Аннотация 9 страница

       Прошло двадцать четыре часа, а я, все еще будто под кайфом, ощущал губы Эша на своих. По всем стандартам наш поцелуй можно считать относительно невинным, но вместе с тем он, возможно, стал в какой-то мере первым для меня, ибо как я не силился, не смог вспомнить ни единого поцелуя до этого, настолько выбившего меня из равновесия.

       В самом лучшем смысле этого слова.

       И та улыбка, которой он одарил меня, когда я оставил Эша в парке, его губы… все еще припухшие и влажные от поцелуя… Я знал, что эта картина сохранится в моей памяти на всю оставшуюся жизнь.

       Боже, если бы только Беннет видел меня сейчас, он бы не дал мне спуску до конца моих дней, бесконечно напоминая об этом.

       Потому что я просто не мог стереть с лица эту чертову улыбку.

       Даже когда холодный и промозглый мартовский воздух пробирался под одежду, а раздраженные ньюйоркцы то и дело задевали плечами, проталкиваясь мимо и торопясь добраться туда, куда спешили, я ухмылялся, как идиот, и представлял милую улыбку Эша, стоит ему только увидеть меня этим утром. Будет ли он краснеть, как это бывало раньше, когда он смущался, или в его взгляде теперь будет пылать голод? С нетерпением ожидая узнать ответ на свой вопрос, я ускорил шаг и мысленно вознес молитву небесам, чтобы кофейня каким-то чудом оказалась сегодня не забита народом.

       Как и следовало ожидать, моя молитва не была услышана. Очередь тянулась длинной вереницей, как и всегда. Войдя внутрь, я первым делом немного сдвинулся в сторону, чтобы у меня была возможность наблюдать за моим парнем, но тут же нахмурился, когда заметил за кассой не его, а девушку из дневной смены, которую сразу без труда узнал. Я сместился в другую сторону и увидел, что Эмили работает на своем привычном месте за эспрессо-машиной. Я попытался встретиться с ней взглядом, но она была с головой поглощена работой. Я снова вернулся на свое место в очереди, в надежде, что Эш в любой момент появится из служебного помещения, но этого так и не произошло. Во мне неприятно шевельнулась тревога и, покинув очередь, я решительно направился к той стороне стойки, где работала Эмили. Она подняла голову, встретившись со мной взглядом, когда я уже шел к ней, и мой шаг дрогнул, стоило заметить напряжение в ее глазах.

       Куда, черт возьми, подевался Эш?

       Эмили встретила меня у дальней стороны стойки, где хранились многочисленные бутылки с сиропами.

       — Где он? — выпалил я без приветствия.

       — Его больше нет, Эйден.

       Мое сердце ухнуло в пропасть.

       — Больше нет... Что ты имеешь в виду?

       Она лишь покачала головой.

       — Я не знаю. Он просто взял и уволился сегодня утром.

       — Это невозможно, — возразил я и тут же добавил, — он бы этого не сделал.

       Пусть я многого еще не знал об Эше, но я был уверен, что он никогда вот так не бросит Эмили в беде.

       — Я знаю, — произнесла она, нерешительно подняв руки. Эмили определенно была в такой же растерянности, как и я, из-за сложившейся ситуации. — Я спросила его, что мне сделать с его последним чеком, и он сказал, чтобы я отправила его ему по почте.

       — Это просто не имеет смысла, ерунда какая-то… — пробормотал я, вытаскивая телефон и набирая номер Эша. — Возьми трубку… — произнес я себе под нос, отвернувшись от стойки. — Возьми же трубку… — повторял, пока там раздавались долгие гудки и с трудом сдержал ругательство, когда сработала голосовая почта. — Хэй, это я… Эйден. Перезвони мне, хорошо? — оставил я сообщение, прежде чем нажать отбой.

       Этому должно было быть какое-то объяснение.

       Я отправил Эшу текстовое сообщение и некоторое время гипнотизировал взглядом экран, надеясь увидеть три точки, указывающие на то, что он набирает мне ответ.

       Но ничего не было.

       — Дозвонился? — поинтересовалась Эмили у меня за спиной.

       Я обернулся и увидел, что она снова вернулась к работе, но ее взгляд оставался прикован ко мне. Я отрицательно покачал головой.

       — В этом нет никакого смысла… — повторил я снова, глядя на телефон и отчаянно желая, чтобы он зазвонил или завибрировал, или сделал хоть что-нибудь… что угодно, лишь бы облегчить беспокойство, растущее во мне в геометрической прогрессии.

       — Хэй… — услышал я снова позади и обернулся, Эмили протягивала мне кофе. — За счет заведения, — кивнула она.

       — Спасибо, — благодарно кивнул я в ответ, забрав напиток из ее рук, а затем полез в карман и вытащил визитку. — Ты позвонишь мне, если он появится? — попросил я. — Здесь мой номер телефона.

       — Обязательно, милый. Уверена, с ним все в порядке.

       Мне удалось кивнуть ей еще раз, но на этом и все. Забрав с собой кофе, я вышел из кофейни, но отойдя чуть дальше, выбросил его, потому что знал, что не смогу к нему сейчас притронуться. Не тогда, когда все мои внутренности были скручены в болезненный и тугой комок нервов.

       Вытащив телефон, я снова набрал номер Эша, но ответа по-прежнему не было. Однако, едва я собрался спрятать его обратно в карман, как он внезапно зазвонил, и я ответил, даже не глянув на номер звонившего.

       — Эш?

       — Нет, это я.

       Узнав голос брата, я почувствовал, как меня тут же охватило разочарование.

       — Прости, что случилось?

       — Ты уже едешь? — голос Чейза прозвучал несколько выше обычного. Явный признак того, что он определенно нервничал.

       Если бы я не тревожился за Эша, то непременно улыбнулся тому факту, что мой младший брат все еще фанатеет от Бомбардира Флинна. Я готов был руку дать на отсечение, что Чейз грохнется в обморок еще при нашей первой встрече со звездой НФЛ, на которой мы собирались сделать ему предложение о сотрудничестве. Как бы то ни было, Чейз едва ли произнес пару слов за все время, взвалив всю самую тяжелую работу на меня.

       Не то, чтобы я возражал, потому что уж в чем в чем, а в этом я действительно был хорош.

       — Да, буду через несколько минут, — я взмахом руки остановил такси.

       — Не опаздывай, — настаивал Чейз. — Будет проблематично убедить Бомбардира подписать бумаги, если я не смогу говорить.

       Я все-таки рассмеялся.

       — Все будет в порядке. Скоро увидимся.

       Отключившись, я машинально проверил, не пытался ли Эш связаться со мной, позвонив или прислав сообщение.

       Но от него по-прежнему ничего не было.

       — Черт, — пробормотал я, убирая телефон и садясь в такси, которое притормозило у обочины.

       В офисе я был уже через несколько минут и Томас ожидал меня с кофе в руке. Он взял мое пальто, а затем передал мне папку.

       — Здесь все? — уточнил я, распахнув ее, чтобы просканировать содержимое.

       Я вполуха слушал, как Томас объяснял, какие документы находятся в папке и что ему позвонили, сообщив, что Бомбардир уже в пути. Я направился в конференц-зал, где меня ожидал Чейз.

       — Хэй, — поздоровался я, наклоняясь, чтобы обнять его и похлопать по спине.

       — Хэй, — пробормотал он в ответ, откидываясь на спинку стула.

       Томас поставил на стол поднос с фруктами и несколько тарелок. Он двигался быстро и оперативно, заканчивая подготавливать зал к встрече, и я кивнул ему в знак благодарности, когда он уходил. Сразу после этого я сосредоточил свое внимание на Чейзе, даже несмотря на то, что беспокойство об Эше продолжало с каждой секундой все сильнее подтачивать меня изнутри.

    — У нас все под контролем, — напомнил я, положив руку ему на спину.

       Он кивнул, но выражение его лица оставалось напряженным, и я почувствовал укол вины. В свои двадцать четыре года моему младшему брату следовало бы прокладывать себе путь в мир бизнеса посредством работы в компании, где он мог бы набраться достаточно опыта и научиться досконально разбираться во всем, занимая при этом какое-нибудь тепленькое и безопасное местечко. Вместо этого его забросило на самое дно корпоративной среды, как соучредителя нашего бизнеса.

       Именно я убедил Чейза начать работать вице-президентом в VP Ассошиэйтс после того, как он окончил колледж, вместо того, чтобы пойти учиться дальше на юриста, как хотел его отец. Это стало большим и серьезным шагом для Чейза, но он выбрал меня вместо моего отчима. Юридический колледж был, что называется, верняк. Открытие пиар-фирмы со своим сводным братом вопреки желанию отца, в городе, который и без того переполнен десятками подобных компаний, соперничающих между собой за одних и тех же клиентов, было огромной авантюрой и весьма рискованным предприятием.

       Особенно учитывая, что Чейз потратил большую часть тех денег, которые наша мать оставила ему на юридическое образование, именно на то, чтобы начать наш бизнес.

       Я пытался убедить Чейза позволить мне покрыть все обязательства по финансированию фирмы, но он был непреклонен, желая, чтобы мы стали равными партнерами с самого первого дня. Чейз настоял на том, чтобы оплатить свою долю расходов, связанных с попытками поднять наш молодой бизнес на ноги.

       У меня было преимущество, поскольку имелся больший трастовый фонд, на который можно было опереться в случае необходимости. Моя бабушка по отцовской линии оставила мне значительную сумму денег после своей смерти. Достаточно для того, чтобы я работал лишь бы было чем скоротать время, а не надрываться ради зарплаты. Чейз тоже унаследовал кое-какие деньги, но он получил их от нашей матери после ее смерти два года назад. Деньги, которые не предназначались конкретно на юридический колледж для Чейза, были вложены в трастовый фонд до того момента, пока ему не исполнится тридцать. И этот траст контролировал его отец.

       Несмотря на то, что отцы у нас с Чейзом были разные, мы с ним оба являли собой просто-таки образец неблагополучных отношений с теми мужчинами, которые нас вырастили. Я, по крайней мере, больше не поддерживал связь со своим отцом. Чейз не мог похвастаться тем же.

       Не то, чтобы мой младший брат с радостью разорвал любые связи с этим человеком.

       Это была бесконечная борьба, в которой мы с Чейзом проигрывали так много раз, что я потерял этому счет, смирившись, наконец, что иного исхода может никогда не случиться.

       А это означало, что мне приходится самостоятельно справляться с неуверенностью брата в построении бизнеса, который не только обязан выжить в нашей беспощадной индустрии, но и не пойти прахом ко всем чертям, чтобы отец не смог тыкать его в это лицом до конца своей жизни.

       — Да, — Чейз сделал глубокий вдох. — У нас все под контролем.

       — Он готов подписать, Чейз, и знаешь почему? — спросил я, и когда Чейз посмотрел на меня, продолжил более пылко: — Потому что у нас получилось.

       Чейз улыбнулся, это была мантра, на которую мы привыкли полагаться с тех пор, как начали наш бизнес, и мы повторяли ее себе снова и снова каждый раз, когда перед нашим лицом закрывалась очередная дверь или кто-то говорил нам, что у нас никогда ничего не выйдет. За последние несколько лет нам пришлось иметь дело с большим количеством логистики, поэтому гоняться за крупными клиентами мы начали только пару месяцев назад. Наше агентство подписало контракт с несколькими новичками, но захомутать Бомбардира Флинна оставалось несбыточной мечтой для фирмы нашего размера. Бизнес, который нам удалось развить в большинстве своем только благодаря сарафанному радио, был ошеломляющим.

       — У нас получилось, — повторил Чейз и стукнулся со мной кулаком.

       Через минуту в дверях появился Томас.

       — К вам мистер Флинн.

       Мне хотелось рассмеяться от того, насколько официально это прозвучало из его уст, учитывая, что он, вероятно, умирал внутри от восторга. Томас тоже был фанатом Бомбардира, но совсем по иным причинам, чем мой брат.

       Мы с Чейзом поднялись, когда вошел Бомбардир Флинн со своим агентом. Я подавил улыбку, заметив, как взгляд Томаса осторожно скользнул, опустившись на задницу Бомбардира, и он одними губами произнес мне слово «аппетитно».

       — Бомбардир, Ширли, добро пожаловать, — поприветствовал я их, обходя стол в конференц-зале, чтобы пожать руку.

       — Сделаем это быстро, — произнес Флинн, сжав мою ладонь.

       А в следующую секунду смерил меня отчетливо оценивающим взглядом.

       Дерьмо. Мало того, что я имел дело с парнем, который мог заставить самого дьявола выглядеть лучшим другом Матери Терезы, так он еще, по-видимому, обладал очень большим секретом в напрочь переполненном скелетами шкафу. Вряд ли в НФЛ с радостью примут камин-аут игрока.

       Бомбардир стал бы далеко не первым парнем, скрывающим от всего мира тот факт, что он как минимум бисексуален, но это будет первый раз, когда мне придется иметь дело с «прятками в шкафу».

       И, судя по голодному взгляду, он был бы совершенно не против, если бы я присоединился к нему, спрятавшись в его шкафу на несколько минут.

       В прошлом было время, когда я мог всерьез задуматься о легкой добыче в лице симпатичного спортсмена. Но сейчас? Сейчас мне совершенно не хотелось связываться с мудаком, желающим померяться размером члена при помощи рукопожатия. Я абсолютно ничего не почувствовал, когда Бомбардир заценил меня, а его большой палец слегка поглаживая провел по внутренней стороне моего запястья, прежде чем он отпустил мою руку.

       — Разумеется, — спокойно произнес я. — Нам еще нужно доставить Вас на SNN для интервью с Маркусом Тейтом.

       Бомбардир, казалось, удивился, что мне было известно о его интервью, которое он запланировал с ведущим спортивной новостной сети.

       — Теперь мы Ваша пиар-фирма, Бомбардир. С этого момента и дальше Ваши дела – это наши дела. И наша задача сделать так, чтобы Вы выглядели хорошо, независимо от обстоятельств.

       Бомбардир кивнул мне.

       — Хорошо выглядеть – это главное для меня, мистер Вейл.

       Мужчина продолжал осматривать меня, медленно скользя по телу оценивающим взглядом, что было удивительно, учитывая, что его агент тоже находился здесь. Я не ожидал, что он станет настолько откровенно пожирать меня взглядом в присутствии других.

       Мне удалось сохранить улыбку, когда я поприветствовал Ширли и занял свое место за столом напротив них двоих. Пока Чейз объяснял какие именно документы Бомбардир будет сегодня подписывать, тот начал бесцеремонно набирать какое-то сообщение у себя в телефоне. Мой взгляд упал на его припухшие, кое-где стесанные костяшки, и я автоматически напрягся, вспомнив слухи о ссоре между ним и его девушкой. Все, что я слышал, указывало на то, что ссора с ней была исключительно словесной. Бомбардир наговорил ей достаточно всяких гадостей, свидетелем чему и стал репортер, но, насколько мне было известно, Флинн и пальцем ее не тронул. Мысль о том, что в какой-то момент он мог физически навредить ей, привела меня в бешенство.

       А затем мои мысли вновь самопроизвольно вернулись к Эшу.

       Эш ни разу не признался в том, что подвергается какому бы то ни было насилию и, за исключением бинта, который я видел у него на запястье в первые несколько дней, когда он только начал работать в кофейне, не было никаких признаков того, что его физически травмировали все это время. Но я не мог не обратить внимание на его постоянную нервозность. Он стал лучше и спокойнее реагировать на мои прикосновения, но все равно продолжал напрягаться, когда возле него раздавался громкий шум или вздрагивать, когда кто-то вдруг повышал голос.

       Что, если он просто стал старательней прятать от меня подобные вещи?

       Мое беспокойство вдруг переросло в панику.

        — Прошу меня извинить, я на минутку, — обронил я, поднимаясь из-за стола и вытаскивая телефон из кармана. Три пары глаз посмотрели на меня.

       — Эйден… — в замешательстве произнес Чейз.

       — Я сейчас вернусь, — успокоил его я. — Продолжай и разберитесь пока со всеми бумагами, хорошо?

       Чейз сузил глаза, но согласно кивнул.

       Оказавшись за пределами конференц-зала, я быстро набрал номер Эша, но мой звонок снова был перенаправлен на голосовую почту.

       — Эш, пожалуйста, перезвони мне. Я… мне просто нужно знать, что ты в порядке. Я… пожалуйста, Эш, мне нужно услышать твой голос.

       Разочарование с новой силой нахлынуло на меня, когда я отправил сообщение сразу после звонка и прождал несколько долгих мгновений, надеясь, что Эш ответит. Но ответа не последовало.

       — Все в порядке? — поинтересовался Томас с озабоченным выражением лица, завернув за угол с чашкой кофе в руках.

       — Да, — рассеянно отмахнулся я от него, возвращаясь в конференц-зал.

       Бомбардир вместе со своим агентом как раз сосредоточенно просматривали документы, и я мысленно подгонял их читать быстрее, когда вновь занял свое место.

       — Что ты творишь? — поинтересовался Чейз, в его голосе угадывался гнев, когда он шептал мне на ухо, чтобы Бомбардир и его агент не услышали.

       — Ничего, — чувство вины прошило меня насквозь, пока я размышлял, как мое поведение, должно быть, выглядит в глазах Чейза, не говоря уже о наших клиентах.

       Мне следовало немедленно взять себя в руки. Даже если Бомбардир подпишет контракт, мы все еще рискуем своими задницами, в случае если не сможем соответствовать тому имиджу, на который он повелся.

       Бомбардир отодвинул бумаги, подробное изучение которых, судя по его виду, вызывало у него только скуку, и вернулся к сообщениям на телефоне, предоставив своему агенту возиться с документами. Я не сводил глаз с его костяшек.

       — Вы боксируете? — внезапно сорвалось с языка.

       Бомбардир посмотрел на меня одновременно со своим агентом, и я почти физически ощущал на себе взгляд Чейза.

       — Что? — переспросил Флинн.

       — Ваши руки, — указал я подбородком на его cтесанные костяшки. — Мои, как правило, выглядят так после нескольких раундов на ринге или когда я провожу некоторое время один на один с боксерским мешком, — заметил я небрежно.

       Бомбардир внимательно изучил свои руки, и я заметил, как в его глазах мелькнула какая-то неясная эмоция.

       — Да, разумеется, — с легкостью ответил он, улыбнувшись мне. А затем подождал, пока Чейз и его агент снова отвлекутся на обсуждение какого-то пункта в контракте, и подмигнул.

       Он не сводил с меня глаз, пока играл с ручкой, которую достал, чтобы подписать бумаги. Если бы меня не трясло от осознания того, что мы вполне возможно прямо сейчас подписываем контракт с жестоким уродом, который станет нашим первым крупным клиентом, то я бы непременно посмеялся над его попыткой соблазнения, когда он старательно потирал ручку, будто это стратегически важная часть тела его любовника.

       — Все в порядке, — произнесла Ширли, пододвигая документы Бомбардиру, и он тут же начал их подписывать.

       Я почувствовал, как Чейз расслабляется рядом со мной, даже несмотря на то, что самого меня все сильнее затягивало в трясину замешательства. Последние два месяца я с нетерпением ждал этого момента, потому что он представлял собой большое, жирное «да пошел ты» для всех, кто не верил, что я смогу это сделать.

       Что я смогу начать что-то с нуля и добиться успеха в мире, где неудача была нормой.

       Но все, о чем я мог думать сейчас, это чертовы костяшки Бомбардира и то, какого на самом деле человека я только что согласился представлять. Какие истории я буду выдумывать ради этого типа? Придется ли мне стоять перед кучей репортеров, рассказывая им сказки о широко критикуемом со всех сторон игроке НФЛ, которого используют все кому не лень? Будет ли в этот момент какая-нибудь сломленная и избитая им женщина, сидя в тени, наблюдать за тем, как я устраиваю ей разнос по телевизору за ложь, которой она якобы оклеветала Бомбардира, лишь бы поживиться и извлечь выгоду из его славы?

       От этой мысли к моему горлу отчетливо подступила желчь. Это была та реальность, с которой, я знал, мне в какой-то момент, рано или поздно, придется иметь дело, но прямо сейчас… сейчас, когда я смотрел на его стесанные костяшки, я вспоминал каждый раз, когда Эш дергался и подскакивал, стоило мне к нему дотронуться поначалу, и то, как он то и дело вскидывал глаза на эту чертову дверь в кофейне, чтобы проверить, кто в нее вошел…

        — Спасибо, мистер Флинн … Бомбардир, — взволнованно произнес Чейз, вставая и протягивая ладонь через стол. Облегчение в его голосе было ощутимым, и я заставил себя подняться, чтобы попрощаться с Бомбардиром и его агентом.

       Я смутно осознавал, что Чейз хлопает меня по спине, с восторгом прогремев на ухо, насколько потрясающе все это было, а затем покидает зал, вероятно, чтобы сообщить Томасу и другим сотрудникам, что мы только что подписали контракт с Бомбардиром Флинном.

       Я просидел там один в полнейшей тишине еще несколько мгновений, а затем снова потянулся к телефону.

       При виде пустого экрана у меня сжалось горло.

       Что-то было не так.

       Я чувствовал это всем своим нутром.

       Поднявшись, я начал двигаться к выходу, в очередной раз набрав номер Эша. Он не ответил, и я больше не оставлял голосовых сообщений. Склонив голову, пока набирал ему очередное текстовое сообщение, я не заметил того, в кого на ходу врезался.

       — Хэй, постой-ка...

       Большие ладони схватили меня за плечи, и волна отвращения прокатилась по мне, потому что я инстинктивно понял, чьи это были руки.

       — Бомбардир, — пробормотал я. — Что могу для Вас сделать? — поинтересовался у него, попытавшись выставить между нами определенное расстояние.