ПРИМЕЧАНИЕ 3 страница

Тайчи был не столько раздосадован, сколько потрясён нелогичностью происходящего. Он почувствовал, что у него затекла шея.

«Видимо… с этим нужно просто смириться! Он совсем не занимается по сравнению со мной…»

– Машима-кун, в этот раз ты действительно постарался!

Как только Тайчи услышал беззаботный голос Хирая, то схватил его за ворот и оттолкнул в сторону.

– Мне не нужна твоя жалость! Неужели ты не понимаешь, что я чувствую!

Тайчи некуда было бежать. Пока в этой школе учился Хирай, он ни на каком поприще не мог сказать: «Я смогу победить. Я смогу стать лучшим».

«Он вовсе мне не друг. Совершенно. Никакие мы не друзья! »

Тайчи хотел ударить себя за то, что был таким глупцом, за то, что даже на мгновенье подумал, будто они – друзья.

После школы Тайчи пропустил клуб и подготовительные курсы. Прежде чем он успел заметить, ноги сами привели его к тренировочному залу общества Широнами.

В муниципальных школах в это время проходили занятия в клубах. Чихая, не состоявшая ни в одном из них, наверняка была уже там, так полагал Тайчи, входя в дверь муниципального культурного центра.

«Я развлекусь тем, что подразню Чихаю. Она ведь как открытая книга… Ну разве не прелесть? »

Однако…

– О, как неожиданно. Ресничкин… Э, Тайчи-кун. Ты сегодня первый! – женщина в приёмной была удивлена.

– А где Чихая?

– Она сказала, что сегодня не придёт. Ее старшая сестра работает в модельном бизнесе. Она получила серьёзную работу, поэтому будет обедать с семьёй и представителями компании, чтобы это отпраздновать. В Риппонги… Невероятно, да?

– Хм…

Ждать в пустом зале в одиночестве было довольно скучно, и у Тайчи упало настроение.

«Чихая, должно быть, так же ждёт... Никого из взрослых в это время здесь не бывает. Школа Херо далеко, а ученики из начальной школы лишь изредка заглядывают».

Тайчи открыл домашнее задание, не зная, чем себя занять. Вскоре начали подтягиваться взрослые, и пришёл Харада-сенсей.

– О, Ресничкин, рад, что ты пришёл. Будешь участвовать в соревнованиях среди «C, D, Е» классов, на которые ты подавал заявку? Они пройдут в Сайтама в эти выходные. Чихая-чан тоже будет среди игроков «D» класса.

– Чихая перешла в «D» класс?

– Да, она заняла второе место на соревнованиях перед Золотой неделей. Сказала, что хочет выложиться по полной и участвовать в тех же соревнованиях, что и ты. Я сыграю с тобой, кажется, все уже разбились на пары, ты не против?

– Конечно, нет.

– Чихая-чан серьёзно тренируется. Ты не можешь проиграть, Ресничкин. Я проведу с тобой особую тренировку.

– Но я не могу вас обыграть, сенсей, – угрюмо сказал Тайчи, желая победить хотя бы в каруте, чтобы прояснить голову.

Харада-сенсей рассмеялся:

– Что-то случилось? Не горюй… что бы ни происходило за пределами клуба, используй это в каруте, чтобы стать сильней. Молодости есть чему позавидовать.

– Не уверен.

Харада-сенсей сел напротив Тайчи и добродушно на него взглянул.

– Ты стал сильнее, Ресничкин. Сегодня я дам тебе четыре карточки форы.

В тот день Тайчи провел три тренировочных матча с Харада-сенсеем.

– Ресничкин, ну как ощущения? Хоть я и дал тебе фору четыре карточки вместо десяти, результат остался неизменным, так ведь? Когда ты проигрываешь, то становишься сильнее. Не думай ни о чём лишнем и двигайся прямо к карточке… Такова сила концентрации.

– Я ещё только учусь… Да и всего лишь выполнял мысленные тренировки.

– А-ха-ха, не страшно. Но я бы хотел обговорить некоторые нюансы. Например, когда карточек становится меньше и большинство из них в левом нижнем ряду противника, держи руку поближе к карточкам. Не оставляй её в привычной позиции. Нужно, чтобы рука двигалась по как можно более прямой траектории. Надеюсь, ты скоро начнёшь обдумывать эти стратегии во время игры.

– Да, – ответил Тайчи, наблюдая за движением своей руки.

– Но не потеряйся в стратегиях. У тебя хороший стиль мышления, и ты много думаешь, а ещё неплохая память. Поэтому ты должен помнить, что нужно забыть.

– Помнить… что нужно забыть?

В ответ сенсей решительно кивнул.

Три дня спустя в Сайтаме проходили соревнования среди «C, D, E» классов. Харада-сенсей поехал туда с Тайчи, Чихаей и игроками клуба «С» класса. Этот турнир проходил при поддержке другого общества каруты в административном здании с большими залами в традиционном японском стиле наподобие того, где тренировалось общество Широнами. Соревнования проводились раз в год в различных частях Японии.

– Я участвую в тех же соревнованиях, что и Тайчи! Вот это да! Харада-сенсей меня не обманывал!

Чихая пребывала в приподнятом настроении с тех пор, как они сели на поезд.

– Эй-эй, Тайчи… Сегодня я собираюсь взять все рисковые карточки, особенно «Равниною моря» (Wata no hara Yasoshima)! Так как слоги «ha», «ra» и «ya» содержат гласную «a», то эту поэму трудней расслышать, чем «На равнину моря»^{^[4]}. А ещё я тренировалась делать блок рукой…

– Выходит, если трудней расслышать, то это «ya»? А если дыхание чтеца уловить легко, то это или «ya» или «ko», вот тогда и нужно решать. И потише немного. Поезд – это общественный вид транспорта, а ты уж слишком расшумелась.

Тайчи убедил маму отпустить его на соревнования, но это стоило ему больших усилий. Вместо того, чтобы похвалить его за второе место, она лишь сухо сказала: «Если бы ты не допустил ошибку, то мог бы тоже получить высший балл». Он был изнурён. Ему не хотелось соревноваться. Если он не займёт первое место на сегодняшнем турнире, то домой ему лучше не возвращаться. У него не было даже сил решить, что надеть, поэтому он пошёл в спортивной форме.

– Верно, Тайчи… ты такой смышлёный! Но «Когда рассвело» и «В лучах рассвета»…

– Не дожидайся шестого слога, когда некоторые из карточек уже зачитаны. Ведь уникальные слоги меняются по ходу игры. Лучше запоминай все карточки, которые читают во время матча.

– Но… это невозможно. Иначе я буду сосредоточена лишь на том, какие карточки уже зачитаны, а какие ещё в игре… Другое дело, когда на поле осталось немного карт.

– Ты проиграешь, если будешь ждать. На что тебе голова дана?

Было видно, что Чихая глубоко задумалась, и Харада-сенсей рассмеялся:

– Чихая-чан, просто выбивай карточки быстрее, чем твой противник. Вместо того, чтобы об этом думать, старайся внимательно слушать и быстро тянуться к нужной карточке.

– Сенсей, это же совсем не то, что вы мне говорили.

– У всех разные навыки. Сперва овладей своими, чтобы быть в них уверенной.

В первом туре Чихая не участвовала, в то время как Тайчи выиграл с разницей в семь карт. Они оба выиграли второй и третий матчи и вскоре раскрыли рты от удивления, когда дошли до четвертьфинала.

– Я буду играть с Тайчи?

– Мой противник Чихая?!

Несмотря на то, что они сыграли множество матчей на тренировках, Тайчи никогда не думал, что они сойдутся друг против друга в соревнованиях плей-офф. В начале матча их обоих трясло.

Им отводилось пятнадцать минут на то, чтобы разложить карточки и запомнить их расположение. Тайчи пытался отбросить мысли о том, что его противником будет Чихая. Он знал, что иначе не сможет играть в полную силу.

«Неважно, кто мой противник, всё, что мне нужно, – это выбивать карточки! Чем тратить время на запоминание раскладки, я просто представлю, куда потянусь рукой, когда зачитают каждый из стихов…»

– Спасибо за игру.

У каждого из них было по двадцать пять карточек, расположенных в три ряда. Они поклонились, и зазвучал вступительный стих.

♫ Берег Нанивы,

Распустился цветом лес

Посреди зимы,

Весна пришла

И цвет увидела она.

Весна пришла

И цвет увидела она.

На татами повисло напряжение.

♫ Буря… (arashi)

Как только прозвучал слог «shi», раздался легкий хлопок, и одна из карточек взлетела в воздух. В углу зала Чихая подняла выбитую карту, на которой было написано хираганой «В тихих водах Тацута находят последний приют багровые листья клёнов».

– Да!

– Тц. Мы ещё только начали.

Иногда Тайчи не мог одержать победу над Чихаей, будучи не в силах предугадать следующий слог. И хотя ему показалось, что они коснулись карточки одновременно, всё же была едва заметная разница, и карточка досталась Чихае.

«Чихая медленно начинает. Она не может запомнить расположение всех карт. Её тактика проста: она располагает их в том порядке, в котором ей будет легче их выбивать. Но это также упрощает задачу и мне. За быстротой Чихаи кроется лишь хороший слух».

Когда на поле осталось около половины карточек, Тайчи заметно увеличил давление на Чихаю.

«Я с легкостью вышел вперёд… Напряжение в настоящем матче поддерживает концентрацию моего внимания. Видимо, потому что я испытывал нечто подобное во время школьных тестов и спортивных матчей. У Чихаи сердце, должно быть, бешено колотится. Она аж раскраснелась».

Во второй половине матча Чихае удалось сократилось разрыв. Но теперь у Тайчи оставалась только одна карточка при общей разнице в десять карт, чему поспособствовало его бойкое начало.

Тайчи несколько раз глубоко вздохнул, чтобы прояснить голову, пока зачитывалось до конца стихотворение с предыдущей карточки. Когда он нервничал, то иногда не слышал дыхание чтеца, поэтому он очистил голову от ненужных мыслей и навострил уши… Всё его тело обратилось в слух.

♫ Ветер… (Kaze…)

«Что это? “Ветер шуршит” или “Ветер жесток”?.. Они обе на стороне Чихаи, в левом и правом углу…»

♫ же… (wo…)

Это была не та согласная, которую Чихая с легкостью могла расслышать. Тайчи без сомнений отбросил карточку «Во мне все рвётся на части теперь, в ненастливый час» из среднего левого ряда противника.

– Спасибо за игру.

По завершении четвертьфинала к ним подошёл Харада-сенсей:

– Значит, победил Ресничкин? Чихая-чан, возможно, тебе стоит больше думать о стратегии.

– Я не такой слабый игрок, сенсей!

– Хотя ты всё время мне проигрываешь.

Тайчи сложил карточки назад в коробку, не обращая внимания на Чихаю, которая показала ему язык. На самом верху оказалась карточка, которую Тайчи взял последней. Харада-сенсей взглянул на неё.

– Будь это карточка «Ветер шуршит» (kaze so miso), то игра, возможно, на этом бы не закончилась. Чихая-чан взяла бы её. Эта согласная её конек, к тому же карточка была на её стороне.

– Если говорить о поэме «Ветер шуршит»… то с «so miso» хорошо сочетаются звуки до-ре-ми, поэтому их легко запомнить, – пробормотал Тайчи. Он запоминал кимари-дзи, то есть определяющие слоги, по звукам, в то время как Чихая выписала их на бумагу и развесила по всей комнате.

Стихотворение с карточки «Kaze wo kudake»:

Как ветер жесток,

Бьются волны в недвижные скалы,

Будто это я сам:

Во мне все рвётся на части

Теперь, в ненастливый час.

– Ветер так силён, что волны бьются о скалы и разрушают их… Подобно этому встревожен лишь говорящий. И хотя он о ком-то думает, этот кто-то не испытывает никаких чувств. Вот о чём этот стих. Карточка, которую можно запомнить, если идти против ветра и кричать: «Только я! »

– Напоминает спортивную мангу… А я-то думал, это что-то вроде: «Я поймал мяч и всё исправил одним броском». Может, поэтому мне было так тяжело её запомнить.

– А-ха-ха-ха. Это тоже хороший способ запоминания.

Один лишь Тайчи слушал объяснения Харады-сенсея. В какой-то момент Чихая свернулась клубком и заснула.

–... Похоже, что Чихая-чан истощила все свои силы. А как насчёт тебя, Ресничкин?

– Я в порядке.

Тайчи выиграл следующий матч и прошёл в финал. Что уже гарантировало ему переход в «С» класс. Конечно же, он устал. Однако было бы слишком досадно отправиться домой, так и не завоевав первое место, поэтому он сделал над собой усилие и победил с разницей в две карточки.

Половина мая осталась позади. В средней школе Каймейсей деятельность клубов была приостановлена за неделю до начала экзаменов, чтобы ученики могли подготовиться. Но перед этим футбольный клуб на университетском курсе провёл один матч. Их противником стала местная средняя школа.

– «Укрепляя тело, вы укрепляете дружеские отношения» – такова цель этого клуба. Просто тренироваться в клубе и играть – недостаточно, чтобы это почувствовать, – сказал тренер Он и объявил, кто из игроков будет участвовать.

Тайчи оказался единственным первогодкой, которого выбрали в команду. Он, как и рассчитывал, стал нападающим.

«Да! Я смогу сказать маме, что я – единственный первогодка среди игроков. Хотя… Она, наверное, просто скажет мне победить».

После победы на соревнованиях по каруте у Тайчи на душе становилось всё легче и легче.

К матчу они тренировались на поле для курса физподготовки. Пока Тайчи с командой разминался, он заметил Хирая, стоявшего у ворот в футболке с коротким рукавом. Как только Хирай увидел его, то помахал ему рукой.

– Машима-кун, поздравляю!

Тайчи не знал, что ему ответить, и потупил взор. С тех пор, как он оттолкнул Хирая, то ни о чём с ним толком не разговаривал и, конечно же, не извинился.

Хирай состоял в альтернативной команде по футболу на курсе физподготовки. Казалось, он делал всё, что было в его силах. Им давали только один выходной, непосредственно перед экзаменами. Тайчи решил, что будет заниматься, пока Хирай не может уйти из клуба. Он также взял перерыв и на подкурсах, поэтому ничто не занимало его ум, кроме подготовки к экзаменам.

«В следующий раз я обязательно стану лучшим. Даже он не может получать высшие баллы вечно».

Пусть Тайчи и не слушал Хирая, но он всегда держал его в поле зрения. Он заметил, что Хирай в последнее время стал менее разговорчив и, казалось, часто был погружен в себя.

В его поведении прослеживалось что-то необычное, но Тайчи было приятно, что Хирай стал менее шумным. Он также полагал, что лучше оставить его одного, если тот измотан.

– Ты уж постарайся, Машима-кун! – ответил за Тайчи тренер Оно.

– Да, спасибо за поддержку.

Затем тренер положил руку на плечо Тайчи:

– Ты проиграл Хираю. Он то и дело просил разрешить тебе участвовать в матче… И уверял, что ты бы добился лучших результатов, если бы не получил травму на отборочных.

– Я… я участвую в матче только потому, что этого попросил Хирай?

– Нет. Ты, определённо, более чем подходишь для этой команды. Просто не забывай, что Хирай приходил просить. Он – хороший друг, не так ли?

«Почему он просил об этом за меня… Я не смог обойти его на экзаменах и проиграл ему на отборочных… Он жалеет меня? »

Тайчи подбежал к Хираю:

– Эй. Мне не нужна твоя жалость.

– …А. Я просто хочу понаблюдать за твоей игрой. Мы тренируемся в разных клубах, и мне нечасто выпадает такая возможность.

В его мягкой улыбке, казалось, не было скрытых намерений… Он выглядел таким счастливым, что Тайчи оставалось лишь молча развернуться и уйти.

«Если ты так хочешь, то я тебе покажу».

К счастью, товарищи Тайчи по команде полагались на него. Очевидно, в этой команде к «друзьям» относятся по-другому, независимо от того, нравится им кто-то или нет, они используют его, чтобы победить.

– Машима-кун, look out for your back! Never mind and be careful^{^[5]}! – подбодрил его Хирай по-английски.

Он вовсе не рисовался, просто во время матчей и тренировок им все инструкции давали по-английски. Казалось, нет смысла изучать язык, если ты не можешь использовать его при необходимости. Первогодки стали следовать этому правилу спустя неделю после отборочных.

Поначалу Тайчи было непросто… Но со временем он привык и теперь уже без запинок говорил по-английски. Этот матч не стал для них исключением.

Однако команде противников из местной средней школы это крайне не понравилось.

– Это подло… Мы не понимаем, о чём вы говорите…

– Это что, по-вашему… Кубок мира? Они себя переоценивают, идиоты.

В конце концов, гол Тайчи и ещё один гол принесли им победу со счетом 2: 1. Однако команда противников пребывала в дурном расположении духа даже под конец матча.

– Трусы! Трусы, болтающие по-английски!

Когда они ушли, кто-то из команды противников начал их высмеивать, а затем присоединились и остальные.

– Ну же… Хватит! Я потребую, чтобы в следующий раз все говорили по-японски, – прикрикнул тренер из их команды. Затем они ушли.

Страшегодки из команды Тайчи рассмеялись.

– Они лишились самообладания из-за своей же глупости, что весьма прискорбно. Но они сами виноваты.

– Верно… Это их проблема.

Эти слова почему-то возмутили Тайчи. Это правда, что поведение команды противников было ребяческим… Но насмехаясь над ними, они и сами поступали точно так же.

– Машима-кун, ты был невероятен. Я хочу забить такой же гол!

Когда Тайчи увидел, что к нему с сияющими видом подошёл Хирай, то холодно пробурчал:

– Как будто ты не можешь. Ты же на курсе физподготовки, разве нет?

Хирай не нашёлся, что ответить.

«Я… Такой же, как и те парни, что обзывали нас трусами за то, что мы говорили по-английски. Я ведь просто комплексую».

– Мм… По правде говоря, я завидовал. Мне… ещё нужно задержаться на поле и потренироваться ловить на воротах мяч. Они считают, что высокий рост может стать моим преимуществом.

«Он не на тренировке? Он продемонстрировал лидерские навыки и своё умение на отборочных… Не потому ли его выбрали вратарём? »

– У тебя определённо есть способности, чтобы стать вратарём, – сказав это, Тайчи прикусил губу. Его слова прозвучали небольшим утешением.

– Спасибо! Ты прав, если меня назначат, я просто обязан буду справиться. Мне стало легче, услышав это от тебя, Машима-кун!

Тайчи возненавидел себя, заметив, что Хирай ему улыбается. Он ещё не извинился за то, что его толкнул, но теперь почувствовал, что уже прощён.

«Когда я говорил что-то неприятное, Хирай никогда не отвечал мне тем же. И он ни в чём меня не винил. Он не тот человек, который говорит «но» при любой возможности. Вероятно, он сам так решил, а не потому, что ему велела мама».

Спина Хирая казалась такой большой, когда он убегал, прямо как у взрослого.

«Ох, что это со мной…» – неожиданно Тайчи сдавило грудь.

Глава 3

Спина Хирая казалась такой большой, что у смотревшего ему вслед Тайчи защемило в груди. Следующие несколько дней его беспокоило, почему не проходит боль, и почему он не может смотреть Хираю прямо в лицо.

Подчас, когда у Тайчи случались недопонимания с людьми, он руководствовался правилом: «Источником проблемы выступаем мы сами, а не кто-то ещё».

Этому его научил отец. Он был строг к себе и любил слово «самосовершенствование».

«Это я виноват, что не способен ответить Хираю должным образом. Он чудной, так что следует воспринимать его слова буквально».

Тайчи успокоился, сумев понять, что с ним случилось. Теперь он мог совершенствоваться.

«Нужно поблагодарить Хирая. “Мало слово, но дорогого стоит. Если тебе говорят спасибо, то прояви признательность и поблагодари в ответ…” – так мне говорил отец».

Тайчи поискал Хирая и обнаружил, что тот в одиночку тренируется возле бетонной стены неподалеку от клубных аудиторий. Он пинал мяч об стену и ловил его, когда тот летел обратно.

А стене был нарисован прямоугольник, видимо, символизирующий ворота. Он был таким тонким, что его можно было не заметить по невнимательности.

В тот день все члены спортивных клубов собирались отправиться в спорткомплекс при университете в городе. Единственным, кто остался, был Хирай.

У него на лбу блестели капельки пота, поскольку он активно бегал за мечом. Он был очень сосредоточен и даже не заметил, когда Тайчи позвал его по имени.

«Хирай мог бы уйти, если бы захотел, ведь никого больше нет, но… он до глупости честен».

Тайчи чувствовал себя немного неловко. Он огляделся и увидел на бетонной лестнице сумку Хирая и блокнот с вклеенными стикерами. Похоже, что клубные аудитории были закрыты.

Ветер раскрыл блокнот и перелистнул страницы. У Хирая был мелкий почерк. Страницы были так исписаны, что не походили на аккуратные конспекты, которые он делал на занятиях.

В блокноте были записаны различные программы тренировок, полезные советы и сведения о том, что он сделал, и чего ему сделать ещё не удалось.

«Нагружай пальцы, а не лодыжки. Боковой прыжок и захват совмещай с поворотом корпуса. Не сдавливай мяч, падай на землю в принимающей позиции. Не забывай прижимать мяч к груди. Чтобы поймать высоко летящий мяч, нужно подпрыгнуть с разбега с одной ноги и выбросить вверх слегка согнутые руки. Главное – не отталкиваться правой ногой, так как левой у меня лучше получается».

На каждой странице было столько слов, что они казались чёрными.

«Так даже Хирай записывает, чтобы не забыть. Обычно у него работает телесная память, и, тем не менее, он много пишет».

Занеся в блокнот всё, что необходимо, он приступал к тренировке.

«Он понимает, что значит усердно тренироваться».

Во второй половине блокнота оказался журнал. В нем подробно были расписаны ежедневные тренировки и подчеркнуты красной пастой имена людей, которых он видел.

Сведения в блокноте были правдивы. Тайчи в этом не сомневался. Несмотря на то, что Хирай в тот день никого не видел, он наверняка запишет, что отрабатывал… Не для кого-то, а просто для себя.

Тайчи закрыл блокнот и глубоко вздохнул. Он подождал, пока Хирай не закончит тренироваться или не обратит на него внимание.

– А, Машима-кун, что случилось?

– У меня появилось свободное время, вот я и пришёл.

Похоже, Хираю было совершенно ясно, что у Тайчи не может быть свободного времени. Он склонил голову на бок, а затем, размышляя, потупил взор. После чего он улыбнулся:

– Тогда не хочешь присоединиться? Я хочу представить удар противника и провести перекрёстную тренировку. Тем более, что ты тоже в форме.

– Давай.

Они вдвоём тренировались до захода солнца, а затем вместе пошли до ближайшей станции, болтая по пути о всяких мелочах, и обнаружили, что они оба улыбаются. Это было и правда весело.

На следующий день проходила лекция по классической литературе. До сих пор это был самый жаркий день в году. В связи с переходом на летнюю форму, им разрешалось ходить без пиджаков. Все ученики были в рубашках с развязанными галстуками, у многих были закатаны рукава.

– Сегодня мы разберём «Путешествие на Восток». Это довольно известная сцена даже в Исэ Моногатари, – произнёс звучным голосом Фудзивара-сенсей, стоя за кафедрой в третьей аудитории. – Когда-то давно жил мужчина. Он был убеждён, что его существование бессмысленно, и он никому не нужен. Он больше не хотел оставаться в родном городе и отправился в путешествие на Восток в поисках нового пристанища. Этого человека звали Аривара Нарихира. Он искал себя, убегая от реальности и межчеловеческих отношений из-за собственных мыслей…

Тайчи напугали слова «убеждён, что его существование бессмысленно». Слова Харады-сенсея эхом отразились у него в ушах:

«Будто это я сам».

И хотя он о ком-то думает, этот кто-то не испытывает никаких чувств. Вот о чём этот стих. Карточка, которую можно запомнить, если идти против ветра и кричать: «Только я! »

Тайчи посмотрел на Хирая, сидевшего рядом с ним. Он вёл конспект лекции в одной тетради и одновременно что-то писал по-английски в другой, лежавшей под ней.

«Как это необычно, чтобы Хирай не слушал лекцию. Он что, забыл сделать домашку? »

Тайчи поддался любопытству и посмотрел, чем он занимается: «А… так это же задания для второго или третьего года обучения».

В довершение ко всему, он увидел у Хирая синяк между краями расстегнутой манжеты.

«Он обо что-то ударился? Этого не было вчера… Да, я ничего такого не припомню. Может, этим утром? »

По завершении лекции наступило время обеда. Когда Тайчи встал, то не упустил из виду, что на тетради по-английскому было написано чьё-то имя. Он также отметил, что так звали третьегодку на курсе физподготовки.

– Хирай, что ты делаешь? Чьё это? – с вызовом спросил Тайчи.

– Э-э, один старшеклассник попросил помочь ему с домашней работой… Из-за занятости во вчерашнем матче.

– А синяк на руке?

Тайчи вдруг представил, как старшеклассник хватает Хирая за руку и вынуждает силой делать его домашнюю работу.

– А… наверное, где-то ударился. Никто меня не заставлял.

«Что это за отговорки? Никто меня не заставлял».

– Вчера этого не было? Ты тренировался этим утром?

Хирай, не задумываясь, кивнул.

– Пусть даже так… Зачем ты делаешь чужую домашку? Это странно.

– Э-э… Разве?

Тайчи показалось, что он валяет дурака.

– Дай это мне, – Тайчи выхватил тетрадь с домашней работой.

– Всё в порядке. К тебе это не имеет отношения!

– Пошли в библиотеку. Там тихо. А поедим позже. Если у тебя есть ещё чьи-то тетради, то лучше так и скажи.

– Машима-кун… Ну зачем…

Хирай, казалось, был обеспокоен. Никто из них не хотел, чтобы его жалели, Тайчи это понимал.

– Так ты не хочешь сказать «спасибо» и как обычно улыбнуться?

– Э… Прости, спасибо…

– Ты не должен говорить «спасибо». Достаточно будет и «зачем»!

Со смешанными чувствами Тайчи начал делать домашнюю работу какого-то незнакомца.

Начиная со следующего дня, все клубы на университетском курсе ушли на предэкзаменационный перерыв. Приближался сезон дождей, и на недавно взошедшие растения капал мелкий дождь. Стуча по молодым листьям, дождь продолжал усиливаться.

Тайчи занимался в библиотеке, пока библиотекарь не сказала ему, что они закрываются. Он решил поскорее пойти домой, чтобы всё закончить, и срезал дорогу к школьным воротам через спортивное поле.

– А… Что он делает?

Хирай убирал поле под дождём. У него было два ведра. Он собирал мелкие камни в одно из них и засыпал лужи землёй, которую брал из другого.

– Ты же вымок до нитки. Зачем ты занимаешься этим в такую погоду?

Тайчи слышал, что ученикам на курсе физподготовки давали всего один выходной перед экзаменами. И ученики с университетского курса, занятые в клубах курса физподготовки, не были исключением.

– Я замёрз, едва на тебя взглянув. Бросай это скорее.

Когда Хирай отвернулся, Тайчи понял. Под крышей подсобки стояли ведра. Тайчи подошёл и заглянул в них … там оказались камни, а рядом были свалены в кучу пустые ведра.

– …Ты не можешь уйти, пока не заполнишь их камнями?

Несмотря на то, что в мае солнце садилось поздно, никто в одиночку не закончил бы эту работу до наступления темноты.

– Ты идиот? Ты и тот, кто тебе это поручил!

Хирай выполнял домашнюю работу за других. А это, вероятно, было необоснованным указанием кого-то из старшеклассников. Хирай продолжал работать.

– Чего ты этим добиваешься? Так недолго и заболеть!

Тайчи не хотел простудиться из-за дождя, если у него поднимется температура, то он не сможет подготовиться к экзаменам.

– Даже ты можешь ошибиться, если заболеешь.

Капли дождя стекали с волос Хирая по щекам. Вся его футболка промокла и прилипла к телу.

– До чего же глупо! По-другому не скажешь.

Тайчи повернулся, собираясь уйти. Его сердце отбивало барабанную дробь. Неожиданно он запнулся о ведро с камнями:

– Ай.

Он попробовал поставить ведро на место, но оно оказалось тяжелее, чем он ожидал.

«Тяжело… И, хотя ко мне это не имеет отношения, это просто подло».

Когда Тайчи решил уйти, его сердце забилось ещё громче. Однажды он и сам так поступил. Зная, что не сможет победить… он сделал кое-что подлое.

– Машима, ты – трус, – голос Араты отчётливо звенел у него в ушах.

«Я такой же, как и прежде. Это было так бесчестно и некрасиво – красть очки Араты перед матчем, ведь без них он совсем ничего не видит, но я знал, что иначе не смогу его одолеть… И я нисколько не изменился».

– Это… Нельзя расценивать как победу.

Если бы Тайчи сейчас ушёл, он был бы ничуть не лучше старшеклассников с курса физподготовки.

Тайчи снял пиджак и галстук и положил их в подсобке вместе с сумкой. Он взял ведро, обошёл несколько луж и побежал к Хираю.

– Эй, Хирай. Я помогу тебе, так что разделаемся с этим побыстрее.

– Машима-кун… Всё в порядке. Это моя работа.

– Ты погряз в этом по уши, потому что не умеешь давать отпор. Парни с курса физподготовки просто мерзко себя ведут.

– Университетский курс или курс физподготовки – какая разница? Всё из-за того, что я – новичок, – неожиданно улыбнулся Хирай. – И я рад, что они обращаются со мной так, а не иначе. Никто не держит меня на расстоянии, они строги со мной даже на тренировках, если у меня что-то не получается.

– Ты мазохист? Это потому, что ты всё делал, даже если никто с тобой не был строг… Ты просто счастлив, что тебя редко отчитывают. Ты правда странный.

– Да, только это лучше, чем когда тебя игнорируют. Лучше, чем когда не впускают в свой круг. И это гораздо лучше, чем сдаться, не попытавшись.