Джози / Ребекка 5 страница

Она слушала и говорила, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

– Я хочу убедиться, что с ней все в порядке. Пожалуйста позвольте мне…

– Ответь на мой вопрос. Кто твоя мать?

Мой желудок сжался. Это был не простой ответ.

– Моя биологическая мать или женщина, которая меня вырастила?

– Мать Кеннеди Хокинс.

– В моем свидетельстве о рождении написано: Дебби Хокинс.

Я выдохнул.

– А теперь, пожалуйста... – продолжала Бриджит.

– Мой клиент, – перебил он, – хочет получить информацию, доказательства, которые скрыл твой биологический отец.

Должно быть, она ответила на вопрос так, как он хотел.

Подождите, клиент?

– У меня нет никакой информации. Это бабушкины сказки, – тут же сказала она, когда я молча поблагодарил Патрика за тщательную работу с Бриджит.

– Он так не думает, – сказал мужчина. – Он думает, что ключ у тебя. Перестань врать и дай мне доказательства. Как только ты это сделаешь, то позвонишь мне по этому телефону и договоришься о обмене. Диски за мисс Тони.

Диски?

– Мне нужно услышать...

Он продолжал говорить.

– У нас есть глаза. Мы знаем, что Спарроу – твоя гребаная тень; он не выпустит тебя из поля зрения ни своего, ни Келли. Иначе здесь была бы ты, а не твоя подруга. Сможешь ли ты жить, если позволишь ей стать жертвой этого нападения?

– Пожалуйста.

Черт, мои руки сжались в кулаки еще сильнее, мне не терпелось ударить. Я хотел пролезть через гребаный телефон и вытащить этого парня. В данный момент мне было все равно, случится это перед Луизой или нет, если я просто буду смотреть, как он истекает кровью из-за того, как он разговаривал с Аранией, даже если это была не она.

– Лучше поторопись… – хмыкнул он, –… и попроси Спарроу помочь, потому что эта леди вот-вот родит ребенка – в любую минуту. Мы не созданы для детей. Ненавижу, если придется убить двух человек, потому что ты не сможешь следовать указаниям.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на Патрика. Я чертовски хотел услышать шум на другом конце линии.

Где же люди Карлоса?

– Пожалуйста, – снова взмолилась Бриджит, прекрасно подражая Арании, – позвольте мне поговорить с ней. Мне нужно знать... Она моя лучшая подруга… Могу я… я увидеть ее?

Для нее было рискованно инициировать визуальный контакт, но держать его на линии и подтверждать безопасность Луизы было приоритетом.

– Как только ты получишь доказательства, – сказал он, – ты, а не твой телохранитель или Спарроу, принесешь их мне. Я полагаю, ты знаешь, что не стоит связываться с полицией или федералами. Если до меня дойдет хотя бы слух, что ты снова разговаривала с федералами...

Его слова затихли, прежде чем вернуться громче:

– Какого хрена?

В трубке воцарилась тишина, но не раньше, чем на другом конце раздался отдаленный женский крик и треск выстрелов. Похоже, кто-то взорвал пакет с петардами.

У меня перехватило дыхание.

Рука Бриджит дрожала, когда она посмотрела на экран, который показывал, что звонок закончился.

– И всё? Мне не удалось поговорить с Луизой, – сказала она, на ее глаза навернулись слезы. – Я даже не знаю ее. – Она посмотрела на меня. – Простите, мистер Спарроу.

Винни и Яна смотрели на Бриджит, их глаза тоже увлажнились от волнения, когда они держали друг друга за руки, чтобы успокоить.

Мои мысли кружились, требуя ответов, беспокоясь о Луизе и представляя себе невообразимую задачу рассказать Арании новости, которые разобьют ей сердце.

– Человек на линии сказал, что позволит ей говорить, – сказал Патрик, нарушая гнетущее молчание.

– Это значит, что она там. Это также означает, что по состоянию на несколько секунд назад она была в состоянии говорить и… – он повернулся к Мэнди, – …ваши люди в нужном месте.

– Мне нужны ответы, – заявил я. – За нами следят. Этот дом нуждается в охране.

Под покровом ночи трое наших людей выскользнули через заднюю дверь и скрылись в тени. Южный Боулдер не был готов к перестрелке в тихом районе, но если к нам подойдут, перестрелки не избежать.

Часы тикали. И все же время, блять, остановилось, когда стены дома Винни сомкнулись вокруг нас.

Глава 20

Арания

Было приятно выйти из нашей квартиры хотя бы на этаж ниже. Лифт вывел на открытую площадку, общую гостиную с диванами и креслами, напомнившую мне вестибюль отеля.

– Вы часто пользуетесь этой частью?

– Нет, – ответила Лорна. – Для меня это просто еще одно место для уборки.

– Извини. Я должна проводить больше времени наверху. Это несправедливо по отношению к тебе.

Она махнула рукой.

– Не обращай внимания. Я тоже расстроена из-за изоляции. Надеюсь, все разрешится, и твоя подруга будет в безопасности. Меня вполне устраивает то, что я делаю. У меня нет потрясающего модного дома в управлении.

Мои мысли вернулись к «Полотну греха», а затем к Луизе, Джейсону и малышке Кеннеди.

– В последний раз, когда я разговаривала со Стерлингом, он сказал, что ее муж найден и с ним все будет в порядке. – Я посмотрела на телефон. – Не могу поверить, что не слышала от него больше ни слова.

– Ты звонила или писала сообщения?

– Миллион раз сразу после того, как он ушел. Даже не знаю, чего во мне больше – злости или любопытства. Я надеюсь, что он, Патрик или Рид сообщат мне хоть что-то.

Она подвела меня к двери справа.

– Входи уже. Добро пожаловать в наш с Ридом дом.

Это заставило меня улыбнуться, осознавая, что хоть мы и живем все вместе, у каждого из нас был свой личный уголок.

– Ты не против, что я здесь? Я не хочу вторгаться.

– Нет, – ответила она с усмешкой. – Мне нравится. Как ты можешь себе представить, эта жизнь не допускает многих, ладно, любых, посетителей. То, что ты здесь, заставляет меня чувствовать себя так… – она пожала плечами, –... как будто я приглашаю подругу выпить вина.

– И поесть сыра, – добавила я.

– Ты упомянула сыр.

Когда она открыла дверь, я встала позади нее и оглядела их дом.

– О боже. Мне нравится. Тут всё так отличается от верхнего этажа, и все же так просторно и наполнено тобой.

– Мной?

Эклектичный, немного хипстерский шик, и в то же время домашний.

Я стояла в дверях, оглядывая большую гостиную, которая соединялась с обеденной зоной кухни. Стена справа и дальняя стена были сплошь из стекла, такие же высокие окна, как и наверху. Гостиная была увешана яркими картинами, очень похожими на те, что висели в кабинете Стерлинга. Серые диваны и кресла были завалены цветными подушками и покрывалами разных оттенков под стать картинам.

Я сделала шаг к одной из картин на стене. Подпись была от Жан-Мишеля Баския.

– У Стерлинга в кабинете есть такой же.

Она кивнула.

– Мне он понравился, и Рид удивил меня этим. Я не могу поверить, что у нас есть что-то похожее на то, что обычно висит в музеях. Он хорошо разбирается в том, что мне нравится, а что нет.

– Как шахматы?

Ее улыбка стала еще шире.

– Хм.

– Наверное, легче думать об этом, чем оставаться одной пять дней, – задумчиво сказала я, надеясь и молясь, чтобы это не превратилось в пять дней.

Пять часов уже достаточно невыносимо.

Лорна включила свет и, нажав еще одну кнопку, заставила вспыхнуть камин.

– Я знаю, что сейчас лето, но когда я расстроена, огонь с вином заставляют меня чувствовать себя лучше.

Какое-то мгновение я смотрела на пламя, пытаясь понять, что сейчас воскресное утро и всего двадцать четыре часа назад мы со Стерлингом были на яхте на озере Мичиган, а теперь мы с Лорной оказались в какой-то странной реальности, где нечто, называемое изоляцией, не только существовало, но и удаляло нас от реального мира.

Я отодвинулась от огня и поплелась за ней на кухню.

– Мне нравится огонь. Хорошая идея.

Выйдя из столовой, я остановилась и оглядела кухню Лорны. Хотя та и не была такой большой, как наверху, в ней стояли все те же причудливые приборы и стойки с твердой поверхностью. Одним из отличий был фартук. Это была разноцветная плитка, от которой на стенах вспыхивали красные, желтые и оранжевые искры. Когда она нажала на другой выключатель, светодиодные лампы заставили плитку светиться, как будто она была сделана из настоящего огня. На шнурах над островом висело еще больше огней. Они были похожи на языки пламени с лампочками внутри, которые мягко мерцали.

– Ты любишь огонь, – сказала я.

– Я люблю тепло. Ненавижу, когда мне холодно.

– Ты тоже здесь готовишь?

– Иногда. Всегда по-разному. Иногда я готовлю здесь и отношу еду в столовую наверху. В другой раз – наоборот. – Она пожала плечами. – Все зависит от моего настроения.

Повернувшись, она открыла встроенный в шкаф винный холодильник и спросила, чего бы мне хотелось.

– Москато, белое, если у тебя есть.

Лорна усмехнулась.

– Как уже сказала, я делаю покупки. У нас хороший запас.

Я посмотрела на размеры винного холодильника.

– Если изоляция продлится пять дней, нам может не хватить.

– О, наверху тоже всего полно.

После того, как я помогла Лорне нарезать несколько разных сыров и отнесла тарелку в гостиную, я схватила бутылку Москато и бокал и вернулась к одному из диванов. Усевшись, я снова достала из кармана телефон и положила его на стол.

На экране я увидела значок, означающий, что пропустила звонок.

Имя Стерлинга было не экране.

– О, боже! Как же я его пропустила?

– Что? – спросила Лорна, выходя из кухни с бутылкой вина и бокалом.

Мои руки дрожали, когда я подняла трубку. Было уже больше двух часов ночи, и я не была уверена, что смогу прослушать сообщение. Я не знала, смогу ли справиться с этой новостью. А что, если та плохая?

Стерлинг обещал, что будет со мной, когда я узнаю, хорошее или плохое. Он дал такое обещание насчет моей семьи, но, черт возьми, Луиза считалась моей семьей. В течение многих лет Нельсоны были всем, что я знала.

– Что? – снова спросила Лорна.

Я указала на телефон на столе.

– Я... я пропустила звонок от Стерлинга.

– Как? У тебя все это время был с собой телефон.

Когда я только посмотрела на нее широко раскрытыми глазами и снова на телефон, она продолжила:

– Ты собираешься послушать сообщение?

Я попыталась сглотнуть.

– Мне так страшно. Жаль, что его здесь нет. – Я посмотрела на Лорну, когда она села рядом со мной. – Не пойми меня неправильно. Я чертовски зла на него. Я хочу кричать, обзывать его, ругаться, как моряк, и бить кулаками по его гребаной груди.

Лорна кивнула.

– А потом ты хочешь, чтобы он обнял тебя и сказал, что все в порядке. Твоя подруга, ее муж и их ребенок в безопасности и здоровы. Ты хочешь, чтобы он сказал тебе, что он, Патрик и Рид уже дома и в безопасности. Ты хочешь, чтобы он сказал тебе, что жизнь продолжается.

Слезы снова потекли по моим щекам.

– Да. Я хочу всего этого.

– Эй, пока ты выдвигаешь требования, не забудь о своей руке на сенсоре. Я ставлю на это десять долларов.

Пульсация в висках возобновилась.

– Мне нужно прослушать его сообщение.

Я подняла телефон, как будто это была ядовитая змея, и провела пальцем по экрану.

– Как давно он звонил? – спросила она.

– Всего пять минут назад. Не понимаю, как я пропустила. – Я проверила звук. – В этом нет никакого смысла. Звонок включен, и он должен был вибрировать.

– Сейчас 2: 22, – сказала Лорна, открывая бутылки с вином. – Боулдер отстает всего на час, верно?

Я кивнула, мое сердце бешено забилось, как барабан, вибрируя в груди, пульсация отразилась на моих руках и заставила их дрожать. Прицелившись, я коснулась значка голосовой почты и поднесла телефон к уху.

В трубке послышался низкий голос Стерлинга:

– Надеюсь, ты уже спишь. Через час мы будем на пути домой. Я знаю, что обещал быть с тобой, когда сообщу тебе новости.

При звуке его голоса снова навернулись слезы.

– Я знаю, что ты расстроена из-за меня, но наш план сработал.

Сработал? Что это значит?

– Думаю, что только в этот раз я могу нарушить свое обещание. Думаю, ты должна знать об этом раньше, чем позже. И если ты проснешься и увидишь это сообщение, я не хочу, чтобы ты больше волновалась. Луиза и Джейсон в безопасности. Она едет в лютеранский медицинский центр за пределами Денвера на машине скорой помощи. Не потому, что это срочно. В этой больнице у них есть отделение интенсивной терапии. Она не рожает. Это делается исключительно для профилактики. Утром я расскажу тебе больше. Мало того, что они в безопасности, но мы также организуем круглосуточную охрану за ними, пока все не будет улажено.

Что нужно уладить?

– Мне нужно идти. У нас есть еще пара дел. Солнышко, ты можешь ненавидеть меня, но мне нужно было сосредоточиться на Луизе и знать, что ты в безопасности. Ты можешь ненавидеть меня, но это не помешает мне любить тебя.

Сообщение закончилось.

Мои щеки были покрыты слезами, из носа текло. Я была настолько далека от той картины царственности, о которой Стерлинг говорил мне в клубе, казалось, миллион лет назад. Положив телефон на колени, я повернулась к Лорне.

– Она в безопасности. Они это сделали.

Она наклонилась вперед и снова обняла меня.

– Хвала господу.

Я кивнула.

– Я все еще злюсь на него.

– Я тебя не виню.

– Но думаю, что понимаю.

Лорна налила мне в бокал «Москато», а себе что-то красное. Протянув мне мой, она подняла свой бокал и сказала:

– За Луизу.

Наши бокалы звякнули, и мы сделали по глотку.

– Как ты думаешь, можно ли мне делать все то, что я сказала?

– Крики, удары, проклятия...? И все такое? – спросила Лорна.

Я кивнула и сделала еще один глоток.

– Да, после того как обнимешь его и скажешь, как ты благодарна, что Луиза и ребенок в безопасности.

Я пожала плечами.

– Похоже, это неправильный порядок.

Лорна подмигнула.

– Это будет держать его в напряжении.

Глава 21

Арания

В начале четвертого утра Лорна поднялась вместе со мной на лифте на второй этаж нашей с Стерлингом квартиры. Когда двери открылись, она улыбнулась.

– Утром будет лучше.

– Теперь, когда я знаю, что Луиза в безопасности, я хочу сделать это, – сказала я, указывая на датчик.

– Ставлю десять долларов на тебя.

Двери лифта закрылись, оставив меня одну в огромном пентхаусе. Я шла к лестнице, скользя носками по мраморному полу. Держась за перила, я остановилась и повернулся к аркам, ведущим в гостиную. При единственном освещении – лунном свете из окон, – квартира приобрела серебристый оттенок.

Хотя в пентхаусе ничего не изменилось с тех пор, как они спустились в квартиру Лорны и Рида, он казался другим, в хорошем смысле.

Я все еще не могла заставить лифт работать, но знала, что была в безопасности. Я знала, что Луиза и Джейсон в безопасности. Каким бы неправильным ни был мир и моя жизнь, это было правильно.

Я была дома.

Поднимаясь по лестнице в нашу спальню, я улыбнулась, вспоминая разговор Рида и Лорны. Это произошло через несколько минут после того, как я прослушала сообщение Стерлинга. Рид не только сообщил Лорне ту же самую информацию, но и дал ей понять, что после возвращения Патрика и Стерлинга запрет должен быть снят. Что заставило меня улыбнуться, так это то, что он также упомянул, что знает, что я была в их квартире. Лорна только рассмеялась. Повесив трубку, она повторила то, что он сказал, и снова напомнила мне, что когда дело касается этих троих, я должна признать, что они всегда будут знать о нашем местонахождении.

Это казалось ошеломляющим, властным и даже чрезмерным, но знание того, что я была не одна, что Рид был таким же с Лорной, каким-то образом дало мне готовность принять всё таким, как оно есть. Стерлинг снова и снова повторял, что мир, в который он меня привел, тот, в котором я родилась, опасен. До тех пор, пока он, Патрик и Рид могли спасти Луизу, мое кратковременное заключение в позолоченной клетке меня расстраивало меньше.

В нашей спальне было тихо, когда я включила несколько ламп, превратив гигантские окна в зеркала. Как и вся квартира в целом, спальня больше не казалась тюремной камерой. Именно там я хотела быть, пока Стерлинг не вернется и я не узнаю больше о Луизе и Джейсоне.

В сообщении Стерлинга он сказал, что я могу ненавидеть его, но он будет продолжать любить меня. Это повторялось в моей голове, пока я готовилась ко сну, умывалась и чистила зубы. Когда я натянула через голову длинную атласную ночнушку, и она соскользнула вниз по моему телу, я решила, что могу сделать и то, и другое. Я была расстроена… рассержена. Я его ненавидела в тот момент. Но это не означало, что я перестала его любить.

Я как-то слышала, что любовь и ненависть – это две стороны одной медали, настолько тесно связанные, что невозможно пережить одно без другого.

Забравшись в нашу большую кровать, я устроилась с чувством удовлетворения, которое еще несколько часов назад и представить себе не могла. Прижав подушку Стерлинга к груди, я вдохнула его стойкий запах, сочетание геля для душа и его одеколона. Осознание того, что гнев сменился на милость, пришло, когда его аромат успокоил меня. Прежде чем я успела подумать об этом, сон взял верх.

Я проснулась от ритма дыхания Стерлинга, его теплого, твердого тела, обернутого вокруг меня, моя спина к его груди, безопасность в его объятиях. Я не слышала, как он вошел в комнату или лег в постель. Моргая, я сосредоточилась на спальне, наполненной солнечным светом, не имея ни малейшего представления, какое сейчас время дня и как долго я спала. Небо за большими окнами было голубым с большими пушистыми белыми облаками вдалеке. Когда я начала двигаться, его объятия стали крепче, притягивая меня ближе.

– Я тебя не отпущу.

Тяжесть сна проникла в его глубокий тенор, когда его теплое дыхание коснулось моих волос.

Я вспомнила все, что хотела сказать, как хотела дать отпор за то, что он сделал, но по какой-то причине ничего из этого не вышло. Я удивилась, что он был здесь, все еще спал со мной, когда я проснулась. Когда я прижалась к нему, мои эмоции вылились в соленые слезы.

Стерлинг повернул меня лицом к себе и нежно вытер слезу с моей щеки.

– Она в безопасности. Больше никаких слез.

Я кивнула, уткнувшись лбом ему в грудь, но слезы все равно продолжали литься. Мой голос был приглушен, я проглотила слезы.

– Спасибо за то, что ты для нее сделал.

– Патрик и Рид должны получить большую часть благодарности.

Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Я хочу пойти к ней, увидеть ее и Винни. Я не могу себе представить, через что они прошли.

– Винни видела это со стороны. Она понимает, что произошло и как важно хранить молчание. Джейсон ничего не помнит. Луиза знает, что ее похитили, но она не видела своего похитителя. Она понятия не имеет, почему это произошло. Мы убедили их не впутывать в это дело полицию. После того, как мы доставили Луизу в дом Винни, мы вызвали скорую помощь и отвезли ее в лютеранский медицинский центр недалеко от Денвера, чтобы проверить. Она сказала медикам, что плохо себя чувствует. Они собираются оставить ее для наблюдения. Если сегодня все будет хорошо, она, наверное, уедет домой.

– Стерлинг, я хочу видеть ее – лично.

Он кивнул.

– Знаю. Увидишь.

– Она в безопасности?

– Я буду абсолютно честен с тобой. Это еще не конец. Вот почему у нас есть люди Спарроу, которые наблюдают за всеми. До этого наблюдали за Джейсоном, Луизой и ее родителями. – Он покачал головой. – Теперь у них у всех есть наблюдение, включая Линдси в Бостоне.

– Они знают? – спросила я.

– Луиза и Джейсон знают. Она попросила тех, кто наблюдал за ее родителями и сестрой, не высовываться. Она боялась, что это расстроит ее мать. Для Линдси это не ново. Он там уже некоторое время.

Я кивнула.

– Это когда-нибудь кончится?

– Я верю, что да. Ты должна доверять мне, доверять нам.

Наконец, я подняла подбородок, ища утешения в его темном взгляде. Я действительно доверяла ему, но мне тоже нужно было быть честной.

– То, что ты сделал, причинило мне боль.

Он кивнул, притягивая меня ближе.

– Я не хочу, чтобы ты видела и знала, что мы делаем.

– Но это была не случайная ситуация. Это была моя лучшая подруга.

– Если бы все прошло не так хорошо, твое присутствие только бы ухудшило ситуацию. – Он погладил меня по щеке. – Я не буду стоять в стороне и позволять солнечному свету в твоих глазах угасать. Всегда знай, что все, что я делаю, делается ради твоей безопасности. – Прежде чем я успела ответить, он приложил палец к моим губам и продолжил: – Я уверен, что ты устала это слышать, но я не перестану повторять. Арания, ты моя. Держать тебя в безопасности, защищать тебя… это всегда будет моим главным приоритетом, всегда.

– Я не ребенок. Мне нужна информация. Я не говорю, что не буду злиться. Наверное, буду. – Мой кулак опустился на его плечо, хотя удар был совсем не таким, как я себе представляла. – Больше так не делай. Если мне снова придется сидеть взаперти, будь достаточно мужественным, чтобы сказать мне это в лицо. Я не хочу снова переживать те эмоции, которые испытала прошлой ночью. Я думала, что поеду с тобой.

Приподняв большим пальцем мой подбородок, он посмотрел мне в глаза. В его карих глазах я видела миллион эмоций, борющихся за превосходство, за право быть сказанным и право быть услышанным. Я уже знала, что Стерлинг Спарроу озвучит только то, что победит.

Наконец, он ответил:

– Я не даю обещаний, которые не могу сдержать. Вчера вечером я нарушил одно, и не дам другое, которое, возможно, придется нарушить.

Я отстранилась.

– Так ты хочешь сказать, что не пообещаешь не оставлять меня здесь против моей воли?

– Арания, скажи мне, ты здесь против своей воли? В нашей квартире? В нашей постели? В моих объятиях? Ты здесь не по своей воле?

Я вздохнула.

– Нет.

– Я не могу дать обещание, которое ты хочешь услышать, потому что происходят вещи, которые находятся вне моего контроля. Я обещаю, что, если будет возможно сказать тебе лично, я сделаю это. – Он покачал головой. – Насчет вчерашнего ты права. Мне следовало предупредить тебя, но я никогда не говорил, что ты едешь. Ты сама это предположила.

– А ты позволил мне.

– Я сделал это, потому что не хотел ссориться. Мне нужно было узнать, что знают Патрик и Рид. Луиза и так слишком долго отсутствовала. Мне пришлось прыгать в эту ситуацию обеими ногами. Я могу многое, но с тобой все по-другому.

– Как? – спросила я.

– Ты заставила меня хотеть того, чего я никогда раньше не хотел. Мне никогда не было дела до того, что думают люди… – он пожал плечами, – …за исключением людей, находящихся в этой квартире. Тем не менее, я принимаю решения, исходя из того, что лучше для клана Спарроу и для «СпарроуЭнтепрайзис». Я изучаю факты и исхожу из них. Дело не в эмоциях. Эмоции – это слабость в моем мире, которую я не могу себе позволить. Эмоции все меняют и размывают цель. Холодные твердые факты, интуиция, вот что способствует успеху. Как только мои решения приняты, они выполняются. Я не купаюсь в последствиях. Я иду дальше. С тобой мне чертовски важно, что ты думаешь. Я не хочу, чтобы ты видела ту мою сторону, которая проявилась прошлой ночью. Я хочу, чтобы ты увидела мужчину, который любит тебя, и чтобы ты смотрела на меня так, как сейчас. – Его палец снова скользнул по моей щеке. – Я хочу, чтобы твои чертовски великолепные светло-карие глаза видели мужчину, который сделает для тебя все на свете, а не то, что это значит.

– Я вижу этого человека. Прошлой ночью… – я искала нужные слова, – …то, что ты сделал... Я могу это понять, но я была вне себя от гнева. Мне не нравится чувствовать себя ребенком, которого наказали. Я люблю тебя. Это чувство не ушло даже тогда, когда я ненавидела тебя. Однажды, когда все будет улажено, мне нужно, чтобы ты пообещал, что дашь мне больше контроля.

– Опасности будут всегда.

– Да, именно поэтому мне нужно иметь контроль.

– Когда все это закончится, – сказал он. – Я обещаю.

Я вздохнула, тая рядом с ним, моя мягкость против его твердости. Мы были противоположностями во многих отношениях, и все же мы идеально подходили друг другу, когда наши сердца бились как одно.

Глава 22

Арания

Большие руки Стерлинга легли на мою поясницу, двигаясь вниз по заду, когда он притянул меня ближе. Мои соски напряглись под атласом ночной рубашки, а его растущая эрекция уперлась мне в живот.

Тихий стон сорвался с моих губ, когда он сгреб мою ночную рубашку, его пальцы скользили по коже, поднимая материал выше, пока я не пошевелилась, позволяя ему снять ее через голову и оставить меня голой.

Стерлинг сел повыше, осматривая меня дюйм за дюймом. Я подняла руки над головой, когда желание в его темных глазах обожгло мою обнаженную кожу. Его взгляд переместился с моего лица вниз. Время тянулось мучительно медленно, моя плоть покрывалась мурашками от жара его взгляда. К тому времени, когда он снова посмотрел мне в глаза, мое дыхание было поверхностным, а лоно влажным.

Вот что мог сделать Стерлинг Спарроу, не говоря ни слова и не прикасаясь. Он заставил меня хотеть то, что только он когда-либо давал мне, принимать то, что он требовал, и давая гораздо больше. Мое тело было подготовлено, но мы только начали. Наклонив лицо к моей шее, он послал дрожь по моим нервам и позвоночнику.

– Ты такая чертовски красивая, – сказал он, его слова согревали дыханием мою обожженную кожу, когда он уткнулся своим колючим подбородком в мою ключицу.

Провожу пальцами по его плечам, моя спина выгнулась, когда его поцелуи переместились ниже, беря один сосок в рот, натягивая его, лаская другой талантливыми пальцами.

В его руках я был ценным инструментом, а он – музыкантом. Вместе мы создали прекрасную мелодию, которая звенела в нашей спальне его словами обожания и моими звуками экстаза.

К тому времени, как его пальцы нашли мою сердцевину, я хотела большего.

– Пожалуйста…

Так не должно было быть.

Я была просто инструментом в его распоряжении. Музыкант управлял мелодией. Я принадлежала ему, и, подобно этому ценному инструменту в руках талантливого музыканта, он играл, настраивая меня, заводя все сильнее и выше, пока я не подчинилась ему. Стерлинг поставил меня на колени. Наклоняя меня на подушки, оставив поднятой мою задницу, Стерлинг раздвинул мои ноги, погрузил пальцы, пока я извивалась под его прикосновением.

– Мне нравится твоя сексуальная попка.

Дразня противника, которого никогда не могла победить, я вертела бедрами взад и вперед.

– Это мое, – сказал он, легонько шлепнув меня по ягодице. – И вот это, – сказал он, снова погружая свои пальцы в меня. – Скажи это.

Я подняла голову, моя грудь качнулась, и голос стал прерывистым.

– Да, Стерлинг. Всё твое.

Еще одно поглаживание по моей заднице, он продолжил пытку.

– Что мое? – спросил он, склонившись надо мной, держа меня одной рукой за живот.

– Я, я твоя.

И снова его пальцы перебирали мою сердцевину, я добавила еще несколько нот к нашей песне.

– Эта киска, – поправил он.

Я кивнула.

– Скажи это.

Боже. Я хотела его внутри.

– Да, моя киска твоя.

Все мое тело напряглось, когда он взял мою сущность, двигаясь пальцем в место, где меня никогда не касались.

– Стерлинг.

– Расслабься, солнышко. Закрой глаза и почувствуй. Не думай.

– Я… я…

Я сделала, как он сказал, мои глаза закрылись, я сосредоточилась на его движениях.

Он дразнил меня снова и снова, пока все мое тело не почувствовало его действия. Не только там, где он касался, но и везде, как будто тугое кольцо анальных мышц было жестко связано с нервами во всем моем существе. Мое дыхание сбилось, волоски на руках и затылке встали по стойке смирно, словно крошечные громоотводы, готовые к удару.

– Это тоже мое, – заявил он.

Пока я боролась с тревогой, вызванной его заявлением, матрас прогнулся. Я повернулась к нему, чувствуя, что его присутствие позади меня исчезло.

– Что?

Он открыл ящик прикроватной тумбочки, где хранил вибратор, который мы пробовали. Мои глаза широко раскрылись, сердцебиение ускорилось, когда он достал другой футляр. Ему не нужно было объяснять мне, что это, потому что, как только он вытащил его из атласной ткани, я все поняла.

– Стерлинг… Я не…

– Доверься мне.

Кивнув, я снова уткнулась лбом в подушки, нервничая из-за того, что он собирался сделать, но все же доверяя ему. И снова матрас прогнулся, что-то прохладное коснулось моего зада. Одним пальцем он возобновил кружение.

– Расслабься, Арания. Ты была почти у цели. Я сказал тебе, что ты вся моя. Это часть тебя.

Я выдохнула, сосредоточившись на его движениях. Он кружил все медленнее и медленнее, гель нагревался под его прикосновениями, пока я не задохнулась, когда он пронзил кольцо мышц.