывчаткой и был взят за задницу. Возбужденное против него уголовное дело по странному стечению обстоятельств рассыпалось. До 1995 года шустрил у себя на малой родине, в Свердловской области, потом перебрался на Дальний Восток. И там, и там просматривались тесные связи с бандитами. С 2001 года – в Москве. Есть данные о причастности этого деятеля к нескольким заказным взрывам. В конце 2005 влился в команду господина Христофорова. После гибели последнего в результате взрыва (и почему я не удивляюсь? ) стал одним из руководителей Организации. Владелец торгово‑ закупочной фирмы в Москве, небольшого завода и оптового склада в Подмосковье. В команде отвечает за силовые мероприятия. Имеет в подчинении собственную бригаду численностью до десяти штыков. Соучредитель ЧОП «Аякс». Женат третьим браком, детей нет. Хороший организатор, неглуп. По характеру вспыльчив, высокомерен, мстителен.

Босоногов Юрий Павлович, 1970 года рождения. В широких слоях узких кругов известен как Босс. В 1992 окончил финансово‑ экономический институт имени Плеханова. В том же году загремел на нары за вымогательство и нанесение тяжких телесных, повлекших за собой смерть. В 1998 освободился и начал трудовую деятельность в составе разных бригад, нигде подолгу не задерживаясь. С 2004 года прибился к Христофорову, начинал у него рядовым быком на побегушках. Проявил себя, сделал карьеру. После странной смерти шефа занял место в руководстве. Владелец транспортной компании и оружейного магазина «Вильгельм Телль». Имеются данные о том, что торгует из‑ под полы краденным с армейских складов разнообразным стрелковым оружием. В 2007 году против него даже было возбуждено дело, но закрыто из‑ за оплаченного недостатка улик. Вместе с Дивотченко отвечает за силовые мероприятия и курирует ряд других вопросов. Соучредитель ЧОП «Аякс». Разведен. Умен, по характеру общителен, коммуникабелен. Подвержен внезапным приступам ярости. Очень силен физически, в конце восьмидесятых – начале девяностых выступал на нелегальных соревнованиях по боям без правил.

Парамонов Николай Генрихович, 1958 года рождения. Образование: высшая школа милиции и юридический институт (заочно). До 2004 года – заместитель начальника отдела в УБЭП Москвы. Уволился из органов и стал трудиться на Христофорова, посчитав, видимо, что совершать экономические преступления намного выгоднее материально, нежели их расследовать. Руководит деятельностью команды совместно с двумя другими персонажами. Владеет тремя нотариальными конторами и юридической консультацией. Соучредитель ЧОП «Аякс». В команде отвечает за финансы и связи с правоохранительными органами. По данным, требующим дальнейшей проверки, приворовывает у компаньонов, выводя часть общих денег на личные счета. Холост, большой поклонник дам. Содержит постоянную любовницу, посещает дорогих проституток, время от времени изменяет всем им с девками по вызову. Очень умен, обладает быстрой реакцией, способен быстро просчитывать варианты. По характеру спокоен, выдержан, скрытен. Умеет гасить постоянно возникающие между остальными партнерами конфликты. Можно сказать, что исключительно благодаря его усилиям эти двое до сих пор не поубивали друг друга.

Что еще? Машины, квартиры, недвижимость за рубежом. Мелкие шалости с законом: в апреле этого года Босоногов до полусмерти избил работающего на строительстве его дома молдаванина. А где, интересно, домишко строится? Понятно, на берегу озера в ближнем Подмосковье. Какая прелесть.

ЧОП «Аякс» образовано в 2005 году. Соучредители... ясно, численный состав около сорока человек. Охраняют рынок на юго‑ западе Москвы, кафе в Орехово, игровой клуб на Каширке, а вот это уже интересно, офисы фирм, в том числе уже известный мне «Водолей» и... «Элит Трейд».

Вот это да! Как говаривал в таких случаях мой первый инструктор по рукопашному бою, прапорщик Перетятько, выдающийся гуманист и грустный философ: «Видывал дураков, сам дурак, но чтоб такое... » Я решительно потянулся к телефону.

– Слушаю вас, Василий. Какие проблемы? – прозвучал в трубке деловито‑ озабоченный голос Петра.

– Проблемы, собственно, не у меня, а у вас.

– Что случилось?

– Скажите мне, Петр, почему?

– Почему, что?

– Почему вы с хозяином держите меня за полного идиота?

– Значит, вы уже все знаете, – обреченно молвил герой‑ чекист.

– Естественно.

– Понимаете, шеф подумал...

– Надеюсь, вы понимаете, что я имею полное право бросить к чертовой матери это дело, оставив себе в качестве компенсации аванс и деньги на текущие расходы?

– Игорь Сергеевич просто‑ напросто хотел еще раз проверить, на что вы способны, и я не понимаю... – «включил дурака» на полную Петр. Все он прекрасно понимал. Одно дело, когда клиент хочет, чтобы я разобрался с какой‑ то «левой» бригадой, другое, когда явно с собственной крышей самого клиента. Это две большие разницы, как говорят у нас в Улан‑ Баторе.

– Эта проверка встанет ему ровно в тридцать процентов от суммы моего гонорара.

– Мы будем вынуждены обратиться к людям, которые вас рекомендовали.

– Ваше право. Я и сам сейчас же извещу их о ваших фокусах. Уверен, что меня поймут правильно... – на самом деле все обстояло не совсем так. Особых претензий ко мне со стороны «профсоюза» в таком случае не будет. Просто следующий денежный заказ наверняка пройдет мимо меня, а может быть, и все другие. У нас тоже не так все просто...

– Я должен доложить шефу.

– Вперед и с песней. Да, едва не забыл, в течение часа вы должны отзвонить мне и подтвердить его согласие. Половина дополнительной суммы должна быть переведена на известный вам счет до исхода завтрашнего дня. Так что дерзайте.

– Подождите, Игорь Сергеевич сейчас на переговорах...

– Да хоть в вендиспансере. Все, время пошло, – и, не прощаясь, отключился.

Глава 19

Бывший милицейский опер Голиков перевернулся на живот и, опираясь на дрожащие руки, попытался подняться, но не успел. Сильнейший удар ногой под ребра отбросил его к стене.

– Хорош, Юра, – попытался успокоить разбушевавшегося компаньона Дивотченко. – Пусть человек расскажет.

– Человек? – Босоногов подошел к лежащему, наклонился и ударил еще раз, прямо по носу. – Этот пидор, бля буду, ботаника ошкурил и отпустил. А маски‑ шоу его же бывшие друганы из ментуры и устроили за долю малую. А на самом‑ то ни царапинки... не было – вытирая платком ладони, отошел от лежащего на полу и вернулся на свое место за столом. Похрустел пальцами, закурил. – Вставай, дохляк, – приказал он Голикову. – И все по порядку, с самого начала.

– Присаживайся, – кивком головы Дивотченко указал ему на стоящий перед столом стул и тот, неуверенно ступая, направился к нему, прижимая к разбитому носу платок.

– Стоять! – Босоногов завелся по новой. – Нехрен жопу греть! Колись, сука!

«Зря я того мужика не послушал», – промелькнуло в голове у отставного опера. – Этим уродам, что ни говори, один черт, не поверят». Он еще искренне порадовался, что среди них нет Парамонова. Уж тот бы его расколол влет.

Он застонал и схватился за живот. С видимым трудом проговорил:

– В туалет разрешите, я быстро.

– Ты сначала на вопросы ответь, – потребовал Дивотченко.

– Не хватало еще, чтобы засрал здесь все, – Босоногов треснул кулаком по столу. – Пять минут тебе!

– Я быстро, – Голиков, по‑ прежнему держась за живот руками, повернулся и пошел к дверям.

Ни в какой туалет он, конечно же, не пошел. Прижимая к лицу окровавленный платок, быстро почти бегом, пересек коридор и спустился вниз по лестнице. Охранник у входа, ехидно улыбаясь, нажал на кнопку, и дверь растворилась.

Он вышел на улицу и исчез в толпе. «А вот теперь ищите меня, придурки».

– Что он там, заснул? – полюбопытствовал Дивотченко, глядя на часы. – Пятнадцать минут прошло, пора бы уже и просраться.

– Штаны стирает, – хохотнул Босоногов, наливая себе виски в широкий стакан.

– Не думаю, – поднял трубку и набрал трехзначный номер. – Вахта? Голиков не проходил? Что? – грохнул трубкой об рычаг. – Поздравляю, – сообщил он компаньону. – Этот урод смылся. Говорил же я...

– Да, ладно тебе, – отмахнулся тот. – Найдем, куда денется. Он же мент, а тупее ментов только «сапоги».

– За базаром следи.

– Ладно, проехали. Ты помнишь того жирного, еще приезжал к нам на прошлой неделе?

– Ну.

– Не нукай, не запряг. Заказ от него намечается, очень сладкий. Готовь свою бригаду.

Глава 20

– Он едет в Шереметьево‑ 3, шеф!

– Понятно. Где будете принимать?

– У поворота на аэропорт, только, боюсь, что не доедет.

– Что так?

– Несется как угорелый, а дорога скользкая.

– Бог даст, доедет. Вы где?

– В пятидесяти метрах за ним.

– Как только его остановят, сразу пакуйте и ко мне.

– Понял.

Финансист давил на педаль газа так, как будто за ним гнались черти. Черный джип объезжал движущийся в одном с ним направлении транспорт, едва не чиркая бортом о борта, как слаломист на трассе – флажки. Убежать, вырваться, соскочить. Билет до Нью‑ Йорка с открытой датой в бумажнике, десять тысяч долларов в дорожных чеках, загранпаспорт с открытой визой. Главное, успеть добраться до Штатов, пока эти двое уродов и старый душегуб Валерьяныч не поняли, что к чему. А в Америке он начнет новую жизнь.

В прошлом месяце звонил Дональд, интересовался, не надоело ли ему в России, и опять звал к себе. «Кредитный департамент моего банка ждет тебя, дружище». Вот, туда он и двинет. Уж лучше быть живым шефом департамента банка в Филадельфии, чем покойником в Москве. Да хоть бы и начальником отдела или просто клерком, зато живым. Намного приятнее, размеренно попивая кофе без кофеина, стучать по клавишам компьютера в отдельном кабинете где‑ нибудь на двадцатом этаже офиса, чем валяться на кладбище род крестом или просто в овраге неотпетым.

А у этих двоих без него ни черта не получится. Придется по‑ прежнему честно и преданно до самой пенсии служить Организации и навсегда забыть о ее миллионах. И никто никого не убьет. Никто и никого.

Да неужели? Его бросило в жар, на какой‑ то момент потерялся контроль над дорогой и джип едва не въехал в задок катящейся впереди фуры.

Будут честно и преданно служить... Хрена с два! Эти двое уже не остановятся. «Ты будешь, значит, сводить дебет с кредитом в городе Филадельфия штат Пенсильвания, играть мышцой в тренажерном зале и выезжать по выходным на природу, играть в пейнтбол, а в Москве станут убивать людей. С твоей, между прочим, подачи, ублюдочек». И даже если его не встретит некто и не передаст привет из Москвы с последующим контрольным выстрелом, то как, как, черт подери, ему жить дальше со всем этим?

Джип резко принял вправо и остановился у обочины.

– Шеф, он остановился. Что нам делать?

– Ничего.

Он долго сидел в темноте, глядя на огни стартующих и заходящих на посадку самолетов. Закурил, в несколько затяжек прикончил сигарету, полез еще за одной и, не найдя ее, смял пачку и выбросил в окно. За такое в Америке его бы обязательно оштрафовали. В России это ему не грозит, здесь его просто убьют... Подругой причине.

Тяжело вздохнул и наконец, решившись, запустил двигатель и тронулся. Перестроился в крайний левый ряд, развернулся на двойной сплошной и поехал, не торопясь, назад.

– Он возвращается.

– Понял.

– Нам ехать за ним?

– Не надо. Всем постам – отбой.

На въезде в Москву он остановился у первого же газетного киоска и купил карточку для телефона‑ автомата. Припарковался возле метро... С непривычки долго разбирался, каким же концом вставить в автомат карточку.

– Слушаю.

– Извините за поздний звонок, Николай Валерьяныч. Не разбудил?

– Я не сплю, Гена. Сижу и жду.

– Ждете? Кого?

– Твоего звонка, конспиратор хренов. Из автомата, небось, звонишь?

– Нам надо встретиться, немедленно.

– Успокойся, Гена. Все, что надо было сделать сегодня, ты успел. Увидимся завтра в час дня.

– Где?

– А где пересекаются приличные люди в обед? Конечно же, в ресторане.

Глава 21

Все‑ таки капитализм очень портит людей. Взять, к примеру, того же Кешу. На дискетке, которую он с загадочным видом вручил мне несколько дней назад, была только общая информация по нужной мне теме. После ее изучения я немного поболтался вокруг интересующих меня особей, и у меня возникли новые вопросы. За дополнительной информацией пришлось опять обращаться к тому же Гречину, и он, через промежуток времени, мне ее предоставил, только за очень дополнительные деньги. Это как бы мне продали автомобиль, а потом уже отдельно колеса к нему, а следом – двигатель. Я просто был вынужден провести с Кешей небольшую разъяснительную беседу, пообещав еще раз посадить его «на якорь», но на этот раз оформить стоянку с помощью нескольких ржавых шурупов. Вроде подействовало, ответы на возникающие вопросы после этого стали поступать оперативно и бесплатно.

Итак, что же мы имеем нового и интересного? Для начала кое‑ что по самой команде. Ребята они, без сомнения, серьезные, хотя и несколько старомодные: до сих пор продолжают крышевать фирмы, общим количеством в районе полудюжины. Странно, я почему‑ то думал, что этим теперь занимаются исключительно государственные служащие. А эти ребята продолжают себе шкурить коммерсантов, как будто девяностые все еще не закончились. Попытки поднять бунт на корабле пресекают, кстати, достаточно жестко. В прошлом году один торговый дом в области попытался выскользнуть из их дружеских объятий. И что из этого вышло? – Трое бывших владельцев выпали из состава учредителей, причем, двое из них – посмертно.

Из всего этого кое‑ что следует: первое, народ в команде подобрался достаточно жесткий, в обморок при виде крови не падающий, второе – если их услуги до сих пор в цене, то они не просто тупо стригут шерсть с коммерсантов, охраняя их от самих себя, но и умеют «решать вопросы», всякие и разные. Ну и, в‑ третьих, «Элит Трейд» с «Водолеем» явно переросли уровень тех, кто до сих пор дружит с подобного рода публикой. Стартуя, подобно ракете, в новую светлую жизнь, они, естественно, стараются сбросить за ненадобностью прежних партнеров, как отработанную ступень. Совсем не удивлюсь, когда узнаю (а я обязательно узнаю), что среди моих нанимателей числится не только милашка Сенчуков, но и владельцы «Водолея».

Что же касается руководства этой бригады... В отличие от Штирлица из бессмертного сериала, я не стал рисовать портреты тех, кого разрабатывал. Просто распечатал на принтере три фотки.

Номер первый, Дивотченко. С фотографии на меня смотрел сурового вида тип в строгом костюме‑ тройке и с галстуком не в тон. Длинные, не по уставу, зачесанные назад волосы. Прямая спина, как будто ее владелец проглотил черенок от лопаты. Мешки под глазами, интересно, пьет без меры или страдает почками? У Кеши по этому поводу ничего сказано не было. Надо будет уточнить. Так, бригада отделочников в подчинении, кого хошь отделают, это понятно. Причастность к взрывам и поджогам, верю и сразу. Квартира в Москве в районе Полянки, загородный дом на юго‑ востоке Подмосковья, машины, катер, баня. Крайне неприязненные отношения с Босоноговым, несколько раз дело доходило до рукопашной, гладиаторов растаскивала охрана, страсти‑ то какие. Ежедневно, что бы ни случилось, с часу до часу сорока пяти, обедает в одном и том же ресторане, адрес прилагается. Спасибо, я уже в курсе. Его охрана в это время сидит в джипе и терпеливо ждет, питаясь вкуснятиной из ближайшего «Макдональдса». Наблюдал.

Номер второй, обладатель толстой щекастой хари, господин Босоногов, он же Босс. Такое ощущение, что шеи у него нет, коротко, почти налысо стриженая голова расположена прямо на широченных плечах. Свернутый набок нос, пельменеобразные уши, видимо, в далеком спортивном прошлом ему довелось пропустить больше ударов, чем нанести. Недобрый взгляд маленьких, заплывших жиром глазок. Квадратная фигура с заметным брюхом и брылями по бокам, из чего следует, что в тяжелый вес из среднего наш Юрий Павлович перешел посредством запивания пивом чего‑ нибудь вкусного и жирного. Тоже так хочу. Так, это ясно, это понятно. Стоп, а, вот это... хранение краденного стрелкового оружия армейского образца в подвале собственного магазина? Дурдом, полный дурдом! Или это – чистейшей воды деза, или мальчик Юра совсем страх потерял. Вот это следует уточнить обязательно. Машины, квартира в Крылатском, достраиваемый дом, (отделочные работы в стадии завершения, владелец планирует заселение на Новый год) в ближнем Подмосковье, адрес и схема проезда прилагаются. Крайне неприязненные отношения с Дивотченко. Буквально две недели назад схватился с ним врукопашную прямо на ступенях офиса и победил ввиду явного преимущества.

И, наконец, номер третий, Парамонов Николай Генрихович. Навороченная куртка тончайшей кожи, пестрая рубашечка, шейный платок, симпатичное ухоженное личико с модной трехдневной растительностью. Этот парень больше походит на успешного деятеля шоу‑ бизнеса, чем сами деятели этого самого бизнеса. Глаза... глаза умные и честные, как у профессионального кидалы. Такой человек просто обязан обкрадывать компаньонов, тем более таких. Так, дальше. Неплохие связи в МВД, а также среди разного рода чиновного люда.

Понятно... Умело гасит вспышки взаимной ненависти у подельников, молодец. О, бабник с очень большой буквы «Б». По понедельникам и средам навещает постоянную любовницу на Тульской, адрес прилагается. Какой у нас день сегодня? Правильно, понедельник. Примем к сведению. В остальные дни недели этот ухарь трахает все, что попадается на глаза. Завидно до слез.

Теперь вот еще что. Несколько дней я любовался этой троицей, находясь от всех их вместе и по отдельности, вдали и вблизи, порой – на расстоянии вытянутой руки. Никто из них наблюдения не заметил, ручаюсь. И в то же время сам я несколько раз отмечал чье‑ то мягкое, не царапающее шерсть на загривке, внимание. Не знаю, то ли именно так начинается паранойя, то ли меня пасут наружники более высокого, чем я сам, класса. С этим что‑ то надо делать.

От плавающих в воздухе клубов дыма у меня заслезились глаза. Я открыл окно, а сам, накинув на плечи куртку, вышел на балкон глотнуть кислороду.

Жадно вдыхая свежий, пахнущий выхлопными газами воздух столицы, я стоял на балконе съемной квартиры, лениво глазея по сторонам. Грязь, лужи, несколько чахлых деревьев, беседка возле гаражей. Три джентльмена в беседке, степенно распивающие водочку под разговор. Играющая с лохматым щенком девчушка, три молодые мамаши, мило чирикающие возле стоящих рядком колясок. Ветер донес до меня обрывки веселого смеха и легкий матерок, видимо, разговор у дамочек шел исключительно о текущей политике, науке и искусстве. Грузовая «газель» у подъезда дома напротив, с расписанным «под Хохлому» светлым кузовом и надписью «ОРГАНИЗАЦИЯ ЯРКИХ СОБЫТИЙ», крупными буквами через весь борт.

Повесив куртку на вешалку, я вернулся за рабочий стол. Склонился над бумагами, в задумчивости покусывая зубами ручку.

Глава 22

– Вот этого, – Юрист щелкнул ногтем по лежащей перед Босоноговым фотографии, – надо устранить не позже следующего вторника. – А этого, – указал пальцем на следующую, – через день после первого. Насчет остальных двоих распоряжусь отдельно.

– Обожаю крупные заказы, – рассмеялся тот, передавая фотографии сидящему рядом Дивотченко.

– Как насчет скидки для оптового клиента? – деловито поинтересовался Юрист.

– Подумаем, Славик, подумаем... Слушай, а зачем этих дедов мочить? Они и сами через месячишко кони двинут.

– Так долго я ждать не могу.

– Имеешь право, – Босоногов авторучкой передвинул фотографии Дивотченко, тот, держа их за уголки, положил в конверт и спрятал в сейф.

– Управитесь?

– Без проблем, – ответил Дивотченко. – Есть ли какие‑ нибудь специальные пожелания?

– Что?

– Способ. Как они должны быть убиты?

– Они должны быть убиты насмерть, других пожеланий нет. Только учтите, их охраняют.

– На здоровье. Скажи лучше, сколько платишь? – снова вступил в разговор Босоногов.

– Сто за всех.

– Славик, ты дверью не ошибся? Собес дальше по коридору и налево.

– А, сколько ты хочешь?

– Триста.

– Сходи в аптеку и купи себе градусник. Ты что, президента валить собираешься?

– Заказы на устранение президентов не принимаем, – ровным голосом произнес Дивотченко. – Не наш профиль. А, что касается вашего случая... Поверьте, триста тысяч за четверых – очень даже скромно. Тем более что их охраняют.

– Охрана только у двоих! Ребята, не борзейте, больше сотки это не стоит.

– Как знаешь, Славик.

– Тогда мне пора. Верните фотографии.

– Э, нет. Если ты с темы спрыгиваешь, то фото с твоими «пальчиками» сегодня к вечеру будут у этих самых стариков.

– Вместе с записью беседы, – добавил Дивотченко.

– Ну, вы и суки!

– За базаром следи, а то медицина нынче платная.

– Хорошо, двести.

– Двести нам и там дадут.

– Хрен с вами, жлобье! Триста тысяч долларов.

– Ты еще в «деревянных» предложи. В нашей лавочке принимаются только «еврики».

– Что!? – и ценовая дискуссия продолжилась.

Глава 23

Небольшой ресторан в одном из Тверских‑ Ямских переулков так и назывался: «Ресторан», что наталкивало на подозрение либо в недостатке воображения и средств его хозяев, либо в избытке скромности. Вернее, все‑ таки в последнем: в этом районе столицы дешевые забегаловки давно исчезли.

Пройдя следом за провожающим в отдельный кабинет, Финансист с интересом осмотрел зал. Неплохо, не «Якитория», конечно же, но и не «Му‑ Му». В меру солидно, уютно. Публика за столиками небедная, явно не из числа офисного планктона, заскочившего на дешевый «бизнес‑ ланч». Интересно...

Он пересек зал и оказался в небольшом коридоре с дверьми по обе стороны. Провожающий постучал в дверь и распахнул ее. Финансист шагнул вовнутрь.

– Добрый день, Николай Валерьяныч.

– Здорово, Гена, – сердечно поприветствовал молодого коллегу скучающий за столом Специалист. – Проходи, не стесняйся, – нажал кнопку на стене. – Подавай, – скомандовал выросшему в дверях официанту.

Геннадий Ильич Морозов, до недавнего времени супермен и хозяин жизни, робко присел на краешек стула, с тоской глядя, как подошедший официант сгружает закуски с подноса на стол. Есть не хотелось совершенно, причем с позавчерашнего дня. А вот выпить, напротив, тянуло зверски. Он тяжело вздохнул и потянулся к запотевшему графинчику с водкой. Наполнил рюмку, залпом выпил и тут же наладился налить себе вторую, но Специалист молниеносным движением руки выцепил графин буквально у него из‑ под носа и отставил подальше.

– Не надо, Гена, – мягко сказал он, – поверь моему скромному опыту, в водке можно утопить кого угодно и что угодно, кроме проблем. А у тебя проблемы. Ты поешь лучше.

– Не могу.

– Все ты можешь. Давай‑ ка салатика немного.

– Налейте.

– Ладно, еще одну, а потом ты будешь есть. Договорились?

– Хорошо.

– Тогда, вперед.

Финансист выпил и приступил к салату. Пересиливая себя, съел немного, потом еще немного и еще. И тут проснулся дремавший последние пару дней аппетит. Он покончил с одним салатом, со вторым, жадно выхлебал принесенный официантом суп и проглотил, почти не разжевывая, что‑ то невообразимо вкусное из горшочка. Вытер губы и поднял голову от стола.

– Полегчало? – участливо поинтересовался сидящий напротив.

– Не то слово.

– Вот и здорово. Кофе?

– Да, конечно.

– Два кофе, – скомандовал Специалист подошедшему официанту.

Оставшись вдвоем, они сделали по глоточку и, как по команде, закурили.

– Здесь можно говорить?

– Говорить можно везде, только, не всегда нужно. Здесь говорить можно.

– Вы уверены?

– Уверен, конспиративный вы наш, – Специалист просто не счел нужным сообщать молодому коллеге, что заведение с оригинальным названием «Ресторан» принадлежит лично ему и давно известно кому надо на Москве, как место, куда люди без опаски приходят поговорить за едой о наболевшем.

– Даже не знаю, с чего начать.

– А я подскажу. Для начала назови мне имя человека, который чаще всех оказывался рядом, когда ты болтал о том, о чем не следует...

– Вот, собственно, и все... – к концу беседы глава финансовой службы Организации вымотался так, как будто весь день таскал мешки с цементом.

– Это тебе так только кажется. Ты, кстати, знаешь, Гена, кто ты?

– И кто я?

– Ты, Геночка, декабрист.

– Почему именно декабрист?

– Да потому, что в российской истории нет бунта более идиотского по замыслу и исполненного настолько через жопу. А, во главе, между прочим, стояли умники не из последних. Кто же так бунтует?

– Что теперь со мной будет? – опустив глаза, спросил Финансист.

– Не мне это решать, хотя словечко за тебя я замолвлю. Дров ты, Гена, наломал немало, но дважды все‑ таки поступил верно.

– Это когда?

– Первый раз, когда до аэропорта не доехал и вернулся с полдороги, а второй, когда мне позвонил.

– А откуда вы про аэропорт?..

– Ну ты прямо как дитя малое! – Специалист расхохотался. – Рассмешил, честное слово, рассмешил.

– Тогда почему меня не перехватили?

– Тебя должны были взять у поворота на аэропорт. Тогда бы у нас с тобой совсем другой разговор получился. Считай, что ты до него всего‑ то метров пятьсот и не доехал.

Финансист мгновенно взмок.

– Что же мне теперь делать?

– То же, что и раньше: сплетничай, интригуй, встречайся с подельниками. С кредитами только повремени немного.

– Как мне связываться с вами?

– Никак. Я сам тебя найду, когда надо будет. Все, иди. Тебя проводят.

Глава 24

Выходить одному в чисто поле сражаться против целой команды – дело самоубийственное. Это как силами самого себя пытаться перегородить дорогу несущемуся на водопой стаду буйволов. Затопчут и не заметят. Другое дело, попробовать разрушить единство внутри противодействующей тебе группы и внести раскол в ее стройные ряды. Несколько лет тому назад мне уже доводилось работать в похожих условиях, И напарников, как всегда, не было, и противник был ничего себе. Кажется, эта фирма называлась «Ратмир». Да‑ да, точно, «Ратмир». Не вижу причин не попытаться повторить упражнение. Правда, может показаться, что я выдохся и стал действовать под копирку. Но, во‑ вторых, хорошо отработанный метод нет смысла менять, а во‑ первых, я еще не совсем выдохся.

В тот прошлый раз заказчик мне все‑ таки помог: вовремя подключил юристов и организовал накат на противника в прессе. От господина Сенчукова этого ждать не приходится, союзник из него, прямо скажем, никакой.

А раз так, действовать надо быстро, не позволяя группе товарищей на той стороне собрать мозги и разобраться, что к чему. Для этого нужны события, яркие события. Их организацией последние пару дней я только и занимаюсь.