ЭПИЛОГ. ПОСЛЕСЛОВИЕ

Напряжение. Словно каждая частичка, каждая пылинка была напряжена от происходящего. И народ, столпившийся у резиденции даймё, чувствовал это всем своим существом…

Те шестеро (вместе с Игги! )появились будто из неоткуда и навели такого шуму! Вот, они стоят у огромного дворца Брандо. Стражники косо смотрят на пришельцев, уже готовясь разорвать их на части.

— Уходите, если вам жизнь дорога! — выкрикнул один из солдат, вытянув острое копьё вперёд.

Джозеф Джостар обратил внимание на явно качественное оружие и, пораскинув мозгами, сказал:

— Какая ценная вещь! Здесь её сделали? Кто кузнец?

Воины, охранявшие вход в резиденцию, переглянулись, и потом некоторый страж решил высказаться:

— К чему тебе это? Прочь отсюда, пока это копьё не оказалось у тебя в груди!

Зеленоглазый старик-иностранец с чего-то тихо и посмеялся и, сделав какое-то крайне ехидное выражение лица, произнёс:

— Да так, просто было жаль, если бы такое замечательное оружие оказалось сломанным и торчало из твоей задницы.

За спиной Джостара послышалось негромкое «Ну и ну…». Это был тот самый шестой, о котором в данной истории пока почти ни слова.

— Да как ты… — разгорячился солдат, встал в боевую стойку и приготовился бить. Достаточно будет одного колющего удара, чтобы убить такого незащищённого простолюдина.

— Любишь же ты устраивать представления, дед, — говорил молодой юноша лет восемнадцати, японец. Одет он был скудно, как обычный городской бедняк, но при себе у него можно было заметить крайне необычную для таких людей вещь — катану. Причём это не какой-то там случайный клинок, на ножнах есть знак. И не один. Первый внешне напоминает звезду. Второй — это японский символ 星 (хо́ ши, хо́ си), значение его — звезда. Если старик и остальные пришедшие как-то не вызывали никаких ассоциаций, то эта катана — самый настоящий родовой клинок семьи Джостар! Стражники сразу встрепенулись, понимая, что ситуация куда хуже, чем просто несколько пьяных бездарей, как изначально думали хранители дворца о пришельцах.

— Это Джостары! Убить их! — выкрикнул кто-то из стражи, и все сразу пришли в боевую готовность

— Хехе, Джотаро, они приметили твою игрушку! Покажем тогда её и весь наш арсенал! — улыбаясь и сверкая зубами, глазами, да и всем телом и духом, произнёс пожилой чужеземец, а затем потянулся к поясу, из-под которого достал почему-то раннее незамеченный клинок. Хотя немудрено, катана будто специально сделана так, что на поясе почти не двигается, а по цвету то же, что и штаны.

— Да! Покажем им, на что мы способны, Джостар-сан! — кричал француз Польнарефф, хватаясь за свою рапиру. В отличие от остальных членов группы, Жан-Пьер использовал полностью иностранное для Японии оружие. В этом, кстати, у него было немалое преимущество, враги просто-напросто не всегда знали, как вообще воевать против рапиры.

— Скоро наше приключение закончится… — с радостью, предвкушением победы, облегчением, но в то же время с грустью и тревогой негромко произнёс Какёин. Перед его глазами пронеслись все последние события: несколько десятков дней путешествий с Джостарами по всей Японии в погоне за Дио, стычки с многочисленными врагами. Но прежде всего Нориаки вспомнил, как он оказался на этом пути, и какова причина его бунта против Брандо.

Случилось это крайне неожиданно. Самовлюблённый блондин с самого начала знал, что за ним охотятся, и что кто-то желает ему смерти. Он даже знал, что это Джостары, кто же ещё? Всех других своих врагов Дио уже изничтожил. Ничто не мешало ему взбираться по карьерной лестнице, однако тут объявились Джостары и начали свой поход против врага рода. Из своего противостояния с носителями родинки в виде звезды даймё вывел, что им нельзя давать фору. Таких нужно убивать сразу, и быстро. Поэтому не успела команда начать путешествие, на них уже напали. И убить «преступников против власти старших», как говорил сам Брандо, поручено было Какёину Нориаки — молодому, но подающему большие надежды ниндзя. Не каждый на тренировках мог похвастаться столь поразительными навыками в применении кунаев, сюрикенов и других видов метательного оружия. Редкий молодой убийца обладает скрытностью и ловкостью, которая превосходила бы умения юноши. Но даже столь сильный союзник покинул Дио. Почему? Дело в том, что Нориаки не мог убивать женщин и детей. Да и в принципе красноволосый был чересчур сентиментален для ниндзя. Именно поэтому он никак не мог сдать последние экзамены, и именно поэтому его не отправляли на многие задания. Весь талант сдерживался гуманным чувством. А оно губит убийцу.

И Какёина оно сгубило. Он провалил своё самое важное задание. Дио предупреждал, что от него зависит дальнейшая судьба юноши. Но он не смог сделать, что ему сказали…Ведь среди целей была женщина — Холли Куджо — дочь Джозефа Джостара и мать Джотаро Куджо. В момент судьба зелёного ассасина была решена. Ему было больше не куда идти, но наибольшеевлияние оказала Холли. А точнее её характер. Это добрая, заботливая, веселая, жизнерадостная женщина. Она ко всем была добра, и Какёин не мог допустить, чтобы такие люди гибли из-за козней златовласого самурая.

Наконец-то Нориаки тут, у дворца Дио. Здесь всё и закончится раз и навсегда. Больше не будет страданий! Каждый пострадавший будет отомщён. Нужно лишь сделать последний рывок к цели. Руки уже сами невольно тянутся к небольшим лезвиям, жаждущим мести.

— Не стоит расслабляться, — произнёс Мухаммед Абдул, — И всё же Джостар-сан прав. Пришло время показать всю нашу силу и всю нашу решимость! Что бы дальше не случилось, мы одолеем Дио! — выкрикнул египтянин, приготовился доставать свои сабли и сделал такое сконцентрированное и яростное выражение лица, что некоторые враги дрогнули, чувствуя силу, которую источает эти пламенные глаза.

Заметили? Не один Польнарефф использует неяпонское оружие. Абдул тоже вместо привычной катаны сражается своими двумя турецкими саблями. В то время Египет находился в составе Османской империи турков, так что подобные клинки были распространены на родине Мухаммеда. Однако почти никто не решается использовать сразу две сабли: по одной в каждую руку. «Это неудобно, такая техника тяжела в изучении и не даёт никаких преимуществ» — говорят мастера меча. Но что они знают о возможностях человека? Абдул с детства тренировался с двумя саблями и достиг такого совершенства, что любой, кто встретится с ним в бою скорее всего убежит в страхе перед тем огненным смерчем, в который превращается кареглазый египтянин, доставая свои сабли.

Что ж, вроде про всех сказал…Ох, нет, точно, Игги! Как я мог забыть этого милого, но крайне опасного для врагов щеночка? Он ведь тоже готов к бою. Ишь как гавкает и рычит! Так и норовит накинуться на защищённых солдат и порвать их вместе с бронёй в клочья. А ведь, как ни странно, этот пёс в некоторой степени разделяет ненависть к Дио. Ведь именно из-за какого-то ненасытного богача сгорела деревня, в которой жил Игги. Пёселю так-то всё равно и на деревню, и на тех, кто там жил. Самое главное то, что жители кормили пса, причём довольно неплохо, да и дворовых собак там было не мало, так что веселья хоть отбавляй. Думал Игги только о себе и своих потребностях. Но пришли какие-то люди, взяли и сожгли к чертям всё и вся. Потом-то из разговоров группы Джостаров, подобравшей пса, Игги понял, что всему виной Дио…

Как собака понимает человеческий язык? Хороший вопрос. Много тут таких было, не правда ли? А ответ какой у меня на такие вопросы был. Ах да, «воображение». Но, знаете, в этом на самом деле есть некоторый смысл! Видите, какая это метафора на современных потребленцев? Стоит забрать у них источник удовлетворения их желаний, и наступает конец света. Ведь Игги буквально было некуда идти, он бы погиб либо от огня, либо от голода, либо от диких животных, которые обитали в лесу рядом. Если бы не Джостары, то пиши пропало. Разве нет у нас такого. Заберёшь что-то ценное у некоторых людей, всё они не могут без этого жить. Но самое страшное, что при этом есть те, кто не ценят то, что у них есть! Игги ведьплевать было на деревню. А она — его дом. Она его кормила, давала ему возможность повеселиться. А что Игги делал? Рвал всем волосы, гадил, где попало, да и в принципе вёл себя как пуп земли, которому всё можно и всё дозволено. Странновато, конечно, звучит, когда это говорят про животных, но ведь и люди тоже животные не так ли? Просто представьте такой же характер у какого-то человека. Отвратительно, да же? Вот и я о том же. Но, знаете, этот самый пёсель за всё то время, проведённое с Джостарами, кое-что понял: нет для него важнее тех, кто позволяет ему жить и идти дальше.

Конечно, Игги не перестал жевать волосы Польнареффа, у которого была, кстати, очень интересная причёска: волосы составлены будто в виде белого цилиндра какого-то. Даже французы бы удивились такому чуду. Удивительные же личности собрались! Даже абсурдные. Но зато какие интересные! Не правда ли?

А, точно, я ж про Игги говорил. Продолжу. Он, естественно, от привычки жевать чужие волосы не отказался, но с Жан-Пьером очень сблизился. Что самое интересное, они как раз-таки наоборот изначально враждовали! Польнарефф даже думал предложить избавиться от пса, но до дела не дошло. В конце концов совместно проведённое время, общие воспоминания, приключения сблизили собаку и человека. Сейчас они — как один. Оба готовы сражаться, оба готовы защищать друг друг, и оба знают, что победят! Ведь иного выбора нет! Поражение — смерть! Нет поражению! Нет смерти!

— Хехе, — посмеялся Джозеф, — тогда за дело! Время показать Дио, что его конец близок!

Битва! Бойня! Да начнётся кровопролитие!

Один копейщик целится остриём копья в грудь Джозефу, тот же отклоняет катаной оружие, хватает его за древко, ломает пополам и, как и сказал, засунул его прямо…Ну, вы поняли. Человек слова! Видите? Джозеф не бросает слова на ветер! А боль, кстати, стражнику обеспечена знатная. И крови сколько…О, Господи, чересчур жестоко…Зато всё честно. Мужик сказал — мужик сделал.

Другие враги, конечно, не стояли на месте, их врага сейчас просто-напросто унижают! Второй копейщик, яростно крича, собирается проткнуть Джостара, но что-то блеснуло в воздухе — и всё, темно, ничего не слышно, ничего не видно. Ничего не чувствуется…Совсем ничего…Умер он. Кунай Какёина вонзился прямо в шею, причём в сонную артерию. Снов кровь, так его много! Аж страшно становится. Но бойцам не страшно. Их кровь лишь горячит, усиливает ярость. Это кровавый танец до упаду! Никаких остановок! Никакой усталости! Лишь бой, лишь сражение, лишь победа!

Ещё один противник приготовился нападать на Джотаро! Но молчаливый юноша не дрогнет, он подождал подходящий момент, и одним плавным движением рассёк лицо врагу, заставив того пошатнуться в боли и страхе. Ещё одна атака: на этот раз смертельная.

Трое. Поражены трое. Но ещё больше есть внутри дворца. Они как раз все злые, недовольные, и полные желания уничтожить вторженцев. Человек десять выбежало из здания. И все окружили группу Джостаров.

Двое обступают Абдула. Но ноги их незаметно дрожат, а дух ослабел — взглянули они в пылающие очи. Но это ещё не самое страшное для этих несчастных. Сабли засверкали в вихре ударов, разрезов. Один сразу упал замертво от ран на туловище, другой упал наземь, ведь лезвия прошлись по ногам. Впереди видны ещё два солдата, которые уже бегут противоположную сторону от Мухаммеда, боясь его огня. Не ожидали они, что встретит их холодная рапира, колотые раны и в конце концов смерть…Всё это действие ужасно и непонятно для современного человека, но тогда, в те времена жестокость была более обыденным делом. Конечно, здесь всё преувеличено, но всё же стоит понимать исторический контекст. Хотя столь ли нужно это? Тут исторического соответствия никакого, где вы слышали, чтобы в какой-то дервене Японии периода Эдо пара японцев, три иностранца и собака сражались с войсками даймё? Бред, абсурд, чепуха! Но зато какая чепуха! Полная живости, эмоций, воображения!

А бой всё шёл. Зачем ему останавливаться? Кровопролитие в самом разгаре! Вот, Игги прыгает на голову солдату, мешая ему сражаться, а друг-француз уже тут как тут: ещё один враг пал от серебряной рапиры Польнареффа!

Но и кровавой бане пришёл конец. По крайней мер на некоторые время. Почему? А, вот, послышалось то, что заставило каждого повернуться в сторону дворца.

Прямо из украшенных золотом дверей, медленно хлопая в ладоши, неспешно выходил сам великий и непобедимый даймё. Вот он, в золотистых одеждах, весь прямо сверкает. А ещё улыбается так самодовольно, горделиво. Лишь от одного вида Брандо у Джостаров кипела кровь в жилах.

— Я крайне удивлён, Джостары! — заговорил блондин, остановившись. — Вы проделали столь долгий путь, обошли всю Японию, пришли сюда, убили моих людей. Но скажите мне, зачем? Неужели вы не понимаете, что вас ждёт одна судьба — смерть? Вы — позор народа. Простолюдины! Иностранцы! С оружием идут на даймё! Вы идёте против моей власти, против власти сёгуна и против государства! Разве напуганные лица этих людей ни о чём вам не говорят? — спросил самурай, показав рукой на окружающий народ, который в страхе продолжал наблюдать за происходящим.

— Твоя власть — это зло, Дио! В ней нет ни капли того, что желает сёгун! Ты лишь манипулируешь всеми, чтобы они так думали! — выкрикивал Джозеф, сжимая рукоять своего клинка. — Тебе и твоим амбициям пришёл конец, Дио! Мы уничтожим тебя!

На пару мгновений наступила крайне напряжённая тишина. Но вдруг её разрушил громкий и едкий смех Дио. Он буквально насмехался над всем существом своих врагов. Однако как неожиданно разразился этот смех, так он и ушёл. Вместо этого у Брандо по лицу поползла злая улыбка, глаза стали острыми, хищническими, походили на острые мечи, вонзающиеся в душу, всё тело несколько пригнулись, одна нога выставилась вперёд, а рука потянулась к золотисто-чёрным ножнам катаны Дио. У неё даже было название, оно выгравировано на золотой пластине ножен: 世界 (сэка́ й, сэка́ и) — Мир. Сам даймё объяснял другим самураям и сёгуну, что это обозначает намерения Брандо вносить «мир и процветание в страну». На деле же это было символом непомерных амбиций блондина. Ему всего мало, ему нужно больше власти, больше силы! Когда Джостары проиграют, никто его не остановит. И тогда весь мир будет принадлежать ему! Это будет его мир, мир Дио!

— Мы защитим вашу честь, Брандо-сама! — прокричал один молодой солдат и встал в боевую стойку. И сразу же перед его глазами оказался невероятной красоты клинок. Он будто купался в лучах солнца и сам становился ярче него. Таким мог быть только меч самого господина. Солдат не на шутку испугался, и даже выронил оружие, которым собирался драться.

— Идиот! — кипел Дио. — Ты ещё ничего не понял? Это мой бой и только мой! Вы все бездари, олухи, ничего не можете! Я знал, что нужно было действовать самому! Давно пора. Теперь всё закончится! Пришёл конец нашему противостоянию, Джостары! Пошёл финальный раунд!

III

Напряжение достигло своего пика. Окружающим казалось, что время остановилось, будто это длится вечно. Сами бойцы не могли дождаться начало боя. Пришло время закончить вражду, которая продолжалась пежду родами Джостар и Брандо в течение сотни лет.

Руки крепко сжимают оружие, никто пока не атакует, все молчат. Как вдруг Джозеф Джостар с боевым кличем ринулся вперёд. За ним последовали и остальные. Пыль стояла всюду, создавая облака, красные от крови солдат, убитых в предшествующей бойне.

Первым нападает Джозеф! Он немного приседает и делает один плавный удар катаной из ножн! Дио буквально отзеркаливает действия врага и два клинка стучат друг о друга! Метал ударил о метал, но мечи застряли на месте! И тут Дио немного поднимает свой Мир, давая клинку Джозефа проскочить дальше, но с упомрачительной скоростью роскошное лезвие опускается вниз, опуская катану врага! Джозеф открыт для удара! Неужели это конец для него? Нет, конечно. Он же не один сражается. Просто первые атаки бойцов произошли в мгновение ока, и никто из остальных пока не успел начать действовать. Но теперь они действуют, ещё как действуют! Блондин собирается разрезать Джозефа, но тот немного отклоняет голову назад, услышав сзади громкое «Джостар-сан! », и через плечо старика-воина пролетает кунай и пара сюрикенов! Дио пришлось уйти в защиту вместо атаки. Сияющий клинок отбивает и нож, и звёзды! Но Джозеф уже готов атаковать снизу, а Брандо защищался у лица! Но есть и иная угроза: справа подбегает Польнарефф, а слева — Абдул! Ни один бы воин в такой ситуации не вышел целым, но Дио — не простой воин. Его сила куда больше, чем у обычного японского солдата. Дажё сам сёгун признавал мощь этого самурая, видя, как он побеждал в тренировках одного лучшего воина за другим.

Рывок назад — теперь блондин вне радиуса поражения катаны Джозефа! Осталось лишь то страшное дуо. Но для Дио нет страха. Он будет бояться «грязных простолюдинов», кем он и считает Джостаров и их союзников. Дио двигался подобно ветру, его движения были быстры, но не торопливы, он смог одним круговым движением отбить и сабли египтянина, и рапиру француза. Но первый готов со следующей атакой — их у него навалом! Однако на любой удар требуется время, а Дио сейчас имеет преимущество в скорости: он быстрее восстановился после парирования, чем Абдул с Жан-Пьером. Только вот вновь планы Дио испортил Какёин…Его метательные звёзды летели тучкой в Дио, нужно было из как-то отбивать или уклоняться. Любой из вариантов не похож на подходящий, ведь очередной уход в оборону сейчас значит, что Дио придётся иметь дело с саблями, которые вот-вот будут нестись прямо в блондина. Выбирать времени нет — нужно действовать! Дио уклонился, но тут же к его туловищу приблизились загорелые руки Абдула и его «огненные» клинки. Снова оборона! Нет иного выхода! Однако в этот раз защита оказалась куда менее успешной: одна сабля всё же прошлась по груди Дио, создавая хотя и неглубокую, но всё же кровоточащую рану.

— Какёин Норияки… — тихо заговорил Брандо. — Мне очень жаль, что ты покинул нас. Всё же ты имел невероятный потенциал. И так же мне жаль, что придётся тебя устранить. Признаю, ты — моя ошибка, и я её исправлю! — прокричал Дио ис ловкостью домашней кошки и скоростью гепарда проскользнул в сторону, рванув к красноволосому.

— Какёин, нет! — выкрикнул Джозеф и со всех ног побежал к товарищу.

— Какёин! — поддержал Джонатан и последовал за дедом.

Дио бежал к ниндзя, тот метал всё, что у него есть, однако златовласый как-то уклонялся и защищался. Никак не удавалось его остановить!

— От этого ты не увернёшься, Дио! Получай! — высказал Какёин, взял четыре сюрикенов в каждую руку, а затем пустил их вперёд, и снова, четыре в каждую руку — пуск, четыре в руку — пуск! Целый град сюрикенов обрушился на Дио, словно начался дождь, но не из водяных капель, а из металлических звёзд! Брандо не сможет уйти от этой атаки! Придётся принять её в лоб.

А Дио усмехнулся…Это никогда не значит ничего хорошего. У него есть план? Есть идеи, как не получить серьёзных ранений? Потому что полностью увернуться ни один человек тут не сможет.

— Для тебя всё кончено, — зловеще самоувернным, вызывающим страх перед неизвестностью того, что будет дальше. Ведь невозможно, чтобы Дио был спокоен сейчас! Какёин буквально поставил даймё ультиматум!

Но разве Брандо это волнует? Его амбиции столь непомерны, что придают ему сил, причём сил невероятных.

— Умри, Какёин! — ликующим злом отозвался Брандо, и…Пропал. Точнее так показалось всем вокруг. Он будто мгновенно переместился за Нориаки. Но как такое возможно? Что это за сила?

— Как же…Так? — еле проговорил юноша, плюясь кровью. Весь его рот в красной жидкости. Но на земле не только кровь с рта…Мир Дио пробил насквозь Какёина, ударив со спины и выйдя из живота.

— К… — пытался сто-то выдавить Джозеф, видя это. Язык не слушался. Руки дрожали от гнева, страха, печали. Глаза были широко открыты.

— Джостар-сан, я… — говорил Нориаки через боль, как вдруг Дио вынул меч, и окровавленное тело юноши упало наземь.

— КАКЁИИИИН! — кричал Джозеф. Это был крик души, всей его души, исполненной невообразимого гнева и страшной боли утраты. Такое чувство разделял каждый из группы Джостаров. Каждый. Все они мгновенно рванулись вперёд, чтобы отомстить за павшего товарища. Лишь один Джотаро задавался вопросом: «Они…Не видели этого? »

Куджо видел нечто, что другие не заметили. Всем казалось, что Дио мгновенно переместился с места на место, но на самом деле всё было иначе. Брандо действительно двигался с невероятной скоростью, но у его движения была траектория, он на самом деле быстро пробежал за спину Какёину. Однако все были ослеплены. Буквально. Звучит странно, но так и есть. Клинок Дио оказался специально таким сверкающим, как и, в принципе, его одежда. Видимо, если правильно поставить клинок, то свет будет слепить, и не даст врагам действовать. Именно поэтому атака Какёина не прошла. Он тоже был ослеплён, когда из рук вылетели первые сюрикены. Но на Джотаро это не подействовало…Неужели повезло? Может быть, угол был подходящий? Скорее всего да. Но получится ли снова подобрать правильный угол, если всё это повторится? И правда ли Джотаро всё это видел? Что ж, сказать можно одно. Осознание происходящего пришло слишком поздно…

Польнарефф принял эту потерю особо близко. Он вместе с Игги побежал на Дио, чуть ли не плача от горечи. Гнев застил ему глаза, и он перестал мыслить здраво. Абдул попробовал остановить товарища, однако результат был ужасен: Мухаммед лишился рук. А затем и головы… Египтянин оттолкнул француза, чтобы защитить того, однако тем самым пожертвовал собой. Это был сильнейший удар по Джостарам. Они потеряли, наверное, лучшего своего воина, которого в бою боялись все. Но прежде всего это была новая эмоциональная рана, нанесённая прямо поверх старой.

Следующим от лезвия Дио пал Игги…Он тоже лишь хотел защитить друга, товарища, близкого человека. Но пёс ничто не может сражаться с Дио. Он даже не церемонился, убился быстро и на месте. Жан-Пьер сразу потерял двух друзей…Оба погибли, защищая француза, и это жгло Польнареффу сердце. Он подумал, что виновен в смерти Абдула и Игги. Его боевой дух на нуле. Но беловолосый француз быстро переменился. Почему? Ему свойственно подниматься, когда душа находится на самом дне отчаяния. Так было, когда погибла его сестра, так случилось и сейчас. Польнарефф встаёт, берёт свою рапиру, сжимая кулаки так сильно, что на свободной ладони показалась кровь.

— Отправляйся в ад, Дио! — во всё горло крикнул Польнарефф и все силы вложил в одну сильную, быструю атаку. Но он в это время не думал. Не мыслил, как надо

— Стой, Польнарефф! — громко сказалДжотаро, однако было поздно, пришлось бежать за французом, чтобы его спасать.

На Дио нападали сразу трое: Джозеф со внуком и Жан-Пьер. И снова блондин применил свой трюк, снова игра со светом. Джотаро, понимая, что происходит, попытался ударить наугад. Инстинкты Куджо не подвели, удалось отразить атаку, однако родовой клинок Джостаров полетел наземь. Должно было последовать добивание, но Джостар защитил молчаливого юношу от врага, и тогда клинки вновь схлестнулись. Именно в этот момент Джозеф обратил особое внимание на странное свечение на земле. Естественно, это был не клинок Дио, тот оставался в руках у блондина. Внизу блестел небольшой нож, принадлежавший Какёину. Нориаки крайне редко его использовал, потому что ему лучше даётся дальний бой. Хотел ли нинздя попробовать атаковать Дио вблизи? Видел ли он движения Брандо? Что если Какёин не был ослеплён? Нет, уловки Дио сработал и на красноволосом. Однако тот быстро понял, как работает эта особая техника. Он раскрыл секрет Мира Дио. Ведь рядом с ножом на земле виднелись в спешке начертанные иероглифы. Первые два уже известны читателю, это 世界 — мир. Но был и третий — 光 (хикари́ ) — свет. Это было послание от Какёина. Его последние слова…И Джозеф принял их!

— Джотаро! — говорил старик, защищаясь от атак блондина. — Тебе ведь тоже кажется, что мы все были слепы? Но теперь наши глаза открыты! Всё благодаря Какёину! — Джозеф говорил, выражая своим лицом праведный гнев. — Дио, твои старания оказались тщетны! Мы знаем секрет твое1 силы! Твой Мир тебя же и погубит!

— Ты ещё более глуп, чем я думал, Джозеф, — произнёс Брандо, тихо посмеявшись. Вновь Мир Дио в действии! Джозеф не смог угадать правильный угол для удара. Он не смог…Сверкающий клинок прошёлся по плоти, вспарывая её и высвобождая тёплую кровь.

— Дед! — выкрикнул Джотаро и, схватив свой меч, как можно быстрее рванул к родственнику.

— Дж-Джотаро, его Мир…Он не должен…Использовать его… Уничтожь... —выдавил Джостар и упал вместе с Абдулом, Игги и Какёином.

— Джостар-сан, нет, только не вы! — Польнарефф вновь желал атаковать даймё, отомстить за павших. Но Дио сделал лишь взмах мечом. Лишь один взмах. Жан-Пьер упал наземь, ведь его ноги были буквально рассечены.

— Ты жалок, Польнарефф. Но ты бы мог стать неплохим воином у меня на службе. Как жаль, что вы все такие идиоты… — самодовольно сказал Дио, смахивая кровь с катаны. Видимо, он специально оставил француза в живых. Хочет, чтобы тот помучился истекая кровь и видя, как его последний товарищ падёт на окровавленную землю, присоединившись ко всем тем, кто погиб в этой столетней вражде.

— Ты следующий, Джотаро! — ехидно и как-то по змеиному сказал Дио, указав пальцем на юношу, гневу которого не было предела. Но Куджомыслил здраво. Он думал над словами деда Джозефа. Хотелось сразу же пойти сражаться, ни о чёс не размышляя, хотелось отомстить. И Джотаро пошёл. Но у него есть план…

Он знает, как одолеть Мир Дио.

Более того, он не один. Вместе с ним его друзья. Вместе с ним все те кто погиб из-за самурая-тирана. Время по-настоящему грандиозного финала. Исход этой битвы решит всё. Ведь клинок жаждет мести, и либо он насытится, либо канет в небытие.

Два воина. Два рода. Двое мужчин. Два взгляда на жизнь. Две мотивации. Это бой противоположностей, бой добра и зла! Это сражение семьи, дружбы, их интересов и личных амбиций. Это то самое сражение, которое на самом деле длится не сто лет, а испокон веков, и не закончится полностью никогда. Но борьбе Джостаров и Брандо придёт конец.

Джотаро и Дио медленно перешли в боевые стойки, пристально следя друг за другом. Всё это напоминало самое начало битвы, когда даймё только объявился. Тогда никто не думал, что всё обернётся именно так, хотя каждый так или иначе был готов к любому исходу. Ведь ещё в день, когда Джостары только собрались в свой крестовый поход на Дио, стало ясно, что это скорее всего билет в один конец. Имело ли это хоть какую-то важность? Нет. Каждый был готов отдать свою жизнь за победу. И теперь каждая смерть, каждая гибель отражается во взгляде Джотаро. Его глаза — зеркало в мир предков и мир погибших. Это яростное пламя гнева сотен, а то и тысяч человек, погибших из-за Дио.

Джотаро вытащил клинок первым. Начало боя за ним. Лезвия катан встретились.

— О, атакуешь первым? — ехидно улыбаясь, говорил Дио.

— Я не смогу порезать тебя на куски, если буду медлить, — со всей серьёзностью в голосе сказал Джотаро.

Золотистый самурай усмехнулся и произнёс:

— Тебе пригодится скорость, Джотаро! Хотя, боюсь, тебя она не спасёт. Судьба всегда была, есть и будет на моей стороне. Я, Дио, избранник судьбы. Я, Дио, достигну всего! — выпалил Брандо, по-сильнее надавил, а затем, кажется, собрался использовать силу своего клинка. Джотаро мгновение ответил тем же: приложил многократно большие усилия, вкладывая всё в один мощный толчок. Куджо понял, что Дио хотел подобрать лучший угол для ослепления, но не тут-то было. Юноша знает, что планирует Дио.

— Бесполезно, Джотаро, бесполезно! Никакое знание не позволит тебе одолеть мастера меча моего уровня! — смеётся даймё.

Джотаро молчал. Ему даже не нужно было говорить, чтобы заставить Дио несколько занервничать. И Брандо это выводило из себя. Он бесился, оттого что какой-то простолюдин заставляет его, всесильного Дио, волноваться. Это ведь невозможно! Никто не способен сравниться с мощью Брандо и поколебать его власть!

«Никто», «ничто»…Для Джостаров нет таких слов. Для них есть всё. Все возможности. Все шансы. Они сражаются за всех людей. Все. А Дио один. У него есть только он сам. Его приспешники никогда не могли выполнить все свои задания. Они были бесполезны, как и все те старания, которые Дио столь долго прикладывал, чтобы подняться по карьерной лестнице, подняться на вершину, получить власть.

Бесполезен Мир Дио. Ведь его нет. Больше нет. Джотаро смог уничтожить источник силы самурая. Куджо давил с такой силой, что клинок просто-напросто сломался пополам. Видел бы читатель лицо Дио, когда всё случилось! Это было невероятное зрелище: глаза дергались от гнева и возмущения, зубы скрипели, а лицо вообще приняло какой-то звериный вид.

«Невозможно! Как это происходит со мной, Дио? Как это случилось с моим Миром? — беспокойно размышлял блондин. — Я должен победить! Любой ценой! Да, я, Дио, ещё далёк от поражения! »

— Прикройте меня! — крикнул Дио своим людям, убегая в свой дворец.

Три солдата, все с катанами оказались перед Куджо. Но его они не остановят. Если Дио не остановил, то они и подавно. Не повезло им, даже и десяти секунд не прошло, как те лежали на земле в крови.

Польнарефф следил за событиями, и ошеломлялся тем, как Джотаро удаётся противостоять Брандо. Однако время Жан-Пьера истекает…Раны на его ногах глубокие, причём ранены были крупные сосуды. Он уже чувствует, что скоро потеряет сознание. Но, по крайней мере, он сделает последние вдохи с надеждой в сердце.

— Он сделает это…Он одолеет Дио… — тихо, про себя прошептал француз. Глаза становились тяжёлыми. Кажется, время спать. Да, время сна. Польнарефф вспоминает, как однажды Жан-Пьер никак не мог заснуть, а его маленькая сестра Шерри пыталась уложить брата спать. Её голос слышится, словно живой, словно она где-то тут.

— Иду, иду я, Шерри, иду…

Это были последние слова Жан-Пьера Польнареффа. Но его гибель не станет напрасной. С каждой новой жертвой Дио, Джотаро становится сильнее. Ведь за ним истина. За Куджо. За ним судьба.

Потомок Джостаров отворяет богато украшенные двери и заходит внутрь. А там его уже ждёт радушный приём! Копья, мечи, кинжалы, даже кремниевые пистолеты — ваё было у солдат Дио. Помогло ли им это? Нет, конечно. Они падали один за другим от джостаровской катаны. Её сталь резала врагов истины, союзников зла.

Конечно, читатель может сказать, что убивая преступника сам становишься преступником. Однако это, как я уже говорил, было время более жестокое, чем сейчас. Истории про месть были популярны в Японии. Если герой отомстил за свой род, за свой клан — то он герой.

Главный зал, ограниченный длинными стенами, у которых виднеются какие-то картины, украшения, на тумбочке, вот, какой-то на вид очень дорогой кинжал с интересным узором, напоминающем змею, на лезвии.

Джотаро направляется дальше, отодвигает перегородку, а там уже в полной боевой готовности несколько солдат. Они с криками накидываются на Джотаро, но тот готов уничтожить их моментально, однако со спины неожиданно нападает Дио! Куджо уклоняется от нового клинка блондина, но это была слишком неожиданная атака, поэтому плечо юноши рассечено, хотя рана не столь большая.

Брандо лыбится, уже чувствуя вкус победы. Он думает, что окружил Джостара что теперь закрыл его в комнате с более семью вооружёнными людьми…Но нет, это они все закрыты с одним Джотаро. Его клинок разит подобно молнии, ударяя точно в цель, и бьёт, словно целый шторм, ломая копья в щепки и разрезая броню, как масло. Боевой дух солдат ну нуле, они уже начинают сами сдаваться. Вон, один плюхнулся на пол, моля о пощаде!

— Что ты делаешь, придурок? Твоя цель — защищать меня! Ты будешь страдать за неповиновение! — кричал Брандо на отчаянного солдата.

А он даже не слушал, ему было всё равно на Дио и его козни, настолько страшен стал Джотаро. Солдат молился всем богам, которых знал и просил Джостара пощадить его, мол, он ещё молод, ещё может исправиться. Что ж, молитвы все были напрасны, потому что Дио свершил правосудие над этим «предателем», отрезав ему голову.

— К чёрту этих предателей! — сказал Брандо, открыл другую дверь и отправился в следующее помещение. Джотаро идёт за ним, даже не торопясь особо. Ему это не нужно. Рано или поздно Дио будет загнан в угол. И тогда он получит то, что заслужил.

И всё же у блондина есть не только солдаты, но и ниндзя! Не один Какёин работал на златовласого самурая. Двое в темных одеждах тихо спустились откуда-то сверху, видимо, тут специально делали люки, чтобы можно было ловить врагов Брандо в ловушку, если они прошли в дворец. Не сработает. Только не против Джотаро. В него летят сюрикены, а он их отбивает один ща другим, а один даже ловит, смотрит на него мгновение, вспоминает Какёина…Вспоминает, как ужасно он погиб. И словно в состоянии аффекта бросает сюрикен, попадает одному противнику в голову, мгновенно убивая его. Другой погиб от клинка Джотаро.

С Куджо сейчас все. Их желания, из стремления, их навыки, всё собралось в одном человеке.

Видно, как Дио проберется ещё дальше, но, оказывается, тап дальше выход наружу, а точнее — в сад. Причём очень даже красивый сад. Сакура растёт, цветёт. Её лепестки слетают вниз от всей той суеты, которая творится в дворце. Не зря сад такой красивый, Брандо на него средства выделял, чтобы было чем похвастаться, если придёт сёгун. Дио всегда придерживается лишь одного правила: «Средства не важны, главное — победа». Но в этот раз, кажется, никакие средства не помогут.

— Больше некуда бежать, Дио, — произнёс Джотаро, глядя на Брандо решительным взглядом.

От понимания, что ничто против Куджо пока толком не сработало, у Брандо кипела кровь, а глаза всё наполнялись и наполнялись гневной злобой.

— Мне не нужно убегать, чтобы уничтожить тебя! Я сделаю это прямо здесь и прямо сейчас! Приготовься умереть, Джотаро Куджо! — крикнул Дио и на эмоциях рванул в атаку. Катаны ещё раз встретили друг друга. Лезвие стучит об лезвие снов и снова, снова и снова. А лепестки сакуры всё падают и падают, и кажется, что это слёзы оплакивающие всех тех, кто пострадал из-за амбициозного самурая…

Бой идёт, но продвижения нет, а Дио начинает чувствовать усталость. Хоп, и он пропустил удар! Одна рука рассечена! Кровь хлещет, и, кажется, она сейчас забурлит, закипит и на месте испарится от всего того яростного жара, гневного огня, который не давал Брандо покоя. Он ни за что не может позволить себе проиграть! Блондин прибегает к грязным трюкам: ногой поднимает песок, землю, которые летят прямо в глаза юноше, лишая того возможности видеть противника.

— Этот мир мой, и только мой! Теперь ты это видишь Джотаро? Насладись этим моментом хорошенько, потому что тебе не жить!

Дио решительно собрался на этот раз убить Джотаро, но тот определённо не хочет умирать. И не может. Стоило Дио попробовать атаковать, так в мгновение Джотаро, полагаясь на слух, тактильные ощущения и инстинкты, определяет местоположение Брандо бьёт прямо в цель.

Великий даймё падает на колени, хватаясь за горло из которого хлещет кровь.

«Как? Я же Дио! Как я, Дио, мог проиграть? Судьба же на моей стороне! » — думал блондин, у которого начинало двоиться в глазах из-за потери крови.

— Ты проиграл ровно тогда, — заговорил Джотаро, — когда разозлил меня.

Дио последний раз бросил взгляд на своего врага. Это был крайне странный взгляд. В нём читались страх, отчаяние, гнев, негодование — в общем море негативных эмоций. Но сильнее всего наблюдался именно страх, страз за то, что это конецч всё, больше Дио ничего не достигнет, ничего не сделает. Он боится смерти. Но она же нисколечко его не страшится, наоборот, она радушно принимает его в свои объятия…

Так погиб Дио Брандо. Так кончилась вражда, длившаяся сотню лет. Так джостаровский клинок наконец насытился, наконец все пострадавшие были отомщены. Всё закончилось…Джотаро от понимания этого тоже упал на колени. По щеке медленно прокатилась слеза. Радости ли, горя ли — всё сразу. Счастливо, оттого что месть свершилась, но какой ценой? Всех погибших уже не вернуть…Никого не вернуть.

Джотаро уже больше не хотелось ни о чём думать. Он просто сидел на коленях, положил свою катану перед собой…

ЭПИЛОГ

Кто-то из города, видя, какой кошмар творится тут, решил отправиться за кем-то, кто мог уладить конфликт. Привлекать городскую полицию было делом бессмысленным и неблагодарным: все тас проплачены Дио, да ещё и могут по башке дать просто так. Туда, видимо, специально загнали каких-то отморозков. Но, вот, был один юноша угнал у полицейских лошадь и поскакал прямо в столицу к сёгуну. Это, конечно, вопиющий случай, однако план сработал: в город направили нормальных полицейских, которые уже пришли и начали расследовать, что вообще случилось. Трупы все показали, правда, они были уже в ямк недалеко за городом. Рассказали всё, что происходило здесь. И в конце всегда приговаривали, что в дворце уже не один день сидит мужчина, который и убил даймё Дио Брандо. Никто не решался что-то сказать или как-то подойти к убийце. Полицейские же сразу забрали Джотаро. Вся эта ситуация заинтересовало даже самого сёгуна, он слышал о том, что кто-то взял, пришёл в город, убил даймё и всех его солдат. Причём не какого-то случайного самурая одолел, а Дио Брандо — прекрасного воина. Вся эта часть истории крайне мутная, но поговаривают, что сёгун Токугава Иэясу вызвал к себе преступника на беседу. По началу Джотаро молчал, не желая разговаривать ни с кем. И тишь по его глазам сёгун понял, что этот человек прошёл через ужасную утрату. И эти же глаза показали невероятную силу и решимость. Всё же Иэясу смог уговорить гостя рассказать свою историю, и она столь удивила Токугаву, что тот снял все обвинения с Куджо и предложил ему стать солдатом или же пойти в полицию. Но все предложения Джотаро отклонил. Ему пока ничего не хотелось, кроме как спокойствия. Это он и получил, уединившись на краю какой-то деревушки подальше от настоящей цивилизации. Там, говорят, он встретил свою любовь и создал семью, но это уже совсем другая история.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Что ж, кончился поток фантазий, закончился визит а страну Воображение. Было весело, не правда ли? Обожаю это дело, столько эмоций от каждого момента в фантазиях! Конечно, это ни капельки не значит, что витать в облаках и жить в воображаемом мире — хорошо. Человеку воображение дано, чтобы созидать, представлять то, чего нет, но не бессмысленно, а с целью. Должен быть во всём какой-то смысл. Должно быть то, о чём можно задуматься. Получилось ли у меня достичь этого? Каждый читатель пусть решит для себя. Я ничего по этому сказать не могу.

Может быть, истории о родах Джостаро и Брандо в Японии периода Эдо вернутся…И тогда снова пофантазируем, снова повеселимся! А пока что прощаемся.

Дорогой читатель! Что бы ни случилось, какого возраста бы Вы ни были, храните в себе ребёнка-фантазёра. Не будьте угрюмыми дядьками и тётьками! Придумывайте, фантазируйте и радуйтесь жизни! До встречи!