Глава двадцать вторая

Нет. Нет! Нет!

Лили прижала ладонь ко рту, но было поздно. Слово разносилось в ее голове, кровь превратилась в лед. Что она наделала?

Гвен услышала. И Хейзел. И Нейлан с Джунией. Они смотрели огромными глазами, пока остальные приходили в себя.

Эбен понял достаточно. Беспомощный страх исказил его лицо, напоминая ей его описание лезвиехвостов в бою. Загонять такого дракона в угол не стоило.

Рен застонала и потерла лоб.

- Нужно было сидеть при этом. Сработало?

- Все кончено, - Гвен помогла Лазури встать, юноши протянули руки остальным.

- Это ты виноват! – Джуния вырвалась из хватки Орина и толкнула его. Он не сдвинулся. Она била его грудь кулачками и кричала. – Ты заставил ее забыть! Заставил сказать!

Лили обвила руками паникующую девочку.

- Это моя вина, - прошептала она, осторожно говоря при свете дня.

- Не понимаю, - Орин подхватил Меланту, упавшую последней, и поднял на ноги.

Гвен объяснила точную формулировку проклятия Лили почти так же, как они описали Эбену. Юноши были потрясены. Эбен сжимал рукоять меча, но врага не было.

Лили стоило сказать ему о своих чувствах. Это будет ее последний шанс. Но девочки стояли перед ней со слезами на щеках. Они так сильно старались помочь.

- Сестры, - Лили подвинула Джунию к своей правой руке, потянулась к Хейзел, и та сжала ее руку в поддержке. – Вы успокаивали меня и радовали все эти дни, и я не смогла вас отблагодарить. Я люблю вас сильнее, чем могу выразить. Простите, мне не хватило сил или ума, чтобы вас спасти. Простите, что втянула вас в это, Простите… - разноцветные плечи окружили ее, вытирая слезы, пока сестры обнимали ее.

- Ты сильнее всех нас, - прошептала Нейлан в ее ухо. – Я тебя люблю, Лили. И все мы.

Лили ощутила холод шеей. Вот оно. Цепочка сжималась, она видела по боли на лицах сестер, что они тоже это ощущали. Рен впилась в свою шею Джуния побледнела, словно собиралась упасть в обморок.

Лили повернулась к городу.

- Нам нужно попасть… - она вдохнула, - в лабиринт…

Эбен тут же оказался рядом. Орин поддерживал Лазурь и Джунию на талии, они все бежали. Точнее, пытались. Она была благодарна юношами, но они не смогут унести всех девушек, если они потеряют сознание. Ее кулон неудобно давил. Тариус не собирался ждать их долго.

- Двигайся, – прохрипела Гвен. – Он хочет тебя. Эбен, веди ее, - она опустилась рядом с Корал, что потеряла сознание. Айви была на коленях рядом с ними, а потом упала на траву.

Лили замешкалась.

- Они еще дышат, - выдавила Гвен. – Вперед!

Эбен схватил ее за руку, они побежали к замку. Гуси возмущались, быстро разбегаясь. Она задела одного. Она надеялась, что это была не Правда.

Не зная, сколько времени есть, отчасти ожидая, что Тариус выйдет за ней из-за следующего поворота, Лили двигала ногами до боли. Хоть она проиграла, было приятно, что Эбен был рядом с ней. Временно. Она прогонит его и сестер. И Орина. Он пойдет за Мелантой куда угодно. Ревность Тариуса погубит Эбена, если он зайдет слишком далеко. Она не знала, что будет делать без него. Если бы она могла все исправить, она бы давно призналась ему.

Мимо деревни и поля. Короткие пути, переулки, а потом вход стражи у бараков. Эбен замедлился и руками подал сигналы тем, кто был на посту: два стража в деревню, два отряда по четыре в лабиринт с королем и королевой. Стражи тут же засуетились.

Стены, окна, зеленые изгороди и деревья проносились мимо, они вошли в лабиринт. Эбен выхватил кинжал.

- Не надо бегать… с острыми предметами, - охнула Лили и потянула за кулон. Ледяная цепочка сдавливала сильнее с каждым мгновением.

- Почти неделя без слов, и это все, что ты скажешь?

Ее голова кружилась. Она споткнулась, он удержал ее, замедляясь.

- Ты не удивлен.

- Еще успею упасть в обморок.

Они добрались до высохшего фонтана. Лепестки роз падали на землю. Лили рухнула на колени среди них, прижала кулаки к бокам. Она не сможет этого сделать.

- О, ну уж нет, - Эбен не дал ей упасть на лицо. Дышать стало легче. Она наслаждалась его близостью пару мгновений. Он все еще сжимал кинжал.

- Ты не можешь идти со мной, Эбен.

- Кто сказал? Твой темный принц? Пусть скажет мне в лицо.

Она не слышала его таким яростным, это удивительно успокаивало. Она хотела, чтобы эта сила прогнала проклятие. Она была права, ее силы не хватило, а теперь ее сестры и все королевство были в опасности. Она должна быть сильнее, чтобы не выпустить Тариуса.

Эбен замер.

- Куда?

Она указала.

За угол. Через корень. Мимо Плачущей дамы – птицы и маслокрылы почти съели все ягоды. Мрачная поверхность зеркала выглядывала из листьев. Эбен опустил ее, но придерживал. Он не даст ей бросить ее.

Лили прошла в тайный проход, ее свободная рука дрожала на ледяном кулоне. Свет мерцал без ее сестер. Она еще не приходила без них.

Она спускалась как можно быстрее, ощущала гнев Эбена в напряжении его руки. Лили стоило прогнать его, ведь Тариус разозлится из-за его присутствия, но это будет бесполезно. И она была слабой. Она хотела его рядом с собой. Навеки. Но она будет рада и нескольким мгновениям, если они будут последними.

Туман густо окутал черный лес, деревья стали силуэтами и тенями. Лили помахала рукой перед собой, облачка разлетелись. Ее ноги знали путь. Пару мгновений, и они с Эбеном стояли перед сломанными вратами в нижесад.

Тариус не ждал за аркой, но теперь его не удалось бы избежать.

- Это все, - пробормотала она и прошла дальше с Эбеном рядом.

Еще больше тумана было с другой стороны, он цеплялся за землю, извивался над тропами сада. Бального платья не появилось, Лили все еще была в голубом хлопковом платье, что было на ней утром. Она потирала руки и дрожала, Эбен сжал ее крепче.

Они не замечали цветы и кусты вдоль тропы. Золотой свет с поляны стало видно, ржавые клетки и огарки свеч. Некоторые догорели, едкий дым жалил ее нос и горло. Тене-люди пропали, вялые листья усеивали землю.

Сапог ударил по полу, и Тариус появился из теней.

- Так это твой лакомый кусочек.

Эбен занял стойку и поднял кинжал.

Тариус прищурился. Его кожа сияла в угасающем свете, его губа блестела от свежего пореза.

- Думали, пришли позлорадствовать?

- Что?

- Ты сломала проклятие!

От его слов кулон освободил ее. Цепочка улетела в холодный туман к ее ногам. Бриллиантовая капля растаяла и стекла с ее ключиц. Лили глубоко вдохнула. Так делали и ее сестры, где бы они ни были.

- Еще не поздно, Лили, - Тариус приближался, протянул руку в мольбе. – Ты все еще можешь спасти меня, отвести к свету, - его язык скользнул по порезу на губе. – Скажи, что ты будешь моей, и я дам тебе сохранить его. Все будет хорошо.

Ветка упала на землю, но он не замечал, что нижесад рассеивался вокруг него.

- Я не разрушала проклятие, Тариус. Я не говорила с ним.

- Конечно, говорила! – возмутился Тариус. – Он же твоя истинная любовь? Ты разрушила проклятие, так почему ты здесь?!

Она вздрогнула.

- Нет… то есть… - она посмотрела на Эбена, а тот не сводил взгляда с Тариуса. – Я ничего ему не говорила.

Тариус застыл и встревожился.

- Тогда кто?

- Мы, гнилой сорняк! – Меланта вышла на поляну с девочками, Орином с шестерыми стражами. Они напоминали солнце и жизнь рядом с бледным принцем. Кулонов на них не было.

- Мы забираем нашу сестру. – Гвен обвила Лили рукой. Она шепнула на ухо. – Мы пересеклись с Ярроу и Бэй по пути. Они в порядке.

Лили выдохнула с облегчением. Ее любопытство подождет.

Стражи подошли к Эбену, встали между Тариусом и принцессами.

- Нет! – Тариус повторил крик Лили, когда она подумала, что все потеряла. – Ты моя! Он не разрушил проклятие. Он не любит тебя. Ты не любишь его. Твои сестры… невозможно. Я… - его тираду прервал кулак Эбена, попавший по лицу Тариуса.

Эбен хмуро посмотрел на скулящего мужчину на земле.

- Заберите его, - сказал он стражам.

- Эбен, он не может уйти, - сказала Лили.

- Может. Спроси его, где его люди.

- Что?

- Посмотри на его ладони, Лили.

Она не видела его ладони. Тариус сжался, сунув ладони под руки.

- Что ты наделал, Тариус? – прошептала она.

- Они врали мне, - низко прорычал он. – Всю жизнь они льстили мне и заискивали передо мной. Я был их способом выйти, тем, кто мог бороться с проклятием мага. Если твои слова правда, то они зря меня тут держали! – его голос сорвался.

- Место рушится, - сказала Нейлан, - потому что не осталось живых под проклятием.

Слезы лились по щекам Тариуса. Синяк расцвел на его челюсти под бледной кожей.

- Магия – не единственное мое хобби. Это было без боли.

Растения. Лили не ошиблась, когда подумала, что Тариус – садовник.

Он посмотрел на пятна на своих ладонях.

- Они заслужили хотя бы должное место для упокоя. Мама просила бы.

Лили уткнулась лицом в плечо Гвен.

Эбен махнул стражам идти.

Тариус боролся, но магия ослабила его. Лили шла следом с девочками, и Орин плелся за ними, держа за руки Руби и Рен.

Чем ближе они были к арке, тем сильнее сопротивлялся Тариус, рычал и извивался, паникуя. Он еще не проходил под сломанными вратами, это была граница его мира всю его жизнь. Он все еще не верил правде. Потому он хотел, чтобы она осталась с ним. Это была одна из причин.

- Стойте, - сказала она.

Стражи остановились, Тариус притих.

- Отпусти его.

Стражи послушались, и Тариус не двигался. Она это знала.

- Что! – Меланта встала перед аркой, словно боялась, что Тариус побежит. Словно смогла бы остановить его. – С ума сошла?

Эбен тоже был испуган, но молчал. Он ждал ее слов, и это она в нем тоже любила.

Да, она любила его.

Но это подождет.

Не слушая вопль Меланты, Лили обратилась к Тариусу:

- Я хочу, чтобы ты прошел арку сам. Или нет.

Он с подозрением смотрел на нее.

- Это не твое проклятие. Ты можешь остаться в рушащейся темнице или выйти с нами на свет.

- Я заслужил это место как он.

- Возможно, - она отошла от Гвен. – Но мы не должны жить во тьме.

- Твой отец бросит меня в подземелье.

- Нет, - в замке их не было. – В башню, окруженную солнцем, с окнами с видом на сады, луга и реки.

- Я обменяю один плен на другой.

- Ты увидишь птиц.

Он прижал подбородок к груди, темные волосы упали на лицо.

- Откуда мне знать, что ты не врешь?

- Пройди через врата. Ты же не пытался ни разу?

Он вскинул голову, стиснув зубы. Она попала по больному.

- Конечно, нет. Последствия… - стоять во тьме и тумане с рушащимися иллюзиями вокруг было хуже. Если он останется, будет один. Даже тене-людей не было.

Его лицо исказилось, он боролся, решая. Они не говорили и не двигались. Выбор ей был понятнее, но он должен был решить сам. Его лишали выбора всю жизнь. Все время он был свободен, но страх и ложь удерживали его в плену.

Он выпрямился со страхом в глазах.

- Я хочу увидеть свет.

Стражи обступили его, он подошел к арке. Он провел рукой по разбитой раме ворот, придвинул ноги ближе. Понемногу он пересек порог.

Ничего не произошло.

Он замер и судорожно выдохнул. Два стража схватили его за руки, и Тариус обмяк от их силы. Остальные окружили их и пошли по темному лесу, границе мира Тариуса. Он не оглядывался.

Орин и девочки направились за ними, но Эбен переплел пальцы с Лили и задержал ее. Она улыбнулась, когда девочки пропали в тумане.

Наконец, Эбен был с ней. И она могла говорить.

Вот только говорить не удавалось.

Эбен шагнул ближе, и ее сердце замерло. Во тьме его пристальный взгляд был как солнце. Сколько раз она мечтала, чтобы он так посмотрел на нее? И она будет защищать его право на это перед отцом и всей страной, если нужно. Он не будет ей просто стражем.

Улыбка была на его губах. Он провел легонько костяшками пальцев по ее губам, и покалывание растянулось от уха до уха, по ее подбородку и челюсти. Эбен медленно склонился, давая ей время отпрянуть, если она хотела. Она не хотела. Она не хотела больше уходить от него. Она приблизилась, и он встретил ее, нежно прижавшись губами к ее губам, но не робко. Его ладони скользнули по ее рукам, он сжал ее пальцы, а потом прижался лбом к ее лбу.

Она не помнила, чтобы пещера была такой теплой.

- Пойдем к остальным? – он улыбнулся, и ей понравилась его улыбка на все лицо.

Она была уверена, что ее румянец не видно в тусклом свете.

Погодите.

Свет тускнел. Она высвободила руки и развернулась. Камни, цветы и деревья, даже то, что она считала настоящим, пропадало.

Вход мог уже пропасть.