ИМОН: Па-ба-да-бу-ду-ба. Ежиков много развелось вокруг?

ИМОН: " Па-ба-да-бу-ду-ба". Ежиков много развелось вокруг?

ВИЛЛИ: Что?

ИМОН: Ежиков... ( имитирует) Много их здесь?

ВИЛЛИ: Какие, к черту, ежики? Причем здесь ежики?

ИМОН: Па-ба-де-бу-да-ба. Па-да-бу.

ВИЛЛИ: Ежики! Jesus, Maria and Josef.

( Вилли направляется к крокетному полю и наблюдает за игрой)

КАЗИМИР: Очень хорошо. Это было хорошо.

КЛЕР: Просто замечательно.

КАЗИМИР: Смотри, как это делает мастер... Ап...

( Элис открывает глаза, садится и в недоумении наблюдает за Клер и Казимиром )

КЛЕР: Мяч задел твою ногу.

КАЗИМИР: Нет.

КЛЕР: Я все видела, ты еще вздрогнул.

КАЗИМИР: (к Элис: ) Разве задел?

ЭЛИС: Что?

КАЗИМИР: Ты видела, как я вздрогнул?

ЭЛИС: Чем вы занимаетесь?

КАЗИМИР: Крокет (к Клер) Так, теперь я?

КЛЕР: Больше не жди от меня пощады. (к Элис) Следи за ним: он жулит.

ЭЛИС: А где….?

КЛЕР: Но он пока не выигрывает (к Казимиру) Осторожней, не размахивай так клюшкой.

ЭЛИС: О Боже.

(Она закрывает глаза и откидывается на спинку стула. Игра продолжается. Входит Дядя Джордж в своей обычной манере: . выходит на лужайку и лишь потом обнаруживает, что он на ней не один. Останавливается и оглядывается)

ВИЛЛИ: Здравствуйте, Мистер Джордж.

ИМОН: Здравствуйте, Дядя Джордж. До свидания, Дядя Джордж. А ведь вы не знаете, что в день моей свадьбы Дядя Джордж пожал мне руку и произнес всего четыре слова. Вот они: «Это будет великая революция». После всех этих лет молчания и наблюдения я понял, что он был прав. ( Имон заходит за Тома. Садится рядом с ним и улыбается). А я был полным глупцом. Не так ли?:.

ТОМ: Были?

ИМОН: Теперь я намного умнее.

ТОМ: Хорошо.

ИМОН: Я разрешил вашу проблему.

ТОМ: Какую же, Имон?

ИМОН: С вашей книгой.

ТОМ: Какая с ней проблема?

ИМОН: Это должен быть роман.

ТОМ: Правда?

ИМОН: Величайшая сенсация, блокбастер, готическая новелла «Усадьба Баллибег от Верховного суда до Сосисочного завода». Четыре поколения великой Ирландской династии. Захватывающая сага о семье, живущей в полной изоляции, в Усадьбе на вершине холма. Семья без семейных страстей, верности, клятв, только жесткое подчинение закону. Жизнь выше голода и войн, национальных стычек и политических переворотов. Семья, игнорируемая высшим обществом и отдаленная от простых ирландцев, существующая исключительно по свои законам и вопреки реальности. Цепкая, упорная, неутомимая с огромным талантом.. нет… с огромной жаждой к выживанию.. Это их семейный девиз! " Semper permanemus". С ними всегда нужно быть на чеку. Каково?

ТОМ: Так вы представляете мой роман?

ИМОН: Да, я знаю, немного напыщенно. (Восторженно) Возможен и романтический сюжет. Возьмите, например, маму. Сделайте ее главным действующим лицом.

ЭЛИС: Оставь маму в покое.

ИМОН: Почему?

ЭЛИС: Ты действительно придурок!

ИМОН: Из-за того, что я хочу сделать маму главной героиней?

ЭЛИС: Ради Бога!

ИМОН: Поверь мне- я бывший дипломат.

ЭЛИС: Поверить тебе!

ИМОН: Да, я преклоняюсь перед мамой. ( к Тому). Она была актрисой. Вы знали это? Конечно нет, эта маленькая деталь всегда тщательно умалчивалась. Да-да. Она колесила по стране с театром некоего Чарлза Дорана. Однажды в придорожной гостинице ее заметил судья, через пять дней женился и увез ее сюда, в это поместье. А бедняге Чарлзу Дорану пришлось колесить по всей Ирландии без блистательной Коллин Браун. Ее неистовая красота не знала себе равных.. Не успел великий Йейтс бросить взгляд в ее сторону, как тут же разродился сонетом. «Можно ли постичь эту красоту…» Элис процитирует всем желающим. А О’ Кейси? Однажды, когда он играл в теннис, без умолку болтая о рабочем движении, в дверях появилась она. И бедняга О’ Кейси сделал такой нелепый выпад, выражая ей свое почтение, что вдребезги разбил свои очки. И таких случаев было немало. Вспомним ребра Честертона, руку Хопкинса, очки О’Кейси. Думаю, управление этой провинции должно поставить здесь особый знак: Место черных неудач. Между нами, профессор, это очень опасный дом.

ТОМ: Что вы имеете против меня, Имон?

ИМОН: Разумеется, у вас должны быть главы, посвященные каждому из великих предков семейства О’Доннела: прадедушке - верховному судье, дедушке – окружному судье, отцу- простому мировому судье, и Казимиру - неудавшемуся адвокату. На редкость быстрое падение. Но это ничего. Как раз для романа. Неудачи у нас любят больше, чем успех…Знаете ли, Профессор, если бы у меня были дети, и они воспитывались в традициях этой семьи, то у них не было бы другого выбора, как стать мошенниками. (Предлагает ему бутылку). Здесь хватит на нас двоих? Впрочем, нет (Наливает только себе). Вчера ночью, когда мы поднялись с Элис наверх, у нас возникла, так сказать, перепалка. Она кинула в меня книгой, а я крепко стукнул ее. Вы ведь обратили внимание на ее щеку? Никто не захотел обращать внимания, а вы обратили? Что она вам сказала? Ничего. Дуется на меня… Ладно, скоро все растворится в алкоголе. Привычка возьмет свое.

ТОМ: Я ничего не хочу слышать о том …

ИМОН: Имею ли я что-нибудь против вас?

ТОМ: Да. Вы единственный член семьи, который был по отношению ко мне с самого начала … скорее недоброжелателен. Почему? Должна же быть какая-то причина...

( Имон обдумывает это. Он больше не улыбается)

ИМОН: Нервничаю, вот и все. Потому что боюсь, что вы… не тот, за кого себя выдаете. Боюсь, что вы обманете и скроетесь. Нервничаю, так как все, что вы видите ( Указывает на поле для игры в крокет) все это сплошное притворство.

(Джуди входит в кабинет, в это время звонит телефон. Она поднимает трубку. )

ИМОН: Нет, я не нападаю на вас, профессор. Я верю, что вы честный исследователь. Я беспокоюсь за нашу семью, мы заслуживаем большего.

ДЖУДИ: Казимир!

КАЗИМИР: Да?

КЛЕР: Теперь я задела тебя..

КАЗИМИР: Нет, нет.

ДЖУДИ: Телефон, Казимир.

(Его обычная реакция)

КАЗИМИР: Телефон. Хельга. Это Хельга, извините. Извините.

( Бросается к телефону, спотыкается о ступеньку).

КАЗИМИР: Простите.

( Встает и снова бежит)

КЛЕР: Поиграй за него, Вилли.

ВИЛЛИ: Я?

КЛЕР: Кто ж еще.

ВИЛЛИ: Да я, вообще-то...

КЛЕР: Давай же.

ВИЛЛИ: Хорошо, но предупреждаю…

КЛЕР: Сначала ты должен загнать мяч сюда, потом через те ворота вон в тот дальний угол.

КАЗИМИР: Алло? Алло?

( Вилли оглядывается для других. Он смущен и боится, что его осмеют, особенно Имон. Она глупо улыбается. )

ВИЛЛИ: Я играю в крокет! Jesus, Maria and Josef! Я ведь никогда не видел, как в него играют!

КЛЕР: Ты же наблюдал за нами? (Дает ему в руки воображаемую клюшку) Давай! Все, что тебе нужно делать - бить по мячу. Это очень просто.

ВИЛЛИ: Какая-то ерунда. (к Имону). Имон, они заставляют меня играть в крокет! Без мяча, без всего! Jesus, Maria and Josef.

ИМОН: Давай, Вилли. Решайся. Боевое крещение. Не оглядывайся назад.

ВИЛЛИ: Я не могу..

КЛЕР: Если ты собрался играть, играй!

КАЗИМИР: Алло? Алло? Хельга? Wer spricht dort bitte? (С кем я говорю? )

( Вилли колеблется. Потом вдруг сбрасывает с себя пиджак, плюет на руки и потирает их)

ВИЛЛИ: Хорошо. Я играю. Где мяч? Дайте клюшку. Разойдись! Поехали!.

(Во время игры КЛЕР и ВИЛЛИ продолжают разговор. Выходит. ДЖУДИ, которая до сих пор прибиралась в кабинете)

ИМОН: Как он?

ДЖУДИ: Все в порядке. Думаю, это из-за жары. ( Он подает ей свой стакан). А как ты?

( Он оглядывается и находит другой. )

ИМОН: Вот так.

КЛЕР: Очень хорошо, Вилли. Ты уже научился.

ВИЛЛИ: Правда? Вот это да!

( Имон садится позади Джуди. Она чувствует, что он наблюдает за ней)

ДЖУДИ: Вино уже теплое. ( Пауза) Я сразу засну, если выпью еще ( Пауза) Это уже третий стакан за сегодня. ( Элис возвращается на свое место).

ЭЛИС: Как хорошо.

ДЖУДИ: Она постарела.

ИМОН: Да.

ДЖУДИ: Это становится большой проблемой?

ИМОН: А когда проблема становиться большой?

ДЖУДИ: Полагаю, когда ты престаешь ее контролировать.

ИМОН: Она не пила почти восемнадцать месяцев. В ноябре она сорвалась.. Дважды оказывалась в больнице. И я знал: это путешествие будет для нее катастрофой.

ДЖУДИ: Вчера я пыталась поговорить с ней.

ИМОН: Об этом?

ДЖУДИ: Нет, нет. О Лондоне. Я предложила ей найти работу. Она ответила, что никто из нас не приспособлен для работы. И она права. В общем, она не стала слушать меня. Хотя она всегда была ближе к Казимиру и Клер.

ИМОН: Мы живем с ней в сырой полуподвальной квартире. Очень маленькой. Я редко бываю дома, даже ночью. Ей действительно очень одиноко. Ты будешь скучать по Клер?

ДЖУДИ: Да.

ИМОН: Но она будет не так уж далеко.

ДЖУДИ: Да, это так.

ИМОН: Останетесь только ты и Отец.

ДЖУДИ: И Дядя Джордж.

ИМОН: И Дядя Джордж.

ДЖУДИ: Да

ИМОН: В доме будет тихо.

ДЖУДИ: Все устроится.

ВИЛЛИ: Давай, давай...

ИМОН: В то утро ты сказала, что вышла бы за меня.

ДЖУДИ: Мы справимся: будем покупать только самое необходимое. У Отца есть пенсия, будут какие-то деньги за земли. Все овощи выращиваю я сама, пеку тоже сама…

ИМОН: Почему ты изменила свое решение?

ДЖУДИ: Основные расходы, не считая оплаты услуг доктора, это бензин, электричество и телефон. Думаю, мне стоит отключить телефон. Все равно мы им почти не пользуемся.

ИМОН: Ты мне так и не ответила: почему?

ВИЛЛИ: Ты пропустила, пропустила!.

КЛЕР: Нет!

ВИЛЛИ: Да-да! Ты была в миле от мяча.. Ха-ха-ха.

ДЖУДИ: Со мной всегда Вилли. Не думаю, что я справилась бы без его помощи. Возможно и справилась бы. Да, конечно… Но он самый бескорыстный человек, которого я знаю. У него поразительное чувство интуиции. Он словно угадывает, что мне нужно.. Он делает все так легко, так просто, что я уже привыкла к этому.

ИМОН: Джуди, я…

( Она закрывает глаза и ее речь становится напряженной, как будто она разговаривает сама с собой, тщательно подбирая слова).

ДЖУДИ: Послушай, Имон. Каждое утро я встаю в 7: 30 и готовлю завтрак. Потом кормлю Отца. Постель почти всегда бывает мокрая: я меняю белье, стираю его и вывешиваю на улице. Потом подаю Дяде Джорджу его завтрак. Выпускаю куриц и копаю картошку для обеда. К этому времени Клер просыпается и я приношу ей поесть. Если она не в настроении, я придумываю ей какое-то легкое занятие, чтобы развеселить ее… А если она в духе, то пытаюсь сделать все, чтобы она не разнесла дом. Затем развожу огонь, приношу уголь, застилаю постели, мою посуду. Потом время побрить отца и иногда снова поменять ему белье. После готовлю обед. Все это повторяется изо дня в день, неделю за неделей, месяц за месяцем. Я не жалуюсь, Имон. Я просто рассказываю о мой рутинной жизни. Я даже и не думаю, что это как-то обременительно. Просто это занимает все мое время, все мои мысли только об этом. И я знаю, что я смогу это выдержать, даже быть счастливой. Да-да…Почти счастливой, до тех пор, пока ничто не отвлекает меня от этой рутины, пока никто не вмешивается в мою жизнь. Поэтому, пожалуйста, держись в стороне. Не вмешивайся. Ни сейчас, ни в будущем. Пожалуйста, Имон.

( Она прикуривает сигарету. Пауза)

ИМОН: Как угодно леди.

( Том присоединяется к ним. Имон поднимается и одаривает его лучезарной улыбкой).

ИМОН: Semper permanemus ( Почти прямо в лицо Тому, проходя мимо него) Па-ду-бе-да-да-да-бу-да.

( Том игнорирует его. Имон поднимает пустую винную бутылку и очень внимательно изучает ее).

ТОМ: Мне нужно начинать упаковывать вещи. Передайте Казимиру мою благодарность за обед.

ДЖУДИ: Хорошо.

ТОМ: Поберегитесь солнца. Лучше накрыть голову.

(Уходит вправо. Вилли, на корточках, посылая воображаемый мяч через воображаемые воротца. )

ВИЛЛИ: Давай, милый, давай, еще несколько дюймов... Давай. Есть.. Он проскочил.. Я выиграл, выиграл!

(Светится от счастья. Его восторг совершенно искренен, он уже не является частью игры. Его триумф придает ему уверенности в себе. Он поднимает свой пиджак и с уверенностью покидает поле. )

КЛЕР: Игра еще не закончена.

ВИЛЛИ: Все. Закончена. Тебе засчитано поражение. Имон, я победил…

КЛЕР: У меня еще один удар.

ВИЛЛИ: Все…Ты просто валишься с ног от усталости …

КЛЕР: Смотри, как я, Вилли.

ВИЛЛИ: Что смотреть!? Ты продулась в пух и прах. Надо было раньше чесаться… Игра закончена. (к Имону: ) Что ты думаешь об этом, парень?

ИМОН: «Так темна эта ночь…»

КЛЕР: Попала!

( Элис просыпается от шума. Вилли следует за Имоном)

ВИЛЛИ: В жизни клюшки не держал в руках. Поле видел только на картинке. Жуть как хорошо!

ИМОН: Замечательно! Ты теперь классный инсайдер. (Он имитирует Казимирову улыбку).

ВИЛЛИ: Давай пропустим по глотку. У меня в горле все пересохло. Что здесь?

(Имон подает ему пустую бутылку).

ИМОН: На!

ВИЛЛИ: Да она пустая!

ИМОН: А ты вообрази, что она полная. Напряги свою мужицкую фантазию, приятель.

( КАЗИМИР заканчивает разговор по телефону. Выходит на улицу. Он чувствует себя не очень хорошо, но пытается скрыть это. )

КАЗИМИР: Вот и хорошо. Все сделано. Можно забыть об этом. Что здесь происходит?

ДЖУДИ: Дозвонился?

КАЗИМИР: Я говорил с Генрихом... Он еще маленький… Семь лет… Малыш Генрих… Хельга на встрече СГ. Ха.. ха..

ЭЛИС: Что такое СГ?

КАЗИМИР: Спиритическая Группа. Она верит во все эти потусторонние вещи: разговоры с духами, гадания… Они встречаются каждые две недели. Так страстно во все это верит. Очень искренне. Я делаю вид, что я не против. Понимаете? Гармония семьи. Хе.. хе.. Сейчас она именно на этой встрече СГ…

ЭЛИС: Уверена, Генрих скучает по тебе.

КАЗИМИР: Да.. да.. К сожалению, плохая связь… Другая беда, все-таки его английский так же плох, как мой немецкий… Нет никаких проблем, когда мы вместе: мы можем улыбаться, шалить, объясняться знаками… Но по телефону это так сложно. Ну, конечно, Хельга права: они были маленькой немецкой семьей. Они все родились в Германии, они немцы… Нет, они замечательные. Все будет в порядке. Генрих просил передать вам всем «Grü sse», т. е. " привет" по-немецки. О, он очень умный мальчик. Независимый, самостоятельный… Да, я действительно должен заняться своим немецким.

ДЖУДИ: Пора здесь немного прибраться.

КАЗИМИР: Нет, нет…не сейчас. У меня для всех для вас сюрприз- кассета Анны!

ЭЛИС: О! Я и забыла об этом.

КАЗИМИР: Идите все сюда: мы будем слушать кассету Анны, которую она прислала мне на Рождество. Здесь послание для каждого из нас! Это настоящий сюрприз!

ВИЛЛИ: Может, мне лучше уйти…

КАЗИМИР: Уйти? Ради Бога! Нас очень огорчит, если вы уйдете. А также это огорчит Анну.

(Он расставляет стулья полукругом лицом к сцене. Все помогают ему и собирают остатки пикника. Пока они это делают проскальзывают следующие фразы)

ДЖУДИ: ( Клер) Что за кассета?

КЛЕР: Понятия не имею…

ЭЛИС: (Вилли) Как все прошло?

ВИЛЛИ: Что?

ЭЛИС: Ваша глупая игра.

ВИЛЛИ: Я выиграл.

ЭЛИС: Ты в этом уверен? А может быть, все-таки проиграл?

КАЗИМИР: Имон, ты здесь сядешь?

ИМОН: Где скажешь.

КАЗИМИР: Прекрасно. Где Том?

ДЖУДИ: Укладывает вещи. Просил поблагодарить тебя за обед.

КАЗИМИР: Ему тоже будет интересно. ( Меняет кассету Клер на кассету Анны ). Клер, мы немного отдохнем от тебя, но не волнуйся, потом поставим.

( Все устроились. Казимир выходит вперед, держа кассету в руках. Он с удовольствием организовывает церемонию).

КАЗИМИР: Хорошо... Отлично… Великолепно…. Все устроились? Прежде, чем начать, я хочу кое-что пояснить нашим гостям.

КЛЕР: А кто здесь гости?

ЭЛИС: Например, я.

КАЗИМИР: Вилли - наш гость, и очень почетный гость. ( Элис хлопает) Я хочу пояснить, что Анна ушла в монастырь двадцать лет назад, когда ей было всего семнадцать...

ЭЛИС: Восемнадцать.

КАЗИМИР: …и с тех пор, не считая одного визита домой, она находится в Африке, поэтому ее знания о нас, возможно, немного отстают от реальной...

ЭЛИС: Казимир, включай, ради Бога.

КАЗИМИР: Да.. да… действительно… включаю.

ДЖУДИ:: Шшшш.

КЛЕР: Что?

ДЖУДИ: Слышите? (Все прислушиваются). Простите. Мне показалось, я слышала его голос. Продолжайте.

КАЗИМИР: Может, позвать Дядю Джорджа?

ЭЛИС: Казимир!

КАЗИМИР: Простите, извините.. Все готовы. Прекрасно. Итак: сестра Джон Генри. Наша маленькая Анна.

( Ставит магнитофон на газон и включает его. Голос Анны – детский. Говорит медленно и разборчиво, как будто читает школьный учебник. )

АННА: Здравствуйте, Папочка и Джуди, и Элис, и Казимир и малышка Клер.

ЭЛИС: Здравствуй, Анна.

АННА: Это я — Анна, я обращаюсь ко всем вам из обители Святого Иосифа, находящейся в Куалу, Замбии. Я надеюсь, сейчас вы все вместе слушаете меня, я так и представляю вас всех сидящих перед огнем в камине, в гостиной. Папа расслабился и наслаждается заслуженным отдыхом после напряженного дня в суде... Остальные сидят на ковре или вокруг елки возле северного окна.

(Элис пытается привлечь внимание Клер, хочет, чтобы наполнили ее бокал. Но Клер не замечает ее… Элис шепотом)

ЭЛИС: Клер…

КАЗИМИР: Шшш.

ЭЛИС: Капельку.

(Клер наполняет бокал)

АННА: Как вы там все? Я ъхочувам всем, всем, и тебе, любимая Няня…Ты ведь тоже там, Няня?

ЭЛИС: Прости, сестра.

АННА: …могу ли я пожелать всем вам святого и счастливого Рождества. Благословения и милости Господа в Новом году…

ЭЛИС: Аминь.

АННА: Немного позже Мать Реверенд, она находиться сейчас здесь, рядом со мной, скажет вам пару слов, а потом вы услышите мой школьный хор. Он споет несколько ирландских песен, которым я их научила…

ЭЛИС: Боже.!

АННА: …и несколько африканских песен, которым они научили меня.

ЭЛИС: О Господи!

АННА: Надеюсь, они вам понравятся. Для начала я хочу поговорить с моим Папочкой. Как ты, Папа? Я должна, наверное, сердиться на тебя, за то, что ты совсем мне не пишешь. Но я знаю, как ты заботишься о нас. Джуди пишет мне, что со здоровьем у тебя все хорошо. Слава Богу за это.

(В кабинет входит Отец. Это очень истощенный, худой мужчина с больными и обеспокоенными глазами, одна рука парализована, рот с одной стороны неестественно перекошен. Гротескная и пугающая фигура. Одет в одну пижаму. Рубашка косо застегнута, свисает с плеч, брюки болтаются на бедрах. Он двигается очень медленно, маленькими шажками. Проходит через кабинет, пытается определить, откуда раздается голос Анны. Взволнованные глаза оглядывают кругом всю комнату. Когда он говорит, его голос едва слышен. )

ОТЕЦ: Анна?

АННА: Перед тем, как продолжить, я хочу сыграть вам на скрипке те мелодии, которые вы любили и всегда просили меня исполнять. Колыбельная Мамы. Помните ее?

ОТЕЦ: (немного громче) Анна?

АННА: Это мой Рождественский подарок тебе, Папа. Надеюсь, он тебе понравится.

(Она играет несколько тактов, игра похожа на игру ребенка. Отец почти дошел до двери в кабинет. Он поднимает голову и издает звериный рев).

ОТЕЦ: Ааааааааа!

(Слушатели на лужайке в первые секунды никак не реагируют. Они все в шоке. ЭЛИС хватает магнитофон, чтобы выключить, но вместо это включает еще громче, так что пищание на кассете перекрывает рев Отца на несколько секунд. Все вскакивают со своих мест, переворачивая стулья, но все равно остаются будто парализованными и не предпринимают никаких действий. КАЗИМИР стоит на коленях, парализован и недвижим. КЛЕР близка к истерике. Рев Отца резко прекращается. Слюна течет по подбородку и стекает с губ. Он начинает медленно оседать на землю. Имон, который находится от него дальше всех, первый приходит в себя. Он бросается к Отцу и подхватывает его почти в тот момент, когда тот окончательно теряет силы. Они оба оседают на землю. Теперь кассета замолкает. ИМОН кричит так, как будто его собственная жизнь зависит от этого).

ИМОН: Доктора! Вызовите доктора! Ради Христа, кто-нибудь позовет доктора!

Затемнение.