Часть вторая 4 страница

- Тогда забудь, - грубо оборвал его Габриэль.

Ортега пожал плечами. Задержавшись, чтобы переговорить с горничной, он вывел Габриэля в следующий коридор, распахнул дверь в спальню, выходящую окнами на противоположную сторону к розарию, террасе и фонтану.

Габриэль шагнул, опасливо оглядываясь, за ним последовал Ортега.

Уловив подозрительный взгляд, тот вкрадчиво пропел:

- Я подожду, а потом провожу тебя к бассейну. Не хочу, чтобы ты опять заблудился.

- Да ради бога.

Отвернувшись, Габриэль увидел свои брюки, аккуратно сложенные на краю кровати. Он привык переодеваться в общей раздевалке, но под пристальным взглядом Ортеги вдруг засмущался.

- Куда это деть? – Он сжал в кулаке мокрые плавки.

Ортега выхватил их, отбросил в сторону и притянул Габриэля, заключая в крепкие объятья. Сильные ладони прошлись по спине, обнаженным ягодицам. Тело почувствовало восхитительный жар другого человека. Рот накрыли жадные губы, передавая чистое дистиллированное тепло. Словно от солнца и текилы. Только лучше.

На один сумасшедший миг Габриэль откликнулся на поцелуй. Но потом вспомнил, где он и с кем сосется. Вырвался, упираясь руками в волосатую грудь, оттолкнул:

- Какого черта ты творишь?

- Давай по-быстренькому, - пробормотал Ортега. Схватил его за талию, прижал к стене, навалился – грудь в груди, бедра к бедрам, просунул колено между ног Габриэля и заткнул рот самым действенным способом.

- Ты чокнулся? Хочешь, чтоб нас обоих грохнули? – прошипел Габриэль.

- Тебе, вроде, нравилось рисковать.

- Это не риск, а самоубийство.

Но, господи, как трудно игнорировать горячее голое тело, влажный рот, мягкую поросль на груди, твердый член, упирающийся в живот. Да и свою однозначную реакцию. Габриэль вполсилы попытался освободиться. Он любил опасный секс, но происходящее сейчас представлялось чистым безумием.

Ортега обхватил подбородок огромной лапищей, останавливая. Вкрадчиво потерся; его запах и вкус опьяняли. Темные глаза манили, затягивали – Габриэль забыл, почему это такая ужасная идея. Но как только по шее прошлись мягкие, легкие поцелуи, вспомнил и снова оттолкнул.

Ортега отступил в сторону, на лице мелькнула досада и что-то опасное, но он быстро вернул обычное насмешливое выражение:

- Я уже говорил, что не хочу делать ничего нежеланного. – Он многозначительно посмотрел на возбужденный пенис Габриэля. – Хотя отклик, который я получил, несколько смущает.

Габриэль усмехнулся, прошел мимо Ортеги, подхватив брюки, отвернулся, буквально в два движения натянул и быстро застегнул ширинку.

- Иногда головка хочет того, чего голова не желает, - пробормотал он угрюмо.

Повисла тишина.

- Сколько тебе лет, gatito? По-моему, ты совсем мальчишка. Тебе еще нет тридцати, верно?

- Тебе-то какое дело? – Габриэль судорожно застёгивал рубашку.

Ортега не ответил.

Габриэль затянул ремень, бросил на Ортегу любопытный взгляд. Чего тот добивается? Почему все еще так странно на него пялится?

- Пожалуй, дам тебе один совет, - наконец выдал Ортега.

Габриэль цинично улыбнулся:

- Валяй.

- Если решил вернуть расположение Ботелли, шпионя за доном Санчесом, то зря. Ботелли ни к чему эта информация, он теперь – человек дона Санчеса. И если дон Санчес прикажет избавиться от тебя, тот послушается.

Габриэль нервно дернулся, положив руки на бедра:

- А дон Санчес прикажет?

Ортега притягивал темным бархатным взглядом:

- Может, не сегодня. Но на твоем месте я бы начал подыскивать другую работу.

Глава 5

Санчес не желал видеть Габриэля в своей организации, а Ботелли ни за что не станет спорить, не заступится за мелкого наемника. Выход очевиден: позвонить О'Брайену и попросить вытащить. Эта работа не стоила того, чтобы лечь костьми – именно об этом говорил Ортега. В качестве выходного пособия от наркобаронов можно получить только пулю в лоб.

Вопрос заключался в том, сколько времени у него осталось. Если верить инстинктам, то все разрешится со дня на день. В этом случае не важно, нравится ли Габриэль дону Санчесу, сделает ли Габриэль карьеру под его руководством или послужит удобрением для розария. Потому что Хесус Санчес наденет тюремную робу и станет торговать своим покровительством за сигареты и порнушку. А Ботелли будет сидеть рядышком верной собачкой и лизать ему пятки.

Значит, нужно немного подождать, прежде чем звонить О'Брайену. Но не тянуть. Габриэль не дурак. Однако он долго и упорно трудился, потратив год жизни на это представление – его нелегко запугать.

- Эй, парень! – Стоя у бара, Ботелли махнул рукой Габриэлю, следующему за Ортегой.

Молча кивнув, Габриэль подошел и остановился возле босса.

- Ты должен приглядывать за Джиной. – Лицо Ботелли раскраснелось от солнца и алкоголя, темные глазки-пуговицы неприятно блестели.

Габриэль посмотрел на Джину, которая все еще в пьяном беспамятстве валялась в кресле.

- Я ходил в дом, чтобы одеться.

- Вижу. – Ботелли поджал губы, окинув его презрением с головы до ног.

В воздухе что-то витало. Ортега прав. Ботелли говорил пренебрежительно, почти оскорбительно. Габриэль глянул на Ортегу, который тоже подошел, встретился с ним взглядом – очевидно, тот хорошо видел охлаждение отношения Ботелли к Габриэлю.

- Что вы пьете, синьор Ботелли? – певуче спросил Ортега и жестом велел бармену обновить стакан гостя.

- Когда ваш босс снова захочет обсудить дела? – запинаясь, пробормотал Ботелли.

- Он даст нам знать, - вежливо и одновременно сдержанно ответил Ортега. Затем изогнул бровь, посмотрев на Габриэля, который пробурчал:

- Я при исполнении.

- Да ради бога, выпей, - разрешил Ботелли. – Мы здесь на весь день застряли.

- Текилу, - бросил Габриэль.

- Бланко? Голд? Репосадо или Аньехо?

- Э-э-э… Хорошо бы Репосадо. Спасибо. – Оставалось надеяться, что он не ошибся. Откуда, черт побери, он вообще мог знать, что есть четыре сорта текилы? Его знания исчерпывались тем, что дешевое пойло идет в маргариту, а приличное пьют просто так.

Ортега кивнул, блеснул холодным взглядом и приказал бармену:

- Репосадо.

- Угу, - осклабился Ботелли, который тоже наверняка не знал, какая разница, и отвесил Габриэлю жесткий подзатыльник. Габриэль пригнулся; сохранять улыбку становилось все труднее.

- Игнорируй, – посоветовал Ортега простым и дружеским тоном, не давая повода Ботелли и его людям для обиды или драки, но Габриэлю показалось, что тот только что отвел от него удар.

Ортега передал ему рюмку, проведя пальцами по ладони Габриэля.

- Это традиционная текила, которая выстаивалась в дубовых бочках pipones около года. Репосадо, - объяснил он Ботелли.

Казалось, кончики пальцев Ортеги успели обжечь за те секунды, что касались руки. Габриэль уставился на бледную жидкость в рюмке.

- Зачем тратить на него приличную выпивку? – пропел Микеланджело Рицци, первый помощник Ботелли. Осушил половину своей рюмки, громко хлопнув ею о стойку.

- Нужно пить маленькими глотками, потягивая. – Хотя Ортега говорил, обращаясь к Рицци, в его тоне проскользнуло нечто, заставившее Габриэля думать, словно они тут одни и разговаривают другом с другом.

Он глотнул. Мягкий, теплый, деликатный вкус. С нотками голубой агавы. Подняв глаза, заметил, что Ортега изучает его с чуть изогнутыми в намеке на улыбку губами. И его глаза…

Нет.

Наверняка тот просто решил поиздеваться, мало ли что может означать этот блеск в глазах. Габриэль не поедет в ту сторону. Он пригубил текилу еще раз, таращась в рюмку, игнорируя пристальный следящий взгляд Ортеги, пока окружающие шутили и смеялись. Нужно сосредоточиться на работе.

Команда Ботелли считала, что Санчес ими пренебрегает. Тот действительно не спешил проявить особого уважения, всячески показывая, что это его рынок, его территория, и у него большие сомнения по поводу товара, который так настойчиво ему пытается всучить Ботелли.

Но Санчес лукавил. Он не залез в постель Ботелли только потому, что Джина была частью сделки. Сеть распространения наркотиков Ботелли оставалась лакомым кусочком – лучшей на побережье - даже после того, как федералы и конкуренты опустошили его ряды. По сравнению с ней Скарборо со своими клоунами казались полными ничтожествами.

К Ортеге подошел Гектор и учтиво произнес:

- Дон Санчес готов возобновить встречу.

Ортега кивнул:

- Джентльмены. – Он указал на Ботелли и Рицци. Те взяли свои стаканы и отправились в дом. Гектор сопровождал их на почтительном расстоянии.

Габриэль пригубил текилу.

Гости приходили и уходили. Габриэль съел ломтик арбуза, печенье с белым шоколадом, выпил еще текилы.

После сиесты Джина проснулась не в духе. Габриэлю пришлось принести ей сначала аспирин, потом воду со льдом.

Затем он нервно выкурил несколько сигарет, наблюдая, как Джина барахтается в бассейне. Подружки позволили ей выиграть четыре из пяти заплывов.

Все его мысли занимала встреча в доме. Есть ли способ выяснить, что там происходит?

Он целый год втирался в доверие Ботелли, и теперь внезапно дверь захлопнулась прямо перед носом. Почему? Почему? Потому что Джина слишком уж ему благоволила? Или у дона Санчеса в отношении Джованни Контадино сработало легендарное шестое чувство?

Разве узнаешь? Разочарование терзало разум.

Когда гостей пригласили в домик у бассейна для позднего ланча, появился Бруно:

- Тебя зовет сеньор Ботелли, - обратился он к Габриэлю.

- Как не вовремя! – запротестовала Джина.

Бруно развел руками в качестве извинений, а Габриэль уже спешил через лужайку к главному дому.

- Я наложу тебе еды в тарелку, Джи! - крикнула ему в спину Джина.

В кабинете дона Санчеса витал густой табачный дым. Габриэль вошел, плотно прикрыв за собой двойные двери.

- …Мигель поедет в Мексику, чтобы с ними встретиться, - разглагольствовал дон Санчес. – Если желаете послать…

Рицци его перебил:

- Зачем нам опиум? Мы работаем с героином. К чему нам менять специализацию?

Ботелли стрельнул в своего помощника предупреждающим взглядом, а затем улыбнулся Санчесу:

- Вы хотите расширить ассортимент, дон Хесус? Именно так?

Ботелли всегда оставался открыт для предложений, но насколько Габриэль его узнал, не рисковал слишком отклоняться от привычной деятельности.

- Опий-сырец – основа для изготовления героина. – Хотя дон Санчес и говорил вполне вежливо, казалось, тот объясняет очевидные вещи дурню.

- И что? – коротко бросил Рицци, выслушав это замечание.

Ботелли неодобрительно сверкнул на него глазами:

- Опиум перегоняют в героин в Южной Америке, а не в Мексике.

Стакан с маргаритой в руках Санчеса запотел, он провел пальцем – вжик-вжик, словно крошечным дворником по лобовому стеклу. Раз, другой, третий… Нервный тик? Точно нет. У Санчеса нет нервов.

- До сих пор – да, - заметил тот легко. Но наш новый поставщик – потенциальный поставщик – с мексиканского нагорья Синалоа, где растут широкие опийные поля.

- Синалоа? – Ботелли выглядел впечатленным. – Хороший повод для поездки в отпуск в Масатлан.

Засмеялись все, кроме дона Санчеса, который продолжил:

- Они из старинной традиционной семьи, в которой уже не первое поколение специализируется на опиумном производстве.

После пары минут наблюдений за пальцами Санчеса, раздраженному Габриэлю показалось, что стакан стал грязным. Он отвел взгляд и заметил, что Ортега наблюдает за ним сквозь пелену сизого сигарного дыма.

- Кто они? – уточнил Ботелли.

- Давние друзья семьи. Карлос Пиньеро – патриарх клана. Его сыновья изучали ремесло в Колумбии. Оттуда и привезли технологию переработки опия-сырца в чистейший героин. – Санчес улыбнулся и отпил из стакана с соленым ободком.

Наверняка намеренно затягивал время, чтобы создать интригу.

- И вы верите, что они откроют нам технологию?

- Она наша – вашa и моя, если мы пошевелимся. Мы должны произвести на них впечатление своими ресурсами и силой. Канал пока остается свободным. Никто не перехватил.

- Так вы планируете купить ваших старинных друзей семьи или твердой рукой принудить к сотрудничеству? – уточнил Рицци.

Санчес ответил хищной улыбкой:

- Мы будем щедры в нашем предложении.

- А если они не заинтересуются нашим предложением? – Ботелли имел большой опыт общения с людьми, которые не принимали его предложений.

- У нас широкой спектр убеждений.

«И покойники не могут отказать», - подумал Габриэль. Казалось, никто не обратил внимания на его появление в кабинете. Зачем же его вызвали? Тем более сейчас, когда он впал в немилость у босса.

- А как насчет нашего прежнего поставщика? Гальвадо был очень сговорчивым.

Санчес посмотрел на Ортегу, который ответил:

- Новый контрагент предлагает килограмм за половину от цены Гальвадо. И товар девяностопроцентной очистки. – Он откинулся на спинку стула, пола пиджака отошла, открыто демонстрируя пистолет в наплечной кобуре. Однако голос звучал, как у топ-менеджера крупнейшей финансовой корпорации. – Продукт Гальвадо мало отличается от «черной смолы». В лучшем случае – двадцать процентов очистки.

Ортега грациозно жестикулировал большими руками. Габриэль мог поспорить, что если закроет глаза, то сможет говорить с ним без слов, ведь эти большие руки знают, как высвободить страсть, как использовать обнаженную кожу, словно страницу, на которой можно написать что угодно.

- А если Гальвадо станет возражать? Если будет недоволен, что мы нашли новый канал поставок? - сварливо произнес Рицци. Именно он восемь месяцев назад привлек Гальвадо к игре и теперь рискует потерять неплохой откат, который тот отстегивал ему ежемесячно.

Ортега с улыбкой наблюдал за кислой физиономией Рицци – Санчес и его люди наверняка знали о его теневой сделке с Гальвадо.

- Конкуренция. Это ведь так по-американски, не так ли?

- Нет, - ответил Ботелли. – Я не люблю конкуренцию.

Санчес улыбнулся:

- Я тоже, amigo. – Взгляд василиска задержался на Габриэле.

Габриэль напрягся. Повисла тишина, а затем послышался хруст – ножка фужера отломилась в тисках Санчеса. Один из телохранителей подскочил, чтоб забрать стекло из рук хозяина. Тот передал осколки автоматически, словно это обычное дело. А может, так и было.

Санчес улыбнулся Ортеге улыбкой тигра:

- Если необходимо, Мигель проследит, чтобы прежний контракт аннулировали тихо и чисто.

- Это ваша специализация, Ортега – аннулирование контрактов? – презрительно выдал Рицци.

Ортега безмятежно ответил:

- Если необходимо.

- К сожалению, иногда это действительно необходимо, - подтвердил Санчес, припечатав Рицци взглядом. Тот постарался его выдержать, но все заметили, как он стушевался.

- Что думаешь, Мик? Почему все удовольствие одному Ортеге? Как отнесешься к отпуску в Мексике, где все включено: текила, шлюхи, казино? Вам с Ортегой в любом случае нужно познакомиться ближе.

Рицци скривился:

- У меня и тут дел невпроворот. Пусть Контадино едет, если, конечно, Джина сможет прожить неделю без своего… телохранителя.

Габриэль растерянно посмотрел на Рицци. От пугающего безмолвия, повисшего после его слов, по спине пробежался озноб. Казалось, все взоры в комнате обратились к нему со зловещим знанием. Габриэль рискнул взглянуть на мексиканского наркобарона, однако оказалось, что дон Санчес сосредоточил все свое внимание на глобусе в углу кабинета. Хотя Ортега смотрел, изучая лицо Габриэля непроницаемыми глазами.

- Эй, - прохрипел Габриэль. – Обо мне можешь говорить, что угодно, но к сеньорите прояви уважение.

Может, это был не самый элегантный способ перевести стрелки, но двигался он в правильном направлении.

- Верно, следи за своим проклятым языком, Рицци, - взвился покрасневший Ботелли.

Рицци тоже вспыхнул и пожал плечами:

- Не обижайтесь, босс. Я просто говорю, что если мы и можем обойтись без кого-то целую неделю, то это Джованни. Разве не это мы обсуждали ранее?

- Отсылайте Контадино, никто не против, - неожиданно согласился Ортега. – Он доказал, что хорош в бою, – добавил он, как бы подразумевая, что сомневается, что то же самое можно сказать о Рицци.

Тот вскинулся. Габриэль понимал, что Ортега выступил в его защиту только чтобы досадить и унизить помощника Ботелли. Старая добрая драка за влияние и территорию. И очень ко времени. Янтарный взгляд Санчеса скользнул от глобуса к двум мужчинам. Ботелли тоже сверлил Рицци темным взглядом и теребил нижнюю губу – наверняка взвешивал все за и против.

- Кто-то должен в этом деле блюсти интересы Ботелли. Что, Джио, справишься?

Сердце заколотилось как у спринтера. Это же возможность встретиться с поставщиками, производителями, узнать имена, места, каналы доставки, маршруты – все, что требовалось, чтобы перекрыть новый наркотрафик прежде, чем он успеет заработать. Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой.

- Чертовски уверен, что справлюсь, - ответил он скрипуче.

Ботелли одобрительно кивнул, все еще размышляя. Габриэль не совсем понимал, что сейчас происходит. Санчес смотревший до этого в окно на фонтаны, сверкающие под вечерним солнцем, повернулся к Ортеге и нараспев произнес:

- Да. Молодому человеку полезно узнать, как работают профессионалы. Возьми его с собой, Мигель. – Улыбнулся скользкой улыбкой. – Научи его.

Вероятно, за фразой крылся какой-то второй или третий смысл, но Габриэль об этом не думал. Он проникнет в мексиканский картель. Скорее бы доложить О'Брайену. Никто даже не подозревал, что он продвинется так далеко.

Ортега еще раз скользнул по нему загадочным взглядом. А вот тут скрывались подводные камни. Габриэля пугало собственное физическое влечение к Ортеге, а отвлекаться непозволительно. Не похоже, что тот ставил удовольствие выше бизнеса, но судя по их первой встрече в клубе «Мадроне», интерес Габриэля отнюдь не односторонний. На самом деле он задавался вопросом, почему Ортега решил взять его с собой.

Итак, для всех участников эта поездка обернется незабываемым опытом.

Глава 6

Крошечная взлетно-посадочная полоса затесалась среди горного плато в наполовину расчищенном поле. Габриэль знал, что они находятся где-то на юге Синалоа, но название селения никто не упоминал, и наверняка оно не значилось в туристических рекламных брошюрах. Даже Ортега называл его «пункт назначения». То ли потому что не доверял, то ли потому что эта мексиканская дыра с консервными банками вместо домов, открытыми канализационными люками и улицами, где оборванные дети возятся в пыли с бродячими собаками, вообще не имела названия.

Едва взошло солнце, как частный мелкомоторный самолет приземлился вдалеке от маленького аэродрома в предместье Мехико. Весь полет Ортега разговаривал по телефону и делал короткие пометки в ноутбуке.

Телефонные разговоры были тихими и лаконичными, Габриэль едва мог разобрать одно слово из трех, но не посмел следить за артикуляцией Ортеги – тот слишком хорошо его изучил.

Тем более что это была палка о двух концах – ненавязчиво прислушиваясь к его словам, Габриэль снова и снова вспоминал о мощной фигуре, полных губах, которые прикасаются к коже, целуют: требовательно, но нежно. Их вкус.

Габриэль старался отвлечься, рассматривая смену местности под крылом, но это оказалось не слишком удачной идеей. Он вообще не жаловал маленькие самолеты, которые мотало и подкидывало атмосферным потоком, словно воробья на ветру. Не то чтобы он боялся, просто не любил, когда лично не мог влиять на обстоятельства, а в порывистом небе среди облаков от него точно ничего не зависело. К тому же его беспокойная натура с трудом мирилась с замкнутым пространством и вынужденным заключением, хотя близость Ортеги очень хорошо напоминала, как сильно он жаждал, чтобы его повергли, подчинили и контролировали во время интимной близости. Или того, что, по его мнению, выглядело как интимная близость.

Он заерзал в кресле, готовый отбросить пистолет, который несколько раз разобрал-собрал, и вскочить, заметавшись по короткому проходу, но помимо предупреждения на горящем табло и ремня безопасности, ему помешал насмешливый взгляд Ортеги. Эти теплые темные глаза прекрасно читали его нервозность.

Пронизывающий взгляд чертовски раздражал и удерживал на месте, хотя к тому времени как самолет приземлился черт знает где, Габриэль готов был взорваться.

Выглянув в иллюминатор, он увидел длинный черный лимузин и четыре камуфлированных джипа, в которых сидели угрюмые люди в форме цвета хаки. Они, словно бандиты из старых фильмов, нарочито демонстрировали автоматы и перевязи из патронташей с гранатами и патронами на чересчур раскормленных телах.

И хотя Габриэль ожидал чего-то подобного, от смертельной реальности кишки свернулись узлом. Он почувствовал, что дом-милый дом очень-очень далеко. И его единственный союзник в этом богом забытом краю – первый помощник наркобарона. Рука автоматически потянулась к кобуре, надежная тяжесть пистолета слегка утешила.

Но Габриэль не из тех, кто станет маяться от потери и одиночества. Отстегнув ремень безопасности, он встал и направился на выход, однако на полпути на плечо опустилась тяжелая рука:

- Погоди, - сухо сказал Ортега. Перегнулся через кресло, выглядывая в маленький иллюминатор.

- Что такое?

- Не уверен. Пока непонятно.

Габриэль хмыкнул и высвободился:

- Дай знать, когда поймешь.

Ортега промолчал.

- Надеюсь, приветственная делегация не уедет, решив, что мы пропустили рейс.

- Они здесь не для того, чтобы нас приветствовать.

Сердце тревожно екнуло:

- Ты о чем?

- Это не люди Пиньеро, - тихо произнес Ортега.

- С чего ты взял? – Габриэль покосился в окно. Казалось, если ты видел хотя бы одного наркобарона, значит, видел их всех. – Ты вроде тут впервые.

Звук взводимого затвора отвлек внимание от окна – в руке Ортеги блеснул отполированный приклад глока. Ортега держал пистолет с уверенностью человека, стрелявшего не только в тире и на полигоне.

- Да, в первый раз. Как и ты, - сухо ответил Ортега. – И надеюсь, не в последний.

Габриэль тоже потянулся к пистолету:

- Что, черт возьми, это значит?

- Люди не в форме.

- Форме? В смысле, в военном обмундировании? – Габриэль снова глянул в иллюминатор на третий мир: ничего, кроме тощих бродячих псов, бандюганов в джипах и лимузине и чахлой горной растительности.

- Полиция. Федералы. Карлос Пиньеро – местный закон. Начальник полиции, если говорить точнее.

Господи. Продажный полицейский на контракте.

- Круто. Бизнесмен находит время, чтобы служить и защищать. Ну просто кандидат на звание человека года. – Пригнувшись, он проскользнул к следующему окну – к самолёту никто не приближался. – Так что это за ребята?

- Возможно, конкуренты нашего нового поставщика. А может, и нет.

Ортега нажал кнопку на переговорной панели:

- Рафаэль не открывай дверь, por favor. Похоже, нас встречают не те люди. И лучше не глуши двигатели - как бы не пришлось быстренько убираться. – Как обычно, его голос звучал спокойно, разве что чуть более отрывисто.

- И что дальше? – спросил Габриэль. – Чего они ждут? Подкрепления? У них же целый арсенал. – Насмешливо посмотрел на Ортегу. – Похоже, о тебе тут легенды ходят.

- О доне Санчесе тут легенды ходят, - криво усмехнулся Ортега.

Услышав за бортом крики, они заняли позицию по обеим сторонам иллюминатора.

Передернув затвор, Габриэль покосился на Ортегу – в этих делах тот эксперт, стоило признать, - посмотрел в окно.

Грязные небритые мужчины полукругом толпились у закрытого люка самолета, казалось, они спорили – стоило или нет выбивать дверь. Но вдруг оглянулись на окрик: с северной стороны к взлетно-посадочной полосе двигалось облако пыли. Габриэль не разобрал пока, что его подняло, но приближалось оно очень быстро.

- Похоже, кавалерия, - заметил Ортега.

Оба молча наблюдали, как люди бросились обратно к машинам. Лимузин взревел и рванул, словно черная ракета, за ним стартовали джипы.

- Они точно в этом уверены… - Не успел Габриэль договорить, как раздался взрыв и там, где только что стояли машины, взметнулся столб огня, дыма и грязи. Звуковая волна накрыла, точно невидимый океанский вал, послышался металлический лязг. - Господи! Что за черт?

- Миномет, - тихо ответил Ортега. – Но стреляли не в нас.

- Это радует.

Лимузин и сопровождающие джипы скрылись в пыльной дали.

Ортега и Габриэль посмотрели друг на друга. Спустя минуту Габриэль поймал себя на том, что ухмыляется, и увидел ответную улыбку Ортеги.

- Да они loco caballeros! – Габриэль ударил его в плечо и истерически захохотал.

- Si, - ответил Ортега, тоже рассмеявшись.

Они все еще посмеивались с головокружительным облегчением, когда пять черных внедорожников сменили прежний антураж. Из дверей выскочили здоровенные мексиканцы - судя по форме и погонам, местные полицейские - и стали палить в сторону отъехавших джипов. Пули пели в воздухе, рикошетя от отдаленных лачуг и пустых нефтяных бочек. Миномет, установленный на крыше одного из внедорожников, пустил еще один залп по беглецам, и перестрелка закончилась.

- Добро пожаловать в Мексику. – Ортега отсалютовал Габриэлю пистолетом.

В подобные моменты этот человек не мог не нравиться.

- Давай займемся тем, для чего приехали. – Габриэль вслед за Ортегой спрятал оружие в кобуру.

- Еще кое-что.

Габриэль поднял на него вопросительный взгляд.

- Здесь мы можем полагаться только друг на друга. Что бы ты ни думал о слиянии наших организаций, нам лучше держаться одной командой.

- Конечно.

Рот Ортеги дернулся:

- Значит, мы должны работать вместе. Доверять, как тогда в клубе.

- В каком клубе? - не думая произнес Габриэль.

- В обоих. – Неожиданные мягкие нотки в голосе застали врасплох. Живот скрутило, когда Ортега добавил: - Хотя в первую ночь мы оказали друг другу большее доверие. Si, Контадино?

- Господи, да ты романтик! – саркастически рассмеялся Габриэль. – С каких это пор секс означает доверие?

- Опасно играть в такие игры, gatitо, с партнером, которому не доверяешь.

- Э-э… А давай не будем сейчас об этом. – Краска раздражения залила лицо, когда прозвучало ненавистное прозвище. Ортега имел привычку говорить вслух то, о чем большинство людей не смели и подумать.

- Помни мои слова. – Тот прошел в начало салона и повернул заглушку двери. Люк открылся, автоматически опустился трап.

Влажный воздух ударил пощечиной, неся запах пороха, нитроглицерина и прелой почвы. Габриэль спустился по лестнице вслед за Ортегой. Ему предстояло запомнить каждую деталь – если сделает все правильно, то по возвращении в США принесет О'Брайену новый доклад по этому делу. И большая часть материалов этого дела будет на Ортегу.

Приходилось признать, что тот выглядел «образцовым бизнесменом», словно сошел со страниц GQ – и не поверишь, что буквально минуту назад сжимал глок, готовый к локальной войне. Рядом с ним Габриэль чувствовал себя сопливым оборванцем, растерявшимся под взглядами людей Пиньеро.

Хотя те в основном таращились на красивый частный самолет и кейс в руках Ортеги. Напрягали именно внимательные, сосредоточенные взгляды, а не оружие, направленное в сторону сбежавших джипов.

Из ближайшего автомобиля вылез дородный мужчина с богатым золотым шитьем на погонах и шагнул навстречу, расплываясь в зубастой улыбке. В уголке губ – дымящая сигара, которая, казалось, произрастала из сального рта.