СНЫ И ХИЛЫ. 4 страница

Сигара медленно дымилась, наполняя кабинет запахом сладкого, немного терпкого табака. Мужчина сидел в кресле и задумчиво смотрел на пепельницу. Шляпа с широкими полями лежала рядом на столе, прикрывая очередную груду бумаг, требующих к себе внимания. Мужчине было не до них.
Президент пытался понять, что творится в его агентстве. Ко всему происходящему он не имел никакого отношения, и это было не только странно, но и немного обидно. Давненько события не обходили его стороной.
Начать с того, что уже второй день Мария, забыв об обещании прилежно учиться, прибегала в агентство и что-то высматривала, как засланный шпион. Не то, чтобы она никогда не пропускала своих занятий, тут-то как раз ничего необычного не было, но чутье Лори подсказывало, что внучка затеяла какую-то свою игру и посвящать в свои тайны никого не собиралась. Немало удивила Амалия, внезапно решившая стать менеджером. Сидела год в отделе «Love me», исправно выполняла поручения, потихоньку пробивалась к собственному дебюту, а тут – на тебе – менеджером, и точка. Внезапное появление в агентстве Рейно было не таким уж сюрпризом, но маленький нюанс подрывал всю логику: Кьеко в это время была на съемках, и об этом знали все, кому не лень. Сама Кьеко после съемок приехала не в себе. Резкие смены ее настроения и рассыпающиеся по этажам вещи, исправно повеселили публику. Но и это еще не все. Час назад звонил организатор концерта, в котором участвовал Рен. Долго хвалил актера, не забыв упомянуть, что даже удивительно, как столь безнадежно влюбленный парень может так хорошо управляться с работой. Кто безнадежно влюбленный? Актер Тсуруга Рен? Первое апреля еще далеко, господа. Или Такарада забыл оборвать лист календаря? И даже не это окончательно добило. Хотя, казалось, что еще может произойти? А произошло следующее: не успел президент положить трубку, как ему на стол легли преинтереснейшее приглашение на имя Могами Кьеко и прилагающееся к нему письмо. Небезызвестный Фува Шо официально просил освободить актрису от работы, чтобы та могла сопровождать его на церемонию вручения музыкальных наград. «Либо это какой-то заговор, либо пора срочно в отпуск. А что будет завтра? Даже страшно представить». Сигара, затушенная в груде пепла, дымить перестала. «Может, начать собственное расследование? » Быстрым движением руки шляпа перенеслась со стола на голову. Надвинутая на лоб, она закрыла горящие любопытством живые, по-прежнему мальчишеские глаза мужчины. «Или затеять собственную игру? » Ответ пришел сам собой: подождать и посмотреть, чем все это обернется. Интуиция подсказывала, что вмешиваться не стоит, как бы этого не хотелось.

Ярко рыжее солнце, еще совсем недавно бившее по глазам сквозь иллюминатор, теперь где-то за домами клонилось к горизонту. Оживленные улицы Токио накрывал вечерний сумрак. Такси пыталось протиснуться в заказанном направлении, но обыденное транспортное столпотворение всячески этому препятствовало.
Рен сидел на заднем сидении и смотрел в окно, за последние полчаса картина там почти не изменилась. Как и однообразный стук пальцев по кнопкам, ставший уже ненавязчивым фоном.
- Рен, я впихиваю тебе в график эту несчастную церемонию и подтверждаю, что ты будешь. Ты же не передумал? – не отрываясь от экрана ноутбука, спросил Яширо.
- Нет, все верно. Приглашение на 2 лица? – Тсуруга повернул голову на менеджера.
- Да, как я и предполагал, - кивнул Юки. - Не забудь сегодня выяснить все подробности разговора. Хотя, мне кажется, что никакого грандиозного плана нет, и парень просто ляпнул первое, что пришло в его светлую голову, - пальцы безошибочно продолжали бегать по клавиатуре.
- Завтра расскажу, - неохотно согласился Рен и снова юркнул в свои мысли.
Как ни пытался успокоиться Тсуруга, пробка, забирающее его драгоценное время, раздражала. Нужно было еще многое успеть, а созерцать редко меняющиеся автомобили за окном, порядком надоело. До дома оставалось всего пара кварталов, и если бы не чемодан, Рен давно бы уже благополучно дошел пешком. А как бы смотрелся идущий по улице знаменитый актер с волокущимся за ним чемоданом на колесиках? Как минимум странно. В очередной раз представив себе собственную прогулку под звук шуршащих по асфальту маленьких колес и оборачивающихся людей, Рен поерзал на сидении и вздохнул. Еще немного, уже скоро.

Наконец-то этот длинный, утомительный и не слишком удачный день заканчивался. Под ногами успокаивающе шуршал бульварный гравий, а свежий вечерний воздух, который девушка с периодичностью вдыхала полной грудью, бодрил. Неоднократно замазанное мазями колено угомонилось, и идти было легко и приятно. До встречи оставалось еще полчаса, а парк уже виднелся из-за поворота.
Место встречи, которое назначил Рен, немало удивило Кьеко и вызвало неприятные ассоциации, но приставать к семпаю со своими наваждениями актриса не стала. Сегодня она готова была явиться даже к черту на куличики, лишь бы увидеть Тсуругу, убедиться, что с ним все хорошо и окончательно успокоиться. По крайней мере, до завтрашнего вечера, а завтра… что будет, то будет. Думать о Шотаро Кьеко тоже устала. Ничего нового все равно придумать не получалось, а ругаться и проклинать певца сил уже не было, да и словарный запас, как оказалось, был не бесконечным.
Перейдя дорогу, Могами зашла в парк и огляделась. Впереди замаячила свободная лавочка, не занятая ни отдыхающим старцем, ни очередной женщиной с коляской, ни кем-то из молодежи. Порадовавшись, девушка поспешила к ней.
Сев на лавочку, Кьеко вытянула ноги и посмотрела на свои джинсы.
И почему, собственно, она так долго сомневалась, одевать ли их? С чего вдруг ей наряжаться в парк? Это же не свидание и не ужин в ресторане. Тренировочные штаны – это, конечно, было бы слишком, а вот джины – в самый раз: и на лавочке посидеть, и на ветру погулять… Внутренний голос упорно твердил, что выглядеть девушка могла бы и получше. Решив подумать о чем-то другом, Кьеко подняла голову и посмотрела на контрастирующее с темными очертаниями деревьев пронзительно синее небо. Его сумеречный свет притягивал, но напрягал глаза.
- Давно ждете, Могами-сан? – мягкий мужской голос принадлежал возникшей фигуре, кажущийся темной после разливающейся синевы.
Проморгавшись, Кьеко снова подняла голову и с улыбкой посмотрела на семпая.
- Минут пять, - девушка вежливо встала и поклонилась. - Добрый вечер, Тсуруга-сан.
Только теперь девушка поняла, что к ней на лавочку успело присесть одиночество, в миг испарившееся при появлении Рена. Сразу стало как-то светлее и уютнее. Но, в то же время, в душе начало твориться что-то непонятное. Сердце застучало, как сумасшедшее, а накрывшая волна смешенных чувств сбила дыхание.
- Давайте пройдемся и поговорим, - слегка натянуто улыбнулся актер, жестом указав направление.
Кивнув, Кьеко медленно пошла по дороге. Мысли заметались. Почему она так разволновалась? «Это же семпай. С ним все в порядке. Ничего необычного», - пыталась успокоиться Могами, но сама себе почему-то не верила. Актриса повернула голову и снова посмотрела на лицо Рена. Воображение нарисовало живое, улыбчивое лицо парня. Того молодого актера, что как-то раз Кьеко видела во сне: Тсуругу, который называл ее семпаем. Сердце сладко заныло. Но черты лица неуловимо начали меняться и рядом с девушкой уже шел по-лисьи хитрый, самоуверенный менеджер, знакомый со вчерашней ночи. Могами резко опустила глаза себе под ноги.
«Это еще что? Что же творится с моей головой? Это Тсуруга-сан, мой семпай, он просто наставник в актерском мастерстве». В пору было посмеяться над собой. В свои убеждения, девушка опять не поверила.
- Что-то не так, Могами-сан? – Рен, чуть повернув голову, хитро прищурился.
- Нет-нет, все в порядке. Просто день был тяжелый, - глаза Кьеко решила на всякий случай не поднимать.
- Вас так заинтересовал асфальт? – вскользь спросил актер.
От разглядывания темно-серой глади девушке пришлось оторваться.
- Может, расскажите мне о своем разговоре с Фувой? – Рен перевел взгляд куда-то вдаль.
Кьеко осторожно рассмотрела лицо семпая и, убедившись, что больше никуда меняться оно не собирается, начала дословно пересказывать разговор с Шотаро.

«Что ж, значит, Яширо был прав во всем. И что ничего особенного я не услышу, и что меня в это втянут, и что Кьеко больше всего будет волноваться из-за беспокойства «своего глубокоуважаемого семпая», как он выразился. С травлей фанаток она, похоже, полжизни сталкивалась, поэтому либо не приняла всерьез, либо заведомо смирилась».
- Могами-сан, не стоит так из-за этого волноваться, - Рен, улыбнувшись, посмотрел на растерянную девушку. Похоже, после его поучений по телефону, она не ожидала от него такой спокойной реакции.
- Но как же… - выдохнула Кьеко и снова уткнулась себе под ноги.
«А вот как, мы сейчас решим», - подумал Тсуруга. Его нос давно улавливал повышающуюся влажность в воздухе.
Идея по-прежнему казалось молодому человеку безумной, но не безумнее, чем сбрендившая реальность. Просчитать все до конца было невозможно, а вот рискнуть – вполне.
«Нужно только ее вовремя отвлечь…»
Загоревшиеся фонари не тронули уходящую в глубину темноту. Дорога вела напрямую к небольшому пруду. Пирса, конечно, не было, да и сам водоем больше походил на невразумительное болото, но для ассоциативной игры и подобного должно было хватить. Тсуруга очень надеялся, что не ошибся в своих утренних выводах о совместных сновидениях.
Некоторое время Кьеко думала о чем-то своем, не замечая никого и ничего вокруг. Ноги, видимо, по привычке несли ее вперед. Наконец, вспомнив о собеседнике, она вынырнула из своих мыслей и подняла голову. Внезапно представший пейзаж стал неприятным сюрпризом. Подняв глаза, девушка на секунду остановилась и ошарашено огляделась. Рен начал свою игру.
- Вы замерзли, Могами-сан?
- Нет, все нормально, - следующий шаг дался девушке тяжело, но она, все же, справилась с собой.
- Могами-сан, а что Вас больше всего пугает в этой ситуации? – спокойно продолжил разговор Тсуруга.
- В общем, меня ничего не пугает. Просто, мне не хотелось идти с Шо, - голос звучал глухо и безнадежно.
- А теперь хотите? – брови актера поползли вверх.
- Нет, но пойду, потому что я не могу позволить, чтобы Вас впутали в эти разборки.
От воды, закованной в обрывистые бетонные берега, пешеходов оберегало невысокое аккуратное ограждение. Подойдя к нему, Кьеко опустила руки на периллу и посмотрела на темное зеркало, кое-где отражающее рыжие фонари.
- А если меня все устраивает? – улыбнулся актер, посмотрев в упор на девушку. – И возможные слухи, и то, что я буду в это втянут?
Могами внимательно всмотрелась в лицо мужчины. Чуть тряхнув головой, как будто избавляясь от чего-то навязчивого, она снова перевела взгляд в глубину пруда.
- Тсуруга-сан, скорее всего, есть человек, которому будет больно услышать о наших с Вами якобы отношениях, - в словах звучал упрек.
- Догадываюсь, что таких - четверть страны, если верить статистике, - Рен усмехнулся, - захоти я, не смогу угодить им всем.
- И неужели ни одна из них Вам не дорога? – Кьеко хитро посмотрела на семпая.
«И почему ее так это волнует? Как будто в чем-то подозревает…»
- Ни одна из тех, кто может расстроиться из-за наших с Вами отношений, - выкрутился молодой человек.
- Мне кажется, Вы ушли от ответа, - на удивление, по-детски обиделась девушка.
- А Вы хотите услышать признание? – как можно непринужденнее бросил актер.
Ответить Кьеко не успела. В сумке, как по заказу, заиграл мобильный. Девушка вздрогнула и с некоторой осторожностью достала телефон. От имени на дисплее ее лицо перекосило.
«Шо», - с ходу угадал Рен. Тсуруга искренне порадовался стечению обстоятельств. «А ведь Фува даже не знает, какую услугу мне оказывает своим звонком».
Все шло, как по сценарию.
- Не буду мешать Вашему разговору, - Рен развернулся и собирался сделать пару шагов.
- Рен, не уходи! – по ушам резанул почти панический страх.
Обернувшись, он увидел в широко распахнутых глазах девушки смесь ужаса и надежды.
- Хорошо, - растерянность не была игрой, - я останусь рядом... Кьеко.
Не сводя глаз с мужчины, Кьеко открыла мобильник и некоторое время слушала доносящийся из динамика голос. Глаза актрисы начали меняться. Уверенность и сила постепенно вытесняли страх. Когда она заговорила, голос уже звучал жестко и насмешливо.
- Шотаро, я не работаю в службе эскорта. Или ты думал, что это часть актерской профессии?... Отличный ПиАр, вперед… А «репутация моего ненаглядного семпая», - Кьеко явно цитировала собеседника, - уж как-нибудь выстоит после твоих соплей.
Рен удивленно смотрел на актрису. Она играла какую-то роль. Смелая, дерзкая, такой он ее не видел с тех пор, как они закончили задание Хиллов.
«А что, собственно, я пытался добиться этим спектаклем? Хотел, чтобы она остановила меня, поверила, что я могу быть не просто семпаем, а кем-то близким. Доверилась? Поняла, что я ей нужен?.. А что в результате? Испугал ее. Так, что она спряталась за очередной ролью. А что будет, когда снова вернется та Кьеко, которую я так хорошо знаю? Тысяча извинений и все сначала? Как же это исправить?.. Я просто хотел понять, как она ко мне относится. Чтобы она удержала меня, попросила остаться рядом».

Кьеко стояла и пыталась понять, что же все-таки произошло. Она испугалась, что Рен куда-то уйдет, как во сне, и не вернется. Просто исчезнет. Ей стало очень страшно. Настолько, что она потеряла над собой контроль. Даже назвала его по имени. А потом? Она стала такой, какая могла быть лишь в последнем сне. Да. Там, во сне, ей было так хорошо и просто. Рядом с ней был тот, кто поддерживал ее, защищал. Была непробиваемая стена, на которую можно было положиться. Но в реальности все не так. Семпай стоит и не знает, как реагировать на ее поведение. Но он назвал ее по имени, остался рядом. Как же так? Что ему теперь сказать?
- Пр-простите меня, Тсуруга-сан… - «Как объяснить ему все? ». Толи от холода, толи от ощутимого всем телом бессилия девушка дрожала.
- За что? – осторожная, несмелая улыбка коснулась мужских губ.
- А? – Кьеко, успевшая мысленно сжать в комочек, осторожно подняла глаза.
- За что тебя прощать? За то, что, наконец-то, назвала меня по имени? За то, что поверила мне? За то, что захотела, чтобы я был рядом с тобой, когда тебе тяжело? – молодой человек прикрыл лицо рукой. – Да я просто счастлив… - он с облегчением выдохнул. Нужные слова все-таки нашлись.
Кьеко выпрямилась и во все глаза уставилась на Рена. Улыбка на его лицо была искренняя и теплая.
- Я думал, ты, как всегда, возьмешься решаться все свои проблемы сама, - продолжил он тише и уже менее уверенно. - Что тебе все равно, есть я рядом или нет…
- Нет, все совсем не так… - молчать дальше Могами не смогла, ее захлестывали эмоции. - Я собиралась сама решить свои проблемы, но мне не все равно, - внезапно она запнулась, осознав, о чем говорит, неловкость начала сковывать, - не все равно… Я хочу, чтобы Вы были рядом.
- Я рад, - тепло отозвался Рен, - я тоже хочу, чтобы ты была рядом… - немного помедлив, он решил окончательно расставить все по местам. - Не как кохай, не как коллега, а как любимый человек, которого я буду хранить и оберегать.
Кьеко стояла, боясь вздохнуть. Сложно было поверить, что все происходящее, не очередной ее сон. Как вообще так получилось? Правильно ли она все поняла?
- Я вижу, что для тебя все это слишком неожиданно, - Рен поджал губы. – Давай, я начну с предложения попроще. Как смотришь на то, чтобы сходить на завтрашнюю церемонию со мной? Ты же не собираешься прятаться от него?
Насущные проблемы были более легки для понимания, и Кьеко с удовольствием переключилась на них, отодвинув надвигающийся поток мыслей и чувств, стремившихся загнать, и так, бешено стучавшее сердце.
- Но тогда ему будет только проще наплести невесть чего журналистам, - отчаяния в голосе больше не было. Как-то сама собой родилась надежда, что теперь все действительно будет хорошо.
- Он ничего не скажет, поверь мне, - засверкавшая улыбка актера обещала Фуве нечто особенное.
Могами попыталась улыбнуться, но губы только нервно дрогнули.
Внезапно Тсуруга задумался:
- Знаешь, я начинаю верить во всех твоих фей и эльфов… Жаль, что я не могу их увидеть…
С чего вдруг Рен вспомнил о чудесных, сказочных жителях Могами не поняла, но задуматься над этим даже не попыталась. Напряжение прорвалась на вне вихрем слов:
- Они существуют! – затараторила Кьеко. - Они живут в лесах и на берегах рек, где их не часто тревожат люди! – волна чувств, давно просившихся наружу, вылилась в поток цветных грез. Излюбленная мечтательницей тема была спасением от непонятной реальности. Невидимая стена, успевшая выстроиться между молодыми людьми начала медленно, но верно испаряться. – И если Вы…
- Ты… на ты… - тихо и ласково поправил Рен.
- А – да… Если ты в них поверишь, то обязательно увидишь! Я тебе их покажу!

Яширо вышел из лифта и, пройдя по коридору, подошел к двери своей квартиры. Мысль добраться скорее до кровати вытеснила все остальные. Мужчина, конечно, понимал, что и раздеться надо, и в душ было бы неплохо наведаться, но за всеми этими мелочами следовало заветное и желаемое - сон. Юки казалось, что сейчас он даже на собственном коврике бы поспал, так что, родная мягкая кровать была, в его представлении, почти неземным раем. Пока Яширо доставал ключи, пребывая в сладостных мечтах, замок соседней двери щелкнул, и на лестницу высунулась аккуратненькая черненькая головка девушки. Повернув голову, мужчина встретился со смущенным взглядом карих глаз. Соседка явно ждала его прихода и хотела о чем-то попросить, но, как всегда, стеснялась и не знала, с чего начать.
- Добрый вечер, Ами-сан, - попытался улыбнуться Юки, хотя, неприятная мысль, что сон может накрыться медным тазом, заведомо нагоняла тоску о несбывшемся.
- А, - девушка внезапно поняла, что начать стоило именно с приветствия, - добрый вечер, Юкихито-сан. А Вы… - она снова растерялась.
Юки смиренно вздохнул.
- Зайдешь на чашку чая? – предложил менеджер.
- А, да, спасибо, только я сейчас… ой, - девушка, наконец, заметила небольшую дорожную сумку, на которой до сих пор болтались таможенные бирки, - а Вы только с командировки? Может, я - попозже?
- Заходи минут через пять, договорились? - Яширо загремел ключами, открывая дверь.
- Угу, - кивнула Ами и скрылась в своей квартире.
Ами Яширо знал уже давно. С соседкой он познакомился сразу, как въехал в квартиру. Мать-одиночка изредка просила его помочь с коляской или какими-то мелочами по дому, с которыми физически не могла справиться сама. Так получилось, что больше ей обратиться было не к кому. Взамен она иногда притаскивала соседу разную выпечку и поливала цветы, когда он уезжал в длительные командировки.
На пороге у Юки соседка возникла через обещанные 5 минут, держа в руке какие-то бумажки.
- А где Тору? – спросил Яширо.
- С бабушкой гуляет, - махнула в неопределенном направлении девушка.
Налив гостье чаю, Юки приготовился слушать.
- Юкихито-сан, скажите, а Вы свободны завтра вечером? – девушка с надеждой посмотрела на мужчину.
- Да, - кивнул менеджер, вспомнив, что на церемонию его, в отличие от Рена, никто не приглашал, поэтому вечером он не занят.
- Отлично, - воспряла духом Ами, - а во сколько освобождаетесь?
- Думаю, часа в 4 уже буду свободен.
- Супер! Юкихито-сан, у меня к Вам огромная просьба. Завтра у Тору в садике, своего рода, выпускной. И планируется спектакль из нескольких сказок. Группа небольшая, поэтому каждому ребенку досталось по сказке, которую он вместе с семьей должен разыграть перед остальными. Нам доверили поставить «Волшебный плащ Тэнго». Мы с мамой уже упростили сказку, как только можно, чтобы действующих лиц было меньше. Но самого Тэнго из сказки не выкинешь, как ни крути, а играть его - некому. Вы не могли бы нам помочь?
- Подождите, - встрепенулся Яширо. - Вы хотите, чтобы я сыграл Тэнго? – сон слетел, как по взмаху волшебной палочки.
- Ну, да… - Ами потупила взгляд, растеряв всю свою уверенность.
Юки представил себя в образе лешего с длинным носом, радостно прыгающего вокруг бамбуковой палки… смотрящую на это детвору… и прикрыл лицо рукой.
- Вы не сможете, да? – грустно спросила девушка, видя, что от идеи мужчина, мягко говоря, не в восторге.
Яширо раздвинул пальцы и посмотрел на поникшую соседку.
«Где-то это было: бойтесь своих желаний, а то они могут исполниться. Хотел побыть актером – получай. Как там Рен говорил? Дети – самые страшные критики, их не обманешь… Вот тебе и задачка, актер-менеджер – два в одном».
Мужчина вздохнул и убрал руку.
- А больше некого попросить? – без особой надежды спросил Юки.
- Неа, - отрицательно мотнула головой молодая мама.
- Хорошо, - решился на подвиг начинающий актер, - рассказывай, что нужно делать.
Грусть-печаль девушки моментально испарилась, и на ее лице засияла счастливая, озорная улыбка. Мужчина поймал себя на мысли, что его провели, как маленького, но отказываться было уже поздно.
СКАЗКА. ТЭНГУ НО КАКУРЕМИНО.

Давным-давно, в одной горной деревушке жил юноша. Был он озорник и непоседа, а звали его Хикочи. Однажды прослышал Хикочи, что у Тэнгу (это такой японский леший с длинным носом) есть плащ-невидимка. Хикочи решил во что бы то ни стало завладеть волшебным плащом. Он поднялся в горы, срубил толстый ствол бамбука и стал смотреть во все стороны через эту трубу, приговаривая: " Вот это красота! Что за вид! Какой красивый город!.. "
Вскоре появился любопытный Тэнгу.
- Милый Хикочи, - сказал Тэнгу, - дай мне посмотреть в твою волшебную трубу! Я дам тебе взамен свой плащ-невидимку!
Хикочи, конечно же отдал за волшебный плащ кусок бамбука. Он надел плащ и побежал в деревню. Глупый Тэнгу долго пытался рассмотреть чудесные города и страны через бамбук. Наконец он понял, что Хикочи его просто обманул, но тот был уже далеко.
Вернувшись в деревню, Хикочи первым делом пошел в винную лавку. Он зашел даже за прилавок; в амбаре было много людей, но никто не заметил Хикочи. " Чудесно! Значит я и в самом деле - невидимка! " - подумал он и принялся пить саке прямо из бочки. Основательно напившись, он пошел домой и заснул мертвым сном.
Наутро Хикочи припомнил все, что случилось накануне и стал придумывать новые шалости. Вдруг он заметил, что плаща нигде нет. Он спросил у старушки-матери, не видала ли она плащ, на что та ответила: " Ах этот старый, грязный плащ, который ты приволок с попойки? Я сожгла эту ужасную тряпку! "
- Что ты наделала! - завопил Хикочи и бросился к очагу, но там был только пепел.
" Что же теперь делать? " - подумал Хикочи. Внезапно его посетила блестящая идея: " В конце концов, это ведь пепел волшебного плаща. Может быть, колдовство еще действует? "
Он быстро скинул с себя всю одежду и высыпал на себя пепел из очага. И как только он сделал это, - он вновь стал невидимым. " Отлично! Я снова могу делать что угодно! " - подумал проказник.
Он долго ходил по деревне в поисках приключений, и наконец, увидел, что в одном богатом доме идет праздник. Уверенный, что его никто не видит, Хикочи прокрался во двор и принялся за угощение.
Хикочи набивал свой рот лучшей едой и запивал лучшим саке. Конечно, его никто не видел, но на глазах изумленных гостей с тарелок пропадало все самое вкусное, а саке чудесным образом исчезало прямо из чашек. Гости уже начали подумывать, что в этом доме завелись привидения.
Вскоре гости заметили, что в воздухе постепенно появился рот. Все начали приглядываться и заметили, как возле рта появился кончик носа, а затем и пятерня, которая хватал угощения с тарелок и отправляля их прямо в рот.
Хикочи так увлекся угощением, что не заметил, как волшебный пепел потихоньку исчезает с его лица.
Гости убедились, что это никакое не приведение. Они потихоньку окружили Хикочи, притворяясь, что не замечают его. Хикочи был уверен, что никто не видит его и продолжал безобразничать. Внезапно гости набросились на него и окатили водой из ведра.
Изумленный Хикочи сидел посреди двора совершенно голый и крутил головой, как сова. Хозяин пристыдил его и велел ему убираться, побыстрей одеться и не смешить людей. Гости от души хохотали над незадачливым проказником. Они бежали за ним и всю дорогу смеялись над ним.
Красный от стыда Хикочи забежал в свой дом и заперся на замок.
Долго-долго не мог прийти в себя Хикочи. Он все думал, думал и никак не мог понять: " Ну как они узнали, что я там был!? "

Ночь, исчерпавшая свое время, уходила. Хотя на горизонте еще висела сиренево-серая сумеречная пелена, в верхних окнах соседнего дома уже отразился подкрадывающийся с востока свет. Кьеко подошла к окну и оперлась руками на подоконник. Раздраженные глаза поймали рассеивающуюся темноту. Всю ночь Могами пыталась разобраться в себе и происходящем. Круговорот одних и тех же вопросов не дал уснуть. «А что я ему скажу?... Как теперь общаться?... Что я к нему чувствую?... Было ли признание на самом деле, или все приснилось?... Как такой человек, как Рен, мог меня полюбить?... » Вот и теперь вяло текущие мысли по привычке зашли на новый круг. В памяти снова всплыло вечернее признание Рена. «Я та, кого он собирается оберегать. Любимый человек. Как такое может быть? – немного грустная улыбка отразила мысли. – Как? » Страхи, надежды и теплые, упоительные чувства смешались в единый путанный клубок.
За бессонные часы в голове пролетело слишком много. Память перебирала все встречи, разговоры, даже просто взгляды и улыбки Рена. Все это так тихо и незаметно влилось в жизнь Кьеко, став дорогим, близким, необходимым. А страхи? Страхи таяли, но медленно и почти неощутимо. Просто постепенно становилось легче и свободнее дышать. Да и сил бояться нарисованных собственной неуверенностью драконов к утру почти не осталось.
Окошки напротив все ярче наливались рыжим огнем, притягивая взгляд. Светлая улыбка внезапно озарила уставшее лицо девушки. Взглянув на часы, она быстро оделась и выбежала на лестницу. За подъездными стеклами между двух последних этажей рождался новый день.
Над городом, четко очертив силуэты домов, поднималась рыже-красная волна света. Растянувшиеся по небу, длинные, горизонтальные облака одно за другим пропитывались светом, становясь сначала розовыми, а затем рыжими. Даже большое низкое облако, висевшее, казалось, совсем близко налилось малиновым. Тоненькое облачко над самым горизонтом отразило солнце, постепенно став ярко-золотым. Неуловимо светлело. Кьеко в нетерпении встала на цыпочки, но ничего не изменилось. Солнце по-прежнему было еще где-то за домами. «Еще немного, совсем капельку». Бело-золотые краски влились в небесную палитру. Вместе со светом становились громче все звуки, город как будто оттаивал, оживал. Вместе со всеми оживала и Кьеко. Ей хотелось вдохнуть игристый золотой воздух, взлететь, чтобы побыстрее встретиться с первыми лучиками. Но физические законы Кьеко побороть не могла. Она иногда взбегала вверх на несколько ступеней и вновь спускалась поближе к окну. Сердце чему-то радовалось и рвалось наружу. «А ведь кто-то уже греется в лучах солнышка, для кого-то оно уже во всю светит». Терпения становилось все меньше. В глаза бросилась загоревшаяся алым низкая крыша на горизонте. Наконец, ее край вспыхнул, и огромный светящийся шар постепенно вылез из-за дома. Глаза ослепило потоком света. Обернувшись, Кьеко увидела собственную тень в рыжем оконном прямоугольнике. Хихикнув, Могами помахала себе рукой и побежала на свой этаж к квартире. Восход солнца подарил прекрасное, воздушное настроение. Внезапно нашлись ответы на все мучившие девушку вопросы: она любит, скорее всего, любима, и ни какие страхи не затмят весну в ее снова забившемся сердце.
До работы оставалось еще несколько часов. Немного поколебавшись между утренним кофе и сном, актриса выбрала второе. Кровать радостно приняла в свои объятия прогульщицу. Свернувшись клубочком, Кьеко закрыла глаза. Перед ней продолжала гореть яркая, как будто неоновая точка, но она не помешала сознанию моментально провалиться в сон.
А в этот момент на другом конце города просыпалась в школу Мария. Вчера увлекшись своими мыслями о загадочном молодом человеке с серебряными волосами, девочка уснула на полу рядом с так и не разложенной колодой. Свеча, догорев, погасла, благо, не устроив хозяйке никаких проблем, а сама Мария всю ночь смотрела волшебные, полные магии и света сны.
Радости от восхода солнца и пары часов сна Кьеко хватило ненадолго. Уже к обеду глаза начали слипаться настолько, что для выражения восторга или удивления на съемочной площадке приходилось их весьма откровенно таращить. Как ни странно, этого никто толком не заметил, видимо потому, что сложных актерских задач сегодня перед актрисой не ставили. А вот первый дубль сцены с бессонницей Кьеко откровенно завалила. В тот момент, когда надо было встать с кровати и пробраться в темноте к выходу из комнаты, Могами уснула. И очнулась уже под раздраженные выкрики режиссера: «Стоп! Могами-сан, Вы будете играть сцену или как? » Пришлось быстро вскакивать, извиняться и врать, что задумалась. Режиссер поверил, в отличие от коллег, которые явно слышали ровное сопение. Но те скромно промолчали, выдав только пару приглушенных смешков. Больше проблем не возникало, но Кьеко от этого не полегчало. Приехав в LME, она с тоской во взгляде окинула банкетки родного отдела, прикидывая, не прилечь ли на полчаса, но в дверях тут же возникла Котонами.
- Ты ничего мне не хочешь рассказать? – брюнетка сложила руки на груди и выразительно посмотрела на подругу. Из-за плеча, разрушая грозный образ, как-то никчемно торчал зажатый в руке розовый листок бумаги.
Могами подняла вопросительный взгляд.
- Что это за новость про твое приглашение на вручение музыкальных наград?
- А, да, - кивнула рыжеволосая ничему не удивляясь, - иду сегодня вечером.
- Так это правда? Почему ты согласилась? – удивлению Канае не было предела.
- А почему я должна была отказаться? – нахмурилась Кьеко, - Тсуруга-сан пригласил…
- Тсуруга-сан? – перебила брюнетка. – Ты ничего не перепутала? Ты хотела сказать «Шо». Ты что грезишь на ходу?
- А… Фува… - банкетки все же выглядели очень привлекательно, - да, он тоже приглашал.
Канае и недоуменно посмотрела на Кьеко. Мысленно махнув рукой на сонную, от которой бесполезно было ждать толкового рассказа, она все-таки вытащила из подмышки лист бумаги.
- На, это тебе просил передать Савара-сан.
- А что это? – без особого интереса в голосе спросила Могами.
- Разрешение директора уйти с работы в нужное тебе время…
- А почему розовое? – протянула, наконец, руку сонная тетеря.
- У Такарады спроси… - вручила документ брюнетка.
- Спасибо. Правда, зачем оно мне? – «Поспать», - моментально отреагировал внутренний голос.
- Тебе еще нужно собраться, не так же ты пойдешь! – опешила от глупого вопроса Котонами.
Кьеко задумчиво оглядела себя, всем видом показывая, что, в общем, примерно так и собиралась. Проследив за реакцией подруги, Канае взялась за голову.