Таня Рахманова. Переезд

Таня Рахманова

Переезд

Пьеса

Памяти Вовки К., моего друга.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

МАРИНА - 17 лет

АНТОНИНА ИВАНОВНА - ее мать, 45 лет

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕИЧ - 48 лет

ТОЛСТАЯ КАТЯ - 25 лет

ВОВКА - 17 лет

СЛАВА - 17 лет

ВАНЯ - 17 лет

НАТАЛЬЯ ПЕТРОВНА - мать Толстой Кати, 44 года

ЗОЯ - 60 лет

КУКОЛКА - 43 года

БАБА НЮША - 80 лет

НЕСКОЛЬКО ДЕРЕВЕНСКИХ ДЕВУШЕК И ПАРНЕЙ.

Действие первое.

Раннее утро. Большая комната в квартире Антонины Ивановны. Марина в красивом платье сидит на стуле, свесив голову вниз почти до пола, и пытается расчесать волосы. Рядом валяются ее туфли. Каблуки на них оторваны.

Антонина Ивановна (в ночной рубашке выходит из своей комнаты, зевая, садится в кресло). Закончили выпускаться?

Марина продолжает молча раздирать прическу.

Антонина Ивановна. На линейке как инкубаторские стояли, полкласса в одинаковых платьях и с прическами одинаковыми. Галька у вас красивой бабой будет, вы все как цыплята рядом с ней. (смотрит на Марину ) Я тебе говорила, не надо идти к этой парикмахерше. Она на тебя лаку вылила ведро. И халу какую-то сделала. Я б за такие деньги тебе сама что-нибудь накрутила. Дай я. (пытается разодрать намертво слипшиеся волосы Марины, Марина вскакивает и кричит от боли)

Марина. Ты что, совсем? Больно!

Антонина Ивановна. Иди башку помой, вот и всё.

Марина уходит.

Антонина Ивановна видит на полу Маринины туфли с оторванными каблуками.

Антонина Ивановна (кричит). Маринка! Это что еще такое?

Входит Марина, она уже в майке.

Марина. Ну, я пока танцевала – сломала один каблук. Подумала – че буду на одном ковылять? И второй оторвала.

Антонина Ивановна. Ты что, дура, что ли?

Марина уходит. Антонина Ивановна кидает туфли ей вслед. Марина возвращается, подбирает туфли.

Марина. Потерпи еще немножко, скоро я уеду.

Антонина Ивановна. Куда это?

Марина. В Питер, в театральный.

Антонина Ивановна. Мы уже это обсуждали.

Марина. Мама!

Антонина Ивановна уходит в свою комнату. Марина несет туфли в прихожую, аккуратно ставит их на полку рядом с новыми туфлями Антонины Ивановны.

Солнечный день. Крыша кирпичного трехэтажного дома. Марина и Толстая Катя сидят на крыше, подстелив принесенное с собой покрывало. У Марины на коленях лежит книга «Пьесы» Чехова, в руке она держит банку с раствором для мыльных пузырей, Катя ест бутерброды.

Марина. Ты попить взяла?

Толстая Катя. Да. (достает из сумки полуторалитровую бутылку дешевого джин-тоника)

Марина. Ты че? Я не буду. День ведь еще.

Катя послушно убирает бутылку в сумку.

Марина (пускает пузыри). Скоро экзамены.

Толстая Катя (уважительно). Понятно.

Марина. А ты учиться больше не хочешь, старушка?

Толстая Катя. Мне двадцать пять всего. Твоя мама так радовалась, что я все-таки закончила техникум! Я ж ничего не понимала в её математике. Ну вооообще – ничего!

Марина. Вот и я не понимаю. (пускает пузыри) А она хочет меня в свой техникум поганый затащить. Чтоб я бухгалтером стала, деньги зарабатывала. Вот ты стала бухгалтером?

Девочки смеются.

Марина вскакивает, очень бережно откладывает книжку и раствор для пузырей в сторону и начинает танцевать, Толстая Катя восхищенно смотрит на нее. Потом тоже встает и начинает кружиться.

Марина (поднимая руки и кружась по крыше). Как хорошо! Вот возьму и взлечу, как чайка!

Толстая Катя. Как чайка! (завороженно смотрит на Марину)

Толстая Катя, увлекшись танцем, доходит до края крыши, спотыкается. Марина бросается к ней, оттаскивает от края.

Марина. Аккуратней танцуй. Это ж крыша, а не дэнс.

Толстая Катя. Да ладно, всё хорошо. А че ты не хочешь в нашем ансамбле «Барыня» петь? У них такие костюмы прикольные, белые в крапинку, типа они березки.

Марина. Я ж туда ходила. Там пять лет одно и то же, а потом новый состав.

Толстая Катя. А в эстрадную нашу группу? Они классные такие девчонки.

Марина. Ты че, дура? Ты на них посмотри только! Они же все жирные и шалавят направо-налево. Разоденутся еще в серебристые костюмы – умереть не встать! Я ж реальной актрисой хочу быть, а не потаскухой.

Толстая Катя. Зато бы здесь могла остаться, никуда ехать не надо.

Марина (останавливается). А пошли к Вовке? Он, наверное, дома сейчас.

Толстая Катя. Ну не знаю.

Марина. Если хочешь – я немножко посижу и уйду, а ты оставайся!

Толстая Катя (радостно). Не буду я оставаться!

Уходят.

Марина и Толстая Катя заходят в Вовкин подъезд, поднимаются по лестнице.

С верхнего этажа слышатся громкие крики и проклятия. Девочки останавливаются пролетом ниже и слушают.

Марина (тихо). Опять Вовка Зою гоняет.

Толстая Катя гордо улыбается.

Женский голос сверху. Открой, засранец! Меня мать твоя послала, проверить тебя!

Голос Вовки. Да пошла ты!

Женский голос, переходящий на визг. Открывай, сволочь такая! Пьешь там опять? Опять девок целую квартиру навел? У тебя же бабка там! Её не стыдно? (истошно визжит) Баб Нюш! Баб Нюш! Ты меня слышишь? Баб Нюш!

Вовка (невозмутимо). Ну что ты разоралась?

Женский визг. Открой! Я на бабку посмотрю хотя бы!

Вовка (спокойно). Зоя! Ты же сама ее из дома выкинула.

Женский визг. Какая я тебе Зоя? Я тебя в три раза старше! Не сметь называть меня Зоей! Я тетка твоя!

Вовка. Я послезавтра к матери в город еду. Тогда и приходи, принеси бабке поесть. А мне ничего не надо. Отваливай.

Женский голос. Пустил бы хоть на порог, нехристь!

Слышно, как Вовка отходит от двери.

Женский голос (тихо). Вот падла какая! Я со своей астмой поднимаюсь по лестнице, будто у меня делов больше нету. Сволочь неблагодарная.

Марина и Толстая Катя быстро прячутся под лестницу.

Огромная краснощекая женщина, непрерывно бормоча самые изощренные ругательства, спускается по лестнице. У нее маленькие злобные глазки и сбитый на бок грязно-рыжий пучок волос. Она выходит из подъезда и несколько минут стоит в проеме дверей, разговаривая с кем-то по телефону жалобным, плачущим голосом.

Марина и Толстая Катя поднимаются по лестнице, стучат в Вовкину дверь.

Вовка (кричит). Зойка! Я тебя с лестницы скину.

Марина (громко). Вовка, это мы!

Вовка открывает дверь. Он невысокого роста, стройный, белокурый. Одет в майку и треники. Горло замотано шелковым шарфом, подобным тем, что носили в 90-е «новые русские».

Вовка. Проходите!

Марина. Что с горлом?

Вовка. Для красоты повязал. Это отцовский.

Толстая Катя. Классный!

Вовка (важно). И мне нравится. Девчонки! Может, вы мне сварите что-нибудь поесть? Я не ел еще.

Толстая Катя. Какие у тебя продукты есть?

Вовка. Ну, макароны, наверное.

Вовка уходит в комнату, достает из ящика стола, смутно похожего на письменный, открытую пачку макарон, отдает Толстой Кате. Полпачки рассыпается по полу. Толстая Катя пытается подобрать упавшие макароны, тем временем пачка совсем рвется.

Толстая Катя. Вечно у меня так!

Вовка. Да ты че? Всё нормально!

Вовка гладит Толстую Катю по плечу, та расцветает.

Толстая Катя перехватывает пальцами пачку макарон и уходит на кухню.

Марина. Метлу принеси, я подмету.

Вовка уходит.

Вовкина комната. У одной стенки – дряхлый диван с бархатным малиновым покрывалом, сильно потертым. У окна – подобие письменного стола, на котором стоит чекушка спирта, чашка чая и маленький аквариум с мутной водой, в котором уныло плавают два сома. Под столом – полупустая бутылка самогона. У другой стены – кровать на колесиках. На кровати огромной горой навалены вещи: рубашки, кофты, даже куртки и старые телогрейки. Рядом с кроватью – сервант. В нем вперемежку стоят пыльные тарелки, стаканы, салатницы, Справочник молодого маляра, Сварка судовых конструкций, Задачи по физике, Мегги Гудмен «Люби меня такой», А. Новиков «Музы среди людей». На серванте, на самом верху, стоит большой черный телевизор.

Марина (кричит). Ты опять пьешь?

Вовка (входит с метлой и совком). Ну пью.

Марина. Один и с самого утра.

Вовка. Вообще-то я чай пью. Чаем запивать хорошо. Ты подметай, а я с тобой посижу.

Марина. Ты лучше на кухне с Катькой посиди.

Вовка. Не, там места мало. (проходит колесом по комнате) Видела?

Марина. Ого!

Толстая Катя (вбегает). Что у вас тут?

Вовка делает колесо еще раз.

Толстая Катя (восхищенно). Класс! Там макароны уже почти готовы!

Вовка. Вы еще сальто с дивана не видели! (садится на диван и пытается сделать сальто)

Толстая Катя. Не надо, убьешься!

Звонок в дверь. Вовка идет открывать.

Входят Слава, Ваня и Артем. Слава – жизнерадостный шкафообразный спортсмен, Ваня – высокий, сутуловатый, с детским лицом. Артем – аккуратно одет, носит длинную челку, которую беспрестанно поправляет.

Вовка. О, пацаны, здорово!

Слава. Как ты, брат? У тебя едой пахнет, мы пожрем у тебя?

Вовка. Катюха макарон наварила.

Из комнаты выходит Марина.

Ваня. Маринка, привет! Ты на выпускном такая красивая была!

Марина. Ноги вытираем. Я только что подмела тут всё.

Слава. Круто ты баб построил!

Вовка. Я их не строил, я просто попросил.

Артем. Попросил – они и дали.

Вовка (чуть улыбается). Ты базар бы фильтровал. Они мои подруги.

Артем (поправляет челку у зеркала). Все они подруги сначала. (уходит на кухню)

Ваня (тихо). У Темы сегодня депрессия.

На кухне Толстая Катя хлопочет у плиты. Она сварила огромную кастрюлю макарон. Сливает воду, раскладывает макароны по тарелкам.

Артем. Слушай, я давно хотел спросить: а че ты такая жирная?

Толстая Катя. У меня обмен веществ нарушен.

Вовка (кричит из комнаты). Катюх, бабке еще положи, она тоже сегодня не ела.

Толстая Катя накладывает макароны в тарелку и выходит из кухни. Быстро возвращается.

Толстая Катя (Артему). Есть будешь?

Артем не отвечает, брезгливо смотрит на Толстую Катю.

Толстая Катя. Какая у тебя красивая челка!

В это время в кухню входит Вовка.

Артем. Щелки у меня нет, щелка у тебя!

Толстая Катя (смеется). Ой, ну я ж сказала челка, а не щелка!

Ее слова обращаются в пустоту, потому что Артем получает удар в скулу от Вовки. Артем пытается ударить его, но на кухне места мало, и он попадает кулаком в ковшик. Ковшик падает. Толстая Катя кричит, из комнаты прибегают Слава и Ваня, разнимают Вовку и Артема. Марина застывает в дверях кухни.

Вовка (Артему). Вали.

Артем. Да пошел ты! Сиди тут со своими сó сками!

Вовка пытается достать Артема кулаком, но Слава держит Вовку крепко, Марина отходит от дверей, Артем уходит.

Ваня (примиряющее). Его Настя вчера бросила.

Вовка. Он давно напрашивался.

Толстая Катя (сияя). Мальчики! Кто есть будет?

Квартира Антонины Ивановны. Антонина Ивановна, принаряженная, накрывает на стол в гостиной, пританцовывает и напевает.

Антонина Ивановна (поет). Ей всё ка-ажется, ей всё ка-ажется, что никто не услышит – зови – на зови, Одино-окая, одино-окая, одинокая женщина так хочет любви.

Марина (входит). Мам, у нас праздник?

Антонина Ивановна. Сегодня придет Алексей Алексеич.

Марина. Кто?

Антонина Ивановна (перестает накрывать на стол). Ты что? Он у нас в техникуме директор, еще литературу преподает! Иванцовы. Тут живут недалеко.

Марина. А, поняла. У него жена еще такая маленькая, с поджатыми губами. И спаниель черный.

Антонина Ивановна (небрежно). Да, Куколка.

Марина. Собака????

Антонина Ивановна (раскладывает на тарелке сыр и ветчину). Жена. Я ее так называю. Опять, говорю, к своей Куколке побежал? А он: у неё сердце больное, она не переживет. А кому сейчас легко? У меня, что ли, сердце здоровое? Я, между прочим, уже пять лет в отпуске не была, вкалываю как лошадь, обо мне ведь некому побеспокоиться.

Марина. Пусть он живет вместе с Куколкой этой.

Антонина Ивановна. А я тоже пожить нормально хочу, с мужиком! Папаша твой – кобель нас бросил, что ж мне теперь? Я не старуха еще.

Марина уходит.

Антонина Ивановна. Куда ты?

Марина (из-за двери). Руки помыть.

Антонина Ивановна. Оденься поприличнее. У нас гости, а ты ходишь как обмылок.

Марина. Уж какая есть.

Антонина Ивановна (кричит). Платье одень!

Марина. Зачем? Мне никого завлекать не надо!

Антонина Ивановна. Многовато на себя брать стала.

Марина (возвратившись, осматривает стол). Опять шпротный торт? Точно влюбилась! У тебя ведь шпроты – эмблема любви!

Антонина Ивановна. А кто это у нас здесь такой умный?

Звонок в дверь. Антонина Ивановна идет открывать, по дороге смотрит в зеркало, поправляет прическу.

За столом в гостиной чинно сидят Антонина Ивановна, Марина и Алексей Алексеич. Алексей Алексеич – плотный седоватый мужчина средних лет с красной шеей и вставными зубами. В одежде видна основательность и достаток. На поводке он держит стройного черного спаниеля.

Алексей Алексеич (смущенно). Вот взял с собой Лорда. Сказал ей, что с собакой гулять пошел. А то никак не отпускала. Выходной, говорит, так дома сиди.

Антонина Ивановна (с постным лицом). Избавьте нас, пожалуйста, от подробностей, Алексей Алексеич!

Марина. Это вас Куколка не отпускала? Она же вроде маленькая, а вы вон какой большой!

Антонина Ивановна. Марина!

Алексей Алексеич. Ничего, ничего. Забавная девочка! В рамках своего возраста.

Антонина Ивановна (Марине). Выйди вон, если себя вести не умеешь.

Марина. Ну торт-то мне надо попробовать! А то когда следующего раза еще дождусь? (Алексею Алексеичу) Вы знаете, у нас такая традиция….

Антонина Ивановна. Быстро встала и вышла вон отсюда.

Марина уходит.

Антонина Ивановна и Алексей Алексеич сидят за столом.

Антонина Ивановна. Переходный возраст, сами понимаете.

Алексей Алексеич. Дети…

Антонина Ивановна. Вы ешьте, ешьте. (накладывает в тарелку Алексея Алексеича салат).

Алексей Алексеич (затуманившись, смотрит на Антонину Ивановну). Спасибо, Тонечка!

Антонина Ивановна (делает вид, что смущена). Ой, что вы! Вот вы в гости пришли – мне и развлечение. А то сижу всё одна, тетрадки, тетрадки…

Алексей Алексеич. Да, эта работа всё время съедает. Даже домой приходят, представляете? Вчера пришла ко мне мамочка одного первокурсника, ну, вы знаете, чернявенький такой, маленький, шустрый. Фамилию забыл.

Антонина Ивановна. Ганжинов, по-моему.

Алексей Алексеич. Вот-вот. Мать у него русская, а отец азербайджанец, кажется. И приходит она ко мне и говорит: «Хотела, мол, с вами один на один поговорить, без свидетелей». А я только ванну успел принять, сижу распаренный, добродушный, не выгнал ее, не отправил на прием до завтра. А она жалуется, будто ее ребенка у нас в техникуме чуркой дразнят. Ну я и говорю: «А что вы обижаетесь? Что тут обидного? Чурка - это чурбачок, деревяшка. Ничего такого».

Антонина Ивановна. Правильно. Сначала нарожают черт знает от кого, а потом обижаются. А вы ешьте, ешьте!

В это время из комнаты выходит Марина. Она одета в длинное темно-зеленое блестящее старинное платье Антонины Ивановны, волосы её убраны наверх, глаза очень сильно подведены и накрашены.

Алексей Алексеич. Ой.

Антонина Ивановна. Это что еще такое?

Марина (плавно подходит к Алексею Алексеичу). Посмотрите, какое у меня платье! Скажите, похожа я на русалку?

Алексей Алексеич. ЭЭЭЭЭ…. Немножко.

Марина. Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь!

Антонина Ивановна. Дрянь какая! (хватает Марину за руку, тащит в ванную, там водой пытается смыть косметику с лица Марины. Марина вырывается. Антонина Ивановна захлопывает дверь ванной)

Антонина Ивановна. Извините ради бога! Дурочка моя мечтает стать актрисой. (кричит в сторону ванной) Зря старается! Все равно никакого театрального ей не будет! (Марина стучит ногой в дверь ванной) Никакого!!! (спаниель начинает рычать).

Алексей Алексеич. Я, наверное, пойду. Вот и собачка нервничает.

Антонина Ивановна. Вы еще зайдете?

Алексей Алексеич. Да, конечно!

Антонина Ивановна (подходит к нему вплотную). Приходите, я жду вас!

Алексей Алексеич. Обязательно!

Антонина Ивановна. Вы еще не поговорили с женой?

Алексей Алексеич. Тонечка, ну ты ж сама понимаешь…

Антонина Ивановна. Конечно. Она слабая больная женщина, а мне так всё ни по чем. Не понимаю, зачем вы вообще ко мне приходите, если она такая прекрасная и замечательная, если вам дома хорошо.

Алексей Алексеич. Мне с тобой хорошо. Там – долг.

Антонина Ивановна. Какой долг? Я тебе не нужна, вот и всё.

Алексей Алексеич. Тонечка! (обнимает ее, Антонина Ивановна высвобождается из его рук).

Антонина Ивановна. Что?

Алексей Алексеич. Тонечка, ну я поговорю, поговорю.

Антонина Ивановна. Когда?

Алексей Алексеич. Скоро.

Антонина Ивановна (целует Алексея Алексеича). Ну все, иди.

Алексей Алексеич уходит.

Ночь. В клубе дискотека. На улице, у кустов около клуба стоят Марина и Толстая Катя и курят.

Толстая Катя. Жаль, магазины у нас так рано закрывают. Бухла б еще купили.

Из-за кустов доносятся какие-то булькающие звуки.

Марина. Хватит уже бухла. Слышишь?

Из-за кустов выходят Лена и Юля – одинаковые девочки в коротких курточках. Юля вытирает рот, Лена курит.

Лена. Привет, девчонки! (целуется с Мариной, с Толстой Катей)

Марина. Блевали вы там, что ли?

Лена. Да. Это Юлька. У нее всегда так, перед каждой дискотекой.

Юля (тоже тянется поцеловаться с девочками). Ну не переносит желудок самогонку эту.

Марина делает вид, что завязывает шнурок, наклоняется, избежав поцелуя с Юлей. Юля целует Толстую Катю. Кате неприятно, но она терпит.

Марина. А зачем тогда пьешь?

Юля. А что я на дэнс трезвая пойду, что ли?

Толстая Катя. На дэнсе трезвой делать нечего.

Юля. Я и говорю. Жевка есть?

Марина. Нету.

Юля. Ладно, там всё равно все пьяные.

Лена и Юля уходят в клуб.

Толстая Катя. Где же Вовка, интересно?

Марина. В клубе не было его, значит, придет сейчас.

Толстая Катя и Марина уходят в клуб.

На дороге к клубу, освещенной фонарем, передвигаются два человека, несущие что-то, похожее на мешок. Это Слава и Ваня на плечах несут Вовку. Заносят его в клуб, ставят к стенке, покупают ему билет. Вовка пьян, он практически не стоит на ногах. Слава и Ваня заносят его в зал. Все скамейки заняты. Они кладут его под колонну с зеркалом в середине зала и танцуют около него. Кто-то через него переступает, кто-то показывает пальцем, кто-то смеется. Вовка с блаженной улыбкой спит. Орет музыка.

К Вовке подбегает Толстая Катя, пытается его растолкать, Вовка машет рукой и продолжает спать. Толстая Катя бежит к скамейкам, пытается освободить там место для Вовки, но все остаются на своих местах. Катя кричит на парня в синей кепке, занявшего всю скамейку, он тоже кричит на Катю, замахивается на нее. К Кате подходит Марина и уводит ее из клуба. За ними выходят Слава и Ваня.

Толстая Катя. Зачем вы его приперли сюда вообще?

Слава. Он сказал, что хочет потусоваться.

Марина. Он на ногах не стоит.

Ваня. Вы же знаете Вовку. Если ему пьяному что в голову взбредет – всё. Он дома нам весь мозг проел с этой дискотекой.

Толстая Катя. Что ж вы его на пол положили?

Слава. Там тепло. А скамейки все забиты.

Ваня. Марина, пошли в клуб.

Марина. Отстань.

Ваня. Всё равно же со мной будешь, чего ломаешься? Хочешь, я в качалку буду ходить? Курить могу бросить. Буду, как Славик, спортом заниматься.

Слава. Тебе не светит. Вот я на первенство точно выйду. У меня удар поставлен. А у тебя вон мышцы как студень полощутся.

Марина. Да уж! Жених года!

10.

Марина и Толстая Катя сидят на перилах у клуба. Толстая Катя плачет.

Марина. Успокойся, что ты?

Толстая Катя. Я только из-за него сюда пришла. Надо мне больно на этих придурков смотреть.

Марина. Это же Вовка. Ты его вообще хоть когда-нибудь трезвым видела?

Толстая Катя. А днем, когда мы приходили?

Марина. Он к тому времени уже несколько раз опохмелился.

Толстая Катя. Я не понимаю, почему он постоянно пьет.

Марина. От не фиг делать. Родители у него вроде нормальные люди, обеспеченные, в город переехали. Бабку скинули на Зою, а Зоя эту бабку к Вовке притащила. Типа если он в бабкиной квартире живет – должен ухаживать. Без него бабка бы уже точно померла. Оба они вместе с бабкой никому и не нужны. Из техникума его моя мамочка выкинула. Раздражал он ее.

Марина начинает петь песню «Show must go on» Фредди Меркьюри. Сначала тихо, потом громче. Толстая Катя слушает ее. К ним подходят два парня. Оба одеты в спортивные штаны и футболки.

Первый парень. Маринка, ты че поешь? Ничего не понятно.

Марина продолжает петь.

Толстая Катя. Это же на иностранном!

Первый парень. Она круто шпарит, конечно.

Марина. Кать, пошли домой.

Толстая Катя. Не, я Вовку подожду.

Марина. Чего ты ждать собралась?

Толстая Катя. Посмотрю, донесут ли они его обратно до дома. Если не донесут – помогу.

Парни ржут.

Марина (Толстой Кате). Уходим.

Второй парень. Может, и меня до дома донесешь?

Толстая Катя. Ты тяжелый.

Парни ржут.

Первый. Ну ты дура вообще.

Второй. А что ей с такой рожей остается? Только на руках мужиков в койку затаскивать.

Марина. На свою рожу посмотри, ублюдок!

Второй. ЭЭЭ, ты че ваще быкуешь тут?

Марина берет Толстую Катю за руку и быстро уводит от клуба. Через несколько десятков метров Толстая Катя вырывает руку у Марины и убегает в клуб. Марина уходит домой.

11.

Два часа дня. Небольшая комната Марины. Маленький диван, книжный шкаф, компьютер. На стене – портрет актера Хабенского. На другой – портрет актера Джонни Деппа. Из-за занавески пробивается солнце.

Марина спит. Дверь приоткрыта. Из прихожей доносятся голоса. В комнату входит черный спаниель Лорд. Марина просыпается, смотрит на Лорда, гладит его. Лорд грустно смотрит на Марину. Голос Антонины Ивановны: «Лорд! Иди сюда! » Лорд, поджав хвост, покорно уходит. Хлопает входная дверь.

Марина встает, одевается. В комнату входит Антонина Ивановна. Она в приподнятом настроении.

Антонина Ивановна. Проснулась?

Марина. Доброе утро, мама.

Антонина Ивановна. День уже.

Марина. Был Алексей Алексеич?

Антонина Ивановна. А в чем дело?

Марина. Он нас теперь каждый день будет навещать?

Антонина Ивановна. Он тебе не нравится?

Марина. Нет.

Антонина Ивановна. А мне нравится.

Марина выходит из комнаты, идет в ванную. Антонина Ивановна идет за ней.

Антонина Ивановна. Нет, ну ты мне скажи, в чем дело?

Марина умывается.

Антонина Ивановна. Ты сама-то где всю ночь была? Шлялась?

Марина. Шлялась.

Антонина Ивановна. Со своими друзьями придурочными, конечно. Катя эта – она ж умственно отсталая, ты что, не знаешь? Третий десяток, а мозгов как у восьмилетней. Она ж сумасшедшая, она ж в психушке лежала в городе. Она в техникуме нашем училась только потому, что ее ублюдочная мамаша - подруга жены брата главы администрации. Алексей Алексеич не захотел связываться. И Вовка этот твой – алкоголик. Господи! Семнадцать лет – уже алкоголик! К тридцати в тюрьме сгниет!

Марина. Давай не будем ругаться хотя бы с утра. Надоело вообще.

Антонина Ивановна. Посмотрите, какая она томная! Ей уж слова сказать нельзя!

Марина уходит на кухню, берет яблоко.

Антонина Ивановна. Поешь нормально.

Марина. Не хочу.

Антонина Ивановна. Сегодня воскресенье. Я дома. Могу с тобой математикой позаниматься.

Марина идет в прихожую, одевается.

Антонина Ивановна. Куда ты?

Марина. Погуляю.

Антонина Ивановна. Может, хватит уже гулянок? Ты когда будешь готовиться к поступлению?

Марина. Стихи я могу и на ходу учить.

Антонина Ивановна. Слушай, не идиотничай! На тебя от Кати твоей перекинулось? Ты пойдешь в техникум. Это решено.

Марина. Посмотрим.

Антонина Ивановна. Я тебе ни копейки не дам. Тебе даже билет будет не купить. Уж не говорю о том, на что жить.

Марина. Это не проблема.

Антонина Ивановна. Ляжешь под кого-нибудь?

Марина убегает в свою комнату, возвращается оттуда с «Пьесами» Чехова.

Марина. Видела???!!!!

Марина открывает дверь и выбегает из дома. Антонина Ивановна ухмыляется и уходит в комнату.

Действие второе

Комната Толстой Кати. Светлые обои. Шкаф для белья, стол, компьютер. Книжный шкаф, все полки которого сверху донизу заставлены любовными романами в радикального цвета обложках. У стены огромная мягкая зеленая тахта. На ней с ногами сидят Толстая Катя и Марина.

Марина. Хорошо у тебя. Тихо.

Толстая Катя. У тебя ж там даже ни одного знакомого. Жить негде. В театральный поступить сложно.

Марина. Ты понимаешь, там же все другое.

Толстая Катя. Я понимаю.

Марина. У Чехова пьеса есть «Чайка». Там про девушку Нину, которая тоже хотела стать актрисой, но ее родители не отпускали.

Толстая Катя. И что?

Марина. Уехала она все равно.

Толстая Катя. Молодец!

Марина. Только у нее так ничего и не получилось. Она там еще в мужика одного влюбилась.

Толстая Катя. А мужик че?

Марина. Да! (машет рукой) Такой же как все, кобелина!

Толстая Катя. А она?

Марина. Ну, она и зачахла совсем. Играла где-то в деревнях.

Толстая Катя. Жалко.

Марина. Да.

Толстая Катя. Как в романах. Жила для любви.

Марина. В каких романах? Ничего ты не понимаешь.

Толстая Катя. Почему она - чайка?

Марина. Не знаю. Красиво потому что.

Толстая Катя. Ясно.

Марина. Этот мужик, которого она любила, был писатель, так она знаешь как ему в любви призналась?

Толстая Катя. Как?

Марина. Она ему сказала: посмотри вот на эту страницу на эту строчку в своей книге.

Толстая Катя. И что там?

Марина. Что-то типа: прийди и возьми мою жизнь, если тебе нужно будет.

Толстая Катя. Круто! А зачем ему ее жизнь?

Марина. Ну что ты пристала? Не знаю, мало ли. Тоже красиво зато.

Толстая Катя. Красиво.

Марина. Фигня всё это. Смотри сюда. Трэкс – пэкс – тилибэкс!

Марина открывает сборник Чехова, который принесла с собой. Перестает улыбаться, переворачивает страницы, листает быстро-быстро книгу, переворачивает ее вверх ногами.

Марина с побледневшим, помертвелым лицом тихо встает и выходит из комнаты. Книжка Чехова падает на пол.

Толстая Катя. Маринка! Ты че?

Стук в дверь, входит Наталья Петровна, Катина мама. Это полная, еще красивая женшина с несколько озабоченным лицом.

Наталья Петровна. А где Мариша? Я блинов напекла..

Толстая Катя (пожимает плечами). Сорвалась куда-то.

Уходят на кухню пить чай.

Гостиная в квартире Антонины Ивановны. Антонина Ивановна мирно поливает фикусы.

Антонина Ивановна. Вы мои маленькие! Сейчас мамочка вас польет! Засохли совсем!

Вбегает Марина.

Марина. Это ты взяла деньги?

Антонина Ивановна. Какие?

Марина. В книжке которые лежали. Мне отец которые на окончание школы подарил! Он же машину продал специально, он же знал, что мне много надо! Отдай!

Антонина Ивановна. Тебе зачем? Ты мне говори, что тебе нужно, я буду выдавать. А то потеряешь. Нечего им в книжке болтаться. Ты джинсы опять новые хочешь?

Марина. Какие на фиг джинсы? Деньги отдай мои!

Антонина Ивановна. Не отдам.

Марина убегает в комнату Антонины Ивановны. Роется в комоде, в письменном столе, шарит руками под кроватью. Обессиленная, останавливается посреди комнаты.

Входит Антонина Ивановна.

Антонина Ивановна. Выйди вон отсюда.

Марина послушно уходит.

Комната в квартире у Вовки. На диване сидят Вовка, Слава, Ваня. Они играют в карты. Вовка уже достаточно пьян.

Вовка. А потом он мне и говорит: (сиплым голосом) Мы с Илей за шкафом бухали!

Все смеются.

Слава. Этот кент - придурок, но еще ничего, а вот дед Никита – ваще кадр!

Вовка. Да, веселый он мужик. Он как-то давно приходил к нам картошку покупать. Договорились они с моей матерью, что она продаст ему мешок картошки за двести рублей. Ну и вот, приходит он, а вместо мешка – наматрасник. Прикиньте? Здоровенный, в полосочку. А мать говорит: «Вы че это принесли? » Тот отвечает: «Мешок. Мы ж договаривались. О размере мешка уговора не было». Мать офигела, а он у нас пол-ямы картошки вынес и на тачке увез.

Слава. Красавец!

Входит Марина. Кивает всем, тихо забивается в угол дивана, молчит. Ваня подсаживается к ней поближе, пытается ее обнять. Кладет руку на спинку дивана, потом медленно опускает руку Марине на плечо. Марина не убирает его руку. Ваня заметно бодрится.

Вовка. Че, опять мать?

Марина. Деньги забрала все, которые мне отец подарил.

Слава. Много денег?

Марина. До хера.

Ваня. Блин, я б ее на твоем месте убил бы просто! Ты ее никогда убить не хотела? Хочешь, помогу?

Марина смотрит на Ваню так, что он убирает руку с ее плеча.

Звонок в дверь. Вовка идет открывать. Возвращается с девушкой Ксюшей.

Вовка. Это девушка моя.

Ваня. Мы же ее знаем.

Вовка. Это Марина.

Ксюша. Привет, Марина! В карты играете?

Вовка. Ты садись с нами.

Ксюша снимает легкий шейный платочек, мнет его в руках..

Вовка. Да брось ты его на диван.

Ксюша смотрит на изрядно потертый диван с недоверием. Вовка берет платок и вешает его на спинку дивана. Ксюша покорно садится рядом с Вовкой.

Марина. Вовка! У тебя попить есть чего-нибудь?

Вовка. Спирт, самогон.

Марина. Ясно. Пойду на кухне водичку поищу. (уходит на кухню)

Слава. Мы играем или что?

Марина (кричит). Вовка! Чем у тебя тут так воняет? Что это за говно на сковороде?

Вовка. Это я сомов вчера пожарил ночью.

Девушка Ксюша смотрит на Вовку с ужасом. Ваня со Славой смеются.

Марина (входит). Ты что, маминых сомов поджарил? Они ж маленькие были! Она ж их тебе на попечение оставила.

Вовка. Закусь была нужна, а это все-таки рыба.

Марина подходит к столу и видит, что аквариум пуст.

Марина. Точно поджарил.

Ксюша. Вова, я пойду, мне надо. (вскакивает с дивана, быстро уходит. Вовка бежит за ней).

Марина (Славе и Ване). Это кто?

Слава. Он вчера где-то подцепил. Её Ксюша зовут.

Марина. Когда успел-то? Он же пьяный валялся всю ночь.

Ваня. Ну, к середине ночи протрезвел и эту Ксюшу где-то нарыл.

Марина. А Катька где была?

Ваня. Не знаю. Она Ксюшу увидела и свалила.

Входит Вовка, садится на диван.

Вовка. Ушла.

Марина. Откуда она, Вовка?

Вовка. Хрен ее знает.

Ваня. Она не местная вроде. У нее тут бабка с дедом живут, она на каникулы и выходные только приезжает.

Вовка. А ты откуда знаешь?

Ваня. Она ж тебе сама вчера рассказывала.

Вовка. Да? Не помню. Прикиньте, я даже забыл, как ее зовут.

Слава. Её Ксюша зовут. Классная телка.

Вовка. Карты задолбали, давайте песни петь.

Марина. Давайте! Ты ж частушки крутые знаешь.

Вовка. Без гитары петь не буду. (смотрит на Ваню и Славу)

Слава. Неохота тащиться.

Ваня. Ладно, мы сейчас сходим.

Ваня и Слава уходят.

Вовка и Марина в комнате.

Марина стоит спиной к окну, руки скрещены на груди. Вовка сидит за столом.

Вовка. Скучно.

Вовка лезет под стол, достает оттуда пустую бутылку из-под спирта.

Вовка. Ррраз!

Марина поворачивается к Вовке.

Вовка достает вторую пустую бутылку.

Вовка. Два!

Марина опускает руки.

Вовка достает третью пустую бутылку.

Вовка. Три!

Марина подходит к столу.

Перед Вовкой на столе стоят три пустые бутылки. Он положил голову на руки и смотрит через бутылки на Марину.

Вовка. Скукота! Ты знаешь, я подумал вот, чем можно прославиться. И придумал. Я просто буду лежать на диване. И все будут приходить, смотреть на меня, как я на диване лежу. А я буду над ними ржать и деньги получать за это. И прославлюсь, как человек, всю жизнь пролежавший на диване. Круто? Не, ну я не всё время буду лежать, конечно, только перед журналистами.

Марина подходит к столу, смотрит на три пустые бутылки.

Марина. Как три сестры у Чехова.

Вовка. Ты че делать будешь теперь?

Марина. Не знаю. Придумаю. (Пауза) Пойду на балкон покурю.

Вовка. Да кури здесь. Курила ведь раньше.

Марина. Не хочу. (уходит)

Звонок в дверь. Входит Ксюша.

Ксюша (Вовке). У тебя дверь открыта. Вова! Я платок тут оставила.

Вовка. Да ты проходи, чего ты?

Ксюша. Мне идти надо.

Вовка. Ты что, сомов испугалась жареных? Глупенькая! (ведет ее в комнату).

Ксюша слабо упирается. Они останавливаются у кровати, на которой грудой навалено тряпье.

Ксюша. Вообще-то ты мне нравишься. Ты красивый.

Вовка. Вот видишь, как хорошо.

Ксюша. Что, все ушли?

Вовка. Мы с тобой только вдвоем. (обнимает Ксюшу, залезает к ней под пиджак)

Ксюша. А я тебе нравлюсь?

Вовка. Нравишься, нравишься.

Ксюша. А сюда не войдут?

Вовка. Нет, нет! (расстегивает Ксюшин пиджак)

В это время из-за груды тряпья слышится кряхтенье и сварливый голос: «Вовка! Ты что тут? » Ксюша отпрыгивает, запахивает пиджак, хватает шарф и убегает. Оказывается, под грудой тряпья на кровати всё это время лежала Бабка Нюша. Бабка Нюша откидывает тряпье и садится на кровати. Поправляет на голове платок.

Вовка. Ну бабка! Кайфоломщица!

Бабка Нюша. Что?

Вовка. Ничего.

Бабка Нюша. Вы что тут орете?

Вовка. Баб, мы не орем.

Бабка Нюша. Я в туалет пойду. (встает с кровати, шаркает в коридор).

Входит Марина.

Марина. Бабка Нюша проснулась?

Вовка. Ага.

Марина. Надо ее покормить.

Вовка. Там макароны вчерашние остались.

Марина уходит на кухню, гремит там кастрюлями. Разогревает макароны.

Вовка идет за Мариной на кухню, останавливается в дверном проеме. Смотрит, как Марина накладывает макароны в тарелку.

Вовка. Ты прям хозяйка. Может, останешься у меня тут хозяйничать? Снова.

Марина. А ты пить бросишь? Снова.

Вовка молчит.

Вовка. Ты знаешь, Зойка ее в дом престарелых хотела сдать.

Марина. Зойка - сука.

Входит бабка Нюша, Вовка подвигает ей табуретку. Бабка Нюша садится за стол. Марина ставит перед ней тарелку, кладет в макароны масло, соль, размешивает. Бабка Нюша внимательно смотрит в тарелку.

Вовка (ласково). Ешь, баба!

Вовка с Мариной уходят из кухни. Бабка Нюша ест одна. Берет в рот длинную макаронину и втягивает ее в себя с причмокиванием. Но макаронина как будто бесконечна, она всё тянется и тянется. Баба Нюша смеется. Так же ест вторую, третью. Хохочет радостно и причмокивает.

Вовка и Марина в комнате.

Перед Вовкой на столе полбутылки спирта. Вовка наливает себе в чашку немного спирта, берет другую чашку, в которой остался вчерашний чай, пьет спирт, запивает чаем. Марина стоит рядом.

Вовка. Выпьешь?

Марина. Не хочу.

Вовка (морщится). Ну Петровна! Спирт разбодяжила – вода одна. Больше не буду у нее покупать.

Марина (смотрит в окно). Помнишь, как мы осенью устроили субботник и листья жгли?

Вовка. Еще картошку пекли.

Марина. Я за солью бегала, притащила целый коробок, а ты все просыпал. Пришлось без соли есть.

Вовка. Всё равно вкусно было.

Марина. Здорово было.

Вовка. Я еще специально к дыму поближе садился, чтоб прокоптиться. Классно потом куртка копченая пахла!

Марина. Вовка! А поехали со мной в театральный поступать! Ты споешь, станцуешь, сможешь анекдот так рассказать, что все просто офигеют. Поехали!

Вовка. Что я там забыл?

Марина. Вовка! Ну ты понимаешь, что это всё закончится!

Вовка. А че? Нормально всё, как у всех.

Марина подходит к Вовке, берет его руки в свои, поворачивает Вовкины руки запястьями вверх. На запястьях видны зарубцевавшиеся шрамы.

Марина. И это по приколу?

Вовка. Бывает иногда, что всё не так, как хочется.

Марина. А как хочется?

Вовка. Маринка, ну что говорить! Вот ты хочешь быть артисткой – это цель. Я хочу только, чтоб до меня не докапывались, потому что я в то, что ты говоришь, не верю.

Марина. Почему?

Вовка. Фигня всё это. Нет ничего за райцентром. А если и есть – кому мы там нужны? Вот мы здесь живем, всё хорошо, все друг друга знают, спирт я знаю у кого брать хороший, вон сколько людей у нас в поселке живут и ничего, нормально. (пьяно понурив голову) Ты знаешь, мне кажется, что я уже старый, что всё хорошее у меня уже было. Вот когда бегал по двору мелкий, соседям гвоздиком в окно стучал, землянку когда копал, штаб делал, когда на плотах катались – всё крутое тогда и было. Хочешь? Нет? (выпивает)

Марина. Что за бред? Тебя же погубит это бухалово. Тебе ж только семнадцать!

Вовка. Ты говоришь, как твоя мама.

Марина. Черт! И правда! (смеются)

Входят Слава, Ваня и Толстая Катя. У Славы за спиной гитара.

Слава отдает гитару Вовке.

Марина (Кате). Где ты была? Я тебе звонила!

Толстая Катя. Да че-то нехорошо себя чувствовала. Вова! Ты пьешь опять?

Вовка. А че?

Толстая Катя берет бутылку, аккуратно закрывает ее, подходит к окну, открывает форточку и выбрасывает бутылку. Все оторопело смотрят на Катю. Толстая Катя уже сама испугалась своего поступка, смущенно смотрит на всех.

Ваня. Во дает женщина!

Слава. Борьба за здоровый образ жизни. Правильно. Не хер бухать.

Вовка молчит.

Толстая Катя (бросается к Вовке). Прости! Я дура. Мне врачи даже сказали, что я дура! Хочешь, я сбегаю подберу, тут невысоко, она, наверное, не разбилась. Хочешь?

Вовка. Не надо.

Толстая Катя убегает.

Вовка (берет гитару). Лучше сбацаем что-нибудь.

Марина садится на диван рядом с Вовкой.

Вовка (делает грустное лицо, играет на гитаре и поет «Прогулки по воде» Наутилуса). «С причала рыбачил апостол Андрей, а спаситель ходил по воде. И Андрей доставал из воды пескарей, а спаситель – погибших людей…. Видишь, там на горе возвышается крест. Под ним – десяток солдат, повиси-ка на нёёёёёоооом! А когда надоест – возвращайся назад. Гулять по воде, гулять по воде со мноооооой! »

Все негромко подпевают.

Вовка (прерывает пение, начинает яростно дергать струны и приплясывать на месте). «Опа! Опа! Срослась пизда и жопа! А этого не может быть! (делает паузу, потом всплескивает руками): А промежуток должен быть! » (ударяет по струнам. Самая высокая струна, вместо которой простая проволока, рвется) Ой!

Слава. Я так и знал, что этим кончится. (забирает у Вовки гитару, ставит ее в угол).

Вовка. Извини, брат.

Вбегает радостная Толстая Катя с бутылкой. Катины руки грязны. Ставит бутылку на стол, гордо смотрит на всех.

Толстая Катя. Вот, Вовка, не разбилась. В кусты упала, не на асфальт. Можешь пить.

Вовка. Я сказал: не надо! Я брошу, если захочу! (с силой сбрасывает бутылку со стола, бутылка разбивается).

Марина быстро выходит из комнаты.

Голова бабки Нюши снова появляется из-под тряпья.

Бабка Нюша. Вовка! Хватит хулиганить! Вовка!

Толстая Катя приносит метлу, совок, тряпку, моет пол.

Ваня с Мариной стоят в коридоре.

Ваня подходит нерешительно к Марине, берет ее под руку.

Марина. Ты чего?

Ваня. Маринка! У тебя мужчины были?

Марина. Чего?

Ваня. Были ведь. И Вовка.

Марина. А тебе что?

Ваня. Ты мне только расскажи…. Ну ты знаешь… я тебя даже такой замуж возьму.

Марина. Слушай, ну что ты привязался ко мне? Что тебе надо? На фиг ты мне сдался?

Ваня. Че ты мне никогда не веришь? Хочешь, я у бати молоковоз угоню и увезу тебя в Питер?

Марина. Хочу.

Ваня убегает.

Входит Толстая Катя, руки у нее в крови.

Толстая Катя (смущенно). Поранилась. Я неловкая. Вот у тебя всё всегда хорошо получается, Мариш!

Марина отворачивается.

10.

Ночь. Железнодорожный переезд. Марина, Вовка и Толстая Катя смотрят на проходящий поезд.

Вовка. Куда он едет?

Марина. В Питер.

Вовка. Может, в Магадан или в Архангельск. Или в Вологду. А может, вообще на Сахалин.

Толстая Катя. В Вологду, наверное.

Вовка. И че пацаны ушли? Сейчас бы камушки покидали на рельсы.

Толстая Катя. Вова, ну ты как ребенок!

Марина. Домой пошли.

Уходят.

11.

Ночь. Марина, Вовка и Толстая Катя сидят на скамейке. Из темноты выходит Слава с гитарой.

Вовка. Ты че тут?.

Слава. Гитару забыл у тебя, заходил, чтоб забрать. Там у твоего подъезда молоковоз Ванькиного бати стоит. А Ванька вокруг него бегает и матерится. Спрашивал, где вы все.

Марина. Блин! Это он для меня угнал, чтоб в Питер увезти. Вот дурачок! Я ж пошутила.

Толстая Катя. Как он тебя любит, Мариша! А ты его любишь?

Марина. Я Хабенского люблю и Джонни Деппа. И маму.

Все, включая Марину, смеются.

Слава. Ладно, я пошел, у меня режим.

Слава уходит.

Вовка. Славка молодец! Вот мы все сдохнем, а он так и будет на турнике крутиться. (Марине) Ты знаешь, я подумал насчет театрального.

Марина. Ну?

Толстая Катя. Что насчет театрального?

Вовка. А я тоже поступаю туда. А что? Меня уже из техникума выгнали, из путяги вот-вот попрут. А в театральном же нужны, наверное, такие мужики.

Марина. Конечно, нужны!

Толстая Катя. Вова, ты что, в Питер собрался?

Вовка. Я ж даже стих знаю, чтоб там прочитать! Автор неизвестен. (Читает, сделав грустное лицо, уставившись в одну точку) Ты теперь мне не родная, нет! Мне теперь другая делает минет.

Марина. Дальше не надо.

Толстая Катя (смеется). Он же шутит! Никуда он не поедет!

Вовка. Поеду, поеду!

Толстая Катя. А ты не поступишь. Туда поступить сложно!

Вовка. Я не поступлю? Я по-любому поступлю!

Толстая Катя. Да пошли вы! (убегает)

Марина (кричит). Катя! Катя! Вернись! Мы шутим!

Вовка. Чего это она?

Марина. А ты что, не знаешь?

Вовка. Из-за меня, что ли?

Марина. Ну не из-за меня же.

Вовка. Пошли погуляем..

Марина. Пошли. Так домой неохота идти..

Марина сидит, ссутулившись, опустив голову. Вовка поднимает её голову за подбородок.

Марина. Меня отец точно так же за подбородок брал.

Вовка целует Марину. Марина прижимается к нему, они уходят, обнявшись.

12.

Раннее утро. Шоссе из поселка. На асфальте сидит Ваня. К нему подходит Толстая Катя. Садится рядом.

Толстая Катя. Ты че тут? Заглох?

Ваня. Ага. Прикинь, машину для нее угнал. А ее нету. Не, ну че мне делать? Психанул. Думаю, всё. Сейчас поеду, перевернусь и на хер. Всё на хер. Или в машину в какую-нибудь. Или в автобус с доярками. Сейчас как раз автобус с доярками пойдет. И всё, на хер. А тачка встает посреди дороги. Бензин кончился. Прикинь? Батя же с утра заправляет, перед работой. Не, ну че мне делать? Может, повеситься в сарайке?

Толстая Катя. Дурак, что ли? Ты ж на небо не попадешь, бог за это накажет.

Ваня. А ты типа попадешь.

Толстая Катя. Не знаю. (Пауза) Прикинь, Вовка в театральный хочет ехать.

Ваня. Они что, опять с Маринкой встречаются?

Толстая Катя. Нет, ты че! Они ж расстались давно. Просто ему хочется куда-то, он же талантливый. Что ему тут делать? Уедет…

13.

День. Марина грустно сидит на скамейке в шубе Антонины Ивановны и пускает мыльные пузыри. К ней подходит Ваня. Под глазом у него синяк.

Ваня. Ты че? Лето ведь.

Марина. Да ладно! А я тут с зимы сижу, блин! (Пауза) Хотела мамину шубу продать. Никто не взял. А че у тебя с мордой?

Ваня. Из-за тебя! Батя за машину. Ладно, пойду. Шубу сними!

Ваня уходит.

Марина засовывает руку в карман шубы и достает оттуда пачку денег.

Марина. Вот где она мои деньги прятала! Ни фига себе! А я такую шубейку драгоценную чуть не загнала! Ну всё. Отваливаю отсюда. Живите долго и счастливо, дорогие колхозники! Копошитесь в этом говне! Счастливо вам оставаться!

К Марине бежит растрепанная Наталья Петровна.

Наталья Петровна. Катеньку в психбольницу увезли. Сегодня.

Марина прячет деньги в карман джинсов.

Марина. Как это?

Наталья Петровна. Она всё что-то писала, писала дома на стенах, потом зачеркивала. Я ничего не поняла. Утром проснулась и начала писать. Я еще на работу не ушла, увидела. Отпросилась. Сижу с ней. Она со мной не разговаривает, сама себе что-то говорит. Что-то про жизнь. Забери мою жизнь. Я подумала, что она… хочет что-то сделать с собой. Сижу, успокаиваю ее. А она мне и говорит: «Принеси мне, мамочка, водички». Я боялась уходить. Она сказала, что все в порядке, писать перестала. Я ушла на кухню. Прихожу – ее нет. Бегом на улицу. Смотрю – она уже на крыше, бегает, руками машет, представляешь? Когда успела? Ну я и вызвала.

Марина. Понятно. А она во сколько домой пришла? Поздно?

Наталья Петровна. Не знаю, я не заметила. А что?

Марина молчит.

Наталья Петровна. А что такое, Мариша? Ты разве не с ней вчера была?

Марина. Не с ней.

Наталья Петровна. Я ничего не понимаю. А что мне оставалось? Пока ждали их, я вместе с мужиками из нашего подъезда ее на крыше поймала, домой отвела.

Марина молчит.

Наталья Петровна. Это я виновата. Если у ребенка с психикой проблемы – всегда виноваты родители. (плачет)

Марина. Да не вы тут виноваты!

Наталья Петровна. Конечно, я! Спасибо тебе, что с Катькой моей дружишь. У неё друзей кроме тебя нет. Все отвернулись. Она так тебя любит, Мариша!

Марина молчит, отворачивается.

Наталья Петровна. А в больнице санитар говорит: «Почему ведро не привезли? На каждого больного должно быть ведро! » А я не понимаю, что он хочет. А он как дятел: «Ведро! Без ведра не приму! Все передачи складывать в ведро! » Господи! Вот у человека работа!

Наталья Петровна еще некоторое время сидит молча, тяжело, как старуха, встает со скамейки, медленно уходит.

Марина (кричит ей вслед). Я съезжу к Кате, всё нормально будет.

К подъезду подходит Куколка - женщина средних лет, небольшого роста, аккуратно одетая, ухоженная, очень бледная, с поджатыми губами. Она холодно смотрит на Марину.

Куколка. Здравствуйте! Вы дочь Антонины Ивановны?

Марина. Да. (наконец снимает шубу)

Куколка. Она дома?

Марина. Нет.

Куколка. Я знаю, что она дома. (высокомерно смотрит на Марину, входит в подъезд)

Марина посмеивается и ждет, пускает пузыри. Через пару минут из подъезда выходит Куколка. Надменность ее улетучилась. Она садится рядом с Мариной на скамейку.

Марина (дружелюбно). Она вечером только из города приедет. А вы ведь…. жена Алексея Алексеича?

Куколка. Да. Вечером? И он тоже – вечером. Я с ней поговорить хотела.

Марина. Пожалуйста.

Куколка. Он ведь у вас бывает? Я знаю, что бывает. Скажите честно.

Марина. Бывает.

Куколка. Как часто?

Марина. Частенько.

Куколка. Как же мне всё это надоело! Хотела с ней здесь поговорить, чтоб не на работе. (встает) До свидания.

Марина. Мне бы очень хотелось вам помочь! Честное слово!

Куколка. Зачем вы врете? Вам дела до меня никакого нет. (показывает на шубу с ненавистью) Вы такая же, как ваша мать. Лицемерка. Вам на всех наплевать, кроме себя. Вы по головам ходите. Как танки прёте. (уходит)

Марина уходит домой.

14.

Вечер. Квартира Антонины Ивановны. Марина бегает из комнаты в комнату, быстро собирает вещи. Без разбора кидает в сумку все подряд. Она возбуждена, встревожена, но весела.

Звук поворачивающегося в двери ключа. Марина вздрагивает. Входит Антонина Ивановна.

Марина. Мама? Автобус же поздно из города приходит.

Антонина Ивановна. Я на машине с Алексей Алексеичем. У него «Хаммер» огромный! Шикарная машина! Ты бы видела! Ну ничего, он тебя еще прокатит на нем. (осматривается, видит беспорядок, сумку Марины, скомканные вещи) А что это?

Марина (со слезами). Черт!

Антонина Ивановна. Что?

Марина (быстро застегивает сумку и бежит обуваться в прихожую). Я уезжаю.

Антонина Ивановна (хватает ее за руку). Стоять!

Марина вырывается. Борьба.

Марина (истерически). Отвяжись от меня! Не ломай мою жизнь, стерва!

Антонина Ивановна хватает Марину за руки и пинком вталкивает ее в комнату. Закрывает дверь на защелку. Марина барабанит в дверь.

Марина (кричит). Я все равно уеду! Если не выпустишь – я тебя убью! (опускается в изнеможении на пол, плачет).

Антонина Ивановна сидит на стуле у двери с другой стороны, переводит дыхание.

Антонина Ивановна (спокойно). Ты мне скажешь спасибо. Ты сейчас дура дурой, ничего не соображаешь. Хочешь только свой характер показать, вот мол я какая! Ты пойми, я ж не враг тебе! Я тебе добра хочу. Выучишься на бухгалтера – всегда будешь при деньгах. В банк какой-нибудь устроишься. Жизнь наладишь. Не будешь прозябать как мы вон с тобой. Будешь самостоятельная. На мужика надеяться не будешь. Не будешь ни за кем бегать, как я вот… Ты пойми, что этот театральный – это ж тебе просто моча в голову ударила, ни с того ни с сего вдруг бряк – буду актрисой. Думаешь, ждет тебя там кто-нибудь? Никто. Думаешь, нужна ты там кому-нибудь? Не нужна. Вернее, нужна. Каким-нибудь потаскунам и сволочам, которые тебя оттрахают и выкинут. А на что ты еще будешь там годна? Без профессии, молодая, глупая. Только проституткой. Думаешь, я против Питера твоего? Я не против. Только приезжать туда надо уже с профессией. Вот выучишься, будешь экономистом – и все дороги тебе открыты. Езжай туда, работай. Можешь даже в какой-нибудь драматический кружок там ходить. После работы. (мечтательно) Эх, может, тебе и мужик там толковый попадется. С деньгами, с квартирой. Вот это хорошо было бы. И матери радость на старости лет. А ты всё актриса, актриса! Ну какая из тебя актриса? Ладно б хоть талант какой-нибудь был, а тут же… нет, ну а кто тебе еще правду скажет, если не мать? Ну видела я, как ты в школе на каком-то вечере там прыгала, изображала что-то.. маленькая, тощая, смешная. Никто и не хлопал почти. А если и хлопали – то из жалости: что там за цыпленок по сцене скачет? Так что уймись. И делом занимайся. (прислушивается. Из комнаты Марины доносится какой-то стук) Что ты там? Вещи кидаешь? Вот шальная девка!

Антонина Ивановна быстро открывает дверь и видит, что окно открыто. Подбегает к окну. Из окна на землю спускается веревка, связанная из свитеров и брюк. На земле валяется сумка. Марина уже почти спустилась по этой веревке вниз.

Антонина Ивановна. Вот дрянь! Хорошо хоть второй этаж, а то б точно хребтину сломала! (быстро выбегает из дома).

15.

Улица. У подъезда стоит Антонина Ивановна и держит что-то в горсти, смотрит на Марину. Марина стоит в нескольких десятках метров от Антонины Ивановны. На плече у Марины сумка.

Антонина Ивановна. Видишь, это нитросорбит. Всегда ношу с собой. Если его целую банку съесть – умрешь. Если ты уедешь – я съем. (Показывает Марине издалека пригоршню таблеток).

Марина. Ты этого не сделаешь.

Антонина Ивановна. Сделаю, сделаю.

Марина плачет.

Марина. Мама! Отпусти меня!

Антонина Ивановна. Иди домой.

Марина. Мама!

Антонина Ивановна. Я жду.

Марина. Я все равно уеду.

Антонина Ивановна. Вызовут мать хоронить.

Марина плачет и в нерешительности продолжает стоять на месте.

Антонина Ивановна (спокойно). Ты же умная девочка. Ты сама знаешь, что нужно сделать.

Марина еще некоторое время колеблется, потом качает головой, переминается с ноги на ногу, смотрит по сторонам, на свою сумку, на мать. Антонина Ивановна смотрит на неё с превосходством, опуская руку с таблетками. Марина, всхлипывая, срывается с места и убегает.

16.

Квартира Вовки. Тяжело дыша и всхлипывая, вбегает Марина.

Марина (кидает сумку на пол в прихожей, проходит в комнату, идет на кухню. Вовки нигде нет). Ты собрал вещи? Через сорок минут поезд. (кричит) Где ты?

Марина распахивает дверь ванной. В пустой ванной в одежде вниз лицом лежит Вовка. Марина поворачивает его, пытается поднять.

Марина. Вовка! Ты живой?

Вовка (еле-еле шевелит языком). Живой.

Одежда на нем грязная, лицо в синяках и в блевотине. Марина срывает с крючка несвежее полотенце, мочит его под краном, обтирает Вовке лицо.

Вовка. Ай, больно! Не трогай!

Марина. Господи! Опять! Ты же обещал! С кем ты дрался?

Вовка. Я не помню.

Марина. Скоро поезд. У меня два билета. Вставай.

Вовка. Не поеду я никуда.

Марина пытается его поднять, но безрезультатно. Она садится на пол в ванной и плачет.

Вовка. Ты че там?

Марина (плачет). Что же мне делать? Я не знаю, что мне делать.

Вовка. Уезжай. У тебя поезд.

Марина. А ты? А мать? А Катька? Я же не сука.

Вовка. Ты не сука. Уезжай. А я посплю. (укладывается в ванной)

Марина. Давай попробуем хоть до кровати дойти.

Вовка. Не, я там всё облюю. А здесь удобно.

Марина поднимается с пола, вешает полотенце на край ванной, берет сумку, вешает ее на плечо, выходит из квартиры, плотно закрывает за собой дверь.

Идет в сторону железнодорожной станции. Смотрит на часы. Идет все быстрее, быстрее, переходит на бег, бежит что есть духу.

Между вторым и третьим действием проходит три года.

Действие третье

Летний день. Длинный одноэтажный черный барак с решетками на окнах – психиатрическая больница. Рядом с бараком маленький садик, скамейки. На одной из скамеек сидят Толстая Катя и Марина. Толстая Катя потолстела еще больше. Лицо ее бледно и одутловато, волосы грязными прядями спускаются на плечи. Она одета в пижаму. Заметно, что она пытается уловить и воспринять слова Марины, но иногда будто отключается – смотрит по сторонам, оглядывается. Марина тоже несколько изменилась. Одета она по-городскому, но небогато, хотя рядом с Катей она выглядит даже несколько пижонски. Марина с грустью смотрит на Катю, говорит то ли с Катей, то ли сама с собой.

Марина: Ты давно здесь?

Толстая Катя (говорит тихо, почти мямлит): Месяц. В этом году уже третий раз.

Марина молчит.

Толстая Катя. Когда приехала?

Марина. Вчера. Мать с Алексеем Алексеичем к его родителям уехали в Липецк. (усмехается) Она ж теперь жена. Представляешь, знала, что я приеду, и уехала мне назло. Три года не виделись. Квартиру сдала нашу. Жильцы вбили в стенки гвозди, вешают белье прямо в комнате. Представляешь, я домой приехала, а там чужие люди, плесень и гвозди огроменные в стенках. Я у брата остановилась.

В это время из барака слышится истошный женский крик. Марина вздрагивает.

Марина. Часто у вас так?

Толстая Катя. Бывает.

Молчание. Марина в задумчивости ковыряет новой туфлей песок у скамейки. Толстая Катя разглядывает свои пальцы. Марина вдруг начинает посмеиваться.

Марина. А знаешь, мать же когда приедет, она жильцам за гвозди за эти таких пиздюлей наваляет – мало не покажется. Она ж у меня крутая. А Славка в Питере тоже. Периодически на сборы ездит какие-то спортивные, даже заграницу. Работает в тренажерном зале.

Толстая Катя. Вова знал, что так будет.

Марина встает со скамейки, начинает прохаживаться около неё. Катя на Марину не смотрит.

Марина. В театральный я, конечно, не поступила. Мамочка права была. Поступила в училище на менеджера по туризму. Профессия хорошая. Престижно это сейчас. Полгода осталось учиться. Параллельно в гостинице работаю администратором. Денег мало, конечно, но кое-как хватает. В общаге живу. Там весело. Никто мозг никому не ест. Все на выходные домой ездят, а я работаю. Думала, ноги моей больше здесь не будет никогда. Потом ничего, успокоилась. Даже скучать вроде стала. Потянуло. Вот приехала, а тут все по-прежнему. Ничего не изменилось. Только Вовки нету.

Толстая Катя (поднимает глаза на Марину). Ты знаешь, да?

Марина. Мне Ванька звонил, рассказывал.

Толстая Катя. Его поезд сбил на переезде. Он за ягодами ходил в лес, на продажу собирал. Шел обратно с корзиной. Пьяный, наверное, уже не знает никто. Ну а на переезде как раз поезд проходил. Там еще долго по всей дороге брусника валялась. Мелкая, красная. Как капли крови, я видела. (плачет) Бабка Нюша тоже почти сразу за ним умерла.

Марина обнимает Толстую Катю и сама еле сдерживает слезы.

Марина. Кать, ты прости меня.

Толстая Катя. За что?

Марина. Ну… за то.

Толстая Катя. За что?

Марина смотрит на неё с недоумением и недоверием.

Марина. Так просто прости.

Толстая Катя. Хорошо.

Марина. Ничего не получилось у меня. Катюха, ничего не получилось! Может, мне за Ваньку замуж выйти? Может, он ждет еще.

Толстая Катя. Помнишь «Чайку»? Ты же Чайка! (кричит) Ты – чайка! Ты – чайка!

Марина (кричит). Я – Чайка! Я – Чайка!

Их крик разносится по всему двору психушки. Будто им в ответ, из барака доносится крик. Ему вторит другой, третий. Толстая Катя начинает сильно волноваться. Марина пытается ее успокоить, гладит по руке, по голове. Толстая Катя вырывается от нее, смотрит на Марину как на чужую и убегает в барак.

Марина остается на скамейке одна. Она мечтательно улыбается. Встает со скамейки, делает какие-то неловкие и несмелые танцевальные па. Вдруг оборачивается и смотрит по сторонам, будто очнувшись. Видит унылую и мрачную махину сумасшедшего дома, останавливается.

Осматривается: не видел ли кто-нибудь, как она танцевала. Медленно, сгорбившись и как-то боком, испуганно, уходит.

Занавес.

Ноябрь 2009 – март 2010