ЧАСТЬ VIII 5 страница

Все ждали решительных слов и дел нового дона. Со смертью Вито Корлеоне могущество семьи уменьшалось как бы вдвое, и практически исчезала всякая надежда противостоять проискам союза Барзини и Татальи. Если при жизни Крестный отец мог объявить сына своим преемником, то теперь этот титул вовсе не воспринимался как бесспорный, его еще следовало заслужить или, возможно, завоевать.

Майкл выждал, пока Альберт Нери обнесет всех напитками и закуской, что телохранитель сделал не хуже профессионального бармена: ловко и бесшумно. Потом спокойно и с достоинством сказал:

— Думаю, что хорошо понимаю ваши мысли и чувства. Я не сомневаюсь в искреннем уважении, которое все вы питали к моему отцу, но сейчас каждый из вас должен позаботиться о себе и своих семьях. И прежде всего вас должен беспокоить вопрос, не изменятся ли позиции Семьи Корлеоне и ее планы на будущее, все те планы, которые мы вместе строили. Так что сразу хочу ответить прямо и однозначно: все останется по-прежнему. Я собираюсь придержаться данных обещаний и намеченных перспектив.

Клеменца вздернул крупную голову с копной жестких черных волос, подернутых сединой:

— Барзини и Таталья теперь возьмутся за нас всерьез, это как дважды два. Тебе предстоит или вступить с ними в драку, или сразу признать себя побежденным, Майк.

Он сказал это мягко, но все сейчас же обратили внимание, что Клеменца не только не назвал Майкла доном, но и не счел необходимым полностью и с должным почтением произнести его имя.

— Подождем какое-то время, — ответил Майкл. — Посмотрим, что они будут делать.

— Уже делают, — высказался, в свою очередь, бесстрастный Тессио. — Уже открыли — сегодня с утра — две букмекерские точки в Бруклине. У меня сведения непосредственно от капитана полиции, который держит на карандаше всех, оплачивающих его услуги. Если так пойдет дальше, через месяц в Бруклине шляпу некуда будет повесить.

Майкл посмотрел на капитана долгим задумчивым взглядом.

— Как ты отреагировал? — спросил он Тессио.

— Да никак! — раздраженно отозвался тот, покачав своей маленькой облысевшей головой. — Не хотел прибавлять тебе лишних проблем с утра пораньше.

— Вот и ладненько, — сказал Майкл, — так и сиди пока спокойно. Продержись малость, пожалуйста. Это и к остальным относится: сидите пока тихо и на провокации не отзывайтесь. Мне надо пару недель, чтобы уладить все дела и разобраться, куда ветер дует. Я постараюсь утрясти все с максимальной для вас выгодой. А потом устроим последнее совещание и решим окончательно все наши дела.

Его слова ошеломили всех — они ожидали чего угодно, только не новой отсрочки. Игнорируя их недоуменные взгляды, Майкл встал, и Альберт Нери немедленно распахнул дверь, выпроваживая гостей. Майкл сухо и коротко сказал через плечо:

— Задержись ненадолго, Том.

Хейген остался и встал у окна, выходящего в сад. Оба подождали, пока Нери не сопроводил сквозь охрану у ворот капитанов и Рокко Лампеоне с Карло Рицци.

Потом, повернувшись к Майклу, Том спросил:

— Ты все успел прибрать к рукам? Все ниточки?

— Не все, — ответил Майкл с огорчением. — Месяцев четырех не хватило. Мы как раз работали над этим с доном. Судьи, правда, уже все у меня, с них мы и начинали. Кое-кто из конгресса тоже. А партийных лидеров здесь в Нью-Йорке привлечь к нашим делам — не так сложно. Самые влиятельные тузы остались с нами, так что Семья Корлеоне куда крепче, чем предполагают некоторые, — он улыбнулся Хейгену. — Но ты-то все понял, естественно?

— Естественно, — подтвердил Том. — Мне совсем не трудно было понять все, кроме одного, — зачем тебе понадобилось устранять меня? Но я напялил себе на голову сицилийскую шляпу, как говорил твой отец, и, поразмыслив, разобрался, что к чему.

Майкл рассмеялся:

— Старик заранее знал, что так все и будет. Но теперь я никак не могу позволить себе подобную роскошь. Ты нужен мне здесь, Том, хотя бы на ближайшие две-три недели. Можешь позвонить в Лас-Вегас и предупредить жену. Скажешь, что задержишься ненадолго.

— Ты думаешь, они теперь возьмутся за тебя? — в раздумьи спросил Том.

— Дон это тоже предсказывал, — вздохнул Майкл. — Им понадобится человек из моего ближайшего окружения. Скорее всего Барзини постарается подобраться через родственника, который вне подозрения.

— Вроде меня, — усмехнулся Том.

— Ты не годишься, — в тон ему ответил Майкл. — Ирландцу они не доверятся.

— Да какой же я ирландец? — отверг Том. — Немец наполовину, а в общем-то американец.

— Значит, ирландец, с их точки зрения, — утвердил Майкл. — Не жди, к тебе они обращаться не станут. И к Нери не пойдут, раз он замаран службой в полиции. Кроме того, они знают, что вы оба близки со мной, а рисковать им нельзя. Рокко Лампеоне тоже не годится — он, наоборот, недостаточно близок. Значит, остается либо Клеменца, либо Тессио. Ну, может быть, еще Карло Рицци.

— Бьюсь об заклад, что это будет Карло, — сдержанно сказал Том Хейген.

— Поживем — увидим, — сказал Майкл. — Во всяком случае, теперь уже недолго ждать.

Ждать действительно не пришлось долго — утром, когда Майкл с Томом завтракали, в кабинете зазвонил телефон. Майкл встал из-за стола и пошел брать трубку, а когда вернулся, лицо у него было сосредоточенное.

— Вот так, — сказал он Тому. — Игра началась. Мы условились встретиться с Барзини ровно через неделю, чтобы обговорить условия нашего с ним нового соглашения. Старое не в счет, поскольку дон умер, — и он невесело усмехнулся.

Хейген спросил:

— Звонил кто-то из наших? Кто? — Оба понимали, что посредник в данном случае и есть предатель, кто бы он ни был и какое бы место не занимал в Семье.

Майкл посмотрел прямо в глаза Тому и сказал с сожалением:

— Тессио.

Оба доели завтрак в полном молчании.

Только приступив к кофе, Том подал голос.

— Невероятно, — сказал он. — Я готов был об заклад побиться, что это будет Карло или Клеменца, на худой конец. Только не Тессио, ведь он — самый лучший из троих.

— Самый умный, — невесело сказал Майкл. — И поэтому считает свое решение единственно верным. Подставляя меня под удар Барзини, он закрепляет за собой империю Корлеоне. А оставаясь при мне, он проигрывает, по его мнению. Он не верит в мою победу, вот в чем беда. Ему кажется, что меня непременно раздавят.

Хейген спросил после длинной паузы:

— У его сомнений серьезные основания?

Майкл пожал плечами?

— Со стороны именно так все и должно казаться. Мои акции пока не котируются. Но отец учил, как ты помнишь, что лучше иметь политические связи и реальную власть, чем десять гвардий под ружьем. Думаю, что на сегодняшний день реальной властью и политическими связями я как раз обладаю, хотя, кроме меня, ты единственный, кто знает это, — он обнадеживающе улыбнулся Хейгену: — Им придется все-таки именовать меня доном. Хотя из-за Тессио просто руки опускаются, до того обидно.

— С Барзини ты сговорился о дате встречи? — спросил Том.

— Конечно. Ровно через неделю, в Бруклине, на территории Тессио, который обеспечивает безопасность, — он хмыкнул, скривив губы.

Хейген сказал:

— До той поры будь крайне осторожен.

Впервые Майкл посмотрел на Хейгена своим холодным, ничего не выражающим взглядом и сказал сухо:

— Чтобы понять это, мне советник не нужен.

Чему-чему, а осторожности у Майкла мог поучиться любой. За всю неделю, предшествующую переговорам с Барзини, он ни разу не вышел за ворота усадьбы в Лонг-Бич, ни разу ни с кем не встречался один на один — только в присутствии телохранителя.

Однако без сложностей не обошлось. Именно в эти дни старший сын Конни и Карло Рицци должен был конфирмироваться в католической церкви. Кей обратилась к мужу с просьбой быть крестным отцом племяннику, но Майкл отказался. Кей настойчиво повторила свою просьбу.

— Сделай это для меня, Майк, — сказала она. — Я не часто прошу тебя о чем-то.

Она действительно не часто тревожила его просьбами, но тут, зная, как это важно для Конни и для Карло, сочла возможным вмешаться. Увидев, как рассерженно сверкнули глаза Майкла, она приготовилась к решительному отпору, но он вдруг, к ее удивлению, склонил голову:

— Пусть будет по-твоему. Но я не могу рисковать из-за поездки в церковь. Передай, пусть проводят конфирмацию прямо здесь, в Лонг-Бич. Все расходы я беру на себя. Если церковники заартачатся, Том Хейген уладит.

Так что за сутки до встречи и переговоров с Барзини Майкл Корлеоне выступил в роли крестного отца на конфирмации своего племянника, сына Конни и Карло Рицци. Его подарок крестнику восхитил всех своей роскошью — он преподнес мальчику золотые часы с цепочкой.

Вечером в доме Карло Рицци собралась вся верхушка семьи: оба капитана, Том Хейген, Рокко Лампеоне, вдова дона и другие близкие — все они жили рядом, в Лонг-Бич. Конни, изнемогая от переполнявших ее чувств, весь вечер липла к Майклу, норовя обнять и расцеловать то его самого, то Кей. Даже Карло Рицци расчувствовался и долго тряс руку шурину, по старинному обычаю во всеуслышание именуя его Крестным отцом. Майкл излучал дружелюбие.

Конни, обнимая Кей, восторженно шепнула ей на ухо:

— Вот увидишь, Майкл с Карло станут теперь настоящими друзьями. Такие события всех сближают.

Кей радостно сжала руку невестки.

— Как мне хотелось бы этого! — сказала она.

ЧАСТЬ VIII