А если. Подарок. Практические занятия

А если...

Бета/Гамма: lajtara

Пейринг/Персонажи: СС, ГГ, педагогический коллектив Хогвартса, Дух Рождества (где-то витает), Альбус Дамблдор (упоминается всуе)

Рейтинг: G

Категория: джен, гет, преснейджер

Жанр: что-то похожее на флафф

Дисклаймер: все принадлежит Дж. К. Роулинг

Саммари: история о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем Северус Снейп с Гермионой Грейнджер

Размер: мини

Предупреждения: ПостХог, ООС, AU, автор очень старался

Примечание: работа создана для Новогоднего Флафф Феста на ТТП

* * *

Жребий тянули, как всегда: организованно, без суеты и с огоньком. Преподаватели Хогвартса по очереди подходили к Распределяющей шляпе, привычно сетовавшей на свою тяжкую долю, и с непроницаемым лицом вытаскивали карточки с именами. Очередной Тайный Санта, узнав намеченную жертву, сразу же начинал хитро улыбаться и подмигивать окружающим, вводя их во искушение.

Подарочный марафон педагогическим коллективом обычно переносился стоически. Хотя иногда фантазии и не хватало – у всех еще было свежо в памяти прошлогоднее нашествие шотландских пледов. Многие уже смиренно прикидывали, куда можно будет приткнуть очередной выкидыш творческой мысли ремесленников: неделю назад в магазин безделушек Хогсмида завезли большую партию бронзовых овец и баранов.

Неторопливый, размеренный, почти семейный ритуал нарушало лишь злобное шипение профессора зельеварения Северуса Снейпа и не менее злобное бурчание профессора арифмантики Гермионы Грейнджер. Они давно вытащили карточки и, сжимая их в руках, стояли друг напротив друга с видом, явно угрожающим жизни и здоровью оппонента.

– Вы ненавидите женщин! – Гермиона вытянулась в струнку, пытаясь сравняться в росте со Снейпом.

– И тут вы тоже не правы, – буравил он ее взглядом. – Я совершенно точно – не шовинист. Я всех ненавижу абсолютно одинаково!

– Да-да, начните рвать волосы на груди, доказывая всем, какой вы исключительный! И вы – исключительный! Исключительный хам!

– Вы просто несносная недалекая выскочка и истеричка, профессор Грейнджер.

– Грубиян!

– Почему это сразу – грубиян? Я ведь обращался к вам на «вы». По-моему, это выдает крайнюю степень моего к вам уважения.

– Мне даже страшно представить, как вы можете проявить свое неуважение!

– Люди, которых я не уважаю, уже давным-давно ничего из себя не представляют.

– Еще бы! А те, кого вы любили, так и вообще давно в могиле!

Гермиона охнула и, отпрянув, закрыла себе рот ладонями, глядя на Снейпа округлившимися глазами. Северус застыл. Казалось, он стал еще бледнее. Затем поднес руку с карточкой к лицу, стиснул зубы и смял маленький кусок картона в кулаке. Развернулся, взмахнув мантией, и стремительно вышел из директорского кабинета, ни на кого не глядя.

– По-моему, ты слегка перегнула палку, Гермиона, – положила ей на плечо руку профессор МакГонагалл. – Кажется, это уже был удар ниже пояса.

Глаза Гермионы стремительно наливались влагой. Остальные преподаватели смущенно отворачивались от них с Минервой.

– Тебе следует перед ним извиниться, – директриса заглянула ей в лицо. – Северус тоже человек порывистый. Он… поймет.

Гермиона отрицательно замотала головой.

– Ни за что. Вы знаете, что он мне сказал вчера?

Профессор МакГонагалл вопросительно посмотрела на нее.

– Лучше вам и не знать! И обзывается он всегда как-то по-хитрому: слова все вроде бы приличные, а смысл получается такой, что понимаешь – об тебя только что со смаком вытерли ноги! И он ни разу не извинился!

– Думаю, тебе самой захочется попросить прощения, Гермиона, – Минерва ласково вытерла ее мокрые щеки, отводя к окну. – Ты не сможешь жить с таким грузом на душе, я тебя знаю.

Гермиона шмыгнула носом:

– А я попробую.

Она задумчиво посмотрела в свою карточку. Там витиеватым шрифтом значилось: «Профессор Катберт Биннс».

* * *

– Ну, профессор, миленький, ну, пожалуйста! – дрожащим голосом умоляла Гермиона. – Ну, что вам стоит?

– Да с чего вы вообще решили, что мне достался Северус? – воспарил к потолку профессор Биннс. Было совершенно очевидно, что его поразила крайняя степень возмущения – в противном случае он ни за что не допустил бы такого нарушения правил приличия: воспитанные привидения не позволяют всяким там смертным заглядывать себе под мантию!

– Ну, я же видела, как вы ему подмигнули!

– Я – не подмигивал, юная леди! – Биннс с достоинством опустился в кресло. – Я всего лишь проявил уважение к коллеге, позволив ему узнать, кто именно станет его Тайным Сантой! Элементарная вежливость позволяет избежать внезапностей и недоразумений. А еще есть такая полезная во всех отношениях вещь, как виш-лист, мисс Грейнджер!

– О! – Гермиона посмотрела на него с интересом. – И что, вы всегда ими обмениваетесь?

– Нет, – печально покачал головой Биннс. – Уже пару лет, как профессор МакГонагалл решила возродить традицию Альбуса Дамблдора и запретила это замечательное изобретение магглов! «Рождество – праздник полный сюрпризов, коллеги! »

Он мастерски изобразил строгое выражение лица директрисы.

– А… профессор Снейп?

Профессор Биннс кивнул на столик. Там лежал пергамент, на котором корявым почерком истинного зельвевара-фармацевта было накарябано:

«Что я бы хотел получить в подарок на Рождество:

1. Ничего.

2. Оставьте меня в покое.

3. И это – тоже НЕТ!

4. Конечно, нет.

5. Горите в Аду.

6. И вам того же.

7. Красивая цифра – на ней и остановимся.

Проф. С. Снейп»

Гермиона вздохнула.

– Ну, пожалуйста.

Профессор Биннс завис перед ней, испытующе глядя в лицо.

– Что ж, мисс Грейнджер. Только ради вас… Но лишь при одном условии…

* * *

– Гермиона, дорогая, я всегда готов помочь своей любимой ученице! – глаза профессора Флитвика лучились от счастья.

– Спасибо, я знала, что вы мне не откажете! – обрадовалась она.

– Конечно! – он весело фыркнул в усы. – Только есть одно «но».

– И вы – тоже? – грустно вздохнула она.

* * *

– Вот так, – завершила свой рассказ Гермиона.

– Что – так? – очнулась от дремы профессор Трелони и позвенела браслетами, видимо, определяя комплектность на слух.

– Я же говорю: профессор Биннс отдаст мне карточку с профессором Снейпом, если профессор Флитвик отдаст ему карточку с профессором МакГонагалл. А профессор Флитвик отдаст ее, если вы отдадите ему карточку с профессором Стебль!

– А-а-а… – профессор Трелони снова откинулась на кучу цветастых подушек и смежила веки. Затем глаза ее широко распахнулись, и она воспряла духом: – А-а-а!

Гермиона обреченно уставилась на толстые стекла профессорских очков.

* * *

– …И если вы отдадите профессору Трелони карточку с мадам Помфри, то она отдаст карточку с профессором Стебль профессору Флитвику. А профессор Флитвик отдаст карточку с профессором МакГонагалл профессору Биннсу, а тот отдаст мне карточку с профессором Снейпом.

– Деточка, – понимающе кивнула профессор Вектор. – Тут есть одна загвоздка…

Гермиона закатила глаза.

* * *

– …Если вы отдадите профессору Вектор карточку с профессором Флитвиком, то она отдаст профессору Трелони карточку с мадам Помфри, и профессор Трелони отдаст карточку с профессором Стебль профессору Флитвику. А профессор Флитвик отдаст вашу карточку профессору Биннсу, а тот отдаст мне карточку с профессором Снейпом.

– Знаешь, что, – оживилась Минерва МакГонагалл, выйдя из ступора. – А это мысль!

– Да? – подозрительно уставилась Гермиона на воодушевленную директрису.

– Именно! – Минерва широко улыбнулась. – Ты знаешь, где найти Хагрида?

* * *

– А? – непонимающе уставился на нее Хагрид.

Гермиона тихо застонала.

– Просто отдай мне карточку, Хагрид, пожалуйста.

– А мне? – он осуждающе уставился на нее. – Я уже и подарок приготовил.

Он кивнул на кривобокий глиняный горшок, любовно расписанный незабудками.

– Хенд-мейд! – гордо заявил он.

– И?

– Я видел, как мадам Трюк пошла в учительскую…

* * *

– … Если вы отдадите Хагриду карточку с профессором Трелони, – шипела Гермиона мадам Трюк, вальяжно расположившейся в кресле возле камина. – То он отдаст вашу карточку профессору МакГонагалл, а она отдаст профессору Вектор карточку с профессором Флитвиком, то она отдаст профессору Трелони карточку с мадам Помфри, и профессор Трелони отдаст карточку с профессором Стебль профессору Флитвику. А профессор Флитвик отдаст карточку с профессором МакГонагалл профессору Биннсу, а тот отдаст мне карточку с профессором Снейпом.

– Аха, – глубокомысленно изрекла профессор Трюк и разгрызла карамельку. – Вот там, видите – стоит?

Она кивнула в угол. Гермиона в сердцах плюнула.

* * *

– …Если вы отдадите мадам Трюк мою карточку, – сосредоточенно бубнила Гермиона, – то она отдаст Хагриду карточку с профессором Трелони. А Хагрид отдаст карточку с профессором Трюк профессору МакГонагалл, а она отдаст профессору Вектор карточку с профессором Флитвиком. И профессор Вектор отдаст профессору Трелони карточку с мадам Помфри, а профессор Трелони отдаст карточку с профессором Стебль профессору Флитвику. И профессор Флитвик отдаст карточку с профессором МакГонагалл профессору Биннсу, а тот отдаст мне карточку с… – Гермиона осеклась.

Северус Снейп, склонив голову к плечу, с заинтересованностью удава слушал ее заунывную речь.

– И?

– И тогда он отдаст мне вашу карточку, – просипела она, зажмурившись.

Через несколько секунд, не услышав ни слова в ответ, Гермиона осмелилась приоткрыть один глаз. Снейп стоял, задумчиво разглядывая ее так, словно впервые видел. Потом опустил руку в карман и вытащил мятую карточку.

– Держите.

– Спасибо, – Гермиона несмело кивнула. Потом развернулась и на негнущихся ногах пошла к камину.

– Давайте сюда, – решительно потребовала мадам Трюк и всучила ей взамен другую карточку.

Гермиона сжала ее в руках и, глядя прямо перед собой, быстро направилась к дверям.

– Ваши извинения приняты, профессор Грейнджер, – нагнал ее у порога ленивый голос.

– Извинения? – она медленно обернулась, машинально задирая подбородок. – После всего, что вы мне наговорили?

– Что-то здесь становится жарковато, – задумчиво протянула мадам Трюк. – А давайте-ка что-нибудь откроем.

– Шампанское? – обернулась к ней Гермиона.

– Первый съезд профессоров-невротиков? – скрестил руки на груди Снейп.

– А я всегда говорила, что вашим тараканам по пути, – мадам Трюк оценивающе смерила их взглядом и подмигнула Гермионе: – Я знаю одно замечательное место, где продаются отличные чугунные барашки, дорогая.

Подарок

Бета: Bergkristall

Пейринг/Персонажи: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер

Жанр: романс, драма, хоррор

Рейтинг: NC-17

Предупреждения: смерть персонажа, гуро

Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними. Написано на WTF Combat 2015 для WTF Snager 2015

* * *

Она лежала еще влажная и дрожащая, когда он, потный, расслабленный и удовлетворенный, упал рядом. Тонкая рука осторожно коснулась его щеки. Он повернулся и встретился взглядом с карими глазами, еще подернутыми дымкой страсти.

— Я люблю вас, — прошептала она. — Я всегда любила вас, профессор... Мое сердце принадлежит вам...

У него перехватило дыхание. Он перевернулся на бок и, глядя в ей глаза, легко коснулся губами распухших от поцелуев губ. Он будет нежен. Он будет терпелив и очень аккуратен. Он не причинит ей боли. Никогда. Ни за что. Только не после всего, что она для него сделала.

Тихий шепот заклинания сорвался с его губ, лаская и погружая ее в дремоту. Она будет спать. Она не увидит, как от легкого взмаха волшебной палочки ее грудная клетка раскроется, словно безумно прекрасный кровавый цветок, представляя взгляду еще живое, трепещущее сердце. Она будет спать и не почувствует, как он одним отточенным резким движением вырвет его из ее груди и кровь веером оросит смятые простыни и спокойное, умиротворенное лицо в обрамлении каштановых кудрей. Он бережно сожмет в руке сердце, что еще сопротивляется смерти и бьется в конвульсиях.

Она будет спать, не зная, что уже мертва. Он благодарно поцелует ее еще теплые мягкие губы, влажные от крови, и спустится в лабораторию, чтобы успеть сохранить ее подарок. Ведь самый дорогой и редкий ингредиент для зельевара — еще теплое сердце любящей его женщины.

Практические занятия

Бета: pluvieuse

Пейринг/Персонажи: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер

Жанр: PWP, местами юмор

Рейтинг: NC-17

Краткое содержание: Склероз нужно лечить

Примечание: Написано на WTF Combat 2015 для WTF Snager 2015.

* * *

— Северус... — Гермиона тронула его за плечо. — Ну, проснись же!

Он с трудом разлепил веки. Потом снова зажмурился. Вид супруги, склонившейся над ним с ножом в руке, не предвещал ничего хорошего.

— М-м-м... э-э-э... Дорогая? — просипел он, осторожно отползая от края кровати.

— Забыл, — констатировала Гермиона, решительно пресекая его попытку к бегству. — Ты снова все забыл!

Северус напряг мозг, который он в силу привычки закоренелого легилимента очищал каждый вечер перед сном. Если бы Гермиона дала ему шанс в виде пары минут, он бы, конечно, вспомнил все, что обещал, забыл, вспомнил и снова забыл, но супруга была сурова и неумолима, а наличие холодного оружия в ее руках навевало мысли о возможной потере каких-то важных и совершенно незаменимых частей тела. Может быть, даже любимых. Лучше бы она обиделась и расплакалась, как все нормальные женщины. Потому как, в принципе, Северус был человек добрый и с большим удовольствием пожалел бы ее. Исключительно из чувства глубокого сострадания ему всегда хотелось придушить рыдающую женщину. Как тяжелораненого бойца — чтоб не мучилась и не давила на психику окружающих. А вот просто так рука на любимую не поднималась. Без стимула.

— Ну, — Гермиона нахмурилась. — Ты мне еще в прошлом году обещал. Ты опять устал, а завтра рано вставать, ответственный эксперимент и встреча боевых товарищей?

На этом месте на него снизошло озарение из провала в памяти. Он выдохнул и уже уверенно перехватил руку супруги с ножом:

— Ты взяла не тот инструмент, дорогая, — как можно мягче сообщил он. — Для этого нам потребуется нечто иное. Ложись.

— Ты уверен? — было заметно, что Гермиона заинтригована, но все еще испытывает недоверие к действиям супруга. — Разве мы не пойдем?..

— Не пойдем, — прервал он. — Мы все сделаем здесь.

И, не обращая больше внимания на вытаращившуюся на него Гермиону, одним движением волшебной палочки сорвал с нее одежду и призвал опасную бритву из ванной. Он раскрыл ее уверенным и четким движением, с удовольствием посмотрел на холодно блеснувшее лезвие и перевел взгляд на обнаженную супругу, сжавшуюся в комок на кровати.

— Так дело не пойдет, — нахмурился Северус. — Ты же сама просила, а теперь — в кусты?

Он совершил небрежный пасс волшебной палочкой, и Гермиона оказалась распятой прямо посреди их замечательного супружеского ложа. Снейп замер: вид сверху открывался поистине многообещающий. Гермиона лежала, вцепившись в кожаные ремни, притягивавшие ее руки к столбикам кровати, и дергалась изо всех сил, пытаясь вырваться из оков. Она прогнулась в талии, отчего ее раскрытые бедра казались еще более волнующими и возбуждающими. Грудь с темными напряженными сосками дерзко подрагивала.

Взгляд Северуса уперся в темные завитки волос внизу живота супруги: тот нервно сжимался, возбуждая его еще больше. На что немедленно отреагировал член. Северус опустил взгляд на предателя, который теперь словно издевался, покачивая багровой лоснящейся головкой. Северус застонал и посмотрел на Гермиону. Она испуганно застыла, глядя на возвышающегося над ней супруга — обнаженного, возбужденного донельзя, с волосами, прилипшими к потному лбу, стоящим членом и зажатой в кулаке опасной бритвой.

— С-северус? — полюбопытствовала она с истерическими нотками в голосе. — А ты...

— Не надо, — прошипел он, накладывая на Гермиону силенцио. — Ты меня отвлекаешь.

У нее от ужаса округлились глаза, и она задергалась с новой силой.

— Милая, — он пытался говорить спокойно. — Если ты сейчас не прекратишь, я отрежу тебе что-нибудь нужное.

Северус опустился на колени и протянул дрожащую руку к промежности Гермионы. Она зажмурилась и раскрыла рот в безмолвном крике. Он поднял руку. Блеснуло лезвие.

* * *

Через десять минут Северус сбрил последние волосы на лобке Гермионы и осторожно отлевитировал в ванную флакон с пеной и бритву. С непередаваемым чувством гордого творца, он смотрел на гладкую нежную кожу, едва касаясь ее кончиками пальцев, и с удовольствием отмечал, как она покрывается мурашками под его прикосновениями. Гермиона давно уже успокоилась и теперь лежала, глядя на него сквозь ресницы, все так же крепко сжимая ремни.

Северус провел рукой по ее бедру, с грустью подумав, что ему внезапно начала нравиться такая тихая и молчаливая супруга. С разметавшимися по подушке волосами, вздымающейся грудью — маленькой, но крепкой, с замечательно торчащими вверх сосками, зовущими их подразнить, и таким трогательным розовым клитором. Эти маленькие нежные складочки у нее между ног в сочетании с безукоризненно гладкой кожей просто сводили его с ума. Он давно уже видел влагу, что проступила между ними, но с каким-то болезненным и сладким удовольствием оттягивал миг, когда можно будет погрузиться в горячую, жаждущую глубину. Он старался не думать о члене, который налился свинцовой тяжестью и упирался ему сейчас прямо в живот, грозя взорваться от малейшего прикосновения. Он весь сосредоточился на том ощущении томительного ожидания, что сводило судорогой пах и звоном отдавалось в ушах.

Северус еще раз провел пальцами по лобку, ощущая его шелковистость, коснулся клитора, почувствовав, как он затрепетал, и осторожно скользнул ниже, туда, где влажно и горячо пульсировала ее плоть, упруго сдавившая пальцы. Гермиона выгнулась и подалась вперед, насколько это было возможно. Он протянул вторую руку и сжал ее грудь, перекатывая сосок между пальцами. Внутри у него все дрожало от возбуждения. И такую же дрожь он чувствовал под своими руками. Видел закушенную губу и слезы, трепетавшие на ресницах. Он приподнял ее бедра, размазывая по ним влагу, и вошел, не сдержав стон сквозь стиснутые зубы. Ему хватило всего нескольких толчков, чтобы излиться — бурно, почти в судорогах, едва держа свой вес на подгибающихся руках. Практически обессилев, он продолжал беспорядочно толкаться в нее уже потерявшим былую твердость членом до тех пор, пока она не забилась под ним, беззвучно хватая воздух и закатывая глаза.

Через десять минут, засыпая, он услышал бормотание Гермионы, устраивавшейся поудобнее в его объятиях:

— Ну и черт с ней, с этой грибницей ночного бородавочника. Через год она все равно вырастет снова...

Северус застонал.