Часть вторая 1 страница

Глава 2

Поймав свое отражение в массивном зеркале, Габриэль поправил галстук-бабочку, идеальный ворот белоснежной рубашки, одернул смокинг.

Неплохо для парня из не самого благополучного района. Увидели бы его сейчас ребята с Северного побережья, тут же назвали напыщенным лицемерным засранцем.

А может, все дело в зеркале. Три метра высотой, в старинной золоченой раме, оно занимало треть стены фойе и упиралось в сводчатый мраморный потолок.

Антикварный стол на входе и стулья по бокам выглядели так же богато и являли собой варварское великолепие, подтверждающее безвкусицу наркобарона Рикко Ботелли. Губы Габриэля изогнулись в слабой презрительной улыбке.

Последний раз пальцы пробежались по гладкой атласной окантовке воротника. Не только он обращал внимание на свою внешность. Изящные скулы, длинные ресницы, светло-карие глаза и неожиданно привлекательная улыбка хранили множество греховных секретов. И, конечно же, одежда: лучшее из того, что можно купить за деньги или, по крайней мере, лучшее из того, что он мог себе позволить. Насколько Габриэль разбирался. Ведь его мать всю жизнь проработала на швейной фабрике Сан-Франциско.

Ощутив под пальцами гладкий атлас, Габриэль подумал о свидании прошлым вечером и словно наяву ощутил мокрый след от языка на обнаженной коже, тут же пославший обжигающую дорожку удовольствия к паху. Закрыл глаза, вспоминая прикосновение больших сильных рук, смутно осознавая, что член сразу отреагировал, даже соски напряглись под прохладным шелком рубашки. Горячий румянец залил щеки.

Оглянувшись на обслугу, суетящуюся над мельчайшими деталями приема, Габриэль незаметно поправил член, мысленно благословляя брюки со складками. Чтобы подстраховаться, застегнул смокинг.

- Лучше, когда он расстегнут, Джи. – Небольшая ладонь с серебристым французским маникюром скользнула сзади по талии и осторожно высвободила пуговицу.

Габриэль перехватил руку, не позволяя опуститься ниже, и повернулся. Затем состроил убийственную улыбку, демонстративно хлопнул по шаловливой ручке Джины Ботелли и оттолкнул - аккуратно, не жестко.

- Джина. Думал, ты ждешь-не дождешься своего грандиозного выхода. Ну, когда спустишься по лестнице словно Скарлет О’Хара, поражая будущего мужа грацией и красотой.

Или, скорее всего, приданным в виде криминального бизнеса Западного побережья, который держал ее ближайший родственник Рикко Ботелли.

Джина выдала булькающий смешок, озорной блеск в глазах просигналил опасностью. Не успела она приблизиться, Габриэль снова перехватил руки, которые потянулись к его поясу.

- Мне больше хочется поразить тебя, bel ragazzo, красавчик. – Она ущипнула его за мочку, прежде чем он отступил.

- Угу, угу, - пробормотал Габриэль. – Хочешь, чтобы меня отправили на тот свет, ангелок?

Джина сморщила дерзкий носик:

- То, что братец не узнает, не причинит ему боль. И Хесус Санчес мне не хозяин.

- Рикко знает больше, чем ты думаешь. – Осторожно, но твердо оттолкнул ее на несколько сантиметров. – Дон Санчес в любой момент появится; ты ему обещана, помнишь?

- Обещана! Как будто у меня спросили. – Она открыла рот, чтобы продолжить, но Габриэль отшатнулся. Имей она мозги, и не помыслила бы обсуждать это с кем бы то ни было. Но Джина горько продолжила: - Это не брак, я бизнес-слияние. Рикко спит и видит, как расширить свою империю. Его заботят только новые связи, союзы, альянсы, новые каналы поставок и сбыта. - Понимала ли она, о чем говорит? Джина опустила глаза и вздохнула: - Ему важны деньги, а не мое счастье. – Бархатистые темные глаза подернулись легким раздражением.

- Дон Санчес – влиятельный, богатый человек, Джина, - тихо ответил Габриэль. – Его жена получит все, что пожелает.

Конечно, кроме всего прочего дон Санчес был мошенником и редким психопатом, но ещё самым богатым наркобароном на континенте. И считался весьма лакомым кусочком в качестве жениха для дочери итальянской мафии.

- Включая тебя? – Во взгляде Джины мелькнул холодный расчет.

Габриэль ответил заговорщицким шепотом:

- Разве только ты задумала получить мою голову на блюде, Саломея, потому что именно так и произойдет, если твой брат или дон Санчес решат, что мы слишком заигрались.

- Саломея! – Джина улыбнулась, ничуть не напуганная нарисованной перспективой. К тому же она любила оказывать некое покровительство и даже иной раз поражала наивностью. – Может, хотя бы на одну ночь? – хитро добавила она.

- Может быть. – Габриэль подмигнул, осторожно, чтобы не разозлить, отстраняясь. – Но поверь, ангелок, я не твой тип.

- А мне кажется, что мой. – Она подалась вперед и потянулась к узлу галстука, делая вид, что поправляет, под равнодушными взглядами обслуги. Габриэль уловил слабый запах жевательной резинки, когда Джина прикоснулась к нему, занимая позицию, чтобы скрыть свои действия. Пальцы легко дотронулись до его штанов.

- Джина! – послышался окрик из другой комнаты. Габриэль медленно отпрянул. На лице Джины мелькнула досада.

Голос Рикко Ботелли зазвенел по мраморному фойе:

- Господи, вот ты где!

Габриэль бесстрастно встретил темный неулыбчивый взгляд босса. Ботелли повернулся к сестре.

- Думал, что я сбежала? - Она упрямо задрала подбородок.

- Чушь не неси. – Ботелли взял Джину за локоть и толкнул к широкой мраморной лестнице, занимающей большую часть холла. – Подожди в своей комнате, mia preziosa, дорогая. Я хочу познакомить тебя с доном Санчесом должным образом.

- А тебе не кажется, что уже поздновато?

- За манерами следи.

- Наверху скучно. Почему я не могу ждать здесь? Мы с Джи болтали. – Джина попыталась врываться из захвата. Ботелли мягко, но не менее настойчиво опять ее подтолкнул. Габриэль отошел подальше от семейных разборок.

- Джи пойдет со мной встречать лимузин. – Боттели подвел сестру к ступеням. – Иди, почисти перышки.

Джина поднялась на пару шагов:

- Большое спасибо. Может, я вообще больше не покажусь.

- Ради бога, Джина! Сегодня вечеринка в честь твоей помолвки, с минуты на минуту приедет жених.

Джина остановилась как вкопанная:

- И предполагается, что я должна волноваться? Брось, Рикко, это скорее твоя помолвка. Тебе следовало заказывать торт и составлять список гостей.

- Не обманывай себя, Джина, - отрезал Ботелли. – Это будет настоящий брак.

Брат и сестра буравили друг друга взглядом.

- Отлично! - воскликнула Джина. – Я едва знаю этого мужчину. Но ты развлекайся, развлекайся, большой брат.

- Поговаривают, бриллиант на кольце, которое тебе купил Санчес, размером с Манхеттен. – Он коснулся пальцем кончика её носа. – Наверное, на твоем пальчике оно будет смотреться потрясающе.

Жадные искры сменили бунт в сверкающих темных глазах Джины. Испорченная дерзкая младшая сестренка мигом превратилась в испорченную расчетливую женщину. Да, Джина не стоила ни капли сочувствия.

Драматично вздохнув, Джина посмотрела на Габриэля. Потёрла пустой палец:

- Ну, может, пара каратов настроят меня на нужный лад.

Ботелли усмехнулся, видимо, прекрасно понимая, как сыграть на корысти своей младшей сестры. Шлепнул ее по заднице, когда она развернулась и, нарочито покачивая бедрами, поплыла по лестнице. Габриэль догадался, что трудно двигаться по-другому на десятисантиметровых каблуках и в узком черном шелковом платье.

На самом верху Джина остановилась:

- Хорошо. Только просигналь заранее. Я хочу сразить наповал будущего супруга в наряде от Гуччи. - Под стук закрывающейся двери она исчезла.

Ботелли покачал головой и повернулся к Габриэлю, который спокойно встретил его взгляд. Ботелли выглядел вполне прилично, но сорок лет жизни обострили его средиземноморские черты, подчеркивая морщины и складки. Линия черных волос отступила ближе к макушке. Он почти все время щурился, отказываясь носить очки, поэтому взгляд казался подозрительным. Хотя он на самом деле отличался тяжелым, подозрительным характером: чертовски амбициозный и суровый до жестокости. Единственной слабостью была его сестра.

- Вперед.

Габриэль прошел через холл, двигаясь спокойно и легко, готовый ко всему.

У Ботелли скверный нрав, и часть работы Габриэля - принимать и усмирять его проигрывания мускулами. Когда он подошёл ближе, Ботелли притянул его за плечи сильной рукой. Казалось, Габриэль попал в пасть акуле, благоухающей одеколоном.

Габриэль склонил голову, расслабив спину, принимая покорно, но не испуганно немалый вес.

- Ты мне нравишься, Джио. – С замиранием сердца Габриэль понял, что босс наконец обратил внимание на заигрывания своей сестрицы с наемником.

Он смиренно ответил:

- Знаю, вы рискнули, приняв меня на борт, Рикко. И ценю. – Он мельком посмотрел на Ботелли и быстро опусти глаза. Требовалось тонко чувствовать грань между субординацией и слабостью. Слабакам в организации Ботелли не место. Впрочем, как и дерзости. – Я вас не подведу.

Ботелли смотрел на Габриэля глазами рептилии так долго, что струйка пота побежала по спине. Обслуга все так же двигалась по дому, подчищая последние штрихи. В воздухе витали восковые ароматы цветочных композиций из сада.

Музыканты уже сидели в зале, в фойе периодически слышалась какофония настраиваемых инструментов.

Прислуга сновала, старательно отводя глаза от Габриэля и Ботелли, словно они невидимки, и демонстративно не обращая внимания на их разговор в полголоса.

Напряжение развеялось, когда Ботелли игриво потрепал его по щеке. На мгновение ладонь задержалась:

- Понимаю, парень. Джина в тебя влюблена. – Ботелли по-волчьи оскалился. – Моя младшая сестренка привыкла получать все, что хочет.

- Она Ботелли, Рикко. И не терпит слова «нет».

Ботелли подмигнул:

- Но ты ей его скажешь, Джованни?

Габриэль успокоился. Ботелли подмигнул, значит, находился в хорошем расположении духа. Чтобы выжить за год, что он провел под прикрытием, Габриэлю следовало научиться считывать и предугадывать эмоции босса. Но когда у него почти получилось, возникла проблема в лице любвеобильной и капризной Джины.

- Конечно. – Он сделал вид, будто только сейчас обратил внимание на заигрывания Джины – это показалось наиболее безопасным. И искренне добавил: - Джина замечательная женщина, однако я ей не ровня.

- Правильно, – согласился Ботелли. – Но она еще сущее дитя. Ты молодой, смелый, красивый. Она считает, ты ей подходишь.

- Я точно ей не подхожу, - настойчиво произнес Габриэль.

- Нет? – Угольно-черные глаза подозрительно окинули Габриэля в шелковом смокинге. – А кому подходишь, cugine?

Габриэль открыто встретил взгляд. Мужество считалось своего рода религией в тестостероновом мире организованной преступности.

- Ну, - он выдал легкую улыбку. – Я стрелок одного из некоронованных королей мира. Наш век недолог. – Он откинул полу смокинга, неосознанно поглаживая приклад пистолета в наплечной кобуре. – Я никому не подхожу, Рикко. По крайней мере, больше, чем на одну ночь. – В голосе не слышалось кокетства.

Джованни Контадино был призраком без прошлого и без будущего. Для него имело значение лишь то, что происходит здесь и сейчас. И это не сильно отличало его от Габриэля Сандалини.

Рикко рассмеялся и подмигнул. Своеобразный обет ранней смерти при исполнении обязанностей поднял ему настроение.

- Санчес со своими людьми появится с минуты на минуту. Стой рядом, когда я буду с ними здороваться. - Рикко игриво схватил Габриэля за шею. – Пусть видит моих преданный вояк, уловил?

- Уловил. – Но Габриэль не удержался от вопроса. – Вы позволите людям Санчеса зайти в дом? Сколько пушек требуется, чтобы приветствовать его появление? Нам не нужно предварительно изъять у них оружие?

- Изъять оружие? Ты где таких слов нахватался, в полицейской академии? Не стоит относиться к Санчесу как к мелкому мошеннику. Прояви уважение.

У Ботелли не получилось убить Санчеса, поэтому он решил, что проще вступить в союз, чем враждовать. К счастью, их намерения совпали. Санчес согласился жениться на красавице Джине, получив в качестве приданого допуск к налаженной сети распространения наркотиков на Западном побережье.

- Еще пару лет назад никто слыхом не слыхивал о доне Хесусе Санчесе, - сказал Габриэль.

- Так то пару лет назад. Санчес подмял под себя половину северо-западного Тихоокеанского побережья за последние шесть месяцев. Сейчас у него на руках все козыри, так что нам стоит немного отойти от общепринятых правил. Мы должны его принять. Он убедится, что мы подходящие партнеры для его организации… так… - Ботелли развел руками.

- Не много чести, если он решит воспользоваться ситуацией и устранит посредника.

- Парень, у тебя подозрительный ум, - недовольно усмехнулся Ботелли. – Расслабься, Санчес хочет жениться на Джине. Скоро мы породнимся, станем одной семьей. Естественно, он намерен лучше вникнуть в наши дела. А мы проверим его. Но сегодня вечером… сегодня мы отметим брачный союз между двумя семьями хорошим вином и хорошей едой с хорошими друзьями.

Это прозвучало как реклама итальянского ресторана.

Габриэль попытался не показать цинизма, но, видимо, безуспешно, потому что Ботелли добавил:

- Мексиканцы взяли под свою руку чертову сеть почти на всем западе страны. Наши наработанные связи порушены. Кто-то в тюрьме, кто-то погиб. Нужно как можно быстрее договориться. Все просто.

Габриэль не дрогнул, хотя благодаря именно ему, глубоко внедренному в бизнес Ботелли, оборвались некоторые связи. Над другими наверняка безжалостно подсуетилась империя Санчеса. Теперь Санчес представлялся низвергателем всех устоев.

Ботелли глянул на Ролекс на запястье и нахмурился.

Один из телохранителей у ворот доложил:

- Босс, мексиканцы приехали.

Ботелли схватил поднос у одной из девушек, и она чуть не уронила канапе из крабов.

- Ты, блонди, отправь наверх горничную, пусть скажет сестре, что гости прибыли.

Несмотря на все заверения, голос Ботелли звенел от напряжения. Обслуга в униформе поспешно кивнула, отступая.

Рикко снова вернулся к Габриэлю:

- Не думай о Джине. Я о ней позабочусь, просто убедись, что она к тебе не прикасается. Иначе Санчес отрежет тебе руки. Или что-нибудь еще.

- Понял.

Легче сказать, чем сделать. В Джине было столько же самоконтроля, как в Антарктиде теплых дней.

- Понял? – резко повторил Ботелли, словно не услышав ответа.

- Да. Постараюсь держаться от нее подальше.

Ботелли удовлетворённо кивнул. Габриэль молча наблюдал за другими наемниками, заходящими через широкую застекленную дверь. И с чего бы Ботелли так дергаться, если рядом плечом к плечу шествуют верные люди?

Шагнув влево от босса, Габриэль посмотрел в бесстрастное лицо Бруно, личного телохранителя Ботелли. Габриэль предпочитал не болтаться у того под ногами – это было чревато для здоровья.

Справа от Ботелли встал его главный помощник – Микеланджело Рицци. Сицилиец по происхождению – что он всегда подчеркивал, – высокий, голубоглазый, светловолосый, тщеславный, честолюбивый. И скользкий как угорь. Он посмотрел на Габриэля и усмехнулся. Габриэль усмехнулся в ответ. Микеланджело ему не нравился, он возмущался, что Габриэль выбился в любимчики у Ботелли, и оба это знали.

Габриэль неосознанно прикоснулся к пистолету. В отличие от коллег, предпочитавших незаметный двадцать второй калибр, он не изменял любимому вальтеру Р-99, компактному, с плоской рукояткой, которая лежала в его грациозной ладони как влитая. Кроме того, в левом ботинке от Кеннета Клоуза таился обоюдоострый сапожный нож.

Несмотря на праздничное облачение, все стоящие рядом были хорошо вооружены. Без сомнения, так же, как и люди в лимузине.

Сердце припустило. Габриэль восемнадцать месяцев очаровывал, манипулировал и обманом втирался в логово Ботелли – в логово воров, наркоторговцев и убийц. Когда он только приступил к тайному внедрению, никто не предвидел союз печально известного мексиканского наркобарона Хесуса Санчеса и Рикко Ботелли. Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но сейчас Габриэль своими глазами наблюдал подготовку самого большого облома наркоторговцев в истории.

Длинный, низкий темно-синий седан с тонированными стеклами неторопливо въехал на тенистую круговую дорогу и остановился неподалеку от крыльца. В несколько быстрых движений водитель припарковался так, чтобы ни одна машина не смогла ни проехать, ни встать рядом.

Из открытых дверей показались мужчины с суровыми, изрытыми шрамами лицами, в темных очках, одетые с иголочки в черные костюмы. Коллеги возле Габриэля приосанились, расправляя плечи.

Мексиканцы замерли, молча оценивая Ботелли и его людей.

Еще один мужчина – на этот раз в смокинге – вышел из задней двери лимузина. Выпрямился, поглядывая на своих людей без выражения, а затем посмотрел странным светящимся взглядом на команду Ботелли. Судя по выделявшей его ауре власти, это наверняка дон Санчес. Сорокапятилетний наркобарон. Резкие тяжелые черты, темный подбородок. Глаза невероятно светлого карего оттенка, почти янтарные. Как у тигра. В отличие от Ботелли, который неровно дышал к побрякушкам, Санчес выглядел просто, почти сурово. Ни колец, ни галстучной заколки или вычурных запонок, только мелкая булавка на лацкане изысканного, сшитого на заказ смокинга, сверкающая, словно крошечная звездочка.

Оглядевшись, Габриэль оценил позицию команды Ботелли против боевиков Санчеса. Похоже, силы равны. Повернувшись к лимузину, он заметил еще одного человека, выходящего из салона и отключающего звонок на телефоне.

Казалось, пол ушел из-под ног, когда Габриэль узнал темные миндалевидные глаза. Да быть этого не может! Сердце подпрыгнуло и забилось в горле. Он моргнул. Еще раз посмотрел. Глаза богатого кофейного оттенка расширились в зеркальном изумлении.

Высокий смуглый незнакомец из клуба «Мадроне» оказался одним из подручных дона Санчеса.

Габриэлю понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать и справиться с шоком. Хотя он быстро взял себя в руки. Прихлебатель Санчеса сам наверняка не заинтересован, чтобы их приключение стало достоянием общественности.

Его глаза сузились, чувственные полные губы изогнулись в подобии улыбки; от воспоминаний о голодных поцелуях тело окатило кипятком, щеки покраснели. Мужчина смотрел сквозь Габриэля, словно он невидимка.

Габриэль тоже постарался напустить на себя непроницаемый вид, пока высокий, сухопарый, элегантный мужчина следовал за Санчесом к лестнице. Кобура под мышкой едва нарушала покрой классического черного смокинга. Ботинки от Роберта Ботелла, часы Мовадо - очевидно, Санчес щедро платил своим людям. Человек излучал жесткую, но учтивую уверенность и выглядел своим в этой группе головорезов.

Склонившись, зашептал что-то на ухо своему боссу. Тот улыбнулся; удивительно, но улыбка сделала его еще менее привлекательным. От знакомого глубокого бархатного смеха по спине побежали сладостные мурашки.

На лестнице Санчеса обступили его люди, команда Ботелли напряглась и перегруппировались, готовясь к встрече. Ботелли широко улыбался, но его выдавали капельки пота, стекающие по щеке.

Габриэль снова посмотрел на подручного Санчеса и, встретив горящий взгляд, состряпал дерзкую ухмылку. Когда тот отвел глаза, Габриэль немного успокоился, сосредотачиваясь на происходящем.

Ботелли специально встречал гостя на верхней площадке, чтобы возвышаться над Санчесом и его людьми, однако тот не остановился на ступеньках, а продолжил подниматься. Ботелли пришлось отойти на несколько метров, а потом еще и еще, пока все не оказались внутри мраморного фойе.

- Дон Хесус! – Ботелли расставил ноги и протянул пухлую ладонь. – Вы почтили присутствием мой дом. – Черные глаза на мгновение задержались на подручных Санчеса. – Джентльмены.

Санчес принял рукопожатие без ответной улыбки.

- Рикко, я ждал с нетерпением. – Он коротко кивнул на высокого смуглого мужчину. – Мой первый помощник – Мигель Ортега.

Ортега. Мигель Ортега. Почему Габриэль ни разу не видел этого имени в полицейских отчетах по Санчесу?

Ботелли вежливо кивнул, но не протянул руки для приветствия. Вместо этого указал на своего помощника:

- Микеланджело Рицци.

Оба окинули друг друга бесстрастными взглядами.

Рыжие глаза Санчеса без интереса мазнули по людям Ботелли, по обслуге в зале.

- Где Джина? – спросил он резко. На лице отразился намек на эмоцию. – Я… с нетерпением жду встречи со своей невестой.

Больше всего это напоминало тревогу, и Габриэль осознал, что Ботелли на самом деле имеет рычаги влияния. Санчес действительно хотел Джину, независимо от того, что этот брак значил для Ботелли. Для Санчеса Джина стояла на первом месте.

И Ботелли это знал. Он гладко запел своим голосом коммивояжёра, переполненным змеиным маслом:

- Джина скоро к нам присоединится. Вы же знаете этих девчонок. Сегодня для нее особенный вечер, она хочет выглядеть на все сто.

- Мне очень нравятся красивые штучки, - пробормотал Санчес.

Ботелли жестом подозвал официанта, Санчес принял хрустальный бокал с шампанским. Его люди стояли безмолвно, отказываясь даже смотреть на напитки, но команда Ботелли взяла шампанское с видом хозяев ситуации. Габриэль стиснул фужер, стараясь не таращиться на Ортегу.

Санчес улыбался чему-то своему, потягивая вино. Белоснежный оскал пугал больше, чем пустой тигриный взгляд. Габриэль исподтишка разглядывал темно-ореховый шрам, нос, очевидно, сломанный не единожды. Лицо Санчеса свидетельствовало о нелегкой жизни. Жестокое лицо жестокого человека.

Габриэль покосился на Ортегу. Тот ответил бесстрастным взглядом. Габриэль хорошо считывал людей, иначе в его профессии не выжить, однако ни за что не признал бы в Ортеге убийцу или драгдилера. Несмотря на грубый секс и властные замашки, тот показался… мягким. Почти нежным. Проник к Габриэлю в голову, разгадал каждое тайное желание и потребность. И даровал – щедро, милостиво.

Габриэль отпил шампанского. С тем же успехом он мог глотнуть уксуса.

Через открытые двери из зала доносились такты классической музыки. Гости потихоньку прибывали – череда дорогих автомобилей заполнила длинную подъездную дорогу. Изысканно наряженные люди заходили в особняк, приятно и рассеянно улыбались хозяину, хотя большинство, скорее всего, никогда не видели его раньше. Но Ботелли не особо обращал на них внимание, полностью сосредоточившись на доне Санчесе, который потягивал шампанское и одобрительно осматривался, словно прицениваясь.

Высокий смех и громкие голоса отразились от мраморных стен и сводчатого потолка. Даже люди Санчеса обернулись, чтобы посмотреть на вновь прибывших – безмозглых, шумных, беспокойных подружек Джины.

Ботелли взял с подноса канапе, сунул в рот и заговорил, брызжа крошками:

- Дон Хесус, думаю, самое время обсудить небольшое дело, пока сестра не спустилась. – Он указал на коридор, покрытый абиссинским ковром и ведущий в кабинет. – Мы можем…

Не глядя на Ботелли, Санчес отмахнулся от любезностей, поднял руку, щелкнул пальцами. Резкий звук пронзил музыкальный фон и разговоры гостей.

- Мигель! - произнес Санчес, тихо, но властно. Хотя Ортега до этого вообще не смотрел в сторону Ботелли, казалось, этот холеный и опасный хищник почуял добычу.

- Синьор Ботелли, - произнес тот густым медовым голосом с удивительными нотками – не явный акцент, но некий экзотический оттенок. Ортега пренебрежительно рассматривал людей Ботелли: Бруно, Микеланджело, когда дело дошло да Габриэля, едва заметно усмехнулся. – Джентльмены. – Слово прозвучало оскорблением.

Ботелли не ответил, поэтому Ортега продолжил:

- Вы помните, о чем мы с вами уже говорили, синьор Ботелли? На последней встрече с доном Санчесом.

- Да, конечно. – Он бросил беспокойный взгляд на Санчеса.

- Мигелю известно, чего я хочу. Его слова – мои слова, - отозвался Санчес.

«А Джину ждет интересная жизнь», - кисло подумал Габриэль, пока Ботелли непонимающе моргал.

Ортега снова осклабился, но хищная улыбка не скрывала стали в глазах:

- Сегодня все бизнес-переговоры идут через меня, синьор Ботелли. Я передам ваши пожелания дону Санчесу, а дальнейшие действия уже за ним. – Он замолчал для пущего эффекта, любезно извинился за своего босса, предлагая Ботелли спасительное объяснение: – В конце концов, сегодня вечером дон Санчес не может думать ни о чем, кроме… личного. Вы ведь на это и рассчитывали, не так ли?

Голос звучал резче, чем накануне вечером, но в нем по-прежнему слышались музыкальные переливы. Габриэль не хотел задумываться над собственными ощущениями.

- Все так, синьор Ортега. - Улыбка Ботелли примерзла к губам, но он смотрел на Санчеса. – Он почетный гость в моем доме. Почетный гость. И я готов удовлетворить любую разумную просьбу.

Габриэль уловил ударение на слове «разумную». Наемники с обеих сторон автоматически потянулись к оружию, пальцы расстегнули кобуру в ожидании. Габриэль тоже отбросил полу смокинга, в любой момент готовый выхватить вальтер. Выбрал цель – Ортега. Приятно будет пальнуть в ублюдка.

А тот покосился на своего босса. Санчес улыбнулся странной улыбкой. Казалось, напряжённый момент длился вечно. Молчаливое противостояние не ослабляли ни музыка, ни гомон гостей. Но потом Санчес мягко произнес:

- Постараюсь не просить ничего экстраординарного, amigo.

Ботелли широко улыбнулся – к нему подлизались, - и ситуация разрядилась. Остальные тоже заулыбались, или, по крайней мере, уже не строили зверские физиономии.

Габриэль расслабился. Из размышлений его вывел громкий резкий вздох Санчеса.

На вершине лестницы появилась Джина. Высокая, сладострастная, в черном шелковом платье в стиле Софи Лорен. Как вовремя!

Она спускалась по длинной лестнице медленно, сексуально, притягивая все взоры. Фигура Джины льстила старомодным гламурным запросам: большая грудь, тонкая талия, пышные бедра. Длинные темные волосы волнами ложились на плечи, обрамляли прекрасное лицо, подчеркивали терновые глаза. В них угадывалось лишь одно желание – поскорее увидеть обручальное кольцо с камнем, которое привез для нее жених. А может, это всего лишь наркотический блеск – Джина иногда баловалась кокаином, чтобы снять стресс.

В скором будущем вся ее жизнь превратиться в сплошной стресс, но Габриэля не волновала судьба доньи Санчес. Люди сами выбирают и сами отвечают за последствия. По крайний мере, именно так он жил.

- А вот и она. – Возглас Ботелли переполняла гордость. – Дон Хесус, ваша прекрасная невеста.

Волнение и алчность отразились на лице Ботелли – как обычно, когда тот думал о слиянии двух империй. Возможно, Ботелли по-своему любил сестру, но не преминул продать за тридцать сребреников.

Хотя и Джина была не прочь продаться за неограниченную роскошь и богатство. На последних ступеньках она остановилась и надула бордовые губы:

- Джи, предложишь мне руку?

Габриэль замер, шокированный шепот промчался среди толпы. Что за хрень она тут выдает? Хочет, чтобы их обоих закопали? Джина безрассудно, вызывающе посмотрела ему в глаза.

Но тут Ботелли оттеснил Габриэля и предложил сестре руку. Санчес не сводил расплавленных глаз с Джины, вернее, с ее колеблющейся груди, а рядом с ним Ортега откровенно пялился на Габриэля.

К черту его. К черту Джину, у которой инстинкт выживания как у лемминга.

Ботелли подвел сестру к Санчесу. Джина вспомнила про манеры и с очаровательной улыбкой протянула ему ладонь.

- Хесус, - проворковала она.

Невероятно, но дон Санчес склонился над ее рукой в галантном поцелуе. Джина удивленно моргнула, качнулась на громадный каблуках, глянула из-под фальшивых ресниц.

Габриэль сосредоточил внимание на Ортеге, который подошел непозволительно близко и прошептал прямо в ухо:

- По-моему, нас официально не представили.

- Джованни Контадино, - прохрипел Габриэль.

- Очень благозвучно, - прокомментировал Ортега. – И что конкретно вы тут делаете, синьор Контадино?

Так много возможных ответов. Но Габриэлю не нужно внимание этим вечером.

- Что надо, то и делаю, - бросил он.

- Вы просто незаменимы. Кажется, сеньорита Ботелли так и думает, - чуть насмешливо заметил Ортега.

Габриэль повернулся, чтобы убить его хотя бы взглядом, но мерзавец поспешил за Санчесом и Джиной.

Несколько минут ушли на то, чтобы взять себя в руки. Глупо злиться, когда впереди еще очень долгий вечер между Джиной и Ортегой. Между молотом и наковальней.

Зайдя в зал, другой подручный Санчеса остановился, чтобы поговорить с подружкой Джины – эффектной блондинкой в скудном красном наряде. Габриэль расправил плечи и присоединился к вечеринке.

Шампанское было великолепно. Освежающее, сухое, прохладное, хотя он в основном лишь делал вид, что пьет. Крошечные пузырьки приятно щекотали нёбо, слегка обжигая, почти как язык любовника.

Габриэль битых три часа якобы приглядывал за Джиной в переполненном зале, находясь поблизости, но стараясь держаться вне досягаемости шаловливых ручек. Конечно, реальной целью был наркобарон, Габриэль действовал очень осторожно, демонстрируя ему минимум внимания.

К сожалению, Джина выставила его перед Санчесом в самом невыгодном свете. Габриэль почти физически ощущал пронзительный взгляд, но смог затеряться на заднем плане до конца вечера, отпивая по чуть-чуть из бокала и молча наблюдая за персонажами.

В том числе и за Мигелем Ортегой. Тот болтал, флиртовал с женщинами, которые сходили по нему с ума. Габриэль заметил две записки, опустившиеся к нему в карман. Одна – от жены местного судьи. Да, правосудие на самом деле слепо. Ортега принимал их с мальчишеской улыбкой и подмигиванием. Искушенные женщины краснели и хихикали как школьницы, когда он ловко и галантно их отшивал.