Эдвард Рихтгофен

Винтовка лежала всего в семи метрах от Эдварда, рядом с погибшим солдатом, но рисковать он не решался. А вдруг она не заряжена? Возможно, пока он будет возиться, заряжая ее, эта тварь успеет до него добраться, и тогда конец. Надо хорошенько все обдумать. Раньше он любил рисковать, но тогда речь шла не о его жизни. Сейчас все изменилось. Одно неверное действие, и всё, прощай Надежда науки Вермахта! Тебя сожрет это чудовище. О такой смерти, вряд ли кто-то мечтает.

Эдвард Рихтгофен прятался за углом за углом поликлиники. Прятался он от немецкого солдата, стоящего неподалеку. Солдат этот просто стоял, запрокинув голову вверх, будто любуясь светящимися желтыми глазами на звезды и огромную планету, появившуюся на небе пару дней назад. Его немного качало из стороны в сторону и при первом взгляде на него могло показаться, что он изрядно выпил. Вот только изрядно выпивший вряд ли простоял на одном месте более пяти часов. Пять часов – именно столько скрывался за углом Эдвард Рихтгофен, боясь выдать себя. Первое время, он надеялся, что солдата отвлекут какие-нибудь звуки. Может быть, какой-нибудь выживший появится на другом конце улице, и свирепый уродец бросится к нему, лишая Эдварда своей компании. Но все пять часов стояла тишина. Лишь где-то вдали изредка слышался грохот – наверняка здания обваливались.

Эдварду хотелось, есть, но голод был на втором месте из потребностей, которые он хотел сейчас утолить. Ужасная жажда просто вынуждала его искать выход из сложившейся ситуации. Надо что то делать. И чем раньше, тем лучше. Иначе вскоре разум его так помутится, что он просто выйдет из своего укрытия и попросит попить у того солдата. А солдат в ответ разорвет его на куски.

Время действовать. Эдвард поднял с земли продолговатый осколок кирпича. Если вдруг окажется что винтовка пустая, то он попытает счастья воткнуть этот осколок монстру в череп. В другую руку он взял другой осколок. Затем подошел к стене и осторожно выглянул. Солдат продолжал стоять, задрав голову вверх. Эдвард швырнул осколок в противоположное здание. Он немного не добросил, и осколок приземлился на асфальт. Тем не менее, это дало свой результат. Монстр повернулся к источнику шума и медленными шагами направился в ту сторону. Эдвард рванулся к трупу с винтовкой. Он боялся посмотреть на солдата, пока несся к своему спасению. Подбежав с неимоверной скоростью к оружию, он поднял ее и нацелил на врага. Он увидел, как чудовище, в военном мундире набирая скорость, направлялось к нему. Эдвард прицелился в голову и нажал на курок. Винтовка издала глухой щелчок. Какого черта! Обломок, предназначенный для ближнего боя выпал у него из рук, как только тот рванулся из укрытия. Ноги Эдварда будто приросли к земле. Чудовище, развив скорость ягуара, было уже в десяти метрах от него. Щелчок, еще щелчок, и еще. Винтовка больше не выстрелит, но Эдвард не мог ничего сделать кроме как панически продолжать жать на курок. С диким воем солдат приближался к нему. Шесть метров. Пять. Четыре. И тут произошло чудо (так, по крайней мере, Эдвард будет думать позже)…

***

Эдвард Рихтгофен, талантливый и перспективный ученый Третьего Рейха прибыл в Бреслау около четырех лет назад. До этого он стажировался под руководством одного доктора в Аушвице. Доктор этот сразу заметил незаурядный ум своего подопечного, поэтому в скором времени написал письмо руководству с просьбой перевести того в место, более подходящее для раскрытия своих способностей. Он отправил рекомендательное письмо своему старому знакомому – Людвигу Максису с просьбой принять к себе молодого ученого. Эдвард же думал, что старик просто хотел от него избавиться, чтобы его поправки и замечания не мешали диктаторской работе в концлагере. Может, так оно и было. В общем, где-то уже через неделю поезд вез Эдварда в Бреслау.

С первого дня молодой ученый включился в работу, а через несколько дней его уже повысили по должности. Людвиг Максис – его коллега, был впечатлен умом новенького ученого.

Исследования, которыми он занимался в Бреслау, были очень важны для руководства Третьего Рейха – они могли помочь в установлении мирового господства. Времени оставалось немного – Красная Армия стремительно направлялась к Берлину. Поэтому работали в Бреслау не покладая рук. В случае успеха научных исследований все военные достижения врага могли свестись к нулю, а исход войны предрешен в пользу Германии.

Дни шли, и с каждым днем армия СССР приближалась к Берлину, а исследования не приносили долгожданных плодов. На ученых оказывали давление «сверху», требовали не тянуть с экспериментами. Предшественника Эдварда за менее решительные действия в опытах, отстранили от должности, и назначили Рихтгофена вместо него. Поощрения ради его повысили до звания генерал-майора. Хотя ничего это Эдварду и не давало – он вынужден был выполнять все те же приказы, только теперь от военных ниже его по званию. Когда советские войска были уже в нескольких десятках километрах от Бреслау, Рихтгофен попытался покинуть город, но военные задержали его и уже под прицелом винтовок заставляли продолжать работу.

Ученым не хватило буквально двух недель, чтобы поставить точку в разработке секретного оружия. Начался штурм города, и звонок из Берлина приказал испробовать разработку немедленно. Напрасно Эдвард и его коллеги пытались отговорить руководство от этой затеи. Офицер схватил тогда ученного и потащил его за шкирку, тыча пистолетом, к пульту управления.

- Активируй! Немедленно! Больше ждать мы не можем! – постоянно хладнокровный военный сейчас паниковал всерьез. «Он меня застрелит, он свихнулся, - подумал Эдвард».

- Но извольте выслушать, херр Ланг. Исследования не до конца завершены. Необходим ряд дополнительных экспериментов. Запусти мы механизм сейчас – неизвестно к чему это приведет. Может случиться глобальная катастрофа, и мы с вами здесь погибнем.

- Лучше уж так умереть, чем от рук этих русских свиней. Я, кажется, понял..., - офицер остановился и посмотрел на Эдварда с отвращением, - понял твой план. Хочешь остаться в живых несмотря ни на что. Хотел смыться раньше да не вышло. А теперь хочешь попасть в плен к этим русским, чтобы тебя помиловали. Ну и как же не помиловать ученого? Они увезут тебя трудиться в свои лаборатории. Изобретать сверхоружие для Красной армии. Там ты заведешь семью и будешь жить припеваючи. Никакого патриотизма в вас, ученных нет. Так, вот слушай меня, мерзавец. Покуда, я жив, не бывать этому. Пусть я погибну, но твою жалкую жизнь я заберу с собой. А если ничего не выйдет с оружием, то я прикажу взорвать здесь все, чтобы этим свиньям ничего не досталось. Понял меня? А теперь пошевеливайся!

Он продолжал толкать Эдварда к пульту. Где-то в городе слышались взрывы – штурм шел полным ходом. «Чертов фанатик, даже представить себе не может к чему меня принуждает». Они подошли к пульту, и офицер приставил дуло пистолета к затылку ученого.

- Не забывайте, - Эдвард начал говорить решительным тоном, - мое звание - генерал-майор, а стало быть, - но тут выстрел в воздух напомнил, что звание его – не более чем формальность.

- Активируй! Живо! – глаза офицера наполнились кровью.

-херр Ланг, - Эдвард еще раз попытался отговорить военного, но повторный выстрел в воздух, теперь уже возле его головы, показал, что лучше сделать, так как говорят.

Комбинация нескольких рычагов и кнопок запустила процесс…

***

Одно из последствий этого процесса бежало сейчас на Эдварда, махая руками и издавая дикий рев, а тот, замерев от страха, стоял на месте и нажимал на курок пустой винтовки.

Но тут произошло нечто неожиданное…

В четырех метрах от жертвы чудовище каким-то образом споткнулось. Просто споткнулось. Его нога наступила в яму в асфальте, проделанную снарядом зенитного комплекса, и, зацепившись об края этой ямы, повалилось на землю. Эдвард выиграл несколько мгновений, и этих мгновений хватило ему, чтобы выйти из ступора. Он побежал.

Бежал он так как, наверное, не бегал никогда в жизни. Он боялся оглянуться, предполагая, что увидит кровавую пасть сразу как повернет голову назад. И эта пасть будет последним, что он увидит. Он бежал мимо трупов. Возле каждого трупа лежало оружие: винтовки, пистолеты. Но Эдвард просто бежал. Он знал, что если потянется за еще одной винтовкой, то времени, которое он затратит на это, чудовищу вполне хватит чтобы настигнуть его.

Он пробежал около трехсот метров, слыша позади себя рев солдата, и отметил со страхом, что рев этот все ближе и ближе. Долго он не протянет. Со своим нетренированным телом вряд ли стоит рассчитывать, что монстр решит не догонять свою жертву, потому что та слишком быстра для него. «Надо что-то придумать. Думай, Эдвард! Думай! »

Но мозг ничего не придумывал кроме как бежать со всех ног. Эдвард увидел пролет между зданиями и резко завернул туда.

Наконец он решил оглянуться. О, неужели он оторвался! Эдвард пробежал вдоль пролета несколько метров, не замечая, что не смотрит под ноги. Он остановился. Монстра и правда, не было видно. Он повернул голову и тут…

Перед ним стоял высокий светловолосый мужчина в военной форме с оружием в руках. Во рту у него была сигара. Эдвард чуть не завалился на него, но вовремя затормозил и остановился прямо перед этим солдатом. Встреча эта была столь неожиданно, что Эдвард потерял дар речи. Солдата же видно появление ученого нисколько не удивило. Он беспечно вытащил сигару изо рта и что-то произнес. Затем Эдвард увидел, как кулак этого солдата летит прямо уму в лицо. Одновременно он услышал рев другого солдата позади – того, что гнался за ним.

Эдвард погрузился в темноту…