«Нужные ответы»

Здорово уметь исчезать, чтобы никто даже не заподозрил, что был когда-то человек с таким-то именем и фамилией. Или просто превращаться в тень, сливаться с окружающим пространством, и чтобы тоже не замечали. Том бы с удовольствием спрятался ото всех. И он спрятался… на некоторое время, пока не улеглись первые эмоции, и получилось сделать вдох без тугого комка в горле. Что он чувствовал? Том не решался дать всему, что испытывает, конкретное определение. Ему не было плохо, и уж тем более не было хорошо. Просто было никак.

- Ты хорошо себя чувствуешь?

Женщина, оторвавшись от чтения, проследила за движением сына к соседнему креслу.

- Ты какой-то квёлый, - она положила ладонь Тому на лоб.

- Мам, - тускло проговорил Том и мотнул головой, избегая прикосновения. – Все нормально.

- У тебя измученный вид, - обеспокоилась она, смотря сыну в глаза. – Хоть спал? Опять в обнимку с компьютером ночь провел?

- Спал, - без энтузиазма кивнул парень. – Все нормально, мам, - он машинально отогнул обложку книги, лежащей у матери на коленях, и, не найдя ничего привлекательного в женском романе, откинулся на высокую мягкую спинку.

- Слышала уже, - вздохнула женщина. - Ладно. Завтракать будешь?

- Угу. Поел бы, - пробормотал Том, пялясь в потолок. – Где папа?

Женщина поднялась и проследовала на кухню, побудив этим Тома идти за ней.

- Уехал по какой-то договоренности за запчастями, - отмахнулась она. – Возится с этой колымагой, будто больше заняться нечем.

Том хмыкнул, садясь за стол.

- А чем ему еще заняться?

- Уделить внимание любимой жене, - незло фыркнула женщина и оглянулась на Тома. – И сыну, - добавила она, легко улыбнувшись. – Что будешь?

- Сделай сандвич и кофе, - парень подпер щеку рукой, практически развалившись на обеденном столе. – Пожалуйста.

- Желание клиента – закон, - мама отвесила шуточный поклон и принялась за приготовление немудреного заказа. – Посуду сам помоешь.

- Машина же есть.

- Обленишься совсем. Это будет твоя плата за еду.

Свежесваренный кофе темно-коричневой, почти черной струей сливался в приемный контейнер. В пространстве кухни воцарился потрясающий аромат. Том даже ощущал на языке характерный горьковатый вкус. Вскоре кофеварка просигналила о завершении процесса приготовления, а на стол перед Томом опустилась тарелка с сандвичем с беконом, сыром и листом салата. Женщина вытащила чайничек с дымящимся кофе и разлила по чашкам.

- Спасибо, - довольно поблагодарил Том, получив свою. Ощущая шаткое умиротворение, сейчас он боялся вспоминать о прошедшей ночи и вчерашнем вечере. Хотелось вернуться назад. Том не знал, куда бы точно отправился, в какой промежуток времени, но просто хотел вернуться туда, когда не нужно было решать, разгребать ворох мыслей и чувств. Уже которые выходные он не мог нормально отдохнуть. Только, пожалуй, прошлые удались, когда с Биллом снова были налажены отношения, и было все так складно и… когда у Тома была надежда.

Он ел свой завтрак (и все равно, что было время ланча), все же окунувшись в тысячный или миллионный раз в размышления. На автомате жевал хлеб с прочими ингредиентами и прихлебывал кофе, смотря в одну точку на столе – засечку от ножа, оставленную отцом, когда тот решил разделать индейку на День Благодарения в прошлом году. Том жевал, пил, думал и не совершенно не замечал внимательного обеспокоенного взгляда матери. Она, с чувством дрожащей в сердце тревоги, смотрела на сына и видела, что его что-то мучает. И множество вероятных вариантов приходило в голову, которые волновали ее не меньше, чем могли бы взволновать Тома. Женщина давно заметила изменения в нем. Что-то почти неуловимое для других. Каким-то потусторонним чувством, может быть, работала та пресловутая женская интуиция, но мать отчетливо понимала – с ее ребенком что-то происходит. Что-то, что меняет его поведение, делает его задумчивым, а иногда нервным.

- Как дела в школе? – она сделала небольшой глоток горячего, но уже не обжигающего нёбо кофе. – На тренировках?

- Да так, как обычно, - не потрудившись над сочинением ответа, отозвался Том. – Уроки, задания. На тренировках - тренировки, - кисло улыбнулся он и отправил в рот оставшийся ломтик хлеба с кусочком бекона.

- Кажется, мистер Джонсон упоминал, что хочет отправить тебя и Билла на соревнования.

- В том и дело, что только упоминал. Девочки будут отдуваться и еще парни там… - Том махнул рукой, - он с ними давно работает. Техника, говорит, лучше у них.

- Но тебе нравится заниматься?

- Ну да, - неопределенно дернув при этом головой, ответил парень. – А что?

Мама мягко улыбнулась.

- Просто хочу знать, как у тебя дела.

- М-м-м, - промычал Том в чашку.

Женщина тоже отпила немного ароматного бодрящего напитка. Посмотрела на уже заканчивающего трапезу сына и решилась. Интуиция подсказывала, что потом может стать поздно спрашивать о подобном. Если уже не поздно.

- Том, - она погладила пальцами завитушку на изогнутом ушке кружки. – Ты сексуально активен?

Несколько кофейных брызг оросили поверхность стола, а Том закашлялся, потрясенно таращась на мать.

- Мам, ты хоть предупреждай, - вытирая подбородок и губы салфеткой, а после и стол, произнес он и скривился: – И я, честно, не хочу с тобой обсуждать это.

- Ты мой сын, и я обязана знать и быть готовой ко всему. Просто… просто скажи.

- Я не могу, - щеки Тома стремительно покрылись румянцем. – Ты же… ну…

- У тебя есть постоянная девушка? Или, может, была кратковременная связь? – испытывая ничуть не меньшую неловкость, чем Том, не отступалась от своего женщина.

- Ну, я… - Том забегал взглядом по столу, изредка бросая его на маму. – Не девственник уже, если ты об этом.

- А с девушками проблем никаких нет?

Странное начало разговора. Наводящие вопросы, мамина явная озабоченность и беспокойство.

Сердце Тома сдавило болью, холодящей кровь в венах. Боль, конечно, эфемерная, вызванная испугом. Том вдруг начал судорожно вспоминать, куда спрятал фаллоимитатор черти сколько дней тому назад.

- О чем ты? – на всякий случай включил он дурачка.

- Том, ты не пойми меня неправильно. Я не лезу в твою жизнь, но хочу быть готовой, к примеру, к тому, что в наш дом придет какая-нибудь девушка с новостью, что беременна от тебя. Ведь ты сейчас в таком возрасте, когда дети - это только помеха для дальнейшего развития. И я вижу, что тебя что-то беспокоит, потому и спрашиваю.

- Ма-а-ам, - облегченно протянул Том. – Какие дети? – тихо рассмеялся он.

- Требующие к себе очень много внимания. Ты предохраняешься?

- Да, я знаю, что такое презервативы. Мам, ну правда, не волнуйся.

Том встал из-за стола и наклонился к маме, приобнял за плечи, поцеловав ее в щеку.

- Бабушкой ты не станешь в ближайшие лет десять точно, - он забрал ее и свою кружки, скорым шагом отправившись к раковине. Следовало как можно скорее скрыться в комнате, чтобы избежать других вопросов. Мало ли что могло прийти взволнованной маме на ум.

Быстро сполоснув посуду и воспользовавшись тайм-аутом в нелегком разговоре, Том отчитался, что пойдет к себе, и с двойным ускорением умчался в свой спасительный уголок.

Женщина тяжело вздохнула, отгоняя от себя тревожащую мысль: не допустила ли она какой-нибудь ошибки в воспитании сына?

***

Мяч прокрутился по кольцу и, влекомый гравитацией, упал вниз, встретившись с асфальтом с характерным «резиновым» отзвуком. Билл перехватил его, отошел к исходной и снова кинул в кольцо, безошибочно попадая в цель. И так бессчетное количество раз, будто запрограммированный: бездумно бросал мяч, ловил, отходил из-под корзины и снова бросал. Солнце ощутимо припекало, несмотря на то, что еще утром шел, казалось, нескончаемый дождь. Но к обеду тучи рассосались, асфальт на площадке высох буквально за полчаса, и Билл не придумал себе занятия лучше, чем поупражняться в баскетболе, хотя бы в штрафных бросках. Родители уехали затариваться продуктами на предстоящую неделю, а пребыванию в доме один на один с витающими в нем отголосками вчерашнего разговора с Томом, Билл предпочел бесцельное издевательство над мячом. Он и без того постоянно прокручивал в голове все то, что вчера сказал, что сказал Том, и вспоминал, как друг смотрел на него. Билл как-то слышал выражение «пустой взгляд», но не мог его представить себе. Как взгляд может быть пустым? Но именно пустота была в глазах Тома, когда тот покинул его дом. После его ухода Билл перекинулся парой незначимых фраз с мамой и поднялся в свою комнату. Час для дня, предшествующего выходным, был довольно ранний, но Билл почувствовал острую потребность сейчас же лечь и заснуть. И едва его голова коснулась подушки, а тело расслабилось в удобной позе, разум словно по щелчку отключился.

Проснулся Билл, когда часы показывали начало шестого утра, а в окно долбился проливной дождь. Воспоминания навалились единой массой, расплющивая Билла, придавливая его своей удушающей тяжестью.

Он много всего передумал до того момента, когда все-таки выбрался из-под одеяла и показался родителям на глаза. В особенности Билл ругал себя за то, что был полнейшим идиотом и эгоистичной сволочью. Он мог давно объяснить Тому, без криков и взаимных обвинений, что за территорию дружбы они никогда не выйдут. Просто сказать, спокойно, не трепля ни ему, ни себе нервы. Но Билл чего-то ждал. Манны небесной, быть может. Или Божьего благословения? Озарения? Чего? Однако факт оставался фактом: Билл видел, что происходит с Томом, но ничего не предпринимал. Замечал на себе его взгляды, понимал смысл некоторых прикосновений. Вроде бы незначительных, но то, как Том на несколько секунд продлевал контакт, не оставляло сомнений в его чувствах. А Билл словно каменел в такие моменты. Он боялся сделать что-то не так, что могло спровоцировать Тома. Но и обратных действий не совершал. Делал вид, что все как прежде. Хватался за спасительную соломинку, что Том и Дженнифер сблизились. Джен, когда услышала от Билла о том, что с Томом они, оказывается, встречаются, удивленно рассмеялась. А потом подтвердила и призналась, что ей бы этого очень хотелось, и если Том даже сказал это невзначай и не подумав, ей все равно было приятно. Тема отношений Тома с Дженнифер стала для Билла спасительным оружием. Всякий раз, когда он чувствовал то напряжение… особенного характера, возникающее между ним и другом, Билл вспоминал и напоминал Тому о девушке. Этакий защитный механизм. А потом с кислящим на языке чувством вины наблюдал, как Том, скрывая разочарование с толикой раздражения, рассказывал о телефонных разговорах с Дженнифер. Билл успокаивался на некоторое время, но потом все повторялось снова.

Температуры каления ситуация достигла в тот день, когда Билл обнаружил Тома в своей комнате после того, как дрочил в ванной. То, что друг понял, что Билл не купался, было ясно как день. То, как он смотрел, именно тем облизывающим взглядом, который Билл распознал в его арсенале еще в августе, пускало по телу дрожь, а мысли роем мошек проносились с жужжанием одна за другой в голове. И потом… Том хотел его поцеловать. У Билла в те, тянущиеся загустевшим клеем, секунды в душе разразилась буря эмоций. Наверное, если бы Том все-таки поцеловал его, он не смог бы оттолкнуть, как сделал вчера. Потому что столбенел от одного лишь парализующего все тело допущения, что мог вновь ощутить губы Тома на своих.

Тот единственный настоящий поцелуй случился внезапно, совершенно спонтанно. Билл действительно не хотел целовать Тома, он, в силу свойства своего дурацкого характера что-то кому-то постоянно доказывать, преследовал цель Тома элементарно заткнуть. Друг стушевался бы, и укус (а Билл именно укусил Тома) остался бы укусом. Но неожиданно Том перетасовал карты в свою пользу.

И такой откровенный поцелуй, если бы случился теперь, уже не входил бы в разряд учебных или шуточных. Он оказался бы серьезным шагом к чему-то не совсем дружескому. А Билл не хотел этого. Его устраивали в полной мере те отношения с Томом, какие существовали, и он дорожил ими. Том был ему близок на порядок больше, чем многие из кровных родственников. А в том, что все рухнет, установи они между собой линию сексуальной связи, Билл не сомневался.

Утомившись от мельтешения мяча перед глазами и от противных звякающих глухих ударов, с которыми он прыгал по асфальту, Билл вернулся в дом. Вспомнил, что оставил телефон в комнате, а обнаружив аппарат рядом с подушкой, узнал, что папа хотел поговорить с ним три раза, а мама - пять. Билл незамедлительно перезвонил родителям, которые отчитали его за разбрасывание вещей по всему дому, сообщили, что желали узнать, хочется ли Биллу чего-нибудь вкусненького, но уже поздно – они на пути к дому.

Завершив звонок, Билл прокрутил список принятых и исходящих вызовов за неделю. Много «Тома» и «Клуши», как Билл втайне обозначил номер Дженнифер. Та бесилась неимоверно, когда узнала, но позже смирилась и в отместку переименовала Билла в «Страшилище». Задумавшись, как так получилось, что два его близких друга детства пересеклись только сейчас, Билл припомнил, что меркантильно не афишировал своей дружбы с Джен только потому, что испытывал к ней симпатию из ряда романтических.

Билл невесело рассмеялся.

Думал ли он когда-нибудь, что с Томом у него получится так же, только в точности до наоборот? Четыре года назад Дженнифер деликатно дала понять Биллу, что не представляет его в роли своего парня. Билл пострадал для порядка еще месяцев семь, а потом в его жизни появилась девочка, с которой спустя почти год прогулок и поцелуев с языком произошел первый сексуальный опыт. Позже появились и другие. Дженнифер же осталась подругой детства, приезжающей на летние каникулы вместе с родителями к кузине – соседке Билла.

Билл искренне надеялся, что с Томом не выйдет по-другому.

***

Из перевернутого ящика высыпались носки и трусы, но только они и ничего более подозрительного. Том опустил ящик на пол и тщательно обшарил образовавшуюся преимущественно черно-белую кучу. Среди носков и трусов приобретенной секс-игрушки не наблюдалось. Том озадаченно заозирался вокруг, силясь вспомнить, куда он спрятал свою постыдную покупку. Нижнее белье комом полетело обратно в ящик, а последний был задвинут на законное место в изножье шкафа. Встав в центре комнаты, Том заскользил медленным цепким взглядом по ее периметру. Под кроватью он проверил (на всякий случай, хоть и знал, что глупо прятать там подобный компромат); в ящиках стола, занимаемого компьютером, тоже не оказалось искомого. Том прощупал кресло, изучил обивку досконально, да и набивку тоже. Вытряхнул все из тумбочки, стереотипно стоящей у кровати – тщетно. Нашлись только просроченные презервативы, которые Том все-таки приберег. Пригодятся для чего-нибудь, например, воды в них налить и… сделать то, за что по голове потом не погладят. В общем, если выразиться более коротко: Том перерыл всю комнату, а фаллоимитатора так и не нашел. Причем он отчетливо помнил, как вытащил его из коробки вместе с тюбиком смазки, положил их в бумажный пакет, завернул и засунул получившийся сверток в какие-то вещи. Даже помнил, как рвал картон коробки на мелкие кусочки, а потом рассыпал их в пустые банки из-под колы. Однако где именно покоилась причина всех проблем, Том не имел представления. Он даже в общем шкафу с зимней одеждой посмотрел! Мало ли… хоть и от пришедшего в голову образа родителей, нашедших коричневый бумажный сверток, становилось дурно.

Том со вздохом досады и разочарования сел на кровать. И зачем он тогда заказал этот идиотский резиновый член? Сколько проблем повлекли за собой пара щелчков мышкой. Даже если не брать во внимание животрепещущий для Тома на данный момент вопрос: «Как дальше быть с Биллом? », ко всему прочему могли прибавиться сложности с родителями. Если мама по привычке прибралась у него в комнате – Тому конец. И неважно, что несколько минут назад она ничего не спросила по поводу отношения Тома к мужчинам. Она могла поинтересоваться этим позже.

Том вздрогнул, приподнялся и снова осел на кровать, застыв с лицом застигнутого врасплох человека. Отец, держась за ручку двери, пристально обвел взглядом царивший в комнате бардак и посмотрел на Тома.

- Как в таком сраче живешь?

Том отмер, поднялся и подхватил с пола, видимо, не попавшие в предназначенное им хранилище трусы.

- Я убираться собирался так-то, - ответил он и закинул интимный предмет туалета в кресло. – Как раз разгребал… вот, - взмахнул рукой, обрисовав часть пространства.

- Ага, заметил, - кивнул отец. - Давай, одень что-нибудь, что потом выкинуть не жалко. Поможешь мне в гараже, - оповестил он и вышел, закрыв за собой дверь.

Сердце Тома из пяток перебралось обратно в грудную клетку.

Он наскоро прибрал валяющиеся то тут, то там в неположенных местах вещи, журналы, диски, ручки и прочее и мигом подорвался к платяному шкафу. Одна из полок в нем как раз была отведена по настоянию мамы под одежду, которую Том уже не носил, но могла пригодиться для дома или вот таких случаев, когда папа брался за свою любимую колымагу. Пока Том перебирал старые футболки и джинсы, его не покидала мысленная картинка, как он засовывает свой таинственный сверток в гущу одежды. Выбрав черную футболку с прожженной сигаретой на правом плече дырой, Том запустил руку глубже и… сердце замерло на мгновение. Пальцы ощупали поверхность мятой жесткой бумаги и уверенно обхватили, вынимая наружу. В руках Том держал то, что несколько месяцев назад стало пусковым рычагом происходящего сейчас сумасшествия. Тот предмет, который, по сути, не должен у него быть, однако оказавшийся в его владении. Сунув находку обратно в тайник и прикрыв ее парой джинсов и несколькими футболками, Том как можно быстрее переоделся и поспешил к отцу в гараж. А насчет лишнего члена в его комнате… он еще подумает, что с ним сделать.

- Ты там по фасону, что ли, подбирал? – мужчина смерил взглядом вошедшего в гараж сына, вытирая тряпкой уже перепачканные руки.

- Да нет, - Том усмехнулся, подходя к автомобилю. - Навел косметический порядок по-быстрому, - он погладил гладкий рельеф двери.

- Затолкал весь мусор под кровать? – хмыкнул отец и кивнул на авто за своей спиной. – Как тебе?

- Ты покрасил ее?

Мужчина удовлетворенно кивнул и расплылся в по-детски счастливой улыбке.

- Цвет специально подбирали, с таким она с завода выехала. Океанская глубина.

- Дурацкое название, - фыркнул Том, - но цвет классный. А я тебе зачем?

- Поможешь. Нужно подлезть под нее. Ты меня покараулишь и будешь подавать то, что попрошу.

- О’кей, - Том согласно пожал плечами.

Машина уже стояла на подпорках, удерживаемая на всякий случай с двух сторон домкратами. Рядом был раскрытый ящик с инструментами и лежал свернутый в рулет старый коврик для занятий йогой. Мама когда-то фанатела.

Мужчина расстелил коврик и лег, подползая на спине под машину.

- Та-а-ак, - протянул он со знанием дела, - тряпку дай.

- Какую? – Том осмотрелся вокруг.

- На капоте.

Том сдернул тряпку и вложил в вытянутую из-под автомобиля руку отца.

- Слушай, пап, зачем ты с ней возишься? Не легче отдать в мастерскую? – будто невзначай задал Том вопрос, который уже давно мучил его и маму.

- Чтобы мне ее там совсем угробили?! – возмутилось авто папиным голосом. – Ее ж там на запчасти разберут! Поставят какие-нибудь новые навороченные. Нет уж, спасибо, я сам. Ключ дай.

- Какой? – подходя к ящику с инструментами, уточнил Том.

- На восемь.

Ключ ушел в том же направлении, что и тряпка.

- Лучше посмотри, какой карбюратор купил.

Том на удивление безошибочно перевел взгляд на коробку рядом с левым задним колесом.

- Что в нем особенного?

- Он ее ровесник! Как родной! А еще практически новый.

Том не разделял радости и увлечения отца старым укатанным автомобилем.

- Не проще купить новую машину? – он сел на низкий складной стульчик рядом с инструментами.

- Том, если нихр*на не понимаешь, лучше молчи, - резко ответил мужчина. Что касается его хобби - заниматься починкой старого Доджа Челленджер, то он всегда воспринимал любую критику в штыки и не чурался в таком случае приложить парой-тройкой крепких фраз. Это он еще мягко отреагировал.

- Она же старше меня, ей почти тридцать лет!

- Хорошему авто время не помеха, - с философской ноткой высказался мужчина. – Двенадцатый давай.

Том передал ключ и только сейчас прислушался: под днищем машины, кажется, ничего не происходило. Отец просто лежал там с двумя ключами и вымазанной в масле и мазуте тряпкой и болтал с ним.

- А что ты там делаешь?

- Примеряюсь, как буду менять карбюратор.

- А разве его не сверху? – Том встал и заглянул под открытый заранее капот. Чистый, будто отполированный карбюратор уже блестел на месте своей новизной. – Папа, - произнес парень с намеком.

Мужчина вылез, встал на ноги, отряхнулся и криво улыбнулся.

- Ладно, поймал. Мама за тебя беспокоится, просила поговорить, - он опустил крышку капота и присел сверху. – Но поступим иначе, - положил руку Тому на плечо и немного сжал. – Если тебя действительно что-то волнует, какие-то проблемы или просто нужен совет взрослого человека, ты можешь всегда поговорить со мной. Я не буду дознаваться, что у тебя произошло. Келли могла надумать лишнего, женщины всегда чересчур суматошные.

- Хорошо, - немного неловко отозвался Том.

- Вот и славно, - папа похлопал его по предплечью и слез с капота, подбирая инструменты с пола.

Том так и стоял, уставившись на свои ноги, и думал. Думал, что, возможно, стоит поговорить с отцом. С ним легче, чем с мамой. Во многом.

- По правде говоря, есть одна проблема, - неуверенно начал Том и посмотрел на родителя.

Мужчина отложил полировку приборной панели на потом и подозвал сына к себе рукой, предлагая сесть в машину. Том забрался внутрь на переднее сидение и уставился в крышку бардачка.

- Она не упадет с подпорок от нашего веса?

- Не упадет. Какая проблема? – подтолкнул его к дальнейшему откровению отец.

Теребя пальцами шов на штанине, Том тщательно подбирал слова, боясь взболтнуть лишнего.

- Я вроде как в треугольнике оказался, - выдал он результат своих раздумий и поднял взгляд на дворники.

- И ты вершина, судя по всему?

- Как бы да. Я должен выбрать, но не знаю… кого. Мне хотелось бы новых отношений, более откровенных, ну…

- С сексом? – помог папа.

- Да, - выдохнул Том и посмотрел на него. – Понимаешь, есть... девушка, с ней хорошо, я давно знаю… ее, мне с ней комфортно и прочее. Но между нами, наверное, серьезнее, чем просто... в общем, мы еще не занимались сексом.

- И есть другая, которую хочешь и можно? Но если ты выберешь ее, прекратятся те отношения, так?

- Да, - сглотнув, в подтверждение кивнул Том и вновь отдал свое внимание дворникам.

- Должно быть, та вторая девушка очень привлекательная, раз ты оказался в такой ситуации.

Том замялся.

- Они обе привлекательные. И к обоим меня тянет, но по-своему. Я не знаю, как мне быть.

- Том, послушай, - мужчина развернулся к нему, - я понимаю твои чувства, сам был мальчишкой в твоем возрасте. И пусть Келли удивилась, что ты уже не девственник, я тебя ничуть не осуждаю в этом. Я знаю, как секс сейчас важен для тебя. Но если ты действительно ценишь отношения с той девушкой, и они серьезные, как ты сам говоришь, выбирай ее. Даже если у вас не произойдет физической близости, ты всегда сможешь найти другую для секса после. Но зато сейчас впечатление о тебе у нее сложится только хорошее. Женщины всегда думают потом, а тем более юные девушки. Да и кто знает, какая та, вторая? Может, она с такими сюрпризами! – мужчина ободряюще рассмеялся, видя сникшего сына. – Не ломай себе голову так. Просто выбирай то, что тебе ближе и нужнее. В моменты кризиса приходится забывать о своих желаниях и делать выбор в пользу необходимого. А что для тебя необходимое – решать тебе.

Том посмотрел на разговорившегося отца и слабо улыбнулся.

- Кажется, я тебя еще больше запутал, - виновато усмехнулся тот.

- Нет, я понял, что ты хотел сказать.

- Надеюсь, что хоть чем-то смог помочь, - он похлопал Тома по коленке. – Ладно, вылезай. И маме не говорим ни слова.

- Хорошо, - уже более открыто улыбнулся Том.

- А ее бдительность я усыплю, не волнуйся. И иди, приберись в комнате. Бардак кошмарный.

- Иду, - с оттенком недовольства откликнулся Том. – Спасибо, пап.

***

- Ты сегодня что-то не в настроении, - заметила девушка, поправляя подол платья на бедрах.

Билл с тенью равнодушия взглянул на красивые стройные ноги, осознавая, что должного настроя действительно нет.

- Да, есть немного. Прости.

- Может, я смогу как-то его улучшить? – обворожительно улыбнулась Карла, придвигаясь к Биллу ближе.

Они сидели на ее кровати, в ее утонувшей в полумраке комнате, одни в пустынном доме. В любой другой день Билл счел бы атмосферу самой лучшей для запланированного секса, но сегодня он думал совершенно о другом. О чем думал и вчера тоже. И за что ненавидел себя сейчас.

- А где твоя сестра? – невпопад спросил он.

- Она у своего парня живет уже неделю, - Карла осторожно взяла руку Билла в свою и переплела пальцы. – От тебя вкусно пахнет, - интимно прошептала она, обдав его висок теплым дыханием.

Билл повернул голову и положил свободную руку девушке на плечо, увлекая ее в поцелуй. Карла с готовностью ответила на ласку, впуская язык Билла в свой рот. А Билл думал, что если воспоминания о недавней ссоре с Томом не прекратят его атаковать, секса у него не придвинется в ближайшие… ну, два часа точно. И дело не в причине самого конфликта, а в том, что настроение от всего этого было на нуле. Но Билл отдал должное той страстности, с какой Карла отдавалась поцелую. Он не зря хотел с ней переспать еще с прошлой осени: девушка, видимо, и впрямь любила заниматься сексом. И кому ее в этом винить? Билл постарался абстрагироваться от навалившихся проблем. В конце концов, решение принимать все равно Тому. Билл сказал все, что думал, что полагал нужным донести до друга. И ему нечего было добавить. Разве что извиниться за грубость, но он был на эмоциях в тот вечер… Нет, он не будет забирать своих слов назад, несмотря на то, в какой резкой форме они были сказаны. Станет только хуже.

- У тебя есть резинка? – прервала поцелуй Карла.

- Есть, - коротко ответил Билл и абстрагировался окончательно.

***

Том не глядя нащупал телефон на тумбочке и, открыв один глаз, принял звонок.

- Привет, не разбудила? – с улыбкой в голосе спросила Дженнифер.

- Нет, не разбудила, - Том закинул левую руку за голову и открыл глаза, глянув на часы в телефоне. – Сама почему не спишь?

- Хотела пожелать тебе приятных снов.

- Приятных мне снов, - улыбнулся Том. – Ты днем была занята.

- Да, прослушивание. А потом… поздравления, - усмехнулась Джен. – Меня взяли в постановку.

- Поздравляю, - Том искренне за нее порадовался. – Взяли на ту роль?

- Угу. Я чуть с ума от счастья не сошла, - воодушевленно призналась Дженнифер. – Что делаешь?

- Прикидываюсь баклажаном под одеялом.

- Все-таки разбудила тебя, - виновато.

- Не-е-ет, - усмехнулся Том. – Расслабься.

- Ладно. Почему баклажаном?

- Просто. Можно еще кабачком или огурцом.

- Авокадо?

- А без разницы.

Они синхронно засмеялись.

- А можно мне тоже прикинуться баклажаном?

- Если хочешь, мне не жалко.

Том умолк, ожидая ответа, но из динамика слышалось только тихое дыхание Дженнифер.

- Джен?

- М?

- Почему молчишь?

- Я лежу с тобой… ой, прикидываю кабачком, - улыбка в интонации.

Том хмыкнул.

- С какой стороны лежишь?

- С левой. И обнимаю тебя.

- Тогда я тебя тоже обниму.

- А так значительно удобнее.

- Еще бы.

- Так можно и заснуть, - сказала Дженнифер и зевнула.

- Кто-то уже спит, - хмыкнул Том и перевернулся на левый бок, все так же не открывая глаза.

- Засыпает. Интересно, какие сны снятся кабачкам и баклажанам?

- По-овощному приятные?

- Надеюсь, - улыбнулась Дженнифер. – Что ж, спокойной ночи, баклажан Том.

- Спокойной ночи.

Убрав телефон обратно, Том откинулся на спину и вперился взглядом в потолок. В комнате было сумрачно, по стене, смежной с окном, расползалось тусклое световое пятно. Звонок Дженнифер отвлек его от размышлений о завтрашнем дне.

Понедельник.

Губы Тома дрогнули в невеселой усмешке. И почему самое сложное так часто выпадает на этот день? Том не мог представить себе, как будет находиться в одном пространстве с Биллом. В нем еще жило то противоречие, которое возрождало настойчивость не сходить с пути к желанному. И вместе с этим, будто записанные на диктофон, слова Билла раз за разом звенели в ушах неопровержимым приговором. Вопросы мамы и советы отца тоже не давали покоя. И все это калейдоскопом крутилось в голове, складываясь то так, то эдак.

А «может быть» не шло из мыслей.

***

Они столкнулись в автобусе. Том предполагал, что увидит Билла только в школе, но обстоятельства сложились иначе. Еще бы чуть-чуть, и Билл опоздал. Он бежал на всех парах к отъезжающему от остановки автобусу, но водитель сжалился и притормозил, позволяя Биллу догнать и забраться в салон. Осматриваясь в поисках свободного места, Билл перехватил взгляд Тома и отвернулся. Том почувствовал, как грудь распирает от собранных в опасную смесь эмоций. Он одновременно был смущен, зол, обижен и противоречиво понимал, что виноват перед другом. И последнее острой пикой кололо его внутреннего эгоиста, от чего Том приходил в еще большее смятение и негодование.

Билл сел на пустующее место, по диагонали от Тома, рядом с мужчиной в почтенном возрасте. Он все еще глубоко дышал, но уже не через приоткрытый рот, а через нос. Вкупе с плотно сжатыми губами и пунцовым румянцем на скулах, это выглядело так, если не знать настоящей причины, будто Билл пребывал в ярости. Но Билл не чувствовал ничего подобного, даже отдаленно похожего. Скорее, у него был легкий шок из-за неподготовленности к встрече с Томом. Он проснулся сегодня всего за пятнадцать минут до того времени, когда обычно выходил. Носился по дому так, что решившая в это утро не баловать завтраком своих мужчин мама выбежала из спальни растрепанная и испуганная. Билл уже как раз проносился в полной экипировке в направлении выхода.

- Извините, можно попросить вас пересесть?

Билл поднял голову, посмотрев на Тома. Мужчина никак не отреагировал, невидяще следил за мелькающими автомобилями, деревьями, домами за окном. Билл вздохнул и встал, поравнявшись с Томом.

- Что ты хотел? – вполголоса спросил он, не прерывая зрительного контакта.

Том несколько секунд безотрывно смотрел на друга, не находя в своих мыслях ответа. Он шумно выдохнул через нос, облизав губы, и коротко взглянул на так и не очнувшегося от задумчивости мужчину.

- Том? – напомнил о своем существовании Билл и немного отошел от сидения, уступая место девушке.

- Ты презентацию не забыл? – Том задал первый пришедший на ум вопрос. Он действительно не понимал, зачем подошел к Биллу. Он ни о чем не хотел его спрашивать и говорить о чем-то тоже не испытывал желания. Но его будто по привычке, просто потому, что должно быть так и никак иначе, потянуло оказаться рядом с Биллом. Словно внутренний голос, управляющий его телом втайне от самого Тома.

Билл ответил сухим «не забыл» и с грустью посмотрел на упущенное место. Он очень хотел спать и надеялся, что удастся подремать по дороге в школу. Теперь же пришлось стоять, испытывая неприятное чувство сковывающей неловкости. Том стоял к нему вполоборота и бездумно разглядывал свои пальцы, охватывающие поручень. А может быть, его внимание привлекла вовсе не собственная рука. Билл перехватился поудобнее, испытывая смутное удовольствие, что в голове несмотря ни на что царит идеальная пустота. Ни единой мысли. Пожалуй, лишь слабый отголосок вопроса: «И долго так будет? »

Позже в школе, на уроке биологии, они презентовали свой доклад с похвальной экспрессией и удивительной для учителя заинтересованностью в теме. Девиантное поведение млекопитающих, бесспорно, оказалось одним из самых интересных затронутых вопросов на занятии. Больше всего миссис Пэт поразило, с каким увлечением Том и Билл рассказывали материал. Они будто спорили, не явно, но между ними искрило некое противостояние. И вместе с этим действовали слаженно, дополняли друг друга в чем-то, словно перехватывая эстафету. Но с окончанием их выступления оборвался и диалог.

Том иногда что-то спрашивал, Билл тоже, но лишь потому, что часто так случалось – один помнил за другого что-то важное. Общение сводилось к безэмоциональному обмену короткими репликами. Так прошел понедельник. Вторник не отличался сценарием. И среда, и…

Обмен сухой информацией, только по делу. Одноклассники не вмешивались в их отношения, замечали, а некоторые даже пробовали поговорить с каждым по отдельности, но их встречал железный занавес с яркой красной надписью: «Не вмешивайтесь». Притом, что никто: ни Билл, ни Том, не отвечал резко. Просто по их реакции, по взгляду, попыткам перевести тему становилось ясно и без разъяснений.

Тому было странно спокойно от того, что тихо. Такое трепещущее где-то под диафрагмой чувство ожидания. Только чего он ждал, сам не мог разгадать.

Они часто сталкивались взглядами и, наверное, не понимая сами, открыли для себя новый способ разговаривать. Правда, все сводилось лишь к считыванию на подсознательном уровне состояния друг друга. В один из таких моментов Том осознал, что Билл чувствует то же, что и он. Билл ждет. Но что он сможет ему сказать? Оправдать ожидания или разочаровать окончательно, в итоге потеряв друга. Том много раз взвешивал все «за» и «против», проводил губительный самоанализ, после которого его одолевало еще больше вопросов.

Остаться только друзьями. Или настоять на своем, добиться взаимности. Но как? И нужно ли? Том впервые задумался, почему за ним увязались такие чувства по отношению к Биллу. Он не помнил, когда это произошло впервые – представил лучшего друга в роли сексуального партнера. И ведь эта фантазия не казалась ему бредовой. Точнее, Том не отвергал ее, а принял спокойно и, должно быть, охотно, раз все зашло так далеко. Но почему? А главное, зачем? Просто захотелось? Обоснование самое исчерпывающее, однако порождающее еще больше загадок.

И хоть бы один четкий, не оставляющий сомнений ответ.

Билл проснулся от настойчивой трели дверного звонка. Рассеянным взглядом уставившись на телефон, он вымученно простонал. Кому понадобилось в десять часов утра в воскресенье наведаться в гости? И где родители?

Тряхнув головой и растирая лицо руками по пути к стулу, где лежали джинсы и футболка, Билл предвкушал удовольствие встретить непрошенного визитера каким-нибудь отборным крепким словцом. Одевшись, он уже бодрее вышел из комнаты и наткнулся на записку, приклеенную кусочком скотча к его двери. Родителей снова понесло по магазинам.

- А чего не на рассвете-то? – буркнул Билл, заслышав очередной звон. – Сейчас! – во всю мощь легких крикнул он, надеясь, что противный звук прекратит свое существование.

Быстро сбежав по лестнице, он размашистым шагом достиг двери и, не поинтересовавшись именем гостя, открыл дверь. Удивление на лице Билла было сложно не заметить.

- Привет, - Том помялся немного у порога, но все же переступил его, проходя внутрь. Билл машинально шагнул в сторону.

- Привет, - хриплым со сна голосом тихо отозвался он, закрывая дверь. Сердце отстукивало ритм, под который можно было чечетку выбивать, а сонливость мгновенно слетела. Вдоль позвоночника пробежал холодок, Билл повел плечами и повернулся к Тому. – Воскресенье, десять утра, - с напускным недовольством произнес он.

- Я знаю, - Том сглотнул, облизав губы. Он поднял до этого не задерживающийся на чем-то одном и более двух секунд взгляд.

Билл поджал губы, куснув нижнюю изнутри, стараясь не смотреть другу в глаза. Слишком много было в них видно.

- Ты что-то хотел? – все-таки взглянув Тому в лицо.

- Да, - односложно и совершенно непонятно ответил тот.

Том стоял на вытянутую руку от него, и Билл видел, как друг нервничает. Он и сам… кончики пальцев покалывало от напряжения.

- Билл, я… - Том сделал вдох, будто перед прыжком в воду, выкинул руку вперед и, захватив ткань футболки Билла, притянул его к себе, одновременно шагнув навстречу.

С губ Билла сорвался резкий выдох, а тело моментально перешло в режим готовности к самозащите. Но кроме крепких объятий и теплого дыхания в волосы, больше ничего не произошло.

- Том, - растерявшись, тихо позвал Билл, - что ты…

Том только сильнее стиснул его, зажмурив глаза.

- Просто хочу тебя обнять, - он уткнулся носом в плечо друга. – Без какого-то подтекста, - пробормотал, согревая словами кожу под тонкой тканью.

Билл неуверенно обнял его в ответ, не зная, как реагировать. Единственное, что понимал и чувствовал – он не имел права отталкивать. Не хотел. И его тело будто обмякло, перестало быть острым. Заметив эти изменения, Том ослабил объятия и отстранился, столкнувшись с полным непонимания взглядом карих глаз. Он окончательно отпустил Билла и произнес то, что давно должен был:

- Прости меня. Я вел себя, - Том поморщился, силясь продолжить без запинок. – Я хочу сказать, что выбрал то, что давно ценю в дружбе с тобой. И это точно не возможность заняться сексом.

Уголки губ Билла робко дрогнули, а вскоре на его лице засияла улыбка. Он рассмеялся и порывисто обнял Тома за шею.

- Том, мы с тобой два идиота!

Эпилог

Билл провел пальцами по перилам, ощупывая мелкие трещинки в слое краске. Власть над светом медленно, но верно брали сумерки, а Том копошился где-то у себя дома, приказав ему ждать на улице. Билл вымученно выдохнул и посмотрел на часы. Как раз в этот момент из дома выскочил Том, наглухо застегивающий куртку.

- Я думал, состарюсь!

- Ты будешь кошмарным ворчливым старикашкой, - не заставил себя ждать с замечанием Том. – Пойдем.

- Зачем ты меня потащил? – Билл двинулся вслед за другом. – И что за таинственность?

- Ты можешь ни о чем не спрашивать? – Том кинул на него беглый взгляд и отвернулся, смотря на дорогу.

- А ты можешь не отвечать вопросом на вопрос и наконец сказать, куда мы идем?

- На соседнюю улицу.

- Сколько конкретики, - фыркнул Билл. – Такое впечатление, будто мы идем закапывать труп.

Том кашлянул и поправил куртку в районе груди.

- Что? – с наигранным удивлением вопросил Билл. – Неужто я угадал?

- Билл, помолчи, а.

В скоростном темпе парни достигли соседней улицы и теперь шли по тротуару вдоль домов, в окнах которых уже зажегся свет. А сумерки стремительно сгущались.

- Как будто в дешевом детективе, - недовольно буркнул Билл. – Долго нам еще? – он посмотрела на идущего по правую руку Тома. Тот что-то внимательно высматривал, вертя головой по сторонам.

- Сей… - поворот в одну, - …час, - поворот в другую. – Туда. Через дорогу, – Том тоном полководца указал направление и стремительно отправился к цели.

Билл поспешил за ним, интуитивно воровато оглядываясь по сторонам. Заметив за собой это, он выругался.

- Чувствую себя идиотом, - сказал он, нагнав Тома. – И что особенного в этом дереве?

Порядком пожелтевшая и пожухлая листва, но как-то еще державшаяся на ветках, зловеще зашелестела у них над головами от порыва ветра.

- Вот, - Том дернул подбородком на мусорные баки рядом.

Билл одарил его красноречивым взглядом.

- Беру свои слова обратно. Идиот из нас ты, - он ткнул друга пальцем в грудь, - а ваши для мусора уже не годны?

Том удрученно вздохнул, закатывая глаза. Смирившись с тем, чего не избежать, он расстегнул куртку и вынул из-за пазухи сверток.

- Это бомба?

- Билл, хватит придуриваться! – не выдержал Том. – Встань туда, скажешь, если кто-то пойдет.

- А что мне остается, если из тебя слова не вытянешь! – всплеснул руками Билл. – И что это? – молниеносным движением вырвал пакет из рук друга.

- Нет, не ра…

Не успев предотвратить хулиганство, Том обреченно посмотрел на гадко ухмыляющегося друга.

- Где же комментарии? – он забрал пакет у Билла, еле сдерживающегося, чтобы не рассмеяться в голос. – Иди, предупредишь, если что.

- Оу, я, наверное, действительно буду лишним, - не устоял парень и расхохотался.

- Би-и-ил, - умоляюще простонал Том и пихнул его к указанному месту.

Билл встал чуть поодаль, продолжая похихикивать.

- Вы там не увлекайся слишком! - он обернулся на шуршащий звук. Том уже закрывал крышку контейнера.

- Тихо! – рявкнул тот, подбегая к нему.

- Это не я прячу вибратор в чужом мусоре, - не унимался Билл, не в силах бороться с приступами хохота.

Том потянул его за собой, бегом возвращаясь на знакомую территорию. Они остановились у перекрестка, на котором обычно расходились по домам. Билл уперся руками в колени, смеясь и захлебываясь воздухом от пробежки.

- Ну, хватит, - твердо произнес Том, чувствуя, как краснеет, для себя принимая за правду отговорку о кусачем ноябрьском холоде. – Не смешно, - нахмурившись, добавил он.

Билл разогнулся, уставившись на него потрясенным взглядом.

- Шутишь? – и снова засмеялся. – Как же ты с ним! Боже, я представляю лица хозяев.

Том смотрел на этого клоуна, и улыбка сама собой просилась на губы.

- Билл, правда, прекращай, - посмеивался он.

- Скучать не будешь? – парень намекающее поиграл бровями.

- Иди ты! – Том несильно пихнул его в плечо. – Все, дома досмеешься.

Билл вытер слезы в уголках глаз.

- Ты страшный человек, Том, - с улыбкой констатировал он.

Том усмехнулся, непринужденно пожав плечами.

- Подумаешь, вибратор выкинул.

- Да, - Билл махнул рукой, - сущая фигня.

- Угу, - кивок головы и лукавая улыбка.

- Удачно пошалили типа, - хмыкнул Билл, с хитрым прищуром смотря на Тома.

- Точно. Всего лишь невинная шалость.

Конец.