Автор: Erwahlt 12 страница

- К несчастью, серьёзно.

- Вот, чёрт, прости.

- За что? – удивлённо интересуюсь я.

Мне вот любопытно стало, с какой радости я столько плохого передумал о нём, пока был в другом мире, а? Смотрю на Кая сейчас и не вижу, чтобы недостатки, которые мне удалось вычислить, были настолько огромными. Просто он живёт, периодически не считаясь с другими, и тут уже ничего не поделать, но это не значит, что он последняя сволочь.

- Ну, я напал на тебя со своими претензиями. А что за болезнь? – голос у него какой-то несмелый.

- У меня такие названия как-то не запоминаются, дурацкое слово, - неплохо, конечно, было бы найти что-то, подходящее под моё описание. Только тут есть риск нарваться на такое дерьмо, от которого всю оставшуюся жизнь не отмоешься.

Потихоньку у меня закрадываются сомнения по поводу того, что я тут напридумывал. Зачем? Выговорил бы он мне все свои неудовольствия, покрутил бы пальцем у виска неделю-другую, да и успокоился бы.

- А сейчас ты как?

- Всё нормально, кроме некоторых провалов в памяти. Видишь, хожу, ем, учусь… - добавляю нотки бодрости в интонацию.

- А ты ничего вспомнить не хочешь? – оп, а вот это предложение мне очень-очень нравится.

Но у меня кое-какая игра, поэтому нужно немного потерпеть и не сойти с дороги. Мне неудобно вот так напрямую лгать Каю, причём ложь какая-то дико нелепая выходит.

- Я вообще-то не знаю, что хотел бы вспомнить, потому что не помню, что можно, - путано объясняю я с улыбкой и принимаюсь за свой десерт.

На пирожном лежит малина, я первым делом употребляю её, отмечая про себя, что сто лет не ел ягод. Кай к трапезе возвращаться не спешит, он о чём-то сосредоточенно думает. Надеюсь, это не касается моей «легкомысленности» и всего в этом духе. Бросаю взгляд на часы: тридцать минут четвёртого. Интересно, Билл с Анитой уже грызут гранит биологии?

- Когда мы все собрались и решили ехать в Гамбург, ты отказался, - задумчиво выдаёт Бринц.

Я мгновенно закашливаюсь, подавившись чёртовым пирожным. Кай хлопает меня по спине, что мало помогает, перед глазами расползается большое красное пятно, и я спешу запить это безобразие. Кашляю ещё пару раз для порядка и успокаиваюсь.

- Да? Честно говоря, я даже не думал, что могу отказаться.

В Гамбурге дружная команда скейтеров. Кстати, на доске я сто лет не катался, пора бы уже обновить навыки, а то мне что-то подсказывает: я не далёк от того, чтобы рухнуть на асфальт на втором метре. Меня такая постановка, конечно, не очень обрадует.

- Но ты отказался, - каким-то загробным голосом говорит Кай. – А много у тебя этих провалов?

- Порядочно. Но я кое-что помню.

- Что?

Чёрт. Надеюсь, мой взгляд не напоминает взгляд коровы. Чувствую я себя остолопом, что мне сказать? Судорожно перебираю воспоминания, практически не рассчитывая на то, что вылезет нечто из этого мира. Оно, конечно же, не вылезает, и перед глазами проносятся прогулки с Биллом, наши разговоры, поцелуи, но довести всё до логического конца мне не даёт Кай.

- Что-то приятное у тебя в памяти осталось, да? – со шкодливой улыбкой тянет он.

- С чего ты взял? – я улыбаюсь, не в силах сдержаться.

- Ну, у тебя такое выражение лица… Секс спасёт мир?

Со смехом откидываюсь на спинку стула и снова принимаюсь за десерт, обида на который уже прошла. Всё же Кай неправ. Или об этом думало моё подсознание?

- Давай рассказывай, что там ещё было.

- А ты не хочешь более подробно поделиться своими отрывками?

Радуюсь, что всё вышло так удачно. Прямо подарок какой-то, хоть объясняться не придётся.

- Да нет, я же не писатель эротических романов.

- Слушай, Том, а попробуй себя на этом поприще! Я не уверен, что у тебя очень удачно предложения станут складываться поначалу, но идея будет отменно обставлена, я уверен.

Беру вторую ягоду с пирожного и кидаю в Кая, удачно поймавшего её ртом.

- Слушай, Ромео, ещё раз так сделаешь, я тебя придушу, - грозится парень, а мне остаётся только ехидно хихикать над своей выходкой.

Он видит подтекст в большем количестве вещей, чем я. Если бы Кай так не отреагировал, я бы ничего не понял. Это признаки... Чего?

- Ты ничего поведать-то не хочешь?

- А! Значит, в шок меня повергло…

Далее я слышу душещипательные и не очень истории о том, как я, то есть моя копия, бесцеремонно кинула Кая на каком-то празднестве, как я вдруг начинал себя вести привычно для всех (на этих моментах я тут же кивал, выставляя это так, будто помню). Оказывается, я много раз порывался поправить своё вновь ухудшившееся положение с оценками, но практически всегда это заканчивалось полным фиаско, потому что мне не удавалось сказать ни слова, и учителя бесились, считая, что я над ними издеваюсь. Класс в такие моменты особенно веселился. Несчастный тот-Том, наверняка хотел блеснуть знаниями.

У меня, оказывается, была пассия, которую звали Риной, что сейчас, в свете последних открытий, для Кая совершенно непонятно. Он меня вообще пытается напугать, что однажды детально разберётся с моей новоявленной ориентацией, потому что ему непонятно, как такое могло произойти. Зная Кая, могу сказать, что угрозу он претворит в жизнь, хотя необязательно в этом году, здесь сроки крайне эластичны.

Внимая историям о моих придурствах, дельных поступках и абсолютно ненормальных шараханий от друзей, съедаю второе пирожное, на котором уже клубничина, причём одна. Кай косится на меня, но я спешу заверить, что помню о его аллергии на эту ягоду, и он успокаивается.

Меня накрывает какая-то апатия, Кай рассказывает чуть ли не с бешеным увлечением, как будто давно хотел поделиться. Может, его что-то грызло, но с посторонним человеком обсуждать меня ему не хотелось. А так он выговаривается, и всё нормально. Единственная причина, по которой я бы не отказался прямо сейчас закончить вечер откровений, - Билл. Пытаюсь вдолбить в свою нерадивую голову, что он сейчас занят, но получается плохо.

***

- Ка-ай!

Мама раскидывает руки и зажимает Кая в объятия. Она любит всех моих друзей, безоговорочно и не спрашивая, сколько за ними грехов. Любит тех, кого часто видит, кого видит редко, о ком только слышит, и тех, о ком не знает, тоже безгранично любит. Я не представляю, откуда в ней это, но меня такое положение дел больше чем устраивает. Всегда хотелось сказать ей большое спасибо.

- Ты что так давно не заходил?

Кай кидает на меня короткий взгляд, давая знать, что виновником их долгого расставания с мамой являюсь я.

- Замотался, в учёбу вливаться пришлось. У нас ещё ремонт на квартире, - это для меня ново.

- Ты зря пообедал. Да, мама?

Она широко улыбается и кивает с видом мясника.

- Я очень красивый пирог приготовила.

- Может, вкусный? – пытаюсь поправить я.

Мама не отвечает, только немного наклоняет голову и весело зовёт нас на кухню.

- Если ты ещё раз так долго не будешь меня к себе приглашать, можешь забыть о нашей дружбе, - шутливо заявляет Кай и проходит первым.

Пока я развешиваю куртки, успеваю услышать россыпь хвалебных отзывов. На кухне моему взору предстаёт раскрашенное чудо, я так и застываю с открытым ртом.

- Это крем?

- Не только.

Обхожу стол и сажусь. Мне что-то не хочется суп, который уже греется в микроволновке, и тушёные овощи в тарелке тоже не прельщают.

- А с чего такое творение? И почему ты дома? – внезапно осеняет меня.

Кай, похоже, витает в облаках полностью счастливый и позабывший, что совсем недавно изливал мне душу.

- Я решила пока отойти от галереи. Меня, как художника, взяли на одну очень интересную работу.

- Рисовать торты?

- Разумеется, не только торты, всякое, включая стены. Правда, здорово? – Кай вместо меня усиленно кивает на радость мамы. – А ещё я с одним дизайнером договорилась… Нужно будет разрисовать несколько стен в доме, в котором она работает.

- Я тебя поздравляю! – говорю с улыбкой.

Интересные у мамы преобразования в жизни, я готов завидовать разнообразию. Думаю, такая постановка вещей ей больше нравится. А ещё она, хоть и художник, очень любит работать с людьми. На неё периодически находит, она запирается в комнате и рисует, но большую часть времени проводит с кем-то, вот и на работе её всегда окружают люди, ей не приходит в голову стать затворницей на пару месяцев, а потом выйти и представить свету свои работы на какой-нибудь выставке. Без общения она изнемогает.

- Вот вам нож, режьте.

Мама садится рядом, потом тут же вскакивает от писка микроволновки, и передо мной приземляется тарелка с супом.

- Съесть хочется, а резать нет, - признаётся Кай, однако берёт нож и оперативно режет пирог.

Мама с необыкновенно блаженным выражением лица следит за процессом, потом первая берёт кусок и пробует плоды своего труда.

- А ты ешь супчик, - обращается ко мне Кай, рискуя получить что-то повнушительнее малины.

Почему-то думаю о том, что Билл бы маме понравился. Да, я говорил, что она всех моих друзей любит просто за то, что они мои друзья. Но вот Кай ей полюбился не только за это, я точно знаю. Мы общаемся очень давно, и мама к нему быстро прикипела. Уверен, что Билл ей как человек тоже приглянулся бы. Понятия не имею, на чём я основываюсь, но обычно чутьё меня в таких вопросах не подводит.

У отца позиция другая, всех моих приятелей он жаловать не обещал и не жалует, но Кай тоже находится в его милости. Про Билла я с этой стороны пока думать побаиваюсь, моим родителям неплохо бы для начала узнать, что их сын стал геем. Вот так внезапно. И – да – это правда.

- Том, а почему ты про математику молчишь?

- А что с математикой?

Смотрю на Кая, тот приподнимает брови и отворачивается в сторону. Видимо, он что-то важное упустил. Но на уроках я ничего страшного не заметил.

- Как что? – мама вмиг становится серьёзной. – Ты исправил или нет?

Так, я умный, догадливый парень, сейчас смекну. Предполагаю, у меня там картина похлеще, чем в биологии. Чёрт, я чувствую себя настоящим дубом, который ничего не знает, не может вдолбить в пустую голову. Как же было хорошо там. Так хорошо, что вот…

- Исправлять Ассман всем на понедельник назначил.

Родительница довольно кивает и снова превращается в дружелюбную мамочку. А я всерьёз задумываюсь над тем, что происходит с моей учёбой. Можно говорить что угодно, мне поступать после этого класса, а я даже экзамены сдать такими темпами не смогу. Неужели у меня совсем нет мозгов?

Сей факт выкидывается из головы, как ненужный мусор, и я даже успокаиваюсь. О некоторых вещах просто не стоит думать, а вопрос учёбы для меня всегда был расплывчат…

- Кай, а ты определился с будущим? – интересуется мама, снова повергая меня в нечеловеческое уныние.

Вот почему, почему рядом со мной чёрт знает с какого времени не было Билла, который бы вправлял мне все думающие органы на место и наставлял на путь истинный? С другой стороны, я должен быть самостоятельным существом и без чьей-либо помощи принимать решения. Это всё, конечно, очень хорошо и заманчиво, но что делать, если решения не принимаются?

- Думаю, это должно быть что-то, связанное с коммерцией.

- А почему? – так и знал, что она это спросит.

Кай не знает, почему. Он решил, будто «это должно быть что-то, связанное с коммерцией» в прошлом году, и теперь радуется, что у него есть достойный якобы ответ на такой животрепещущий вопрос. Вот и сейчас он выглядит серьёзным человеком, не в пример мне и так далее. Надеюсь, мама не заведёт эту песню. Она поётся очень редко, но всё же случается.

- Я думаю, можно получить интересную работу, - да-а-а, Кай, ответ есть, а изобретательности – ни хрена.

Уже жду, что на меня обрушится поток маминых нападок, которые порою она так удачно подбирает. Сразу просыпается совесть, ты хочешь провалиться сквозь землю и всё в этом духе. Вот только ядерного эффекта ей так и не удалось добиться, а я бы даже не отказался, наверное. Хотя один переворот в моей жизни уже был.

- С людьми вообще интересно работать, - с энтузиазмом говорит мама, полностью согласная с мнением Кая в этой области. – Я всю жизнь работаю в обществе и ни разу не пожалела, что мне нельзя в своём кабинете запереться и не выходить до вечера. По-моему, это скучно.

- Том, а ты точки не наметил? – Кай, ты подлец.

Смотрю на него сжигающим взглядом. Мама бы сейчас увлеклась своим монологом о прекрасности и полезности работы с людьми, а он всё испоганил одной репликой.

- На хирурга пойду, на нейро, - полуиздевательски-полусерьёзно выдаю я. – Предметы нужные как раз подтягивать начал, - киваю в подтверждение своим словам.

Кай с мамой застыли каменными изваяниями, я, смотря на них, едва сдерживаю рвущийся наружу хохот, но мне удаётся совладать с собой и маска серьёзности окончательно налезает на моё лицо. Превосходно! Иногда надо шутить, но проблема в том, что я не знаю, целиком ли эта фраза является шуткой или только прибавка про нейро. Мне просто в другом месте сообщили, что я на хирурга пойти хочу. Ладно, пусть это пока в ходу побудет, а потом я подумаю, какая профессия полностью противоположна хирургу. Ну, или просто врачу.

- А тебе не кажется, что это слишком скоропалительное решение? – несмело спрашивает мама.

Она придвигает ко мне коробку холодного сока, и я с удовольствием пью, даже не потрудившись налить в стакан. Кай лыбится, смотря на всё как-то масляно, мне этот его взгляд абсолютно неясен, но выглядит забавно, и на этом закончим.

- Мам, давай потом об этом поговорим? – она кивает, видимо, поняв, что вопрос не пятиминутный и разбирать его надо не когда ко мне заявился Кай, а в более спокойное время. – Пошли? – обращаюсь к Бринцу.

Он поднимается и шумно задвигает стул.

- Спасибо, Симона, это было… - теряется в определениях, а мама ждёт очередной похвалы, которыми он её осыпает каждый раз. Может, я всё-таки наткнусь однажды на причины её глубокого чувства к Каю? – Как всегда, - скрасив фразу театральным закатыванием глаз и блаженной улыбкой, досказывает он.

Мама переливчато смеётся.

- Спасибо, мам.

- Не за что. Вы скажите, если есть захотите.

Вот у неё имеется работа, причём работа любимая, она может для души что-то делать, у неё полно подруг, с которыми она стабильно видится только по выходным… Почему не выбраться к тем же подругам, к примеру, не в конкретно назначенный день? Я не против, это всё чудесно, но мне просто интересно понять её образ жизни и цели, которые она достигает. Может, тогда мне мои цели нарисуются чётче.

У меня Кай принимается за ноутбук.

- Я почту проверю?

- Только не говори, что Берни тебя укусил.

- При чём тут он?

- Он постоянно проверяет почту. И я не знаю, как он там её проверял, что какой-то вирус сожрал всю информацию, которая у меня хранилась.

Кай удивлённо таращит глаза, переводя взгляд с меня на несчастный ноут, не включавшийся больше после того «несчастного случая». А неплохо бы и мне проверить пресловутую почту, в которую я не заходил… Ну, с того момента, как переполз в другую реальность, так и не заходил. Вдруг понимаю, что совершил большущую ошибку. Нужно было пройтись по социальным сетям, ведь, наверняка, авторизация автоматическая, или я бы пароль вспомнил… Похоже, интеллект у меня действительно слабоват.

- Так ты его почистил?

- Нет, - а ведь Берни про какого-то программиста заливал, врун несчастный. – Включи сейчас проверку.

Кай вздыхает то ли от того, что не прочитал чьё-то послание, то ли глядя на меня и понимая, какой у него тупой друг. Извините, это исправляется только одним способом. Я пока не знаю, хочу ли воспользоваться им, потому что необходимый мне человек достаточно неплохо идёт на сближение.

Звонок этого человека раздаётся около шести часов, я даже удивляюсь такой скорости. Кай всё ещё сидит у меня с ноутбуком на коленях, и с каким-то маниакальным видом удаляет найденные вирусы, которых оказалось больше, чем я предполагал.

- Ты бы его проверял иногда, - он повторил это, кажется, сто раз.

Мы с Биллом договариваемся встретиться у одного магазина, решив определиться с конечным местом назначения при самой встрече. Кай вертится на стуле, закручивая вокруг ножки стула провод. Вертится то в одну, то в другую сторону, запрокинув голову. Меня даже начинает тошнить от однообразности его действий, но вместе с этим приходит чудесная идея пойти на аттракционы. Очень даже неплохо, весёлое времяпрепровождение.

- Кай, ты почаще крутись, ладно?

- Кто это был-то? – совершенно не реагирует на моё пожелание он.

Кай смотрит с любопытством, которое всё сильнее обозначается в его глазах. На лице появляется лёгкая улыбка, за ней обычно следуют тучи предположений, и эта участь, судя по всему, и сейчас не минует меня. Может, сказать ему как есть, чтобы не приставал?

- Вариант А – друг, вариант Б – подруга, вариант В – Ида…

- А Ида не подруга? – со смешком нарушаю я его логическую цепочку.

Он задумывается на секунду, с прищуром смотрит в угол потолка и безапелляционно заявляет:

- Нет. Я не знаю, кто тебе Ида. Очень может быть, что родственная душа, духовная супруга…

- Ты чего-то пересмотрел.

- Перечитал, это я тоже умею. Всё, заткнись, - бесцеремонно требует он мне на радость: надо одеться пока. – Вариант Г – пассия, вариант Д – девушка (но я в сомнении, Том), варианте Е – парень, - томным голосом тянет Кай.

- Объясни мне: зачем вариант Г, если есть Д и Е? – поворачиваюсь к нему с чистыми джинсами.

Кай впадает чуть ли не в транс, возобновляет своё вращение на стуле и натягивает на лицо ехидное выражение.

- Знаешь, я люблю продумывать. Так вот и тут продумал, что ты мог познакомиться по интернету или не понять ещё, девушка это или парень, сейчас же всякое…

- Да иди ты!

Со смехом отбираю у него ноутбук, с трудом распутав провод, и толкаю стул к кровати. Кай проезжает по полу и с детским визгом распластывается на постели, бесцеремонно выкинув из-под себя приготовленную мною футболку.

- А ты не оборзел?

- Это безвкусица, - нудно сообщает Кай. – Если ты идёшь к девушке, она решит, что одежду тебе покупает мама и возведёт маму в не очень достойный ранг; если это парень, да ещё и гей… - Кай задумывается, а потом произносит настоящую гениальность: - Пожалуй, он решит то же самое.

- А тебе не пора домой?

Бринц обиженно надувает губы и нехотя поднимается, едва не спотыкается о лежащий на полу провод, тихо чертыхается и останавливается у двери.

- Ну так кто это был? – звучит без насмешек, говорит просто Кай, интересующийся моей жизнью.

Мне и хочется ему сказать, и нет, потому что я не могу с уверенностью утверждать, что мне потом не придётся оправдываться под его нападками на тему того, что я не зацепил «главного фрика школы».

- Парень, - ограничиваюсь этим я.

Кай, однако, не остаётся доволен и продолжает стоять в дверях, усиленно буравя переодевающегося меня взглядом.

- Ты стесняешься?

- Кого?

Он ржёт, я вторю ему, отправляю забракованную им футболку обратно в шкаф и вытягивая чёрную. Думаю, мы сойдём за людей Икс, если он тоже придёт в чёрном, будет даже забавно.

- Сказать мне стесняешься? – о, Кай сменил артиллерию. Если это не поможет, в ход пойдут вертолёты, а я, похоже, не выйду из этой комнаты до тех самых пор, пока не расколюсь. – Ну мы же не чужие люди, - звучит, как провокация.

- Отстань от меня. Тебе мало парня?

- У меня нет парня, - смех раздаётся громче, чем в прошлый раз. – Ну?

Любые близкие отношения людей строятся на доверии. Доверие ломается по определённым причинам, оно у меня до этого ломалось не раз, но я никогда не сталкивался с тем, чтобы это случалось от изменений во мне. К тому же не ощущаю потерю или затухание – просто не хочу говорить. Точнее хочу, но… не решаюсь, что ли.

- Кай, ты умеешь думать, - он довольно кивает в подтверждение. – У тебя есть набор фактов, которые ты можешь сопоставить, - Карен вот тоже меня сопоставить просила. – Так сопоставь и сделай вывод.

Ромберг, наверное, знает секреты человечества, потому что Кай заканчивает выклянчивать ответ и всерьёз принимается за его обдумывание, оставляя меня в покое на некоторое время и позволяя одеться до конца.

- Билл Каулитц, - без всяких наводящих вопросов твёрдо говорит он.

Мне остаётся только поразиться его сообразительности, хотя догадаться, на самом деле, было не так уж и трудно, учитывая то, что нас не раз видели вместе. Правда, мы только говорили, но сейчас Бринцу этого достаточно, и он попал в яблочко.

- Вот видишь. И зачем меня спрашивал?

Кай расплывается в улыбке и принимается ходить вокруг меня ещё активнее.

- Как вы спелись?

- Мы не спелись, просто так получилось.

Проверка на вирусы как раз закончилась, я выключаю ноутбук и тащусь к выходу. Кай послушно плетётся за мной, охваченный новостью.

- Мам, я прогуляться, - кричу в сторону гостиной, в которой работает телевизор.

Мама показывается с прижатым к уху телефоном и быстро кивает.

- Том, не отвиливай, расскажи.

- С каких пор тебя интересуют гомосексуальные отношения? – уже на площадке спрашиваю я.

Кай строит из себя обиженного, заходит в лифт и нажимает кнопку первого этажа.

- Слушай, я тебя не понимаю, - кажется, меня ждёт обличающая тирада. – Меня не интересуют твои гомосексуальные отношения, меня просто интересуют твои отношения. Знаешь, очень странно, когда друг, не задерживающийся на одном месте, вдруг отправляется на свидание, и я точно знаю, что одним днём ничего не обойдётся. Сам сказал…

- Да, ты очень удачно факты сопоставил. Забудь о коммерции, Кай. Иди в полицию.

Первый покидаю подъезд и быстрым шагом шагаю по улице. За мной, разглагольствуя, двигается Бринц.

- И что это ты надулся?

- Кай, - я останавливаюсь. Что я надулся? – Мне неловко, - признаюсь я не только ему, но и себе.

- Тому Трюмперу неловко! – театрально восклицает он. – Я дожил до момента, когда услышал это.

- Не ёрничай.

Замолкаем оба, но Кай постоянно кидает на меня подозрительные взгляды, точно пытается влезть в подкорку и докопаться до всех ответов на вопросы, коих у него, наверняка, в избытке. Я сам, увы, не могу ему ответить: это либо выше моих сил, либо я ещё не придумал, почему.

- И всё-таки – как вы сошлись? – снова начинает допытываться Кай, когда мы уже выходим из метро, избавляясь от ужасного шума.

Закатываю глаза и смотрю по сторонам, как будто ищу моральной поддержки среди людей. На самом деле собираюсь перейти дорогу в неположенном месте. Это не способ сбежать от Кая, просто именно на другой стороне тот магазин.

- Том? – напоминает о себе смиренно ожидающий моих слов Бринц.

- Так вышло, - с тяжёлым вздохом бросаю я. – Слушай, мы здесь встречаемся, так что удачи.

Кай не двигается с места, на его лице застыло странное выражение, а меня передёргивает от внезапной догадки.

- Даже не думай, - цежу я сквозь зубы. – Гудбай.

- Пока, - тянет Кай и смешно шевелит пальцами в знак прощания.

Я оборачиваюсь на него последний раз и спешу к магазину. Вход с другой стороны, так что бояться его страшных подглядываний не придётся. В Кае живёт недюжинная доля любопытства, которое ему необходимо растратить, чтобы не измываться над своими нервами и быть в курсе интересующих его событий. Ещё интересно, с чего он про Диди сегодня разговор не завёл. Надо будет, кстати, спросить у Билла, что там у них с Франци происходит. Не ручаюсь, но практически уверен, что мне скажут.

- Привет, - слышу голос Билла позади себя и чувствую, как его ладони опускаются мне на плечи.

- Привет, - я не поворачиваюсь, хочу знать, что он будет делать дальше.

- Тебе не кажется, что неприлично разговаривать, стоя спиной к собеседнику?

Пару секунд поразмыслив над следующим действием, медленно откидываю голову назад, встречаясь с его взглядом.

- Отлично выглядишь.

- Ты поторопился с комплиментами, или тебе моего лица достаточно?

Прекращаю придуриваться и поворачиваюсь; его ладони мягко сползают с моих плеч, оставляя за собой странное ощущение, которое медленно развеивается. Оглядываю Билла, чтобы в его глазах мои слова не выглядели поспешностью, и подтверждаю сказанное ранее:

- Я не поторопился.

- Если не с содержанием, то с комплиментом вообще. Куда пойдём?

Фантазия включается в активную работу, я уверен, варианты старательно перебираются, жаль, мне как-то не удаётся уследить за этим процессом.

- Как тебе предложение пойти в парк аттракционов в конце этой самой улицы?

Кивает. Пожалуй, прокатиться с Биллом на колесе обозрения мне очень даже хочется.

- Ты высоты не боишься?

- Нет, я боюсь темноты, крыс, пауков, лягушек и маньяков, - язвительно говорит Билл.

- Ладно-ладно, смельчак.

Он выглядит очень весёлым, настроение его тут же меня заражает. Опомнившись, оборачиваюсь назад, но Кая уже не видно, на его или наше счастье. Было бы достаточно странно, если бы я вдруг куда-то испарился, отправившись разбираться с не в меру любопытным Бринцем.

- Вы что-то быстро с Анитой отзанимались.

Билл неопределённо склоняет голову, явно не собираясь детально говорить на эту тему. Потом испытующе смотрит на меня и всё же произносит:

- Трудно заниматься биологией с влюблённым человеком.

Брови у меня ползут вверх, я бы даже с удовольствием застыл на месте, но Билл не останавливается для пламенных признаний. Ну да, я немножко тороплю события.

- Что ж ты раньше не сказал? Высоты же…

Билл разражается смехом, и я растягиваю губы в глупой улыбке. Шутка вышла удачной, по ходу, если она всё же была принята за шутку, а не за мою самоуверенность.

- Да вот всё думал, как ты отреагируешь. Она переживает, знаешь ли.

- За тебя? – ехидно спрашиваю я.

- Конечно. За мою стрессоустойчивость, которая в последнее время сильно пострадала.

Случайно сталкиваемся руками, и я отхожу чуть дальше, поняв, что его личное пространство оказалось не просто под угрозой – оно оказалось разорванным. Я не собираюсь давить, заставлять понимать себя и проводить другие подобные кампании, это попросту невыгодно.

- Что ты испугался-то? – тем не менее, интересуется Билл, снова подходя ближе.

- Да вот, тоже за твою стрессоустойчивость волнуюсь. Мало ли, мне потом не в кайф будет тебя успокаивать.

- Когда будет в кайф, ты обращайся, мы подумаем, что с этим делать, вместе.

Предложение очень заманчивое, и я даже размышляю на тему того, не изменить ли мне свою последнюю реплику. Оценивающе смотрю на Билла, убеждаясь, что стресс его мне также интересен. Вообще весь интересен. Идёт и рассказывает о премудростях занятий, когда человек постоянно на что-то переключается. Я, кажется, начинаю догадываться, что он вытаскивает из парных учений. Вроде как одному и с репетитором удобно…

- Так вы будете продолжать книжки грызть? – будто бы равнодушно интересуюсь я.

Билл в моей интонации ничего подозрительного, видимо, не улавливает.

- Решили сделать перерыв. Правда, она пассию такую выбрала… - кидает на меня такой взгляд, словно это я.

- Меня? – со смешком выдвигаю предположение.

Билл заливается хохотом и отрицательно мотает головой.

- Ты с ней попробуй подружиться, если тебе это интересно. Она вообще любит делиться секретами, ты на второй день близкого общения узнаешь всё в подробностях.

Каулитц посмеивается, а я всерьёз над этим задумываюсь. Это ведь неплохое предложение. С Диди наладить контакт я уже попытался (нужно на досуге ещё раз попробовать), теперь было бы отлично перейти к Аните. Она ведь тоже нормальная девушка, к тому же какая-то напряжённость поначалу была в том мире, а здесь всё просто обязано получиться хорошо.

- Я подумаю над этим. Билл, - перевожу тему в нужное мне русло. – У меня вот проблемы с биологией, да ты знаешь, наверное.

- Жаль тебя огорчать, но я не интересуюсь твоими успехами в гимназии.

- Вообще никакими? – выгибаю бровь, взглядом заставляя его ответить в мою пользу.

Но посылы мои, видимо, не обладают успехом сегодня:

- Вообще. Хочешь, чтобы я попробовал вбить в твою голову материал этого года?

Мы заходим в парк, тут полно людей, со всех сторон раздаются детские крики, кого-то снимают с каруселей. Одни весёлые, другие зелёные и готовые пообещать никогда не кататься на таких штуках.

- Ты угадал.

- Давай куда-нибудь загрузимся, а я подумаю.

Это ведь не тактичный отказ? Да даже если и он, то, судя по всему, у меня всё равно есть отличные шансы получить согласие.

Тяну его на колесо обозрения, по дороге мы покупаем колы. На колёсико внушительная очередь, и нам приходится подождать, пока другие получат свою порцию удовольствия. Билл в ожидании совсем не напрягается, он спокойно пьёт, рассматривает людей, словно в любой момент может наткнуться на какого-то важного знакомого, с которым следует поздороваться.

- Кого ищешь? – не выдерживаю я.

- Никого, - он пожимает плечами, продолжая рассматривать толпу.

Я присоединяюсь к нему и в итоге замечаю мужика с какими-то кривыми, будто приклеенными усами; компанию странно одетых подростков; женщину, идущую с большой рамкой наперевес – наверное, это портрет или просто картина. Билл следит за жизнью, которая его окружают, и я тоже наблюдаю. Мне важно знать, что он в этом находит, и так приятно осознавать, что я на пороге этого знания.