Предисловие к русскому изданию 45 страница

По первому из этих вопросов не было принято окончательного решения. В тот момент Рузвельт считал, что полное расчленение Германии на самостоятельные государственные единицы было бы лучшей гарантией против возрождения германской опасности. Но и Сталин, и Черчилль не были согласны. Сталин также скорректировал свое понимание германской проблемы, увидев в представленных предложениях заманчивые возможности для Советского Союза. Поэтому переговоры между тремя лидерами о возможности быстрого решения проблемы растянулись на несколько дней, пока не был найден переход от концепции расчленения к концепции раздела Германии на «зоны оккупации».

В момент капитуляции (таково было окончательное решение, согласованное между лидерами Большой тройки) Германия должна быть разделена на три зоны оккупации. Эти три зоны могли превратиться в четыре, если французы (как потом и произошло) согласятся взять на себя управление своей оккупационной зоной, которую предполагалось выкроить из зон, отведенных Великобритании и Соединенным Штатам, после того как Рузвельт поддержал британское заявление о важности укрепления позиций Франции в отношении Германии. Завершить работу по определению границ оккупационных зон должна была Европейская консультативная комиссия, которая уже проделала значительную часть работы.

Судьба зон не была четко оговорена, так как Черчилль не хотел, чтобы в заключительном документе Ялтинской конференции говорилось о расчленении Германии, однако он согласился на то, что этот вариант будет представлен в одном из пунктов документа о «безоговорочной капитуляции» Германии. Решение проблемы было отложено до того времени, когда будут высказаны более четкие соображения и более определенные намерения, т. е. после перемирия. В коммюнике Ялтинской конференции не содержится решения вопроса о судьбе Германии, сохранялась неясность

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 535

относительно проблемы Берлина, который оставался в рамках со-ветской зоны оккупации. Вопрос о том, должна ли существовать координация между четырьмя зонами и как ее осуществлять, был также отложен до прекращения военных действий.

Наряду с принципами денацификации Германии и примене-нием всех необходимых мер, препятствующих тому, чтобы в бу-дущем она вновь представляла угрозу для безопасности и мира в Европе, был поднят вопрос о репарациях, который касался буду-щего экономического статуса Германии. Рузвельт, внимательно относившийся к этому вопросу, считал, что нельзя идти по столь же рискованному пути, как в 1919 г. Советы, тем не менее, тре-бовали, чтобы Германия полностью компенсировала восстановле-ние всего того, что было разрушено по ее вине. Иначе говоря, вопрос о капиталах, необходимых для восстановления советского хозяйства, был настолько острым, что Сталин не мог не рассчи-тывать на немецкие репарации — в материальном или денежном выражении.

В вопросе о репарациях не было принципиальных расхожде-ний. Соединенные Штаты их не требовали, а Черчилль считал, что немцы не в состоянии платить их, но Сталин предложил дру-гое решение: заставить немцев платить натурой путем изъятия с территории Германии предприятий или товаров для отправки в Советский Союз или в другие страны, ставшие жертвами герман-ской агрессии. В то время Советы требовали предоставления то-варов в счет репараций на сумму в 10 млрд. долларов. Было ре-шено учредить комиссию по репарациям, перед которой была поставлена задача определить суммы, формы и сроки платежей. Американская сторона не возражала против того, что Германия должна выплатить репарации на общую сумму в 20 млрд долла-ров, половина которых должна пойти СССР. Черчилль не согла-сился с такой постановкой вопроса и возражал против определе-ния сроков завершения платежей. Поэтому, несмотря на частичную поддержку американцев, в вопросе о репарациях было принято четкое решение только о том, что Германию следует заставить выплачивать их, но все остальное оставалось неясным.

Итак, в Ялте вопрос о Германии был решен не полностью, необходимо было многое уточнить по существу проблемы. Но-вым в сравнении с Тегераном был отказ от идеи расчленения Германии. Позиция Англии, опиравшаяся на важность взаимосвязи между Германией, Францией и европейской безопасностью, была слишком определенной, чтобы допустить подлинное рас-членение Германии, т. е. нечто такое, что выходило бы за рамки урезания или возврата территории с обязательным фиксированием

Часть 2. Вторая мировая война

в будущем мирном договоре, а немцам следовало принять это при подписании безоговорочной капитуляции.

Польский вопрос, в значительной мере решенный, как сле-довало из неформальных соглашений в Тегеране и всего того, что произошло позднее, до января 1945 г., определял и территорию Германии, и породил первые серьезные разногласия внутри «Ве-ликого союза». Это были первые разногласия по очень важной проблеме, так как Польша была знаковым результатом войны, но в то же время ключевым элементом советской безопасности. Стрем-ление согласовать эти два обстоятельства с формированием демо-кратического правительства, дружественного Советскому Союзу, создавало новые проблемы, которые в большей мере, чем какие-либо другие, отражали глубокие противоречия, ставшие предметом переговоров между участниками Большой тройки.

Действительно, предоставить Польше свободу в решении собственных проблем означало пойти навстречу лондонскому прави-тельству, которое Советы отказывались признавать, и, как след-ствие этого, способствовало возникновению на советской границе более или скорее менее обоснованной (учитывая соотношение сил), но политически немаловажной проблемы для безопасности СССР. Иначе говоря, Советы не могли допустить, чтобы после победы в войне на их западной границе вновь сформировалось враждебное правительство. Горькие воспоминания о спорах, вызванных обнаружением могил в Катыни или Варшавским восста-нием, были еще очень свежи, чтобы между двумя странами могла внезапно возникнуть атмосфера доверительного сотрудничества и сердечной дружбы. Существовали, как никогда, условия для того, чтобы произошло обратное.

Эти важные замечания тесно связаны с переговорами в Ялте по польскому вопросу. Рузвельт не мог до конференции откро-венно сообщить по уже упоминавшимся причинам, связанным с выборами, эмиссарам правительства Миколайчика свое мнение о будущем территориальном устройстве Польши. Когда в январе 1945 г. это стало возможно, эмигрантское польское правительство отвергло предложения союзников, и Миколайчик подал в отстав-ку. В Ялте сложилось такое положение, что лондонское прави-тельство было лишено легитимности и возможности действовать.

Таким образом, переговоры между участниками Большой тройки по территориальному вопросу прошли, в целом, легко, потому что они закрепили решения, намеченные в общих чертах в Тегеране: граница между Польшей и Советским Союзом уста-навливалась по линии Керзона 1919 г., рассматривавшейся как линия размежевания по национальному признаку, за исключением

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 537

небольших поправок. Что касается западной границы, то Польша получала всю Померанию и Силезию вплоть до рек Одер и Нейсе в качестве компенсации за утраченные на востоке территории. Однако между союзниками возникли расхождения по вопросу о том, следует ли проводить границу по Западной или Восточной Нейсе: это различие в понимании было связано с необходимостью перемещения значительной массы немецкого населения, с чем Черчилль не хотел согласиться. По этому вопросу решение конференция не приняла, оно было отложено до рассмотрения вопроса польским правительством и до мирной конференции (которая так никогда не была созвана).

Дискуссии о польском правительстве сразу приняли острый характер. Советы преобразовали Люблинский комитет во Временное правительство и признали его. Обострение проблемы было связано с тем, что Красная армия занимала всю территорию Польши; лондонское правительство само поставило себя вне игры, ослабив тем самым возможности западных держав выступить в его поддержку, и Люблинский комитет в сложившейся ситуации был готов взять на себя ответственность. К тому же, Советы считали вопрос о польском правительстве узловым пунктом проблемы своей безопасности.

Проглотить то, что Советы приготовили по этому вопросу, было невозможно. Для Черчилля защита прав поляков в эмиграции была вопросом «чести»; Рузвельт также не мог занимать иную позицию. Теоретически, речь шла о согласовании проблемы советской безопасности с вопросом «демократии» в Польше. Сталин исходил из того, что решение предполагает устранение влияния фашистских элементов на общественную жизнь в Польше, но значение, которое Сталин придавал этому выражению, означало устранение всех не прокоммунистических партий. Советский диктатор сравнивал интерес СССР к Польше с интересом Великобритании к Франции. Но он не упускал случая подчеркнуть, что если союзники хотели бы навязать полякам новое правительство, то им не следовало забывать, что Польша в тот момент находилась под советским военным контролем.

Переплетение переговоров по польскому вопросу с обсуждением будущей Организации Объединенных Наций открыло путь к компромиссу, поскольку Сталин проявил готовность принять американские предложения по вопросу о голосовании в Совете Безопасности формирующейся организации. Сталин перестал требовать признания союзниками Люблинского правительства в его прежнем составе и предложил, чтобы оно было пополнено «элементами польской эмиграции» на основе соглашений, разра-

Часть 2. Вторая мировая война

ботанных комиссией, которую Большая тройка могла бы создать в Москве. Выражение «элементы польской эмиграции» означало «представители лондонского правительства» при условии, что они являются искренними «демократами», этот эвфемизм использовался для придания словесным оборотам большей уклончивости.

Вопрос о правительстве сдвигался таким образом в другую плоскость: должно ли польское правительство быть сформировано на основе пополненного Люблинского правительства или же в Польше следует создать «новое правительство», как полагал Рузвельт, на базе Люблинского правительства с включением демократических элементов, имевшихся как внутри страны, так и за ее пределами. Это было противостояние формулировок, которое отражало сущностные расхождения между союзниками, или, точнее, намерение Рузвельта и Черчилля не принимать то, что фактически было уже совершено Советами.

Окончательно принятая формулировка отражала трудности одностороннего выхода из тупика. В заключительном коммюнике предусматривалась необходимость создать новое «Временное Польское Правительство, которое имело бы более широкую базу, чем это было возможно раньше, до недавнего освобождения западной части Польши»: эта формулировка включала предложение Запада о необходимости образования «нового правительства». Далее в документе говорилось: «Действующее ныне в Польше Временное Правительство должно быть поэтому реорганизовано на более широкой демократической базе с включением демократических деятелей из самой Польши и поляков из-за границы». Это новое правительство должно было получить название «Польское Временное Правительство Национального Единства».

В этом разделе коммюнике формально признавался Люблинский комитет в связи с соглашением о формировании правительства на более широкой основе. В Москве должна была быть создана комиссия, которая включала Молотова и послов США и Англии в СССР А. Кларка Керра и Аверелла Гарримана, для консультаций заинтересованных сторон. Мыслилось, что новое Временное правительство национального единства, созданное в результате таких консультаций, должно будет провести как можно быстрее свободные выборы на основе всеобщего избирательного права при тайном голосовании. В этих выборах могут участвовать кандидаты «всех антинацистских и демократических партий». Вновь созданное Временное правительство получит дипломатическое признание трех великих держав.

Игра словами, использованная при редактировании раздела заключительного документа, принесла удовлетворение всем

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 539

участвующим сторонам. Обещание провести свободные выборы давало Рузвельту (который потом сказал, что подобные выборы должны быть «вне всяких подозрений», как жена Цезаря) формальные гарантии плюралистического и представительного демократического решения; положение о допуске всех антинацистских и демократических сил предоставила Советам некоторые возможности для маневра, что создало немало хлопот дипломатам, занятым созданием нового правительства.

Выбранная формулировка отражала как ближайшие планы Сталина, так и программные замыслы Рузвельта. Добившись от Сталина возобновления обсуждения вопроса о правительстве, который советский лидер был вправе считать закрытым, так как ситуация находилась под полным военным контролем Москвы и было создано Временное правительство, включавшее преданных коммунизму людей, Рузвельт нашел щель, а ее ширина зависела от дальнейшего хода европейской жизни. При жестком отношении Сталина к польскому вопросу это было уже не мало.

К этому важному результату встречи можно добавить раздел заключительного коммюнике, содержавший «Декларацию об освобожденной Европе». Текст декларации был представлен американской делегацией в начале конференции и получил одобрение только на заключительном этапе работы. Он содержал общие положения, касавшиеся той части Европы, которая была освобождена от нацистского ига; теоретически они были применимы также для Италии и всех других государств-сателлитов «Оси». В действительности, Декларация задумывалась для предотвращения будущей советской политики в Европе. В Декларации подтверждалось обязательство о взаимных консультациях в переходный послевоенный период и говорилось, что переустройство политико-экономической жизни Европы должно быть достигнуто таким путем, который позволит уничтожить последние следы нацизма и фашизма и создать «демократические учреждения по собственному выбору» освобожденных народов.

В соответствии с принципами Атлантической хартии (показательно само обращение к ним) три правительства обязывались добиваться поставленной цели, помогая «любому европейскому государству» и всем бывшим государствам-сателлитам «Оси», если этого потребуют обстоятельства, «создавать условия внутреннего мира; ... создавать временные правительственные власти, широко представляющие все демократические элементы населения и обязанные возможно скорее установить путем свободных выборов правительства, отвечающие воле народа». Три правительства обязывались способствовать, где это окажется необходимым, про-

Часть 2. Вторая мировая война

ведению таких выборов. Кроме того, они в общей форме обязывались консультироваться относительно проведения необходимых мер в соответствии с заявленными принципами.

Американцы предлагали немедленно созданать систему контроля, способную обеспечить выполнение заявленных в декларации принципов, что, очевидно, придало бы ей обязательный характер. Как англичане, так и, прежде всего, Советы, старались ослабить это предложение и свести его к обязательству консультироваться в случае необходимости, т. е. на практике свести на нет возможность немедленного контроля над осуществлением принципов, заявленных в декларации.

Очень часто эта Декларация, вместе с соглашениями о Польше, расценивается как проявление слабости западных союзников в отношении Сталина и выражение стремления признать раздел Европы на сферы влияния. В действительности, как анализ документа, так и изучение обстоятельств, в которых он был принят, приводят к иному выводу. Помимо очевидной расплывчатости выражения «демократические элементы» (которое давало возможность для широких интерпретаций, поскольку Советы считали «демократическими» в Восточной Европе, прежде всего, тех, кто готов был подчиниться воле правительства Москвы), Декларация была значительным шагом вперед по сравнению с державной политикой, выражением которой стал компромисс, достигнутый Сталиным и Черчиллем в октябре 1944 г. по балканским проблемам.

Многие авторы писали, что в Декларации были заложены в определенном смысле основы конституционных принципов, которыми в будущем должна была руководствоваться демократия в Европе. Действительно, если бы Декларация соблюдалась полностью, она послужила бы основой для появления в Европе, в особенности на Балканах (которые прошли через опыт авторитарных, диктаторских, военных режимов, далеких от демократии), ряда государств, политический строй которых создавался бы в соответствии с принципами Атлантической хартии, т. е. с соблюдением плюрализма, понимаемого в соответствии с англо-саксонской политической мыслью. При этом приходилось абстрагироваться от проблем безопасности, влиявших на ее выполнение.

Декларация вовсе не была уступкой или признаком слабости, она стала предварительным условием и точкой отсчета. Ее осуществление показало бы способность победителей разработать общие положения переустройства освобожденной Европы, не подвергая опасности требования безопасности. В случае невозможности ее реализации она стала бы образцом поведения в будущем и моделью решения дипломатических споров. При этом не учи-

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 541

тываются ошибки и ответственность, связанные с ее невыполнени-ем. Впрочем, Сталин дал согласие на ее одобрение в следующих словах: «Мы можем реализовать ее по-своему. То, что действи-тельно важно, так это соотношение сил».

Последний вопрос, связанный с решением особых задач, по-рожденных войной, был югославский. Большая тройка, узнав о достигнутом в ноябре 1944 г. Тито и Шубашичем соглашении об учреждении регентства, пришла к компромиссу, в соответствии с которым решение проблемы передавалось политическим силам в самой Югославии. В заключительном коммюнике Ялтинской конференции содержалось пожелание о немедленном вступлении в силу соглашенияя, образовании нового югославского прави-тельства. Кроме того, рекомендовалось сразу же после сформиро-вания правительства расширить Антифашистское Вече Народного Освобождения Югославии, орган Сопротивления, за счет вклю-чения членов последнего парламента страны - Скупщины, «кото-рые не скомпрометировали себя сотрудничеством с врагом», и та-ким образом создать Временный парламент. Все законодательные акты, принятые Антифашистским Вече Народного Освобождения Югославии, подлежали последующему утверждению Учредитель-ным Собранием.

Как видим, в первые дни переговоры в Ялте касались реше-ния вопросов, вызванных ходом военных действий. В этом смыс-ле, по существу не было ничего нового в сравнении с тем, что решили или наметили решить в Тегеране. Исключением стал ряд формальных гарантий, которые в добавление к уступкам 1943 г. Сталин сделал по настоянию Рузвельта, а также отказ от принци-па расчленения Германии или, по крайней мере, согласие отло-жить окончательное решение этого вопроса. Это предвещало по-ворот, происшедший в последующие месяцы и ставший новым моментом по отношению к предварительным планам, который свидетельствовал об изменении характера отношений между по-бедителями в послевоенное время.

Значительная часть работы Ялтинской конференции была по-священа преодолению политических трудностей, мешавших рас-смотрению главного для Рузвельта вопроса, касавшегося будуще-го и единственного связанного не с войной, а скорее с надеждой на предотвращение других войн. Понятно, что речь идет об Организации Объединенных Наций. В принципе вопрос был поставлен уже в Тегеране, и тогда Рузвельт отметил, что политической пред-посылкой для создания организации являлось длительное согласие между четырьмя полицейскими, т. е. между великими державами, служившее гарантией поддержания мира. Оставались препятствия

Часть 2. Вторая мировая война

технического и политического характера, возникшие во время подготовительных работ в Думбартон-Оксе.

Вопрос о Генеральной Ассамблее, связанный с правом учас-тия в ООН, которое предоставлялось странам, объявившим войну Германии, претерпел изменения в связи с предложением Советов включить в число ее участников все 16 советских республик, что вело к требованию представительства, по крайней мере, доминионов, входивших в состав Британской империи. Рузвельт был вы-нужден принять компромиссный вариант, который предусматри-вал участие Белоруссии и Украины в качестве самостоятельных членов наряду с СССР.

Другой спорный вопрос касался процедуры голосования в исполнительном органе ООН - Совете Безопасности. Речь шла об установлении не столько правила единогласия постоянных чле-нов при принятии решений, касающихся непроцедурных вопро-сов (так называемое право вето), сколько случаев, когда одной из спорящих сторон оказывается один из постоянных членов Совета Безопасности - следует ли в этом случае учитывать его голос. По этому вопросу обе западные державы вначале считали возмож-ным мажоритарное голосование, но за прошедший до Ялты пе-риод и во время крымских переговоров Черчилль и Рузвельт убе-дились, что было бы ошибкой, противоречащей интересам их стран признать иной, чем единогласие, критерий голосования по существенно важным вопросам. Согласие было достигнуто, но о нем не сообщалось, поэтому перед конференцией, которая долж-на была быть созвана 25 апреля в Сан-Франциско, была постав-лена задача подготовить Устав новой организации.

Последний вопрос, оставшийся открытым в Думбартон-Оксе, касался режима колоний, его решили без особых споров. Был принят принцип, согласно которому практика опеки ограничива-лась только прежними мандатами Лиги Наций, бывшими колониями вражеских государств и территориями, которые добровольно примут новый режим. Так Рузвельт добился серьезного результата, важного для его политического проекта — участия СССР в будущей международной организации, направленной на сохранение мира.

Вопрос о вступлении Советского Союза в войну с Японией не являлся составной частью общих переговоров, но несомненно был с ними связан. Сталин подтвердил, что Советы вступят в войну через два-три месяца после окончания войны в Европе. В обмен на это в секретном соглашении, подписанном отдельно от заключительного коммюнике Ялтинской конференции, были определены условия, выдвинутые СССР: гарантия независимости

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 543

Внешней Монголии; передача Советскому Союзу южной части острова Сахалин; интернационализация порта Дайрен и восстановление аренды СССР на военно-морскую базу Порт-Артур; организация Советско-Китайского Общества для обеспечения совместной эксплуатации Китайской Чанчуньской железной дороги; передача Советскому Союзу Курильских островов. Все это сопровождалось условием о достижении советско-китайского согласия (Рузвельт обязывался оказать в этом содействие) относительно статей, затрагивавших интересы Китая.

7. 6. Накануне окончания войны в Европе

7. 6. 1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЛАТЕНТНОГО НАПРЯЖЕНИЯ

Ялтинские соглашения свидетельствовали об уверенности в победе и о намерении идти по пути компромисса, несмотря на растущие трудности. С февраля по май 1945 г. расширился спектр этих трудностей. Прежде всего, возникла полемика по поводу попыток Германии (Гиммлера через его эмиссаров в Швеции и через руководителей СС в Италии) подписать сепаратный мир на Западе или, по крайней мере, в Италии. Такой вариант привлекал западные державы, потому что обещал достаточно легкий процесс передачи власти, во время которого не подвергались бы опасности промышленные предприятия, а кроме того, лишал участников итальянского Сопротивления возможности добиться ореола победителей - этого боялись английские и американские военные и политики, памятуя о примере Греции. Поэтому идея прямой передачи власти в руки союзнических сил представлялась наилучшим средством избежать этих опасностей.

Этот путь привлекал Германию, так как отражал не особенно скрываемое ею намерение разделить западных союзников и СССР и даже спровоцировать между ними конфликт, что могло бы привести к неожиданному разрыву союза. Это были иллюзии, но не лишенные оснований, в особенности, если учесть, что западные державы не информировали своевременно правительство Москвы о предложениях, поступавших от нацистов, заставляя тем самым расценивать готовность англо-американских секретных служб вести переговоры с немцами как проявление тайного замысла заключить сепаратный мир.

В действительности, речь шла об одном инциденте, возникшем сразу после Ялты и прояснившемся только в начале апреля, который привел к росту недоверия. Подозрительность подкреплялась также и военными сообщениями о быстром продвижении

Часть 2. Вторая мировая война

войск западных союзников к наиболее богатой и важной части Германии, в то время как немецкие солдаты защищали каждую пядь своей земли на востоке: это лишь подтверждало намерения, конечно, существовавшие в германском штабе, но которые не принимали всерьез ни военные, ни политики союзных держав.

Наиболее тяжелым событием для антинацистской коалиции стала внезапная смерть Рузвельта вечером 12 апреля. Рузвельт, несомненно, был выдающимся участником Большой тройки. Его концепция мира не ушла вместе с ним. Более того, его смерть знаменовала собой приближение поворотного момента. Гарри Трумэн, сменивший его вице-президент, которого покойный пре-зидент и близко не подпускал к принятию важных решений по проблемам войны, продолжил политику своего предшественника. Но стиль его политики был иным; стратегия менее гибкой и бо-лее прямолинейной; готовность решать политические разногла-сия с помощью хороших личных отношений пропала.

Из тройки Рузвельт–Черчилль–Сталин ушел деятель, чье имя стало символом рождения нового мира. Лишь коммунистические иллюзии позволяли забыть жесткость и цинизм, проявленные Сталиным за несколько месяцев до Ялты; только тот, кто восхи-щался присущей Черчиллю политической волей защитника Бри-танской империи, мог забыть его узкий имперский консерватизм и твердую державную политику. Со смертью Рузвельта слабела на-дежда, что грядущая победа ознаменует собой начало новой эпохи.

По возвращению из Ялты, 29 февраля, Рузвельт выступил в Конгрессе, перед обеими палатами, и сообщил о результатах кон-ференции. Президент использовал эту возможность, чтобы выра-зить свою надежду на организацию, которая должна быть создана на конференции в Сан-Франциско: «Крымская конференция стала поворотным моментом в нашей истории, а потому и в мировой истории. Скоро Сенату Соединенных Штатов и американскому народу будет представлено важное решение, которое определит судьбу Соединенных Штатов - и мира - для будущих поколе-ний... Двадцать пять лет тому назад американские солдаты ждали, что государственные деятели доведут до конца свою работу по организации мира, во имя которого они сражались и страдали. Цель не была достигнута. Мы не можем допустить новой ошибки и надеяться, что мир снова выживет. Крымская конференция... должна ознаменовать конец системы односторонних акций, союзов избранных, сфер влияния, равновесия сил и всех других средств, которые использовались веками и всегда приводили к поражению. Мы предлагаем заменить все эти системы универ-сальной организацией, к которой могли бы присоединиться все народы, стремящиеся к миру в мире».

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 545

Конференция в Сан-Франциско начала свою работу, как и было предусмотрено, 25 апреля, но уже накануне произошло со-бытие, которое ярко отражало новый климат в международных отношениях. Сталин, который, возможно, с искренним сожале-нием воспринял смерть Рузвельта, решил направить в Сан-Фран-циско делегацию отнюдь не «низкого уровня», которую возглавил не посол в Вашингтоне молодой Громыко (назначенный в знак недовольства недавней полемикой о капитуляции немцев в Ита-лии), а сам Молотов.

23 апреля Молотов был принят Трумэном, которому он передал соболезнования Сталина и выразил надежду, что сотрудничество между двумя странами будет продолжаться и в будущем. Трумэн ответил в том же тоне. Но недвусмысленно пояснил, что необхо-димым условием искреннего сотрудничества является соблюдение Ялтинских соглашений, которые Советы, по мнению американской дипломатии, не выполняют в точности. (Это подтверждалось тем, как Вышинский потребовал от короля сменить премьер-министра Радеску и назначить на его место Петру Гроза, который не был коммунистом, но возглавил правительство с преобладанием ком-мунистов; об этом свидетельствовали проходившие в Москве пе-реговоры о формировании временного польского правительства. )

Американский президент немногословно, но твердо (многие считали, что «слишком» твердо) заявил Молотову, что Советам необходимо сменить курс, если они хотят сохранить достигнутые в феврале соглашения. Молотов, действительно, был поражен то-ном своего собеседника, но нельзя недооценивать ум и опыт со-ветского министра и считать, что он был удивлен тем, в каких выражениях это было сказано. Этот эпизод, который позже был преувеличен настолько, что в нем усмотрели первые признаки политического поворота, чего в действительности не было, свиде-тельствовал о возникновении новых трудностей.

7. 6. 2. ПОРАЖЕНИЕ ГЕРМАНИИ

Тем временем в Европе война шла к концу. Когда Гитлер узнал, что 28 апреля Муссолини, попавший в плен к участникам Сопро-тивления, был казнен без суда и следствия, он покончил жизнь самоубийством, и власть взяли военные. За несколько дней до этого произошла встреча советских и американских войск в Тор-гау, сопровождавшаяся большими празднованиями. Развала «Ве-ликого союза» не произошло, более того, Эйзенхауэр до конца сдерживал темпы продвижения своих войск, чтобы линия окку-пации совпадала с согласованной между военным командованием армий союзников.