Серия КРОВАВЫЙ НАВЕТ 7 страница

Кетрин бросила на стол фотографии с крестами, начертанными на стенах в местах происшествий.

-Мотивацию? – Переспросил Теренс, разглядывая фотографии.

-Агент Робинсон хочет сказать, что этот крест является символическим изображением пересечения христианства и друидизма, символом взаимозависимости двух религий, в то время как преступник, очевидно, не принимает возможности соединения несоединимого. Поэтому и зачеркивает крест. – Отметил Питер.

-Опять же, - вступил Оливер в диалог, - один из наших информаторов сообщил, что татуировки на телах двух вашингтонских жертв были сделаны не случайно. – Он положил на стол фотографии из своей папки и коллеги передали их заместителю директора. – Не каждая религия разрешает нанесение татуировок на тело.

-Аюрведа разрешает? – Спросил Питер.

Оливер не смотрел на него, но ответил:

-Тысячи лет во всем мире татуировки используются, чтобы рассказать историю человека, рода, государства. Они отражают уроки, которые извлек человек или его путь. Таким образом, татуировки могут служить внешним напоминанием о нашем внутреннем пути и подарком за пройденную дорогу. Как и асаны в йоге, так и татуировки помогают нам понять важность переступания через стереотипы. Йога помогает нам разобраться в наших привычках и нашей личности. Многие йоги украшают свои тела татуировками.

-Погодите, погодите! – Прервал Теренс. – Причем тут друиды?

Кетрин, которая сидела, скрестив руки перед лицом решила пояснить сама:

-Очевидно никто из общины не стал бы делать татуировки им, а обратиться к простому мастеру они не могли. Поэтому было решено пойти по проверенному пути. Они пытались изобразить на своем теле то, что хотели бы оставить в памяти. Символика говорит о том, что эти люди хотели бы притянуть к себе богатство, власть, влияние. Возможно, они верили в материализацию своих идей.

-Специфический способ изобразить свои мечты? Кто-то рисует плакаты с картинками дорогих машин, девушек и домов на Палм-Бич, а кто-то… - Высказался один из коллег.

-А способ убийства? – Уточнил замдиректора. – Он что-то может объяснить?

-Он используетсерпкак наиболее быстрый способ обезвреживания жертвы и решения проблемы с сопротивлением, либо… - Заговорил Питер.

-Либо с теми же религиозными мотивами. – Прервала напарника Кетрин. – В кельтской мифологии серп это ритуальное орудие…

-Мы пришли на лекцию по религиоведению? – Презрительно бросил один из агентов, за что был удостоен таким пронзительным взглядом «заткнись-или-я-убью-тебя» от Питера, что тут же заткнулся.

-Он использовался во время обрядов для срезания плодов и растений, в том числе омелы, так как считалось, что таким образом серп выпускает энергию из растений и она возносится к небу, благословляя собрание. – Развела руками Кет, мол, «делайте выводы сами».

-У жертв он тоже пытается «выпустить энергию»? – Переспросил Теренс, стараясь не обращать внимания на ядовитые усмешки агентов.

-Очевидно, что для преступника важно своего рода разрешение от высших сил, которым он поклоняется. –Кивнул Питер, оглядев сидящих за столом коллег. – Религиозные фанатики, обыкновенно, одержимы идеей «очищения», «искупления», «направления на путь истинный»; убивая жертв подобным образом, преступник пытается показать во имя чего он совершает свои злонамерения и в то же время пытается доказать их правомочность, с точки зрения той же религии.

-Ладно. – Теренс хлопнул в ладоши и отмахнулся. – Мы, во всяком случае, имеем уже кое-что. Продолжайте работу, агенты. Если понадобится помощь можем пригласить еще агентов из ОТП.

Кетрин поднялась на ноги и один из мужчин, плотоядно осмотрев ее, прошипел:

-Я бы с удовольствием оказал помощь.

Марлини еле сдержался, чтобы не схватить его за грудки, но Оливер вовремя отвлек его, прихватив за плечо.

-Думаю, сэр, мы и так получили достаточно помощи. – Намекнул он.

Теренс понял о ком идет речь, но пока не стал расспрашивать. В конце концов, инициатива наказуема, а не спросить, значит, уйти от рассерженных комментариев.

***

Утро было поздним, но Сарк проснулся сегодня позже обычного. Всю ночь ему снились то иракские деревушки, то арабские женщины, танцующие на костях его сослуживцев, то незнакомцы в длинных плащах, стреляющие в него и все вокруг заливалось зеленым цветом.

Мужчина подошел к окну. Сегодня он решил, во что бы то ни стало разузнать о происходящем. Дальше ждать было нельзя. Почему-то он думал именно так.

Штор в той квартире не было и Сарк смог разглядеть в свой бинокль, оставшийся еще с военных времен, что постамент, перед которым молился недавно тот незнакомец остался стоять на прежнем месте.

-Черт бы тебя подрал! – Выругался мужчина и отошел от окна. Больше рассмотреть что-либо было невозможно.

Он мельком натянул на себя плащ и вылетел на улицу.

У подъезда стоял домоправитель.

-Мистер Сарк, я хотел бы еще раз извиниться за причиненные неудобства… - начал тот, пробуя оправдаться, но Сарк только отмахнулся от него.

-Мистер Сарк… - Пытался остановить мужчину домоправитель, но безрезультатно. – Все сошли с ума… - Покачал он головой.

Сарк бежал, будто на последнюю электричку, не замечая ничего вокруг. Он чувствовал, что ему нужно быть в той квартире как можно скорее, или… Что или? Он и сам не знал, просто бежал, повинуясь мимолетному инстинкту. Как тогда в Эль-Кувейте…

«Мы шли по главной улице города. Во что она превратилась? Груды разваленных кирпичей и бетона, всклокоченный асфальт, как волосы после долгого сна, туман вокруг и запах гнили и гари. Мы пробили иракскую стену обороны, но потеряли нескольких парней. Капитан Теренс шел впереди. Как всегда впереди. Мы знали, что он там, потому что слышали его гулкие, раздающиеся в глухоте мертвой улицы, шаги. Я услышал свист и побежал. Не знаю почему. Я просто бежал. Инстинкт. Так я говорил себе».

***

-А где наш юный друг? – Поинтересовался Марлини, когда они вошли в кабинет.

-Понятия не имею. – Ответила Кет и рухнула на диван. Довольный Марлини окинул ее с головы до ног, воспользовавшись тем, что она прикрыла глаза на минуту. Но в этот же момент он вспомнил как ее рассматривал тот дерьмовый агент из кабинета Теренса и мысленно обвинил себя в том, что ничем не лучше.

-Знаете, я всю ночь думал, а что если нам стоит искать не кого-то постороннего, а члена той общины? Может быть, мы изначально неверно определились с направлением, поэтому и блуждаем в потемках. – Оливер, вошедший вслед за напарниками в кабинет сел за стол Питера, теребил его сувенирную ручку с позолоченной гравировкой, напоминавшей о юбилее Бюро. Свою он уже где-то давным-давно посеял.

Кет подала Оливеру знак продолжать, не понимая, о чем он говорит.

-Ну вот смотри, - начал пояснять он, - мы думали что друидов убивают из-за того что не хотят мириться с их существованием? А, может быть, их убивают не, потому что они друиды, а потому что они «не совсем друиды»?

-Погодите! – Она вскочила на ноги и встала прямо между мужчинами. – Мы же, вроде бы, определились, что нам не стоит идти по простому пути? – Она повернулась к Питеру. – Разве мы с тобой не сидели в одной аудитории, когда профессор Роу цитировал принцип «бритвы Оккама»? Не следует множить сущее без необходимости[10]?

-Ты сама говорила, что некоторые из них носили крестики – символы христианства, может быть, они не до конца порвали свою связь с классической религией, и сохраняли элементы двоеверия? – Перебил ее Оливер. - А Камерон? Он обращался к Аюрведе. Это ли не странно? Кстати, когда я говорил с этой Амандой, то она упомянула, что Альберт пришел к ним по рекомендации одного из своих друзей по общине.

-Ну, двоеверие характерно для многих народов и в разные эпохи… - Упиралась Кетрин.

-И, наверняка, найдутся те, кто уничтожал вероотступников? – Предположил Питер, стоя у ящиков с папками предыдущих дел.

-Само собой. Инквизиция не только католическое изобретение. – Подтвердила девушка.

-Может быть, сами друиды или кто-то из них пытается очистить общину от «грязнокровок»? – Выдвинул идею Оливер.

Кетрин захихикала на последнем слове.

-Борьба за чистоту? – Она вскинула брови, задумавшись над подобным предположением. – Возможно. Но друиды противники насилия. И…

-И что? Ни одна религия мира не признает насилия, но это не отменяет существование фанатиков, стремящихся уничтожить все на своем пути! Ведь есть же данные о том, что и у друидов были человеческие жертвоприношения? – Не унимался Уинстер. – Кетрин, прости, но ты просто не привыкла.

-Не привыкла? – Повысила голос Кетрин. – Черт возьми, я с 98 года только и вижу, что какие-то психи, перечитав священные тексты любого толка, пытаются истребить тех, кто, по их же собственному мнению, не подходит под описание, выдуманное, вашу мать, тысячи лет назад! Так что не надо говорить мне, что я не привыкла! Оливер виновато опустил глаза и обхватил голову руками. Марлини положил ей руку на поясницу, но она уже, выплеснув мимолетную ярость, стихла:

-Да, в некоторых источниках указывается, что древние друиды могли приносить в жертву пленных, рабов, преступников, возможно, даже страдали каннибализмом, но нет неоспоримых подтверждений этой теории, да и речь идет о 1 веке до нашей эры! С тех пор много воды утекло. –Договорила она.

-Нет дыма без огня. – Пожал плечами Питер.

-Вы же несколько минут назад доказывали Теренсу обратное? – Удивленно уставилась на напарника женщина, встав у стола и оперевшись руками на столешницу.

-Теренсу не обязательно знать все. - Отмахнулся Питер. В ней вновь закипала ярость и он решил вовремя отойти: – Лучше скажи мне, есть ли у друидов какие-то магические практики, подобные таким способам убийств? – Он обогнул женщину и встал рядом с Оливером, все еще рассматривавшем ручку за столом друга.

Кетрин задумалась и присела на край стола, скрестив руки на груди.

-Обряды, поклонения богам, жертвоприношения, - акцентировав внимание на последнем слове, повернулась Кет к напарнику. – Да что угодно! – Развела она руками.

-А конкретнее? – Требовал от нее Питер, впившись острым любопытствующим взглядом бездонно карих глаз.

-Ты хочешь прослушать лекцию по религиоведению? – Насмешливо переспросила она.

-Если это поможет поймать убийцу, то хоть сейчас! – Решительно ответил он.

-Оооо… - Кет наклонилась над мужчиной и сексуально прошептала: - Если ты угостишь меня чашечкой кофе, я вся твоя.

-Вся? – Чуть было, не задохнувшись, пробормотал Питер.

-И ныне, и присно, и вовеки веков! – Клятвенно пообещала девушка.

Оливер широко улыбнулся этой игре слов своих друзей и поднялся с места:

-Тогда Марлини угостит тебя чашечкой кофе. Я, видимо, только кофе не отделаюсь. – Улыбнулся Нолл.

-И тостом с джемом, - скуля, попросила она. Кажется, что напряженность улетучилась также быстро, как и возникла. Кетрин и думать забыла о комментарии Оливера, что не спустила бы никому другому.

-Клубничным, - добавил Питер, и агенты покинули кабинет.

***

Над горизонтом уже поднималась Луна, синим светом озарившая крыши домиков. Гилберт, Мартина и еще человек двадцать собрались во дворе вокруг старого клена и возвели свои глаза к серому испещренному облаками небу, с каждой минутой темневшему в этот поздний час.

-Мудрость это больше чем знание, мудрость это полное понимание и полное самосознание. Наши братья и сестры уже обрели полную мудрость. Они возвели свои души к богам и теперь пьют с ними нектар знания. Смерть это также естественно как восход солнца и закат. Мы не должны противиться ей, ибо она не приходит просто так и всегда стучится в дверь тогда когда приходит время. Но мы не просто должны принять ее, мы должны проводить ее и тех, кого она забрала, песней. – Размеренно говорил Гилберт, держа в руках позолоченный серп.

Друиды, одетые в бледно-зеленые плащаницы опустили головы и сложили руки на груди.

А Гилберт начал свою Песню Смерти. Он обращался к некоему невидимому путнику, наставляя его идти уверенно в мир вечного покоя, вечной мудрости и вечной любви. Призывал его распрощаться с горем, отдохнуть в стране Радости и говорил, что, несмотря на то, что тень смерти легла на его лицо он скоро окажется в стране Великого Возрождения и вернется к ним в новом обличии.

Он взмахнул своим золотым серпом, вознеся его над головой, так что острое лезвие сверкнуло в лунном свете.

Мужчина стоящий прямо под деревом расстелил белый плащ из плотного материала и разложил на нем две буханки белого хлеба в виде рогов быка. Гилберт ступил одной ногой на край этого плаща и другой оперся на подставленные руки двух общинников. Для семидесятилетнего старика он достаточно проворно взобрался на клен и отработанным движением срезал омелу, упавшую точно на плащ. Затем, осторожно спустившись вниз, друид склонился над своеобразным алтарем и стал водить по нему тем же серпом. Наконец, взяв сначала одну буханку хлеба, а потом другую он быстро разрезал их на несколько частей и раскрошил внутренности, раскидав их по плащу. Еще несколько минут прошли в гробовом молчании, пока Гилберт разводил руками и рассматривал хлебные крошки.

Наконец, разобравшись с происходящим он, наконец, поднялся с колен при помощи других братьев и пророчески изрек:

-Еще трое.

***

-Я провел необходимый ритуал. Если он не поможет, то я не знаю, что поможет. – Незнакомец отошел от рабочего стола, заваленного смятыми салфетками; исписанными ровным, округлым почерком тетрадными листами; промасленной пергаментной бумагой, еще хранившей запах острой мексиканской пиццы, коробка от которой валялась рядом со столом.

-Ты знал, что делал и знал, чем это закончится. – Ровным голосом ответил Биггер, оттолкнувший краем остроносых туфель бумажный пакет с остатками китайской еды.

-Они тоже провели ритуал. Они хотят защитить себя. – Едко заметил незнакомец.

-Теперь это уже не важно. Они слишком далеко зашли и единственный выход…

Незнакомец прервал Биггера, взмахнув жилистой рукой с вспученными темно-голубыми венами.

-Что я сделал и есть единственный выход.

***

Марлини и Оливер сидели в кафе недалеко от Мемориала Линкольну, из панорамных окон была видна темная гладь реки Потомак, а на противоположном берегу еле прослеживались очертания Арлингтонского кладбища. Питер поднял на Нолла глаза и приподнял брови в немом вопросе.

-Чувствую себя засранцем. – Усмехнулся тот.

-Я тебя предупреждал, что она свернет нас в позу «раненого павлина».

Оливер всплеснул руками:

-Дьявол, в следующий раз ты пойдешь к этой Аманде!

Марлини рассмеялся и поднял глаза к входу в кафе, когда в нем появился их знакомый. Тот самый парень, которому посчастливилось не стать юристом.

-Джонни!

Питер радушно протянул ему руку и тот с равным дружелюбием ответил на рукопожатие и Питера, и Оливера. Мужчины сели за стол и агенты не могли сдержаться от комментирования:

-Что-то никогда не меняется. – Отметил Оливер, потрепав Джона по голове.

На сей раз волосы их товарища были выкрашены в зеленый цвет, а обе руки, открывшиеся когда он снял куртку, исколоты «рукавами» в стиле «ориентал». Карпы и японские маски перетекали друг в друга и отливали синими, зелеными и красными оттенками.

-Что-то точно никогда не меняется. – Подтвердил Джон, с сочувствием посмотрев на двух мужчин, упакованных в строгие костюмы и галстуки.

-Ладно, приятель, давай сначала о деле. – Предложил Питер.

Джон кивнул.

-Что вы хотели от меня?

-Вообще-то мы хотели бы узнать о материалах, которыми ты и твои коллеги пользуетесь. Среди них есть такое растение как марена? – Начала с главного Нолл.

-Марена?! – Удивился Джон. – Ты шутишь? Мы же не в девятнадцатом веке! Анилиновые красители творят чудеса! Но… - Он хмуро посмотрел сначала на одного агента, потом на другого. – К чему такие вопросы? Или мне не положено знать?

Питер посмотрел на Оливера и, получив кивок, достал фотографии из кармана. Это были фотографии с татуировками жертв.

-Воу, воу, воу! – Джон отпрянул назад, прихватив фото. – Зная вас, ребята, я не буду спрашивать у кого были найдены эти тату. Если их вообще можно так назвать.

-Что это значит? – Спросил Питер.

Джон слегка нахмурился и покачался из стороны в сторону.

-Понимаете, это очень топорная работа. Такое чувство, что работал ученик, самый начинающий. Вообще-то, мы обычно тренируемся на лимонах.

-На лимонах? – Переспросил Оливер.

-Или бананах. – Улыбнулся Джон.

-Или бананах. – Повторил Питер.

Джон заметил замешательство приятелей и спустя непродолжительную паузу решил добавить:

-Но я могу сказать кое-что еще.

Питер и Оливер как собаки Павлова отреагировали на его заявление, вскинув головы.

***

Кетрин держала маленькую пухлую ручку дочери в своей ладони. Она смотрела на закрытые глазки дочки, чуть подергивавшиеся веки, с длинными темными ресницами, румяные пухлые щечки, похожие на только что вытащенные из печи булочки.

-Рейчел, мой маленький ангел, моя принцесса, мой сладкий пирожок, - нашептывала она ласковые слова, подавляя внутри себя соленые слезы, предательски катившиеся по щекам. Она чувствовала их острый вкус на губах, захлебываясь приступами истерического удушья.

-Если бы ты знала, если бы ты только знала. - Она качала головой, опустив ее почти до колен, поджатых к себе, на кресле, перед детской кроваткой.

Девочка поворочалась во сне, что-то пробурчав на своем детском языке, и перевернулась на бок, высвободив руку из материнской ладони.

Кетрин жалостливо посмотрела на нее, будто вместе с контактом, потеряла опору под ногами и, схватив свои волосы, пропустив их между пальцами глухо зарыдала. Она не обратила внимания, как автоответчик стал записывать звонок от матери, решившей позвонитьдостаточно поздно, видимо, мучаясь от той же бессонницы неспокойствия, как и дочь.

-Кейти, девочка моя, привет. Это мама. Я звоню сказать, что люблю тебя. Я знаю, наш прошлый разговор не сложился, но ты всегда должна помнить, что я приму любое твое решение, ты же знаешь. – Женщина тяжело вздохнула, то ли ища слова, то ли ища мужество. – Позвони мне. Пока.

Кетрин посмотрела на маячок на автоответчике и закрыла лицо руками. Ей было невыносимо ходить каждый день на работу, скрывая под непроницаемой маской равнодушия или благоденствия истинные эмоции. Она не ненавидела Питера, как уверяла многих, и до последнего времени, и саму себя, но смотреть на него, зная что, придя домой, она увидит его отражение в дочери, было слишком тяжелым бременем. Она думала, что смогла забыть его, простить, выкинуть из головы все, но ошиблась. Тупая боль, как от старого незалеченного ранения вонзилась в ее тело, как только она увидела его месяц назад в кабинете Теренса, сковав по рукам и ногам. Он даже не соизволил посвятить ее в то, с кем она будет работать, лишь рассказав о сути работы. Хотя, наверное, это даже к лучшему, потому что она бы точно отказалась от дела, к которому испытывает неподдельный интерес. И теперь ради него вынуждена была натягивать на себя хладнокровие и простодушие, делая вид, каждое утро, что ничего не было и, ведя себя так непосредственно, как только могла.

***

Питер высвободил свою руку из-под размякшего ото сна прекрасного тела стройной блондинки. Он зажмурился, скрываясь от яркого солнца, пробивавшегося сквозь жалюзи спальни, и осмотрел свою спутницу. Девушка мирно спала и ее полная красивая грудь вздымалась при каждом вздохе. Питер укрыл женщину покрывалом и тихо прошел в ванную, прихватив телефон и кое-что из одежды.

Он включил воду и, не проверив ее температуру, залез под душ. Холодная вода заставила его непроизвольно вскрикнуть и поежиться, но переключать кран не стал.

Как раз в это время его телефон зазвенел. Марлини выключил воду и вышел из ванны.

-Да, Робинсон? – Взял он трубку, непроизвольно зевнув, выглядывая в спальню и заметив, что его сегодняшняя спутница лишь перевернулась на его половину кровати, обняв подушку и накрывшись покрывалом с головой.

-Марлини, если ты принимаешь душ с пышногрудой блондинкой, то могу тебе посочувствовать, так как сейчас тебе придется выставить ее за порог. - Без доли иронии произнесла Кет, удивив Питера практически точным описанием его утреннего моциона.

-Кетрин, ты собираешься приехать ко мне и составить компанию? – Неприменул вставить свою толику сарказма мужчина.

-Ох, Питер, я же обещала тебе, что буду твоей, но не сегодня, судя по всему, - без сожаления ответила агент.

-Что произошло? – Уже настороженно спросил Марлини.

-Новое убийство, Питер. Приезжай. Дом Гилберта.

Когда он прибыл к месту, рядом с домом Гилберта уже столпилась толпа зевак, не пойми, откуда взявшиеся журналисты, вечно пронюхивающие все раньше остальных, члены друидистской общины и полицейские.

-Марлини! – Позвала его Кетрин, стоящая рядом с Барбарой и усердно записывающая что-то в блокнот.

Питер прошел через заграждение и подошел к напарнице.

-Я когда-нибудь скажу тебе доброе утро? – Грустно спросил он.

Кетрин слабо улыбнулась, отвечая на приветствие, и вкратце описала ситуацию.

-Убитый Уильям Кокли, 47 лет. Был найден вчера около полуночи в спальне Гилберта.

Марлини вскинул брови в негласном вопросе.

-Друиды вчера проводили обряд во дворе дома. Все были там, и никто не обратил внимания на отсутствие одного из братьев. – Пояснила Кетрин. – Преступник по традиции перерезал жертве горло.

-Он уже обнаглел, скажу я тебе. В следующий раз он подкинет тело в наш кабинет?! – Раздосадовано бурчал Питер, заглядывая в окна комнаты, где был обнаружен мужчина.

-Меня интересует одно – смогли бы друиды не заметить присутствие постороннего, так же как не заметили отсутствие своего? – Неожиданно появившийся Оливер, напугал напарников, одновременно вздрогнувших и обернувшихся к нему.

-Привет. – Натянуто улыбнулся мужчина. -Кстати, Теренс сказал мне, что звонила та старушка – свидетель убийства. – Вскользь заметил он, выглядывая из-за плеча Питера и рассматривая поляну, на которой вчера ночью проходил ритуал. – Похоже, ты была права. Она немного, - он покрутил пальцем у виска. – Шизанутая.

-Почему? – Кетрин мотнула головой в сторону дома, приглашая напарников пройти в спальню, где обнаружили тело.

-Вчера она позвонила в полицию и сообщила, что вспомнила, как выглядит убийца.

-О! – Воскликнула Кетрин.

-Не обольщайся, - сразу же отсек все надежды Оливер. – Она сказала, что вчера смотрела телевизор, и его показывали по каналу Дискавери.

Агенты обошли выставленную зачем-то в коридор мебель, чуть не натолкнулись на гипсовый бюст Гринмена, пошатнувшийся, но, тем не менее, не упавший с лакированного постамента с медной табличкой со словами поздравления кому-то и, оборачиваясь на фотографии, исполненные в серо-зеленом свете, зашли в комнату.

-Только не говори мне, что она заподозрила Авраама Линкольна. – Марлини заинтересованно остановился напротив одной из акварельных картин, изображавших голых девиц с длинными золотыми локонами, в дубовом лесу.

-О, нет. Президент ее не удовлетворил. – Оливер, заметив подобную заинтересованность друга, несильно ткнул его в бок, предупредительно кивнув в сторону Кет, рассматривавшую статуэтки на полке у противоположной стены. - Но зато ей показалось, что Боб Марли вполне способен на подобное.

-Боб Марли? – Хрипло переспросил Питер, отвлекшись от созерцания прекрасного.

-Да. Я покопался в прошлом этой леди и оказалось, что наша старушка, не такая уж и праведница. – Отметил Уинстер, продолжая обыскивать комнату. – В юности она увлекалась регги и, видимо, перекурила канабиса. Теперь ей везде чудится великий растаман.

-Вот уж не подумала бы. – Покачала головой Кетрин, повернувшись к мужчинам, которые тут же улыбнулись ей как два кота, вылизавших всю сметану в доме.

Питер пожал плечами и спросил:

-Ты уже видела тело?

-Да. Мельком. – Подтвердила женщина. – Татуировок нет вообще. Барбара им займется. Да, кстати, о татуировках…

Оливер кивнул и остановился:

-Вчера мы побеседовали со своим товарищем, который сказал нам одну интересную мысль. К его коллеге приходил мужчина несколько месяцев назад. Молодой. Странно одетый. И попросил сделать такие же татуировки, что и у того парня с Мемориала Джефферсона. Коллега делать татуировки не стал, посчитав их слишком простыми, но передал клиента своему ученику. Клиенту предложили сделать более сложный и изящный рисунок, но тот отказался.

-Вот так-так. – Закусила губу Кетрин. – Надо бы показать фотографии этому коллеге.

Оливер снова кивнул.

-А крест? – Уточнил он, странно рассматривая постель, в которой лежала жертва.

-Нет, ничего, что указывало бы на православие или католицизм. – ОтветилаБарбара.

Но Питер, казалось, не обратил внимания на ее слова. Он буквально сверлил взглядом цветастое небрежно смятое покрывало на постели, пропитанное бурыми пятнами крови.

-Помоги мне. – Через плечо бросил он Оливеру.

Тот даже не стал расспрашивать и мужчины ухватились за чугунные опоры кровати и, сдвинув ее в сторону, заглянули на пол под ней:

-Бинго! Гребаное бинго! – Зло прошипел Марлини, подняв руки, рассматривая начерченный красный кельтский крест.

***

-Я признаться не ожидал твоего прихода. - Теряясь, обращался Теренс к своему собеседнику. – Сколько мы не виделись? Пять? Десять лет?

Он внимательно рассматривал старого друга, сидящего напротив и не мог поверить в то, что видел. Вместо крепкого здорового молодого мужчины он видел перед собой худого, жалкого с пожелтевшим лицом старика.

«Неужели я выгляжу также? » - Подумал он.

-Десять, кажется. – Тихо пробормотал тот. – Ты хорошо устроился. – Он осмотрел кабинет заместителя директора и что-то внутри него было покороблено.

-Да, теперь да. А ты как? Все там же? – Поинтересовался Теренс.

Мужчина кивнул.

-Да. Там же. – Соврал он.

-Видел кого-то из наших? Почему сам не ходишь на собрания ветеранов?

-Времени нет. – И снова ложь.

Сарк смотрел на своего офицера, не раз выводящего их - еще совсем юных ребят из пламени иракской войны и думал, что тоже мог бы занять высокий пост. Он не оспаривал того, что Теренс занимает свое место по праву, но внутри негодовал, что сам не смог состояться в жизни. А походы на собрания ветеранов только усугубили бы его комплекс. Большинство из его сослуживцев, те, кто был еще жив, имели приличную работу, семью, какое-то положение в обществе. А он? У него был только старый гнилой диван.

«Гнилой, как и его хозяин», - подумал Сарк.

-Аарон, ты же пришел не просто так? – Спросил Теренс, подозревая что-то неладное.

-Да, капитан. Есть кое-что, что тебя заинтересует. Ты единственный, кому я смогу это рассказать. – Загадочно начал говорить Сарк.

Теренс отложил бумаги, оперся руками на стол и слегка наклонился к собеседнику, приготовившись внимательно выслушать его.

***

-Кетрин, скажи мне, - учтиво приобняв напарницу за талию, Питер отвел ее от дома Гилберта и подальше от камер журналистов, - в Академии ты не проспала лекцию по вопросу о том, почему жертва не сопротивляется при нападении?

Кет вопросительно посмотрела на мужчину и, улыбаясь, переспросила:

-Если только мы с тобой в это время не развлекались на заднем сидении твоего белого Мустанга. – Она ядовито приподняла бровь, скривив рот на бок в ехидной усмешке, но тут же почувствовала укол совести, когда почувствовала, как дрогнувшая рука Марлини быстро покинула ее спину, и мужчина отступил на пару шагов.

Кетрин обернулась и виновато прикрыла глаза ладонью.

-Прости, Питер. Дешевый выпад. – Искренне сожалея, выговорила она, прикусывая нижнюю губу.

-Мы сможем забыть об этом когда-нибудь? – Он опустил глаза к занесенной землей плиточной дорожке.

Кетрин медленно преодолела расстояние между ними и впервые за все время, что они работали вместе сама взяла его за руку.

-Прости, я правда не хотела об этом напоминать.

Его глубокие, темные глаза, уже ласкали ее, маня в свой сладкий прибой, и Питер понял, что теперь настал самый подходящий момент, чтобы задать давно свербящий вопрос:

-Скажи, Кет, ты простила меня?

Он выпалил так быстро, чтобы не передумать, что не дал ей даже шанса на изобретение подходящего ответа. Она посмотрела на его кадык, дергавшийся от нервного напряжения и вспомнила слова матери: «Я хочу, чтобы у моей внучки был отец». Она права. Любой заслуживает второго шанса. Во всяком случае ее дочь точно.

Питер отсчитывал секунды до тех пор, пока она заговорила и уже почти сдался, услышав ее шепот:

-Я могу только поблагодарить тебя за подарок, который ты невольно мне преподнес. – Она подняла глаза выше и увидела сомнение в его потерявшемся взгляде. – Я давно простила тебя. Примерно год назад, когда…

Ее рука переместилась ему на щеку, и он почти повернулся, чтобы поцеловать ее ладонь, как их окликнул Оливер, уже стоящий у машины.

Кет одернула от него свою руку, он пошатнулся, словно, боялся упасть теперь, потеряв с ней связь.

-И отвечая на твой первый вопрос, - протянула девушка, направившись к автомобилю. – Может быть, жертва думала, что противостояние только усугубит их положение.

Питер, так и шел позади нее, впитывая глазами каждый ее шаг и каждый отзвук ее каблуков по гранитной плитке сада своим молчанием призывая ее продолжать.