ПОСЛЕСЛОВИЕ 10 страница

Посреди песков и камней, уже спешившись, топтался диоскур, окруженный десятком мелких, похожих на собак созданий. Лейдо почему-то не стал принимать облик анимы, и теперь неуклюже отмахивался от хищников ножом, оглашая воздух смачными ругательствами, и мне ничего не оставалось, кроме как повернуть назад. Спасаться в одиночку мне даже в голову не пришло, а наших врагов тем временем становилось все больше; они появлялись прямо из-под земли, от такого количества крохотных тел начинало рябить в глазах. Лейдо заметил, что я возвращаюсь.

- Не приближайтесь ко мне, Адам! – рявкнул он, - Не приближайтесь, говорю, скоро все закончится!

Но я решил, что не позволю ему геройствовать, и врезался в гущу зверья, топча их копытами своей лошади. С трудом освободившись в этой суматохе от стремян, я соскользнул на землю, выхватив кинжал из ножен, хотя имел очень смутные представления о том, как нужно правильно вести бой с этими тварями. Меня кусали, царапали, вцеплялись в мою одежду, мешая идти; когда я добрался до диоскура и встал с ним спиной к спине, стало ясно, что долго нам не продержаться. Мельком взглянув на свою левую ногу, я увидел, что вся она залита кровью, да и Лейдо выглядел немногим лучше.

- Давайте же! – крикнул я, в отчаянье откидывая прочь очередную псину, - чего вы ждете?! Превращайтесь! Это наш единственный шанс!

- Не могу, Анхарос всех вас побери…

Я поднял руку, пытаясь защитить лицо, а потом вдруг что-то хлопнуло и, как мне показалось, раздался взрыв. Настала абсолютная тишина. У меня под ногами по ветру разметало легкий фиолетовый дымок.

Мы переглянулись друг с другом, Лейдо – мрачный, как туча, я же скорее ошарашенный произошедшим. Бегло осмотрев собственные раны, я c удивлением обнаружил, что они попросту исчезли, более того, моя одежда была в полном порядке. Боль, которую мне причиняли укусы, ушла. Я чувствовал себя усталым, и голова по какой-то причине разболелась, но в остальном я был в полном порядке. Даже согрелся.

- Что это было? – хрипло спросил я у диоскура, убирая кинжал обратно в ножны. Лейдо тяжело выдохнул, и пригладил свою шевелюру ладонью.

- Зависит от того, что вам представлялось. Ну, что вы видели?

- Каких-то зверей. Они были такие вот, - я показал их примерный размер, расставив руки, - ну, маленькие, в общем… похожи на собак, или на крыс… постойте, к чему вообще этот вопрос? Мы сражались вместе, плечом к плечу, уж вы-то должны были видеть тех, кого били!

- В том-то и дело, что нет, - диоскур скривился, - это был местный морок. Иллюзия. Такое случается в пустынях, хотя и очень редко. Может, мы просто угодили в нужное место и в нужное время, не знаю.

Я пораженно взглянул Лейдо в лицо, а диоскур лишь пожал плечами.

- Я видел нечто, вроде маленьких размытых фигур. Фиолетовый дымок, думаю, это их настоящий облик. Так как я анимит, мне порой открываются недоступные взгляду простого человека вещи.

- Вот почему вы не превращались, - догадался я, и Лейдо сухо кивнул, подтверждая мои слова.

- Да, это метсу, при том весьма слабые – простые паразиты. Они наверняка были очень голодны, и пришлось бы мне весь остаток пути таскать их на себе, как пиявок, прими я облик анимы. К счастью, я имел все шансы отогнать их всего за несколько минут, будучи в человеческом теле. Пока не вмешалась третья сторона.

Я вспыхнул.

- А что я, по-вашему, должен был предпринять, Лейдо, бросить вас здесь одного? Да будет вам известно, у нас в Лондоне жизнь течет гораздо спокойней, чем в Нигде, и мне не часто удается помахать ножом, отбиваясь от стаи невидимых шакалов где-нибудь посреди Рассел-Сквер!

- Вы правы, Адам, само собой, - промолвил Лейдо примирительным тоном, - я понимаю, что вы плохо разбираетесь в местной нечисти, и слава Контуру, что это так. Вы вели себя, конечно, малость безрассудно, но отважно, друг мой. Давайте же с этого момента мы будем считать, что вы спасли мне жизнь, так же, как в свое время я спас вашу.

На этом я несколько успокоился, ровно до тех пор, пока не вспомнил, что мы с Лейдо остались без лошадей. Оглядываясь по сторонам, я видел только лишь темноту. Однако Лейдо поспешил развеять мои опасения:

- Что такое? Вы ищете лошадей? – спросил он задумчиво, - они сейчас вернутся. У животных не такая богатая фантазия, как у людей, и для них все эти… фантомы, призраки и прочая дрянь почти невидима. Если вы успели заметить, друг мой, ваша лошадь даже не испугалась, и, не крикни я вам, вы бы не заметили приближения врага. Все потому, что для животных большая часть метсу – все равно, что прозрачное стекло. Они их не трогают.

- Вот как, - подивился я, - кстати, объясните же мне, куда подевались эти ваши фантомы? Я слышал взрыв. Или, может быть, мне просто показалось?

- Не показалось. Они не выдержали нас двоих и лопнули. Вот что бывает, если пытаешься проглотить слишком большой кусок…

- Лопнули?

- Да, вы представляли себе одно, и они пытались поддержать вашу фантазию, ну а я видел, как они выглядят на самом деле. Мы словно тянули их каждый на себя, пока они не треснули посередине.

- Какая гадость, - откровенно заметил я, качая головой, - хотелось бы, чтобы таких приключений нам выпадало как можно меньше.

- Не могу дать вам гарантий, друг мой, - развел руками диоскур, - а теперь помогите мне еще кое в чем. Я где-то потерял свою трубку.

***

Утром мы достигли перевалочного пункта нашего маршрута, и теперь стояли в полосе прохладной тени, убегающей от подножья бесконечной и высокой колоннады, шрамом рассекающей зеленую равнину. Заслонив глаза от солнца рукой и прищурившись, я разглядывал величественное строение, смысл и предназначение которого оставались для меня загадкой; мы молча созерцали открывшийся нашему взору вид и отдыхали от пыльной дороги.

- Запомните это место, мой друг, - вдруг тихо сказал мне Лейдо, - это последний клочок зелени, который нам доведется увидеть.

По траве пробежала волна освежающего ветра, и я задержал дыхание. Арки против солнца казались непроницаемо-черными, словно вырезанными из картона. За огромными колоннами я различил ныряющие в знойную дымку холмы – по мере удаления от нас они становились все более и более желтыми, покрытые иссушенными деревьями.

- Что это за колоннада? – спросил я, указывая на арки.

- Не знаю, - нехотя ответил Лейдо и пожал плечами, - люди называют это «Божественным мостом» - по нему, мол, Даевуры переходят из одного мира в другой.

Я вновь взглянул на мост и представил, как по нему неспешно прогуливается лорд Контур, облаченный в белоснежные одежды.

- Кто-нибудь пробовал на него забраться? – этот вопрос показался мне разумным. Многие анимиты обладали способностью летать – как, например, диоскур Лейдо. Но мой друг неожиданно воспринял эти слова как несусветную чепуху.

- Какой безумец осмелиться туда залезть? – фыркнул он, - а если это и в самом деле Божественный мост, то там, должно быть, все кишмя кишит метсу.

- Неужели диоскуры, хранители информации, - начал я премерзким голосом, хитро косясь на Лейдо, - не знают и никогда не узнают о том, что такое этот Божественный мост?

Моя реплика осталась без ответа на какое-то время. Лейдо скрестил руки, сидя в седле каменным изваянием и что-то при этом обдумывая, после чего повернулся ко мне и грозно сказал:

- Не испытывайте меня, друг мой. Если я из чистейшего диоскурьего любопытства залезу туда, то может так статься, что у вас больше не будет проводника.

Я прикусил язык и мысленно раскаялся в искушении любознательной натуры диоскура. Хотелось бы мне самому забраться туда, и приоткрыть завесу тайны непонятного моста…

Мы не могли тратить свое драгоценное время, и отправились дальше. Лошадям было очень тяжело ехать в пыли, под гнетом солнца они быстро уставали, и путь затягивался из-за частых привалов.

Пейзаж еще несколько раз причудливо менялся вокруг нас, вместе с ним изменялась температура воздуха: иногда, пересекая открытое и совершенно ровное пространство, мы словно въезжали в охлаждающий наши тела поток, как в холодный ключ на дне озера или реки.

Вечером на землю опустился влажный туман. Пелена его была настолько густой, что Лейдо еще долго сомневался в том, стоит ли продолжать путь при такой плохой видимости; я же, порядком устав от монотонной пустынной дороги, торопил его выдвигаться. Диоскур с сомнением разглядывал слои молочного тумана, оплетшего кряжистые стволы низкорослых хвойных деревьев, после чего, тяжело вздохнув, принялся седлать Рассвета. Конь гулко всхрапывал, потряхивая светлой гривой, и из вредности надувал живот.

- Я надеюсь, что мы не встретим в этой мгле какую-нибудь нечисть, - мрачно сказал Лейдо, затягивая подпругу, - бывало, что путники в этих краях, почувствовав близость уютного жилища и еды, бросались в опасность с головой, не видя ее. И, конечно же, гибли.

В это время я надевал уздечку на свою лошадь. Моя рука застыла на мгновение, и я попытался представить себе, какого рода опасности могут таиться в этом белесом море.

- Если это необходимо, мы немного переждем, – с сомнением заметил я, обдумывая слова диоскура, - если, конечно, ожидание имеет смысл.

Лейдо повернулся ко мне. Его лицо было столь серьезно и неподвижно, что казалось мне вырезанным из куска дерева.

- Мужчины не отступают, - произнес он, - в путь, друг мой.

Мы вскочили на лошадей и двинулись легкой рысью. Нам встречалось множество преград вроде торчащих корней, маленьких, но вязких луж, цепких ветвей… В тумане они были почти не видны, и появлялись внезапно. Но спокойствие моего коня, мерно прядущего ушами, успокаивало и меня, хотя подчас при виде теней в мутной пелене мое сердце начинало стучать чаще, а сам я напрягался, готовый отражать удар.

Когда туман рассеялся, оказалось, что местность изобилует кочками и рытвинами, в которых мелькают длинные зверьки, похожие на ласок или куниц. Заслышав стук копыт, они высовывались из норок, глядя на нас блестящими, как маслины, глазами, и ныряли обратно в свои убежища. Из растительности нам больше не встретилось ничего, кроме кустов колючки и пышных хвойников.

Глядя на бугристую равнину, где я не видел даже намека на хотя бы на маленькую деревеньку, я испытывал разочарование. Но только я собрался спросить Лейдо, долго ли нам еще ехать, как он сам, подъехав ко мне, и жизнерадостно сообщил:

- Мы почти у цели! Скоро доберемся до поселка руанов.

Ты, наверное, помнишь, как я рассказывал о своей встрече с руанами в холодных и заснеженных краях Форт-Лэсьяна. Тогда я даже не подозревал, что существуют другие виды этих существ, поэтому, услышав знакомое название, растерялся. Пушистые и белоснежные руаны, отличающиеся нелюбовью к общению и чопорностью, с трудом вписывались в моем представлении в эти иссохшие, жаркие местности.

- Руаны? – переспросил я, - вряд ли они будут рады нас видеть.

- Откуда такие выводы, друг мой? – Лейдо вопросительно уставился на меня, - руаны едва ли не самые дружелюбные существа в Нигде. Они прекрасно знают, что такое «мир», и легко устанавливают хорошие отношения даже с неприятелями. Вам известна история руанов и арков?

- Да-да, - закивал я, не желая сейчас слушать истории древности, - руаны, судя по всему, обладают развитыми дипломатическими качествами, раз они так быстро сумели прийти к миру.

- Даже эта легенда в корне описывает их сущность, - восхищенно проговорил Лейдо, - многого о них не скажешь, но дружить эти хвостатые поганцы умеют!

- Я встречался с ними в Форт-Лэсьяне, и мне так не показалось, - возразил я. Диоскур с улыбкой почесал затылок.

- Честно сказать, я впервые вижу человека, который судит всех руанов по форт-лэсьянским париям. На самом деле руаны бывают разными – квала, сварр и чиони... Последние действительно редко идут на контакт – образ жизни, который они ведут, обязывает их к этому. Первые любят путешествия и их немало в людском обществе. А там, куда мы едем, обитают сварр, и это самый многочисленный народ в Нигде. Несмотря на то, что они стараются не покидать пределы собственных поселений, их так же, как и квала можно встретить в городах людей – сварр-руаны работают в придорожных гостиницах, открывают собственные магазины, а иногда даже занимают и высокие посты. Это уже давно никого не удивляет.

- Но в Меанруле я не встретил ни одного… - пробормотал я.

- Вы рассказывали, друг мой, что побывали в деревне близ Архана – это, должен сказать, одна сотая от Меанрула. В общем, когда любой нигдеец слышит слово «руан», он первым делом представляет себе маленького черного человечка с головой собаки.

- Хороша собака, - удивился я, вспомнив чиони. Они совсем не были похожи на этих животных.

- Ну, тогда с головой оленя, - поправился Лейдо. От его нелепых ассоциаций мне сделалось смешно, поэтому диоскур, напустив на себя горделивый вид, добавил: - вы знаете, друг мой, я плохо разбираюсь в анатомии животных.

- Уже уяснил, - рассмеялся я.

Под поблескивающими звездами мы скакали легким галопом. Спустя несколько минут, я понял, что среди хвойника и колючки на самом деле затерялись пестрые круглые шатры, которые, благодаря рисункам на жесткой ткани, так сливались с местностью, что стоило мне отвести глаза, как я вновь упустил их из виду. В воздухе вился тонкий синий дымок, в ноздри залетали запахи фруктов и копченой рыбы; наши лошади, предчувствуя скорый отдых, немного прибавили ходу.

Поселение, когда мы приблизились к нему, уже не было таким незаметным – я даже удивился, с какой легкостью проморгал его. Оно было окружено невысокой оградой, сооруженной из крепких сухих сучьев, плотно перевязанных между собой. Шатры, как мне показалось, расставлены в каком-то определенном порядке, где-то они теснились густо-густо, а где-то между ними образовывались большие пробелы. Дороги широких улиц были вытоптаны и исколесованы, а в пыли я видел странные глубокие следы, словно от заостренной трости или копья, а еще отпечатки босых ног; узкие же переулки напротив, были укрыты аккуратным деревянным настилом. Помимо шатров здесь, как выяснилось, располагались и другие строения, построенные из камня и глины или просто сколоченные из досок – то были гостиницы, магазины и, кажется, конюшни.

В некоторых закоулках, словно вопреки душному климату, скромно росли лиственные деревья. На их нижние ветки со столбов спускались связки бумажных фонариков, свечки в которых уже успели частично сгореть.

Вокруг не было ни души.

- Они не спят, - сообщил Лейдо, - руаны всегда ложатся поздно. Чтобы выспаться, им нужно не так много времени.

- Тогда почему никто не интересуется нашим приездом? – удивился я.

- Разве вы не чувствуете, какая стоит тишина? – перейдя на шепот, диоскур поднял палец, тем самым призывая меня прислушаться, - они наблюдают за нами из щелей в шатрах и ждут, не выкинем ли мы какой-нибудь фокус.

В этот момент пола одного из шатров откинулась, и к нам вышло низкорослое существо. Его уши были навострены, а глаза влажно блестели, внимательно осматривая нас. Я понял, что сварр-руаны не так уж сильно отличаются от чиони, лишь шкурка их была черной, с редкими белыми отметинами.

- Доброй ночи, - сказал нам руан, - вы хотите переночевать здесь?

- Да, пожалуй, - как ни в чем не бывало ответил Лейдо и спешился, - в какую конюшню мне их отвести?

Я последовал его примеру и, став на землю, сладко потянулся, разминая затекшую поясницу.

- В любую, цены повсюду одинаковые, - руан заложил руки за спину и чуть наклонился вперед, улыбаясь и щуря раскосые глаза, - я узнал тебя, диоскур Лейдо. А вирсу, сопровождающего вас, не припомню.

- Это мой друг, Адам Пиккерс, - ответил Лейдо с непонятной мне гордостью, - мы решили объехать с ним весь мир.

- До Мгезе доплыть не пробовали? – полюбопытствовал знакомец Лейдо, беря Рассвета за поводья. Диоскур в ответ хохотнул:

- Не издевайся над нами, Джитуку. Ну, отведешь нас в ближайшую конюшню?

Ведя Горизонта под уздцы, я поплелся за диоскуром и руаном, которые обсуждали непонятные для меня вещи. На данный момент больше всего меня интересовала чистая постель, поэтому, окруженный целым ансамблем запахов еды, нагретой ткани и земли, я уже чувствовал себя как во сне. Горизонт, всхрапывая, повернул ко мне голову и принялся хватать губами мои волосы – должно быть, я заснул на ходу и остановился.

- Чего вы там копаетесь, друг мой? – крикнул издалека Лейдо, - вам помочь?

- Спасибо, не стоит, - глухо ответил я, идя вперед не слишком быстрым шагом.

Конюшня была, к счастью, неподалеку. Лейдо завел коней в стойла и бросил монету в сиреневый мешочек, висящий на гвоздике, вбитом в стену.

- Какие опрятные стойла, - поразился я, сонно разглядывая приятно пахнущее сеном и лошадьми помещение, - вы, должно быть, чистите их каждые пять минут.

Джитуку перевел на меня взгляд.

- Я в конюшне не работаю, - сказал он дружелюбно, - я лишь подсказал, где можно поставить лошадей. А насчет опрятности – да, мы стараемся держать деревянные строения в чистоте, чтобы доски не гнили и не портились раньше времени. Как вы поняли по местному ландшафту, в наших краях дефицит дерева, и Отцу приходится закупать доски в других городах. Это обходится деревне в круглую сумму. Мы бы уже давно бедствовали, если бы не вели активную торговлю со Сторонами.

- А чем вы торгуете? – еле ворочая языком, спросил я. Мне бы хотелось поспать, а не выяснять тонкости торговли между Сторонами, но вежливость и любопытство, которое засыпало лишь тогда, когда спал я, не давали мне замолкнуть.

- Рыбой, пушниной, див-аром, - быстро перечислил Джитуку, - ничего особенного. Но зато дорого.

- Див-ар – это местное изобретение, алкогольный напиток, - пояснил Лейдо, - его делают из нахалки, сахара и шалфея, а потом долго настаивают. Сами руаны его не употребляют – он на них не действует.

- Что-то еще хотите узнать? – спросил Джитуку, и в его голосе послышались хитрые нотки.

- Где мы можем переночевать? – с трудом спросил я.

12 глава

Я проснулся в гостиничной комнате с чувством, что нахожусь дома. Меня удивляла небывалая аккуратность руанов – всюду был идеальный порядок, одеяло пахло травой и цветами, а занавески с этническим орнаментом полоскались на легком ветерке, приносящем в комнату разнообразные звуки. Утопая в мягкой постели, которая была для меня немного коротковата, я не испытывал желания немедленно встать, напротив – мне хотелось подольше поваляться, нежась в ставшей уже непривычной чистоте.

Но впереди был новый день, и мне некогда было отдыхать. Я сел на кровати, босые ступни коснулись теплого деревянного пола. В углу комнаты приткнулся умывальник, на стене рядом с ним висела отшлифованная до блеска металлическая пластина, в которую можно было смотреть, как в зеркало. Дойдя до нее и взглянув на свое отражение, я понял, что теперь уж точно пора бриться. В шкафчике над умывальником я нашел бритву, маленькие деревянные палочки и катушку шелковой нити – этот набор вызвал у меня вопросы, но некому было на них ответить. Наверное, эти предметы специально предназначались путникам вроде меня, во всяком случае, так мне показалось.

Я брился под нестройный аккомпанемент скрипа колес, разговоров, шагов и музыки, который я слышал с улицы. Меня переполняло хорошее настроение, желание прогуляться по руанскому поселению.

Выглянув из окна, я увидел разведенный на карнизе маленький цветущий садик, захваченный в основном крупными желтыми цветами. По улице циркулировали руаны, некоторые правили повозками, запряженные странными существами, похожими на оленей с огромным цветком физалиса вместо головы, а некоторые вели тех же самых оседланных «оленей» за поводья. Я не сводил с них ошеломленного взгляда, пока они не исчезли за поворотом.

В дверь постучали, и я громко предложил войти. Заглянул руан.

- Вирса Пиккерс, спускайтесь к завтраку, - послышался тихий и скромный девчачий голосок, - будут поданы рыбные котлеты в вишневом соусе и зеленый чай.

- Спасибо, - растерявшись, ответил я.

За завтраком я увидел Лейдо, жадно поедающего вышеупомянутые котлеты. Он был облачен в расшитое леопардами покрывало, небрежно повязанное на поясе веревкой; грива пышных волос стелилась по плечам, бакенбарды торчали во все стороны. Его растрепанный и сонный вид казался мне диким, учитывая, что сам я уже давно привел себя в порядок.

- Доброе утро, - поприветствовал я друга, садясь с ним рядом.

- Доброе, Адам, - он улыбнулся, - какова еда, а? Эти поганцы готовят рыбу на лету. Они либо не прикасаются к ней вообще, либо носят на кончиках пальцев.

- Что за вздор, диоскур, - смешливо фыркнул кто-то. Голос показался мне знакомым – обернувшись, я увидел Джитуку, сидящего к нам спиной за соседним столом. – Только и успеваешь удивляться, откуда в людских землях столько нелепых небылиц про руанов.

Попробовав котлету в вишневом соусе, я подавился. Может, этот своеобразный вкус был не по мне, или, может, я просто не мог оценить всю прелесть чудесной руанской кухни. Так или иначе, кусок застрял у меня в горле, но я заставил себя столкнуть, и, чтобы не расстраивать всех вокруг, вежливо доел свой завтрак.

- Удивительный вкус, - сказал я после. И не соврал.

- Лжец, - в голосе Джитуку послышалась улыбка, - ни один человек, впервые посетивший деревню руанов, не сможет так быстро привыкнуть к местной еде.

- Ну уж нет, я быстро привык! – возразил Лейдо, поддерживая меня. Я же в этот момент глотал чай. – Помню, помню тех хрустящих арбов, поджаренных на див-аре. До сих пор забыть не могу.

Руан снова хмыкнул, на этот раз не произнеся ни слова.

На улице у меня в глазах зарябило от яркости красок – одежды на руанах были пестрые, с узорами в виде зигзагов, квадратов и животных. Сами руаны казались мне одинаковыми на лицо, за исключением тех, кто выделялся, например, белым пятном под глазом или белым ушком.

- Ну, - начал Джитуку, - что бы вы хотели в первую очередь посмотреть?

- У меня есть один вопрос, не сочтите его невежливым, - сказал я, - почему у вас эти странные красные отметины под глазами?

Джитуку коснулся пальцами (я заметил, что у всех без исключения руанов они белые) своей щеки, на которой был нарисован размашистый угловатый символ.

- Это несколько интимная тема, - краем рта улыбнулся руан, - цвет отметины определяет пол. У девушек отметины голубого цвета, у мужчин – алого. А форма отметины определяет семейное положение – мой символ означает, что я женат.

- Простите мою бестактность, Джитуку. А дети я видел круглые белые пятнышки на щеках, - вспомнил я.

- То лишь у детей. Дети, говоря образно, не имеют пола. Они всего лишь дети.

- Опять любопытствуете, друг мой? – смешливо укорил меня Лейдо, показавшийся в дверях гостиницы. После завтрака он ушел переодеваться и приводить себя в порядок, поэтому сейчас я имел удовольствие видеть его одетым и причесанным, что больше соответствовало аккуратному миру руанов.

- Если я путешествую по миру, то просто обязан знать все, - в тон ему ответил я, - вы же сами грозились, что будете расширять мой кругозор, да еще и называли себя ученым. Разве уже забыли?

- Что ж, тогда вас надо познакомить с нашей культурой, - нашелся Джитуку, слегка коснувшись моей руки, - если вы желаете, то я могу провести небольшую экскурсию.

Я согласился на его любезное предложение, и мы, в сопровождении снисходительно ухмыляющегося Лейдо, двинулись по главной улице, вклинившись в толпу руанов.

- Я с гордостью заявляю, что наша раса наиболее продвинута в вопросах психологии живых существ, - витиевато начал Джитуку, касаясь рукой своего ожерелья из костяных пластинок, - мы можем определять настроение и желания любого, будь то арк или человек – эти способности у нас в крови. Также мы, как никто другой, способны чувствовать ложь.

- Этот ушастый народец, Адам, - вмешался в разговор диоскур, - и сам порядком преуспел во лжи. Если вы будете покупать у них сувениры, держитесь настороже, иначе с вас сдерут три шкуры.

- Кто бы говорил, диоскур Лейдо, - мигом среагировал руан, на мгновение оскалив острые зубы. Затем он вновь принял благодушный вид и продолжил рассказывать: - Наша интуиция не берется из пустоты. Все это благодаря этеру, с которым мы взаимодействуем постоянно, ибо он многократно усиливает наши органы чувств; возможно, человек еще может прожить без его помощи, пользуясь лишь данными ему от природы слухом, зрением, осязанием и обонянием, но для нас заглушить в себе эту энергию равносильно смерти.

- Можете считать, что это просто огромное сборище коробников, - заметил Лейдо, - только им не приходится платить за использование этера.

- Диоскур, может, ты прекратишь перебивать меня? – спокойно поинтересовался Джитуку, не поворачиваясь к нему. Дернувшееся ухо выдало раздражение руана.

- Скажите мне честно, вы понимаете все до единого слова? – вдруг спросил меня Лейдо.

- Честно – нет.

- Вот видишь, Джитуку, мои замечания вполне уместны, - мой друг, встряхнув гривой, победно взглянул на руана, но тот проигнорировал его.

- Мы также используем этер и в целях самозащиты, - как ни в чем не бывало, продолжил Джитуку, - К слову, я могу показать, как шаннуны тренируются во владении этой энергией.

- Кто тренируются? – переспросил я.

- Они так называют подростков, - пояснил Лейдо, - шаннун.

- Я с большим удовольствием взгляну на это, - ответил я Джитуку, - мне еще не доводилось видеть руанскую магию.

Наш гид засмеялся с закрытым ртом – его смех напомнил мне бусины, катящиеся по столу. Это было не скрипучее хихиканье, не издевательский гогот, не рычание, а раскатистый и добрый смех.

- А такая существует, вы думаете? – спросил он, косясь на меня черным глазом, - не заблуждайтесь.

По пути мы еще много разговаривали об этере, и в этом разговоре я смог блеснуть познаниями, которые получил во время странствий по Нигде. Несмотря на то, что для Джитуку в моих словах не было ничего нового, он слушал меня со вниманием учителя, проверяющего урок ученика. Он не пытался ставить себя выше нас с Лейдо, хоть иногда и вступал с последним в непродолжительную словесную перепалку, поэтому мне было приятно, что я так быстро сумел найти с руаном общий язык. Как выяснилось, искусство беседы тоже было частью руанской натуры.

Мы миновали несколько дощатых улочек, к которым были обращены выходы из шатров и магазинов. На настиле тут и там играли дети, а на террасах лавок портных и каменщиков сидели взрослые руаны – я заметил, как две девушки в сторонке от всех составляют букет из сушеных цветов. Мужчины по большей части либо курили трубки, либо вели беседы об искусстве и литературе, чем изрядно подивили меня. Также нам встретился один музыкант, нехотя водящий пальцами по струнам инструмента, похожего на крар; завидев нас, музыкант поднял уши, привстал с места и кротко предложил сыграть.

- В другой раз, Готто, - отказался Джитуку, - я знакомлю человека с нашим поселением.

Мне хотелось бы послушать, как играют руаны, но не успел я попросить остаться, как меня уже увлекли дальше.

Мы оказались у большой круглой ямы, дно которой разровняли и вытоптали; в нее можно было спуститься по деревянной лесенке, но в этом не было нужды – Джитуку объяснил, что там как раз проводят боевые тренировки, наблюдать за которыми лучше с безопасного расстояния, в данном случае сверху.

- Сейчас я позову каких-нибудь учеников-бездельников, - Джитуку отлучился, оглядываясь по сторонам.

- Какое-то у них здесь все игрушечное, - проворчал Лейдо, - все такое гладенькое и чистенькое, что аж тошно становится.

Я не разделял его любви к помпезной архитектуре (а именно так и выглядел особняк диоскуров), поэтому не смог его поддержать.

- Напротив, здесь очень уютно, - возразил я, - и сами руаны довольно милы и обходительны.

Лейдо нахмурил брови и хмыкнул:

- Не позволяйте им обмануть себя! Они могут вовремя улыбнуться или вежливо предложить помощь, но человеку никогда не стать их другом.

- Разве Джитуку – не ваш приятель?

- Приятель и друг – разные вещи.

- Хорошо, допустим, с этим я согласен, - напряженно заметил я, пытаясь понять, отчего же Лейдо так упирается в своем мнении, - но уж не думаете ли вы, что все они тут просто притворяются, будто рады нас видеть?

- Не знаю, - Лейдо развел руками, - в том-то и дело. Я не могу сказать наверняка, что у руанов на уме. Но любому человеку известно, как искусно руаны лгут, так что вам стоит делать свои выводы, друг мой, основываясь именно на этом утверждении.

- Боже! Это самая бессмысленная чушь, из всех, что я когда-либо слышал от вас, Лейдо. Как можно судить о целом народе, опираясь на какие-то слухи… на домыслы чистой воды? Вы и человеческие чувства проверить не можете, что же, будете считать лжецом каждого, кого встретите?

- А разве вы не меряете всех вед по Ианте? – парировал Лейдо. Я отрицательно покачал головой и отвернулся.

- Нет, не меряю. И если даже десяток человек скажет мне, извините, что все диоскуры прохвосты и грубияны, я не буду считать вас таковым.

Мы прервались – чему я был только рад, поскольку один лишь бог ведал, как далеко мы зайдем, пытаясь переубедить друг друга, - потому что в нашу сторону быстрым шагом направлялся Джитуку.

- Пожалуйста, отойдите от края ямы, - предупредил меня руан, когда мы снова оказались с ним лицом к лицу. Он слегка толкнул меня ладонью в живот, - иначе вас может задеть.

Послушавшись его, я занял место рядом с Лейдо. Джитуку спустился в яму по лестнице и, раскинув руки, велел ученикам встать на расстоянии десяти шагов друг от друга; с моей позиции мне было плохо видно происходящее, и пришлось привстать на цыпочки, чтобы разглядеть подробности.