Глава 10. Часть 1. 3 страница

Я не смогла заставить себя отвернуться или отвести глаза и наблюдала, как он подошел к Эсме и чмокнул ее в макушку. Довольно нежный и совершено неожиданный жест для парня с такой наружностью.

Наружность.

Его татуировки и пирсинг – броня, защищающая его от внешнего мира, призванная держать людей на расстоянии, но, в тоже время, и отражение событий из его прошлой и настоящей жизни. По крайне мере, именно так я воспринимала его. Хотя могла полностью ошибаться.

А потом Эсме позвала меня из моего убежища, чтобы представить меня ему.

Он был ее племянником.

Она была родственницей этого прекрасного мужчины.

Его голос был, словно симфония, казалось, будто бархатные простыни мягко и чувственно обвивали мое тело. Я не произвольно задрожала, когда мое имя слетело с его идеальных губ. Мне захотелось почувствовать его дыхание на своей коже, когда он шепчет мое имя. Рот наполнился слюной.

Я никогда раньше не чувствовала такого сильного физического влечения к кому-либо. И я знала точно, что, когда любила Джейка… я и сейчас его люблю… я никогда не ощущала к нему подобного влечения. На меня нахлынуло чувство вины и практически понесло по течению.

Когда с моих губ нечеткими звуками слетело его имя в знак приветствия, я почувствовала, будто наткнулась на оазис в пустыне. Страх охватил меня. Чувства переполняли.

Оцепенение прошло, и вновь вернулись те чувства, которые мучили меня сегодня утром.

Я не могла никого желать, потому что я просто никого не заслуживала.

Никогда больше.

Я быстро развернулась и пошла прочь от него, зная, что он последует за мной. Я чувствовала его блуждающий по моему телу взгляд, от которого все мое тело горело и томилось. Совершенно незнакомые ощущения. Я пыталась ровно дышать, переставлять ноги и просто спуститься по этой долбаной лестнице, чтобы показать ему книги и убраться отсюда к черту.

Это было слишком.

Я чувствовала его позади себя, будто тяжелая мгла надвигалась на меня. Его тело излучало опасность и секс и переполняло меня безрассудными желаниями, которых я не могла вынести, но уже не представляла, как без них жить.

А потом он коснулся моей руки, пробежался своими длинными прекрасными пальцами по повязке, которая прикрывала порезы.

Он что-то сказал. Но я не расслышала, потому что была слишком погружена в ощущения его порхающих пальцев на неприкрытой коже тыльной стороны моей руки. Мне хотелось, чтобы его руки касались меня везде. Я чувствовала, как электрические разряды пронзают меня. Лишь от простого касания его пальцев мое тело было готово взорваться белым светом.

- Я упала, - солгала я, надеясь, что ответила на его вопрос.

Конечно, я не могла сказать ему правду: - Знаешь, у меня был ночной кошмар, и я разбила кулаками зеркало в моей спальне, потому что просто не могла смотреть на свое отражение.

Ага, это было бы просто шикарно.

Он стоял так близко ко мне, что когда я обернулась посмотреть на него, я почувствовала его сладкое дыхание на своем лице. Оно одурманило меня, посылая мой разум на орбиту. Я никогда в жизни еще не была настолько напуганной и возбужденной.

Но он мне не поверил. Прекрасная ухмылка мелькнула на его устах. Самое соблазнительное зрелище. Мне захотелось лизнуть его нижнюю губу, почувствовать твердость кольца в уголке его рта во время дикого и страстного поцелуя, потому что он просто сводил меня с ума своей красотой и проницательностью.

Поэтому я просто сварливо и зло ему ответила. В самом деле, кем, черт возьми, он себя возомнил, почему он сует нос в мои дела? И почему он получает от этого такое удовольствие? Я понеслась вниз по лестнице, но, конечно же, споткнулась на последней ступеньке и упала прямо к нему в руки, прижимаясь к идеальной мускулистой груди.

О Боже, помоги.

Я была удивлена, что огонь, бушующий внутри меня, не был вызван метеоритом, стремительно свалившимся с неба. Его пальцы скользнули по моей груди, и я, черт возьми, просто уверена, что не смогла сдержать вздох, или стон, или рычание, или все сразу. Он вернул мое тело в устойчивое положение и отпустил меня. Желание затуманило мой разум. Я, как безумная, понеслась к коробкам, стала махать руками и что-то непрерывно говорить на непонятном даже мне языке.

Затем я попросила его поднять наверх одну из коробок и ляпнула что-то, намекая, что считаю его тело сексуально привлекательным.

Да это было дерьмовым приуменьшением года.

Я схватила коробку, наслаждаясь болью в руках: это отвлекло мои мысли от Сексуального Бога, стоявшего на опасно близком расстоянии от меня. Я была полностью уверена, что вместо того, чтобы превратиться в камень, я изнасилую его, если останусь тут еще хоть на секунду дольше.

Даже не буду себе представлять все ужасные эмоциональные последствия такого поступка.

Я практически взлетела вверх по лестнице, убегая от самого прекрасного и самого опасного мужчины, который, я уверена, станет моей погибелью. К счастью, я умудрилась не свалиться и смогла донести коробку до самой дальней части магазина, где и спряталась, прислушиваясь, как он говорил с Эсме, а затем звякнул колокольчик, оповещая о его уходе.

Я медленно поплелась к кассе со стопкой книг, которые решила выставить на витрину – кое-что из классики – пытаясь сохранять спокойствие.

Хотя внутри меня бушевал ураган эмоций.

- Вы пообщались с Эдвардом? – в глазах Эсме проглядывал умысел. - Знаешь, он любит те же книги, что и ты.

- Он кажется… – я на мгновение замолчала, сексуально возбуждающим, даром Божьим всем женщинам мира, нечеловеческим созданием, которому предначертано превратить меня в сексуально-одержимую лунатичку, опасную дикую кошку, - интересным.

- Не бойся его татуировок и пирсинга, Белла. Он довольно милый молодой человек, - она улыбнулась мне, глядя поверх своей книги.

- Боди-арт меня не пугает, - ответила я честно. Наоборот, контраст между разрисованной и нетронутой кожей на его теле лишь усиливал мое сексуальное влечение к этому мужчине. Пирсинг был безумно эротичным.

Татуировки, пирсинг и другие несложные модификации тела – я находила их очаровательными. Джейк вообще не понимал этого, поэтому я ограничилась лишь несколькими сережками в ушах, босая вызов социально установленным нормам. Он ненавидел, что я носила сережки по всему внешнему краю ушной раковины, и именно поэтому заставлял меня все время носить волосы распущенными. Это был один из тех моментов, который заставлял меня задуматься, подходим ли мы друг другу.

Если бы я только не была такой трусихой. Я должна была сказать ему, что я чувствую, тогда бы он был все еще здесь.

Но я трусиха.

И Джейка нет, и он никогда больше не вернется.

Никто из них никогда больше не вернется.

~ *~

Придя домой, я завалилась на диван, достала свой блокнот для рисования, включила IPod и нашла в нем самую яростную и долбящую по мозгам музыку. Прикусывая свою нижнюю губу, я неистово работала над эскизом. Я хотела закончить его к концу месяца, чтобы отнести в тату-салон и узнать, можно ли его нанести мне на спину.

Постоянное напоминание о том, какой трусихой я была на самом деле.

Визуальное отображение того, что именно я потеряла из-за своей слабости.

Я хотела, чтобы мое тяжкое бремя было все время на мне в прямом смысле.

~*~Эдвард~*~

Ключей под кашпо не было.

Черт.

Я был уверен, что положил их туда перед уходом, но, вот дерьмо, на самом деле, я не помню.

Я все-таки тупо потянулся к ручке, лелея напрасную надежду, что дверь откроется, хотя знал, что это бесполезно, а через окно я не полезу.

Мне надо быть предусмотрительней.

Удивительно, но ручка повернулась в моей руке.

Дверь была не заперта.

Фух.

Дверь не заперта?

Несмотря на замутненные алкоголем мозги, я осознавал, что это было неправильно, но не мог понять, почему.

Я смотался из дома через окно своей спальни, что находилось на втором этаже, а мои родители никогда не оставляли дом незапертым. Дверь тихо скрипнула, и я съежился от этого звука. Я очень надеялся, что не разбудил их. Меня не слишком волновали возможные неприятности, если меня тут застукают, да хуже уже, в принципе, и быть не могло, я итак находился под домашним арестом.

Я просто хотел завалиться в кровать и уснуть, так как был пьян вдребезги. Не лучшее состояние, чтобы иметь дело с родительскими разборками.

И тут меня осенило.

Странно знакомый запах.

Ржавчина, соль, железо и горечь.

Вздохнув, я почувствовал его даже на языке.

Я шел медленно, словно продирался сквозь тягучую патоку, мое тело двигалось, как во сне, боясь встречи с неизбежным.

Борьба или бегство.

Я хотел сбежать. Мои инстинкты приказывали мне бежать отсюда прочь. Но я не сделал этого.

Я должен был бы.

Свет из ванной сочился в коридор. Дверь спальни моих родителей была слегка приоткрыта.

Хотя Элизабет и Эдвард-старший всегда закрывали ее перед тем, как пойти спать.

Я слышал собственное дыхание, быстрое и неглубокое, когда мои пальцы коснулись гладкой лакированной поверхности двери и осторожно толкнули ее.

Металлический запах усилился, словно я прокусил свою собственную губу.

Я почувствовал себя пятилетним ребенком, боявшимся чудовища под кроватью, когда мои глаза увидели это.

Я яростно моргнул.

Я накурился до глюков?

Я отключился?

Это было бы не в первый раз.

Пытаясь прогнать ужасный сон, кошмар, который только что промелькнул передо мной, я потер глаза и никак не мог решиться открыть их, боясь, что мое видение может стать реальностью.

Медленно я отвел руки от лица, но картинка не изменилась.

Повсюду кровь.

Белые простыни стали красными, а на них в симметричных позах распростерлись тела моих родителей.

Я закричал.

Дикий безжизненный вопль, который отразился эхом от стен, рикошетя мне обратно в уши.

Они были мертвы.

Обожеобожеобоже, они мертвы, и мне никогда больше не избавиться от этого видения их окровавленных тел.

Я хотел вырвать себе глаза.

Спилить верхушку черепа, чтобы выжечь кислотой мой покалеченный этими картинами мозг. Стереть, уничтожить видения, что изводили меня.

Это было похоже на самый жуткий фильм ужасов, от которого невозможно оторваться.

Только это происходило на самом деле.

- Шшш, Эдвард все в порядке, я здесь, - тонкая рука обвила мою. Я обернулся и увидел карие глаза, смотрящие прямо на меня.

Я проснулся, обливаясь потом и крича, как чертов сосунок. Дрожа и содрогаясь, я побежал в ванную. Я склонился над унитазом, и меня вырвало. Горло горело, пока я снова и снова выплевывал желчь и желудочный сок из судорожно сжимающегося пустого желудка. Наконец, мое тело обмякло, и я опустился на пол.

Белла.

Она была в моем сне.

Кошмарном сне.

Такого не случалось прежде. Это всегда было одно и то же, безликий человек, перерезающий мое горло, и теплая пульсирующая кровь, просачивающаяся сквозь мои пальцы, когда я пытался спасти себя от той же участи, что постигла моих родителей.

Но на этот раз было иначе.

На этот раз Белла пришла вместо безликого фантома.

Что, черт возьми, это значит?

Я все еще мог видеть ее огромные карие глаза на бледно-фарфоровом лице, глядящие на меня не со злобой убийцы, но с чем-то совершенно иным.

Сейчас, когда тошнота прошла, а мое тело перестало трястись, я вспоминал не смерть моих родителей.

Я вспоминал эти карие глаза, полные непонятно чего, и это успокаивало меня. Непривычно.

Я умылся и почистил зубы. После ночного кошмара я был совершенно не в настроении для утренней пробежки.

Вот уже несколько месяцев меня мучили кошмары.

Когда родители умерли, я каждую ночь просыпался в холодном поту. В течение двух лет я пытался заглушить это алкоголем и наркотиками.

Устаивал себе временную химическую лоботомию.

Я работал вместе с Эмметтом и Джаспером в тату-салоне, стажируясь у долбанного Аро. Даже под градусом и кайфом, я был чертовски хорош. Лучше, чем просто хорош.

Проблема состояла в том, что Аро был наркодиллером. Дурь и алкоголь правили балом, как только закрывались двери салона.

Аро был словно дерьмовой тенью. В каждой бочке затычка. Он торговал наркотой прямо в салоне, и не просто банальной марихуаной и гашишем. Он продавал кокаин, метамфетамин, экстази, ЛСД (а я-то думал, что это исчезло еще в начале девяностых, но нет), даже грибы. Я охотно почти каждую ночь закидывался всем этим химическим коктейлем, разлагая свои сраные мозги. К счастью, у меня был достаточно высокий уровень IQ, и, как я два года ни старался, мой разум боролся и выжил в этой битве с моей же дуростью.

Немного пострадала краткосрочная память. Сейчас я все записываю и веду подробные файлы на всех клиентов. Они всегда под рукой, чтобы пролистать перед назначенной встречей и не задавать тупых вопросов в процессе. Более старым воспоминаниям досталось сильнее. Тут помню – тут не помню. Сплошные черные дыры, за что я был очень благодарен.

Хорошо еще, что совсем не сбрендил.

Аро был не только драгдиллегом, но и владельцем стрип-клуба, в который мы ходили в пятницу. У меня до сих пор там был неограниченный доступ к шлюхам. Я все еще мог ими пользоваться, если бы хотел. Но с меня достаточно сомнительных делишек с Аро. Не то, чтобы я брезгую голыми танцовщицами - иногда действительно приятно взглянуть на извивающихся полуголых цыпочек. Но на Аро, в самом деле, работали одни проститутки. Любую из его девочек можно было спокойно заказать в отдельную комнату для быстрого траха и по приемлемой цене.

А иногда и очень опытного мальчика.

Я наделал много дерьма, от которого мои родители, наверно, не раз привернулись в гробу. Я был молодым, глупым и чертовски злился на самого себя. Я до сих пор совершаю странные поступки, от которых они бы не были в восторге. Очень насыщенная сексуальная жизнь для любого человека чуть старше двадцати не является чем-то уж таким необычным. Хотя я и сам не мог сейчас принять некоторые извращенные игры, которые были нормой для меня еще не так давно.

И я действительно не хочу к этому возвращаться.

Хорошо, что я избежал лечения в клинике венерических заболеваний, но в остальном….

В конце концов, Эмметт и Джаз втянули меня в открытие собственного салона и настояли на том, чтобы я перестал быть таким долбанным идиотом и взял себя в руки.

Да, так я и сделал.

Я отключил эмоции, которые топил в алкоголе и наркотиках, и посвятил себя работе в нашем салоне. Кошмары, которые не покидали меня даже под кайфом, стали сходить на нет. В конце концов, все прекратилось. Сначала они мучили меня раз в неделю, потом раз в месяц. Сейчас лишь несколько раз за год меня окатывали жуткие воспоминания о собственном выборе и его последствиях для моей семьи.

И вот теперь Белла вошла в мир моих кошмаров, заняв место предполагаемого убийцы.

Что, черт возьми, это значит?

Я принял душ, оделся на работу: пара потертых джинсов и старая футболка Ramones.

После недавней рвоты на желудке было мерзко. Поэтому я запихнул в себя тосты с маслом и стакан молока, чтобы избавиться от дискомфорта. Я надеялся, что молоко не свернется, хотя бы из уважения к моему дерьмовому утру. Потому что блевануть на тротуар было бы уже совсем паршиво.

Прошло полторы недели с тех пор, как я последний раз видел Беллу. Ну, я лукавлю, конечно. Я видел ее, заходящей в магазин, но, когда я забегал к Эсме, а я теперь делал это достаточно часто, чтобы затариться четырьмя стаканами кофе, Беллы нигде не было. Я даже спускался в подвал, надеясь найти ее там, но нет…

Прячется от меня?

Похоже на то. Очевидно, она очень застенчива.

Чрезвычайно застенчивая и такая горячая.

Поэтому я был весьма удивлен, работая над татушкой-солнышком на плече у брюнетки, когда услышал тихий голос Беллы.

- Э, привет.

- Здрасти, секси-леди, - прогрохотал Эмметт. Я мог только представить ужас, отразившийся на ее лице, от его совсем не тихого приветствия. Прибавьте к этому еще и сильно разрисованные массивные бицепсы и предплечья. Да она сейчас удерет, как перепуганный котенок.

Или нет?

- Я Белла, вообще-то. Эсме просила передать Эдварду это. Она сказала, что он может вернуть то, что ему не понравится, - даже сквозь непрестанное жужжание тату-пистолета и грохочущую музыку я уловил в ее соблазнительно мурлыкающем голосе улыбку.

Я весь напрягся от звука моего имени, слетевшего с ее губ, мечтая завалить ее на пол и взять на глазах у изумленной публики. Это было бы убийственно. Мне даже пришлось остановиться, чтобы не накосячить с татушкой для брюнетки.

Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, но она стояла спиной ко мне. Она не может не знать, что я слышу, как она говорит обо мне.

- Я Эмметт, совладелец этого офигительно крутого заведения, - он протянул ей руку, и Белла пожала ее.

Вот бля, я такого совсем не ожидал. На меня она реагировала совершенно иначе, и я бы солгал, если бы сказал, что меня это не задело.

Эмметт - огромный, мускулистый и громкий мужик. Белла должна была испугаться его.

Но она, видимо, не боялась.

Очевидно, ее пугал только я.

Элис выпорхнула из офиса и, как маленькое торнадо, протанцевала к Белле.

- Буря, - прошептала она, проходя мимо меня. Я прищурился.

Что, черт подери, она все время несет?

- Хочешь колечко в нос – улыбнулась Элис Белле, словно добрая фея из сказки. Она заправила прядь волос за ушко Беллы, открывая спирали ее пирсинга, - а может и индастриал в ушко. ( п. п.: Industrial - прокалывание любых двух отверстий уха, связанных одним прямым украшением, но чаще двух верхних проколов хряща. Обычно это штанга. Тут наглядное пособие http: //www. blackholebodypiercing. com/wp-content/uploads/mmear21.jpg пригодится вам в дальнейшем ) – Глаза Элис сверкали от восторга.

- Ох, нет, я просто занесла книги для Эдварда, - произнося мое имя, Белла стрельнула взглядом в мою сторону. Красивый розовый румянец растекся по щекам. Она отвела глаза, понимая, что попалась.

Я нагло пялился на нее, полностью игнорируя свою клиентку, наблюдая, как глаза Беллы расширились от удивления, глядя на энергетический торнадо в обличии пятифунтовой феи.

- Я знаю, но, в самом деле, тебе ведь действительно хочется колечко в нос. Думаю, это будет выглядеть идеально. Может быть, с крошечным бриллиантом, что-то изящное, - Элис метнулась к прилавку, как Тасманский Дьявол из старых мультиков про Бакса Бани, и вытащила одну сережку. - Вот это.

Белла прикусила нижнюю губу зубками, и я заерзал в своем кресле, чувствуя, как мой член мгновенно отреагировал на это ее невинное действие. Я рассеянно смешивал чернила, повернувшись в полоборота к клиентке, более заинтересованный в посещении ванной комнаты, а не в результате своей работы.

Я так завидовал Элис сейчас. Я бы с удовольствием всю оставшуюся жизнь дырявил девчонкам клиторы. Чего уж там, согласен и на Принца Альберта. (Пирсинг Принц Альберт - один из наиболее распространенных видов мужского генитального пирсинга). Все, что угодно, лишь бы самому сделать Белле пирсинг. Это, блин, уже совсем не здорово.

- И не забудь про штангу. У меня есть несколько классных, - продолжала Элис, не обращая внимания на Беллу, явно чувствующую себя неловко.

- Э… мне нужно вернуться на работу. Может быть, я зайду после закрытия магазина? Около одиннадцати не слишком поздно?

Чего? Она вернется?

- Нет, просто идеально. Тогда увидимся позже, - Элис обняла обескураженную Беллу, которая в ответ легонько похлопала ее по спине и покраснела еще сильнее.

Белла, стараясь сделать это незаметно, глянула на меня, но, наткнувшись на мой взгляд, еще ярче залилась краской, и тут же отвела глаза. Я уж ждал, что сейчас она закроет лицо руками, как во время просмотра жуткого момента в фильме ужасов.

Белла быстро попрощалась и почти бегом кинулась прочь из салона в книжный.

Я ухмыльнулся и вернулся к своей работе. Я должен был напомнить брюнетке воздержаться от посещения солярия, очевидно, что она получила этот апельсиново-коричневый оттенок кожи не под Чикагским сентябрьским солнцем.

Остальная часть дня тянулась мучительно медленно. Белла появилась в десять тридцать, выглядя одновременно взволнованной и чертовски сексуальной. Я заканчивал с клиентом, а Элис делала пирсинг какой-то девушке и ее подруге.

Сегодня вместо клитора – соски.

Веселуха.

Белла опустила сумку на один из стульев и стала рассматривать изображения тату на стене, а потом взяла один из наших альбомов с фотографиями различных сделанных нами татуировок. Ее пальцы благоговейно скользили по страницам, нежно обводя некоторые изображения. Это заставило меня задуматься о том, что, возможно, у нее под одеждой действительно было что-то наколото. Мне пришлось пресечь эти мысли, так как мое затвердевшее при ее появлении состояние только усугубилось. Хватит и того, что я с ней в одном помещении.

Я закончил делать тату для девушки, и она протянула мне свою визитку с телефонным номером, которую я, улыбаясь, спрятал в задний карман брюк, хотя и не собирался ей звонить. Я отвел ее к кассе, чтобы она расплатилась, слегка касаясь пальцами ее спины, понимая, что она расценивает этот жест более чем многообещающе. Я рассказал об уходе за татуировкой, пока она рассчитывалась со мной за дизайн и нанесение рисунка.

Белла сидела в кожаном кресле, подобрав под себя ноги. Занавес волос опять скрывал ее лицо, пока она сосредоточенно изучала один из лежащих на столе альбомов.

Я пересек комнату и молча навис над ней, надеясь, что она заметит меня. Примерно через минуту я уже еле сдерживался, чтобы не отвести волосы с ее лица, поэтому я открыл рот, чтобы заговорить, но меня грубо перебили.

Ну, почти перебили, потому что я фактически еще не выдавил из себя ни звука.

- Белла, боже, ты здесь! - Элис помчалась к тому месту, где стоял я, почти запрыгнув на Беллу.

Она вскинула голову, и ее глаза расширились при виде меня, нависающего над ней. Белла ахнула, схватила книгу, лежавшую у нее на коленях, и прижала ее к груди.

Она прошептала что-то, едва дыша. Кажется, это было: «Такой красивый», - что просто не могло быть правдой.

Мой твердый член уже просто выпирал из джинсов. Это было весьма волнительно, учитывая, что глаза Беллы были как раз на уровне моего паха.

И тогда она взглянула на мою выпуклость в штанах.

Ох, черт.

Румянец, который уже начал расцветать на ее щечках, моментально окрасил ее лицо в гневный красный цвет, а ее глаза увеличились до ненатуральных пропорций мультяшных персонажей. Я напрягся, услышав, как она тихо прошептала:

- О, боже.

Его не так зовут, но я могу вас официально представить, если пожелаешь.

Ее руки метнулись в сторону и схватили бумажный пакет на столе, который я даже не заметил. С невероятной скоростью она вскочила с кресла и сунула мне пакет.

Белла не учла, что я стоял слишком близко к ней. Когда она резко поднялась, ее хрупкое маленькое тело соприкоснулось с моим. Я прикусил язык, чтобы не застонать на весь салон от ощущения прошедшего сквозь меня электрического разряда. Удивительно, что пробки не выбило. Ее живот задел мою яростно пульсирующую эрекцию, которая разбушевалась еще сильнее. Уверен, она заметила. Белла судорожно вздохнула и попыталась отступить назад. Она дернула рукой и еще раз пихнула пакет мне в грудь. Она выглядела так, словно сейчас загорится синим пламенем. Костяшки ее пальцев задели мой пирсингованный сосок, вызвав мгновенную дрожь в спине. И клянусь, я слышал, как она коротко всхлипнула.

Ее язык пробежался по нижней губке, прежде чем она с трудом протараторила:

- ЭтотебеотЭсме.

Я уверен, что в этот раз не смог сдержать стона, заметив, как неожиданно вспыхнули ее глаза. Я обвил рукой ее пальчики, сжимающие пакет. Они дернулись, но я никак не мог отпустить их, хотя Белла и пыталась вытащить руку.

Я ухмыльнулся, посмотрев на нее сверху вниз, наслаждаясь ее румянцем и широко раскрытыми глазами Бэмби. Она была так смущена этой компрометирующей ситуацией. Не знаю, что больше ее волновало: мое откровенное вожделение или то, что Элис наблюдала за нами с ужасом.

Наши глаза снова встретились. Она моргнула и яростно вздернула подбородок. И хотя я совсем недолго удерживал ее взгляд, за эти мимолетные секунды зрительного контакта я увидел намного больше, чем мог себе представить.

Страх, любопытство, желание, жажду и ярость.

Именно ярость заставила ее отвернуться.

А острое любопытство заставило меня действовать.

Я развернул ее ладонь, чтобы посмотреть, что она прятала под бинтами, когда я видел ее в последний раз. Вся ее ладонь была покрыта свежими перекрещивающимися глубокими шрамами.

- Что ты сделала с собой? – прошептал я больше для себя, чем обращаясь к ней, проводя большим пальцем по шраму.

- Что в пакете, Эдвард? – голос Элис разрушил затмившую мой разум туманную дымку, сотворенную касаниями Беллы и трением ее маленького тела о мой стоячий член всякий раз, когда она сглатывала или вздыхала.

Я взглянул на Элис. Ее напряженный голос весьма однозначно сообщал, что я в жопе. Ее глаза сверкнули, и она отпихнула меня своим маленьким тельцем от Беллы. Элис многозначительно просканировала меня от паха и выше, всем своим видом советуя мне взять себя в руки.

Я пожал плечами, потому что, и правда, не контролировал это дерьмо.

Очевидно, я должен был. Но как только Белла вошла в салон, я напрочь утратил любую возможность контролировать ток крови ниже пояса.

Я медленно открыл пакет, изумляясь, что еще могла прислать мне Эсме. И тут волшебный запах Беллы, только в десятки раз более интенсивный, ударил мне в нос из пакета.

Гребаные ванильные кексы с маленькими сиреневыми цветами сверху.

Ебать.

- Лучше тебе не знать, - нахально ответил я, держа пакет высоко над головой, чтобы у Элис не было ни единого шанса дотянуться до него.

- Вообще-то Эсме сказала, что ты должен поделиться, - негромкий голос Беллы снова погрузил меня в океан наслаждения. Пользуясь моей неадекватностью, Элис подпрыгнула и попыталась выхватить пакет, промахнувшись лишь на несколько дюймов.

- Неужели? - я приподнял бровь.

- Да, именно так, - настаивала Белла, и ее глаза сузились, пока она смотрела то на меня, то на пакет, который пыталась достать Элис.

- Может, я не хочу делиться, - широко заулыбался я, наполняя эту фразу двойным смыслом.

Да, блять, что со мной такое? Веду себя, как дитё и озабоченный подросток одновременно.

- Боже, Эдвард, ты такой придурок, - Элис отвесила мне подзатыльник. Я отвлекся, а Белла прыгнула на стул и эффектно выхватила пакет у меня из рук.

Я впал в чертов ступор.

- Может тебе и останется одна штучка после того, как все попробуют, - она мило улыбнулась, прижав пакет к груди. Элис схватила Беллу и потащила к себе, прежде чем я успел придумать ответ.

Я проводил их глазами до двери, пройдясь рукой по волосам и раздраженно фыркнув.

Я хочу мой чертов кекс.

Хочу все кексы, на самом деле.

- Что это на хрен такое? – Эмметт вытаращился, подняв руки. Его взгляд был слегка обескураженным, словно у меня в руке был член, и я собирался пальнуть в Эма спермой.

- В том пакете кексы, - раздраженно кивнул я в сторону кабинета Элис, куда они уплыли.

- Да, я понял, дебил. Только чего впадать в детство и так реагировать, - он кивнул на мой пах.

Ах, да, у меня все еще стоит.

Еще бы, я же тут сдерживаю целую огненную лавину.

- Не понимаю, о чем ты, Эмметт, - я невозмутимо пожал плечами.

Джаз фыркнул, скрестив руки на груди.

- Знаешь, Элис выдерет тебе волосы за это. Боже, мужик, ты выглядел так, словно собирался поиметь ее на сухую, пока она стояла, готовая описаться со страху.

- Я не собираюсь драть ее на сухую, долбаеб, - возразил я, хотя реально думал об этом.

- Как угодно, старик. Просто я уверен, что Элис кастрирует тебя за это «милое» поведение. Думаю, эта девчушка чертовски перепугалась твоей анаконды, - рассмеялся Джаз.

Я решил игнорировать этих двоих, потому что у меня просто не было оправдания за свое ребяческое поведение. Вместо этого я решил просмотреть книги, которые Эсме прислала мне с Беллой днем.

Некоторые из них меня заинтересовали, а другие - нет. Но я был слишком рассеян, чтобы сосредоточиться на чем-то, кроме обложки.

Пирсинг Беллиного носа затянулся. Или я просто волновался, что Элис набросится на меня, когда Белла уйдет.

Чем дольше я сидел и гонял это все в голове, тем отчетливее понимал, что я немного больше, чем просто в жопе.

Я практически домогался ее. Вернее, мой член домогался ее живота, когда она вздыхала.

Мне должно было быть стыдно.

Но не было.

Ладно, мне было паршиво.

Хотя не так плохо, как предполагается.

Когда девочки вышли из кабинета Элис, они заливисто хихикали, как подростки, только что первый раз увидевшие пенис.

Смех Беллы был самым милым звуком, который я когда-либо слышал.

У меня снова встал.

Ебать.

Почему все в этой девушке заставляет меня чувствовать себя так, словно мой член сейчас взорвется как динамит.

Я сощурил глаза и увидел пакет в крошечных цепких руках Беллы. Элис изящно откусила маленький фиолетовый цветок с макушки кекса.

В салоне были только Эмметт, Джаз и я: мы собирались закрываться.

- Привет крошка-Белл, - Эмметт шлепнул ладонью по прилавку. - Дай-ка глянуть.

Он уже придумал ей прозвище?

Словно они были лучшими, блять, друзьями.