Убиты отцом».

[Вторая сцена] 2. 2

Перед укреплённым замком.

Бой и сумятица.

Затем появляются Зигфрид и Альбрехт, вооружённые арбалетами.

АЛЬБРЕХТ.

Хе! Зигфрид!

Не знаешь ли ты,

Что здесь за бой?

ЗИГФРИД.

Не знаю! Кажется,

Мы прибыли не вовремя?

АЛЬБРЕХТ.

Я думаю, это Альберт.

Его с презрением

Отвергла сестра,

И теперь он намеревается

За себя отомстить.

ЗИГФРИД.

Если это и в самом деле он,

То я бы помог ему обуздать

Мою горделивую сестру

И навсегда избавиться

От Астольфа.

АЛЬБРЕХТ.

Да, в самом деле,

Этот парень внушает

Ей такое высокомерие,

Что она желает повелевать

Решительней, чем мать.

ЗИГФРИД.

Сдаётся мне, что у неё есть

Какой-то тайный возлюбленный.

Она ходит в невестах,

И этим всё объясняется…

Когда же она была

Юной девой её любовь

К нам была сердечней…

АЛЬБРЕХТ.

Кажется, сюда

Приближаются всадники.

Какой у них дикий вид!

С разных сторон появляются Лойбальд, Вердульф и холопы.

ЛОЙБАЛЬД.

Что, ни одна змея

Не попалась вам на глаза?

ВЕРДУЛЬФ.

Если не ошибаюсь,

Это сыновья Родериха.

ЛОЙБАЛЬД.

Где? Где Родерих?

Где этот ядовитый пёс,

Который дал моему отцу

Вместо вина яд?

ВЕРДУЛЬФ.

Вот его сыновья.

ЛОЙБАЛЬД.

Где это змеиное отродье?

Я покараю вас, мои очи,

Ибо вы обманываете меня,

Отказываясь мне служить!

Не правда ли, это – люди

Из шайки Родериха?

Я вижу – не правда ли? –

Их глаза и их стрелы

Напитаны ядом!

Постойте же, негодяи,

Дети Родериха!

Вердульф, прочь!

Разыщи Родериха!

Что ты здесь

Праздно стоишь?

Взмахни своей

Крепкой рукой!

Вердульф с холопами удаляется.

Стойте, стойте,

Юноши! Постойте,

Вы должны умереть!

ЗИГФРИД.

О, чужеземный рыцарь,

Известно ли тебе, кто мы?

АЛЬБРЕХТ.

Да! да!

Мы сыновья Родериха!

ЛОЙБАЛЬД.

Это – пароль вашей смерти.

Сюда грудь!

Вы должны принять смерть.

АЛЬБРЕХТ.

О, сжалься!

Прояви милосердие –

И мой отец вознаградит

Тебя за это!

ЛОЙБАЛЬД.

Гм, гм, думаю, я сумею

Его так вознаградить,

Что ему никого

Вознаграждать не придётся…

ЗИГФРИД.

Он отомстит за нас.

ЛОЙБАЛЬД.

Своею местью

Я задушу его месть!

АЛЬБРЕХТ.

Я никогда не делал

Тебе ничего дурного.

ЛОЙБАЛЬД.

Разве ты не сын негодяя?

Умри же, негодяй, умри!

Лойбальд пронзает Альбрехта мечом.

ЗИГФРИД.

О горе! Мой бедный брат!

ЛОЙБАЛЬД.

Так задохнись же в своём горе!

Лойбальд пронзает Зигфрида мечом.

ЗИГФРИД.

Мой брат!

Не умирай так быстро!

Возьми меня с собой!

Мне страшно умирать

В одиночестве!

Возьми меня с собой!

Альбрехт и Зигфрид умирают.

ЛОЙБАЛЬД.

Отлично!

О, смертоносная сталь,

Ты должна трудиться

До тех пор, пока твою жажду

Не пересилит отвращенье!

Лойбальд вместе с холопами удаляется.

Новая сумятица. Затем появляется Вульф.

ВУЛЬФ.

Всё, я больше не могу двигаться: мои раны лишили меня сил! Этот негодяй не упускает меня из виду потому, что на мне больше украшений, чем на других холопах. Были бы у меня силы, я сумел бы отделаться от моего преследователя! (Опускается на землю. ) О горе! Всё… я… не могу…

Появляется Фламминг.

ФЛАММИНГ.

Что, юнец, ты сыт по горло? Клянусь своей честью, вот лежит парень, которого я загнал до́ смерти! Вставай, юнец, вставай! Гляди, вот пузо. Наступи на него! Эй, клянусь своим умом, жаль будет, если этот негодяй уже сдох, ибо мне хотелось самолично растоптать его жизнь. Истязаниями я возвращу его к жизни, а затем он сполна получит от меня то, что ему причитается. (Садится на него. ) Что, парень, узнаёшь меня? Твой отец плюнул в меня, плут; и его сын мог бы получить воздаяние, которое принадлежит ему по наследству. (Плюёт в него. ) Эй, тварь, не правда ли, ты хочешь меня растоптать? Я обращу игру в свою пользу и выпущу тебе кишки! Пройдоха! (Наступает на него ногой. )

ВУЛЬФ (приходит в себя).

Что это? Кажется, на меня кто-то наступил ногой. Кто ты, парень, умывший моё лицо?

ФЛАММИНГ.

Клянусь своей душой, Лойбальд в смерти сильно изменился! Знакомо ли тебе моё лицо, юнец?

ВУЛЬФ.

Эй, глядя на твоё лицо, мне хочется проклясть самого дьявола!

ФЛАММИНГ.

Что, оленёнок, узнаёшь ли ты моё брюхо?

ВУЛЬФ.

Прошу тебя, втяни его поглубже, а не то я продавлю его своей ногой до самого позвоночника!

ФЛАММИНГ.

Если ты Лойбальд, то я хочу стать твоим цепным псом! Ты Лойбальд?

ВУЛЬФ.

Тьфу! Ты искал его – моли же теперь в смерти о пощаде!

ФЛАММИНГ.

Что? Я? В смерти молить о пощаде?.. Это ты, парень, ищи сам пощады в жизни! Я – не размазня! Так и знай, негодяй!

Удаляется.

ВУЛЬФ.

Стой, говорю! Постой, говорю, остановись! Вы только поглядите на этого парня! Он не признаёт грань между жизнью и смертью, и она для него не преграда! Наступив на меня ногой, эта тварь вернула меня к жизни, – поэтому я хочу дать о себе знать!

Удаляется.

Появляется Родерих с холопами.

РОДЕРИХ.

Никто не видел,

Где моя супруга?

Она в седле не удержалась

Во время страшной давки…

Эй, хедá!

Никто не знает, что с ней?

Где она?

ХОЛОП.

Я видел её, господин;

И я об этом сильно сожалею…

РОДЕРИХ.

Она мертва? Ты видел её,

И она была в крови, не так ли?

А из груди её, открытой взорам,

Хлестала кровь?

Скажи, так или нет?

И взор её был тускл, – не так ли? –

И очи никого не видели вокруг?

Уста её синели,

Щёки покрывались

Бледно-жёлтым цветом?

А грудь её, напоминающую

Лебединый пух,

Ласкал родник кровавый?

Знай же, мир: её сосватав

Столь нелепой смерти,

Ты поступил с ней так,

Как поступают с потаскухой!

Нет же, это шутка! шутка!

Возьми мои владенья,

Но сейчас же обрати

Всё это в шутку! Неужели

Ты видел её? Нет!

Ни слова больше!

Тварь, не лги мне!

О, неужто в самом деле

Ты видел её мёртвой?..

Взгляните, вот лежат

Наивные и юные созданья!

Я знаю, это сыновья мои…

Кому ж отныне

Они должны повиноваться?

Или мните вы,

Что не было у них отца?

Отцу их ныне

Осталось лишь одно:

Горюя и стеная, скорбеть

О юных сыновьях своих,

Которым завещать хотел он

Всё своё могущество…

Зачем же, зачем, скажи,

Младенцы эти

В бой ввязались?

Горе! горе!

Снимите латы мне!

Иначе задохнусь!

О горе! горе!

Оба юных сына взяты смертью!

Они мертвы, обезображены

И бездыханны!

Их очи сомкнуты, их губы

Покрыты трупным цветом!

Как бледны́ их щёки!

Но отчего же?

Ведь краснеть им до́ лжно,

Стыдясь за то,

Что смерть по ним скользит!

О, нежные глаза,

Откройтесь вновь!

На миг откройтесь, очи, дабы я

Взглянул на вас и вместе с вами

Навеки погрузился в тьму!

Но тише! Тише! Дети,

На ваших мертвенных

И сомкнутых очах

Я надпись вижу мрачную.

Её прочту я.

«Убиты несчастные дети,

Убиты отцом».

Будь прокляты,

Будь трижды прокляты те очи,

Которые узрели это!

Знайте, очи: нет в мире

Ничего страшнее этого!

Но в глубине моей души

Страшнейшее таится…

Так устремитесь, очи,

В злую глубь

Моей измученной души,

Которую терзают злые корчи!

Как спешит проклятье!..

Оно созрело,

Но ещё не произнесено…

Родерих падает на землю.

ХОЛОП.

Скорее уберите с глаз долой

Тела его погибших сыновей!

РОДЕРИХ.

Нет! Нет!

Не прикасайтесь к ним!

Они останутся здесь до тех пор,

Пока потоки моих слёз

Не унесут их прочь!

Пусть слёзы,

Которые нежней росы весенней,

Ручьями хлынут из моих очей!

Они – потоп страданья!

Лейтесь, слёзы,

Пока я не ослепну в горе!

Лейтесь, слёзы,

И смойте с меня все мои грехи!

Возьмите мои очи,

Жизнь мою возьмите!

Неужто я умру

Не выплакав всех слёз?

Умри! исчезни!

Кровь польётся из очей твоих,

И – если добродетелен ты –

Хватит её вдоволь для того,

Чтоб напоить их …

ХОЛОП.

Господин, довольно…

РОДЕРИХ.

Зачем вы здесь стоите? В бой!

Вперёд! И смерть тому,

Кто здесь останется!

Все холопы, за исключением трёх, устремляются вперёд; эти трое остаются в стороне на значительном расстоянии.

РОДЕРИХ.

О, лучше бы моя супруга

Была бесплодна!

Родерих склоняется на тела своих сыновей.

Вместе со своими холопами появляется Лойбальд.

ЛОЙБАЛЬД.

Встань, негодяй!

Тебя зовут Родерих?

РОДЕРИХ.

Моё имя изгнано его тенью, –

Окрести же её так,

Как тебе будет угодно!

ЛОЙБАЛЬД.

Я хочу окрестить её Родерихом,

Ядовитый негодяй!

Отчего, скажи, ты лежал здесь

В таком безобразном виде?

Исчезни, змея,

Дабы мир мог жить!

Холопы Родериха выступают вперёд.

Подавись же своим остроумием!

Лойбальд повергает одного из холопов Родериха на землю.

Пусть душа этой шельмы

Будет исторгнута

Из её ядовитого тела!

Лойбальд ранит Родериха.

Ещё один человек

Должен истечь кровью,

Прежде чем я сам истеку ею!

Лойбальд вместе со своими холопами удаляется.

РОДЕРИХ.

Осмотри рану! Она серьёзна?

ХОЛОП.

Она смертельна, господин,

Но смерть наступит не сразу!

РОДЕРИХ.

Значит, мне осталось жить

Совсем недолго?

Ха-ха! Вы слышите,

Как сдирают кожу

С нашего замка?

Что ж, несите меня

В лес к отшельнику!

Холопы уносят Родериха.