Предисловие к русскому изданию 36 страница

Встреча на «Аугусте» была важна, прежде всего, поскольку она положила начало выработке Атлантической хартии, опубликованной 14 августа и содержавшей несколько обязывающих программных заявлений в отношении принципов, в сооответствии с которыми оба государственных деятеля понимали свои политические обязательства в данный момент, а также перспективы будущего миропорядка. Это был документ из восьми пунктов, вдохновлявшийся в целом идеями Вильсона. Обе страны, заявлял он прежде всего, не стремятся к территориальным приобретениям. Второй пункт гласил: «Они не согласятся ни на какие территориальные изменения, не находящиеся в согласии со свободно выраженным желанием заинтересованных народов». В третьем - авторы уточняли стремление «к восстановлению суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путем». Далее хартия говорила о стремлении обеспечить всем, победителям или побежденным, свободный доступ на равных основаниях к торговле и источникам сырья, необходимым для экономического процветания этих стран и улучшения условий жизни трудящихся. В шестом пункте Хартии выражалось пожелание, чтобы «после окончательного уничтожения нацистской тирании» родился безопасный, миролюбивый, свободный от страха и нужды мир. Наконец, в ней высказывалось пожелание отказа от использования силы в качестве средства для решения международных споров.

Хотя документ этот и носил чисто декларативный характер и был обнародован еще до вступления Соединенных Штатов в войну,

Часть 2. Вторая мировая война

он выглядел убедительно с точки зрения его политического значения по крайней мере в трех аспектах. Во-первых, он демонстрировал англо-американское сотрудничество в борьбе с нацизмом, фактически ставшее очевидным, но еще не заявленное официально, то есть пока американские государственные органы не приняли решения по данному вопросу. Это был, следовательно, вызов Рузвельта отечественным изоляционистам. Во-вторых, он нес смысл не скрываемого дистанцирования от Советского Союза именно в тот момент, когда были предприняты первые конкретные шаги для оказания ему помощи. Второй и третий пункты декларации не могли не восприниматься также и как неодобрение аннексий, совершенных Советами до 22 июня. В-третьих, Хартия содержала, с американской точки зрения, важную уступку со стороны британцев. То, что Кейнс посчитал за несколько дней до этого «экстравагантным», а именно, признание свободы торговли, было принято Черчиллем, по крайней мере символически, в качестве принципа, вдохновляющего борьбу против нацизма. Это была чисто формальная уступка, принятая, возможно, чтобы не разрушить дружественную атмосферу в напряженный момент, и для того, чтобы не усугублять очевидные трудности, которые преждевременно принятые обязательства создавали для Рузвельта. Однако в ней можно увидеть также и постоянство упорства, с которым американские правители осуществляли свою глобальную экономическую стратегию.

Экономические переговоры, относящиеся к применению закона о ленд-лизе к Великобритании, начатые Кейнсом и прерванные в связи с вознникшим препятствием в виде требований свободы торговли, продолжались также и после встречи в Placentia Bay в духе четвертого пункта Атлантической хартии вплоть до подписания окончательного соглашения 23 февраля 1942 г. На этот раз вариант статьи 7, сделавшей соглашение невозможным в июле 1941 г., был «подслащен» путем превращения ее в пожелание, касающееся всей мировой торговли (но означало ли это действительно «подслащен»? ) и добавлением запятой, откладывавшей ее практическое выполнение до технических переговоров, которые должны были состояться на следующем этапе. Однако в ней подтверждалось обязательство Соединенных Штатов и, прежде всего, Великобритании «ликвидировать все формы дискриминационных процедур в международной торговле, снизить таможенные тарифы и всякие другие ограничения торговли» в соответствии как раз с декларацией 14 августа 1941 г., на которую была сделана специальная ссылка. В этих формулировках ничем не ограниченный принцип свободы торговли был определенным образом пе-

Глава 6. Глобальная война

реформулирован, став предпосылкой системы многостороннего сотрудничества. Другими словами, - системы, в которой абсолютная свобода торговли ориентировалась и направлялась совокупностью многосторонних торговых отношений, способной обеспечить адаптацию экономики отдельных стран к необходимости выравнивания торгового баланса без угрозы для соответствующих конкретных ситуаций. В этом смысле абсолютная свобода торговли растворялась в регламентирующих формулировках, вытекавших также и из самой американской политики New Deal, а тенденция способствовать равному распределению выгод от свободной торговли ограничивалась американским экономическим превосходством. Таким образом, тезисы, содержавшиеся в Атлантической хартии, могут интерпретироваться не только как плод обстоятельств, но и как американский проект, состоявший в навязывании британцам - в обмен на необходимую тогда для сопротивления немцам помощь, а позднее для победы в войне - послевоенного экономического порядка, в котором Великобритания заняла бы место младшего партнера. Отношения между двумя странами были «особыми», но «родственники» не были равны: один брат был старший, другой - младший.

6. 2. 6. АМЕРИКАНСКАЯ ПОМОЩЬ СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ

Решение Америки помочь Советскому Союзу создавало серьезные политические и финансовые проблемы, относящиеся к юридическому оформлению такой помощи. Немедленное применение закона о ленд-лизе было мало реальным, учитывая глубокую враждебность, все еще существовавшую в американском общественном мнении в отношении Советов. Это препятствие можно было обойти путем посылки помощи с условием немедленной оплаты. Однако советские капиталы в Соединенных Штатах были слишком ограничены для этого. Необходимо было преодолеть препятствие обходным путем. В конце сентября в Москву была послана миссия, возглавляемая А. Гаррриманом от Соединенных Штатов и лордом Бивербруком от Великобритании, которая вела переговоры со Сталиным и Молотовым. Для этого случая в качестве переводчика был привлечен Максим Литвинов, советский дипломат, наиболее близкий к Западу (который сразу же после этого был послан в Вашингтон со специальной дипломатической миссией для налаживания связей, продлившейся до 1943 г. ). За несколько дней напряженных переговоров — во время которых Советы проявили весь свой скептицизм в отношении намерений Запада - было достигнуто соглашение, формально подписанное

Часть 2. Вторая мировая война

1 октября, в котором указывалось точное количество вооружений, которые будут поставлены Советскому Союзу до конца июня 1942 г.: 100 бомбардировщиков и 500 танков в месяц, зенитные и про-тивотанковые орудия, разные виды сырья, транспортные сред-ства, медикаменты. Это была помощь помимо закона о ленд-лизе, предоставление которой должно было проходить с большими трудностями технического и политического характера. Только че-рез месяц Рузвельт заявил, что Светский Союз имеет право полу-чать помощь в формальных юридических рамках, предусмотрен-ных названным законом. И только после вступления Соединенных Штатов в войну внутренняя полемика прекратилась.

Однако тема помощи стала с того момента одним из критичес-ких моментов совместной борьбы трех крупнейших союзников. Советы не упускали возможности высказать сожаление относи-тельно недостаточности и медленных темпов посылки обещанных материалов, американцы — посетовать на то, что советские власти скрывают от своего собственного населения происхождение этих товаров. Это была одна из тем бесконечной полемики отно-сительно заслуг и вклада каждой страны в дело победы над Гер-манией. В данной связи следует, однако отметить, что на этой и на последующих этапах войны именно советская армия и совет-ская промышленность предоставляли наибольшие ресурсы. Тем не менее в одном из немногих официальных документов советского происхождения, содержащих данные по этому предмету, можно прочесть, что на 11 июня 1944 г. СССР получил только от Соеди-ненных Штатов 6 430 самолетов, плюс 2 442 британских бомбар-дировщиков, 3 734 танка, 206 771 грузовиков, продовольственных поставок в общей сложности 2 199 000 тонн.

В целях укрепления сотрудничества и, прежде всего, для ре-шения задач, связанных с посылкой помощи, необходимо было урегулировать ряд дипломатических проблем и вопросов матери-ально-технического обеспечения. С того момента, когда стало очевидно, что помощь Советскому Союзу означала помощь не умирающему другу, а другу, который лишь находится в тяжелом положении, все проблемы начали приобретать другое звучание.

В техническом плане, который имел, однако, непосредствен-ные политические последствия, существовала проблема путей до-ставки помощи Советскому Союзу. Поскольку прямой путь, то есть через черноморские проливы, был невозможен, а использо-вание Транссибирской железнодорожной магистрали слишком сложным из-за его протяженности и давления японцев, остава-лись лишь две возможности: путь через Архангельск в Белом море, через Северный Ледовитый океан, и путь через территорию

Глава 6. Глобальная война

Ирана. Оба пути создавали совсем не легкие для решения проблемы. Архангельский порт по причине замерзания мог действовать только шесть месяцев в году. Путь через Иран должен был проходить по железной дороге посредственного качества, Транскавказской, по территории нейтрального государства, более того, в значительной мере настроенного в пользу немцев. Достаточно вспомнить, что в 1939 г. 41% иранских товаров проходили через Германию, что в Иране находилось около 2 000 немецких «специалистов», большинство которых были не кем иным как агентами гитлеровского правительства и что сам шах Реза Пехлеви I считался настроенным антибритански. Все это, начиная с июня 1941 г. имело значение не только для Великобритании, ощущавшей угрозу в самом центре своей сферы влияния, но именно в связи с проблемой транзита, также и для судеб войны в целом. Опасались, что немецкие специалисты могли по своему желанию чинить препятствия и организовывать акты вредительства на Транскавказской дороге, прерывая главный коммуникационный путь возникающего большого союза. Шаху был немедленно предъявлен и затем повторен ультиматум с требованием о высылке немецких специалистов. Категорический отказ подтолкнул русских и британцев к одной из немногих скоординированных акций в их совместной войне.

25 августа 1941 г. британские войска из Индии и советские из Азербайджана вторглись на иранскую территорию и в короткое время преодолели иранское сопротивление. Вся страна была разделена на две зоны: северная, оккупированная и контролируемая русскими, остальная часть - англичанами. Тегерану позволили остаться нейтральным в качестве анклава в государстве-протекторате. Реза I был вынужден отречься от престола и передать трон двадцатидвухлетнему сыну Мохаммеду Реза, принявшему шахский трон под именем Реза Пехлеви II. Он будет править, за исключением краткого перерыва, до 1979 г. Тем временем было сформировано новое правительство, в котором отсутствовали пронемецки настроенные элементы. С ним сразу же начались переговоры. Они привели к правовому урегулированию ситуации, возникшей в результате самого настоящего акта насилия, хотя и вынужденного. Требовалось привести положение в соответствие с принципами, во имя которых, как заявляли антигитлеровские державы, велась борьба. 29 января 1942 г. был подписан трехсторонний договор о союзе, в котором устанавливалось, что англосоветские войска, присутствующие на иранской территории, не являются оккупационными войсками; союзникам предоставлялось право транзита через территорию Ирана, но в то же время

Часть 2. Вторая мировая война

подтверждалась независимость Ирана и добавлялось, что союз-ные войска будут выведены из страны в течение шести месяцев после окончания войны против стран «Оси». Таким образом, си-туация в Иране была поставлена под контроль, сделавшийся еще более эффективным в результате того, что в конце 1942 г. к англо-советским войскам добавились сильные американские континген-та с задачей осуществлять операции по закону о ленд-лизе.

6. 2. 7. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ВНУТРИ «БОЛЬШОГО СОЮЗА»

Сложнее было, однако, решить вопросы чисто политического характера. С одной стороны, необходимо было установить кон-такты между советским правительством и польским правитель-ством в изгнании, находившимся в Лондоне, а с другой, - довести первые англо-советские соглашения до более полного формата. Конечно, установление нормальных дипломатических отношений между Советами и Польшей было почти нереальной задачей, хотя эта проблема и была важной для всех заинтересованных сто-рон, польское правительство испытывало особое беспокойство относительно польских военнопленных, находившихся в руках русских (около полутора миллионов человек). 5 июля в Лондоне начались переговоры между послом И. Майским и генералом В. Сикорским, польским премьер-министром. Переговоры прохо-дили на фоне полного расхождения во взглядах на будущее. Для поляков было бесспорным, что следует вернуться к ситуации 1939 г., в то время как русские высказывались в поддержку «этнической Польши». Был ли возможен компромисс? Черчилль полагал, ко-нечно, не строя слишком больших иллюзий, что полякам следует «положиться на добрую волю Советов» в том, что касалось буду-щего и не требовать письменных гарантий. Компромисс был най-ден с помощью формулы, опускавшей всякие намеки на конкрет-ные проблемы и ограничившейся заявлением о прекращении действия соглашений, подписанных русскими и немцами в авгус-те–сентябре 1939 г. На этой основе соглашение от 30 июля 1941 г., восстанавливало нормальные дипломатические отношения между Москвой и польским правительством в изгнании, находившемся в Лондоне (формальный момент, но достойный повторного упо-минания из-за его важности в будущем). Несколько недель спустя Сикорский посетил Москву и встретился со Сталиным, который намекнул на то, что компромисс возможен на основе промежу-точной линии границы между существовавшей до войны и той, что была установлена соглашениями 1939 г. с немцами. Сикор-

Глава 6. Глобальная война

ский не счел возможным согласиться и, возможно, совершил се-рьезную ошибку.

С другой стороны, союзники, то есть на тот момент англича-не, также не были щедры на обещания. Черчилль и его министр иностранных дел Идеи стремились к достижению солидарности с Советами, хорошо понимая трудности послевоенного периода после победы над фашизмом с точки зрения судьбы Польши и Балкан. На следующий день после заключения соглашения меж-ду Сикорским и Майским Идеи заявил в палате общин, что его правительство не признает аннексий Советского Союза в 1939 г. Но чтобы понять важность этого заявления, следует вспомнить, что по тому же поводу Идеи повторил прежнюю концепцию, в соответствии с которой Великобритания гарантировала независи-мость Польши, а не ее довоенные границы. А это означало отни-мать одной рукой то, что давала другая. Вместе с тем выбор между несуществующей Польшей и Советским Союзом, оказывавшим успешное сопротивление немцам, напрашивался с неотвратимой силой убеждения.

Итак, в декабре британское правительство решило, наконец, объявить войну Финляндии, Венгрии и Румынии, которые в июне 1941 г. присоединились к Германии для осуществления «плана Барбаросса». Через несколько дней Идеи сам отправился в Москву, куда он прибыл 15 декабря 1941 г. с целью начать пе-реговоры о соглашении, нацеленном уже на будущее. По этому случаю Сталин вручил ему длинный список советских требова-ний, которые должны были стать частью секретного протокола, прилагавшегося к договору о союзе. Это были предложения, трактуемые в соответствии с самой традиционной логикой дер-жавной политики. Сталин требовал, чтобы англичане признали за СССР всё захваченное им до вступления в войну, а также ряд территориальных изменений в Центральной Европе, которые по-влекли бы за собой расчленение Германии и установление совет-ской гегемонии на Балканах. В ответ он был готов признать любые претензии англичан на обладание военными базами в Западной Европе. Это было решение проблемы, которое Идеи не мог при-нять на другой день после вступления в войну Соединенных Шта-тов (и которое Сталин, возможно, предлагал именно для того, чтобы предотвратить некоторые последствия этого события).

Молотов попытался вернуться к этой теме весной 1942 г., по-сетив, в свою очередь, сначала Лондон, а потом Вашингтон. Од-нако, хотя 26 мая, после напряженных переговоров ему и удалось подписать договор о союзе между Великобританией и Советским Союзом, но этот документ не включал ни единого упоминания

Часть 2. Вторая мировая война

вопроса о польских границах. Действительно, договор подтверж-дал взаимные обязательства вести войну вплоть до поражения Германии и не заключать сепаратного мира. К этому добавлялось обязательство сохранять союз в течение двадцати лет и оказывать друг другу взаимную помощь, обязательство невмешательства во внутренние дела третьих государств и неучастия в коалициях и договорах, направленных против какой-либо из договаривающих-ся сторон. Союз был в последующем разрушен ходом событий, однако в тот момент он был закреплен подписанием важного до-говора между двумя правительствами, внешне движимыми выс-шими идеологическими интересами, но в действительности руко-водствовавшимися грубым прагматизмом.

Заключение договора означало, что перед лицом общей опасности в отношениях двух великих европейских держав, которые должны были выстоять в войне, старая вражда, уходившая корня-ми в историю - временно прерванная на десятилетие с 1907 по 1917 г. и возобновленная с новой остротой благодаря идеологи-ческим разногласиям и жесткому противостоянию политических систем, начиная с Октябрьской революции и продолжавшаяся до 1941 г. - трансформировалась в союз. Возможно, что и Черчилль, и Сталин думали также, что благодаря этому союзу обе державы смогут совместно господствовать в Европе (в противопо-ложность тому господству, к которому стремился Гитлер). В дей-ствительности ни одна из двух сторон не отдавала себе сразу отчет в том, что так резко изменившаяся ситуация делала прими-рение уже преодоленным в момент, когда был подписан договор. Победа Советского Союза была гораздо более великой, чем мог себе представить Сталин в начале 1942 г., а уменьшение влияния Великобритании гораздо более радикальным, чем то, которого опасался Лондон и которое Черчилль пытался предотвратить, за-щищая устои британской имперской системы. Союз стал момен-том равновесия в движении двух держав: одной — к закату, дру-гой — к восхождению.

6. 3. Военные операции на других театрах военных действий вплотв до Элв-Аламейна

6. 3. 1. война в АФРРИКЕ

Кампании против Югославии и Греции сразу же после напа-дения Германии на Советский Союз стали главным театром во-енных действий по сравнению с событиями на других фронтах, где происходили лишь передвижения войск в ограниченных мае-

Глава 6. Глобальная война

штабах. Таковы были фронты, непосредственно связанные с учас-тием Италии в конфликте. После поражения Югославии и Гре-ции Италия оказалась задействована на фронтах в Восточной и Северной Африке. Операции в Эфиопии не имели, однако, пря-мых последствий в стратегическом плане и носили маргинальный характер — ситуация могла измениться лишь в случае значимой победы итальянцев в Египте.

В этом контексте война в Эфиопии развивалась скорее в противоречии с основным ходом событий, что проявлялось в слабой способности итальянских войск к сопротивлению, в то время как военные действия на других фронтах развивались по-другому. После некоторых первоначальных удач итальянцев в продвижении по территории Судана в декабре 1940 г. английские вооруженные силы начали решительное наступление от имени императора Хайле Селассие, свергнутого итальянцами в 1936 г. Наступление было чрезвычайно стремительным. В апреле 1941 г. герцог Амедео д’Аоста, итальянский вице-король и командующий итальянскими войсками в Эфиопии, был вынужден оставить столицу Аддис-Абебу и отступить на север, на более удобные для обороны пози-ции. 20 мая, после попытки в течение некоторого времени оборо-нять последнюю итальянскую позицию, он был вынужден сдаться. Все итальянские силы в Восточной Африке попали в руки бри-танцев, вернувших на трон прежнего императора.

Гораздо более важным и более богатым оттенками было то, что происходило на фронте в Северной Африке. Более важным, поскольку на этом фронте итальянцы должны были подтвердить свою способность воевать. Более важным, поскольку операции в Африке решали проблему морского и воздушного контроля в Средиземноморье, так как это море было единственным путем, по которому итальянцы и немцы могли поставлять из метропо-лии все необходимое их войскам на фронте в Северной Африке, а также одним из путей, конечно, самым коротким и самым удобным, по которому и англичане могли попасть из Гибралтара в Египет и на Ближний Восток. Более важным, наконец, поскольку то, что происходило в Африке, оказывало прямое воздействие не только на политическую жизнь Египта, но также и на всю совокупность военно-политических отношений в арабском мире: от палестинского вопроса до вопроса о лояльности Ирака, Сирии и Ливана в отношении держав-мандатариев: Великобрита-нии или Франции.

В дальнейшем возникали и другие проблемы, поскольку, по крайней мере, в отношении французов, следовало решить: быть ли лояльными правительству Виши или голлистскому сопротивле-

Часть 2. Вторая мировая война

нию. До тех пор, пока английские войска одерживали верх над итальянскими (как это было в конце 1940 - начале 1941 г. ), эти моменты не играли большой роли. Но как только итальянские войска, поддержанные немецкими и поставленные с февраля 1941 г. под командование генерала Эрвина Роммеля, начали вос-станавливать свои наступательные способности, все основные проблемы стали увязываться с дальнейшими гитлеровскими пла-нами, направленными на распространение конфликта на самые уязвимые части британской системы и использование внутренних противоречий этой системы. С этой точки зрения ближневосточ-ный регион уже тогда предоставлял самые разнообразные возможности для выбора. Кроме того, с военной точки зрения, он позволял Берлину и Риму выработать план маневра по окруже-нию, который предусматривал бы соединение сил, действующих с территории Украины в направлении Кавказа, с теми, что, про-двигаясь из Ливии, могли бы переправиться через Суэцкий канал и, при содействии некоторых арабских вождей, достичь советских границ. Все это могло бы показаться плодом слишком произвольных расчетов, но в 1942 г. они были недалеки от того, чтобы сбыться.

Итало-немецкое контрнаступление против англичан успешно началось в Ливии 25 марта 1941 г. Однако появившийся опти-мизм был утрачен в связи с катастрофическим исходом сражения возле мыса Матапас, вынудившим итальянский флот перейти к обороне и придавшим британским (а затем и союзным) надвод-ным силам большую свободу военного маневра. Сопротивление англичанам могли оказывать только находившиеся в море много-численные подводные лодки итальянцев и немцев или штурмовая авиация, которая время от времени наносила серьезные удары по кораблям на британских рейдах.

Это стратегическое осложнение сдерживало начавшееся на-земное наступление итало-немецких войск и, более того, огра-ничило его размах. В течение апреля 1941 г. вся территория, утраченная в Киренаике, была вновь завоевана, за исключением города-порта Тобрук, где войска Содружества прочно закрепились и держали упорную оборону. Однако это не помешало развернуть наступление итало-немецких войск по египетской территории на Эс-Саллум и далее, вплоть до Халфайи, вынудившее затем к сда-че также и британские войска, осажденные в Тобруке. В полити-ческом отношении это был самый сложный период за всю войну на Ближнем Востоке, поскольку он совпал с политическими и военными волнениями на английских и французских подмандат-ных территориях. Эти выступления вызвали на несколько недель

Глава 6. Глобальная война

обоснованную обеспокоенность по поводу способности Британии контролировать тылы египетского фронта в тот момент, когда пе-ремещение театра военных действий на Балканы и в Восточное Средиземноморье накалило обстановку во всем регионе.

6. 3. 2. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ

Скрытая враждебность в отношении англичан стала более от-кровенной с возникновением проблемы Палестины, поскольку британская мандатная политика в регионе вызывала глубокое не-довольство как арабского, так и еврейского сообщества. Во время войны евреи из соображений целесообразности согласились на своего рода перемирие, продиктованное необходимостью вести войну против большей опасности, нацистской Германии, и одер-жать над ней победу. Арабы, напротив, не захотели занять более умеренные националистические позиции, несмотря на то, что британское правительство, издав в 1939 г. «Белую книгу», сделало значительный шаг им навстречу. С 1936 г. арабы начали самое настоящее антибританское восстание, которое возглавил главный муфтий Иерусалима Хей Амин аль-Хуссейн.

Более серьезную опасность в краткосрочном плане представ-лял Ирак, правительство которого, пойдя на разрыв в 1939 г. с Германией, в 1940 г. не порвало с Италией, отчасти из-за широко бытовавшего чувства возмущения по поводу политики Великобри-тании в отношении арабов, отчасти из-за понятного выжидания, связанного с ходом военных действий в Египте. Ирак получил независимость в 1932 г., когда британское правительство положи-ло конец мандатному управлению, доверенному ему Лигой На-ций, добившись, однако, от иракского правительства подписания договора о союзе и военном сотрудничестве, которому активно сопротивлялись националистические и антидинастические силы. Державы «Оси» сохраняли таким образом в тылу противника опорный пункт, полезный с точки зрения пропаганды.

Поражения на Балканском полуострове и возобновление ита-ло-немецкого наступления в Киренаике в начале апреля подтолк-нули иракского политического деятеля Рашида Али аль-Гайлани, бывшего с марта 1940 г. по январь 1941 г. премьер-министром, к попытке государственного переворота. Благодаря поддержке части армии переворот удался. Политики, наиболее преданные бри-танцам, и принц-регент Абдул Иллах были вынуждены бежать в Трансиорданию. Англичане попытались ограниченными силами своей вооруженной группировки свергнуть пронацистский и профашистский режим, но встретили неожиданное сопротивление.

Часть 2. Вторая мировая война

1 мая столкновение переросло в открытую войну. Британские военные базы в Ираке были взяты в осаду, а Рашид обратился с призывом к странам «Оси», чтобы они помогли ему в закрепле-нии его у власти. Результаты контактов, установленных в Анкаре с немецким послом фон Папеном, оказались, однако, разочаро-вывающими. Можно догадываться, что если бы Гитлер мог, он попытался бы оказать действенную поддержку Рашиду. Но в те дни вооруженные силы «Оси», и в особенности, германские, были заняты подготовкой нападения на Советский Союз, нападе-ния на Крит, а также действиями на Балканском полуострове и наступлением на североафриканском побережье. Рашиду была послана лишь символическая помощь через территорию, контро-лируемую правительством Виши. Двадцать немецких самолетов были переведены на базу в Мосуле - слишком мало, чтобы это можно было считать действенной помощью.

Таким образом, участники государственного переворота в пользу стран «Оси» стали объектом британского контрнаступле-ния, начавшегося с территории Трансиордании и возглавлявше-гося арабским легионом под командованием Глабб паши, то есть генерала Джона Бэгота Глабба (позднее ставшего лордом Джеб-бом), которому было поручено сформировать войска эмира Трансиордании Абдаллаха и которому удалось превратить легион в самую эффективную вооруженную силу на всем Ближнем Вос-токе. За несколько дней эти войска, во взаимодействии с находившимися на осажденных базах и с немногими подразделения-ми, переброшенными из Индии в Басру, одержали победу над Рашидом аль Гайлани. 30 мая Багдад был взят, а Рашид аль-Гай-лани и его сторонники бежали в Германию. Таким образом, ме-сяц май прошел под знаком военного кризиса, который мог стать политическим кризисом-катастрофой для Великобритании.

Именно для того, чтобы предотвратить аналогичные ситуации и лучше контролировать проявления антибританских настроений в арабском мире, британцы решили активизировать свою деятельность в двух регионах, где присутствие легитимной власти, связанной с правительством Виши, представляло потенциальную опасность. Это была операция важная не только с военной, но, прежде всего, с политической точки зрения. Французскими гарни-зонами в Сирии и Ливане командовал генерал Денц, преданный режиму Виши. Против вишистов выступили войска союзников, в которых впервые значительную часть составили силы, верные движению «Свободная Франция» Шарля де Голля. Их насчиты-валось около 5 тыс. человек, и им как символическому авангарду доверялась задача восстановить военный престиж Франции, но

Глава 6. Глобальная война

прежде всего продемонстрировать, что генерал де Голль пользуется доверием союзников и является главной фигурой в сопротивле-нии немцам. В Сирии и Ливане военные операции завершились весьма быстро. 21 июня, накануне нападения Германии на Россию, Дамаск сдался союзникам и силам «Свободной Франции».

С этого момента, исключая короткий период в 1942 г., мечта об осуществлении крупной операции через территорию Ближнего Востока стала почти нереализуемой. Главный муфтий Иерусалима поддержал действия Рашида аль-Гайлани в Ираке, а также воору-женную борьбу против сионистов и умеренных арабов, стремив-шихся к компромиссу с англичанами. Именно из-за этой своей позиции он был вынужден разделить судьбу аль-Гайлани и ис-кать убежище в Европе, где он сотрудничал, как и в прошлом, с итальянцами и немцами в осуществлении антибританской пропа-ганды, стремясь придать ей характер открытого подстрекательства к военному мятежу в поддержку независимости арабских стран и Индии. Речь шла о перспективе, в отношении которой между странами «Оси» не существовало полного совпадения взглядов, поскольку Гитлер в гораздо меньшей степени, чем Муссолини (насколько это ясно на данный момент из источников), был рас-положен использовать в своих интересах идею антибританского национализма.