Внимание! 5 страница

— Прости. Я говорю о другой встрече. Тебе придется уйти.

Я надула губки:

— Но мы с Финни всегда встречаемся по воскресеньям. Я всегда прихожу в это время.

Охранник ничего не сказал, но продолжал переводить взгляд с моей груди на ноги и обратно. Если он станет делать это чуть быстрее, то у него закружится голова. Я ещё секунду подулась, а затем распахнула глаза и улыбнулась, словно мне в голову пришла самая гениальная идея в мире.

Я шагнула вперед. Охранник напрягся, но не отступил. Я посмотрела на него из‑ под ресниц и провела рукой по его широкой груди. Под синей рубашкой в полоску ничего не было. Ни бронежилета, ни защиты. Тем хуже для него и лучше для меня.

— А как насчет тебя, сладкий? Может быть, тебя заинтересует сладенькая‑ сладенькая конфетка? Девочке нужно оплачивать съемное жилье, если ты понимаешь, о чем я.

Охранник открыл рот, но ответить не успел. Потому что я подняла правую руку и вонзила припрятанный нож ему в грудь. Его глаза выпучились от неожиданности. Я зажала ему рот ладонью, чтобы предотвратить крик, выдернула нож и вновь всадила в сердце.

Ему следовало пристрелить меня в ту же секунду, что я вышла из лифта. И уж точно не подпускать меня к себе так близко. Ай‑ ай‑ ай. Но хорошенькая девушка — это хорошенькая девушка, а мужчины всегда хотят смотреть на таких, разговаривать и трахаться с ними. Даже если начальник и предупредил сегодня не пускать к нему никаких женщин.

Глаза охранника остекленели, и он прекратил бороться. Я положила его большое тяжелое тело на пол и выдернула нож. Обшарила карманы убитого, вытащила бумажник и телефон и положила их на ореховый столик, чтобы забрать попозже. На трупе не было никаких украшений, даже часов.

Под ногами нежное мурлыкание мрамора стало более тревожным из‑ за потекшего на него ручейка крови. Ещё один знакомый мне звук.

Позаботившись об охраннике, я сосредоточилась на входной двери в апартаменты. Так как сами стены были сложены из металла и дерева, я не могла использовать магию, чтобы понять, что творится в квартире. Но я не уйду, не узнав, что происходит или уже произошло с Финном. Рискну попробовать.

Я повернула ручку и с тихим скрипом открыла дверь. До меня донеслись голоса: тихое, еле слышное неразличимое бормотание. Должно быть, они в гостиной.

Я проскользнула в дверь и замерла. Квартира Финна по форме напоминала большую букву Ш. Лифт вел в узкий вестибюль, который, в свою очередь, переходил в коридор, где я сейчас стояла. Этот коридор шел прямо до конца апартаментов, а затем поворачивал направо в просторную гостиную. Хозяйская спальня и ванная располагались за гостиной, а перед ней был ещё один поворот, ведущий на кухню.

Я на цыпочках прошла вперед в кухню, держа в каждой руке по ножу. Утварь, мраморные столешницы, пара раковин. Я прошла мимо всего вглубь помещения, держась ближе к стене, и остановилась, дойдя до дверного проема, соединяющего кухню с гостиной. На дальней стене смежной комнаты висело зеркало, в котором четко, пусть и зеркально, отражалось происходящее в ней.

Финна привязали к стулу с прямой спинкой. Финнеган Лейн был очень похож на отца: румяное лицо, крепкое мускулистое тело и темные каштановые волосы. Потомок шотландцев и ирландцев, как и я, и ещё многие в Аппалачских горах. Его зеленые глаза от ударов превратились в щелочки. Лицо покрывали порезы и синяки, а с подбородка стекала кровь, капая на белую парадную рубашку, черные брюки и начищенные туфли.

При виде побитого лица Финна меня переполнил гнев, но я заставила себя успокоиться и сосредоточиться на его теле в поисках отсутствующей кожи и прочих признаков пыток. Ничего подобного я не заметила, равно как и запаха свежего мяса. Замучившей Флетчера элементали Воздуха здесь не было. Пока что.

Финн выглядел так, будто перед тем как его связали, был где‑ то в городе. Возможно, даже в опере. Ему нравились подобные светские мероприятия. Там он мог пообщаться с богачами, у которых больше тайн, чем у него самого, и которые сделают все, чтобы их сохранить.

Если Финн сегодня был в опере, то было довольно легко схватить его в суматохе и привезти домой для более личного разговора. Это также объясняет и задержку возможных пыток и убийства.

Я изучила охранников. Один из них был двухметровым широкоплечим гигантом с молочно‑ белой кожей и глазами навыкате. Великан и, определенно, силач, потому что карманы костюма не оттопыривались. Кому нужен пистолет, если есть кулаки размером с шары для боулинга?

Второй был ниже. Человек с темной, как полированное эбеновое дерево, кожей и очками в квадратной золоченой оправе на носу. У этого оружие было — по пистолету под каждой из рук.

Пока я разглядывала их, Коротышка шагнул вперед.

— Просто скажи нам, где она, и все закончится, — приятным голосом сказал он. — Обещаю, мы сделаем все быстро. Три пули в затылок. Ты ничего не почувствуешь.

Финнеган поднял голову, показав избитое опухшее лицо, и уставился на парня.

— Вот что я думаю о тебе и твоих гребаных обещаниях.

Финн плюнул кровью в лицо Коротышки. Красная слюна попала на очки, окатив стекла как моющая жидкость — ветровое стекло автомобиля. Коротышка выпрямился и снял очки. Мотнул головой в сторону Великана, и тот врезал Финну в лицо кулаком. Нос Финна хрустнул, как попкорн. Несмотря на сильный удар, я улыбнулась. Финнеган Лейн никогда не жаловался на нехватку дерзости и стиля.

Великан отошел, и Финн выпрямился, кашляя кровью. Коротышка достал из кармана носовой платок и протер очки. Снова водрузив их на нос, обошел Финна и возобновил уговоры.

— Безусловно, ты видишь, что в этом нет смысла. Твой отец уже мертв.

Флетчер. Произнесенные вслух, эти слова звучали как ножом по сердцу. Я сжала зубы, превозмогая боль, и сосредоточилась на том, что важно сейчас — Финн.

— Никто не придет тебе на помощь, — продолжал Коротышка. — И уж точно не киллерша. Она спрыгнула с балкона здания оперы, а там добрых семьдесят метров до земли. Если её не убило падение, то она уж точно драпает из города — если полиция ещё её не сцапала.

Я нахмурилась. Полиция? Мне не понравилось, как он это сказал: словно полицейские — это личная боевая гвардия Коротышки. Обычная подстава на глазах превращалась в полномасштабный заговор. Я задумалась, как долго Брут, Коротышка и их сообщники планировали это дело, и как мы с Флетчером и Финном повели себя по‑ идиотски, очутившись прямо в центре этой липкой паутины.

— Да ладно тебе, — настаивал Коротышка. — Облегчи себе участь. Скажи, куда она могла пойти. Вот и все, чего мы от тебя хотим. Узнать места, где она может оказаться — если ещё жива.

Финн рассмеялся, хотя попытка сделать это закончилась очередным кровавым кашлем.

— Что смешного? — спросил Коротышка. — Мне кажется, человеку в твоем положении не пристало тратить время на такую глупость как веселье.

Финн поднял голову. Сквозь красные и фиолетовые синяки мелькнула знакомая зелень его глаз.

— Она не мертва, и вы не изловили её потому, что она умнее вас. Лучше. Сильнее. Но скоро она доберется до тебя, козел. До тебя и твоего чертова босса. Можешь уже начинать организовывать собственные похороны.

— Она всего лишь женщина, к тому же одна, — заметил Коротышка.

Финн снова рассмеялся, и от этого низкого горлового смеха я дернулась. Я никогда прежде не обращала внимания, что он смеется почти так же, как его отец.

— Она не просто женщина, а гребаный Паук. Вот почему вы её наняли, помнишь? Потому что она — лучшая. Поэтому можешь засунуть свои вопросы и обещания себе в задницу и провернуть их там шесть раз. Потому что я ни слова больше не скажу, а очень скоро мы с вами встретимся в аду.

Я убедилась, что ножи удобно лежат в ладонях. Я успею сделать всего один бросок, прежде чем они убьют Финна. Я не потеряю его. Ни сейчас, ни в любой другой раз.

— Он молчит, как пленный индеец. Это бесполезно. Кончай его, — рявкнул Коротышка.

Великан шагнул вперед и занес кулак для смертоносного удара. Финн смотрел в лицо неминуемой смерти и улыбался. Я обошла угол и ступила в комнату.

Великан слишком сосредоточился на Финне, чтобы заметить меня. Первый нож вонзился в его правый глаз, одно из незащищенных мягких мест на голове великана. Убийца дернулся, как марионетка, которой внезапно перерезали веревочку. Второй выпученный глаз вылез из орбиты, и на секунду мне показалось, что сейчас он вылетит из глазницы, как игрушечный. Мужчина осел на пол и рухнул вперед, лицом на колени Финнегана. Жертва не издала ни звука.

Коротышка был более наблюдательным. И быстрым. Он успел вынуть из внутреннего кармана пиджака пистолет. Но я быстро пересекла комнату и выбила оружие из его руки, прежде чем хитрец успел его поднять. Коротышка бросился на меня, но я увернулась от его удара, прорвалась достаточно близко и всадила второй нож в его сердце. Он содрогался в конвульсиях, воя и пытаясь освободиться, хотя его кровь уже струилась по моей руке.

— Тебе стоило послушать Финна, — прошипела я ему в лицо, вгоняя нож ещё глубже в его грудь.

Пробормотав что‑ то нечленораздельное, он умер.

Тело Коротышки навалилось на меня, и я оттолкнула его. Оно глухо упало на пол. Милый звук.

— Вовремя ты, — с болью в голосе прохрипел Финн.

Я вытащила нож из груди Коротышки, затем выдернула второй из глаза Великана. Окровавленными лезвиями я разрезала путы на Финне, затем сбросила с него мертвеца.

— А тот, снаружи? Или не стоит и спрашивать? — поинтересовался Финн. Я подняла на него глаза. — Верно. Глупый вопрос.

Я уставилась на тела на полу. Из ран вытекала кровь, портя девственно‑ белый пушистый ковер. Кровь также покрывала меня с ног до головы, словно мне на голову вылили банку краски.

Но я видела лишь тело Флетчера, избитое, освежеванное и замученное до смерти в «Хлеву». Изломанное и мертвое. Я сверкнула глазами на Финна. Его красивое лицо превратилось в месиво. Я нечасто впадаю в ярость, но сейчас в груди, там, где должно быть сердце, пульсировал твердый холодный клубок.

Я провела большим пальцем по рукоятке ножа. Слишком быстро. Я покончила с ними слишком быстро. Эти люди не страдали так, как мучился Флетчер. Они почти ничего не почувствовали. Вспышка света, темнота в глазах — и все. Легко. Быстро. Относительно безболезненно.

Клубок ярости в груди вздрогнул, и мне захотелось наброситься на тела охранников и кромсать, пилить и расчленять их, пока не станет непонятно, какая окровавленная часть кому принадлежала. Оставить сообщение их боссу, как она оставила мне, запытав до смерти Флетчера.

Но Финн ранен и ему требуется целитель. Кроме того, что‑ то всегда могло пойти не так. Меня переполнял адреналин, но я уже чувствовала, что силы на исходе. Руки и ноги подергивались от усталости, стресса, перегрузки. И мне по‑ прежнему было холодно и сыро после плаванья в ледяной реке.

Месть, справедливость, кара, карма, короче, как бы оно не называлось, подождет. Сейчас главное — чтобы Финн был жив и дышал. Такова моя миссия. Именно об этом попросил бы меня Флетчер.

И впервые в жизни я поступлю именно так, как хотел старик.

Глава 8

Я отвернулась от трупов. Финн опустился на четвереньки, обшаривая карманы мертвецов и доставая их бумажники и мобильные телефоны. Он также снял с покойников часы, а с шеи Коротышки сорвал золотую цепочку. Финн начал было открывать один из бумажников, но я забрала у него добычу.

— Потом, — сказала я. — Надо доставить тебя к Джо‑ Джо. Ты похож на подогретое дерьмо.

Финн скривился:

— Так плохо, а?

— Уж поверь мне на слово. Тебе вряд ли захочется смотреться в зеркало. Твое эго этого не вынесет.

Финн фыркнул.

— Да брось ты. Мое эго вынесет все что угодно. — Он мотнул головой в сторону тел. — А с ними что делать?

— Вызвать Софию, конечно. Ты же знаешь, как ей нравится подобная работа.

Я взяла со стола беспроводной телефон и нажала на кнопку с цифрой семь. Как и я, Финн добавил номер карлицы на быстрый набор. Раздалось два гудка, прежде чем София ответила.

— Гмпф? — Низкий рык был обычным приветствием Софии Деверо. Карлица не слишком любила разговаривать.

— Это Джин, — представилась я. — Я тут намусорила в квартире Финна. Приходи, прибери.

— Хм. — В этом звуке было больше заинтересованности, чем в первом.

— Два внутри, один на выходе из лифта. Большой, средний и маленький. — Наш шифр, означающий «великан, наполовину великан и человек».

— Ущерб?

Голос Софии был более хриплым, чем интонации пьющего виски заядлого курильщика с тяжелой жизнью. Соизволив заговорить, София обычно ограничивалась бурчанием и односложными словами. Чтобы лишний раз не напрягаться. Но её сестра Джо‑ Джо болтала за двоих.

Я оглядела пропитанный кровью ковер. Должно быть, Финн думал, что белая пушистая штука — это круто, но сейчас она напоминала рассыпанные по полу спагетти. Болоньезе.

— Скажем так, мраморный пол в вестибюле оттереть значительно проще, чем ковер в квартире. Идешь?

— Угумс. — Знак согласия по‑ софийски.

— Отлично. И будь осторожна. У большого, среднего и маленького могут оказаться друзья, которые попозже зайдут узнать как дела. Мы едем к Джо‑ Джо. Увидимся там.

Я нажала на отбой и посмотрела на Финна.

— Она едет. Собери все, что тебе понадобится в следующие несколько дней. Одежда, компьютер, что там ещё. Побудешь со мной, пока все это не кончится.

Финн кивнул, встал на ноги и сделал шаг. Нога подогнулась. Он споткнулся, зашатался и чуть не упал на стул, от которого я его отвязала. Я поспешила к нему, подставила плечо и помогла другу пройти в спальню. Финн сидел на кровати, пока я складывала в спортивную сумку пару костюмов, его ноутбук и еще несколько необходимых вещей, а также кошельки и украшения, снятые с мертвецов.

Десять минут спустя двери лифта открылись в плохо освещенном подземном гараже на задах дома, в котором жил младший Лейн. Я помогла Финну выбраться из лифта. Куда ни глянь, везде был темный грязный бетон. Роскошные седаны последних моделей ждали хозяев на своих местах вдоль узкого проезда, ведущего на следующий уровень. Над машинами мерцал флуоресцентный свет, а в углу висела ловушка для насекомых. Летающий вокруг неё мотылек решил сесть на поблескивающую манящим голубым светом поверхность. Треск и шипение в замкнутом пространстве прозвучали как взрыв гранаты.

Финн указал на лестницу между уровнями, и мы спустились вниз. В воздухе сгустился запах машинного масла и пойманной в капкан усталости. Я пробежалась пальцами свободной руки по гранитной стене. В бормотании камня отчетливо слышались острые нотки беспокойства. Неудивительно. В подземных гаражах на всех нападают паранойя и клаустрофобия, даже на меня.

Низкий рокочущий звук не успокоил меня. Не после длинной кровавой ночи. Но мы спустились на минус второй этаж без происшествий. Я потащила Финна к ближайшей из его машин — блестящему серебристому «астон‑ мартину», прямо‑ таки словно из кадра фильма о Джеймсе Бонде. Финн коллекционировал машины, как иной человек — безделушки.

— Не‑ е‑ ет, — простонал Финн. — Только не «астон». Все что угодно, только не он. Я получил его всего месяц назад. Кожаный салон никак не ототрешь от крови. Даже у Софии вряд ли выйдет.

— И что же вы предлагаете, ваша светлость? — рявкнула я.

Он поднял руку.

— Залезай в мой «бенц». Там, по крайней мере, бордовая обивка.

Я закатила глаза, но сделала так, как он велел. Хоть Финнеган Лейн мне и не брат по крови, но раздражал он меня не хуже родного. Вечно дразнится, ноет, провоцирует, пока я не сорвусь и не захочу отрезать ему язык и потушить к ужину в сотейнике. Но я все равно сделаю ради него что угодно. Даже испачкаю его же кровью автомобиль, который он выберет сам.

Я открыла дверь черного «мерседеса», посадила Финна на переднее пассажирское сиденье, бросила вещи на заднее и прыгнула за руль. Кожа сиденья была похожа на теплую перину, обтекая задницу, выпрямляя спину и поддерживая шею и плечи. М‑ м‑ м. Так приятно минутку посидеть спокойно, не думая о следующем шаге или о том, кто может подстерегать за углом, чтобы вытащить меня из машины. Я могла бы откинуть голову на подголовник и заснуть за минуту.

Жаль, что моя ночь еще далека от завершения.

Две минуты спустя мы выехали из подземного гаража. Я повернула на нужную улицу и поехала на север, к Джо‑ Джо. По дороге мы проехали мимо «Свиного хлева». Неоновый поросенок в темноте сиял как путеводная звезда. Я попыталась не думать о лежащем в луже собственной крови Флетчере, но образ его освежеванного тела заполонил мои мысли. Во второй раз за эту ночь на глаза навернулись жгучие слезы. Черт. Да я с детства столько не плакала.

Финн увидел заблестевшую влагу.

— Эй, эй. Он бы не хотел, чтобы ты плакала. Ты же знаешь, как он к этому относился.

— «Бесполезная трата времени, энергии и сил».

Слова вырвались механически, как и многие другие поучительные присказки Флетчера. Было сложно сдержать слезы, но я сумела с ними справиться. Как всегда.

Мы ехали молча. Я остановилась на красный и втянула в себя воздух. Пора действовать. Нам с Финном нужно поговорить, пока мы не доехали до Джо‑ Джо.

— Расскажи мне, что случилось. Где ты был, как тебя схватили, почему привезли на квартиру.

— Конечно. — Финн устроился поудобнее, чтобы смотреть на меня не поворачивая головы. — Папа, как всегда, рассказал мне о задании, поэтому я решил наведаться на торжественное открытие нового крыла здания оперы. В качестве моральной поддержки.

Я приподняла бровь.

— Ладно, ладно, моя подруга тоже хотела пойти, да и мне нужно было посудачить с клиентами, — признался Финн. — Несколько зайцев, один выстрел. Понимаешь?

— А то, — подмигнула я.

Финн продолжил рассказ:

— Итак, я в опере, сижу в ложе на мягком кресле и тут слышу мужской крик. По крайней мере, думаю, что кричал мужчина. Как по мне, так дохляк какой‑ то. — «Гордон Джайлс. Когда я перерезала горло убийце». — И я так понял, что ты закончила и выбираешься из здания. Поэтому мы с подругой вышли наружу вместе со всеми, чтобы посмотреть, из‑ за чего шум‑ гам. И я заметил парня с пистолетом, который гнался за стройной фигуркой в черном. — «Донован Кейн в погоне за мной». — Просочились новости, что в одной из лож произошло убийство. Моя подруга очень расстроилась, и я предложил ей пойти в более тихое место, чтобы успокоиться.

Я снова закатила глаза.

— Ты имеешь в виду, в место, где вы окажетесь вдвоем и сможете заняться сексом от облегчения, что глотки перерезали не вам?

Пухлые разбитые губы Финна дернулись в легкой ухмылке.

— Мы спустились в один из номеров и занялись делом. Дверь распахнулась как раз в тот момент, когда стало интересно.

— Значит, тебя сцапали со спущенными штанами.

Финн вздохнул:

— Ублюдки могли бы, по крайней мере, позволить нам закончить. Но они сказали моей подруге проваливать и утащили меня на квартиру. Полагаю, они надеялись, что ты придешь мне на выручку.

— Они что‑ нибудь говорили? Упоминали, на кого работают? Зачем Гордон Джайлс нужен им мертвым? Хоть что‑ нибудь?

— Ничего, — покачал головой Финн. — Они просто принялись избивать меня, параллельно требуя рассказать о твоем местонахождении.

Я продолжала вести машину, останавливаясь на красный свет, своевременно включая поворотники, придерживаясь ограничений скорости. Последнее, что мне сейчас нужно — быть остановленной полицейским, особенно учитывая то, что мы с Финном с ног до головы в крови. Мы почти доехали до Джо‑ Джо, когда Финн задал мне вопрос, которого я боялась с той секунды, когда ворвалась в его квартиру.

— А… что с папой? — тихо спросил он. — Что они с ним сделали?

Сердце екнуло, но я не сводила глаз с дороги, избегая ищущего взгляда Финна. Я сжала руки на руле, жалея, что это не шея элементали Воздуха.

— Закололи. Я нашла его в «Хлеву». К моему приходу он был уже мертв.

Я умолчала об элементали Воздуха и жутких пытках. Финну необязательно об этом знать. Несмотря на темные делишки и изредка возникающую потребность в насилии, Финнеган Лейн был ранимым парнем. Костюмы, автомобили, женщины, деньги — вот что ему нравилось. Финн был бы счастлив всю жизнь пропить и прокутить, пересчитывая деньги и планируя, как заработать ещё. По стандартам Эшленда он безобиден. Именно поэтому Флетчер натаскивал на убийство меня, а не своего сына, несмотря на то, что в свои тридцать два Финн был на два года старше меня. Я сильнее. Жестче. Хладнокровнее. Мне пришлось стать такой хотя бы для того, чтобы пережить собственное детство.

Финн не сводил с меня глаз, желая узнать подробности. Я поведала ему короткую, отредактированную версию событий. Драка с Брутом в опере. Побег от Донована Кейна. Прыжок в реку. Путь сначала в «Хлев», потом в его квартиру.

— Они также отправили своего парня в ресторан, на случай если я там объявлюсь, — добавила я.

— И что ты с ним сделала?

Я не мигая посмотрела ему в глаза.

— То, что умеешь лучше всего, — пробормотал он. — Спасибо, Джин.

Я пожала плечами:

— Флетчер был мне как отец. Это меньшее, что я могла сделать. Жаль только, что у меня было на ублюдка мало времени.

Мало времени на то, чтобы резать, ранить и убивать — мало времени на действия, а не на мысли о том, кого я сегодня лишилась. И о том, как это, черт возьми, больно.

Глава 9

Несмотря на темноту, я видела, что чем дальше мы удалялись от «Хлева», тем сильнее менялись улицы. Хотя Гражданская война давно закончилась, в Эшленде все ещё продолжалась иная битва — между Северным и Южным городом.

Две половины Эшленда назывались так по географическим причинам и соединялись центром радиальной застройки. Но на этом сходство заканчивалось. В Южном городе работающие бедняки и синие воротнички делили обветшалые панельные многоэтажки с вампирскими шлюхами, наркоманами и прочим белым мусором. «Хлев» и моя квартира находились в центре, ближе к Южному городу.

В сравнении с Южным, Северный город выглядел цветущей дебютанткой. Его населяли белые воротнички‑ яппи и финансовая, социальная и магическая элита. Он делился на районы с претенциозными названиями вроде Высоты Тары и Плач Ли. Повсюду располагались огромные имения и особняки, похожие на плантации. Но старомодное довоенное изящество не делало эту часть города лучше. В Северном городе люди любезничали в лицо и пыряли ножом в спину. В Южном городе, по крайней мере, антураж примерно соответствовал риску.

Джо‑ Джо жила в Северном городе, как и подобало элементали Воздуха с её властью, богатством, связями и положением в обществе. Я свернула в район Высот Тары, поехала на улицу Магнолий и припарковала «бенц» на круглой подъездной дорожке, выложенной белой брусчаткой. В тусклом лунном свете камень мерцал как выбеленные кости.

Трехэтажный особняк с рядами белых колонн возвышался на поросшем травой холме, как бриллиантовая королева на изумрудном троне. Три ступеньки вели на окружающую его веранду, частично скрытую вьющимися виноградными лозами и голыми розовыми кустами. На крыльце горел один‑ единственный фонарь, отчего тени вокруг особняка становились менее мрачными.

Я помогла Финну выбраться из машины и подняться по ступенькам на веранду. Перед массивной деревянной дверью была установлена хлипкая москитная. Я распахнула её и постучала дверным кольцом в форме пушистого облачка — личной руны элементали Воздуха Джо‑ Джо — по входной двери. Держатель для кольца имел форму пушистого облачка — личной руны элементали Воздуха Джо‑ Джо.

Где‑ то внутри дома залаяла собака. Роско, жирный и ленивый бассет‑ хаунд Джо‑ Джо. Раздались знакомые тяжелые шаги, и даже сюда до меня донесся запах духов «шантильи». Дверь открылась, и женщина высунулась наружу.

— Кого там принесло на ночь глядя?

Хотя время клонилось к полуночи, Джолен (она же Джо‑ Джо) Деверо выглядела так, будто собиралась на воскресную службу в церкви. Её коренастую мускулистую фигуру облегало платье в цветочек, а короткую шею обвивала нитка жемчуга. Элементаль была босиком, а коротко стриженые ногти на ногах покрывал слой кокетливого розового лака. Цвет идеально подходил к помаде и теням. Выбеленные волосы Джо‑ Джо были уложены в обычную похожую на шлем шапку тугих кудряшек, хотя уже показались отросшие черные корни. При своих метре пятидесяти она была высоковата для гнома, и пышная прическа лишь добавляла ей роста. Но я все равно была на добрых двадцать сантиметров выше.

— Эй, Джо‑ Джо. — Я вытащила Финна на свет. — Это Джин. Моему парню не помешает помощь.

Глаза карлицы были почти бесцветными за исключением черной точки размером с булавочный укол в центре. Тусклым взглядом она смерила избитое лицо Финна и брызги крови, покрывающие нас, как полосы мокрых обоев. От беспокойства «гусиные лапки» и мимические морщинки на лице Джо‑ Джо стали четче.

— Черт возьми! — протянула Джо‑ Джо нежным и сладким, как абрикосовый сироп, голоском. — Давайте, входите же. Отведи его в заднюю часть дома, сама знаешь, куда.

Я почти волоком втащила Финна в дом и провела по длинному узкому коридору, ведущему в просторную комнату, занимавшую заднюю половину дома. Помещение выглядело как типичный южный салон красоты. Мягкие вращающиеся кресла. Старомодные сушилки для волос. Пара столиков, уставленных бутылочками лака для волос и ногтей, с которыми соседствовали ножницы, бигуди и расчески с обломанными зубьями. Стены были оклеены фотографиями моделей с прическами по моде двадцатилетней давности, а на каждом свободном пятачке лежала стопка из по меньшей мере пятнадцати журналов о моде и красоте. Боковая дверь вела в солярий.

Джо‑ Джо Деверо зарабатывала на жизнь тем, что называла «дама‑ драма»: использовала магию Воздуха для конкурсов красоты, балов дебютанток и светских мероприятий в Эшленде и за его пределами. Если что‑ то можно очистить, выщипать, разгладить, проэпилировать, постричь, завить, окрасить, сделать загорелым или отшелушить, Джо‑ Джо занималась этим в своем салоне красоты. Магия Воздуха творила чудеса с разглаживанием нежелательных морщин и подтягиванием груди до того состояния, в котором она была пять лет и двое детей назад.

Лишь несколько избранных друзей знали о том, что в свободное время Джо‑ Джо занимается целительством. Но Джо‑ Джо и Флетчера связывала давняя дружба, и за годы работы я много раз пользовалась её услугами.

Я отволокла Финна к одному из обитых вишневой кожей кресел, усадила его и плюхнулась на соседнее. Джо‑ Джо просеменила следом. Она подошла к одной из расположенных вдоль стены раковин и вымыла руки. Притихший Роско сидел на своем обычном месте в плетеной корзинке у двери. Пес поднял на меня глаза, потянул носом и опустил черно‑ коричневую голову на пузатый животик. Роско вылезал из своей корзинки, только когда рядом находилось что‑ то съестное.

Джо‑ Джо подкатила свободное кресло к Финну, включила яркую галогеновую лампу и повернула её так, чтобы она освещала избитое лицо моего друга.

— Что, черт возьми, стряслось, Финн? Когда я видела тебя вечером, ты ласкался с какой‑ то милашкой в опере.

Джо‑ Джо Деверо была светской красавицей высшего разряда. Ничто не было ей мило больше, чем завить волосы, надеть нарядное платье и туфли и отправиться на вечеринку, бал или бенефис. И её приглашали на все подобные события. За двести пятьдесят семь лет обрастаешь обширным кругом знакомых, который с каждым годом неизбежно увеличивается.

Финн поморщился:

— К сожалению, нас прервали.

Джо‑ Джо открыла рот, готовясь задать следующий вопрос, но я успела вмешаться.

— Флетчер мертв. — Какие‑ то образом я умудрилась выдавить из себя эти слова, хотя они жгли горло, как кислота.

Теперь тусклые глаза Джо‑ Джо смотрели на меня. На её лицо легла тень, но карлица не казалась удивленной. Вдобавок к целительским способностям Джо‑ Джо также умела предвидеть события. Как, впрочем, и большинство элементалов Воздуха, учитывая то, что они могли прислушиваться к вибрациям и эмоциям своей стихии. Или, возможно, карлица просто поняла, что мы бы не заявились к ней в такой поздний час, если бы не случилось ничего дурного.

— Флетчер мертв? Как?

Я поведала свою историю во второй раз. Опера. Река. Мертвый Флетчер на полу «Хлева».

— Мне так жаль, Джин, Финн, — тихо сказала Джо‑ Джо. — Флетчер был чудесным человеком. Мы с Софией любили его так же, как и вы.

— Да, он был именно таким, — ответила я. — И я знаю, как вы к нему относились.

Мы замолчали, поглощенные воспоминаниями и мыслями о старике. Молчание затянулось, и я была благодарна за тишину.

Джо‑ Джо ещё минуту осматривала лицо Финна, прежде чем приступить к работе. Она протянула руку к его лицу, почти касаясь ладонью окровавленной вспухшей плоти. Глаза карлицы мерцали матовым молочным светом, словно по белкам плыли плотные облака. То же свечение полилось из её ладони. Комната наполнилась силой, и я заерзала в кресле. Стихия Воздуха противоположна Камню, и мне всегда становилось не по себе, когда подобная магия применялась рядом со мной. Она просто казалась неправильной. Но все же Джо‑ Джо или любой другой элементал Воздуха или Огня испытывали бы похожие ощущения от моей магии Камня или Льда.