Глава 13. Обрезанные крылья.. Глава 19. Часть 1.

Глава 18.

~*~ Белла ~*~

Как только порно сцена исчезла за закрытой дверью, я отодвинулась от Эдварда, и боль подлым гнетущим туманом окутала меня, лишая кислорода. Мой желудок перевернулся, и я ринулась прочь из салона, расталкивая людей, попадающихся мне на пути. Я знала, что мне не убежать от Эдварда. Но меня тошнило и могло вырвать в любую секунду.

Я пробиралась сквозь тела к выходу, прижимая руку ко рту.

- Белла? - я подняла глаза и увидела обеспокоенную Роуз. – Боже мой, что с тобой?

Ей достаточно было одного взгляда на меня, чтобы она заграбастала мою руку и рванула к двери. Элис схватила мое пальто и быстро припустилась за нами.

- Что случилось? – Элис передала пальто Роуз и положила свои руки мне на плечи. Я покачала головой, прижимая одну руку к животу, а другую - ко рту. Я уже чувствовала как все съеденное и выпитое мной сегодня, поднимается по пищеводу, ища путь наружу.

- Таня, - вот и все, что я смогла произнести, и Роуз вытолкнула меня на свежий ночной воздух. Она накинула пальто мне на плечи и начала подталкивать по направлению к черной машине. Я услышала звук отпирающихся дверей и скрючилась, уперевшись рукой в окно автомобиля. Меня рвало прямо на асфальт. Ярко-розовое на темно-сером. Роуз убрала мои волосы с линии огня и стояла, поглаживая мою спину.

- Давай уедем, пожалуйста, - сказала я умоляющим тоном, как только мой желудок избавился от своего содержимого. Я потянула ручку, открыла дверь и проскользнула на пассажирское сиденье. Роуз обошла машину, села за руль, завела двигатель и рванула с места. Я отчаянно нажимала на кнопки, чтобы найти ту, которая опустит стекло, на всякий случай.

- Белла, что, черт возьми, Эдвард сделал с тобой? – взволнованно спросила меня Роуз. Крепко вцепившись в руль, она маневрировала между машинами. Мы проехали два квартала, прежде чем я смогла переварить ее вопрос.

- Он ничего не сделал, – я покачала головой, вдыхая холодные потоки воздуха, треплющие мои волосы. – Мы собирались поговорить, а там были Таня и эти мужчины…

Хорошо, что мы остановились на светофоре, я открыла дверь, и меня опять стошнило, как только увиденная мной порно сцена всплыла перед глазами.

- Ты, блять, смеешься надо мной? – Роуз въехала на парковку, и автомобиль с визгом остановился. Она повернулась ко мне всем телом и посмотрела на меня. – Таня трахалась с ними?

Я кивнула.

- В комнате для пирсинга. И я думаю, что Эдвард хочет… - я даже не могла произнести это. От одной мысли, что он может на самом деле хотеть, чтобы я участвовала в подобном, все мое тело зазудело.

- Это он тебе так сказал? – она повысила голос, а в ее глазах мелькнул гнев.

Я чувствовала, что просто разваливаюсь на куски.

- Нет, он… Я спрашивала его про Таню после… Ну, ты тогда была… Я спрашивала, спал ли он с ней, и он ответил, что таких, как Таня, трахают. Тогда я спросила, что делают с такими, как я. И он сказал мне не задавать вопросы, на которые я бы не хотела услышать ответ.

- Что? – Роуз смотрела на меня с недоверием.

Я начала повторять, но Роуз махнула рукой, показывая, что это был риторический вопрос. Она отключила двигатель, выбралась из машины, обошла ее и открыла дверь с моей стороны, чтобы помочь мне выйти.

- Белла, дорогая, я не думаю, что Эдвард этого хочет. Скорее всего, ты его не так поняла. – мягко сказала Роуз, придерживая меня за талию и ведя ко входу в дом.

Я не хотела позволить себе надеяться, что она, возможно, была права. Потому что, если это не так, мне будет еще больнее, чем сейчас. А боль в моей груди была практически непереносима. Мне казалось, что меня растерли металлической щеткой и погрузили в раствор спирта. Я шмыгнула носом и вытерла слезы, только сейчас осознав, что плачу.

Роуз затолкала меня в лифт. Мы ехали в тишине. Движение лифта опять вызвало тошноту. Как только мы вошли ко мне в квартиру, я кинулась в спальню, чтобы поскорее скинуть с себя этот костюм и переодеться в домашнее.

Я пахла Эдвардом. Его запах был на моей коже, повсюду. Я одновременно обожала и ненавидела это. Я нуждалась в нем. И сейчас сильнее, чем прежде ненавидела эту потребность. Но существовать без Эдварда… Эта мысль скрутила мой желудок, я бросилась к туалету, и меня опять стошнило.

- Боже, Белла, что за фигню ты пила? – Роуз схватила стакан с тумбочки, налила туда воды и передала его мне, удерживая мои волосы.

- Две стопки и какой-то коктейль, который дала мне Элис, - простонала я. Как только в голове возник образ Тани с мужиками, меня опять вырвало.

Но хуже всего было то, что подсознательно я была готова согласиться на это, лишь бы остаться с Эдвардом. А что? Я заслужила такое обращение. Я сама являлась катализатором разрушений, произошедших в моей жизни. Это просто карма какая-то: человек, который делал мою боль переносимой и еще более сильной, хотел, чтобы я стала шлюхой.

Роуз нажала на кнопку смыва и присела рядом со мной:

- Белла, что конкретно ты видела?

Я покачала головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от картинок, замелькавших в моей голове, как только я начала рассказывать Роуз об увиденном.

- Таню… трахали… все трое… одновременно, – прошептала я.

- И ты думаешь, он хочет проделать это с тобой? – скептически проговорила Роуз. – Белла, Эдвард выходит из себя даже, когда Эмметт смотрит на тебя. Я видела это, помнишь? Он будет ревновать, если бойскаут просто попытается продать тебе попкорн на Рождество. Неужели ты действительно думаешь, что он способен делить тебя с кем-то? Да и вообще, это было сто лет назад.

- Но он же участвовал в таком? С ней? – спросила я, мой желудок опять подпрыгивал.

На самом деле, я не была удивлена. Конечно же, у Эдварда была интересная и насыщенная сексуальная жизнь. С его-то постоянным стояком. И не факт, что я была единственной причиной этого приподнятого настроения. Откуда мне это знать?

- Белла, Таня – потаскуха, супершлюха. И, насколько мне известно, в то время Эдвард был просто по уши в дерьме. Тебе нужно поговорить с ним, а не делать поспешных выводов. Несмотря на то, что мне этот парень не очень симпатичен, я вижу, что он искренне заботиться о тебе. Хотя, конечно, уровень его эмоционального развития очень низок. – Роуз заправила прядку волос мне за ухо.

- Почему ты так думаешь? – я была слегка в шоке от того, что она защищает Эдварда. Никогда от нее не слышала подобного.

- Ну, девчонки на работе рассказывали кое-что, особенно про его отношения с Элис. Да и Элис вчера мне сказала… - ее прервал стук в дверь. – Это он. Откроешь?

Я покачала головой.

- Я не могу, не готова, и меня тошнит.

Роуз вздохнула.

- Хорошо, дорогая, я выпровожу его, но завтра тебе придется с ним поговорить.

Она закрыла дверь в ванную, и я прислонилась к стойке. Мое тело болело от желания пойти к нему. Но даже после того, что сказала Роуз, я не была уверена в его намерениях, и поэтому не двинулась с места. А еще, потому что боялась согласиться на все, лишь бы не потерять Эдварда.

ТиКей свернулась клубочком рядом со мной на полу ванной. Я и не заметила ее, пока она не подняла свою мордочку и не мяукнула. Я взяла киску и прижала к груди.

Меня разрывало на части, боль внутри вызывала хаос и разрушала сердце под гнетом моей наивности. Мне было наплевать, что Эдвард делал до меня. Он – все, чего я хотела. И мечтала, чтобы он хотел меня также, только меня. Да, эгоистично, абсолютно, но я представляла собой лишь слабое подобие человека и не могла ничего предложить ему взамен. Все, что у меня когда-то было, осталось в том разрушенном самолете.

*~*

Роуз осталась со мной на ночь и все пыталась убедить меня в том, чего Эдвард не хотел. Она ответила на звонок Элис. Интересно, это Эдвард дал ей мой номер? Спала я ужасно. Мне постоянно снился сон, что это я, а не Таня, зажата между телами мужчин.

Когда я пришла на работу, тут же заскочила Элис, напоминив мне о нашем разговоре до того, как мы натолкнулись на супершлюху и компанию, и пытаясь убедить меня в том, что Эдвард обязательно поговорит со мной. Я отчаянно старалась не смотреть на салон, но все равно заметила, как приехал Эдвард на своей Ауди. Он даже не взглянул в сторону магазина.

Меня ужасала мысль о том, что Роуз и Элис ошиблись. И тут он сам объявился, выглядя при этом очень злым. Его глаза были темными и усталыми. Бушующая в них буря превратила яркую зелень в нефрит. Я обалдела, когда он сказал, что я выгляжу чертовски горячо и, что нам надо поговорить. Он звучал настолько раздраженно, что я испугалась того, что могу услышать. Мне бы не хотелось разрыдаться прямо здесь, на работе, а я была уже близка к этому. Поэтому попросила его перенести разговор на другое время. Как же я была ему благодарна, когда он согласился подождать конца смены. Даже, несмотря на то, что страшилась этого разговора. Конечно же, в этот момент пришла моя постоянная покупательница Беа. Она забросала меня вопросами об этом мужчине, попутно клянясь, что он просто без ума от меня, и все удивлялась, зачем молодежь так истязает свои тела. Весь остаток дня я провела, пялясь на тату-салон, в надежде увидеть Эдварда.

Элис пришла за мной к закрытию магазина. У меня было такое чувство, что это Эдвард подослал ее. Я так нервничала, что не могла разговаривать с ней. Как только я вошла в комнату, в которой находился Эдвард, на меня обрушилось жуткое желание дотронуться до него, вдохнуть его запах. Мое тело завибрировало. Я пробормотала что-то про татуировку и смену мастера, и Эдвард, ну, это же Эдвард, начал ругаться и пыхтеть… А потом вдруг полностью изменился. Такой непостоянный, непонятный. Как и я.

Продолжая этот самый неловкий, какой-то подростковый, эротический разговор о… о чем бы то ни было… он вдруг упомянул слово «подруга». И, конечно же, не мог не вспомнить о своем члене, сказав, что только его хочет видеть во мне. Совершенно дикое выражение чувств в истории романтических отношений.

А потом он начал целовать меня, трогать. Мне так было необходимо ощутить это снова. И, хотя я прекрасно знала, что нам еще нужно многое обсудить: и то, что произошло, и то, что произойдет за пределами этой комнаты, - я просто отдалась своим чувствам.

*~*

Эдвард все еще поддерживал меня за талию, пока я пыталась прийти в себя и решить, смогу ли стоять самостоятельно. У него был волшебный язык. Будто маленькие феи оргазма проживали на нем, готовые в любой момент подарить сказочное наслаждение. А теперь все это принадлежало мне. Или, по крайней мере, у меня был к этому прямой доступ. Со мной уже такое проделывали. Я смущалась и испытывала дискомфорт. Но мне еще никогда не было настолько здорово. Все, что делал Эдвард, было в высшей степени эротичным, никаких причин для стеснения. Он так на меня смотрел, так трогал… Боже, мое тело пылало. А когда он заставил меня кончить, мне показалось, что вспышка нереального белого света превратилась в стекло, которое разбилось и, тем не менее, осталось невредимым.

- Я отвезу тебя домой, - он дотронулся до моего лица. – Ты выглядишь чертовки усталой. А у нас завтра вечером сеанс. Ты должна отдохнуть.

Я кивнула. Он провел пальцем по моей щеке, а затем по нижней губе, потрескавшейся и сухой от постоянного покусывания – спасибо моему жопомордому профессору. Я приоткрыла губы, высунула язык и облизала подушечку его пальца, наблюдая за лицом Эдварда. Он таращился на мой рот. Я прикусила палец, и глаза Эдварда потемнели.

- Даже не начинай, Котенок, – предупредил он меня, схватив за шею, и обрушился на мое тело, прижимая его к своему и заставляя меня слегка отклониться. Его губы и зубы впились в мою шею, пробежались по ней, а потом достигли рта. – У меня в штанах – грозное оружие, и это все мне нисколечко не помогает, – грубо прорычал он и нежно поцеловал меня – вечный парадокс.

- Я могла бы помочь, - предложила я, пытаясь просунуть руку между нашими телами. Но мы были так близко, он крепко прижимал меня к себе, и у меня не получилось.

Эдвард покачал головой, его губы скользили по моей щеке.

- Тебе нужно домой, – он отпустил меня, отошел на шаг, поправил одежду и поднял с пола толстовку. Я раздосадовано вздохнула, но не стала возражать. Пока.

Эдвард отпер замок, открыл дверь, выводя меня в холл. В салоне было тихо. Когда мы вошли в основное помещение, там никого не оказалось. На двери была записка о том, что все ушли в бар, и салон можно закрывать.

- Хочешь пойти туда? – спросила я, пытаясь не кусать губу. Он ухмыльнулся, когда прочитал записку.

- Не-а, - Эдвард покачал головой. – Я чертовски устал. Почти не спал прошлой ночью.

- О, - ответила я. Какая-то часть меня даже порадовалась тому, что у нас обоих была не лучшая ночь в жизни.

Эдвард придержал для меня дверь машины, а потом обошел автомобиль и скользнул на сиденье водителя. Он завел мотор и тронулся с места. Я ухватилась рукой за подлокотник, потому что он водил как маньяк.

Он наклонился ко мне через консоль, накрыл мою руку своей и погладил мои напряженные пальцы, словно пытаясь расслабить меня. Как будто это было возможно при таком-то стиле вождения.

Я прижала к себе сумку с толстовкой, хотя это не спасло бы меня при аварии.

- Ты готовишься к Indy 500(п. п. - наиболее известная ежегодная гонка на автомобилях с открытыми колёсами, проводящаяся в Новом свете)? - задала я вопрос.

Эдвард вывернул руль, заехал на стоянку и втиснулся между машинами на парковочное место.

- Нет, а должен? А ты будешь моей девочкой из группы поддержки? – он наклонился, отбросил мои волосы с плеча и поцеловал его. Несмотря на то, что было холодно, я не надела куртку.

- Я буду для тебя, кем захочешь, Эдвард, - я часто дышала, пока его рука скользила от моего колена по бедру под юбку.

- Правда? – спросил он, проводя носом по изгибу моей шеи. Его губы следовали той же дорожкой, гладкий стальной шарик «укуса змеи» контрастировал с нежной теплотой его кожи, касающейся моей.

- Ммм, - я кивнула, его пальцы проскользнули выше по внутренней стороне бедра.

- Ну, это без сомнения ценная информация, - пробормотал он мне в ухо, поцеловал шею открытым ртом, а потом сел прямо и заглушил двигатель.

Я сидела несколько секунд в прострации, удивляясь тому, что за чертовщина сейчас произошла. Эдвард вышел из машины. Я продолжала сидеть, пока он не открыл дверь с моей стороны.

Он наклонился и отстегнул ремень безопасности.

- Пойдем, Котенок. – Эдвард облокотился на дверь, ухмыляясь мне. Без сомнения, очень довольный собой.

Я схватила сумку и подарочный пакет одной рукой, вцепилась пальцами другой в ремень Эдварда, который выглядел так, словно был предназначен для ношения кобуры пистолета. Вытаскивая себя из машины, я чувствовала тепло его кожи. Проскользнув вдоль его тела и вдавив себя в него, я ощутила его стояк. Засунув руку глубже в джинсы, я поняла, что на нем не было нижнего белья, и обернула пальцы вокруг его члена.

- Извини, ты сказал «кончай»(п. п. глагол «to come» имеет несколько значений, в том числе, идти и кончать). Это отвлекло меня. – Я облизнула губы, немного нервничая, но и возбуждаясь от своей неожиданной смелости.

Лицо Эдварда находилось всего в нескольких сантиметрах от моего. Мне пришлось немного отклониться назад, когда он навис надо мной, сжав челюсти.

- Белла, - в звуке его голоса слышалось и предупреждение, и желание.

Я еще сильнее прижалась к нему и крепче сжала пальцы вокруг его члена.

- Я тоже могу сделать тебе приятное, - я прошептала это ему прямо в губы.

- Я прекрасно осведомлен об этих твоих способностях, Котенок, - проговорил он, вколачивая себя в меня, - но мы посреди стоянки. И хотя я и не против публичного секса, но на той стороне дороги припаркован полицейский автомобиль, а я бы не хотел быть адресованным за непристойное поведение в общественном месте.

- Что? – вскричала я в панике чересчур громко, вытащила руку из его штанов и попыталась оттолкнуть Эдварда от себя. Он засмеялся, поцеловал меня в шею и отступил, позволяя мне отойти от машины.

Я обернулась, уверенная в том, что на той стороне улицы действительно стояла полицейская машина. И утром тоже. Меня передернуло, не знаю, то ли от холода, то ли от неприятного ощущения, что за нами наблюдали. Неожиданно мне резко захотелось скрыться в помещении. Эдвард положил мне руку на плечо и подтолкнул по направлению ко входу в здание. Я прижалась к его боку, дрожа на холодном ноябрьском ветру. Взглянув еще раз на полицейский автомобиль, я покраснела и быстро отвела глаза.

Маркус ошеломленно посмотрела на нас, когда мы вошли, но потом поприветствовал в своей обычной дружелюбной и профессиональный манере. Я остановилась около его стойки и, порывшись в сумке, достала оттуда книгу. Пока я пыталась объяснить Маркусу, о чем она, Эдвард прижался к моей спине и начала полировать об нее свой стальной член.

- Что, черт возьми, это было? – спросила я его, когда мы вошли в лифт. Я была впечатана в зеркальную стену, Эдвард прижался ко мне всем телом. Его возбуждение упиралось мне прямо в живот. Я видела наши многочисленные отражения в этом ограниченном пространстве, что отнюдь не помогало мне сосредоточиться.

- Ты о чем? – невинно спросил Эдвард, целуя мою шею. Я видела, что он смотрит на то, что делает со мной в зеркале, и это заводило меня еще больше.

- Ты терся об меня, пока я разговаривала с Маркусом, - сказала я. Мой голос был низкий и хриплый, а совсем даже не раздраженный.

- Он хочет трахнуть тебя, - пробормотал Эдвард. Его пальцы сжали мой сосок через жалкие тонкие слои ткани.

Я фыркнула:

- Эдвард, он женат, и у него двое детей, которых он, между прочим, очень любит.

- А вот это совсем не означает того, что он не хочет тебя трахнуть. Я уверен, разговаривая с тобой, он представляет, как берет тебя прямо на собственном столе. – Эдвард поезрал коленом между моих ног. – И он точно думает, как хорошо ему будет в твоем маленьком тельце, – он бормотал все это, покусывая мое плечо. – Я просто хочу, чтобы он знал, я - единственный, кто будет делать это… кто заберется в тебя, вот так.

Он обхватил руками мою грудь и нежно сжал ее, втиснув в меня свои бедра. Лифт звякнул, и Эдвард отступил назад, убирая волосы с моего лица, пока я пыталась отдышаться.

Ошеломленная.

Снова.

Он дерзко улыбнулся мне, я фыркнула и гордо проследовала мимо него. Понятия не имею, как ему удается так раздразнить и завести меня, а потом просто отступить, ведь он был возбужден не меньше меня. Все мое тело болело, особенно между ног. Я так хотела, чтобы он дотронулся до меня, или разрешил мне трогать его. Да, что угодно. И ведь всего какой-то час назад он довел меня до умопомрачительного оргазма. А мне теперь было мало, после того, как я узнала, каково это. Я просто хотела больше. Со мной никогда ничего подобного не случалось, это стремление, нужда, желание, постоянная отчаянная необходимость в его близости. А уж после того, как что-то объединило нас, моя потребность в нем только возросла.

Эдвард шел за мной, посмеиваясь, а я топала вперед и фыркала, все больше раздражаясь. Я засунула ключ в замок, и он обнял меня за талию.

- Ты чего так распалилась, Тигра? – спросил он, уткнувшись носом в мои волосы.

Я грубо толкнула дверь и вошла внутрь. Тело Эдварда неотступно следовало за мной.

- Это не очень-то и мило, знаешь ли, – я остановилась, пытаясь расцепить его руки, чувствуя, как он трется об мою спину своим стояком.

- И что же не мило? – он отпустил меня, чтобы взять ТиКей на руки, которая вцепилась в его ногу.

- Делать вот так, - я неистово взмахнула руками в воздухе, чувствуя себя полной идиоткой. – Позволить мне ощущать, что я делаю с тобой, так ласкать меня, а потом просто уходить. Я не понимаю, как ты это можешь выносить.

Он не понимал, да и не мог понимать, какое влияние оказывал на меня. Как его прикосновения стирали все. Я еще больше разозлилась, зная, что он все равно уйдет и унесет с собой умиротворение и легкость. Не говоря уже о том, что меньше 24 часов назад я могла потерять это навсегда.

Он погладил ТиКей по голове и улыбнулся мне.

- Белла, я думал, что мы уже обсудили это – я всегда такой, когда ты рядом. И справляюсь.

- Но, как? – пробормотала я, направляясь на кухню.

Эдвард схватил меня за руку и потянул на себя, немного наклонившись, чтобы опустить ТиКей на пол. Она мяукнула и побежала по коридору.

- Ты хочешь, чтобы я объяснил тебе, как я справляюсь со своей проблемой? – Он обхватил рукой мою талию и прижал к стене. Мм, кажется, стены и стойки оказывают на нас определенное, постоянное воздействие. – Каждую ночь я возвращаюсь к себе и дрочу. Не один раз, Котенок, несколько. И фантазирую. В этих фантазиях всегда присутствуешь ты. Я предлагаю тебе, Белла, – сказал он, проводя губами по моей щеке, - заняться этим же. Потому что, если я останусь, никто из нас сегодня не выспится, а утром ты не сможешь ходить.

Его голос был грубым, страстным, он легко провел пальцами по моей щеке и поцеловал мои губы.

- Доброй ночи, Белла. Утром я тебе позвоню, – тихо сказал он, отпуская меня и отступая на шаг назад.

Он открыл дверь и выскользнул наружу. А я все еще никак не могла прийти в себя. Я так и стояла несколько минут, переваривая то, что Эдвард только что мне посоветовал: мастурбировать, несколько раз, - и сам собирался заняться этим.

Мысль о том, что Эдвард трогает себя, доводит до оргазма, и не раз, подстегнула меня. Я взяла все в свои руки и кончила шесть раз. Ни один из которых не был даже отдаленно настолько удовлетворяющим, как результат, полученный с помощью Эдварда. Но уж точно лучше, чем постоянная ноющая боль между ногами.

Как только ощущение наслаждения исчезло, появилось чувство, что я все это время играла с огнем. Эдварда рядом не было, поэтому я свернулась калачиком, пытаясь удержать боль внутри себя, и попыталась уснуть. Я благодарила завтрашний день за иглы, которые должны были подменить или замаскировать эту боль другой, более приемлемой.

Утром я оправилась в магазин. Эсме должна была подойти к трем. Так что, мой сеанс у Эдварда планировался на четыре. Он хотел, чтобы вечером я могла хоть немного отойти от набивания тату перед сном, и предупредил меня, что сегодня будет намного больнее, чем в первый раз, потому что он будет использовать краску. Я взяла с собой Тайленол Три, чтобы облегчить боль. Мне не хотелось повторять свой прошлый неприятный опыт.

Эдвард не объявлялся до двух. Он позвонил мне как раз, когда я была занята с клиентом и не могла ответить. И мой телефон продолжал жужжать на прилавке, пока я демонстрировала покупательнице огромное количество книг по садоводству. В конце концов, я оставила ее одну, сказав, что, если понадоблюсь, буду у кассы, и посмотрела на экран мобильного. Шесть пропущенных звонков с одного и того же номера. Эдвард позвонил еще раз, пока я держала телефон в руке.

-Привет, - сказала я, заглядывая за стопки книг, которые скрывали клиентку. Она точно пробудет здесь довольно долго.

- Какого черта ты не отвечала? – в голосе Эдварда слышалась легкая паника. Хотя, он явно еще и не проснулся толком.

- У меня покупатель, но спасибо, все хорошо, как ты?

- Ой… Блять… Я беспокоился. Уже два часа, почему ты не позвонила утром? – он прокашлялся.

- Ты сказал, что сам позвонишь. Ты только что встал? – спросила я, наверное, он не сразу приходит в себя после сна. Интересно, во что он одет: пижама? Или боксеры? А может, голый?

- Оу, да, я еще даже не проснулся, – длинная пауза, какие-то звуки передвижения. А потом он заговорил. – Ты воспользовалась моим советом прошлой ночью?

Я практически слышала ухмылку в его голосе.

- Да, - я даже кивнула, хотя он и не мог меня видеть. – Аж шесть раз.

Я услышала какой-то резкий звук, вроде падения, на том конце, а потом хриплый голос сказал:

- Блять, ты серьезно, Котенок? Ты хочешь сказать, что своими пальцами довела себя до оргазма шесть раз? – его голос был настолько низким, тягучим, что я могла представить себе как он, словно призрак, выползает из телефона и обвивает мое тело, оставляя ожоги.

- Ну, не совсем, - увиливала я.

- Не совсем, - повторил Эдвард. – Так, Белла, ну-ка, расскажи мне, каким образом ты кончила шесть раз, не используя пальцы.

Я прикрыла глаза. Жар опалил мое тело и сконцентрировался между ног. Я опять взглянула через горы книг на покупательницу, надеясь, что она вне зоны слышимости. Понизив голос и призвав всю свою отвагу, я проговорила. – Я гладила пальцами… клитор… и трахала себя вибратором.

Я почувствовала себя дурой.

- Что? – голос Эдварда звучал настолько низко, что напоминал рычание.

- Я гладила… - я начала заикаться, но Эдвард прервал меня.

- О, я слышал, Котенок? Тебе понравилось?

- Ммм. Это… несколько удовлетворило меня, но не сравнится с твоими пальцами, - я почувствовала, как заливаюсь краской и пробежала глазами по магазину. - … Тем более, языком, – пробормотала я в телефон.

- Ебать, - прошипел Эдвард. - Белла, как тебе повезло, что ты не дома. Потому что я бы уже ломился в твою дверь. Я хочу на это посмотреть, Белла. Посмотреть, как ты доводишь себя до оргазма. Это будет чертовски горячо. Ты же сделаешь это для меня? – его голос звучал настолько соблазняющее, что я могла представить себе этого заклинателя змей, заставляющего меня сделать для него все, что угодно, лишь бы он продолжал говорить.

- Хорошо, - прохрипела я и прокашлялась. Я, безусловно, сделаю все, что он попросит, глупый вопрос.

- Отлично, увидимся через час, Белла, – ответил Эдвард.

- Окей, – сказала я и услышала, как он отключился. У меня кружилась голова от этого разговора, который был совершенно не уместен здесь, в магазине, около кассы, и который так быстро прервался. Леди, которой я помогла, появилась из-за полок с немереным количеством книг в руках, и я ринулась к ней.

Как только она вышла из магазина, пришла Элис.

- Привет, Белла. Эдвард звонил и просил меня зайти, чтобы проверить, что никто тебя не убил, - сказала она, улыбаясь.

Я ухмыльнулась.

- Я только что с ним поговорила.

-Я уж поняла. Он звонил мне раз пять, потому что ты не отвечала. Я попыталась объяснить ему, что у тебя, скорее всего, покупатель, но он настаивал, чтобы я зашла. Вот такой вот он. Но в этом нет ничего плохого, Белла, для него это все так ново. Пожалуйста, будь терпелива с ним, - она снова улыбнулась мне, хотя и говорила серьезно. Я понимала, что она имеет в виду.

Но Элис не знала, что для меня это все было также в новинку, как и для Эдварда. Единственные отношения, которые у меня были, произросли из детской дружбы. Но я кивнула, и она заговорила о моей тату: какой превосходный дизайн, и как классно она будет смотреться на мне, когда Эдвард ее, наконец, полностью нанесет. Элис предложила сразу же после этого отправиться за покупками вместе с Роуз. Как раз перед новогодней вечеринкой будут скидки. Но сама идея об окончании тату сеансов заставляла меня нервничать. Как будто я была Золушкой и в полночь, когда Эдвард закончит набивать мое тату, я потеряю все, что стало неотъемлемой частью моего выживания. Это убивало меня.

Как только она вышла из магазина, я поняла, что Роуз уже воспринимали частью этой компании. Интересно уступила ли она настойчивым ухаживаниям Эмметта и собирается ли встречаться с ним. Несмотря на то, что она утверждала, будто ненавидит все это внимание, я чувствовала, оно ей явно нравилось. А Элис-то уж точно знала, что произойдет. Она предсказывала будущее, словно маг, или кто там еще. Знаю, глупо в это верить, но я верила.

Эсме появилась сразу после ухода Элис и начала выспрашивать меня по поводу вечеринки, посвященной Хэллоуину. Стараясь не смотреть ей в глаза, я сказала, что все прошло на ура. Не хотела рассказывать, что я стала свидетелем совокупления четверых, и того, что когда-то Эдвард занимался подобным. Это уж точно было из категории: «То, что я никогда не хотела бы знать про своего племянника».

Она и не настаивала – никогда – и рассказала мне о том, как у них с Карлайлом прошла эта вечеринка, поделилась откровениями его коллег и посмеялась над чопорностью некоторых жен врачей.

Я почувствовала Эдварда, даже не видя его. Он прошел через кафе, поставил свою кружку на прилавок, положил руку мне на плечо и пробежал пальцами до моей ладони. Он поднял ее, поцеловал шрам, проводя большим пальцем по тому месту, где только что были его губы, наклонился и чмокнул Эсме в щеку.

Эсме просияла, ее глаза загорелись, когда она увидела, как Эдвард пропустил свою руку через мой хвост и остановился на шее, разминая и массируя ее.

- И когда я смогу забрать ее? – спросил он. Я вздрогнула, вспоминая наш разговор по телефону около часа назад и свои фантазии по поводу Эдварда.

- Ты можешь забрать ее прямо сейчас, если хочешь, Эдвард, - ответила она, дерзко ухмыляясь.

И тут я поняла, как они похожи не только физически, но и эмоционально. Эсме была просто усовершенствованной версий своего племянника. Именно поэтому они очень близки. И Эдварду явно было комфортно с ней. Наверное, это как-то связано с потерей родителей. Он совершенно по-другому держался с людьми, не считая меня, и иногда, как мне казалось, Элис.

- Да, Эдвард, и не забудь о дне Благодарения, – она как-то странно, пронзительно посмотрела на него.

- Черт. Спасибо. Уже скоро, да? – спросил он, быстро взглянув на меня, очень подозрительно, а потом перевел глаза на Эсме.

- Конечно, - она кивнула и приподняла брови, ну, совсем, как Эдвард и Элис делали это. Такой беззвучный, одним им понятный разговор.

Эдвард схватил мою сумку и провел пальцами по спине, когда я выходила из-за прилавка. Холодная волна печали обрушилась на меня, вонзаясь в кожу тысячами мелких иголок. Это будет мой первый день Благодарения без Чарли и Джейка. Крушение традиций еще сильнее подчеркивало мою потерю.

Как только мы вышли из магазина, Эдвард заговорил, робко и довольно неуверенно.

- Каждый год Эсме организует вечеринку по поводу дня Благодарения у себя. Это такая традиция. Мы все идем, и ты с нами, да? Кроме того, тебе же, черт возьми, нужно познакомиться с Карлайлом.

Интересно. Эдвард не спрашивал, хочу ли я пойти, хотя, вроде бы, и задал вопрос. Но его тон ясно дал мне понять, что я иду, как если бы я уже стала частью их компании. Чувство горечи и утраты завладело мной. Конечно же, куда я денусь - пойду, так сложились обстоятельства и трагические события, что Эдвард был единственным человеком, вдохнувшим в меня жизнь.

- Окей, - кивнула я, не в силах произнести еще хоть что-то, потому что воспоминания захлестнули меня, перенеся на несколько лет назад. Обед из индейки, с запеканкой из сладкого картофеля и клюквенным соусом, который я приготовила сама; пальцы Джейка повсюду, пока я не ударила его по руке деревянной ложкой; Чарли и Билли смотрят спортивный канал, попивая пиво и ожидая, когда еда будет готова, чтобы перевезти ее в резервацию, где мы все втиснемся с маленький домик Билли, и к нам присоединятся Эмрби, Квилл, Сью, Гарри и их дети.

Эдвард остановился, посмотрел на меня и нахмурился. Конечно, я не могла видеть своего лица, но уверена, что на нем был отпечаток боли, которую я сейчас ощущала.

Он протянул руку и ласково погладил меня, проведя линию от моей щеки к шее. Я задрожала на холодном осеннем воздухе.

- Праздники будет легче пережить, Белла. Я знаю, что ты пока не чувствуешь это, но поверь мне.

Я на секунду прикрыла глаза, заставляя себя взять эмоции, терзающие мое сердце, под контроль.

- Я знаю, - пробормотала я, отрывая глаза. Я не смотрела на него, зная, что сейчас мое хрупкое самообладание не в лучшей форме.

Эдвард не стал настаивать на продолжении разговора, он провел рукой по моей спине и открыл дверь салона. Мы оба знали, что проведем четыре часа наедине, где мне будет не отвертеться от его вопросов, а его эффективные способы убеждения не позволят мне не ответить ему.

Эмметт поднял голову, оторвавшись от клиента, которым занимался в данный момент, и просиял.

- Хей, Крошка Белл, вы выглядите так, словно только что поцеловались и что-то задумали.

Эдвард вцепился в мои бедра и показал Эмметту средний палец, а я просто улыбнулась.

Джаспер набивал огромную религиозную татуировку на спине большого, довольно плотного мужчины. Он взглянул на меня, подмигнул и вернулся к работе. Элис была в комнате для пирсинга. Интересно, она продезинфицировала ее после того случая на вечеринке. Я уж точно никогда бы не села в это кресло, если оно не прошло дезинфекцию. Я старалась выкинуть из головы эти дурацкие мысли и картинки с Таней в главной роли, потому что мой мозг сам по себе вставлял в эти сцены Эдварда. Не хочу зацикливаться на этом.

Я намеревалась узнать немного больше о прошлом Эдварда… о его опыте, может быть, прямо на этом сеансе, если, конечно, Эдвард будет достаточно покладистым. Я совсем не собиралась себя мучить этим, прекрасно понимая, что он очень изменился, собственно, как и я. Просто хотела знать, да и было любопытно: несмотря на то, что я не хотела участвовать в групповухе, я подозревала, что у Эдварда был и другой, не менее интересный опыт.

Эдвард провел меня в закрытую тату комнату, где мы были прошлой ночью, и те прекрасные моменты замелькали перед моими глазами, взрываясь тысячью звезд на моей коже, превращая искры в пламя. Я неловко переминалась с ноги на ногу. Может быть, мне нужно снять блузку; теперь, когда Эдвард официально стал моим бойфрендом, он мог, да и будет видеть, что он хочет, когда он хочет, так часто, как он хочет, ну, если мы не в общественном месте, конечно.

Эдвард проскользнул мимо меня, закинул мою сумку в угол комнаты и начал готовить рабочий стол к сеансу.

- Мы можем начать раскрашивать контуры двумя способами, - он взглянул на меня задумчиво, облизнув губы, и застучал пальцами по металлическому подносу. – Я могу начать работать с одной стороны сегодня, затемняя одно крыло, или начать сверху и продвигаться вниз по спине. В первом случае, я потом просто скопирую крыло на другую сторону, мне нравится работать с симметрией. А вот если начнем действовать вторым способом, ты сможешь носить лифчик после сеанса, но не трусики, которые я так люблю, – он ухмыльнулся, в его темных глазах читалась опасность, а язык проскользнул между губ и задел «укус змеи».

Я с трудом сглотнула.

- Я тоже люблю свои трусики, – я даже не пыталась что-то советовать, наблюдая за лицом Эдварда. Его глаза так и бродили по моему телу, и было просто невозможно ни думать, ни связанно говорить. Я удивилась, что вообще смогла что-то произнести.

- Как и я, но предпочитаю их в снятом виде, – он обошел кресло и направился ко мне, а я чувствовала себя жертвой, ждущей нападения. Собственно, я ей и была.

Он обвил руками мою талию, скользнул ими под блузку, вытаскивая ее из штанов и обнажая мой живот, я подняла руки над головой, чтобы он мог стащить ее с меня. Отбросив волосы на плечо, он провел пальцами по бретелькам лифчика, по белому атласному кружеву, прикрывающему грудь, и потянул его вниз, выпуская на свободу мой пирсингованный сосок. Эдвард медленно кружил пальцем вокруг него, слегка потирая его, наблюдая, как он набухает. Я ловила ртом воздух, а Эдвард наклонился, облизнул своим обалденным языком мою грудь и втянул штангу в соске себе в рот.

Он отпустил его слишком быстро и начал покрывать поцелуями и покусывать мою кожу на груди, шее, скулах.

- Пока мы не начали раскрашивать тебя, я бы хотел проколоть тебе второй сосок, Котенок. Я не шутил, когда говорил об этом раньше.

- А найдется подходящая штанга? – я попыталась уклониться. Его губы двигались вдоль моей скулы к уху и обратно.

Он нежно накрыл рукой мою грудь с непирсингованным соском, его пальцы скользили по атласу, пока он не ощутил ответную реакцию.

- Я уже взял на себя смелость заказать ее для тебя. Надеюсь, ты не против. Поскольку я отказываюсь от симметричного нанесения тату, а это мне чертовски тяжело дается, может быть, ты позволишь мне сбалансировать все в этом месте, – его руки бродили по моей груди, пока он ждал ответа.

- Хорошо, - сказала я осторожно.

Возбуждение боролось с нервозностью, когда Эдвард переплел наши пальцы и потащил меня к креслу. Он отпустил мою руку, потянулся и расстегнул бюстгальтер, позволив бретелькам просто соскользнуть вниз по рукам. Он бросил лифчик через всю комнату, и тот приземлился как раз на мою рубашку, лежавшую на кресле. Пальцы Эдварда пробежались по моей коже, и он смотрел на меня, полуголую и смущенную. А потом сказал:

- У тебя потрясающие сиськи. Ты знаешь это?

Я простонала, немедленно смутившись. Эдвард слегка ухмыльнулся, наклонил голову и втянул ртом мой непирсингованный сосок, прикусив его сильнее, чем обычно. Я всхлипнула от боли и наслаждения, проводя пальцами по его волосам, которые щекотали мне шею.

Он высвободил мой сосок из своих зубов, еще раз поцеловал его, а затем попросил меня лечь в кресло. Во втором подносе, который я, перенервничав, и не заметила даже, лежали штанга с сапфиром и уже знакомая мне игла. Эдвард вымыл руки, натянул перчатки и сел на стул. На его губах играла легкая улыбка, когда он медленно протирал мой сосок ватным тампоном, смоченным в антисептике, не сводя с меня глаз. Он взял зажим, не прерывая зрительного контакта.

- Готова, Котенок? – спросил он, наклонился и втянул мою нижнюю губу в рот.

- Да, - тихонько ответила я.

В этот раз я не могла ни закрыть глаза, ни отвернуться, поскольку это пальцы Эдварда скользили по моей груди. Как только зажим сомкнулся, я задержала дыхание и, почувствовав острую боль, схватилась за подлокотники. А потом Эдвард вкрутил сапфировый шарик на штангу.

Он отклонился и несколько длинных секунд разглядывал пирсинг.

- Блядь, Белла. – Его глаза вспыхнули темнотой и желанием. Неожиданно, он оказался прямо надо мной, с силой прижимая свой рот к моим губам, а его язык исследовал мой, нетерпеливо и настойчиво. Потом он оторвался от меня, его руки обвили мои бедра.

- А что на счет этого, Белла, я могу сделать пирсинг на твоей киске? – он сжал челюсти, ожидая, пока я восстановлю дыхание и отвечу.

- И как долго он будет заживать? – с волнением спросила я. Не уверена, что хочу сделать это прямо сейчас: мысль о том, что ни Эдвард, ни даже я сама, не сможем трогать меня там, не очень-то привлекала.

- Пару недель, - ответил он, его глаза вспыхнули возбуждением.

- Может, подождем следующего сеанса? Давай договоримся, не больше одной дырки в моем теле за раз? – я опять жевала нижнюю губу, уже ощущая кровь, поскольку практически съела всю кожу на ней.

- Конечно, тебе и так будет очень нехорошо завтра. Мне не следует так давить на тебя, – он провел рукой между моих бедер. Я хотела возразить, но решила, что не буду, иначе мы никогда не приступим к татуировке.

Эдвард заклеил мой травмированный сосок марлевой повязкой и протянул мне полотенце. Я посмотрела на него вопросительно, и он пояснил:

- Я позову Элис, чтобы она помогла мне нанести трафарет, хорошо?

- О, конечно, – я кивнула, и он вышел из комнаты. Я слышала, как он крикнул Элис, и через пару минут они вернулись вдвоем, неся трафарет. Элис попросила посмотреть на мой новый прокол. Я взглянула на нее, потом на Эдварда, потом опять на нее, пожала плечами и опустила полотенце.

- Классная работа, Эдвард, я рада, что научила тебя этому. – Она удовлетворенно кивнула. Казалось, что она смотрит на произведение искусства, а не на мои соски. Интересно, мне одной эта ситуация кажется такой странной? Но я решила не заморачиваться.

В течение нескольких минут Эдвард и Элис размещали трафарет на моей спине, выравнивая его. Я стояла неподвижно, словно камень, ожидая разрешения двигаться. Это продолжалось бесконечно долго. Наконец-то, они прижали его к спине, перенося на нее рисунок. И Эдвард подвел меня к креслу. Я сидела в нем и ждала, когда Эдвард все окончательно подготовит.

- Ну, Тигра, сегодня боль будет намного интенсивнее, чем в прошлый раз. Так всегда при нанесении краски. А потом есть еще и чувствительные места: лопатки, позвоночник. Обязательно останови меня, если будет чересчур, ладно? Я начну с крыльев, а картинки оставлю на конец. Они – самая важная часть татуировки, и я должен очень хорошо подготовиться к их нанесению, – объяснил Эдвард.

Включив тату-пистолет, он погрузил его в краску. Как только игла впилась в мою кожу, я почувствовала прилив адреналина, сопровождающий раздражающую боль, и закрыла глаза, приспосабливаясь к этим ощущениям. Эдвард молчал.

Не знаю, как долго он вот так вот молча работал надо мной, но в моей голове уже давно, как только я увидела эту сцену с Таней на празднике, созрел один вопрос, и меня мучило любопытство, словно кислота прожигала кожу.

- Эдвард? – Я проговорила это тихонько, чтобы оценить его настроение, и наблюдала за тем, как он поигрывает шариком в языке. Это означало, что он был предельно сосредоточен.

Он остановился и посмотрел на меня.

- Слишком больно, Котенок?

- Нет, нет, - быстро проговорила я. Не совсем правда, но эту боль можно было терпеть. – Я хочу задать тебе пару вопросов.

Он обеспокоенно посмотрел на меня, и кликание языком прекратилось.

- Хорошо, - сказал он, заикаясь.

- Я про ту сцену на празднике, - начала я, еще больше нервничая, потому что выражение лица Эдварда быстро поменялось. Он явно злился. – Ты же делал такое? С ней?

Эдвард вздохнул:

- Ну, да, – он опять погрузил иголку в чернила, избегая моего взгляда.

- А ты этим… часто занимался? – спросила я. Мой голос прозвучал очень робко, не так, как я бы хотела.

- Блядь, Белла. Неужели тебе обязательно нужно знать об этом дерьме? Да если бы можно было все вернуть, я бы даже знать о таком не хотел. Я бы поймал этих ебарей, кастрировал их и скормил бы им их собственные члены. Ты же никогда не делала ничего подобного, правда? – все его тело напряглось, как от боли. Он сжался, словно пружина, готовая сорваться и выстрелить осколками беспрецедентного гнева.

Я закатила глаза.

- А как ты думаешь, Эдвард? – насмешливо спросила я.

Он уставился на меня:

- Я чертовски надеюсь, что нет, – проговорил он раздраженно.

- О, двойные стандарты, - ответила я. То есть, для него участвовать в групповухе – это нормально? Но одно только предположение или даже идея, что я могла, – хотя это просто смешно, – и он практически слетел с катушек.

Он наклонился и провел губами по моей щеке. Его «укус змеи» холодил мою кожу. А потом он сел и продолжил работать.

- Ты права, но я не могу извиниться за это все, Котенок, потому что не выношу саму дерьмовую мысль о том, что с тобой могло такое произойти, или что ты… господи, черт побери… Да я даже думать об этом не могу… Я сам участвовал в таком лишь однажды, и я был по уши в дерьме, когда это произошло: пьяный, обкуренный, обнюхавшийся кокаина. И, когда она начала всю эту чертовщину, я просто позволил и не остановил.

- А ты… занимался с ней сексом еще раз… после этого? – спросила я. Если судить по тому, что говорила Роуз, действительно, групповуха была лишь однажды, но он-то продолжал спать с Таней.

Эдвард опять вздохнул, и я услышала, как клацнули его зубы.

- Да, пару раз.

Задать следующий вопрос было труднее, но необходимо. Я знала, что он разозлит его до чертиков, но, что делать?

- А еще кто-нибудь участвовал?

- Сукин… Белла, честно, что за херня? Я действительно не хочу говорить об этом с тобой. Я был в ужасном состоянии и не хочу больше иметь ничего общего с этим дерьмом. Можем мы просто к чертям забыть об этом?

- Послушай, Эдвард, я не хочу знать никаких подробностей, - сказала я, в мою спину впилась иголка как раз между лопаткой и позвоночником. – И я спрашиваю тебя, не потому, что хочу сделать тебе больно или неприятно. Я просто хочу подготовиться. Таня работает с Роуз и на парней, с которыми вы поддерживаете отношения, хотите вы этого или нет. Если я случайно столкнусь с Таней, - ты не можешь отрицать эту возможность, – принимая во внимания все обстоятельства и то, что ты и Роуз рассказывали мне о ней, я хочу избежать неприятных сюрпризов.

- Таня не посмеет, да и я не дам, - возразил Эдвард.

- А если тебя не будет рядом? – поднажала я. – Ты же не можешь быть постоянно со мной, Эдвард.

Казалось, что он таращился на меня несколько минут, хотя прошло, наверное, не больше тридцати секунд. Я действительно ничего не хотела знать обо всем этом. Но, если объявится Таня, я была уверена, она постарается ударить меня побольнее, а ее сексуальный опыт с Эдвардом – прекрасное оружие для достижения этой цели.

Он злобно фыркнул.

- Черт, хорошо. Да, я был с ней еще два раза после этого, и оба раза к нам присоединялась еще одна девка. А теперь мы можем оставить эту дерьмовую тему? – проговорил он сквозь сжатые зубы.

- Извини, что давлю, - сказала я, ощущая угрызения совести - я заставляла его говорить, о чем бы он хотел умолчать, ничего не предлагая ему взамен.

- Так, Тигра. Давай-ка устроим перерыв на несколько минут, - проговорил он, эффектно меняя тему разговора. Он отложил тату-пистолет, провел тканью по моей спине и помог мне выбраться из кресла. Я держала полотенце так, чтобы скрыть как можно больше тела, потому что после такой напряженной беседы скромность была лучшим выходом.

Зашла Элис и проверила, как мы продвигаемся. Рисунок ее восхитил. Я стояла перед зеркалом, рассматривая отражение своей спины. Элис права, просто обалденно, хотя тату еще даже не закончена.

Эдвард работал над другим плечом в тишине, выглядя при этом максимально профессионально и строго. Но я чувствовала, что он потихоньку расслабляется, и поэтому решила поговорить с ним о нашем предстоящем свидании. Чем ни приятная тема для разговора?

- А куда мы пойдем в четверг?

- Это сюрприз, - ответил Эдвард, в его голосе звучал энтузиазм. – Ты когда приедешь из института?

- Ну… - и тут я вспомнила, что у меня в четверг на 5 часов вечера назначена встреча с профессором Баннером. – Возможно, не раньше семи.

Я говорила нерешительно, заикаясь и беспокоясь, что он сейчас все поймет, ведь он видел меня насквозь, особенно, если я нервничала, или переживала, или хотела от него что-то скрыть. И сейчас это было то самое что-то, о чем я не хотела ему рассказывать.

- У тебя по четвергам нет занятий так поздно, чем же ты будешь заниматься? – я слышала, как разочарованно звучал его голос, видимо, я нарушила какие-то его планы. Я так хотела взглянуть на выражение его лица, но не могла, иначе он сразу поймет, что происходит.

- У меня встреча после занятий. Очень важная, – ответила я, моля Бога, чтобы Эдвард удовлетворился этим ответом и не задавал больше вопросов. Хотя понимала, что надеяться на это смешно – он был настойчивый, проницательный и упорный. Стойкий, как и его член.

- И с кем ты встречаешься? Ведь не с теми же ботанами? Эти озабоченные ублюдки могут встретиться с тобой и в другое время, да? – недовольно спросил он, вытирая мое плечо прохладной тканью, проверяя свою работу и ожидая моего ответа.

- Нет, тот проект уже закончен. Кстати, нас хорошо оценили, – ответила я, пытаясь вывернуться и отвлечь его.

- Классно, так и с кем ты встречаешься? - жужжание тату-пистолета заглушило мой глубокий вздох, вызванный его настойчивостью.

- С профессором Баннером, - робко сказал я, ожидая его гнева.

- Что? Почему так чертовски поздно? У него, что, нет расписания? Или он пригласил тебя на ужин в его офисе?

Я взглянула на Эдварда, его лицо было искажено гневом. Да, уж, этот сеанс трудно назвать спокойным.

- Белла, он вел себя как уебок все это время?

- Нет, что ты, просто это мои тезисы… понимаешь… Ему они не нравятся… Он хочет, чтобы я работала тщательнее, – вот так неудачно я пыталась объяснить ситуацию. Я усердно работала над диссертацией, но каждый раз он раскритиковывал мои результаты.

- Ну, и о чем ты пишешь? – требовательно спросил он, передвигая иголку ниже по моему плечу, все чаще вытирая его, проверяя работу.

- Э, о… название диссертации: Стирание гендерных границ: Низложение женской сущности в романе «Встань на колени» и противопоставление его «Проблемам полов» Джудит Батлер. – быстро пробормотала я.

- Встань на колени. Это что, порнушный роман? Боже, Белла. Как будто твоему жопомордому профессору нужно думать о таком дерьме, когда ты в его комнате. – Эдвард прекратил наносить тату, с недоверием уставившись на меня. Конечно, ну о чем еще мог подумать Эдвард, только о том, что это порно роман.

- Эдвард, это не порно, - сказала я, пытаясь не рассмеяться в голос. Как бы не была плоха ситуация с Баннером, мне было смешно. Неужели Эдвард думал, что я тратила часы, работая над порнографией? – Эта книга о семье и женщине, которая, в конце концов, кончает жизнь самоубийством прямо в своем доме, потому что ее не удовлетворяла жизнь, которую ее принуждали вести.

- О, - Эдвард опять протер мое плечо, провел языком по губам и клацнул по «укусу змеи» шариком. – Звучит чертовски уныло и офигительно сложно. Надо бы почитать.

- Что почитать? Этот роман? – спросила я, надеясь, что он не хочет прочитать мои тезисы. Я и так уже чувствовала себя неуверенно по поводу этой работы, не хватало еще, чтобы Эдвард оценил мои труды так же плохо, как и профессор Баннер.

- Да, и твою работу тоже. Я поеду в четверг с тобой. И, если он действительно мудак, я хочу присутствовать и быть в теме. И не спорь, Белла, возражения не принимаются.

Он снял перчатки, провел пальцем по моей нижней губе – запах латекса перекрывал запах Эдварда – которую я постоянно совершенно неосознанно жевала.

- Черт, Белла, твоя губа уже кровоточит. Прекрати немедленно это дерьмо. Губы – важная херь, я не хочу, чтобы ты их съела.

Он показал мне палец, перемазанный кровью. Я провела языком по губе и почувствовала вкус соли и ржавчины. Эдвард наклонился и нежно поцеловал меня, втягивая ртом мою нижнюю губу, пробегая языком по ее грубой коже.

- Позволь мне заботиться о тебе, Белла, – сказал он. Это прозвучало и как мольба, и как требование. Его глаза окутала какая-то древняя боль.

- Конечно, Эдвард, - ответила я. Он поднялся, подошел к раковине, чтобы смыть кровь с пальца и продолжить наносить тату.

Его прикосновения ко мне изменились, печаль, извинение и страх скользили по моей коже и вбивались в нее вместе с чернилами.

Мы были так близки в нашей боли. И я надеялась, что со временем мы поможем друг другу избавиться от нее.

Глава 19. Часть 1.

~*~ Эдвард ~*~

Когда я закончил работать над тату, была уже половина одиннадцатого. Мне не следовало так затягивать. Белла просидела в кресле пять часов, не считая коротких перерывов, и была чертовски измотана. Мне следовало лучше заботиться о ней. Я знал, что она не остановит меня, даже если ей будет очень больно. Когда я помог ей встать с кресла, на её лице отразился дискомфорт от долгого пребывания в одной позе. Она даже не пыталась скрыть, насколько ей было больно, пока я прикрывал тату пленкой. Я знал, что таким образом она пытается наказать себя за то, что задавала мне вопросы, на которые я совершенно не желал отвечать. Но я понимал, почему она задавала их. Белла права: Таня – коварная сучка. Она найдет способ причинить Белле боль, рассказав о фактах из моего дерьмового прошлого. Так что лучше избавить её от идиотских сюрпризов.

До кучи еще жопомордый профессор и изматывающий сеанс нанесения тату. Это эмоционально вымотало нас обоих. Наверное, это было необходимо, но далеко не приятно для Беллы. Уж больно взволнованной она казалась, пока я расписывал её. И я начал охренительно переживать, что ночью её опять будут мучить кошмары, как после первого сеанса, и не хотел оставлять её одну. Но и напроситься к ней домой, чтобы остаться до утра, я не мог.

Я старался игнорировать её сиськи – в отличие от моего члена – когда помогал Белле просунуть руки в рукава её МЕЙСЕН-толстовки и застегивал на нем молнию. Девочка приняла две таблетки Тайленола. Я прикусил язык, чтобы не вякнуть, что они слишком сильные. Наверное, ей было чертовки больно. Мы вышли из магазина, быстро попрощавшись с Эмметтом, Джаспером и Элис. Я усадил Беллу в машину и повез домой.

Я был так зациклен на её самочувствии, что даже не сразу заметил полицейскую машину, которая снова стояла на неосвещенной стороне улицы. Я рассмотрел номер, но не мог вспомнить, совпадал ли он с предыдущим. Надо бы мне постараться отложить его в мозгах на будущее. Мне стало адски неуютно при мысли о слежке. Мы жили в респектабельном районе среднего класса, поэтому не было особой причины для патрулирования окрестностей. Хотя, может быть, были какие-то кражи, а я просто не в курсе…

Мы прошли мимо Маркуса, и Белла слегка улыбнулась ему. Он посмотрел на меня, не имея ни малейшего понятия, почему Белла в таком состоянии. Но мне было насрать. Пусть хоть сам себя выебет. Я видел, как он пялится на нее. Белла слишком наивная, если думает, что женатый мужик не может так же, как и я, пускать по ней слюни.

Мы вошли в её квартиру. Я запер за собой дверь и повел Беллу дальше по коридору. Когда мы проходили мимо кухню, до меня дошло, что сегодня мы еще не ужинали. Боже, я охерительно заботливый! Даже забыл о гребаной еде.

- Белла, кушать хочешь? – я потер её шейку, заставив тихонько мурлыкнуть. Она наклонилась, чтобы взять ТиКей на руки.

- Эммм, наверное; я посмотрю, что есть в холодильнике... Не знаю, что там еще осталось... – она выглядела слегка смущенной.

Интересно, а в последнее время она вообще ходила в магазин? И как можно быть «наверное» голодной? Я-то был жутко голоден, как всегда по ночам. И совсем не похоже на то, что здесь меня накормят приличным ужином. Зрачки Беллы расширились: она была слегка не в себе от лекарства, принятого, чтобы притупить боль от тату. Я усадил её на стул у столика, и сам полез в холодильник. Он был практически, блять, пуст. Опять.

- Белла, – я поднял бровь.

- Я собиралась завтра, – вздохнула она. – Суматошные выходные.

Я поежился, полагая, что в этом именно моя гребаная вина. Хорошо еще, что было хотя бы молоко, сыр и хлеб. Я открыл контейнер и нашел там какое-то жалкое подобие салата-латук и что-то смахивающее на помидоры, но сейчас это стало больше напоминать дряхлый Chia Pet.

- Пошли, – я взял её за руку, стаскивая со стула.

- Эдвард, пожалуйста. Я слишком устала, чтобы мотаться сейчас по магазину, – простонала она, умоляя меня усталыми глазами. Она выглядела чертовски измотанной.

- Мы идем не в магазин, а ко мне домой. В отличие от тебя, я своевременно пополняю запасы в холодильнике, – проговорил я, стараясь не выдать раздражение в голосе. Хотя я действительно злился, но больше на себя самого. Белла думала, что может позаботиться о себе сама, но при этом упускала кучу важных вещей. Например, таких, как еда.

- Есть хлеб. И можно поджарить сыр, Эдвард, – она потянулась к ручке холодильника, но я обошел её и добрался до него первым.

Взяв с полки буханку, я осмотрел её.

- Белла, срок годности истек еще неделю назад. И я не позволю тебе есть дерьмо на ужин. Тебе нужна нормальная еда, а не эта хрень.

Схватив со стола ключи, я передал их Белле, поднял ТиКей с пола, и посадил себе на плечо. Она замурлыкала, уткнувшись мордочкой мне в нос. Я практически выволок Беллу в коридор.

- Это лишнее, правда, – надулась она, запирая дверь, но следуя за мной, и схватила меня за руку, когда споткнулась. Я сбавил скорость, понимая, что она слишком измотана, чтобы поспевать за мной, и обнял её за талию, стараясь не касаться верхней части спины, где была свежая тату. Я отдавал себе отчет, что, возможно, перегибаю палку. Уверен, у нее была какая-нибудь вонючая лапша, которую можно просто залить кипятком. Но мне совсем не хотелось оставлять её одну сегодня ночью. Пусть лучше будет у меня – надеюсь, она останется, учитывая, что практически спит на ходу.

Я отпустил её ладошку, чтобы открыть дверь, и пригласил Беллу внутрь. Она даже туфли не надела. Так и шла в дурацких клетчатых носочках. На ней были более свободные вещи, чем обычно. Очевидно, урок с тесными джинсами был усвоен. Она медленно прошла, изучая глазами стены, увешанные картинами и фотографиями. Она же не была у меня дальше коридора. Я опять облажался? Я чертовски нервничал, пока она осматривала мою квартиру. Её квартира выглядела такой уютной: разная мелочь, разбросанная повсюду; журналы, книги, на столе счета с пометками, сделанными её красивым почерком, почта на холодильнике. А у меня... ничего подобного.

Я отвел её на кухню, выдвинул стул, взял подушку с дивана и пристроил так, чтобы Белле было удобнее откинуться назад. ТиКей спрыгнула с моего плеча на стол. Я уже собрался надрать засранке уши, но Белла схватила котенка, и твердо сказала ей: «Нет». Она прижала её к груди, а потом усадила себе на коленки. Это прокатило секунды три, пока ТиКей не решила, что хочет погулять, и спрыгнула на пол, прошмыгнув через коридор к моей спальне.

Белла провела ладонью по гранитной столешнице.

- Твоя квартира – совсем другая, – проговорила она тихо, пытаясь держать глаза открытыми.

Сейчас я затолкаю в нее пищу, а потом сразу уложу спать. Иначе она отрубится прямо за столом.

- Эммм... Да, она мне досталась уже с перепланировкой, – я пожал плечами, доставая остатки обеда из холодильника, чтобы разогреть в микроволновке.

- Тут так... прибрано и очень-очень чисто, – осмотрелась Белла.

Я кивнул, потому что она была права.

- Ты не против острой пищи? – спросил я, только сейчас подумав о том, что она, возможно, такое не ест.

- Ммм, да. Перчик – это хорошо, – кивнула Белла, водя пальчиком по лежащему на краю стола журналу, а потом повернулась ко мне лицом. – О, мой Бог! У тебя есть пианино, как, черт подери, я не заметила раньше? Ты играешь?

Она с любопытством смотрела на меня, опять бессознательно закусив губу. И я вдруг очень красочно представил Беллу, распластанную на пианино, пока я безумно трахаю её.

- Хм, да, бывает. Но сейчас редко, – ответил я, разворачиваясь к запищавшей микроволновке.

- О, – ответила она, и я услышал шелест журнальных страниц.

Наверное, ей показалось, что она расстроила меня этим вопросом, хотя совсем нет. Воткнув вилку в тарелку с едой, я поставил её перед Беллой. Она понюхала, сдвинув брови, зачерпнула немного и подула.

- Что это?

- Тайский зеленый карри с курицей, – ответил я, выкладывая себе остатки, и поставил контейнер в раковину, залив его водой.

Белла задумчиво жевала.

- Очень вкусно, – оценила она, чертовски мило смущаясь, и зачерпнула еще.

- Эээ... Спасибо, – улыбнулся я ей, принимаясь за свою порцию. Оказывается, я охренительно голоден.

Белла съела еще немножко, а потом замахала рукой у рта: на её глазах выступили слезы. Я достал молоко и хлеб из холодильника, чтобы помочь ей унять жар в горле. Зеленый карри – та еще ядреная стерва – его острота проявляется постепенно. Для Беллы, видимо, это новость. Она опустошила стакан с молоком в четыре глотка. Я передал ей хлеб.

- Это и правда нереально остро, – промямлила она с набитым хлебом ртом, а я заново наполнил стакан молоком.

- Знаю. Я же говорил тебе, – кивнул я, стараясь не рассмеяться, пока она таращилась на меня.

Она съела почти все, прихлебывая молоко и закусывая хлебом, но, кажется, этого было мало даже для её тщедушного тельца. Я понятия не имел, как должен питаться человек её комплекции. Надо было обратить внимание, сколько ест Элис, но я никогда не заморачивался по этому поводу.

Когда Белла закончила, я убрал со стола, протер его антибактериальным спреем со странным лимонным запахом, купленным Элис.

- А я думала, Элис прикалывается, – буркнула Белла.

- По поводу? – переспросил я, вымыв руки и вытерев их полотенцем.

- Да так... – сонно улыбнулась Белла.

Я сощурился, глядя на нее.

- Что за хрень, Белла? Чего там натрепала Элис? – я обошел стол, развернул к себе стул и устроился у нее между ног, поглаживая бедра Беллы.

- Эммм... только то, что ты иногда... охренительно занудлив, – промямлила она, оглядывая квартиру.

- Ооо, – я пожал плечами. С этим сложно поспорить. У меня и правда чертово хроническое ОКР. Однако, очень мило, что Элис назвала меня всего лишь охренительным занудой.

- Пойдем, нужно вымыть твою спину, – я просунул руки под её бедра и притянул к себе, поднимая со стула. Белла обняла меня за шею, а я слегка надавил на её колени, чтобы она обвила ногами мою талию. Это была чертовски глупая затея, потому что киска Беллы тут же прижалась к моему члену, который вновь решил, во что бы то ни стало, вырваться из моих штанов. А я всего-то хотел избавить Беллу от лишних движений, потому что, как мне казалось, девочка была на грани обморока.

- Ох, – выдохнула она мне в шею, заерзав.

Я приподнял её повыше, чтобы её киска не прижималась к моему паху, но при этом маневре её сиськи уперлись практически мне в лицо. Ну, в любом случае, это вполне приемлемый компромисс. Сегодня нам не следует страдать всей этой фигней.

Я пересек спальню и занес Беллу в ванную.

- Я сейчас отпущу тебя, – предупредил я, усаживая девочку на край джакузи. Её пальцы соскользнули с моей шеи. Она огляделась. Я просунул руки под её майку и потянул вверх.

- Эммм, мне наверно стоит пойти к себе... Что ты делаешь? – она немного смутилась. Я не понял, почему. Может, от усталости и лекарств, или из-за того, что она была в моей ванной? Или из-за всего этого сразу.

- Хочешь вернуться к себе? – уточнил я, чертовски надеясь услышать «нет».

- Не знаю... Ты... У тебя в ванной очень мило, – проговорила Белла, сглатывая. Её голова склонилась вперед, и я подумал, что она, скорее всего, приняла какие-то антидепрессанты во время последнего перерыва.

- Ладно, Котенок, давай снимем майку, чтобы я мог помыть твою тату, – я расстегнул толстовку и аккуратно стянул её с рук. Белла скрестила руки на груди и согнулась, вроде как стесняясь. Я размотал повязку. – Будет не очень приятно, – предупредил я.

Я взял мыло, жалея, что не могу помыть Беллу чем-то более приятно пахнущим, но при этом довольный, что не буду выглядеть в её глазах педиком. Я намылил губку и начал нежно водить ею по свежей метке. Белла охала и вздрагивала от каждого прикосновения к её чувствительной коже, а потом тихонько хныкнула, и мой член немедленно среагировал на этот звук.

- Это действительно больно, – она слегка заерзала, словно пытаясь вырваться. – Я не делала этого в прошлый раз.

- Я знаю. Но так надо. Я буду напоминать тебе или сам буду делать. Хотя ты так меня отвлекаешь, что не могу ручаться за качество работы, – объяснил я, поворачивая кран, чтобы включить теплую воду и смочить ею полотенца, которыми собирался смыть мыло с её кожи. Белла опять пискнула. Я попытался не реагировать, но это было так похоже на те звуки, что вылетали из её рта, когда она была близка к оргазму. Почти то же самое. – Я почти закончил, Котенок, – буркнул я, целуя её в плечо возле свежей чернильной метки. Она вздрогнула и застонала, уронив голову вперед, дрожа всем телом.

До меня дошло, что это не просто дискомфорт от свежей росписи. Она была в каком-то трансе, в ней, видимо, возрождались воспоминания об ужасных событиях прошлого. Я был уверен: сегодня ночью её снова будут мучить кошмары. Я ополоснул её спину и аккуратно промокнул сухим полотенцем. Хотелось бы мне подготовиться к этому получше. Нужно было захватить майку, прежде чем нести её в ванную. Но, к сожалению, мой член в тот момент прижимался к её киске, и я как обычно затупил. Я поднял её. Девочка старательно цеплялась за мою шею, но руки не слушались её.

- Белла, ты принимала еще что-то, кроме Тайленола 3? – спросил я по пути в спальню, одной рукой придерживая её под коленями, а второй – за талию. Она кивнула мне в шею. – Что именно?

Я старался говорить спокойно. Понятно, почему она принимает эти таблетки, но это уже входит в систему, и мне нужно знать, что именно и в каких дозах она пьет. В последнее время это происходит слишком часто.

Белла пробормотала что-то нечленораздельное, пока я усаживал её на кровать, стараясь удерживать в вертикальном положении.

- Ты принимала антидепрессанты? – я убрал волосы с её лица, радуясь, что они были забраны в долбаный хвостик, потому что я понятия не имел, как его сделать самому.

Голова Беллы качнулась в утвердительном кивке.

- Сколько? – процедил я сквозь зубы. Она подняла два пальца, подняв голову, пытаясь сфокусировать взгляд на моем лице. Протянув руку, она на удивление уверенно коснулась пальчиками моего подбородка, хотя её глаза просто закатывались.

- Все пройдет, – пробормотала она, прежде чем закрыть глаза. Интересно, она уже спит, или все еще разговаривает со мной?

Я уложил её на бочок, потому что она вряд ли сможет сидеть, пока я ищу для нее майку. Я откопал черную хлопковую рубашку с длинным рукавом, подаренную мне Элис. Она была очень мягкой на ощупь, и именно по этой сраной причине я никогда не носил её. Мне все время хотелось её трогать, а поглаживать самого себя было бы охуенно нелепо.

Я просунул руку Беллы в рукав, стараясь придерживать её и следить, чтобы голова не запрокинулась. Чертовски непросто одевать тело, находящееся в отключке. Но я справился. И где же долбаные аплодисменты в честь эпического подвига? Вместо этого я услышал лишь тихое «Мяу» ТиКей, которая дрыхла на моей подушке. Я придерживал Беллу, пока стягивал покрывало, радуясь, что у меня темные простыни, потому что ранки могли кровоточить и через рубашку. Не то чтобы я ленился поменять белье, но эти простыни были чертовски приятными телу. Я замер на минуту, просто наблюдая за Беллой, лежащей на моей кровати – в моей кровати – мое дыхание участилось. Не потому, что я хотел её трахнуть, хотя я постоянно этого хотел, а потому, что Белла в моей постели была как.... Я, блять, не знаю... Знаю только, что хочу видеть её здесь как можно чаще.

Я отбросил покрывало, все еще споря с самим собой, где мне лечь? На диване или с Беллой? Я не собирался делать ничего такого, но она была под действием таблеток, поэтому не хотелось оставлять её. Не уверен, что она нормально отреагирует на это, когда проснется рядом со мной, но её кошмары волновали меня сильнее, чем её реакция утром. Даже несмотря на то, что изголовье моей кровати было из дерева, а не из стали, и она не могла бы пораниться, я переживал, что, проснувшись, она не поймет, где находится и перепугается до смерти.

Я поправил её хвостик и уже собирался пойти в душ, когда Белла простонала мое имя.

Наклонившись, я прижался губами к её лбу; маленькие пальчики шарили по моей руке, пытаясь удержать.

- Я сейчас вернусь, – прошептал я ей в щеку. Белла тихонько пискнула, уткнувшись в подушку.

Я прибрался в ванной. Завтра Белле понадобится душ и помощь, чтобы вымыть тату. Хотя я, наверное, выдавал желаемое за действительное, потому что она могла бы помыться и у себя, благо, идти недалеко. Почистив зубы, я пошел на кухню и наполнил два стакана водой на случай, если Беллу будет мучить жажда. Я часто ночью хотел пить. Вернувшись в спальню, я старался не шуметь. Кажется, Белла спала. Поставив стакан на тумбочку, я украдкой взглянул на нее: она заерзала и её ноги... офигительные голые ноги... определенно, я не снимал с нее штаны. Я поддел пальцем груду одежды на полу и понял, что Белла сама сняла брюки и теперь лежала в моей постели в моей рубашке и нижнем белье, на котором... что это? О, блять!

У нее на заднице долбаный кексик.

Я помотал головой, гадая, что за садюгой нужно быть, чтобы так изощренно издеваться над и без того больным мужиком. Я схватил легкие штаны, стянул с себя джинсы и майку, бросил их в корзину для грязного белья и присел на матрас, стараясь не издавать никаких звуков, но у ТиКей, которая следовала за мной по пятам, были другие планы. Я споткнулся об нее и грохнулся на кровать. Все усилия по соблюдению тишины пошли крахом. Я откинул одеяло и лег, все еще пытаясь сделать это тихо и не занимать много места.

Видимо, такой план не устраивал Беллу. Она переползла ко мне со своей части кровати, вцепилась в мою руку и прижалась своим телом к моему. Пропихнув свою ногу между моими, девочка устроилась так, что её киска теперь прижималась к моей руке.

- Белла, – зашептал я, касаясь губами её виска. – Приподними голову на секунду.

Наверное, она была не в полной отключке, потому что тут же исполнила мою просьбу. Я вытащил руку, и она пристроила голову на её сгибе, потом подняла свою и обняла меня за шею.

ТиКей свернулась клубком возле моей щеки над головой у Беллы. Я быстро уснул. Размеренное дыхание Беллы, тепло её тела, прижимающегося к моему, – лучшее снотворное...

Я проснулся только один раз от её тихого стона. Её тело словно окаменело. Я взял Беллу за руку, коснулся губами её лба, шептал, что все в порядке, пока она не расслабилась и не уснула снова.

Я был охрененно рад, когда она не расстроилась, пробудившись в моей постели утром. Я проснулся первым и ждал минут сорок, когда она откроет глаза. Белла моргнула, подняв голову с моей груди. Её волосы с этой стороны были кудрявыми и влажными. Она немножко растерялась сначала, а потом прикусила губу и тихонько причмокнула, прикрыв ладонью рот. Я мог себе представить, как там дерьмово. Острый карри, молоко и не чищенные на ночь зубы. Я протянул руку и передал ей бутылку воды и карманный Listerine(освежитель дыхания. пп). Белла взяла воду, одарив меня удивленным взглядом, и положила пластинку на язык.

- Спасибо, – проговорила она робко, присев и потирая ладони друг о друга. Закатав рукава, она потерлась щекой о ткань рубашки. – Мне, правда, очень жаль.

Она потупилась, теребя подол своей «пижамки».

- О чем ты сожалеешь? – я провел пальцами по её бедру. Я догадывался, что она имеет в виду, но хотел быть точно уверен, что она раскаивается по правильному поводу.

- Таблетки. Я не подумала. Я забыла поесть. А потом воспоминания о моей семье. Мне просто хотелось успокоиться. Мне не следовало принимать сразу две Т3, но было так больно... – Белла осеклась, следя за моей реакцией сквозь ресницы. Она была немного смущена из-за своей отключки, но в остальном казалась совершенно естественной.

- Котенок, ты просто должна говорить мне, если мы достигаем твоего предела: не важно, физического или эмоционального, – я знал, что иногда физическую боль намного проще перетерпеть, чем душевные муки. Я гребаный мастер спорта по увиливанию от эмоционального дерьма.

Белла кивнула, продолжая теребить рубашку и избегать моего взгляда.

- Давай-ка, я промою твою тату на этот раз без мочалки, а потом ты примешь ванну, пока я буду готовить завтрак, – предложил я. Ненавижу эти прятки.

Она подняла голову, наконец-то, осчастливив меня взглядом и полуулыбкой.

- Окей.

Вот так намного лучше. Два очка в твою пользу за заботу о Белле, Мейсен.

~*~

Следующие несколько дней прошли в том же духе. Только вот Белла больше не оставалась у меня и все больше нервничала с приближением четверга. Если бы я не знал о её встрече с жопомордым профессором, то охренительно заволновался бы по поводу её дерганого поведения.

Я потратил большую часть понедельника, читая книгу, по которой она писала свою диссертацию. Я оказался прав – это была хоть и сильная, но чертовски угнетающая вещь. Во вторник и среду я изучал тезисы Беллы по этому произведению: в них она опиралась на ранние исследования своих предшественников из Университета и книги, с которыми я тоже бегло ознакомился. Все это позволило мне сделать вывод, что жопомордый и в самом деле полный уебок, потому что работа была написана грамотно и злободневно. Я, конечно, был не совсем объективен по отношению ко всему, что касалось Беллы, но все-таки мне показалось, её диссертация не пустышка.

Уверен, ублюдок нарочно запугивал девушку, получая извращенное удовольствие, смешивая её с дерьмом. Я был чертовски рад, что в четверг Белле уже можно будет надеть лифчик или бандаж, я бы предпочел именно его. Так у дебила будет меньше поводов для сексуальных домогательств.

- Белла, я думаю, тебе нужен долбаный Валиум, – начал я, наблюдая, как она превращает салфетку в конфетти, уставившись в лэптоп. Я ненавидел все эти дермовые таблетки. Но Белла уже дошла до ручки, и я очень сомневался, что она сможет уснуть.

- Прости, прости меня, – она сжала колени руками.

- Не извиняйся. Просто я думаю, что тебе нужно, блять, успокоиться.

Я сходил в ванную, достал пузырек Валиума из аптечки – а таблеток-то стало значительно меньше – и вытряхнул одну себе на ладонь. Белла все еще сидела на диване и грызла свои почти под корень уничтоженные ногти. Я протянул ей таблетку, встретив перепуганный взгляд.

- Черт, Котенок, я не собираюсь никого убивать. Ради Бога, у меня даже пушки нет. Но, если этот козел продолжит издеваться над тобой, я буду настаивать, чтобы ты написала жалобу и сменила руководителя. И закончим с этой ебучей историей.

Я приподнял её подбородок, надавив на губу пальцем, пока она не открыла рот. Я положил таблетку ей на язык и протянул стакан воды. Белла сделала несколько глотков, запивая.

- Хочешь, я останусь сегодня у тебя? Ты черовски взвинчена, Белла.

- Я в порядке. Все будет нормально, – тихо проговорила она.

Я наклонился и поцеловал её, чувствуя горечь таблетки на её языке.

- Конечно, будет. Но если хочешь, я останусь, – я проскользил губами по её лбу.

- Ну, правда, Эдвард, я в порядке. Просто немного переживаю из-за завтрашней встречи.

Она прикусила губку. Это означало, что Белла ни разу не в порядке.

- Тебе дерьмово, – ответил я, чувствуя себя немного странно от тех эмоций, что во мне сейчас бурлили. – Если я тебе понадоблюсь, просто позвони. Я на телефоне.

Часть меня хотела остаться, но с другой стороны, я опасался последствий своей ночевки здесь. Тату заживала, и Белла чувствовала себя лучше. И, как только ей стало лучше, сразу вернулась игривая Тигра со своими выкрутасами. Я начал просекать её фокусы. После росписи она была подавлена. Спина болела и не позволяла Белле делать то, что она хотела. Но это не мешало ей пару дней дефилировать в том фартуке с кексами в комплекте то ли с леггинсами, то ли с колготками, или как эта хрень называется. Мой член уже почти переродился в стальной меч, мечтая разодрать джинсы и добраться до нее. Но я противостоял его желанию и не заходил дальше обычных поцелуев, пока она сидела у меня на коленях, ерзая по моему паху.

Я запустил руку в волосы Беллы, позволяя им свободно просочиться сквозь пальцы, пока я целовал её шею, едва сдерживаясь, чтобы не оставить засос. У меня была другая идея для метки, которая однозначно даст понять жопомордому профессору, что ему следует отъебаться от этой девочки. К сожалению, засос не лучший аксессуар для встречи с мегаушлепком-куратором. Я даже не мог попросить её надеть мою толстовку, потому что она должна выглядеть официально. В случае с Беллой, читай – сексуально.

Минут двадцать мы целовались в коридоре, пытаясь попрощаться. Белла начала постанывать, исследуя пальчиками мой ремень. Я понимал, что поступаю дерьмово, оставляя её такой заведенной. О себе уж не говорю. Мой член, как всегда, был в полной боевой готовности. Но я действительно переживал, что мы – особенно я – могли слишком увлечься. Белле нужно восстановиться для следующего сеанса росписи. Я мог бы поранить её, а это уж точно ни в какие ворота.

- Мне нужно идти домой, Котенок, – прошептал я в её губы, которыми она прижималась к моим.

- Я передумала. Оставайся, – она попыталась втиснуть ладонь за пояс моих джинсов.

- Нет. Ты хочешь, чтобы мой член остался, – ухмыльнулся я, глядя на нее сверху вниз. Она выпятила губки и надулась. Чертовски очаровательная.

- Твоему члену стоит отдохнуть от тебя. Пожалуйста, – она повернулась, взглянув на меня мультяшными глазёнками, прекрасно понимая, как безотказно все это действует.

- Завтра, Белла, – я снова поцеловал её, обнимая.

- Обещаешь? – вздохнула она, словно принимая свое поражение в этой битве. Хотя я был так чертовски близок, чтобы согласиться. Если бы она еще раз сказала «пожалуйста», я бы остался, и уже через три секунды на ней не было бы ни одной ниточки от одежды. К счастью, я знал, что Белла обычно уступает как раз тогда, когда нужно.

Я оставил её стоять в дверях и взглянул на дверь Роуз. У её двери было еще больше цветов. Хотя, куда уж больше? Интересно, у нее какой-то пунктик? Скорее всего. Потому что Эмметт мастер по завоеванию девушек. Но на этот раз его настойчивость просто поражала меня, и я подумал, что возможно это не просто блажь. Может, что-то вроде того, как у меня с Беллой.

Я плохо спал, переживая за Беллу и наше свидание. Встреча с профессором похерила весь мой план. У нас не было времени спокойно поужинать в приличном месте. Хотя частично это меня обрадовало – не придется надевать рубашку и галстук, а потом переодеваться, чтобы продолжить вечер. Так что я решил, что мы перекусим возле института, а потом заскочим домой переодеться перед основным событием.

Белле нужно было на занятия к одиннадцати, и я вместо четверга решил выйти на работу в следующее воскресенье. Белла все равно будет работать, так что я ничего не теряю. Мне нравилось работать на себя. Именно по этой причине мы могли брать выходные дни в удобное время, не тратя силы и нервы на объяснения.

Я оделся, схватил свою куртку, натянул на ноги солдатские ботинки. Ну, на всякий случай. Белла открыла дверь. Она выглядела взволнованной и адски сексуальной. Полосатые серые брючки и блузка с длинным рукавом. На ней явно был бандаж, потому что лямки лифчика все еще натирали ей плечи. Но красные туфли на шпильке, которые Белла надевала, опираясь одной рукой о стену, чтобы не упасть, были просто обалденными. Я тут же начал воображать, какие сегодня на ней трусики.

Я даже не стал приставать к ней в лифте, хотя очень хотелось. Она была так взвинчена. Я растирал ей шейку всю дорогу до «Северо-Западного», но даже это не успокаивало её. Белла виновато взглянула на меня, принимая антидепрессант, а потом вышла из машины. Я проводил её на занятия, поцеловав у двери класса прямо на глазах у всех этих придурков: пусть знают, чья это девочка.

Белла отправилась на занятия, а я поперся искать цветочный магазин. На обратном пути я чувствовал себя полным идиотом, неся букет из ромашек и гербер. Я оценил реакцию таращихся на меня людей и оставил цветы в машине. После встречи с жопомордым это будет отличный сюрприз. Остаток дня я провел, перечитывая «Встань на колени» и тезисы для диссертации, которые Белла подготовила для ебаного ублюдка. Я собирался перехватить её после занятий и отвести пообедать, но она была так взволнована, что я побоялся, что её стошнит. Поэтому взял только имбирный эль. Я и не думал, что Белла может стать еще более обеспокоенной, чем утром. Но ошибся. Её практически колотило от нервяка, когда я встретил её у дверей класса.

Какой-то неудачник втирал ей что-то. Он стоял чертовски близко, не говоря уже о том, что трахал глазами её грудь, хоть и скрытую бандажом. Я подошел к Белле, обнял за талию, перекинув хвостик за её плечо, наклонился и прижался губами к нежной шее, не сводя глаз с типчика, который заметно занервничал.

Белла слегка отстранилась и вздохнула, когда я прижался к ней своим стояком.

- Эдвард, – проговорила она. Тон её голоса недвусмысленно просигналил, что она сердится на меня. Но все равно он был хрипло-сексуальным. Я ухмыльнулся неудачнику, который, приоткрыв рот, пялился то на меня, то на Беллу. Сюрприз, мудило.

- Алистер, это мой парень Эдвард. Эдвард, это Алистер, мы вместе работаем над проектом, – познакомила она нас, натягивая на лицо вежливую улыбку. Я и сам постарался улыбнуться как можно дружелюбнее, чтобы не нервировать её еще сильнее.

Я протянул свободную руку. Парень с опаской взглянул на нее, но все же принял мое приветствие.

- Хей, мужик, приятно познакомиться. Тебе охеренно свезло поработать с Беллой, – я продолжал ломать комедию. Белла украдкой ткнула меня локтем под ребра.

- Эээ, да, – проскрипел Алистер.

Я отпустил его руку, и он пошевелил пальцами, проверяя, не сломал ли я ему чего. Размазня.

Я вытащил из кармана купленную для Беллы бутылку эля. Алитсер выглядел так, словно собирался обделаться. Будто реально ожидал, что я сейчас вытащу пистолет и пристрелю его за то, что он пялился на мою девушку. Я, конечно, мечтал, врезать ему, но пока он не сделал ничего, чтобы проститься с жизнью. Я понимал, почему он пялился. Я и сам постоянно этим занимался. Но мне можно. Ему – нет.

Я передал бутылку Белле, заработав её удивленный взгляд.

- Купил для тебя, Котенок, – пробормотал я ей на ухо, – Подумал, что тебе захочется попить.

Я ласкал губами её ушко, и Белла тут же залилась краской и вцепилась в бутылку мертвой хваткой.

- Спасибо, – почти простонала она.

У Алистера чуть глаза на лоб не вылезли. Я усмехнулся и вздернул бровь.

- Всегда пожалуйста, – ответил я и спросил: – Голодна? Может, поедим?

- Эммм, нет пока, – она очухалась и смущенно посмотрела на Алистера. – Увидимся во вторник, хорошо? Поработаем над проектом после занятий? Я прочитаю те статьи, выпишу главное, свяжемся по электронке, ладно?

- О, да, конечно. Здорово, – неистово закивал он, отступая на шаг. – Было... эээ... приятно познакомиться, – взглянул он на меня, сглатывая, – увидимся во вторник, Белла.

Он развернулся и припустил почти бегом.

- Кажется, приличный парень, – улыбнулся я Белле.

Она закатила глаза.

- Боже, Эдвард, ты не выносим. Ты в курсе?

Я лишь пожал плечами и стянул сумку с её плеча. Белла открыла бутылку, сделала глоток и, проверив время на своем сотовом, вздохнула.

- Наверное, мне уже пора на встречу.

Я гладил её волосы, а она молчала, пока мы шли до соседнего корпуса по холодной осенней улице, а потом добирались до одиннадцатого этажа. Белла настояла на том, чтобы я подождал за дверью. Я прижался губами к коже за её ушком, соглашаясь, хотя мне очень хотелось пойти с ней. Ну почему она всегда все делает по-своему? Да и согласился я только потому, что планировал стоять прямо под дверью и внимательно слушать, что происходит внутри до окончания их консультации.

Посидев в зоне ожидания с полчаса, я направился к офису жопомордого профессора. Минут пятнадцать до меня доносились приглушенные голоса с той стороны. Мне не нравился тон жопомордого. Внезапно дверь распахнулась, и я увидел Беллу. Она была в панике, по её щекам катились слезы, рубашка была сдвинута, открывая голое плечо с моей татуировкой. А жопомордый профессор при этом был ахуительно довольным.

- Белла? – мои глаза метались от её куратора к ней. Ярость смела в прах всю мою выдержку. – Ты в порядке?

Я нежно скользнул рукой по её плечу. Меня всего трясло от злости.

- Он трогал тебя? – глаза Беллы расширились от страха. Это был единственный нужный мне ответ. – Подожди меня в холле.

Я поцеловал её в лоб и вошел внутрь, закрыв и заперев за собой дверь.

Самодовольное выражение тут же испарилось с лица жопомордого. Он громко сглотнул.

- Вам нельзя здесь находиться… – нервно проговорил он, потянувшись к телефону.

- Не трогай трубку, блять, – предупредил я его, цедя слова сквозь плотно сжатые зубы, оценивая его белую рубашку, галстук, брюки и начищенные ботинки. По крайней мере, я не лицемерю своим внешним видом. Я пересек комнату, сжимая его руку так, чтобы он опустил трубку телефона, а потом толкнул обратно в кресло. Я навис над ним, отчаянно желая расквасить в кашу его лицо, чтобы он растекся по полу кровавым месивом.

- Позволь мне кое-что объяснить. Белла – моя. Не смей, блять, прикасаться к ней. Никогда.

Как же сильно я хотел выбить ему зубы, но при этом понимал, к чему приведут последствия красочных отпечатков моих кулаков. Поэтому, я замахнулся и ударил его по яйцам. Он задохнулся от боли и, хрипя и кашляя, скорчился в кресле.

Я схватил его за волосы возле лысины, дернул голову вверх.

- Понимаешь, о чем я говорю? – спросил я, стараясь унять гнев, чтобы не придушить его до смерти, понимая, что я нужен Белле. Он кивнул. Я отпустил его голову, продолжая удерживать в кресле, склонившись над ним. – Вот что ты сделаешь. Ты порекомендуешь заняться работой Беллы другому куратору, который специализируется на женской прозе или, возможно, на исследованиях женской психологии. Я знаю, здесь много женщин-ученых, которые занимаются этими вопросами литературы и хотели бы обзавестись новой студенткой. Я проверял. Ты не отправишь её к мужику, или я вернусь сюда и выбью из тебя дух к ебеням. Если она скажет мне, что ты продолжаешь пялиться на нее, то я вернусь и отпизжу тебя. Если ты еще хоть раз прикоснешься к ней, я оторву твой хуй и скормлю его тебе же. И еще. Мне кажется, что больше нет смысла придираться к тезисам Беллы, хотя для тебя это не проблема. Но если быть чуточку внимательнее, то невозможно не заметить, что Белла проделала очень качественную, тщательную работу. Она приводит в качестве примеров исследования Фуко, Кристевы и Батлер, делая выводы, которые непосредственно характеризуют женские образы в романе. Если хочешь, я объясню тебе точку зрения Кристевы с использованием семиотической терминологии. Хотя это так непросто понять. Да и не обязательно, поскольку ты больше не будешь курировать эту работу.

Жопомордый вытаращился так, словно у меня отросла вторая голова. Его рот совершенно дебильно то открывался, то закрывался.

- Чего таращишься с открытым ртом на мои яйца? Хочешь отсосать мне? Прости, но меня это не интересует. Поэтому ты волочишься за такими девочками, как Белла? Чтобы доказать самому себе, что не хочешь мальчиков, а? А жена в курсе? – я кивнул на обручальное кольцо. Он выглядел ошарашено-окаменевшим. – Поверь мне, я легко обведу тебя вокруг пальца, болван ты, придурошный. Если моя внешность не вписывается в общепринятые нормы, которые обязывают выглядеть определенным образом и быть милым, то это не значит, что у меня отсутствует интеллект. Напротив, определенно, я буду поинтеллигентнее тебя, потому что ты даже не в состоянии ответить мне, да и к тому же обделался, – я кивнул на серые брюки, которые недвусмысленно потемнели.

Я взял со стола перьевую ручку. Он подскочил и пискнул, видимо, ожидая, что я сейчас заколю его ею. Я написал свой номер телефона.

- Позвони мне, когда будет назначена встреча Беллы с новым куратором. Жду звонка до обеда понедельника, в этом случае мы обойдемся без привлечения деканата и местных СМИ. Уверен, ты и понятия не имеешь, что с ней произошло в прошлом, но поверь мне на слово, если пресса пронюхает о твоем, мягко скажем, недостойным поведении с ней – это будет не только конец для твоей репутации. Тебя просто линчуют. Понял меня? – я дождался его кивка.

Жопомордый принял листок бумаги дрожащими руками.

- Прекрасно. Теперь, я прошу меня извинить. Моя девушка расстроена из-за тебя, больной мудак, – я отшатнулся, чтобы не залепить ему еще разок. Но это был бы перебор. Сейчас нужно вернуться к Белле. Я отпер дверь и вышел из кабинета. Он, конечно, мог бы тут же вызвать охрану, но я в этом сильно сомневался. Тот факт, что он нассал в штаны – весьма значительный показатель, что он будет делать, как я велел.