Медведская Наталья Брониславовна 15 страница

Девушка подошла к широким ступеням крыльца, в одной руке она несла большую сумку, маленькая сумочка висела у нее на плече. Она подняла голову и окинула здание взглядом.

Сердце юноши дрогнуло: «Не может быть?! Ни у кого больше он не видел таких необыкновенных глаз: миндалевидных, приподнятых к вискам. Такой летящей походки».

Прихрамывая, стараясь переносить основной вес тела на костыль, он стал медленно спускаться на первый этаж. В холле у стойки администратора спиной к нему стояла девушка, очень похожая на Таню.

– Послушайте, мне нужно его увидеть, – говорила незнакомка.

– Я обязательно сообщу Лукьянову, что вы к нему приехали, а он пусть решает, желает ли с вами встречаться, – строго отвечала Галина Сергеевна. – У нас были случаи, когда к раненым офицерам являлись их бывшие жены делить наследство. Они вредили их здоровью своими истериками. Вот скажите, кто вы для него?

Он замер, ожидая ответ. Еле сдерживался, чтобы не бросится к ней. Это действительно была Василек!

– Я его невеста и имею полное право видеть его!

Если можно за одну секунду стать самым счастливым человеком на земле, то Лукьянов стал им. Полная, чистая, безграничная радость охватила его.

– Таня! – позвал он.

Девушка обернулась и кинулась к нему.

– Сашка!

Одной рукой Лукьянов обнял ее и прижал к себе, целуя в макушку. Она обхватила его обеими руками за талию и прижалась лицом к груди. Юноша покачнулся.

– Ой, тебе же больно стоять, давай присядем.

Прошли в холл к дивану. Сашка осторожно опустился на него, пристраивая раненую ногу. Таня села рядом.

– Я счастлив видеть тебя! Решил, как только поправлюсь – разыщу. Хватит нам находиться порознь. – Взял ее за руки, рассматривая любимое лицо сияющими глазами.

– Ты, наверное, слышал, что я сказала, не думай, это для того, чтобы пропустили, – оправдывалась смущенная девушка.

– А если всерьез. Ты согласна быть моей невестой?

– Совсем, совсем всерьез?

Ей казалось: снова снится сон, но на этот раз счастливый. Проснувшись, обнаружит, что рядом никого нет. Сердце оглушительно стучало. Девушка опасалась: его стук слышен на все фойе.

– Абсолютно. – Лукьянов не сводил с нее глаз.

Волнение юноши выдавал пульс. Она чувствовала это, касаясь его рук.

– Сколько мы не виделись? Два года, – ответила на свой вопрос Таня. – И ты спрашиваешь, хочу ли быть с тобой? – уточнила она.

– Да, именно так. Ты хочешь быть со мной? – Он без улыбки смотрел на нее.

– Хочу! – почти сердито ответила девушка. – Мне надоело видеть тебя только во сне. Хочу прикоснуться и убедиться, что ты существуешь на самом деле.

– Ты сказала – во сне. – Сашка прикусил губу, его волнение усилилось. Я тоже видел тебя во сне почти каждую ночь. У меня такое ощущение, что мы никогда не расставались. Прости меня! Я был таким самовлюбленным дураком. – Из закушенной губы показалась капля крови.

Она протянула руку и осторожно вытерла ее.

– Тебя ранили в горах у села Шакси. Ты был такой вредный, не хотел подать знак. Я так боялась, что тебя не найдут вовремя, – сказала и осеклась. – Ой, это же было во сне. Совсем перестала отличать сон от яви.

– Так я и думал. Мы связаны с тобой. Не знаю, как такое может быть, но я видел тебя белым днем. Ты стояла у кустов терновника и ругалась, заставляя меня стучать по камню. Я терял сознание, а ты, вредина, надоедала над ухом, не давая спокойно умереть, – засмеялся Сашка. – Ты спасла меня! Второй раз. Первый раз появилась на линии огня и заставила меня задержаться. Через секунду то место, где я должен был находиться, прошила автоматная очередь. Кроме меня, тебя никто не видел, а я привык к странностям. – Он привлек девушку к себе ближе и провел шершавыми пальцами по ее щеке. – Ты совсем не изменилась. Стала еще красивее. – Сашка с любовью посмотрел в глаза. Улыбка расцветала на его обветренном лице.

Сейчас, улыбаясь, он стал похож на прежнего мальчишку одноклассника. Улыбка погасла, и перед ней предстал молодой мужчина с высокими скулами, с морщинками в уголках глаз. На щеках и подбородке вместо пушка, который она помнила, росла колючая темная щетина. Только глаза остались синими, как летнее небо.

– Изменился? – спросил Лукьянов

– Да, но такой ты мне нравишься еще больше.

– Нам нужно столько поведать друг другу, но это после. Сейчас нужно устроить тебя в гостиницу при госпитале. – Он неловко встал, опираясь на костыль, пошел к администратору.

Девушка осталась сидеть на диване, наблюдая, как он разговаривает с женщиной, потом звонит по телефону. Вернулся он еще более взволнованный:

– В гостиницу селят только родственников, но Галина Сергеевна пошла на встречу. Тебе дадут комнату. – Сашка подал руку, она встала перед ним. – После того боя в горах я понял: могу умереть и не познать счастья с любимым человеком. Не хочу больше ждать. Всегда боялся, что меня может предать женщина. Так боялся душевной боли, что отказывался от любви и жизни. Жаль, долго это осознавал – потерял столько времени. Мне повезло: ты не уехала в чужую страну, не вышла замуж за другого мужчину. Сильно повезло! Больше не хочу испытывать судьбу. Боясь потерять тебя в будущем, терял в настоящем. Даже себе не хотел признаваться, что всегда любил тебя! Я предлагаю подумать и ответить, ты будешь моей невестой?

– С момента нашей встречи прошло сорок минут. Это много, – хмыкнула Таня. – Вот это скорость! Какой девиз у вашего десантного полка: «Нет задач невыполнимых».

– Ты даже это знаешь, – с уважением произнес Лукьянов. – Не увиливай от ответа.

– У меня было достаточно времени подумать. Ты не терял меня, все это время был здесь. – Девушка показала рукой на свое сердце. – Я так долго ждала этих слов. Конечно, согласна, – быстро сказала она, видя, как он бледнеет.

Юноша с облегчением выдохнул. Он даже не заметил, что перестал дышать. Сашка поставил костыль к стене и, удерживая равновесие, обеими руками крепко обнял ее. Таня задавленно пискнула:

– Значит рад. Но душить меня зачем?

Он отстранился и поцеловал ее долгим поцелуем. Отдышавшись, произнес:

– Знаешь, что меня злило?

– Нет. Расскажешь? – Девушка поддерживала его, не твердо стоящего на ногах.

– Все сны с тобой были такие целомудренные, кроме поцелуев, ничего фривольного не снилось, – засмеялся он. Ямочка, так любимая ею, появилась на щеке.

– Молодые люди такси вызывали? Оно ждет у входа, – сообщила администратор.

– Хорошо, что ты приехала в будний день. Паспорт у тебя с собою?

– Да, но зачем он нужен?

– Едем подавать заявление. – Сашка взял у стены костыль. – В госпитале мне лежать еще около месяца, ты же не думаешь, что теперь отпущу тебя просто так. Думаю, в ЗАГСе от моей больничной пижамы просто обалдеют.

– Саш, слишком быстро все происходит… – запротестовала Таня.

– Решайся, или у тебя появились сомнения?

– Еще чего! Пошли. – Крепко сжала ему руку.

– Вы не могли бы присмотреть за вещами? – Он показал Галине Сергеевне на большую сумку девушки. – Мы скоро вернемся.

– Присмотрю, поезжайте… Подавайте свое заявление. – Она отвернулась и украдкой смахнула слезы. Как большинство пожилых людей, женщина была сентиментальна, а эта пара так сияла от счастья, что ей хотелось плакать от умиления.

***

– Через месяц ты будешь носить мою фамилию! – Сашка гордо посмотрел на нее. – Родителям сообщать будем?

– Давай сделаем им сюрприз. Мои не знают, что я отправилась к тебе. А вот подругам, как вернемся в госпиталь, позвонить придется. Иначе они приедут разыскивать меня, – пояснила Таня.

– Будут волноваться? – спросил юноша, усаживаясь в подъехавшее такси.

– Еще как! Я обязательно познакомлю тебя с ними и их мужьями. Кстати, муж Ани по моей просьбе узнал, в каком госпитале ты находишься.

– Действительно, я от радости упустил из виду, как ты нашла меня?

– Муж подруги – военный. Я попросила его узнать, в какой госпиталь попал раненый в бою возле села Шакси Александр Лукьянов. Все очень просто. – Девушка прижалась к его плечу.

– Конечно, просто, – усмехнулся Сашка. – Сведения из снов самые достоверные. Меня выпишут через месяц с чем-то. Ты сможешь задержаться здесь? – озвучил он волнующий его вопрос. – Я не хочу больше расставаться с тобой и на день.

– Смогу. В институте сейчас практика. Знакомый врач выпишет больничный, – обрадовала его она.

Такси остановилось возле красивого здания с белыми колоннами.

– Вас подождать? – молодой улыбчивый таксист всю дорогу насвистывал им мелодии Эннио Морриконе[6].

– Обязательно. Мы не долго. – Юноша тяжело выбрался из машины.

***

– Лукьянов, где вы были? Пропустили уколы, перевязку, после операции прошла всего неделя. Раны могут воспалиться, что за несерьезное отношение к своему здоровью! – напустился на него пожилой врач. – Немедленно идите в процедурный кабинет! – Он сердито топнул ногой от негодования. – Ваш более здоровый друг обыскал все здание госпиталя, ища вас.

– Доктор, не сердитесь. Рядом со мной лучшее лекарство на свете – моя будущая жена. – Сашка обнял Таню.

– Иди на процедуры, а я пока устроюсь в гостинице. – Девушка встала на цыпочки и запечатлела на его колючей щеке нежный поцелуй.

***

– Пойдем, покажу твой номер, – предложила администратор. – Сколько вы знакомы? – поинтересовалась женщина.

– С детства, – ответила Таня, выходя за ней на улицу.

Галина Сергеевна провела ее через внутренний двор и направилась к другой двери в торце здания. Открыв, пропустила вперед.

– По обе стороны коридора небольшие стандартные номера для родственников раненых солдат, лежащих в госпитале. Вот твой номер. – Женщина протянула ключ. – Кстати, Лукьянов лежит в двадцать седьмой палате. Пройти в гостиницу он может вон через ту дверь. – Она показала в конец коридора. Ему не нужно выходить на улицу. Раньше восьми вечера не жди, врач не отпустит. – Галина Сергеевна направилась к выходу.

– Спасибо вам большое! – крикнула девушка ей в след.

Женщина оглянулась, кивнула головой:

– Совсем забыла. – Остановилась она. – Рядом с госпиталем остановка. Захочешь в магазин, садись на автобус номер восемь. Он довезет до универсама.

Таня посмотрела на ключ с брелоком в виде самолета и открыла дверь. Поставила сумку на пол и от переизбытка чувств закружилась по комнате. «Господи, спасибо тебе, спасибо! Я так счастлива, он любит меня! ».

Она танцевала, огибая две узкие кровати, маленький журнальный столик, трюмо с пуфиком и наконец, без сил упала на кровать.

«Ой, забыла позвонить Ане, пусть сообщит подругам».

***

В универсаме купила необходимые продукты. Рядом находилось отделение связи. Девушка зашла на почту и оплатила звонок в Ростов.

– Аня, привет. Доехала хорошо, со мной все в порядке. Нашла Лукьянова. Вернусь через месяц. Побуду здесь с ним, – коротко рассказала она

– Как он воспринял твое появление? – Аня не собиралась довольствоваться такой скудной информацией.

– У меня все хорошо, приеду, расскажу, – не дала сбить себя Таня и повесила трубку телефона.

Вещи расположились на полках в шкафу. На журнальный столик Таня поставила купленные сладости. Приняла душ. Переоделась в легкий ситцевый халатик. Заварила чай и налила его в кружку. Успела сделать глоток, когда раздался стук в дверь.

– Открыто, – крикнула она, чувствуя, как вспыхнули огнем щеки. Сердце радостно забилось.

Вошел Лукьянов с букетом белых хризантем, в военной форме, чисто выбритый и уморительно торжественный. Девушка поперхнулась чаем.

Сашка засмеялся:

– Смазала весь торжественный момент! Я не могу стать на колено, поэтому говорю стоя. Прими от меня это кольцо в знак нашего обручения и будущей совместной жизни, – произнес он, вручая букет и синюю бархатную коробочку.

Таня положила букет на стол. Открыла коробочку – в ней лежало золотое кольцо с синим камнем небольшого размера. Юноша осторожно взял его и надел ей на безымянный палец правой руки.

– Какое красивое! – восхитилась она.

– Я обещаю быть с тобой и в горе, и в радости, и никуда больше не отпущу, даже не надейся! – произнес он угрожающе.

– Где ты взял цветы и кольцо? – удивилась девушка, любуясь украшением.

– В таких делах друзья незаменимы. Пока меня мучили на процедурах, я попросил друга съездить в город за цветами. А кольцо купил два года назад в Ленинграде. Оно всегда было со мной, – ответил довольный Лукьянов.

– Ты купил его мне? – Она налила в графин воды и поставила хризантемы.

– Тебе. Правда, не верил, смогу ли отдать. Я неплохо заработал тогда на стройке. Нравится? – кивнул он на кольцо.

Таня сравнила, поднеся руку с кольцом к его лицу.

– Очень! Точно, под цвет твоих глаз.

– Да… – удивленно протянул Александр, – я имел в виду цвет незабудок. Потому что не мог забыть тебя. Ты для меня – Незабудка. – Он присел на кровать, устроил раненую ногу удобнее. – Я хочу кое-что рассказать тебе. Надеюсь, не сочтешь сумасшедшим.

Девушка присела рядом с ним, он тут же завладел ее рукой. И стал поглаживать тыльную сторону ее руки большим пальцем. Совсем как два года назад у костра в лесу.

– В армии мне стали сниться сны. Как я понял, и тебе тоже, но мне снились не просто сны… – Он посмотрел на нее.

Таня замерла, понимая, что сейчас произойдет чудо, на которое не смела даже надеяться.

– Они принесли мне облегчение. Я перестал сходить с ума от разлуки. Моя жизнь была насыщенной: днем служил, а ночью был с тобой. Та девушка, что снилась, была только моей. Она не предавала меня и не могла уйти…

– Саша, – перебила она. – Я никогда не предавала тебя.

– Теперь знаю, чувствую душой, а тогда я не мог соображать от ревности. – Он покачал головой. – Ревность – жгучая отрава… Что это не просто сны, я понял случайно. В руки мне попала книга с иллюстрациями о доме-музее писателя Александра Грина. В этом доме мы были во сне. Я разглядывал фото и узнавал мебель, расположение комнат…

– На окне во второй комнате стоит фигурка боцмана с трубкой в руке, а на стене висит карта страны из книги Грина «Бегущая по волнам», – дополнила его рассказ Таня.

– Ты была в этом музее?

Глаза ее блестели от возбуждения.

– Я была в нем с тобой во сне.

– Мы бывали в реальных местах, и сновидения приходили к нам одновременно, – удивился он.

– Все гораздо хуже, – зловеще произнесла она.

– Мы оба сумасшедшие, – предположил Лукьянов, но его улыбка говорила: он догадался.

– Я пересмотрела кучу литературы, разговаривала с профессором, который занимался проблемами мозга. Ответа не нашла. Приняла как данное, что наши души не расставались и жили своей жизнью. Отголоски той жизни приходили к нам во сне.

– Значит, моя душа умнее меня, а я только дорос до нее, – взгрустнул юноша.

Задел раненую ногу и поморщился от боли.

– Все было не зря. Чувствуешь: время, проведенное нами порознь, съеживается до размеров точки. Это благодаря им. – Таня дотронулась до его груди. Осторожно присела к нему на здоровую ногу. Ее руки обхватили Сашку за шею. Губы нежно коснулись его губ.

– Я люблю тебя, Лукьянов, – прошептала она на ухо.

– Думал: никогда не услышу от тебя этих слов, – голос юноши дрогнул. Он сглотнул слюну и хрипло сказал: – А я люблю тебя сильнее!

Вспоминали сны. Один начинал рассказывать, другой продолжал повествование с оборванного места.

– И вот вижу на полу вокзала … – повествовал он.

– Темно-красные и белые плитки, как шахматная доска, – добавляла девушка.

– Смотрю, плывут по озеру три черных уточки и селезень… – говорил он.

– А мы сидим на чугунной, старинной скамье и бросаем уткам хлебные крошки…

Ночь опустилась на притихшую землю.

– Когда-нибудь мы съездим на Украину, там похоронен мой лучший друг, дед Иван. Он был бы счастлив за меня.

– После того что мы узнали о душах, я думаю, он уже знает: скоро его внучка выйдет замуж, – посерьезнев, сказал Сашка.

Свет от фонаря падал на окно. Сквозь тюлевую штору хорошо просматривался куст калины с ярко-красными ягодами. Над ним кружились ярко-синяя дневная и большая коричнево-черная ночная, бабочки. Таня задумчиво смотрела на них, пока они не растаяли в воздухе.

– Ты прав. Дед с бабушкой уже знают и счастливы за нас!

[1] Эти села раньше принадлежали армянскому населению. Азербайджанцы депортировали армян из двадцати четырех сел Карабаха в Армению.

[2] 137-й Гвардейский парашютно-десантный полк сформирован в ноябре 1948 года в Рязани на базе 2-го батальона 347 десантного полка.

[3] Чайкенд и Мартунашен – армянские поселения.

[4] Шуша – азербайджанское селение.

[5] НКАо – Нагорная Карабахская Автономная область.

[6] Эннио Морриконе – знаменитый итальянский композитор, аранжировщик и дирижер. В основном пишет музыку для кино и телевидения. ( Родился 10 ноября 1928 года в г Риме).