Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





ИЗ ДРЕВНЕГО ИНДУССКОГО ПИСАНИЯ



 

 

 


 

СВЕТ НА ПУТИ.

 

ИЗ ДРЕВНЕГО ИНДУССКОГО ПИСАНИЯ

 

„КНИГА ЗОЛОТЫХ ПРАВИЛ“.

 

Перевод с английского

Е. П.

 

———

 

 

УЧЕНИЕ о КАРМЕ

 

Составлено Е. П.

 

 

 

Типо-литография Т-ва И. Н. Кушнеров и Ко, Пименовская ул., соб. д.

Москва — 1905.


 

 

Дозволено цензурою. С. -Петербург, 27 мая 1904 г.

 


 

 

Примечание составителя.

 

Эта маленькая книга, отрывок из индусской этической «Книги Золотых Правил» глубокой древности, продиктована Учителем Востока*) для Учеников**). «Учеником бывает только тот, кто твёрдо решил очистить своё сердце, уничтожить свой эгоизм и развить свои высшие интуитивные способности для служения миру, для облегчения его темноты и страданий. Психология Востока и религиозного настроения его подвижников настолько чужда европейскому сознанию, что эта книга требует некоторых указаний и разъяснений. В подлиннике к тексту прибавлены комментарии. Я постараюсь передать в коротких словах суть этих комментариев, которые помогут незнакомым с восточной философией и психологией понять внутренний смысл высокого учения, облечённого в короткие положения «Света на Пути». Все правила основаны на трёх коренных положениях восточной философии: на Перевоплощении, на Карме (закон причинности)***) и на цели мировой жизни как на возвращении исшедшей из Единого жизни, совершившей полный цикл эволюции, снова к Единому.

Физический мир дан как арена опыта, благодаря которому развиваются скрытые божественные силы человека для того, чтобы он путём страдания, радостей и всевозможных испытаний достиг цели: стать самосознающим духовным центром, действующим согласно с мировым законом, иначе «с волей Божией».

Речь Учителя указывает пути, идя по которым человек ещё здесь, на земле, могучим усилием воли может приблизить себя к этой высокой цели.

В эволюции всего человека, как существа живущего, думающего, чувствующего и стремящегося, мы наблюдаем: развитие его физических свойств, далее — его эмоциональной природы, ещё далее — развитие ума, затем — чистого разума (способности к абстракции), ещё далее — развитие духа, проявляющегося в высших мирах, настолько же реальных, как и мир физический, но недоступных наблюдениям наших чувств.

Как для проявления в физическом мире человек обладает орудием, которое мы называем своим телом, для проявления в сфере чувств и эмоций — другим орудием, которое на Востоке носит название «Kama-Rupa»*), для проявления в сфере мышления — орудием мысли, так для выражения в высших мирах человек обладает орудием, которому мы даем название духа, а на Востоке — название Buddhi.

Для полного пробуждения этого орудия духа и даны правила в книге «Свет на Пути».

Для неподготовленных читателей следует упомянуть о вкоренившемся на Западе недоразумении относительно возможных последствий для человека, избравшего путь духовного возрождения (оккультизма). Несомненно, что с развитием духовных сил человек приобретает власть как над своей собственной природой, так и над окружающей его тёмной стихией, которая для него перестаёт быть тёмной в силу расширившегося знания и духовного ведения. Человек, вступивший в свет, где кончается его ограниченность, остаётся свободным: он может употребить расширившийся предел своих способностей и сил для себя, для служения своему эгоизму: это — путь налево, к разъединению и злу. Но если он эти же силы направит на бескорыстное служение миру, это — путь направо, к единству, к гармонии с мировым законом, к добру.

«Свет на Пути» обращается к ученикам, избравшим правый путь, и только к ним одним.

Самые первые строки книги остаются непонятными, если не осветить их тем высоким духовным миропониманием, которым проникнута вся речь Учителя:

«Прежде чем очи увидят, они должны быть недоступны слезам».

«Прежде чем ухо услышит, оно должно утратить свою чувствительность».

«Прежде чем голос может заговорить в присутствии Учителей, он должен утратить способность наносить боль».

«Прежде чем душа может предстать пред Учителем, стопы её должны быть омыты кровью сердца».

Возьмём первое положение:

«Прежде чем очи увидят, они должны быть недоступны слезам».

Что это значит? Слёзы, эта «влага жизни», вызываются кажущимися диссонансами жизни: боль, страдание, несправедливость, одиночество, разочарование, внезапные радостные эмоции, все эти потрясения нашей нервной системы и нашего сознания вызывают слёзы.

Очи — поистине те окна, через которые непросветлённое сознание смотрит на тёмные стихии мировой жизни и нашей собственной природы.

Темнота — самое верное определение того отражения, которое мировая жизнь оставляет на очах нашей души. Отсюда — слёзы. Но наступают времена, когда сознание расширяется, в тёмных стихиях забрезжится свет; он растёт, темнота исчезает и, при занявшемся свете, сознание начинает различать выступающий из темноты истинный смысл явлений: тот могучий поток жизни, который стремит всё живое к Единству, к Благу, к великой Цели. Этот поток есть сама жизнь, т. е. движение, стремление, бесчисленные вибрации жизни, взаимное соприкосновение разнородных сил и бесконечного разнообразия форм, которое вызывает и радость и страдания, все признаки и степени развивающегося сознания. Но физическая объективная жизнь — не более как арена опыта, внешний покров того потока, который дробит, размывает, дифференцирует «жизнь—сознание», пока не вынесет его к конечной цели: к Самосознанию и Единству.

Так смотрит мудрец на жизнь. И глядя так, он научается отделять своё истинное Я от стремительного потока жизни; он начинает смотреть на своё личное существование как на орудие глубоко важных переживаний и научается отделять своё Я от этого орудия, приучает себя смотреть со стороны на все страдания, радости и испытания как свои, так и окружающей жизни. Потрясения, обиды и страдания перестают мучить его. Окна его души светлы и чисты. Очи, неомрачаемые слезами, прозревают для явлений высших, потусторонних миров.

Но это состояние — не то настроение безучастия и сухости, которое соединяется в нашем представлении с образом мудреца.

Вспомним, что самые высокие подвижники христианства, которые поистине умели вместить в сердце своё страдания мира, были непоколебимы, смотрели с светлым упованием на «пути Божии», и в душе их, несмотря на всё её чуткое сочувствие скорбям, сохранялась тишина.

Второе положение: «Прежде чем ухо услышит, оно должно потерять свою чувствительность».

Что это значит?

Как очи можно сравнить с окнами человеческой души, так же верно сравнение уха с той дверью, через которую мятежный шум временной жизни врывается во внутреннюю крепость человеческой души, достигая до его истинного Я.

Его истинное Я — по миропониманию восточной философии — та вечная сущность, ради развития которой до полноты самосознания и создан весь объективный мир. Несмолкаемый шум жизненного потока, его кажущийся разлад, стоны страдания и крики радости, врываясь в открытые двери души, смущают дух человека, нарушают тишину, которая необходима для высшего разумения. Суметь закрыть двери души так, чтобы дух не смущался шумом жизни, суметь различить во всех этих разрозненных и мучительных звуках общую благую гармонию — вот внутренний смысл второго правила. Не только обиды, резкие слова и несправедливости, обращённые лично к ученику, должны сделаться нечувствительными для его слуха, но и весь кажущийся разлад земной жизни не должен нарушать его равновесия. Он должен понять шум потока и уметь разбирать в нём не отдельные крики и стоны, а общий смысл великого слова Жизни.

И тогда в тишине, которую ученик должен приобрести, усвоив первое правило, начнёт раздаваться тихий голос: сперва очень тихий, очень неуловимый, настолько неуловимый, что вначале он кажется дуновением мечты. Если ученик сумеет разобрать этот голос и начнёт понимать его речь, тогда он вступил на путь, его высшее Я пробуждено.

Эти две ступени пути — скорее отрицательные, т. е. они заставляют ученика выступить из существующего уровня человеческой жизни; две следующие ступени — активные шаги в иные, потусторонние условия существования.

«Прежде чем голос может заговорить в присутствии Учителей, он должен утратить способность наносить боль».

Когда ученик усвоит первые два правила, когда он будет сознавать свою жизнь исшедшей из Единого и отдалившейся от Него временно только для того, чтобы, достигнув самосознания, снова вернуться к Единому, когда он приобретёт тишину и равновесие, тогда он может «заговорить в присутствии Учителей», т. е. он получит силу приобщиться к высшей жизни и заявить свои духовные права. Но в высших мирах действуют иные законы, чем в нашей земной жизни: давать, а не брать, служить, а не господствовать, вот основной признак этой жизни. Если ученик действует согласно с этим законом, он будет услышан. Но если в тайниках его сердца жив ещё эгоизм, если он мечтает о славе, о личном могуществе, о том, чтобы стать учителем и пророком, его голос не будет услышан, ибо он не звучит в согласии с гармонией высшей жизни, и, как диссонанс, не сольётся с ней. Произвола нет в природе: даже на самых высших ступенях вселенной всё подлежит закону порядка, созвучия и единства.

Когда ученик в состоянии заговорить, он вступает в активную роль: все силы его пробуждённого духа должны устремиться на помощь миру, потому что закон духа — движение, стремление, самопожертвование, а не застой. Поэтому от ученика требуется неустанная деятельность, сильное напряжение, непреходящая жажда давать, и это тем труднее, что ученик не отрешается от мира, а остаётся в мире, чтобы жить с ним и помогать его темноте.

«Только тот голос будет услышан, который утратил способность наносить боль». Откуда исходит способность наносить боль? Всё, что мы так дорого ценим: свои права, своё достоинство, самолюбие, силу постоять за себя, даже добродетели, возвышающие нас над толпой, всё это должно быть отброшено, как «наносящее» боль другому, как возвышение над ним, как признак разъединения. Этот признак — принадлежность объективных миров, он не существует у источника Света и Истины, где царит одна Любовь.

Ученик должен убить в себе этот признак; его мысль, сердце и воля должны проникнуться истиной, что и он сам и все остальные — части одного целого; что все, и вверху и внизу, богатые и бедные, сильные и слабые, праведники и грешники, цари и рабы, все одинаково проходят урок жизни. Осознав это, ученик перестанет добиваться чего-либо для себя. Он отдаст все свои права, сложит с себя всякое оружие самозащиты. Никогда более он не посмотрит на другого человека с критикой и высокомерием, никогда голос его не раздастся в защиту себя. Он выйдет из этого первого посвящения в высшую жизнь Духа обнажённым и беззащитным, как новорождённый младенец.

И по мере того, как ученик будет слагать одно за другим свои личные права, в нём все сильнее будет вырастать сознание своих обязанностей. Они возникают на каждом шагу, надвигаются на ученика со всех сторон, потому что закон высшего мира: давать и служить.

Возможно ли такое состояние человеческой души ещё во плоти, в той плоти, которая одолевает нас ежеминутно своей слабостью и ограниченностью? Оно возможно, но только при одном условии, и в этом условии — смелому и сильному сердцу даётся великая помощь, о которой не имеют понятия сердца, прикованные страстями к земле. Условие это в постоянном устремлении внутреннего взора на Идеал, в пребывании мыслью и сердцем в атмосфере Вечного.

Для более ясного уразумения, как достигается такое состояние, приведу несколько строк из одной восточной книги: «Благоговейное созерцание, воздержание во всём, прилежное выполнение нравственных обязанностей, благие мысли, добрые дела и приветливые слова, добрая воля относительно всего и полное забвение о себе — вот самые действительные средства для приобретения интуитивного познания и для подготовления души к высшей мудрости».

«Прежде чем душа может предстать перед Учителем, стопы её должны быть омыты кровью сердца».

Душа может стоять в высших мирах только, когда она утвердилась, т. е. когда её перестали потрясать человеческие чувства и слабости, когда вся её колеблющаяся человеческая природа заменилась миром и тишиной Божественной жизни. Тогда она будет в состоянии вынести чистоту, силу и свет того мира без стыда и мучения за свою собственную нечистоту, слабость и темноту. Все тайники её сердца раскроются, и если это сердце освободилось от личных желаний — оно выдержит.

Но этому должно предшествовать принесение себя в жертву. Как «слёзы» — в духовном смысле — означают самую душу эмоций, так «кровь» выражает то жизненное начало в природе человека, которое тянет его к испытанию человеческой жизни, к переживанию её наслаждений и страданий, её радостей и горестей. Когда эта кровь, капля за каплей, исторгнута из сердца, когда она вся пролита в жертву Единому, тогда ученик предстанет в высшей области Духа без страха и трепета, он войдёт в свою родную стихию и будет жить в гармонии не с временным, а с вечным, подчиняясь единому Закону Божественной Любви.

 

Е. П.

 

————


 

 



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.