Прошел час

От Автора

Спасибо 2011 год за эту идею. Спасибо моей бывшей супруге. Спасибо пустынному дому. Спасибо Диане за то, что я завершил эту повесть спустя 6 лет.

«…………………»

Когда смерть крадёт наших любимых, не прекращайте их любить, и они будут жить вечно. Дома горят, люди умирают, но настоящая любовь — навсегда.

( «The Crow» 1994 )

Шаги громко отражались эхом. Ночь, тюрьма Калагэн. Охранники ведут мужчину. Он чем-то похож на Христа. Открыв дверь, его сильным пинком под зад, вталкивают в камеру. Человек распластался на холодном сером бетонном полу. Послышался щелчок, закрывающегося замка. Новоприбывший поднялся, с осторожностью оглянулся, и волчьи глаза увидели парня сидевшего на скамье. Новый гость поднялся, стряхнул с себя пыль и не спешил заводить разговор.

Прошел час

Длинноволосый человек со шрамом на правой щеке уже рассказывал свою историю. Харти слушал его, и этого парня трогали слова человека со шрамом. Когда Гонд, так звали рассказчика, поведал о себе, на глазах его сокамерника выступили слезы. Они напоминали капли дождя. Дождь, который есть в каждом. К счастью, он не вечен. Этот дождь идет тогда, когда человек теряет, теряет навсегда.

- Извини, можем оставить разговор. Тем более уже поздно. Завтра таскать камни на каменоломне. Нужно поспать.

Когда похожий на Христа говорил, он казалось, успокаивает родного сына. Как же так бывает в жизни? Двое незнакомых людей, встречаются в тюрьме, проговорив совсем немного, ощущают единство души. Может люди ошибаются, когда говорят, что нет настоящей дружбы? Может, ее редко кто испытывал? Или это зависит от места и времени встречи?

Харти поднял голову, посмотрел на человека, и улыбнулся. При этом его глаза напоминали проснувшееся ранним утром озеро, в котором отражалось небесное море.

- Твоя история достучалась до моего сердца и напомнила мне то, ради чего я отдал бы жизнь. Когда я впервые оказался здесь меня не испугали все эти нелюди, черви поедающие жизнь. Мне не было так больно, даже когда меня чуть не убила банда второго блока. Самое болезненное - это мысль о том, что никогда не увидишь того, кого любишь. Эта боль не сравнится, ни с какой физической. Мы с тобой делаем вид, что все в порядке. Но теперь, остался лишь завтрашний день. Утром мы пойдем выдалбливать со скалы камни для покойников, а вечером сами вступим в их ряды. Я хочу рассказать тебе о себе. Это последняя ночь в этой жизни. Думаю, наша встреча не случайна.

История Харти

Мой отец растил и воспитывал меня в одиночку. Матушка лишь первый год была со мной. А потом укатила с каким-то владельцем машинной свалки. Оставив нас с отцом. Мой был владельцем зоопарка. Он часто говорил мне, что я взял себе от каждого обитателя звериного дома, по частичке. Беспредел обезьяны Чаки, она постоянно, дурела и гримасничала. Бросалась своими блохами, иногда попадала в рот детишкам. Еще папа садил меня рядом с маленькой пумой, от чего я сразу засыпал, вместе с ней в корзинке. Пуму звали Лейла, ее привезли совсем крохотной. Воспитываясь среди львов, леопардов, волков, медведей я сдружился с ними. Я ощущал себя с ними одним целым. Когда мне исполнилось лет десять, мои дикие друзья стали взрослыми, огромными хищниками. Многие дети завидовали, видя меня с мощным львом. Льва звали Райс. Этот лев появился у нас, когда мне было годика три. Отец как-то положил ко мне в кровать маленького, дрожащего львенка. Он сразу почувствовал, что-то свое, то чему можно довериться.

Мой отец не боялся оставлять меня оставлять наедине с хищниками. Он говорил мне « Мальчик мой, это наши друзья, наша семья. Люди, они опасны. С ними нужно быть осторожным». Многие обговаривали моего отца, говорили, что скоро ему придется заказывать отпевальню по своему малышу, которому рано или поздно откусит башку тот здоровенный львина. А отец смеялся, его веселили этот треп. Я истинно верил в то, что никто из зверей не тронет меня. Они мои друзья. Помню, как мы с отцом летними ночами открывали клетки, выпускали всех и шли в лес. Там я бегал наперегонки с леопардами, иногда они мне поддавались. А отец любил потолкаться со Ступи, нашим прожорливым и ленивым медведем. Такие прогулки, были для меня праздником.

Как-то вечером мы сидели с отцом на веранде, и я ему читал газету. За что получал кое-какую мелочь. Я спросил его тогда.

- Па, а почему ты не выпустишь всех из клетки навсегда?

Помню отец на меня тогда впервые строго посмотрел.

- Пойми, им здесь лучше.

- Неа, на свободе они живут, как хотят.

- Раньше так и было. Думаешь, я бы не выпустил их, если бы мог? Мне не страшно потерять эту работу. Я всю жизнь мечтал играть блюз. Дело в том, что в том месте, где они родились. Идет война. Правитель ведет войны. Мы сейчас живем, едим, спим, а за тысячи километров от нас умирают люди и не только. Я не хотел тебе рассказывать об этом, но ты взрослый парень Харти, поэтому я расскажу все как есть.

« В молодости я был на войне. Военные растили львов, волков, медведей. Множество зверей. Вкалывали им разные препараты и делали из них оружие, живое оружие. Они кормили их мясом местных аборигенов, которых и нужно было уничтожать. Так выращивали убийц. Но были и другие военные звери, они выполняли иные задачи. Многих увешивали динамитом и отправляли в гущь леса, где зверь подрывал убежища аборигенов, при этом погибая сам. Когда-то и у меня был четвероногий друг, похожий на Райса. С ним я был с первых его дней. Его звали Гарри, боевой лев, предназначенный для атаки и сражений. Мы дружили с ним. Сидели в засаде неделями. Он много раз спасал мне жизнь в ненавистных мне боях. Мне не забыть последнее сражение, где я получил травму. Когда мне приказали увешать Гарри взрывчаткой и отправить в деревню. Я взбесился, и послал всех. Но мне могли приписать дезертирство, а это грозило смертью, всей семье. Мне пришлось выполнить приказ. Я проводил своего друга с рыжей гривой до того места, до того места, из которого мне нужно было вернуться в штаб. Но вместо этого я стоял и обнимал своего друга. Я проклинал войну, того кто ее начал и систему, которая загоняла человека в жестокие рамки и впивалась в него словно стрела, вытащив которую умираешь. Я незнаю, что на меня нашло, но я взял и побежал вперед. Гарри бежал за мной. Я помню, как слезы въедались в глаза, как все перемешалось в моей голове и я добежал до того леса. Я ощущал сотни взглядов, аборигены откуда-то разглядывали меня. Я знал, что таймер взрывчатки скоро отсчитает свое число. Но мне никак не удавалось сдвинуться с места. Минута, пятьдесят секунд и тут Гарри все понял. Он молниеносно повалил меня на землю, не прокусывая ноги потащил подальше от смертоносного места. Я помню, как его львиная пасть сомкнулась на моей шее. Единственное, что я помню, это его прощальный взгляд, который сказал мне « Не иди за мной». Очнулся я уже в госпитале. Увидев, что половины левой ноги у меня нет, я вспомнил о Гарри, который спас мне жизнь. Вспомнил о льве, ставшем мне другом и которого я увешал минами… Врачи мне рассказали, что осколок от взрывчатки попал мне в ногу, и началось заражение. Врачи ампутировали зараженную часть. Разработали и изготовили мне протез. Тогда я много читал, чтобы отвлечься. Мой мозг будто выключился. Знаешь, к чему я все это рассказал тебе? Чтобы ты понял, сейчас не то время. Там наших друзей убьют или сделают ходячими минами. Я кое-как добился разрешения, на то, чтобы создать этот зоопарк и спасти жизни тех, кто нам как семья.

После этой истории я еще больше ценил дружбу с жителями зоопарка и возненавидел Правителя.

- Я тоже ненавижу войны и все что с ними связано – сказал человек со шрамом.

- Правитель продолжает завоевывать все больше и больше. Вроде бы все так спокойно и хорошо, если не заглядывать глубже.

- Большинство людей слепые, им создают окружающую их иллюзию, а они воспринимают этот за реальность.

- А те, кто стремится изменить мир, умирают

- Да, не каждому дано взять на себя роль Бога.

После этого диалога, двое задумались. Каждый о чем-то своем. Гонд прервал молчание.

- Ты знаешь, почему я здесь. Я рассказал тебе не все. Мне не жаль себя. Мне уже за пятьдесят, у меня никого нет, почти никого. Меня казнят за убийство, которое совершил мой пес спасая меня. Он перегрыз глотки эти вшам системы. Незнаю где сейчас мой малыш Тобби, но я по нему чертовски скучаю. И если это возможно, я хочу на том свете, увидеться с ним.

- Удивительная связь между животным и человеком. С ними разговариваешь без слов.

- Харти, продолжай, я знаю, ты хочешь рассказать все до конца.

Парень продолжил.

- Я расскажу, почему я здесь. Мне было пятнадцать, когда я впервые увидел ее. Помню, как она перепугалась. Тогда мы с Райсом и косолапым Ступи вышли ночью погулять. Там было прозрачный лесной котлован. Ночи июля освежали прохладой, после невыносимой дневной жары нам нравилось ходить туда прохладиться. Когда мы подошли к воде. я впервые увидел ее. Она стояла обнаженной и обтиралась полотенцем. А я стоял молча и смотрел, не в силах отвести взор. Меня словно поразила неведомая сила смешанная с вожделением и трепетным нежным чувством. Она почувствовала мой взгляд и обернулась. Увидев огромного медведя и льва, она безжизненно рухнула на песок. Я подбежал к ней, прикрыв ее юное тело полотенцем и смочив руку в воде брызнул ей в лицо. Она пришла в себя. Ступи и Райс беззаботно валялись у воды и мечтательно смотрели на небесные зеленые изумруды. А я впервые получил в нос от хрупкой девченки.

Я успокоил ее, рассказал о том, кто я. Что это звери с зоопарка. Она успокоилась. Когда она убедилась, что я не маньяк, она улыбнулась. Я познакомил ее со своими необычными друзьями. Она побаивалась их. Ей передалось, то чувство доверия, я дал ее свое. Как оказалось, она приехала на лето к бабушке из соседнего городка. Так мы с ней и подружились. Начали гулять по ночам в окружении зверей. Лето пролетело незаметно и ей пришлось уехать. Каждые выходные я приезжал к ней. И все это время ее отец недоверчиво посматривал на меня. Никогда со мной не здоровался. Спустя пару лет, мы решили пожениться. Помню тот вечер, когда мы объявили о своем решении. Ее отец начал ржать, а потом с такой злостью вперился в меня разъяренным взглядом и произнес, отчеканивая каждое слово:

- Ты говнюшатник деревенский вали в свой зоопарк и не приезжай сюда больше никогда. Я итак долго терпел.

Кассандра плакала в тот вечер. А я ненавидел ее отца. Когда я уехал. Родители Кассандры отправили ее учиться в какой-то очень престижный университет. Я знал, что ее папаша работает в правительстве, но меня это мало волновало. Когда две недели я не слышал от нее ничего. Ни звонков, ни писем. Дозвониться до нее я не мог. Тогда я приехал. Меня встретили двое громил и поколотили. Два месяца пришлось пролежать больнице, чтобы снова встать на ноги. Отец переживал за меня. Советовал переждать. А я не мог. Мне нужно было увидеть ее. Кассандру. Что-то подсказывало мне где она. Мне снились сны. Я видел ее и не мог дотянуться. Собравшись рано утром я выехал. Взял старый форд отца и отправился на поиски. Я объехал десятки университетов и уже отчаявшись я хотел было вернуться назад, как мимо меня прошла девушка. Это была она. С ней шел какой-то вылизанный педрила в джемпере.

- Кассандра! - позвал я ее.

Она обернулась, она бросила учебники и побежала ко мне.

- Харти! Как я ждала…Это отец…Я писала тебе..

Тот педрила, который шел рядом. Оказалось был сыном губернатора штата, друга отца Кассандры. Его познакомили с ней, чтобы женить. Обычно в таких семьях, родители решают судьбы детей. Знаешь, что было потом? Не поверишь. Мы взяли и смотались вдвоем незная куда. Отыскали фермерскую деревушку. Я устроился работать. Так мы и жили отшельниками. Наслаждались друг другом и нам ничего не было нужно. Нам нравилась сельская жизнь. Я писал отцу письма и он был рад. Ночью я проснулся от чувства присутствия кого-то в доме. Включив свет. Передо мной стояли двое полицейских. После этого я ничего не помню. Очнулся я в какой-то каталажке и меня ждал суд. Меня обвинили в похищении и изнасиловании девушки и приговорили к смертной казни. Ее отец еще плюнул мне в лицо. Теперь я здесь.

Длинноволосый тяжело вздохнул и не нашел что ответить. Они уснули. Последняя ночь, в этом мире.

«Каменоломня»

- Парень, как видишь не зря мы с тобой повстречались. Через пару минут мы разойдемся в разные стороны и будем дожидаться своего ухода из этого мира. Но я хочу сказать тебе напоследок. Они забрали у тебя твою жизнь, но любовь забрать не смогли.

Харти улыбнулся. Его лицо засветилось. Все же в этом юноше было что-то от не мира сего.

- Твои слова мне нужны. Гонд, надеюсь, мы с тобой еще как-нибудь встретимся и выпьем пивка.

- Непременно, дружище.

Они обнялись, похлопав друг друга по плечу. Вечером этого дня их не стало.

Перед смертью Харти крепко зажмурил глаза и представил себя маленьким мальчишкой бегущим по утренней росе. Резкая боль воткнулась миллионами острых игл во все тело и белая вспышка света унесла его в неведомое.

- Вот и все. Теперь нам деньжат прибавят за этого юнака, – радостным голосом произнес жирный полицейский. Никто на работе незнал, что в юные годы, он любил запираться в хлеву и трахать ослицу.

« После…»

Харти думал что умер. Как-будто в томном полусонном состоянии он видел вокруг высокие книжные полки и сотни накрытых белыми простынями фигур. Харти оглядывался по сторонам. Он не мог сообразить. Мертв ли он или этот такое состояние наступает после смерти. Он слышал о предсмертных галлюцинациях, но никогда о послесмертных. Из комы возвращаются, из клинической смерти тоже и рассказывают разные истории об ангелах и светлых коридорах. Харти не знал ни одного человека, который пропустил через себя тысячи вольт на электрическом стуле, и вернулся в мир живых со свежим докладом о загробном мире. А все же Харти надеялся, что именно в такой мир он и попал. Ему стало жутко от мысли, что он находится в мире, куда попадают после смерти, но еще хуже находиться «НИГДЕ». Он проходил мимо высоких силуэтов − они напоминали манекены скрытые шелковой простыней. Ее легко можно было сдернуть, но леденящий душу страх, от которого все тело покрывалось мурашками, не давал этого сделать. Харти не чувствовал времени, он бродил по странной комнате; причудливые картины, тысячи картин. Они оживали. Если пристально всмотреться в каждую, казалось, что подглядываешь за чьей-то судьбой. Забавно, не правда ли? Харти передумал много сценариев развития событий и все же решил, что его казнь не удалась и он лежит без сознания. Путешествует в своем тайном, скрытом глубоко в душе мире. Правдоподобность и четкость декораций сбивали его с толка, еще Харти тяготило ощущение запахов. В этой комнате витали тысячи ароматов. Пахло корицей, листками красной розы, мятой, морем… Такое сложно выдумать, если не сказать невозможно. Послышались чьи-то шажки. Они прозвучали поблизости. Со скрипом отворилась дверь, появившаяся из ниоткуда. Из нее никто не выходил. За дверью простирался длинный коридор, выложенный мраморной плиткой разных цветов. Казалось, так выглядит бесконечность. Коридор сужался с обеих сторон и уходил в даль, превращаясь в точку.

- Чего стоишь? Давай за дело. У меня сегодня день рождения, – послышался писклявый голосок откуда-то, обволакивая со всех сторон.

Харти озирался по сторонам.

- Слепцы. Все люди слепцы. Все им нужно показывать, рассказывать, –

снова возмущенным тоном заговорил голосок из ниоткуда.

- А кто здесь? – дрожащим голосом спросил юноша.

- Здесь Молси. Здесь только я, Молси. Сижу я на столе перед тобой.

Взглянув на стол, украшенный скомканными листами бумаги, которые после себя оставляют творцы несогласные с получившимся результатом. И вот, что-то маленькое прыгало на столе. Харти нагнулся и наконец-то увидел обладателя голоска. На столе стоял маленький человечек, размером с майского жучка. Человечек в смешных клоунских лосинах и большой для его размеров рубахе.

- Так, хватит на меня пялиться. Нечего время тратить. Я не хочу опоздать на торт в честь моего дня рождения! Давай ближе к делу.

Харти стоял и молчал.

- К какому делу? – спросил Харти, преодолев свое скованное молчание. Еще в детстве, ему снились сны с разными существами. И сейчас Харти снова как-будто осознал сон и управлял собой.

- Дело у нас твое. Не было бы тебя, в мой день рождения, не было бы и меня здесь. И появляетесь же вы так неожиданно.

Маленький человечек продолжал жаловаться. Харти это веселило.

- Извините за беспокойство

- Вот так получше, хорошо. Я уделю вам свое время. Вы попали в наш мир, из которого можно выбраться, оставив свое тело здесь, на время, разумеется. Вы видели скульптуры?

- Не решился без разрешения, – вежливо ответил Харти любуясь таким привередливым человечком.

- Это верно, это мои скульптуры. Моя жена любит говорить мне, когда я закончу «Любимый, это так чудесно, чудесно! ». И что думаете, меня это радует? Ничего подобного. А может мне хочется творить ужасные? А она со своим «чудесно», а мне так не хватает «ужасно». Думаю, из вас выйдет, то о чем я давно мечтаю. Души убийц мне надоели за сотни лет. – Молси заулыбался, обнажив маленькие зубки цвета алмаза.

− Куда отправляется душа?

− Куда выберешь. Так, не забываем, что за день сегодня. Итак, выбирай. Можешь стать заблудшим духом и кружить вечно, но в полном одиночестве. Ты никогда не сможешь ни с кем поговорить, прикоснуться, почувствовать запах, любовь. Ты будешь привидением. Можешь даже заселиться в своем доме или на кладбище, где обычно собираются духи. Зато ты сможешь наблюдать за людьми. Наблюдать, как идет время, как умирают твои близкие.

Харти с любопытством слушал нереального человечка по имени Молси.

- А хочешь, так можешь взять тело любого существа из твоего мира и вернуться к жизни. Кого угодно. Крысы, барашка, только не человека.

− Так я могу реанкорнировать в любое существо?

− Не понимаю ваших слов, какие же вы все-таки пустые. Еще до тебя у меня был тут один. Он выбрал участь призрака и кружил в комнатах борделя. Может и ты? Так хочешь?

Харти задумался.

− Давай быстрее, не забывай, что я родился в этот день, невежа!

− Хорошо, раз уж так, то я, пожалуй, буду все же зверем.

− Хорошо, − Молси высоко подпрыгнул до уровня глаз Харти и щелкнул пальцами у него перед носом, отчего на миг вспыхнула искра.

Этого не может быть. Это бред. Думал Харти.

− Твое пожелание выполнено, человек.

Молси достал пожелтевший блокнотик и с важным видом сделал некую пометку.

- Выбирай, кем будешь?

- Лев − сказал он.

- Без проблем. Только знай. Этот лев умрет. Ты сможешь пробыть в его теле лишь неделю. А теперь мне пора! – сказал маленький человечек и исчез.

Харти не верил в происходящее. И тут, из ниоткуда образовалась дыра, сияющая разными цветами. Длинная костлявая рука вцепилась в ногу Харти и резко дернула, тем самым затащив в открывшийся портал. Харти снова провалился. В сознании вспыхивали мириады огоньков, затем пустота и ощущение. Как будто тебя вливают в другой сосуд. Ощущение переселения души. Сознание постепенно возвращалось. Ощущение, схожее с нокдауном, потерей сознание медленно рассасывалось. Харти уже мог различать объекты вокруг себя. Он видел клетку. Постепенно стали слышны звуки, звуки зверей. Заглянув себе под ноги, он увидел лапы.

«Отец Харти»

Лондон уже около десяти лет не получал никаких вестей о своем сыне. Взяв пару баксов, он отправился к своему давнему приятелю «Лапе». Так называли местного чародея. Всегда носившего с собой засушенную кроличью лапку. Проигрывая в покер, он по традиции с вожделением доставал ее, нежно потирал, и фортуна возвращалась к нему. Все деньги он тратил на охоту и виски.

- Здорово, Лондон!

- Привет, я к тебе по делу.

- Может по глоточку? Тряхнем стариной? Как тогда, когда мы впервые с тобой напились, помнишь да?

- Ну, давай…

Когда приятели выпили самопального пойла, разговор не заставил себя ждать.

- Давай выкладывай – говорил счастливый Лапа, который постоянно черпал радость из дубовых заполненных виски бочек.

- Харти пропал… Уже месяц он не звонит, не пишет – ничего вообще.

- Да он взрослый парень у тебя. Пора бы уже привыкнуть. Они все такие. В начале мы им нужны, а потом они находят девчат и живут себе. Нам старикам уже уготована судьба: виски каждый день и нет проблем.

− Я понимаю, но мне не спокойно. Сердце чует что ли.

− Уговорил, ладно. Хоть я и обещал этим больше не заниматься, но ради тебя.

Лапа поднялся с протертого дивана и пошел в соседнюю комнату, где у него хранилась магическая доска предсказаний.

− Вот она, − с благоговением произнес местный поддатый маг. – Держи лапку.

Лондон взял талисман в руки и сжал. Видимо она служила обязательным атрибутом магического действия.

− Что ты хочешь узнать о сыне?

− Хочу узнать как он? – с грустью ответил Лондон.

Лапа зажег свечу, поставил ее на пожелтевшую от времени доску, на которой были разбросаны цифры и латинские буквы.

- Теперь закрой глаза и представь своего сына.

Лондон следовал указаниям предсказателя и чувствовал полное расслабление. Лапа ходил вокруг и рисовал в воздухе магические символы. Хмель с лица чародея сошла, он выглядел собранным и чем-то напоминал святого отца или экзорциста. Что-то в нем такое было. Определенно.

- КОРОНТО ЛАКО КОРОНТО ЛАГО ЧОР!!! - неистово верещал Лапа, произнося заклинание. Отец Харти съежился от режущего слух диссонанса. Лапа наконец вышел из транса и спросил:

- Ты связался со своим сыном?

- Ни хрена.

- Вот мать его, мой дар исчез.

- Ладно, пойду я. Может, напишет мне еще.

- Я не могу отпустить тебя в таком расположении духа. Пусть магия заклинания не помогла, поможет вот что.

Лапа достал из-за пазухи маленькую прозрачную флягу, заполненную светящейся жидкостью.

- А это что? Что за смесь?

- Это мой новый рецепт. Здесь есть и лесные травы, и другие травы − хорошая вещь. Пару глотков и настроение отличное, да и нервы успокоишь.

- Да не…

Пока Лапа уламывал своего товарища попробовать очередной шарлатанский отвар. Символы на доске начали двигаться.

- Смотри…- шепотом сказал Лапа.

Буквы выложились в слова

« Сын рядом»

- О Боже!

- Ну почему именно Бог? Лондон, ты думаешь, это рай делает такие вещи? Да нихера, это добряк Люцифер иногда творит добровольные дела.

- Оно пишет, что мой сын рядом. Может он вернулся?

- Надо спросить. Скажи нам сила тьмы, здесь ли сын моего друга? И сколько буду я жить?

На доске быстро задвигались буквы.

«Сын рядом. Лапа алкаш»

- Ах вы, меленькие бесы!

Лапа разозлился и швырнул доску в сторону.

- Говорил себе тысячу раз не связываться с этой хренотней. С тебя доллар и девяносто девять центов, – сказал Лапа, сделав выражение культурного пьяницы, и протянул вперед мозолистую руку.

- Держи, – Лондон положил в нее пять долларов.

- О, благодарю, заходи если что.

- Хорошо, рад был повидаться.

Лондона вышел из дома приятеля, творившего странные вещи, и направился в сторону зоопарка.

С заплетенными в хвостик волосами отец Харти кульгая подошел к клетке Ступи. Медведь болел.

- Бедняга, подхватил клеща. Ничего, все пройдет. Я тебе их вытащил, и лекарство еще раз примем вечером. А теперь поспи.

Лондон не знал, что в этот момент он разговаривал со своим сыном. Конечно, если бы Харти мог ему это объяснить, то это закончилось, быть может, потерей сознания или ссылкой на выпивку вскружившую голову. В новом облике, до конца не понимая, что происходит, Харти все же пытался заговорить с отцом. Каждое слово превращалось в непонятное медвежье мычание.

- Ну чего ты так? Все хорошо, Ступи. Тебе нужно поспать. Такое ощущение, что ты хочешь сообщить мне очень важную новость.

«Па, услышь меня. Это я Харти!!! ».

- Ты странно себя ведешь парень. Я скоро вернусь. Может все - таки я что-то упустил, – сказал обеспокоенный Лондон медведю, в котором был его сын.

Лондон отправился к Лапе. Это единственный человек, который знает толк в лекарствах и не раз именно он спасал его зверей.

«КАССАНДРА»

« Смотался твой паренек, так ты ему и нужна» - говорил ей отец.

Вот уже десять лет Кассандра ничего не слышала о Харти. Она жила в вымышленном мире, в другой реальности. Ее муж водил ее на встречи, гордился ей. Детей у них не было. В этих буднях, все легче и легче становилось ей. Она засыпала в этой реальности. Лишь шкатулка ее памяти - хранила письма Харти и пару фотокарточек. Где он с зачесанной челкой назад обнимает Льва.

Открывается дверь. В комнату входит муж. Расстегивает ширинку. Кассандра привычным ритуалом расслабляет его после работы. Затем он идет в душ. Она плачет. Нет, она не плачет. Она не показывает вид - ее душа рыдает. Не каждая сможет любить десять лет человека, не зная где он. Пока она оставалась в комнате. Лев Райс сбежал, а точнее Харти, в его облике. Он бежал по неведомой тропе, отдавая свои догадки Вселенной. Харти, перед побегом, подошел к спящему с бутылкой отцу. И побежал. По - шоссе. Машины останавливались. Затем, он несся с последней надеждой по лесным тропам. Волк замер, когда мимо него пробежал огромный Лев.

Спустя неделю

Вечер.

Кассандра сбежала из дома.

Она сидела у Океана. Вселенная улыбалась Харти - Льву. Кассандра держала в руке фотокарточку, где они вместе с Харти и Райсом - Львом. Позади ее спины послышалось дыхание Зверя. Райс. Лев. Харти.

Смотрел на нее. Впервые из глаз Льва капали слезы. Она встает. Без оглядки. И идет босиком по песку. Наконец-то свобода. Никаких гребаных ужинов с нелюбимым, теперь она станет ничем. Ее не станет. Лев рычит. Громко. Харти не знал, как ей сказать, что он тут.

Кассандра оборачивается. Фотография выпадает из рук.

- Райс….

Она дрожит. Ее муж наконец-то ее нашел. Он видит ее у Океана и рядом с ней Лев.

- Что за херня? Стреляй в него! Пока он не сожрал мою бабенку.

В Райса - Харти стреляют. А он пишет лапой слово, о котором знала лишь Кассандра и Он.

- Райс?

Лев прижимается к ней.

Харти плачет.

Не в силах высказать ей все.

- Луна.

Кассандра видит, что Райс умирает. Подходит муж.

Луна…

« О боже, Харти, неужели ты тут»

« Моя любовь»

« Харти»

Лев затихает.

Кассандра закрывает глаза.

Ее муж в гневе подходит к ней, готовясь избить ее. Как он это привык делать.

Харти покидает мир, во Льве просыпается его звериная сущность и на последнем вздохе она вгрызается в глотку этого изверга.

Никто не знает, что стало с ними. Спасибо Вселенной, что приоткрыла нам мир, в котором мы никогда не побываем.

Всем пока.