«Не введи нас во искушение»

Одно из свойств ума – знать границы своих возможностей. Гордый глуп, ибо не знает границ. Космос вообще только потому и красив, что имеет соразмерные границы. Хаос же страшен и безобразен, ибо бесформен. Греки это чувствовали лучше всех. Хаос – это гордость. Ум и красота – это мудрая ограниченность. Где-то рядом находится и смирение. Смирение знает о себе правду и не мечтает о себе. Оно красиво. Униженность отталкивает, смирение же влечет к себе.

Именно с умом и умной красотой, а не с забитостью и униженностью, связано смирение. Тяжесть смертного греха лежит на тех, кто связал смирение по смыслу с одной лишь униженностью, и не заметил связи смирения с умным самоограничением. От ума и от веры (веры вообще нет без ума) рождается просьба: «Не введи нас во искушение». Голос знания своей слабости, голос смиренного признания своей уязвимости и ограниченности слышен в этих словах. Сравните их со словами: «Я никого не боюсь», «Я все смогу», «Я никогда не изменю своим принципам и правилам», и вы поймете, как далека гордая самоуверенность от Духа Божия. Дух Божий рождает меру. Мера – это и есть смирение.

Дух Божий рождает меру. Мера – это и есть смирение

Между тем молитву Господню читала как один Церковь первенствующая, Церковь мучеников. Неодолимый в страданиях святой Георгий, несгибаемые в мужестве и терпении святые Варвара и Екатерина, сотни и тысячи других страдальцев произносили от сердца слова: «Не введи нас во искушение». Они признавали за собою слабость и тем самым давали место силе Божией. «Когда я немощен, тогда силен», – говорит Павел, выражая духовный опыт Церкви Христовой. Немощные, но верующие бывают подлинно сильны и способны на невозможное, так как с ними Господь. Гордые дуются как пузырь и лопаются неизбежно, что можно проследить и на истории отдельных личностей, и на истории отдельных цивилизаций.