Глава 22. Часть 1. 3 страница

- Все в порядке, дружище? Ты понимаешь, что только что отказался от реальной возможности? – спросил я, внимательно наблюдая за ним. Может, он болен или еще что-то. Эмметт никогда не отказывал себе в возможности трахнуться. Никогда.

- Эээ, да. Ну, понимаешь... хм... Роуз, все такое... – бормотал он в свой стакан.

Я узнал это выражение лица, потому что у меня самого было такое же уже довольно долгое время. Онвлюбился в Роуз! Может, еще не так сильно завяз, как я с Беллой, потому что Белла охуительно глубоко забралась мне под кожу, но определенно Эмметт встрял.

После многочисленных провокаций Эмметт, наконец, признался, что у них с Роуз будет еще одно свидание. Он почти ничего не рассказал о первом, хотя обычно потчевал нас мельчайшими подробностями своих хождений по телочкам. На этот раз Эмм держал рот на замке, прям как я о том, что делали мы с Беллой за закрытой дверью. Никто не должен знать об этом дерьме, кроме меня и нее… и её киски… и моего члена.

- Ей нужно сваливать от Аро, - проговорил я. У меня живот свело при воспоминании о Хеллоуине и всем том дерьме; в голове мелькнул образ Тани, а затем чертовски раздавленной Беллы. Я попытался сосредоточиться на сдирании пивной этикетки, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. Отодрав её целиком, я прилепил наклейку на стол.

Эмметт сверкнул глазами, сжал челюсти и серьезно кивнул, схватив пиво.

- Думаешь, я, блять, сам не догадался? Этот чувак - просто отмороженный ублюдок. Но Роуз все делает по-своему, даже, если это стриптиз и обслуживание козлов-посетителей в заведении чертова сутенера!..

Я таращился на него, немного ошарашенный его горячностью. Эмметт вообще не заморачивался по жизни, а сейчас было заметно, что его действительно беспокоит это дерьмо. Я тут же прикинул, как бы чувствовал себя, если бы Белла работала на Аро, и мне чертовски сильно захотелось пустить пулю ублюдку в рот, а потом удовлетворенно наблюдать, как его мозги стекают по стенке. Чертова удача, что Белла никогда бы не допустила мысли о работе в таком заведении. По крайней мере, я очень надеялся, что она не допустила бы… Потому что, само собой, я бы не смог смириться с мыслью, что она будет дефилировать топлесс перед кем-то кроме меня. Иначе я убил бы этого кого-то, или покалечил.

Еще одна стайка девушек подошла к нашему столику, и мы решили быстренько допить пиво и слинять домой. Я был взвинчен событиями прошлого вечера и ночевкой у Беллы. Её киска нуждалась в ласке сегодня утром, а мне не надо было на работу рано.

Я чертовски беспокоился о ней утром после свидания. Непонятно, что за хрень так её расстроила, но я был готов расшибиться в лепешку, только бы этого не повторилось. Голенькая, на полу, с разбитым пузырьком таблеток Белла дрожала и раскачивалась взад-вперед. Полный пиздец.

Всю неделю я страдал мазохизмом, трясь об нее, как последняя сволочь, не позволяя ей прикоснуться ко мне, опасаясь повторного срыва. Так глупо, потому что вчера вечером она попросила меня остаться, и я ни в коем случае не должен был соглашаться.

Белла была такой смущенной и радостной, когда я сказал, что мне нужно сходить к себе за зубной щеткой и шмотками для сна. Спать рядом с ней в белье – слишком опасно, а к тому же очень жестоко по отношению к моему члену. Она быстро метнулась куда-то и вернулась со штанами, у которых на заднице было написано мое имя, и черной зубной щеткой. Она была той же марки, что и моя. Интересно, это случайность, или нет? Ведь она была у меня только один раз, хотя я и пытался затащить её к себе, но она так переживала по этому поводу, что я бросил это дело и зависал у нее, не обращая внимания на беспорядок. Мне вроде как он даже нравился… Но, если честно, нет, он выводил меня из себя. Пришлось сосредоточиться на попке Беллы, её ногах, губах. Это помогало отключиться от разбросанных повсюду вещей.

Она ушла в ванную переодеться - скромница, блин. Наверно, потому, что я не выпускал своего дружка на волю всю неделю. Она вернулась в этих маленьких шортиках, которые даже не были похожи на пижаму и обтягивали её зад, как вторая кожа. А до кучи на ней был еще и облегающий топик, почти прозрачный. Я видел её соски, которые так и манили, так и звали мой рот: прикоснуться, пососать, покусать…

Она дрожала, залезая под одеяло, и я чуть не закатил глаза. Ну, еще бы, сама же оделась в это подобие пижамы, которое ни черта не грело. Белла прижалась ко мне, обнимая холодными руками за шею, потерлась, и я сдался. Не могу ничего поделать с этим. Она пахла, как кексик, и дрожала. Поэтому я решил согреть её… языком. А утром закрепил результат, потому что, как уже говорил, я бы с удовольствием кушал Беллу вместо еды всю оставшуюся жизнь, если бы мог. Десерт на завтрак, обед и ужин, каждый ебаный день.

И вот, двенадцать часов спустя, я здесь - зависаю с Эмметтом и Джаспером, потому их женщины утащилимою женщину шляться по магазинам. Я бы и сам хотел заняться шопингом с Беллой… бельишка ей прикупить… а то она все сама и сама.

Вернувшись домой, я сказал парням, что пойду проверить Беллу. Джаспер лишь взглянул на меня такими «ну понятно» глазами, а Эмметт вообще проигнорировал и тупо таращился на дверь Роуз. У меня было предчувствие, что он собирался сделать то же, что и я, но был не так глуп, чтобы афишировать это, зная, что мы потом обстебем его до усрачки.

Я постучал, в очередной раз жалея, что у меня нет чертова ключа, потому что ожидание у двери было просто пыткой. И, конечно, вместо Беллы мне открыла Элис. Чертова фея - кайфо-обломщица, тайком пронзившая мою киску.

- Меня уже от тебя воротит, - зашипел я на нее. - И не смей, блять, говорить, что я не могу увидеть Беллу! Я просто переживаю, как она после всего, что вы с ней сделали.

Я еще не решил, насколько сильно меня все это задевает, и есть ли смысл дуться. Но я хотел видеть Беллу, и пусть Элис знает, что я на нее злюсь. Она прекрасно осознавала, что мне придется смириться, и определенно сказала Белле об этом.

- Она просто хотела сделать тебе сюрприз, идиот. А вместо этого теперь чувствует себя виноватой. Скажи себе за это спасибо и прекрати впадать в детство, - она скрестила руки на груди, злобно таращась на меня. У Элис отлично получилось заставить меня чувствовать себя куском дерьма, которым я, в общем-то, и являлся.

- Белла, - крикнула она, обернувшись, а потом прошла по коридору с очень странным выражением на лице, - Эдвард хочет тебя видеть на минутку.

Я стоял и ждал, чувствуя себя очень глупо. Я имел полное право пройти в квартиру моей девушки, а не стоять в холле, словно ожидая разрешения её родителей. Белла вышла из-за угла, и я ощутил, как мой член потяжелел, пригибая меня к земле. Он дергался так сильно, что я забеспокоился, как бы ни случился вывих от этого жуткого напряжения.

- Что, черт подери, на тебе надето? – выпалил я, грубо пройдясь рукой по волосам, стараясь не забыть, что её киска всего пару часов назад была проколота пирсингом. Потрясающий клочок ткани, который кто-то назвал пижамой, хотя я бы это окрестил «крышеснос-кексовый-кто-блять-назвал-это-пижамой-был-явно-не-в-себе». Вот как бы я определил её одежку для сегодняшней вечеринки.

На верхней части топа были тонкие ленточки, которые можно легко разодрать зубами при желании… желание у меня было. Вся грудь была усыпана кексами, и я заметил, что в комнате жарко, как в сауне. Кажется, я взмок, хотя, может, это от наряда Беллы. А еще, её напряженные сосочки выпирали, натягивая ткань, - я даже разглядел очертания штанги через тончайший хлопок. А прямо под грудью - полоска фиолетового кружева, которое напоминало мне листочек с божьей коровкой на бедре у Беллы, возле её киски.

Мой взгляд пропутешествовал ниже, остановившись на голом животике, пупке. Я не задержался долго на этом зрелище: мне не терпелось взглянуть на откровенные маленькие кексо-шортики, которые едва прикрывали попу. Я шагнул вперед и притянул Беллу к себе, стараясь не прижимать её слишком сильно, потому что, уверен, её киска сейчас болела. Но у меня крякнула терпелка - невозможно было отказать себе в удовольствии засунуть руки в шорты и сжать аппетитный зад. Я провел пальцами по ложбинке между ягодиц и по нежным складочкам. Как же я люблю эти вздох и стон, которыми она наградила меня за рукоблудство.

- Тебе нравится? – Белла взглянула на меня, хлопая ресницами и кусая губку.

Чтоб меня! Она точно делает это умышленно - нарочно издевается. Девочка провела ладошкой по моей майке, очерчивая круги на штанге, покручивая соски пальцами, затем поднялась на цыпочки и поцеловала в подбородок.

- Ах, да… Но мне бы больше понравилось, если бы это было снято. Ты, блять, специально меня мучаешь? - спросил я раздраженно. Все мое тело вопило: схвати и унеси её к себе, вытрахай из нее это дерьмо! Но киска Беллы болела из-за пирсинга, поэтому моим желаниям не суждено было сбыться.

Я вытащил руки из шорт и провел ими вниз по бокам: от хлопка до кружев, к голой коже. А потом опустился на колени и поцеловал теплую кожу прямо под пупком.

- Эдвард, что ты делаешь? – хрипло и взволнованно спросила Белла.

- Ш-ш-ш, - пробормотал я в мягкую ткань шортиков, водя носом по пояску. - Я все еще злюсь на тебя. Я разговариваю с моей киской.

Я глубоко вдохнул запах Беллы, прижимая рот к нежной плоти над поясом шортиков, раздвигая свои губы, выдыхая на её кожу.

Она слегка задохнулась и провела пальцами по моим волосам, подтолкнув мое лицо к себе. Я прижал язык к ткани, держа Беллу за бедра, водя пальцами по выпирающим косточкам, чувствуя шелковистую кожу. Закрыв рот, я нежно прижался к ней губами.

- Не переживай, я доставлю тебе удовольствие, как только ты восстановишься, - пробормотал я тихо, аккуратно потеревшись носом. Я потянул шортики вниз, чтобы оголить нежную кожу чуть выше её щелочки. Прокладывая дорожку поцелуев, мне чертовски сильно хотелось стащить эти шорты вниз по сливочным бедрам – тату на её бедрах смотрелась бы невыносимо сексуально – перекинуть ногу Беллы через свое плечо, чтобы лизнуть её киску. Конечно, я знал, что этого делать нельзя.

Я, как никогда, был готов трахнуть Беллу, и это ни разу даже не смешно. Мои пальцы дернулись, и я прикрыл глаза, боясь посмотреть на её пирсинг. Я быстро встал, и жарко поцеловал её, тяжело дыша в рот, бормоча что-то невразумительное о звонке утром, и поспешно свалил.

Прежде чем вернуться к Эмметту, я зашел к себе, потому что мне было просто необходимо отвлечься. Я бы так хотел, чтобы у меня была фотка Беллы в этом кесово-крышесносном наряде. Размышления о том, чем Белла, Роуз и Элис занимаются, совершенно меня не успокаивали. Я начал думать, что они все были одеты подобным образом, что для девчонок, в общем-то, нормально. Мне было четровски интересно, что же они там делали, и я уже почти решил вернуться и напомнить, что Белла только моя, но это было бы уже чересчур, даже для меня.

Я притащился к Эмметту, поборов в себе одержимого параноика, и плюхнулся в его кресло. Конечно, они с Джазом смотрели порно… Присмотревшись, я понял, что это не порнуха, а просто момент в сериале с толпой обнаженных людей.

- Что это за хрень? – спросил я.

- Не знаю. Но Джаз сказал, что хочет посмотреть что-нибудь с сиськами, ну а я не против, - ответил Эмметт, тыкая пальцем в Джаспера. - Не такая уж и хрень, – продолжал он, и я вопросительно приподнял бровь. - С титьками-то интереснее, - Эмметт пожал плечами, словно оправдываясь, и тут же сменил тему: - Как там у Беллы?

- Блять, - надулся я. - Она вышла ко мне в белье с кексами. Наверное, предполагается, что это такая пижама или что-то типа того, но она практически ничего не прикрывает.

Джаз оживился, выпучив глаза. Я впервые видел его таким заинтересованным… ну… больше, чем когда-либо. Надеюсь, он не от моих разговоров о Белле в нижнем белье так завелся.

- Они ходили за бельем в магазин? О, мужик, я надеюсь, что да! И Элис вернется домой, а не решит заночевать там по тупым девчачьим традициям, - Джаз действительно опасался этого.

- Им же не двенадцать, - фыркнул я. Меня уже начало одолевать желание вернуться чуть позже, когда Элис и Роуз отвалят, потому что, может быть, если я как следует помолюсь богам минета, Белла захочет отсосать мне в этой кексовой-крышесносной пижамке.

- Братан, даже не думай об этом, - Джаз зыркнул на меня, приподняв бровь. - Девчонки что-то затеяли. И что бы это ни было, нам туда лучше не соваться.

Я уставился на него, совершенно не понимая, что происходит, и почему Джаз выглядит так, словно в курсе всего этого дерьма. Но потом я вспомнил, что Джаз-то с Элис трется уже не первый сраный год, и он точно может знать.

- Кстати, как ты собираешься справиться со своим дерьмом, пока Белле нельзя трахаться? - спросил Эмметт, и я поперхнулся пивом, которое только что глотнул. Они с Джазом выжидающе уставились на меня.

- Я с ней и так не того… - пробормотал я в горлышко бутылки, сделав еще один большой глоток и стараясь не смотреть в их сторону, сосредоточившись на голой заднице в телеке.

- Господи, блять, Боже Всемогущий! Вы что, так и не трахались, да? Святое дерьмо, чувак, вы знакомы уже два месяца! - Эмметт выглядел так, словно его башка сейчас взорвется.

- Заткнись, нахрен, мужик, - посоветовал я, чувствуя, что мое эго опустили ниже плинтуса. - Я этого не говорил, - пробормотал я, пряча глаза, зная, что они видят меня насквозь, какую бы изворотливую чушь я ни порол.

Эмметт одарил меня самым недоверчивым взглядом, а Джаз только улыбнулся и по-отечески похлопал по плечу, качая головой, заставляя меня чувствовать себя круглым идиотом.

- С ней много всякого дерьма творится, и я не хочу обострять, - оправдывал я самого себя. - Отвяжитесь. Я планирую трахнуть её в ближайшем будущем, так что не приставайте.

- Это круто, старик. Если Белла заставляет тебя быть лучше. Я сам еще не спал с Роуз. Правда, ждать два месяца не входит в мои планы. Но мы идем на втрое свидание, и я очень надеюсь, что мне после него повезет, - проговорил Эмметт, стараясь подбодрить меня, что ли?

Такое чувство, что я разговариваю с татуированным Доктором Филом (пп. психолог, ведущий ток-шоу на ТВ). Хотя у Эмметта были аналогичные проблемы, а может и похуже.

- Мы можем просто сменить тему, нахрен, а то я уже готов примерить платье и сделать эпиляцию воском?

- Конечно, чувак, - он пожал плечами, и до меня дошло. Эмметт никогда так просто не соскакивал с интимного разговора, значит, он тоже не особо хочет обсуждать свои проблемы. Я взглянул на него и заерзал в кресле, чувствуя неловкость.

- Что, блин, с тобой творится? – уставился я на него так, словно пытался обнаружить причину внешним сканированием. Я хотел понять, что за непонятки у него с Роуз. Зная, какими чарами обладает Эмметт, его признание в том, что у них не было секса, ошарашивает.

Эмметт пожал плечами, отхлебывая пиво.

- Я и сам, блин, не знаю, мужик. Она вся такая холодная, что-то вроде отстраненной хиппи, если уж тебе так интересно. У нее какой-то иммунитет к моему шарму, до кучи. Это как вызов для меня, понимаешь?

Эмметту действительно нравится Роуз. И даже сильнее, чем я предполагал.

- Я так надеюсь, что Элис накупила себе кучу белья… - проговорил Джаспер, водя пальцами по губам, уставившись в телевизор.

Мы с Эмметтом повернулись к нему. Интересно, он с нами разговаривает? И вообще, он в курсе, что сказал это вслух? Джаз повернул голову, взглянул на нас и поджал губы, словно сморозил лишнее.

- Ладно, пойду-ка я домой прежде, чем мой член окончательно превратится во влагалище, - я допил пиво и встал. Усталости не было, но с меня довольно этой Сумеречной Зоны. Я уже даже не мог контролировать свои мысли, представляя Элис в белье. И Беллу…

- До завтра, мужик, - кивнул мне Джаз, все еще слегка потерянный. Эмметт только плечами пожал и опять уткнулся в сиськи по телеку.

Я прошел по коридору до своей двери, пихнул ключ в замок, прошагал на кухню, бросил в стакан лед и плеснул виски. Надеюсь, мне сегодня удастся заснуть. Я стоял в гостиной, глядя на фортепьяно добрых пятнадцать минут. Подошел, сел на скамейку и пробежал пальцами по клавишам. Всегда настроено. Я следил за инструментом, хотя не играл уже много лет.

Я действительно охренительно нервничал по непонятной мне причине. Не знаю, почему. Не похоже, что я забыл, как играть, но чувствовал себя так чертовски странно, наблюдая за собственной игрой. Я надавил на клавиши, прислушиваясь, чтобы убедиться в правильном звучании, я видел, как настройщик делал это.

И просто начал, блин, играть. Ничего и все сразу. Я вспомнил все мамины любимые песни и играл несколько часов, пока почти не отключился сидя. Последние аккорды, которые я извлек из инструмента, показались мне чертовски знакомыми, но я не помнил, где, кроме своего разума, слышал их раньше…

~*~

Следующие несколько дней были интересными… ну, то есть, хреновыми. Белла явно чувствовала дискомфорт из-за пирсинга в киске, который я так и не видел. Я, наверно, тысячу раз просил её показать, но нет… в доступе, блин, отказано. Она продолжала говорить, что если я увижу, то захочу потрогать, чего делать категорически нельзя, и ей придется меня оттаскивать, или вроде того. Я не знаю. Меня это чертовски достало!

Я остался у нее в субботу, надеясь, что получу минет перед очередным сеансом нанесения тату или что-то еще приятное. Ну, думаете, мне обломилось? Нет, ни черта кроме нежностей и поцелуев в шею, которые, безусловно, хороши, но ни в какое сравнение не идут с поцелуями в пенис.

Белла, как проклятая, трудилась над диссертацией, пока я пялился то в телек, то на нее. Это изводило меня до чертиков. Я знал, это лишь моя гребаная вина - я не подпускал её к своему члену после свидания, а с тех пор прошло уже полторы недели. Я удовлетворил её прямо перед проколом клитора, не позволяя ей оказать мне любезность в ответ. А сейчас я просто подыхаю, как хочу прикоснуться к ней, а Белла ведет себя совсем как… я.

Мне захотелось положить её руку на член, или вообще, схватить его и посмотреть, что она будет делать. Но я подумал, что это будет слишком для Беллы. И она так сосредоточенно окунулась в работу, так радовалась, что у нее новый куратор, что я просто решил оставить все, как есть. Я страдал про себя. Ну, или что-то вроде того.

Белла свернулась калачиком возле меня, и я потерся об нее, вдыхая её охренительный запах. Это просто анти-трахательное чистилище. Белла пошевелилась, поцеловала меня в грудь и заснула. Я просто хотел проорать: «Что, нахер, происходит? Почему ты не пытаешься запрыгнуть на мой член, как обычно? » Но внутренний голос посоветовал промолчать, и я с ним согласился.

~*~

У Беллы был полноценный выходной, так что я собрался поработать над её тату во второй половине дня, около двух. Этот сеанс должен был быть довольно интенсивным, и я хотел, чтобы у нас был весь вечер, чтобы справиться с последствиями. Не стоит возвращаться домой поздно и ложиться спать за полночь, ей еще утром на занятия.

Я отвел её утром позавтракать, а потом мы просто пошатались по центру, заскакивая в магазины, попивая кофе и все такое. Белла была чертовски очаровательна, когда увидела книжный магазин. Она и так работала в книжном, но не могла пройти мимо. Мы приехали в салон после часа; я пошел в дальнюю комнату, чтобы подготовить рабочее место, пока Белла трещала с Элис о девчачьей фигне. Я был готов в половине второго. Меня слегка колбасило от волнения, потому что с тех пор, как она проколола клитор, я видел её только в топе и шортах, даже не в белье. Мой член болел от желания прильнуть к ней. Отчасти я был рад, что сегодня не придется снимать с нее лифчик, но с другой стороны меня печалило отсутствие возможности полюбоваться грудью Беллы.

Я запер за собой дверь; Белла улыбнулась и прикусила губку. Она стащила майку через голову и…Господиблятьбожемой! .. Хорошо, что я был в ванной, когда она одевалась сегодня утром. Иначе, не думаю, что мы попали бы на завтрак.

На ней был этот лифчик, этот гребаный лифчик, который приподнимал её сиськи так, что они практически выпрыгивали из топа. Такие, блять, кругленькие и мягкие грудки, они просто умоляли мои руки и рот прикоснуться к ним! Я, нахрен, хотел понюхать их. Или, по крайней мере, сжать.

Я притянул её к себе и потерся.

- Эдвард, - простонала Белла тихо, упираясь ладонями в мою грудь, отталкивая меня. - Пожалуйста, не надо. Эти дразнилки не к месту.

Как будто я, блять, не знаю! Она так же не к месту дразнила меня, надев это белье, а свежее колечко в клиторе не позволяло мне увлечься. Сегодня ночью в своих фантазиях я сниму с нее этот лифчик и подрочу, когда Белла будет спать, потому что у нее определенно не будет сил, чтобы помочь мне с этим делом.

Я поцеловал её в шею и отступил, собираясь пойти за трафаретом, задержавшись взглядом на её заднице. Не могу отказать себе в этом, хотя следующие пять часов я только и буду на нее пялиться.

Обработав спину, я позвал Элис помочь мне с трафаретом, как обычно. Белла приспустила колготки – ага, она снова была в этих чертовых колготках, которые просто не оставляли простора для воображения, а до кучи еще и без трусиков. Если я приспущу их чуть ниже, то смогу протолкнуть руку между её бедер…Маленькие ямочки на попке, сливочная задница, ложбинка между щечками, и я уже чертовски твердый, хоть отпрашивайся вздрочнуть в туалете, потому что совершенно непонятно, как смогу сосуществовать со своим титановым стержнем следующие несколько часов.

Трафарет был на месте, Белла уселась в кресло, и я начал работать. Она была тихой, слушала музыку с закрытыми глазами из плейлиста, который я подобрал для этого сеанса, а я начал заполнять цветом нижнюю половину тату. Каждый раз, добавляя в пистолет чернил, я поднимал глаза, чтобы взглянуть на Беллу. Черты её лица расслаблялись, крошечная морщинка на переносице разгладилась, и казалось, что ей очень хорошо, и она получает удовольствие от татуажной боли.

Я знал это чувство. Мне нравились ощущения во время росписи. Это хорошая альтернатива привычной боли. Я помогал Белле расслабиться – насколько это вообще возможно, когда игла пронзает твою спину – и через некоторое время вошел в свой привычный ритм. Я работал в области ребер, и мне совершенно не нравилось, что они так выпирают. Я не мог точно вспомнить были ли они так заметны в прошлый раз, или она недавно похудела. Белла всегда была такой чертовски маленькой.

- Как твой новый куратор? Нравится? – спросил я её, протирая кожу полотенцем, чтобы убрать излишки чернил. Белла не особо распространялась на эту тему, хотя меня это очень интересовало.

- Ммм, хмм, Виктория очень милая. На самом деле классная, гораздо лучше, чем профессор Баннер. Кажется, она действительно одобряет мои тезисы, и она очень внимательна. Я просто хочу сделать все правильно, а Кристева немного сложен для меня по сравнению с другими источниками. Прости, я сейчас не очень хочу это обсуждать, - виновато улыбнулась Белла.

- Не извиняйся, блин, Белла. Я просто хочу быть уверен, что она не мытарит тебя, как Баннер.

- Ладно, - она кивнула, поглядывая на меня, закусив губу, изучая мое лицо.

- А что тогда случилось? – спросил я, удерживая её взгляд. Белла сильнее вдавила зубы в губу. Я знал, что она так делает, когда напряжена.

- Гм, он просто… Он сказал, что, если я хочу, ну, ты понимаешь… чтобы он написал положительный отзыв на мои тезисы, хотя и считал их примитивными, - она прикрыла глаза, чтобы не смотреть на меня и продолжила: - А потом он попытался поцеловать меня и п-потрогать… Я открыла дверь, а там был ты, - закончила Белла быстрым шепотом.

Я постарался не загоняться по этому поводу. Конечно, было понятно, что произошло что-то подобное, но я не мог избавиться от картинки в голове: его руки на Белле. Я наклонился, а Белла открыла глаза, выглядя чертовски перепуганной, словно боялась, что я расстроюсь или сделаю еще что-то нелепое. Я провел губами по её щеке и поцеловал в уголок рта. Она вздохнула. Я сел на место прежде, чем желание победило меня, и снова протер её кожу.

- Каким ты был в детстве? – спросила Белла, прерывая молчание. Она выглядела задумчиво-любопытной.

Я прекрасно представлял себе, какой она была в детстве - чертовски милой и хорошенькой. Припомнив комментарий Джеймса о полуголой малышке, которая резвилась на заднем дворе, я занервничал.

- Полагаю, я был маленьким куском говна, - ответил я, чувствуя чертово опасение, что воспоминания об этом раздолбают меня в хлам.

- Эдвард, пожалуйста? – она снова открыла глаза и посмотрела на меня умоляюще.

Она хоть представляет, как на меня действует это её «пожалуйста»? Я даже не могу попробовать отказать ей хоть в чем-то, когда она так смотрит и говорит. Мне нужно купить майку с надписью «Вечный раб киски Беллы Свон», если она продолжит вытворять со мной такое. И эти диснеевские глазища, такие большие, полные надежды и чистоты… О’кей, я не надену розовую майку, но она просто обводит меня вокруг пальца. Слава Господу, кажется, пока Белла не догадывается об этом своем чертовом таланте.

Я вздохнул.

- А ты ответишь мне на вопросы сегодня?

- Да, - ответила она, теряя голос.

Мне охерительно не нравилось, что приходится буквально силой заставлять Беллу говорить. Но если я не буду спрашивать, она никогда не заговорит сама. После всего того безумия утром после свидания, меня начало чертовски беспокоить, что она видела во время и после крушения. Потерять одиннадцать человек – это просто жесть. Но я понятия не имел, была ли она в сознании, когда самолет начал падать, а это само по себе охренительно страшно. Я хотел знать это, чтобы лучше понимать, как вести себя с Беллой.

Я потер лоб тыльной стороной руки и шумно выдохнул. Опустив иглу в чернила, прежде чем сосредоточиться на росписи попки, я ответил:

- Думаю, я был типичным единственным ребенком в семье. Мне нравилось гулять с мамой. Она работала на дому - давала уроки игры на фортепьяно - пока я не пошел в школу. Так что, я провел много времени, играя, слушая, как она музицирует. Было весело, ну или мне тогда казалось, что это весело. В школе стало хуже. У меня были проблемы с учителями, я их постоянно посылал. Мои родители никогда так не поступали. Они никогда не устраивали разборки, не орали с пеной у рта и все такое. Никогда не били меня. Они были идеальными, наверно. Я просто не люблю, когда мне указывают, что я должен делать.

Я пожал плечами, и Белла улыбнулась.

- Я прямо слышу, как ты посылаешь учителя детским голоском, - захихикала она.

Я ухмыльнулся ей, хотя сам понимал, что веселого мало. Чем старше я становился, тем более дерьмово приходилось моим родителям.

- Ты всегда хотел быть тату-художником? – спросила Белла, сморщив лоб. - С трудом могу представить, как ты в третьем классе объявляешь родителям, что хочешь расписывать людей чернилами.

- Эээ, нет, - я помотал головой, чтобы сосредоточиться на тату, и, не глядя на Беллу, продолжил: - Родители были уверены, что я стану пианистом. Я был творческим ребенком: любил музыку и рисование одинаково сильно, но, в конце концов, рисование победило. Хотя, уверен, что, если отец и думал, что я стану художником, то уж это всяко будет не издевательство над человеческой кожей чернилами, - бьюсь об заклад, Эдвард-старший был бы охерительно разочарован моим выбором. Я старался сдерживать гнев в голосе, но, судя по лицу Беллы, у меня не очень это получалось.

- О-о-о, - только и протянула она виновато. Наверно, я изведу её своими дерьмовыми расспросами чуть позже, но мне необходимо получить ответы сегодня в обмен на свои - такова сделка.

Некоторое время я работал в тишине, а потом мы просто перебрасывались нейтральными фразами, обсуждая банальное дерьмо. Незначительные, весьма банальные реплики, но они помогали мне узнать Беллу лучше.

Она любила попкорн, хотя я уже знал об этом, потому что в мусорном ведре постоянно была куча пустых пакетов. В холодильнике мышь повесилась, но вот попкорн для микроволновки трех видов всегда в наличии. Я хотел понудеть, что совершенно ужасно питаться попкорном вместо нормальной еды, но прикинул, что лучше не обижать её любимое лакомство, потому что, в конце концов, она сейчас стала кушать лучше.

Она спокойно лежала, пока я не закончил с правой стороной, а потом попросилась на перерыв в туалет. Я слишком увлекся и потерял счет времени. Помогая Белле подняться, я уставился на её грудь, которая смотрелась просто охренительно в этом бюстгальтере.

Она выпрямилась и застонала, я потер её шею, и Белла напряглась, положив руки мне на грудь.

- Нормально себя чувствуешь? – спросил я, приобняв её рукой за талию, стараясь расслабить.

- Со мной все хорошо. Просто хочу в туалет и передохнуть немного, прежде чем мы продолжим, - покивала она, упиревшись лбом мне в грудь, а я продолжал разминать руками шею.

- Ты молодец, Тигра, - пробормотал я ей в макушку, вдыхая аромат волос. Обожаю, как она пахнет: сиренью и кексами.

Белла взглянула на меня, склонив голову набок и прищурившись.

- Ты иногда зовешь меня так, - проговорила она вдруг, - Тигрой, - пояснила Белла, заметив мой недоуменный взгляд.

Да, я звал её Тигрой. Не знаю, сможет ли она уловить связь между прозвищами, что я дал ей и ТиКей второй. Было бы охеренно дерьмово, если бы уловила. Я выглядел бы жалко, расписавшись в том, что назвал кошку в её честь.

- Правда? – я пожал плечами, опуская глаза и снова, любуясь её грудью. Я уронил руки с её шеи на плечи, заскользил по груди пальцами, обводя кружева и швы. Я просунул палец внутрь, дразня её сосок. Девочка застонала, и эрекция, которая успокоилась менее получаса назад, снова поприветствовала мой член, выпирая из штанов, жаждая трения об Беллино... что угодно. Я застонал, присел, освободив её грудь от лифчика, и втянул сосок в рот, пробуя на вкус нежную тепло-соленую плоть.