Боевой листок 19 страница

Грач и Хвост переглянулись и засмеялись. У Штыка отлегло на сердце.

— Понимаешь, мы смотрим на все это довольно просто, — сказал Хвост. — Ты не выглядишь как контролер, не ведешь себя как контролер, и даже рассказывая нам все начистоту, без обмана, ты ведь готов был умереть, если бы мы посчитали тебя опасным. Ты не контролер потому, что даже отдаленно на него не похож. А контролеры — они не блещут разнообразием. Успокойся и не бери в голову всю эту «долговскую» дурь. Да, многое из того, что ты рассказал, выглядит очень и очень странно. Но это Зона, здесь такое бывает, что никакой логикой объяснить нельзя. Ты можешь быть кем угодно, но только не контролером.

— Больше всего «долговцев» насторожило, что вы сумели так долго идти по Зоне без проводника, — сказал Грач.

— Если бы ты им сразу сказал, что твои генералы стали дисарами… — начал Хвост, поправляя очки.

— То их бы первых в расход и пустили, — закончил Грач. — Голову включи. Для «Долга» дисар — это стопроцентный мутант.

— Я просто сказал, что если бы это было известно, то насчет контролера не было бы сразу таких выводов, — сказал Хвост. — Я ж не говорю, что так и надо было сделать.

— Что значит «дисары»? — с удивлением спросил Штык.

— На самом деле, если у тебя есть склонность к торговле людьми, это богатство, — сказал Хвост. — В очень редких случаях после незаконченной атаки контролера человек теряет не разум, а только часть себя. В еще более редких случаях он обретает способность ощущать ловушки всем телом. Это как бы живой детектор аномалий. Причем детектор, абсолютно послушный воле своего хозяина — ведь у дисара нет собственных желаний и амбиций. Я вот за всю жизнь видел всего одного дисара. И тот уже почти совсем дохлый был. А тут сразу два.

— Ты абсолютно правильно сделал, что сразу подчинил их своей воле, — сказал Грач. — Иначе никуда бы вы не пошли и погибли бы сразу на месте, если те военные сталкеры, о которых ты говорил, действительно были командой зачистки, а не спасения.

— У меня других вариантов в голове не сложилось, — сказал Штык. — Думаю, чистильщики это были. А генералов я «разжаловал» в рядовые, чтобы мороки с ними не было. Ну, вот сказал бы им, что они генералы, и что? Пришлось бы вокруг них кругами ходить. А так — пацаны на самообслуживании.

— Я же говорю: ты все правильно сделал, — ответил Грач. — И что это, как не везение?

— Ладно, — решительно сказал Штык, желавший услышать ответ на самый главный вопрос, — это все лирика. Что дальше? Вы нам поможете?

— Понимаешь, — чуть смущенно сказал Грач, — мы не из Зоны идем, а наоборот — в Зону углубляемся. И дело у нас такой важности, что не можем мы вас к Периметру тащить, извини, некогда.

— Да вы что, мужики? — сказал Штык. — Вы же понимаете, что нам тут хана.

— Мы ведь не можем помогать всем страждущим в Зоне, — рассудительно сказал Грач. — Дураков тут хватает.

— Но мы-то в Зоне оказались не по своей воле!

— Да? — удивился Грач. — И что же вы тут делали, прежде чем на вас напал контролер? Лагерь с генералами как в Зоне очутился?

— Согласен, да, сперва это была забава. Охота там у них или еще что-то, — с досадой на себя сказал Штык.

— У них, значит, охота? — саркастически переспросил Грач. — А ты, значит, там на привязи сидел, насильно тебя туда приволокли?

Штык тяжело вздохнул. Он и так рассказал незнакомым сталкерам куда больше, чем хотел, но Грач все время задавал такие наводящие вопросы, что не удавалось уклониться от прямого ответа. Вот и теперь получалось, что надо рассказывать первую часть истории. Иначе эти двое просто погрузятся на свое плавсредство и поминай как звали.

— Я все расскажу, честное слово, — сказал он наконец. — Но я и сам всего не понимаю, что произошло. Давайте вернем разговор в более конкретное русло. Я готов заплатить. По выходу за Периметр. За генералов, я уверен, вознаграждение будет неплохим. Но я и сам, без министерств обороны, готов…

— Вопрос не в деньгах, — перебил его Грач.

— Ну что уж сразу не в деньгах-то? — предупреждающе сказал напарнику Хвост, поглаживая себя по лысине.

— Не в деньгах, говорю. Мы не можем вернуться к Периметру. Наш… ну, скажем так, товариш нуждается в помощи. Ему грозит опасность, о которой он не знает. Поэтому деньги тут ни при чем. Мы объясним, как добраться до Периметра. Хвост вон схему начертит.

— А чего сразу Хвост? — слегка возмутился здоровяк, поблескивая очками. — Ты намного лучше схемы чертишь. Но у меня кое-какая мысль появилась. Давай пошушукаемся.

— Не годится схема, — решительно сказал Штык. — Мы столько времени тут блуждаем, что не верю я уже схемам.

— Ну, чем богаты, — сказал Грач, поднимаясь с места. — Могу еще пару гранат дать. Наш патрон под ваш автомат все равно не подойдет.

— У одного из моих парней с ногами плохо. Тащить мы его долго не сможем, — сказал Штык, прекрасно понимая, что этот аргумент уж и вовсе мало кого тут разжалобит.

— Грач, отойдем поболтать? — настойчиво сказал Хвост, нетерпеливо поправляя очки.

Они отошли в сторону и принялись о чем-то тихо разговаривать.

— С ума сошел? — вдруг громко спросил Грач, с удивлением глядя на товарища.

Хвост что-то тихо ему втолковывал, придерживая за рукав, словно боялся, что Грач от него сбежит.

— Да у тебя, по ходу, кукушка того… покинула родное гнездо, — снова громко, с возмущением в голосе, сказал Грач, но Хвост не отступал и продолжал что-то успокаивающе бубнить.

Через пару минут Грач вдруг задумчиво кивнул и сказал:

— Да понял я уже все. Дай обмыслить.

— Да что тут мыслить, сплошные плюсы! — На лице у Хвоста было написано, что такого тугодумства от товарища он никак не ожидал.

— Да у тебя везде сплошные плюсы, — сварливо сказал Грач, потирая подбородок.

— Еще раз ходки посчитай. И время. И прикинь, что будет, если не успеем, — значительно сказал Хвост.

— Ладно, уговорил, — буркнул Грач и подошел к Штыку. — Есть один вариант. Но придется вам сначала сходить… точнее, сплавать с нами в одно место. Там поможете кое-что сделать. В качестве платы мы потом выведем вас к Периметру.

— Какого рода помощь требуется? — мгновенно насторожился Штык.

Подошедший следом за Грачом Хвост усмехнулся и сказал:

— Молодец, не заорал сразу «я согласен! ». Ничего плохого делать не придется. Нужны только ваши крепкие руки и спины — перетаскать несколько мешков хлама с одного места в другое.

— Дорог вам, видимо, тот хлам, — с иронией сказал Штык. — Я согласен. В противном случае нам все равно конец. А как же поплывем? Мы тут, правда, подумывали плот построить…

— Наш катамаран даже шестерых утащит легко, — гордо сказал Грач. — И две запасные лопасти есть — так что пара весел вам будет. В четыре весла и пойдем шустрее.

— Ты еще об одном забыл, — с усмешкой сказал Хвост. — Здесь сразу два дисара. К черту удочки. Поплывем с комфортом!

— Два необученных дисара, — возразил Грач. — Которые понятия не имеют о ловушках вообще. Для них вон тот фонтан — что-то неизвестное, загадочное, но бесконечно опасное. И все потому, что «там тошнит».

— Их чувствительность плюс наш опыт, — возразил Хвост. — Пусть рассказывают, если что учуют. А мы разберемся. И объясним, что «трамплин» на границе суши и воды создает уникальную по красоте водную композицию.

Плюс хорошо заметен по водяному выбросу.

— Два на одном баллоне, два на другом, — сказал Штык. — А куда пятого денем?

— Да сейчас веток нарубим, перекроем раму сверху — получится подобие плота. Там будет сидеть отдыхающий, — ответил Хвост. — И можно тогда вообще двигаться без остановок!

— Вот и отлично, — сказал Грач, — займитесь этим. А я пока с дисарами позанимаюсь. Мне часа хватит, чтоб немного их подучить. А вам должно хватить, чтобы подготовить катамаран к отплытию.

— Хорошо устроился, — с деланым возмущением сказал Хвост.

— Просто ты думаешь слишком медленно, — отмахнулся от него Грач. — А то первым бы устроился.

Слабый ветерок донес раскатистую автоматную очередь.

— Долговская «Точка», — определил на слух Хвост, поправляя очки. — Ищут вас все-таки «должнички». Ну, ничего. Обломается «Долг» в этот раз по полной.

Через час тяжело нагруженный катамаран медленно отошел от берега. Впереди на баллонах сидели Буль и Хомяк, вытянув руки и растопырив пальцы, как научил Грач.

Их весла лежали пока, привязанные вдоль бортов. Впереди катамарана торчали три длинных гибких хлыста, вырезанные из молодых деревьев. На конце каждого хлыста закреплена пушистая кисточка из длинного меха. Эти хлысты Грач называл «удочками» и не дал их снять, заявив, что дисары дисарами, а традиционные средства обнаружения ловушек не помешают.

Грач и Хвост сидели позади «бойцов» и аккуратно гребли, стараясь оценить, как изменилась управляемость катамарана из-за дополнительной нагрузки. Между баллонами поверх рамы настелили самый настоящий помост, на котором сидел Штык в обнимку с девятимиллиметровым «калашом». Оба сталкера забросили автоматы за спину.

— Осадка великовата, — сказал Грач, критически осматривая катамаран, — но подкачивать не будем. И так сойдет.

Течение легко несло плавучую конструкцию, а Грач и Хвост в основном следили, чтобы нос катамарана не разворачивало поперек течения. Штык настороженно смотрел вправо, на тот берег, откуда могли появиться «долговцы».

Буль и Хомяк весьма старательно прислушивались к своим ощущениям, поскольку Грач очень доходчиво объяснил им, что скорость теперь будет повыше, чем при движении пешком, а первыми, если что, в аномалии окажутся именно те, кто эти аномалии «проспит».

Вода в ручье была прозрачной, и, глядя через дыру в настиле, Штык видел песчаные подводные отмели и мелкие цветные камешки, устилающие дно. Плавное движение катамарана после нескольких дней утомительного блуждания по лесам вызывало блаженное расслабление. Немного поколебавшись, он стащил ботинки и свесил босые ноги в прохладную воду. В другое время и в другом месте, набегающий поток показался бы ему слишком холодным, но сейчас он испытывал настоящее блаженство.

— Чую! — рявкнул Буль, одновременно поднимая правую руку.

Весла вспенили воду: Грач и Хвост дружно табанили, останавливая катамаран.

— Давай точнее. Покрутись, попробуй понять, с какого направления идет давежка, — азартно сказал Грач.

— Оттуда, — вдруг показал пальцем Хомяк. — Не на берегу, в воде наверняка. Снизу накатывает.

Хвост извлек из мешка какое-то устройство, покрутил Ручки, нажал кнопку, вчитался в показания на крохотном экране.

— На подводную «плешь» похоже, — сказал он неуверенно. — Но слишком слабое воздействие. Надо поближе подплыть. Удочки, кстати, ничего еще не показывают.

— Ну, давай попробуем поближе, — сказал Грач, погружая весло в воду.

Метров через десять оба сталкера, не говоря ни слова, разом принялись грести так, чтобы катамаран повернул нос, а потом сделали несколько сильных гребков, словно огибая что-то, видимое лишь им. Поймав вопросительный взгляд Штыка, Грач охотно пояснил:

— Все правильно, подводная «плешь» там была. Мы по удочкам сориентировались.

— Дисары высшего качества, — уважительно сказал Хвост. — И почему я не мародер?

— Слышишь, кудрявый, — тут же сказал ему Грач, — ты о людях вообще-то говоришь. Мечтаешь о карьере мародера — слазь на берег, сразу шлепнем тебя, как и положено при встрече с мародером.

— А чего я такого сказал? — оправдывался Хвост. — Ты видел, за сколько они ловушку учуяли? Это ж высший пилотаж!

«Бойцы» продолжали щупать растопыренными пальцами воздух, делая вид, что ничего не слышат.

— Да бросьте вы эти распальцовки, — сказал им Хвост. — Весь этот набор для новичков — с позицией «щуп» и шевелением пальцами. Вы ловушку за пятнадцать-двадцать метров определяете, что там прибавят полметра вашей руки?

— Ерунду несешь, как всегда, — недовольно сказал Грач. — Во всем должен закладываться фундамент. Следи куда гребешь! Ты прекрасно знаешь, что дисар, который полагается только на инстинкт, прокисает быстрее.

— Ну и куда им тут развивать свои навыки? — насмешливо сказал Хвост, поблескивая стеклами очков. — Они меньше чем через неделю перейдут Периметр. И превратятся в обычных больных.

— Не важно, — упрямо сказал Грач.

— Какой же ты все-таки осёл, — с удовольствием констатировал Хвост.

— Сам осёл.

Рядом с катамараном по воде плыли желтые листья. Течение кружило их в затейливом танце, и казалось, что листья радуются возможности плыть рядом с величественной громадой катамарана. Вдоль левого берега по-прежнему стеной стоял молодой лес, правый берег изобиловал пологими спусками к воде и крохотными песчаными пляжами вдоль тихих заводей.

— Теперь, когда мы плывем к цели и скоро все увидим, может, уже скажете, в чем заключается наша работа? — Штык повернулся к Грачу, потом посмотрел на Хвоста. — И в какую затруднительную ситуацию попал ваш товарищ?

Сталкеры некоторое время молчали, и Штык уже решил, что ответа не дождется, но тут Грач вдруг сказал: — У нас есть хороший знакомый. Он живет на озере. Прямо посреди озера, на воде. Дом у него там плавучий. Исследует аномалии. Ищет закономерности. Собирает редчайшие артефакты, поскольку умеет пробираться в самое сердце даже смертельных ловушек. Мы иногда навещаем его, привозим самое необходимое. Выполняем поручения за пределами Зоны. Он расплачивается артефактами. Щедро расплачивается. Делится опытом. Вообще бесплатно. А знает он Зону очень хорошо.

— У него не бывает посетителей, — сказал Хвост, когда Грач замолчал, словно задумавшись. — По воде в Зоне уметь ходить надо. Особая наука. Особое снаряжение. Водные дороги не ведут к россыпям артефактов. Да и дорожку водную тоже знать надо. В то озеро всего один ручей впадает, по которому на веслах идти можно. А посуху там идти — все равно что Поле Чудес попытаться пересечь. То есть практически невозможно.

Штык вздрогнул и заметил, как напряглись спины «солдат».

— Кремень не только ходил через ПЧ, но и воевал там, — с вызовом сказал Грач.

— Да, конечно, — снисходительно осклабился Хвост. — И погиб во славу отечества, похоронив две сотни то ли спецагентов в доспехах, то ли вообще роботов. Наслушался баек опять.

— Не две сотни и не за отечество. Ты все прекрасно знаешь, не надо повторять идиотизмы, услышанные в пивной. — Грач нахмурился и явно начал сердиться.

— Ну конечно, как я не догадался. Кроки в гостях был? Пили вместе до утра? — Хвост сделал сильный гребок, опустил руку в воду и отер лысину.

— Заказ мы кому передавали? Ему. Он привез товар. Не понимаю, чем тебе Кроки не угодил.

— Да брешет он все, не слушай ты его. Обещал в том месяце «слезу дракона» за недорого, а отдал какому-то барыге.

— Ребята, я сильно извиняюсь, — сказал Штык, — но нельзя ли поподробнее о проблеме и работе, которую надо сделать.

— На днях мы случайно узнали, что знакомый наш подобрал молодого пацана возле Дикой свалки. Выходил во времянке, и вместо того, чтобы выпроводить на тропу, зачем-то потащил к себе в дом. Посуху! Поставил на ноги. Дал карту, на которой тропка до Периметра нарисована. А пацан решил подзаработать и продал карту какому-то клану. Предварительно рассказав, что видел в доме у своего благодетеля огромную кучу артефактов. Очень редких. Не только описал, но даже и нарисовал. Рисует, говорят, отменно.

— Отменная сволочь, — сказал Штык.

— Ничего, никуда он не денется. Все вольные сталкеры уже оповещены и людей своих подпрягают, чтобы не дать этой суке удрать с деньгами. — Грач опустил весло и смотрел на проплывающий мимо берег.

— Что дальше — думаю, и сам понимаешь, — продолжил вместо него Хвост. — Начала собираться команда охотников, готовых поживиться за счет одиночки, живущего в глухом углу Зоны. А мы узнали. Планировали выйти через неделю, но раз такое дело, упаковали новые баллоны и к истокам этого ручья рванули. Хорошо хоть купили баллоны заранее. А то и не знаю, чего бы делали.

— Ой-ой, заплакал, — желчно сказал Грач. — Плот бы связали, и вся проблема.

— Плот? — ехидно переспросил Хвост.

— Мужики, — вмешался снова Штык, вытаскивая замерзшие ноги из воды и начиная наматывать портянки, — проблема ясна. А делать-то чего надо? Воевать мы не в состоянии, сами знаете, как у нас с оружием. Да и не хотелось бы. Своих проблем больше, чем надо. Раз в десять.

— Не надо воевать, — сказал Грач. — Надо помочь человеку сбежать. Есть у него на суше надежные схроны. На озере же сидит потому, что много там неизвестного встречается, ну и нравится ему там. Поможем загрузить инструмент и материалы, свезем на берег. Потом придется километров за пять таскать. Но нас теперь много — быстро управимся.

— Все понял, вопросов более не имею, — сказал Штык, заканчивая мотать портянки и вставляя ноги в ботинки.

— Есть! — громко сказал Хомяк, поднимая руку.

— Чую! — гаркнул Буль. Подключить без отрыва от слежения.

— Показывай, — коротко сказал Штык, откладывая автомат.

Смеркаться еще не начинало, а впереди, на фоне все еще светло-серого неба, возникла вершина то ли высокого холма, то ли небольшой горы.

— Ну вот, почти приплыли, — сказал Грач, поднимаясь в полный рост на помосте между баллонов.

Буль и Хомяк тут же перестали грести. Штык продолжал осторожно шевелить веслом, выравнивая катамаран по течению.

— А если бы плыли вдвоем, — значительным голосом сказал Хвост, — добрались бы только к завтрашнему утру. И ночевали бы в лесу.

— Да молодец, молодец, — проворчал Грач. — Только мы и сейчас еще не на шелковых простынях.

— Да тут осталось-то… сейчас перед горкой влево уйдем, потом будет островок в устье, и там по открытой воде пару километров.

— Без течения, — напомнил Грач.

— В четыре весла, — привел аргумент Хвост.

Ручей, в который по дороге вливались потоки поменьше, теперь напоминал небольшую речку.

— По центру ручья что-то есть, — поднял руку Хомяк. — Колет слабо, но вызывает сильное беспокойство.

— Такого вроде еще не было, — сказал Грач. — А ну осторожнее на веслах.

Но уже через минуту Хвост сказал:

— Вижу даже отсюда, что это. На глубине лежит, можно спокойно плыть сверху.

Сжав баллон коленями и слегка свесившись вбок, Штык разглядел впереди под водой голубое мерцающее свечение. Течение несло катамаран прямо на него, и вскоре под баллонами разлился мягкий свет. Хомяк слабо вскрикнул, Буль замотал головой. В толще воды между ярко-голубой мерцающей сферой и тенью катамарана проплыла крупная рыба с плоской мордой и широким хвостом.

— Из озера идет, — сказал Грач, который, как и Штык, смотрел вниз. — Совсем близко уже. Надо бы сделать остановку — стремена навесить.

— Да и перекусить бы не мешало, — вставил Буль.

— Что за «стремена»? — поинтересовался Штык.

— На ручье течение спокойное, тут можно просто сверху на баллоне сидеть, как на заборе, ответил Грач. — Озеро — совсем другое дело. Там есть сильные течения и волны. Иногда даже небольшие катаклизмы происходят. Любая встряска — и полетишь в воду. А стремена — это такие широкие стропы. Прикрутим их к раме, чтоб можно было колени захлестнуть. И все, можно уже не бояться случайно вывалиться за борт.

К разочарованию Буля, об ужине никто даже и не вспомнил. «Стремена» прикрутили за считаные минуты, потом Хвост и Грач показали, как накинуть широкие ленты, чтобы надежно зафиксировать бедра, и как быстро сбросить их, если потребуется покинуть катамаран. Попутно сталкеры убрали «удочки» и предложили Штыку давать отдых «солдатам» по одному.

— Тут видишь какое дело, — сказал ему Хвост, — это только кажется, что дисар сидит и ни фига не делает. Во время поиска аномалий он устает быстрее, чем, к примеру, от ходьбы. Работает дисар не мышцами рук или ног, а всем организмом. Если ему не давать отдыхать, долго он не протянет. И ошибаться будет чаще.

Едва заметно начало темнеть, когда четыре весла снова дружно погрузились в воду и берега пустились в неспешное движение назад. Штык занял место Хомяка. «Рядовой» с облегченным вздохом развалился на помосте. Буль иногда завистливо посматривал на него, но молчал. Вскоре, когда гора уже поднималась над головой, дали отдохнуть и «ефрейтору»: Грач сказал, что с этого места и до входа в озеро весла лучше лишний раз в воду не опускать и что корректировать курс они будут вдвоем с Хвостом.

— А что здесь такого опасного, что грести нельзя? — осторожно спросил Хомяк.

— До входа в озеро, — строго сказал Грач, — говорить без необходимости тоже не стоит.

Дальше плыли в тишине. Сталкеры держали весла над водой и лишь изредка, переглянувшись, синхронно опускали лопасти в воду, делали один короткий гребок и снова замирали на какое-то время. Штык и Буль сложили весла вдоль бортов и, пока имелась такая возможность, отдыхали.

Гора осталась справа. Русло речушки принялось петлять, обходя холмики и отряды деревьев, стоящие то там, то тут в плотном строю. Становилось все темней, и Штык с беспокойством подумал, что искать домик на озере придется в полной темноте.

Речушка сделала очередной поворот. Грач всмотрелся в береговую линию и сказал:

— Ну все, тут уже особые места начинаются. Хомяк, меняйся со Штыком местами.

В этот момент со дна речушки поднялся большой пузырь и лопнул прямо под левым баллоном. Катамаран сильно качнуло. Штык чуть было не свалился в воду, но успел ухватиться руками за раму, после чего уселся посреди помоста.

— Слушайте меня внимательно, — сказал Грач «бойцам». — Если говорю «раз», делаете сильный гребок, и все. «Вперед» — гребете постоянно, но не сильно. Если «табань» — гребете назад. Если скажу «весла» — весла вообще из воды убрать. Полностью. Чтоб даже край лопасти воды не касался. Все понятно?

— А если аномалия?

— Как и раньше, предупреждайте голосом. Лучше сразу с направлением, чтобы обойти легче было. Ну что, пробуем?

Штык на всякий случай взялся рукой за раму, как подсказал Хвост.

— Вперед! — скомандовал Грач, и катамаран легко набрал скорость, делая едва заметный рывок, когда четыре весла дружно опускались в воду.

— А хорошо получается, — довольно сказал Хвост.

— Раз! Раз! Раз!

Катамаран, хоть и сидел в воде достаточно глубоко, пошел значительно быстрее. Во все стороны летели брызги.

В полной тишине вечернего леса удары весел о воду казались неестественно громкими.

— Весла!

Все четыре лопасти разом поднялись в воздух. Грач придирчиво осмотрел скользящий по инерции катамаран, похожий сейчас на жука, расправляющего крылья перед взлетом, и удовлетворенно буркнул:

— Пойдет.

— Да так и скажи: здорово, — вмешался Хвост. — Дисциплинка что надо. Сразу видно настоящих солдат.

Штык видел лишь затылок и часть щеки Буля, но заметил, что тот довольно улыбается.

Речушка сделала еще один поворот, и лес вместе с берегами разошелся в стороны. Впереди открылась огромная водная гладь и дальний берег. Катамаран огибал слева крохотный кусок суши прямо посреди устья.

— Смотри, Грач, — беспокойно сказал Хвост, — вон там, на берегу. Как будто на лодки похоже.

— Сразу пять штук сюда через всю Зону добрые люди протащили? — насмешливо спросил Грач.

— Но ведь похоже, — неуверенно сказал Хвост, продолжая выглядывать что-то по левому борту.

— Если интересно тебе — завтра сплаваем посмотрим.

А пока хватит башкой крутить! — скомандовал Грач. — Еще через половину озера плыть. Вперед!

Катамаран начал ровно набирать скорость. Штык поднялся в полный рост, потрясенный развернувшейся картиной. Здесь было гораздо светлее, чем в лесу. Перед ними простиралась огромная водная равнина. Слева и впереди ее ограничивала далекая стена леса, а справа часть обзора закрывал крутой склон горы. В нескольких местах над самой серой гладью висели практически безупречные в своей пушистой белизне нереально четкие кучевые облака. Это было так необычно и так красиво, что дух захватывало.

Вокруг облаков неспешно стелилась едва заметная кисея легкого тумана. Далеко слева прямо с поверхности озера поднимался в небо самый настоящий фонтан. Струя воды устремлялась вверх под углом к горизонту, дробясь и переливаясь даже в скудном свете торжествующих сумерек, и падала роскошным водопадом в нескольких десятках метров от точки старта. От фонтана кольцами разбегались мелкие волны. И неестественно быстро гасли, словно растворяясь в огромной массе неподвижной воды.

А прямо по курсу, в каких-то двух-трех сотнях метров, под водой горел костер. Штык сначала даже не заметил его, потрясенный низкими облаками и взлетающим к небу сверкающим потоком, но потом опустил взгляд и снова почти перестал дышать. Красный свет струился из-под воды, окрашивая нижнюю часть облаков в нежный розовый Цвет. Выглядело это так, словно солнце, не сумев пробиться сквозь серую облачную пелену, спустилось за горизонт и нашло способ показать себя во всей закатной красе через воду.

— Нравится? — спросил Хвост с таким видом, словно показывал достопримечательности в собственной квартире. — Но такая красота живет совсем недолго. Днем одни ловушки активны, ночью — другие. Только утром и вечером вода спокойная бывает.

— Что это? — спросил в ответ Штык, не отрывая глаз от «подводного заката».

И вдруг все пропало. Красное свечение исчезло, словно кто-то дернул рубильник. Сразу стало заметно темней. Низкий звук на пределе слышимости полетел над водной гладью. И все стихло. Повернув голову влево, Штык убедился, что фонтан превратился в небольшой водяной бугор.

— Эх, немного не успели, — сказал Грач. — Теперь придется в тумане плавать.

— В любом случае не успели бы, — сказал Хвост. — Нельзя сразу в домик, он же говорил. Не пройти самим с этой стороны.

— Помню. Хотя сейчас минимум активности — можно было попробовать. Ладно, давай посигналим, — сказал Грач. — Табань!

Штыку пришлось перебраться на баллон, когда оба сталкера принялись потрошить прорезиненные мешки. Вскоре Хвост извлек черный шнур, на котором были закреплены четыре черных шарика размером с апельсин. Грач поджег конец шнура и бросил шары в воду. Некоторое время сквозь толщу воды виднелся тлеющий огонек, медленно ползущий к первому из шаров.

— Теперь к горе и ждать, — сказал Грач. — Вперед. Левый борт, раз!

Когда отвесный берег под горой стал заметно ближе, где-то рядом раздался отчетливый всплеск. Все разом как по команде подняли весла и замерли. Вокруг уже стемнело, а над водой появилась белесая дымка. Звук больше не повторялся, и Грач отдал команду грести дальше. — Впереди, чуть правее, сильно колется, — сказал Хомяк.

— Все правильно, тут у нас хребтовая константа, — непонятно сказал Грач. — Правый борт, давай чуток сильнее, надо ее обойти.

Снизу пришел тихий «бумкающий» звук. Хвост положил перед собой на баллон фонарик и включил его. В ярком луче света клубы тумана создавали причудливые движущиеся картины. В какой-то момент Штык понял, что уже плохо себе представляет, где заканчивается реальность и начинается сон.

— Давайте я пока расскажу вам про это место, — нарушил молчание Хвост. — Подходы к озеру перекрыты сплошными полями аномалий. Не так плотно, как, скажем, на Поле Чудес, но достаточно, чтобы за день проходить метров двести, причем без гарантий, что еще через сто не придется идти обратно. Поэтому мало кто здесь бывает.

В темноте вновь что-то сильно плеснуло, и Хвост замолчал, настороженно держа руки на автомате.

— Озеро словно обнимает гору двумя руками, поэтому три четверти склонов горы опускаются почти сразу в воду.

Где-то отвесно, где-то — полого, — продолжил спустя минуту свой рассказ Хвост. — Плавучий дом стоит на якоре в центре озера, может, чуть ближе к тому берегу. Дверь у дома выходит на Зуб-гору, ну и, соответственно, этот берег хозяин озера называет «передним». А тот, дальний, — «задним». А узкие заливы по бокам от горы зовет без затей «рукавами». Правым и левым.

— Ну и зачем ты все это рассказываешь? — хмуро сказал Грач. — Хочешь звуками своего голоса очаровать какую-нибудь подводную зверюгу?

— А ты что, местных рыбок испугался? — с улыбкой спросил Хвост. — Звуковуху, наверное, в кармане теребишь в ожидании, что на тебя вот-вот рыба-кит набросится?

— Заткнись уже, ладно? — раздраженно сказал Грач.

Хвост ухмыльнулся, но замолчал. Вскоре какое-то движение потревожило туман перед катамараном. Сперва Штык вообще не понял, что это такое, и лишь разглядев блеск металла, сообразил, что перед ними в полный рост стоит человек с карабином наперевес. Это было настолько неожиданно и невозможно, что некоторое время Штык как зачарованный разглядывал темный силуэт. Потом наконец сообразил, что к носу катамарана тихо подошла небольшая лодка, хозяин которой, облаченный в плащ с капюшоном, взял их всех на прицел.

— Кто такие? — неожиданно раздался суровый голос откуда-то сзади.

В полном изумлении Штык медленно повернул голову: корму катамарана тоже подпирала лодка, в которой стоял человек в плаще с карабином на изготовку. Двое? Но Грач говорил про одного озерного сталкера.

— Это мы, Крот. Не стреляй. Грач и Хвост, — почтительным голосом сказал Грач.

— Да? — Казалось, Крот неподдельно удивился.

— Раньше на неделю пришли из-за серьезных проблем. К тебе сюда много гостей собирается.

— Да вас уже и сейчас больше двух, — недоверчиво сказал человек, и Штык вдруг понял, что, судя по голосу, на мушке их держит старик.

— По дороге подобрали. Особый случай.